Покорители пространств

КОРОМЫСЛОВ И ЛЕТАЮЩАЯ КОРОВА

На балконе, где осталась Малаша, за несколько минут произошли следующие события.

Степан Андреевич Коромыслов увидел, как огромная тень приземлилась у него за окном. Его жена в этот субботний день отдыхала. Лёжа на диване, Лилия Борисовна смотрела телевизор и уснула.

Коромыслов, пригнувшись, подкрался к балкону и неожиданно распахнул дверь. Он хотел застать наглеца врасплох. Но сам остолбенел от удивления, когда увидел на собственном балконе незнакомую корову. Корова смущённо помахала хвостом с огромным красным бантом и, будто извиняясь, промычала:

– Му!

– Лиля! Лилия! – Коромыслов побледнел, покраснел, бросился к своей жене и стал трясти её за плечи: – Лилия! Вставай!

– Что случилось?! – испугалась жена.

– Вставай! – торжественно произнёс Коромыслов (будто давно знал, что такое непременно произойдёт). – У нас корова!

– Корова? – спросонья удивилась жена. – Ты купил корову?

– Нет, я не покупал. Она прилетела!

– Ну что ты мелешь? Коровы не летают!

– А эта прилетела! – перешёл на крик Степан Андреевич. – У неё пропеллеры на рогах! И бант на хвосте.

Жена печально посмотрела на Степана Андреевича.

– Стёпа, давай вызовем скорую помощь. У тебя температура.

Но Степан Андреевич уже набрал номер милиции и орал в трубку:

– Милиция! Срочно арестуйте корову! Да-да, корову! Что она сделала? Она прилетела… не знаю, откуда. Приметы? Записывайте: на рогах красные пропеллеры в белый горошек, на хвосте – красный бант тоже в белый горошек. Она прилетела ко мне на балкон и нагло машет хвостом. Сейчас жена вам всё подтвердит. Лилия! – заорал он на жену. – Иди на балкон, убедись, что там стоит корова, и подтверди это дежурному милиционеру.

Пока Коромыслов волновался, бегал по квартире, звонил в милицию, к Малаше подлетел воробей, который катался на её рожках. Он принёс в клюве сложенный вчетверо лист бумаги, нацепил его корове на рог и прочирикал:

– Вам письмо от Матильды.

– От Матильды? Кто это такая? – спросила Малаша.

– Вы не знаете Матильду?! – воробей закатил глаза.

Весь вид его говорил: "Деревня!" Но вслух он гордо пояснил:

– Матильда – самая крутая корова!

Воробей упорхнул. Вслед за ним спустился на балкон Шуршеня, поднял Малашу и перенёс её в квартиру № 141.

Лилия Петровна вышла на балкон. Как она и ожидала, балкон был пуст.

– Лилия, ты можешь подтвердить наличие коровы? – кричал Коромыслов одновременно и в трубку, и жене.

– Я могу подтвердить её отсутствие, – сердито ответила жена. – И впредь, если здесь появится слониха в сарафанчике или бегемот в пижаме, разбирайся с ними сам. Меня больше не зови.

Лилия Борисовна включила интересный фильм, а Коромыслов опустился на пол, стал подкрадываться на карачках и резко распахнул балконную дверь. Корова испарилась!

Малаша в это время стояла, окружённая детьми. Они гладили её бока, поправляли бантик, залезали на стулья и вертели пропеллеры на рогах. Катя, взяв большую кастрюлю, доила молочко. Едва кастрюля наполнилась на треть, малыши прибежали с кружками, уселись под Малашей и стали зачерпывать молоко из кастрюли и подставлять кружки под струйки. Молоко у Малаши было сытным, тёплым. Артёмка и Антошка напились и заснули тут же, под коровой. Шуршеня перенёс их на кровать. А Верочка сама легла на диван и уснула.

– Катя, прочти мне, пожалуйста, письмо, – попросила Малаша.

Письмо – всего несколько строк – было написано очень крупными круглыми буквами:

"Уважаемая незнакомая корова!

Я совсем одинока. Мечтаю душевно поговорить по-нашему, по-коровьи, хоть с кем-нибудь. Прошу Вас: прилетите на чашечку ароматного чая или кофе. Живу в элитном доме недалеко от Вас, на шестом этаже. Очень жду и надеюсь на встречу.

