Рыжий паренек, оказавшийся тем самым Пашкой, повел нас наверх в одну из кабинок. Там нас уже ждало человек пять молодежи.
Было как-то странно видеть в одной компании девушку в байкерском одеянии и парня в довольно консервативном летнем костюме. Но, похоже, это никого не волновало, дружба и понимание здесь чувствовались кожей.
Пока Элен, звавшаяся теперь то Леной, то Ленулей, то Ленком, знакомила меня с компанией. К нам почти подбежал представительный мужчина лет сорокапяти.
– Елена прекрасная, вы еще тут?! У тебя же выступление через двадцать минут, – жесты, которыми он сопроводил свою реплику, насмешили всю компанию, – Смейтесь, смейтесь! Посмотрим, кому будет смешнее, когда на ходу надевать костюмы будете. Лена, забирай свою команду в гримерные. Поговорите потом.
И он удалился так же быстро, как и пришел.
– Ну, что, разбегаемся по гримеркам, а то хозяин нас уволит, – почти скомандовала Элен, вызвав очередной взрыв смеха. Выходя из-за стола, она попросила парня в летнем костюме:
– Сашуля, ты остаешься развлекать нашу гостью. Пожалуйста, постарайся, чтобы она не скучала.
– А что за выступление? – спросила я Александра, когда Элен ушла.
– Показательный танцевальный номер. Несколько пар танцуют, выполняя самые простые движения. После этого они спускаются в зал и обучают этим движениям желающих. Этот номер у нас очень популярен, клиенты с удовольствием принимают в нем участие. Кроме того, как правило, перед показательным номером Лена делает сольное выступление.
– Я вижу, Лена здесь желанный посетитель? – постаралась я направить разговор в нужное мне русло.
– Да, безусловно. Тут многие благодарны ей, если не за реальную помощь, то за совет и моральную поддержку, – он улыбнулся, вспомнив, наверное, что-то очень хорошее.
– И вы тоже ей чем-то обязаны?
– Конечно. Она когда-то очень вовремя «выдернула» меня из банды автомобильных мародеров, – голос Саши время от времени дрожал, но он продолжал рассказ. – Вообще-то, я из хорошей, как говорят, интеллигентной и обеспеченной семьи. Но в тот год мы переживали не лучшие времена. Родители хотели разводиться, я провалил основной экзамен в институт… Отец начал кричать и сказал, что не собирается кормить бездельника. А я решил, что буду зарабатывать сам. Чуть было не заработал…небо в клеточку. Лена поймала меня за руку, когда я пытался открыть ее машину. И, что больше всего меня удивило – она не ругалась, не грозила милицией, а посмотрела мне в глаза, посадила в машину и привезла сюда. В принципе, она не совершила ничего героического – просто вовремя познакомила меня с хорошими людьми. Но я думаю, что мое сегодняшнее благополучие и ее заслуга, – он помолчал несколько минут и добавил, – Вообще, Лена из тех редких людей, общение с которыми наполняет тебя таким количеством доброты и уверенности, что просто невозможно не поделиться всем этим с теми, кому нужны поддержка и уверенность.
Я хотела еще о чем-то спросить Сашу, но тут начался танцевальный номер Лены, и я увидела танец, после которого еще долго не могла придти в себя. Я не искусствовед, чтобы точно определить стиль ее танца. Тут было весьма необычное соединение балета, спортивной гимнастики и современного танца. Но главное, мне казалось, что Лена танцует под музыку, а музыка озвучивает ее движения.
Из клуба мы ушли около полночи. День, от которого я не ожидала ничего хорошего, заканчивался, как лучший день из тех, что чем-то мне запомнились. Лена, отныне я называю ее русским вариантом имени, наверное, чувствуя мою усталость, желание насладиться зарядом тепла и радости, полученным в клубе, молча вела машину.
Но мне недолго удалось наслаждаться душевным равновесием, весь «кайф» поломал звонок моего мобильного телефона. Моя киевская родственница, тетя Наташа, еле сдерживалась, чтобы не расплакаться в трубку:
– Мариночка, детка, пожалуйста, приезжай быстрее к нам. У нас беда! – и дальше были только рыдания, в которых я с трудом разобрала, – Оксану украли!
