И так первую группу своего «досье» на Элен я записала: рекордную скорость передвижения в воде, потрясающую реакцию в случае с ребенком, коммуникабельность, знание 2-х иностранных языков и талант не оставлять о себе четкой информации. А так же наличие средств или профессии позволяющих Элен путешествовать по всему миру.
Во второй группе были: умение подчинять себе людей посредством гипноза или каким-то другим способом, некоторые медицинские навыки владение каким-то прелюбопытным искусством самообороны.
Вторично все это я перечитала через часа два, так сказать на сон грядущий. И ужаснулась: « Где я все это высмотрела? Это же похоже на досье суперагента 007!! После командировки сразу же иду в отпуск! Если я на это клюну – значит у меня явный «сдвиг» на профессиональной почве». Разозлившись на свою же глупость, я порвала записи и выбросила их в мусорную корзину.
Но, если бы и мои шальные мысли можно было бы выбросить так же легко как эти записи…! Несмотря на результаты моего «теста» подсознательное желание снова встретить Элен не покидало меня. Я стала непроизвольно всматриваться в лица пешеходов на улицах, внимательно осматриваться при входе в кафе или ресторан, жадно вчитываться и вслушиваться в сообщения о счастливо завершившихся происшествиях. Почему-то я была уверена, что рано или поздно я доберусь до разгадки. Разгадки чего именно я не знала и сама. Со временем странность в моем поведении стали замечать друзья, и ко мне приклеилось глупое прозвище «шпионка».
Но однажды я потеряла бдительность. Это случилось в одном антикварном магазинчике Киева, где я обнаружила изумительные серебряные серьги.
Я стояла у витрины прилавка в тяжелом раздумии над выбором между соблазном иметь это маленькое чудо и финансовой мелью, на которую я «сяду» сделав эту покупку. Хозяин, заметив мои сомнения, стал всячески нахваливать это украшение. Он не отходил от меня минут 15, несмотря то, что в магазинчике были и другие посетители.
Но через некоторое время нам было уже не до сережек. Меня чуть не до смерти напугал резкий стук распахнувшейся двери и окрик:
– Это ограбление! Руки за голову, лицом к стене!
А дальше все было как в детективных фильмах. Два налетчика в масках и с пистолетами выстроили всех посетителей и продавца у стены. И пока один держал нас на мушке, другой следил, как хозяин складывает в их сумку деньги и вещички по дороже. Но видимо эта добыча показалась грабителям недостаточно большой, потому что, поставив антиквара к стене, налетчик скомандовал:
– А теперь драгоценности, кошельки и бумажники.
А поскольку я была в этой импровизированной «очереди» первой, мне первой пришлось и раскошеливаться. Я открыла сумку, чтобы вытащить кошелек. Но у меня со словами: «Мы очень спешим, крошка!» её просто вырвали из рук. Возразить что-то я не решилась, хотя в сумке были и журналистское удостоверение, и водительские права, и несколько флешек с отснятым материалом. Так же беспрекословно расстались со своими кошельками и пара парней «занявших очередь» после меня, хотя они были на голову выше грабителей. Но следующая «клиентка» была не так покладиста. Когда и у нее попытались отнять сумку она, к моему удивлению, довольно спокойно сострила:
– Вы что чулки носите для разнообразия не только на голове и вам мои очень приглянулись? Или будете пользоваться моей помадой? Деньги я вам отдам – на усиленное питание, а то вон какие маленькие выросли, а остальное вы все равно на свалку выбросите, а мусора там и так хватает.
И пока грабитель шлепал губами, пытаясь найти достойный ответ, она невозмутимо щелкнула замком сумки и достала кошелек. Со своего места я плохо видела происходящее, но следующие секунды были полны таких неожиданных звуков и возгласов, что все повернулись в сторону шума. Сначала я услышала: «Да здесь же пара тысячь баксов… Ты, что сделал, идиот?! Быстро собирай деньги и смываемся! А-а-а!» После этого последовал звук падения чего-то металлического и очень тяжелого. Все завершилось легким стоном.
Картина, представшая перед нашими глазами, была весьма странной почти смешной. Обыскивавший нас парень лежал, постанывая на рассыпанных зеленых купюрах у ног девушки в зеркальных очках. Чуть дальше, за несколько шагов, «растянулся» еще один «молодчик» державший нас до этого «на мушке». Рядом с ним валялся увесистый металлический кувшин, стоявший до этого на верхней полке стеллажа за спиной у бандюги.
