– Итак, история пятая, – продолжил повествование Долговяз, – Жил да был один парень. Звали его Боря. Он был единственным и поздним ребенком в семье, так что опекали его все, от родителей, до бабушек с дедушками. Парнишка рос вялым и безынициативным. Родные выполняли все его желания, которые с возрастом превратились в откровенные требования. Но родителям ничего не было жалко для Бореньки. И, когда те же родители пристроили его в университет, то Боря потребовал, чтобы у него была отдельная квартира. Его требование было выполнено и, Боря зажил, как считали родные, взрослой, самостоятельной жизнью. На самом же деле, он целыми днями играл в компьютерные игры и «зависал» в телефоне. Университет забросил. А потом даже в магазин выходить перестал, оплачивая доставку по карте, которую регулярно пополняли любящие родители. В один из вечеров Боря очень захотел пельменей, но доставки ждать было долго, а он помнил, что в холодильнике у него одна упаковка завалялась. Но так как он ходил по квартире, уткнувшись в телефон, то, «на автомате» включил газ, да и забыл о своих пельменях. В итоге уснул и не проснулся.

– Лень – матушка, – подытожил Петр Петрович.

– Браво, Петр Петрович! – всплеснул руками Владлен Самуилович, – Его, кстати, на другой день нашли. Соседи почувствовали запах газа и вызвали службу спасения, а потом и родителей. Мать его вопила! Жуть.

– А Вам откуда всё это известно? – насторожился Петр Петрович.

– Да так, мимо проходил, – неопределенно махнул рукой Долговяз, – Ну что, Петр Петрович, еще пару историй и, мы на финишной прямой.

– Продолжайте уж, – пробурчал тот, – Я всё еще надеюсь, что хоть одна из ваших историй будет со счастливым концом.

– Это навряд ли, – пожал плечами Долговяз и продолжил, – Итак, история шестая. В одном городе жила женщина по имени Зоя. С детства она была полным ребенком. Всё усугублялось еще тем, что родители лишь умилялись пухлой малышке и, по любому поводу, покупали ей разные сладости. Так она выросла в довольно крупную девицу. А когда ей стукнуло пятнадцать, то Зоя стала замечать, что всеми одноклассницами, в той или иной степени, интересуются парни. Вот только она была никому не интересна. Мальчишки только подсмеивались над ней и придумывали обидные прозвища. Она понимала, что нужно что-то делать, но полки с выпечкой в магазине и запах жаренных котлет так манили ее, что, в конце концов, она плюнула на всю эту романтику и, твердо решила для себя, что все мальчишки – дураки, раз не способны разглядеть ее прекрасной души. После школы она окончила училище по специальности бухгалтера и устроилась в бухгалтером в соцзащиту. Шло время и, Зоя с годами превратилась в огромную тетку, все существование которой сводилось к походу на работу и обратно через продуктовый магазин. В один из вечеров она, по обыкновению нажарила себе гору окорочков. Но была настолько голодная, что подавилась и умерла.

– И эта умерла? – негодовал Петр Петрович, – Вы что же, свои истории из криминальных сводок берете?

– Почитываю их иногда, – ухмыльнулся собеседник, – Кстати, ее тело пока еще не обнаружили. Ну ничего. Как появится из под двери трупный запах, соседи сразу всполошатся. Или мамаша ее что недоброе почует. Ну и о чем эта история?

– Это чревоугодие. Но меня сейчас интересует другое, – забеспокоился Петр Петрович, – Вам-то откуда известно про эту женщину, раз ее труп еще не нашли?

Господин Долговяз тяжело вздохнул и внимательно посмотрел на него:

– Я, почему-то, думал, что Вы, Петр Петрович, догадаетесь сразу. Ну, или в процессе моего повествования. Ведь со всеми героями моих историй Вы сейчас едете в одном поезде.

Господин Барахтин подскочил на месте. Ну точно! Этот обожженный мужик – это Коля, старуха со шкатулкой – Клавдия Степановна, женщина в траурной одежде – это Ольга, а рядом с ней сидела Зоя. Блондинка в красном платье – Инесса, а тот неопрятный паренек = Боря. И он едет с ними в одном поезде! Но куда?

– Неужели не понятно, куда вас всех везут? – словно прочитав его мысли ухмыльнулся Долговяз.

– Но причем здесь я? – испуганно спросил Петр Петрович.

– А вот это моя любимая история – протянул Владлен Самуилович, – И очень попрошу Вас, дослушать ее. Все вопросы и ответы потом.

И получив молчаливое согласие сникшего Петра Петровича, вновь заговорил:

– Итак, история седьмая, последняя. Жил один аудитор. Звали его Петр Петрович. Он считал себя профессионалом. Единственным в своем роде. Авторитетов не признавал, с прогрессом не считался. Какие такие инновации? Да тьфу на них. Он один знает эту работу и лучше всех ее выполняет. Остальные либо бездари, либо неумелая молодежь. Руководство, как могло, намекало ему, что нужно двигаться в ногу со временем и осваивать новые технологии, чтобы не тормозить процесс работы компании. Но Петр Петрович намеков не понимал. И тогда начальство решило вернуть его с небес на землю, оторвав его пятую точку от мягкого кресла в уютном офисе и отправив в заштатный городишко, с надеждой, что он всё поймет п начнет приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам. Но наш Петр Петрович решил всё по своему и, чтобы показать свою компетентность, просто сшельмовал. Он подделал отчетности в документации филиала, тем самым, как бы выявив нарушения. И радовался он безмерно. Но вот ведь беда, когда он ехал на вокзал в такси, то разбился насмерть.