Я чуть не выпустила из рук трубку. Оксанка, семилетняя непоседа, приходилась мне двоюродной племянницей. Ее родители два месяца назад уехали на заработки за границу, оставив девочку на попечение бабушки с дедушкой. Я уже открыла рот, чтобы объяснять Лене ситуацию, но она опередила меня:
– Передай, что уже в дороге, будешь через 15 минут.
Я была в такой тревоге и растерянности, что не стала возражать, когда Лена решила подняться в квартиру вместе со мной. Но в полной мере я оценила ее присутствие, когда мы вошли в квартиру тети. Паника и отчаяние почти висели в воздухе, словно дым в накуренной комнате. Дядя Петя, муж тети Наташи, лежал на диване, а тетя Наташа стояла рядом, капая в стакан какое-то лекарство.
Оставив на мое усмотрение объяснения с родными, Лена тут же начала действовать. Достав из сумки небольшую коробочку размером со спичечный коробок, она пристегнула ее сначала на руку дяди Пете, а потом тете Наташе.
– Маринка, есть в этом доме вот такие лекарства? – Лена стала быстро писать в блокноте. Когда я прочла написанное, то не поверила глазам: «У вас в квартире установлены жучки. Я, пока нашла один, в гостиной. поэтому, когда буду спрашивать, следите за моими жестами. У дяди всего лишь поднялось давление. Но необходимо разыграть серьезный сердечный приступ. Дай почитать дяде и тете».
– Так есть у вас эти лекарства? – повторила она вопрос и отрицательно покачала головой.
– Нет, – догадалась я о нужном ответе.
– Я посмотрю, что у меня есть в сумке. Но, наверное, придется вызвать «скорую». Приступ очень серьезный.
Пока она ходила за сумкой, я показала родственникам записку. Дядя Петя, прочитав ее, дописал внизу: «Ей можно доверять?»
Но, что я могла ему ответить? То, что, зная Лену всего часа четыре, я отношусь к ней, как к лучшей подруге, что в этом кошмаре только она, похоже, имеет некий план действий! Я написала только короткое: «Да».
Напоив какими – то лекарствами моих родственников, Лена нарочно громко сказала:
– Я вызвала «скорую». Будут минут через двадцать.
А на листочке написала:
«Приедет бригада моих знакомых, так что спектакль продолжиться».
Врач, приехавший со «скорой», дружески улыбнулся Лене и стал деловито исполнять свои обязанности, стараясь производить побольше шума. Он комментировал свои действия в таком ракурсе, чтобы возможные слушатели поверили в то, что дяде Пете совсем плохо.
– У вас, дедушка, возможно, предынфарктное состояние. Мы забираем вас в больницу, – сказал он в завершение обследования и взглянул на Лену.
Она покачала головой, и дядя, поняв ее жест, стал отказываться куда-то ехать.
– Хорошо, – согласился врач, – но в этом случае пишите расписку, что добровольно отказались от госпитализации и ответственность за последствия берете на себя. Вам кто-то сможет делать уколы на дому?
– Да. Моя жена делает и внутримышечные, и внутривенные.
– Тогда я дам список лекарств, – врач стал быстро писать в блокноте. – И чисто по – человечески прошу вас: неделя постельного режима, строго по часам прием лекарств, и никаких волнений.
На листике, переданном врачом тете Наташе, мы прочли:
« У дедушки на почве стресса подскочило давление. Ничего серьезного я не нашел, но советую поколоть следующие препараты и по-возможности посидеть дома».
Закрыв за врачом дверь, Лена подошла к радиатору центрального отопления и… достала оттуда что-то похожее на пуговицу с маленьким хвостиком. Не долго думая, она опустила ее в унитаз.
– Все, больше жучков в квартире нет. Можно спокойно говорить. Теперь рассказывайте, как и почему украли девочку.