Мертвая тишина, длившаяся несколько секунд, была прервана кем-то из присутствующих дам:
– Вы что ждете пока они, очнуться? – почему-то заорала она – Связать их нужно чем-то. Полицию вызвать!!
Парни рядом со мной засуетились, стали снимать с себя ремни и связывать грабителей. Хозяин побежал нажимать тревожную кнопку.
Не обращая внимания на всю эту суету, девушка в очках быстро собрала деньги и подошла ко мне с моей сумкой.
– Проверьте все ли на месте. – сказала она протягивая мне сумку.
Я уже потянулась чтобы взять ее, но задержалась взглядом на руке девушки: под блузкой, на секунду обтянувшей руку девушки, кажется, мелькнул силуэт широкого браслета. Как проверить мое предположение так, что бы в случае ошибки я не выглядела глупо? В ту секунду мне пришла в голову только одна идея: порывистым движением я обняла девушку за плечи, повторяя все время как, я испугалась, и как благодарна ей за сумку. Признаться честно из всей этой сцены фальшивыми были только объятия.
Моя уловка сработала – браслет действительно был, более того я нащупала такой же на другой руке. « Наконец, я поймала тебя!» – подумала я и пошла в наступление:
– Я давно ищу вас! Нам необходимо поговорить, Элен.
Казалось, она на мгновение растерялась, но тут же нашла ответ:
– Простите, но я вас не припоминаю. И к тому же я очень спешу, через пару минут тут будет полиция, а я не могу потратить полдня на свидетельские показания. К тому же свидетелей тут и без меня хватает.
И пока я соображала как мен ее удержать, Элен выскользнула из магазина. Когда же я, опомнившись, выбежала за ней, она уже открывала дверцу светло-серой машины, припаркованной в двух шагах от магазина.
– Подождите меня! – завопила я и схватилась за ручку задней дверцы.
По-видимому мой крик выходил за все рамки приличия потому, что находящиеся вокруг люди испугано оглянулись, а Элен задержалась пару секунд и открыла мне дверцу машины. Когда мы выезжали с улочки, на противоположном ее конце уже была слышна полицейская сирена. Несколько минут Элен молчала, но потом с сарказмом спросила:
– Вы всегда так орете когда нужно задержать подругу, или только когда неохота давать показания. Можно подумать, что грабили вы, а не те в масках. К стати многие так и подумали. Вы обратили на нас внимание всей улицы.
– Если бы вы знали как давно я пытаюсь поймать вас, то ничему бы не удивлялись, – возразила я, отдышавшись.
Разве меня объявили в розыск через Интерпол, а вы его сотрудница? И почему вы решили, что меня зовут Элен? Нас вроде бы никто не знакомил…
–А у нас есть общие знакомые из кафе «Пилигрим».
– Мир тесен, – хмыкнула Элен, – Вот уж не думала, что стану так популярна, и обо мне станут рассказывать всем посетителям.
–Ну, что вы! – с театральным сарказмом возразила я, – Только тем, кто видел ваш подвиг с утопающим.
Элен словно речь шла не о ней, только пожала плечами:
–Вы ошибаетесь.
– О нет! – возразила я, – А девочка в Риме, а сегодняшнее происшествие?
– И вы своими глазами видели, что всюду была я, всех выручала и спасала? И вы уверены, что спасала я а не сложившиеся обстоятельства?
Элен, словно речь шла не о ней, только снизала плечами.
– Вы ошиблись, наверное.
– А девочка в Риме, а сегодняшнее происшествие?
– Допустим, это совершила я, но, что это вам даст? Что вы хотите от меня конкретно? Объясните, и по быстрее. Как вы слышали, я спешу, и поэтому высажу вас у ближайшей станции метро.
– Больше всего меня удивляет то, с какой легкостью вы справляетесь с экстремальной ситуацией. Вы как-будто знаете, как когда поступить. Я хотела бы сделать об этом большой очерк…
– А зачем?