Корова Матильда".

От письма исходил тонкий аромат французских духов.

Малаша вопросительно посмотрела на Катю, потом на Шуршеню.

– Конечно, надо навестить, – сказал Шуршеня.

Он сам несколько месяцев провёл в одиночестве под горкой. Понимал, как это грустно.

Малаша виновато смотрела на Шуршеню. Леший понял её взгляд:

– Не переживай, Малаша. Мне хватит сил. Я отнесу тебя и улечу в лес. Вернусь через час.

– Но сначала, – напомнила Катя, – перенеси меня в мою квартиру. Надо позвонить тёте Алёне.

ВТОРАЯ ВОЛШЕБНАЯ БУСИНКА

До тёти Алёны Катя дозвонилась быстро. Молодой женский голос на другом конце провода сначала звучал недоверчиво и удивлённо, потом очень тревожно.

Тётя Алёна взяла ключи от квартиры своей сестры и через полчаса уже входила в неё. Дети спали – чумазые, заплаканные. И их одежда, и пол в квартире – всё было забрызгано молоком. Молоко осталось и в большой кастрюле на столе. Тётя Алёна зачерпнула его, осторожно попробовала. Оно оказалось очень вкусным – свежим деревенским молоком. "Откуда оно здесь"? – удивилась женщина. Потом она закрыла дверь и пошла к той девочке, которая ей позвонила, то есть к Кате. Они так договорились по телефону. Пока тётя Алёна спускалась на лифте в одном подъезде, а потом поднималась в другом, ей в голову приходили тревожные мысли, и она забыла спросить, как Катя оказалась в квартире № 141 и откуда там появилось молоко.

Тётя вместе с Катей сели за телефон и стали обзванивать все больницы. И очень скоро выяснили, что Валентина Александровна, мама малышей, лежит в одной из больниц уже три дня, без сознания, в очень тяжёлом состоянии. Её сбила машина, и врачи почти не надеются её спасти.

Женщина отвернулась к окну и заплакала. Кате стало страшно. В своей жизни она ещё не сталкивалась с настоящим горем и теперь поняла, что в квартире за стенкой случилось это большое горе.

Тётя Алена вытерла слёзы и протянула девочке ключи. Она попросила её подняться к малышам и посидеть с ними. Сама же отправилась в больницу навестить сестру.

Когда Катя поднялась, малыши ещё спали. Она подумала, что вот сейчас они проснутся и начнут спрашивать про маму. Катя на секунду представила: если бы с её мамой случилась беда? "Нет, даже думать нельзя так!" – прогнала она страшные мысли. Вынула из кармашка туесок, взяла одну бусинку, зажала её в ладошке… Подошла к зеркалу и посмотрела на себя. И мама, и бабушка – все считают её красавицей. Сама Катя так не считала. Ей нравились свои глаза и волосы. А нос ей нравился Юлин – прямой и тонкий. А губы Танины – небольшие, но пухленькие. Катя даже один раз взяла свою фотокарточку и приклеила к ней Юлин нос и Танины губы. Получилась такая кикимора! Нос скособочился, а рот, измазанный клеем, застыл в кривой улыбке. Катя соединила по две буквы от каждого имени – новое имя Каюлта вполне подходило этой чумазой особе. Потом девочка вырезала из бархатистой бумаги шляпку, приклеила её к Каюлтиной голове. Из красивого лоскутка вырезала платье и подклеила его к её туловищу. Нарядная, но всё равно смешная Каюлта смотрела на Катю её же собственными, но теперь озорными глазами.

Какая девочка не мечтает стать королевой красоты? "Бывают девочки ещё красивее, чем мисс мира, – подумала Катя. – И ничего. Не умирают без короны".

Она взяла со стола тарелочку, положила на неё бусинку и решительно крутанула её:

Крошка-бусинка, дружочек,

Повернись ещё разочек.

Распахнитесь, половинки,

Выйди, принц, из серединки.

Я тебе, малютка-принц,

Стать могучим разрешу.

И всего одно желанье

Я исполнить попрошу.