– Оксанка у нас девочка вполне самостоятельная и послушная, – начала тетя со слезами в голосе. – Мы спокойно отпускаем ее гулять во дворе дома, а если она идет к подружкам домой в соседние подъезды или в дом напротив, всегда предупреждает, куда идет и насколько. А сегодня, то есть уже вчера, в шесть вечера, она от просилась к подружке из соседнего подъезда. Я проследила, пошла ли она туда, и занялась сначала стиркой, потом пирогами. Около девяти я решила позвонить родителям этой подруги и позвать Оксанку ужинать. Но мне сказали, что она ушла домой еще час назад, – тетя, не выдержав напряжения, снова разрыдалась.
– Мы обошли или обзвонили всех, у кого могла быть наша девочка, – продолжил дядя Петя. – А где – то в пол двенадцатого нам позвонили. Предложили обменять девочку на ксерокопии материалов по секретным опытам, которые проводит мой отдел.
– Вы позвонили в милицию?– Лена говорила как никогда серьезно.
– Нет, нам сказали, если позвоним в милицию или в любое другое ведомство – внучка погибнет.
– Что ж, схема стандартная. А над чем вы, Петр Михалыч, сейчас работаете?
Совершенной секретности уже не существует и осведомленность еще двух – трех человек положение дела не ухудшит. А мне, поверьте, будет легче понять, с кем мы имеем дело, и как действовать дальше.
– Хорошо, – согласился дядя Петя. – Я расскажу суть разработки, детали вам будут неинтересны и непонятны. Уже несколько лет отдел работает над изобретением лекарства против наркомании. Планируется лечить эту болезнь так же легко, как лечат ангину или насморк. Около месяца назад мы начали работу над новой основой лекарства и получили некое вещество с весьма интересными показателями. А три дня назад убедились, что получили новый синтетический наркотик, превосходящий и по силе, и по дешевизне производства все существующие.
– Сколько человек знало про это?
– Я, двое моих коллег и мой начальник, которому я обязан, был, доложить. Подобные открытия ставятся на особый контроль и очень часто продолжение работ переносят в отдельный корпус с усиленной охраной, – дядя нервно ходил по комнате, хотя я пыталась уложить его на диван.
– Значит, исследования могли не сегодня-завтра перенести в охраняемый корпус?
– Да, – подтвердил дядя, – завтра к обеду мы должны были все упаковать для переноски.
– А почему они решили шантажировать именно вас, а не ваших коллег?
– Ключевые формулы имею только я. К тому же, как руководитель проекта, я располагаю данными работ и всех сотрудников, работающих над проектом, – дядя, наконец, сел, обхватив голову руками. – Господи, почему так жестоко?
Лена подошла к нему и начала массажировать ему плечи и шею:
– Они просто не успевали выкупить у вас материалы. На торг нужно время, а его у них как раз и не хватает.
И, помолчав, Лена продолжила :
– С минуты на минуту шантажисты должны позвонить. Я уничтожила их жучок, и это тоже заставит их поторопиться со звонком. Я хочу просить вас разрешить мне вести переговоры. Конечно, в любой момент вы сможете отстранить меня и продолжить сами, но в любом случае не отрицайте своей болезни – это заставит их более мягко обращаться и с вами, и с девочкой. Мне кажется, формулы для них жизненно важны, и они пойдут на любые уступки, чтобы их получить.
Лена не ошиблась. Не успела она закончить фразу, как зазвонил телефон.
Через внешний микрофон мы с замиранием сердца слушали диалог Лены с похитителем. Говоривший явно принадлежал к тому виду «братков – боевиков», которые успешнее работают кулаками, чем мозгами. Сначала он поднял шум из-за того, что не дядя Петя взял трубку, но Лена быстро пресекла всякие попытки давления на нее и прервала его полуцензурную тираду.
– А теперь послушай меня, гоблин одноклеточный, – ее голос звучал решительно и жестко, как у командира спецназовцев. – Ты и твой начальник уложили дядю Петю в постель в предынфарктном состоянии. Если он еще раз вас услышит, попадет в реанимацию, и вся ваша операция «накроется медным тазом». А на кону не только жизнь девочки, но и твоя шкура. Так что тебе придется не только говорить со мной сейчас, но и внимательно слушать.
Передай своему начальнику, что я буду вести переговоры только с ним. И еще: если через полчаса я не поговорю с ребенком, то позвоню вашим конкурентам и расскажу им, какую аферу вы задумали за их спиной. Что будет потом, надеюсь, объяснять не надо. Первой в этих разборках полетит твоя голова. Я жду полчаса, но будет лучше, если ты не заставишь меня долго ждать.