Ее простой вопрос поставил меня в тупик. Я до этого момента и не думала о чем-то писать. Эта идея пришла ко мне только-что, и, словно угадав мои мысли, Элен продолжила с легкой иронией:
– Во-первых, где вы будете публиковать это? Здесь, в Италии, во Франции? Местные ЧП интересны только местным жителям. К тому же, все эти новости устарели и отдельно никакой ценности не имеют. Во-вторых, при отсутствии моего согласия на сотрудничество вы не можете даже доказать, что все сюжеты связаны со мной. А я не собираюсь поощрять ваши фантазии, потому что все, на чем вы хотите строить очерк, сплошные домыслы любителей фантастики. Моя же заслуга лишь в том, что я везучий человек, не растерявшийся в сложной ситуации.
Но, почувствовав, наверное, мое резко упавшее настроение, Элен продолжила уже более мягким тоном:
– Да не расстраивайтесь же так! Если вам так необходимо написать хорошую статью, у меня есть более «надежная» тема. Я знакома с ребятами, которые в одном, не слишком «веселом» и не очень богатом районе города организовали что-то вроде клуба взаимопомощи. Там не столько дадут взаймы до получки, сколько снабдят полезными знакомствами, подыщут работу или жилье. Но, если, действительно, нужно, то и шапку по кругу там пускают без долгих раздумий. Вам такая тема нравится?
Я пожала плечами, наверное, сейчас я была похожа на ребенка, получившего вместо вожделенной игрушки, только конфетку, и не знающего, плакать еще, или это уже бесполезно, потому что Элен, взглянув на меня, улыбнулась.
– Вы где остановились? И, кстати, как вас зовут?
Я представилась и назвала адрес своей гостиницы.
– Тогда сделаем так. Обдумайте все спокойно и, если вы согласитесь с моим предложением, ждите меня у входа ровно в семь вечера. Я поеду на этой же машине и отвезу вас в клуб.
Она мягко подогнала машину к тротуару и, нажав какую-то клавишу у приборного щитка, открыла мне дверцу машины.
Если честно, я и не собиралась писать о клубе, не моя это тема, но перспектива провести вечер в обществе Элен была решающим доводом в пользу поездки.
Элен была по-королевски точна. Она подала свою красавицу ровно в семь.
Сейчас, никуда не торопясь, я смогла подробнее рассмотреть машину. Сначала мне показалось, что это одна из многочисленных моделей японских фирм. Та же внешняя обтекаемость и миниатюрность. Те же автонавороты в салоне. Но все эти аудио-видео системы, зеркала заднего вида и т. д. и т. п. были так компактно и неожиданно рационально размещены в салоне, что я за сомневалась в заводской сборке машины. Правильность моего предположения подтвердила Элен:
– Да, машина сделана на заказ моими друзьями с учетом всех моих причуд и потребностей. Путешествую я в основном на машине, поэтому сюда напичкано максимальное количество удобств.
– И у вас ее ни разу не пытались угнать?
– Пытались. Но система охраны у меня эксклюзивная.
Неожиданно нашу беседу прервал телефон.
– Да, – веселое, беззаботное выражение лица Элен стало серьезным, – буду через десять минут.
– Нам нужно сделать крюк и заскочить в одно место, – сообщила Элен, – это очень срочно. Вы посидите минут 15 – 20 в машине?
От меня явно ждали положительного ответа, мне оставалось только кивнуть.
Элен прибавила скорость. Объезжая какими – то узкими улочками всевозможные пробки, она старалась сэкономить каждую секунду.
– Я постараюсь не очень задерживаться, но, если заскучаете, можете почитать журналы или посмотреть телевизор. Вот пульт управления, – она бросила мне на колени узкую коробочку дистанционки, – местные каналы от 101 по 109. В остальном – стандартное управление. Ну вот, мы на месте. По возможности, не выходите из машины, а то она вас без меня обратно не впустит, – добавила Элен и быстро достала из багажника спортивную сумку, почти убежала в скверик, рядом с которым мы остановились.