Бусинка закружилась, распалась на две половинки… Маленький принц взмахнул палочкой… Исчезла квартира № 141…

Катя увидела огромный зал, залитый золотым светом, полный народу. Все с восхищением смотрят на сцену. А там в ряд стоят несколько девушек ослепительной красоты. Они улыбаются. Среди них девочка не сразу узнает себя. Но вот ведущий конкурса объявляет: "Мисс мира – Катя… В зале начинаются такие овации! Все люди встают и рукоплещут ей. Да, эта сказочная красавица, действительно, она – Катя!.. У неё замирает сердце: неужели она такой станет? Красавице надевают корону, сверкающую бриллиантами. Глаза её сияют от счастья. И вдруг она поворачивается к маленькой Кате, сидящей здесь, в комнате, и умоляет её взглядом: произнеси заклинание, скажи, что хочешь стать мисс мира. И девочка, обо всем позабыв, начинает уже говорить: "Хочу…" Но в это время за спиной кто-то зовёт:

– Мама! Мама! – это Верочка плачет во сне.

Катя мгновенно всё вспоминает и произносит другие слова.

– Хочу, чтобы Верочкина, Антошкина и Артёмкина мама очень быстро выздоровела и вернулась домой.

Всё исчезло. Вместо бусинки на тарелочке лежали две половинки обыкновенной старой горошины.

"Неужели ничего не получилось? Неужели я опоздала произнести желание, и волшебная сила бусинки улетучилась?" – огорчилась Катя.

…Раздался звонок в дверь – вернулась тётя Алёна и прямо у порога обняла её и заплакала, но уже другими – радостными слезами.

– Катя, всё будет хорошо! – сказала она и повторила, обнимая и целуя проснувшихся детей: – Всё будет хорошо!

И тётя Алена рассказала, как потрясены были врачи в больнице небывалым в истории медицины случаем. Она стала собирать малышей, чтобы забрать их на время к себе. Катя помогала ей умывать и переодевать их, а тётя Алёна рассказывала. Врачи просто боятся выписывать ее сестру, так как невероятно, чтобы настолько серьёзные переломы, травмы и раны заживали так быстро, будто их и не было никогда. Каждое тети Алёнино слово делало Катю всё радостней, но красавица из волшебной бусинки будто бы стояла в углу комнаты и грустно смотрела на нее. Разве правильно ты сделала?" – спрашивала она взглядом.

Катя нисколько не сомневалась, что поступила правильно. Но любая девочка мечтает стать королевой красоты, и с такой мечтой расстаться трудно.

Катя вернулась в свою квартиру. Там, оказывается, уже поджидал её Шуршеня. Его зелёные глазки-листочки стали яркими, веточки распушились – он наполнился земными целебными соками.

Она рассказала ему новости. Шуршеня с восторгом смотрел на нее:

– Катя, так поступают самые добрые лешие. Мои папа и мама гордились бы тобой.

Девочка заулыбалась от Шуршениной похвалы. Она не могла никому из людей рассказать о волшебных бусинках. А ведь так приятно, когда хоть кто-нибудь может оценить твой хороший поступок.

– Теперь нам надо залететь за Малашей, – сказал леший, – и возвращаться домой. Бабушка Анюта уже, наверно, ищет вас.

В ГОСТЯХ У МАТИЛЬДЫ

Малаша в это время пила кофе, приготовленный по специальному рецепту: с добавлением сена (но вы бы никогда об этом не догадались, если бы попробовали этот напиток). Пила она его у своей новой подруги Матильды.

Такой красавицы-коровы Малаше видеть не приходилось. Матильдины прекрасные глаза были подведены, длинные подкрашенные ресницы, моргая, порхали, как крылышки бабочек. В ушах позванивали крупные золотые серьги, тяжёлая золотая цепь украшала шею, на передних ногах переливались драгоценные браслеты. Очень модный педикюр с цветным узором на копытцах радовал взгляд.

– Вы видите, я ни в чем не знаю отказа, – говорила Матильда. – У меня всё есть. Мой хозяин Эрнест Эльбрусович – добрый человек. Но он такой любитель экзотики. Вот и меня завёл ради экзотики. Завёл бы себе попугая.

Малаша во все глаза смотрела на городскую подругу и пила кофе из десятилитровой фарфоровой чашки. Ей очень хотелось опустить голову прямо в чашку, как в ведро, и пить оттуда, отдуваясь и отфыркиваясь. Но это выглядело бы неприлично. И Малаша, стесняясь своей неловкости и боясь разлить кофе, подражала Матильде: держала чашку передними копытами.