И, не дожидаясь, пока «браток» опомнится, Лена положила трубку. Мы смотрели на нее перепуганными и ошалевшими глазами.
– Лена, ты зачем бросила трубку? – опомнился первым дядя.
– Чтобы они решили, что я сумасшедшая и поняли – их дело в такой же опасности, как и Оксанка. Не волнуйтесь: десять – пятнадцать минут, и они перезвонят.
Она оказалась права. Не прошло и пятнадцати минут, как снова зазвонил телефон. Но на этот раз звонил не наглый «браток». Чувствовалось, что говорит умный, уверенный в себе и имеющий какой-то авторитет человек. Правда, и он пытался сначала говорить с Леной с высока, однако, она и его быстро поставила на место. Дальше разговор шел как дипломатические переговоры враждующих сторон.
– Перед тем, как мы будем о чем – то договариваться, я должна услышать голос девочки, – напомнила Лена. – Более того, она должна ответить на мой вопрос, чтобы я убедилась, что это не магнитофонная запись.
– А не много ли вы хотите, милая барышня? – хмыкнул Ленин собеседник. – Ведь девочка в наших руках. И вы очень рискуете, выставляя свои условия.
– Но ненужные вам формулы у нас, и поэтому вы рискуете так же, как и мы.
Даже больше, потому что срыв операции вам не простят ни ваши заказчики, ни конкуренты, которым я могу шепнуть о вашем желании обойти их.
В трубке несколько секунд молчали:
– Хорошо. Через пять минут вы услышите девочку, – согласился говоривший. – А потом мы продолжили разговор.
С Оксанкой мы поговорили спустя несколько минут. Похоже, ей давали снотворное, потому что голос был вялым и сонным, но, главное, она была жива.
Далее Лене велели передать, что к 12 часам дня дядя Петя должен приготовить диск с результатами исследований и 2 грамма уже готового вещества. После подтверждения наличия всего этого, будет назначено место и время обмена.
– Но я же не успею! – схватился за голову дядя Петя. – И как я пронесу этот диск через охрану?
– Вам нет необходимости скачивать весь документ, – успокоила его Лена. Даже, если они пригласят эксперта для подтверждения подлинности документа, они смогут проверить только первых 5 – 7 страниц. А дальше я что-то придумаю. Но мне необходимо уйти часа на полтора: кое-что взять из дома, проверить кое – какую информацию. Если будут непредвиденные изменения, звоните на мобильный, – объяснила она уже в прихожей и, не дожидаясь лифта, побежала вниз.
Лена вернулась, как и обещала, часа через полтора. Мне она вручила пакет с полуфабрикатами, велев соорудить для нас завтрак. А сама стала что-то объяснять дяде Пете, вертя в руках небольшую, похожую на зажигалку, коробочку. Во время завтрака я заметила, что дядя и тетя как-то спокойнее обсуждают наше положение. Исчезли безнадежность в глазах и паника в голосе. К дяде даже частично вернулись его профессорская степенность и солидность.
К двенадцати часам Лена, отвозившая дядю на работу, чуть не опоздала.
– От «хвоста» пришлось избавляться, – сообщила она в прихожей, но тут зазвонил телефон, и объяснения пришлось отложить.
– Вы достали диск? – спросил наш «старый знакомый».
–Да, – коротко ответила Лена.
– А образец вещества?
– Тоже имеется.
– Надеюсь, что вы не врете, милая барышня?
– Я могу это же предположить и со своей стороны, – парировала Лена.
– Ну, я пока выполняю свои обязательства, а вы… – в трубке защелкали языком. – Передайте профессору, что привлечение чужого человека, да еще и имеющего весьма специфическое образование, к чисто семейному делу, нарушает наш договор. Я могу употребить санкции. – Лена покачала головой, досадно поморщившись, но голосом постаралась передать удивление:
– Я не понимаю, о чем вы. Какое такое образование, и кто этот чужой?