А я осталась развлекать сама себя осмотром машины. Я, конечно, не шарила по всем ящичкам, не нажимала все кнопочки, что видела, но в бардачке я обнаружила микроволновку, а на полочке, под бардачком, – холодильник. Если добавить сюда еще телевизор, проигрыватель, и кучу других устройств, то эта машина по комфортабельности не уступала лимузину одной звезды, в котором мне как – то посчастливилось прокатиться. Но эта «куколка» мне нравилась больше. Здесь не было того показушного богатства, как в лимузине, хотя и сюда были вложены едва ли меньшие деньги. Но все они были потрачены на удобство хозяйки, а не для зависти ее друзей и недругов. Освоившись, я вспомнила, что мне позволено посмотреть телевизор. Хорошо, что Элен сказала мне, на каких каналах я смогу найти передачи с понятной мне речью. Видимо, этот воистину космический «агрегат» принимал все спутниковое телевидение мира. Переключая каналы, я услышала пять или шесть разных языков. Но, не понимая их, остановилась на местном канале новостей. Здесь, какая – то блондинка рассказывала вчерашние новости с таким азартом, словно события произошли час назад. Я чуть было не переключилась на другой канал, но остановилась, услышав, что вот – вот съемочная группа канала выйдет в эфир с репортажем о пожаре на улице, находящейся в метрах пятидесяти от меня.
И будто в подтверждение этих слов, мимо меня промчалась «скорая», пожарники и фургон с антенной – тарелочкой на крыше. Все они, судя по звуку, заехали во двор ближайшего углового дома. Я и сама чуть было не бросилась на пожар, но остановилась, вспомнив, что потом могу не попасть в машину. Оставалось только "приклеиться" к экрану телевизора..
От быстрого движения камера в руках оператора подрагивала, но все же, он мастерски снимал все, о чем говорил корреспондент:
– Мы находимся на пожаре шестого этажа в девятиэтажном доме на улице N. Предварительная версия – взрыв газа, но точных данных, пока нет. Сейчас сложилась весьма сложная, я бы даже сказала, катастрофическая ситуация. На шестом этаже оказались заблокированными около пятнадцат жильцов. Из – за сильной задымленности лестничных площадок они не смогли вовремя эвакуироваться. Положение усугубляется еще тем, что пожарная машина, приехавшая по вызову, при въезде во двор, попала колесом в канаву, вырытую для ремонта канализации и, как говорится, надежно в нее села, заблокировав подъезд другой машины. Теперь часть пожарных пытаются вытащить машину из канавы, а часть – организовать эвакуацию людей…
Камера оператора показывала то напряженные лица пожарных, то испуганные лица людей, выглядывающих из некоторых окон горящего этажа…
И тут несколько человек из тех, кто находился внизу, стали, почему – то радостно аплодировать. Проследив за их взглядами, оператор снял, наверное, лучшие кадры этого года. От окна, в котором мелькало наибольшее количество людей, к стволу стоящего напротив дерева было протянуто что – то, напоминавшее канатную дорогу, по которой уже скользил первый потерпевший. Молодой мужчина, едва коснувшись земли, постарался как можно быстрее освободиться от страховочных ремешков. Через две-три секунды упряжь, чем-то похожая на снаряжение парашютиста, быстро поехала вверх, а ей навстречу, в таком же снаряжении, спускалась женщина с ребенком на руках.
А тем временем подобная эвакуация налаживалась и на других окнах. Оператор никак не успевал снять сам процесс постройки «канатки», – протолкаться сквозь толпу было весьма трудно. Но, сообразив, какое из окон будет эвакуироваться последним, корреспонденты заняли довольно удачную позицию для съемки. Кадры, отснятые ими, несколько дней крутили все местные каналы: человек в кожаной куртке и мотоциклетном шлеме стреляет из чего-то, похожего на арбалет. Над оператором пролетает какой-то предмет и с чмокающим звуком прилипает к фонарному столбу. Это «что-то» оказывается присоской с блоком и веревкой, которая присосалась так, словно выросла на столбе. Между тем, второй конец «канатки» человек в шлеме уже прикреплял под окном. Едва крепления были окончены, веревка, до этого момента свободно свисавшая, натянулась, как металлическая струна. Как и в первом окне, тут тоже сначала спустился мужчина.
Человек в шлеме не появлялся, пока последний погорелец – мужчина не ступил на землю. Освободившись от ремешков, он взмахнул рукой в направлении окна, и упряжь быстрее прежнего заскользила к окну.