– Неправда! – закричал Петр Петрович, вскакивая с дивана, – Может они все и мертвы, но я-то жив!

– Ой ли? – спокойно парировал его выпады Долговяз, – Давайте, Петр Петрович, вспоминайте.

Господин Барахтин начал лихорадочно вспоминать весь сегодняшний день. Вот он выходит из гостиницы, садится в такси на заднее сидение. Дорогу перебегает собака. Шофер пытается выкрутить руль. Вспышка. И он горит в машине. Он один горит в машине заживо. Значит таксист не справился с управлением и они разбились. Они? Почему он помнит только себя в горящем автомобиле? Где шофер?

– Так, что же у нас под номером семь? А, Петр Петрович, – как в тумане услышал он голос Долговяза.

– Гордыня… – бесцветным голосом отозвался он и упал обратно на диван.

Вот почему ему все время было так жарко и не хватало воздуха. Потому, что он сгорел. Петр Петрович с тоской посмотрел в окно и тут же подскочил на месте. В отражении стекла на него смотрело обожжённое лицо. Он взглянул на руки. Они все были изуродованные страшными рубцами от ожогов. Петр Петрович сник и, опустив голову, обреченно пробубнил:

– Значит мы все умерли. А Вы везете нас, грешников, в ад.

– Не совсем… – лукаво улыбнулся Долговяз, – Не хотел я никому об этом рассказывать, но Вам покажу.

– Покажете? – поднял на него взгляд Петр Петрович.

– Позвольте Вашу ладонь? – Долговяз уже тянул к нему руку.

И только Петр Петрович коснулся руки Долговяза, в голове стали всплывать одна за другой картинки.

Вот он видит Николая, шатающегося, с бутылкой в руке и, пытающегося сфокусировать пьяный взгляд на одном из окон первого этажа. Он ехидно улыбается и достает зажигалку. Пытается ее зажечь. Останавливается и трясет головой. После убирает зажигалку обратно в карман и снова смотрит на окно, приговаривая:

– Очень нужно руки об тебя марать. Сам сдохнешь.

И, тут словно услышав какой-то шум у подъезда, переводит взгляд в ту сторону и кричит:

– Эй! Ты чё там делаешь, мужик? Опять велосипеды воруешь? А-ну, выходи!

И не получив ответа, двигается в сторону подъезда, бормоча себе под нос:

– Ну щас ты у меня получишь… Я тебе покажу, паскудник…

И вдруг застывает на месте и, взгляд его становится вмиг пустым и стеклянным . Петр Петрович смотрит туда, куда уставился Коля и видит Долговяза. Тот, не отрываясь смотрит на Николая и, Петр Петрович чувствует запах бензина. Обернувшись на Николая, он с ужасом смотрит на то, как Коля обливается бензином и чиркает зажигалкой. Жуткий крик боли.

И вот он уже в шикарно обставленном офисе с панорамными окнами и широким балконом. На светлом кожаном диване лежит мужчина средних лет, полноватый с лысиной, в светлых брюках и белой рубашке. Он мотает головой из стороны в сторону и мычит.

Над ним склоняется Инесса, в том же красном платье, в котором ее запомнил Петр Петрович. Она напугана и всё время повторяет:

– Данил Сергеевич! Что с Вами? Вам плохо? Может скорую?

В это время в офис входит модельного вида брюнетка, лет тридцати с бокалом в руке и скучающим выражением на лице.

– Ну, и зачем ты меня звала? – томно протянула брюнетка, – праздник в самом разгаре.

– Извините, Тамила Вячеславовна, но тут Ваш муж… – всё тем же перепуганным голосом лепечет Инесса, – Я думаю ему плохо. Может «Скорую помощь» вызвать?

Брюнетка переводит скучающий вид на мужа и кривится:

– Опять наотмечался, – потом, уже обращаясь к Инессе, всё тем же скучающим тоном произносит, – Ты же у нас, Инночка, недавно работаешь. Вот и не привыкла еще. Ничего страшного. Отоспится пару часиков и, будет как новенький.

Но Инесса уже ее не слышит. Она, как заворожённая, смотрит в сторону стола. Петр Петрович переводит в ту же сторону и, к своему ужасу, видит Долговяза, который сидит, развалившись, в кожаном офисном кресле и неотрывно смотрит на Инессу.

Переводя непонимающий взгляд со стола на Инессу и обратно, брюнетка спрашивает девушку:

– Ты куда уставилась?

И тут Инесса резко разворачивается и быстрым шагом идет к балкону. Распахивает балконную дверь и, не сбавляя шаг, подходит к краю и переваливается через перила. Петр Петрович слышит крик брюнетки, но он уже не там.

Он стоит во дворе возле добротного деревянного дома. Поздний вечер. Солнце уже скрылось за горизонт. Рядом с забором стоит Ольга. На ней всё тот же черный брючный костюм, только косынка повязана не на шее, а вокруг головы. Она смотрит задумчивым взглядом куда-то вдаль, тяжело вздыхает, разворачивается, собираясь идти в дом. И тут в сарае, возле дома, загорается свет. Взгляд Ольги падает на сарай и, она застывает, как вкопанная. Петр Петрович уже и не сомневается в том, кого он там сейчас увидит. И точно. В дверях стоит Долговяз. Только сейчас у него в руках длинная, крепкая веревка и, он манит за собой Ольгу. Долговяз разворачивается и скрывается в сарае. Ольга идет за ним. Слышится шум. И только Петр Петрович делает шаг в ту же сторону, как всё пропадает. Да и, в принципе, зачем? Он и так знает, чем всё закончилось.