– Милая моя! – почти промурлыкал наш собеседник, – ваша Оксанка оказалась весьма общительной девочкой и рассказала, что ее обожаемая тетя Марина – высокая блондинка, а про маленькую шатенку она никогда не слышала даже. Но два часа назад эта шатенка, то есть вы, виртуозно сбросила с хвоста моих лучших наблюдателей.
– Ах, так это были ваши люди! – в том же тоне заговорила Лена. – Простите, я не знала, что вы предоставили мне почетный эскорт. Я думала, снова мне машину под аварию подставляют. Однажды я платила таким мазурикам – вот и удрала от ваших. Уж больно они прижимались ко мне.
– Все, хватит нежностей, – голос похитителя снова зазвучал резко и зло. – К месту обмена поедет блондинка Марина, а вы будете сидеть дома. Иначе для девочки все окончится очень плохо.
– А Оксанка вам не говорила, случайно, что тетя Марина не имеет машины. – Лена тоже сменила манеру разговора и в ее голосе снова зазвучали металлические нотки, – Водительских прав она, кстати, тоже не имеет. Или она на такси ехать к вам будет?
– Перестаньте ёрничать! – заорал человек на том конце провода, но более спокойно добавил, – Хорошо, она поедет на вашей машине. Но не дай вам Бог сбежать по дороге от моих людей. Я позвоню через час и скажу, где и когда мы встретимся.
– И не забудьте дать трубку Оксанке, – добавила Лена.
Но в ответ говоривший только кашлянул и повесил трубку.
Звонка мы ждали три с половиной часа. Все, кроме, разве что,
Лены, измучились от неизвестности и были на гране очередного нервного срыва, когда, наконец, прозвенел звонок:
– У вас 10 минут, чтобы спуститься к машине,– инструктировал «босс».– Дайте номер мобильника, дальше я буду звонить на него.
Едва я продиктовала номер, трубку бросили.
– Выслушай меня внимательно, – быстро говорила Лена, пока мы спускалась лифтом. – Ничего не бойся и ничему не удивляйся. Все ответы на твои вопросы и все объяснения будут позже.
Едва мы сели в машину, зазвонил мобильный. Нам дали адрес и время, к которому мы должны там быть.
– И они хотят, чтобы я ездила спокойно! – возмутилась Лена. – Это же время рекорда Шумахера! Ну, хорошо, парни сами напросились…
Не долго раздумывая, она взяла с места такую скорость, словно хотела перекрыть поставленный Шумахером рекорд. Наши преследователи на зеленой «Тойоте» с трудом успевали за Леной. В конце—концов их «поцеловал» какой-то микроавтобус и разбитое «крыло» зажало колесо.
– Класс! – обрадовалась Лена. – Пусть теперь попробуют сказать, что я от них сбежала. Теперь можно и своими делами заняться. И, к моему удивлению, она въехала в арку какого – то дома.
– Снимай блузу! – скомандовала Лена, а сама стала щелкать какими-то тумблерами, довольно хитро спрятанными под солнечным козырьком.
– О—ой!– вырвалось у меня, когда я почувствовала, что машина приподнимается над землей.
– Спокойствие, только спокойствие! – передразнивала Лена мультяшного Карлсона.– Сейчас чуточку полетаем. Только автопилот включу.
Из ящичка между сиденьями она достала компьютерную клавиатуру. Пара движений ловких пальцев, и на экране телевизора появились и нужные нам координаты, и расчетное время прибытия.
– Так, это готово!– щелкнув клавишный «Enter», сказала Лена.
Быстро сбросив свою блузку, она стала почему-то снимать и браслеты. Я, наконец, смогла хорошо их рассмотреть. Оказалось, что браслеты только с виду медные, в действительности они были из какого – то эластичного материала, похожего на кожу, наощупь приятного и теплого.
– Теперь давай я их одену тебе, – и, справившись с этой задачей, она попросила меня сесть в дальний угол машины. – Смотри теперь внимательно.
Она неожиданно изо всей силы бросила в меня увесистый журнал.
Но он…, не долетев до меня, ударился о прозрачный голубоватый силовой экран, возникший вдруг передо мной на расстоянии вытянутой руки.
Он появился на секунду, и сразу исчез, отбив неожиданную журнальную «атаку».