Тем временем последний пассажир стал разгонять толпу, стоящую непосредственно под линией «канатки». Кое-кто из самых смелых уже пытался пощупать трос, но, едва коснувшись его, отдергивали руку, словно он был горячим. Еще один обмен сигналами, и присоска с таким же чмокающим звуком от лепилась от столба и полетела в окно, словно ее втягивал мощный пылесос. Демонтаж оборудования прошел с такой же скоростью, как и его установка. Прощальный взмах руки человека в шлеме, аплодисменты на земле – и «шоу» было закончено. А дальше, как говорится, пошла рутина. Пожарники, вытащив наконец машину, занялись тушением огня. Медики – оказанием медицинской помощи, которая сегодня, похоже, ограничилась перевязкой легких ожогов и раздачей успокоительного.
Но как корреспондент не старалась, она так и не смогла выяснить, чью службу представлял человек в шлеме. И пожарники, и МЧСовцы отрицали свою причастность к этой операции, а потерпевшим, конечно, было не до выяснения личности.
Я так засмотрелась на экран, что не заметила, как вернулась Элен.
– Прости, я немного задержалась.
Она принесла в машину довольно стойкий запах гари и дыма…
– На пожаре была? – автоматически спросила я.
– Да, – сухо ответила Элен, и мне расхотелось уточнять, что она там делала.
Мы ехали к клубу молча, но тишина эта была не враждебная, я бы сказала, какая-то умиротворяющая, словно мы с Элен были знакомы сто лет и понимали друг друга с полуслова.
После длинной череды поворотов и перекрестков, мы, наконец-то, подъехали к большому старому дому. У одного из его подъездов неоновой надписью мигала вывеска «Танцклуб «Выше нос!»
– Смешное название, – улыбнулась я.
– А главное, сразу настраивает на нужный лад, – добавила Элен, – Нам сюда.
Дверь открылась с приятным «хрустальным» звоном, и мы оказались в небольшой, но респектабельной гардеробной, в которой, несмотря на лето, сидела гардеробщица. Она чем-то напоминала мою любимую бабушку – такая же маленькая, щупленькая, с такими же лукавинками в глазах. Заметив Элен, она сорвалась с места, словно увидала близкую родственницу:
– Леночка, детка! Давно в Киеве? Откуда на этот раз? – обнимая Элен, она «строчила» вопросами не слушая ответов. – Тебя все ждут. Сан Санычь еще утром сказал, что ты будешь. Так теперь каждые пять минут звонят, спрашивают, не пришла ли.
И, словно в подтверждение этих слов, затрещал аппарат на стойке гардеробной.
– Ну, что я говорила! – и бабулька поспешила к телефону. – Здесь она уже, здесь… Хорошо, не буду задерживать…Ладно.
– Павлуша звонил. Просил тебя не задерживать своими стариковскими баснями. Но я на твой номер обязательно приеду посмотреть.
– Непременно приходите, Мария Ивановна. – Элен обняла старушку, словно это была ее бабушка, – Я к вам завтра вечерком на чаек загляну. Кипяточек найдется для старой знакомой? – и они обе рассмеялись.
– И покрепче нашлось бы, но ты всегда за рулем, егоза, – Мария Ивановна потрепала Элен по голове, – Буду ждать. Беги пока.
Не успели мы открыть двери в общий зал, как нам навстречу поспешил рыжий паренек в униформе клуба.
– Ленка, что так долго? Все уже на ушах стоят, чуть Дика на поиски не выслали…
– Отставить панику! Я уже здесь.
Пока они обменивались поцелуями и репликами, я оглянулась. Оказалось, что клуб занимал не только подвал здания, но и часть первого этажа. Перекрытие между этажами было частично удалено, а его оставшуюся часть укрепили деревянными колоннами, и получилось что – то вроде театральных лож, где разместили отдельные кабинки. Клиенты кабинок могли не только пировать в обществе друг друга, но и смотреть представления на расположенной внизу, довольно большой и удобной, сцене. Внизу, в общем зале, находилось еще десять-пятнадцать столиков. Оформление клуба было выполнено в стиле приморской таверны, с некоторыми отступлениями: стулья были с мягкими сиденьями и кабинки разделялись не привычными занавесками, а вертикальными жалюзи древесного цвета. Вообще, здесь все было под дерево, только кое-что выкрашено в древесный цвет, кое- что, действительно, деревянным, но теплые тона создавали какой-то комфорт и уют. На сцене как раз выступали два музыканта: клавишник – на синтезаторе, и гитарист – с акустической гитарой. И, толи это было особенностью помещения, толи профессионализмом звукорежиссера, но музыка не глушила разговора, и не терялась за шумом.