– Дорогая Малаша! – вздохнув, продолжала Матильда. – Мне стыдно жаловаться. У меня большая комната. Есть даже подстилка из сена.

И среди зимы мне каждый день привозят зелёную траву. Летом меня вывозят на грузовом лифте на прогулку. Под домом большая огороженная лужайка с сочной травой, – прекрасные глаза Матильды вдруг наполнились слезами. – Все собираются за оградой: и люди, и воробьи-болтуны. И смотрят на меня, будто в зоопарке. Глядят, смеются, обсуждают.

Малаша отставила чашку на стол, прижала копытца к груди и с жалостью посмотрела на Матильду.

– За всю жизнь меня ни разу никто не выслушал так, как вы, Малаша, – две крупные слезинки выкатились из Матильдиных глаз. – У меня нет ни подруги, ни друга.

Малаша не знала, как утешить собеседницу. Ни за что она не променяла бы свою простую деревенскую жизнь на эту роскошь. Но чем помочь Матильде? Ведь Малаша больше никогда не прилетит в город, поэтому Матильда больше ни с кем никогда не побеседует.

В это время в окно влетели Шуршеня с Катей. Матильда тут же усадила их за стол и стала предлагать кофе. Шуршеня отказался, а Катя согласно кивнула головой. Матильда от всей души протянула ей такую же, как у себя, десятилитровую чашку.

– Извините, у вас не найдётся чашечки поменьше? – вежливо спросила Катя.

Матильда спохватилась, извинилась за свою рассеянность – она впервые в жизни принимала гостей – и принесла из посудного шкафа другую, хозяйскую чашечку.

Интеллигентная и воспитанная корова, она не стала при Кате и Шуршене рассказывать о своих бедах: хозяйка должна быть приветливой и стараться, чтобы гости не грустили. Матильде и так было неловко перед Малашей за то, что вместо весёлого разговора она расплакалась перед гостьей. Но такими понимающими, как у Малаши, глазами на неё никто никогда не смотрел.

Малаша, наоборот, решила продолжить разговор.

– Дорогая Матильда, – сказала она бархатным голосом, – я поняла, что ваш хозяин – добрый человек. Но вы не понимаете друг друга потому, что он совсем не знает коровьего языка, а вы не очень хорошо знаете человеческий. Вы просто не можете поговорить друг с другом. Но вы заметили, что Катя понимает нашу речь?

– Да! Это уникальная девочка! – восторженно посмотрела на Катю Матильда и подлила ей ещё кофе.

– Никакая я не уникальная, – возразила девочка. – Просто, когда Шуршеня рядом, люди и животные понимают друг друга.

– Что вы говорите?! – удивилась Матильда, и её прекрасные глаза обратились на лешего.

– Это так, – ответил Шуршеня и скромно добавил: – Все лешие такие.

– Я хочу предложить, – обвела всех взглядом Малаша, – чтобы Матильда побеседовала с хозяином в твоём присутствии, Шуршеня. Может быть, Эрнест Эльбрусович поймёт Матильду и хотя бы на лето станет привозить её к нам в Синеочье.

Глаза Матильды заволоклись слезами.

– Неужели такое возможно? – взволнованно промычала она.

– Сделаем вот как, – предложил Шуршеня. – Когда я в следующий раз прилечу в город, мы побеседуем с Эрнестом Эльбрусовичем. А потом он уснёт и будет считать, что ему приснился сон. Но он задумается о вашей судьбе, уважаемая Матильда.

– Теперь в моей жизни появилась надежда! – воскликнула Матильда и прижала к себе Шуршеню и Катю.

Потом она обнялась с Малашей. Обе коровы, смущаясь, смахнули слезинки.

ПОЮЩИЙ ЛЕС

Путешественники должны были спешить.

Шуршеня опять усадил девочку на спину корове, прочно обвил обеих, Матильда распахнула окно – и отважный экипаж взмыл в небеса. Матильда долго махала им вслед передним копытцем, позванивая браслетами, другим копытцем вытирала слёзы.

Шуршеня легко пролетел половину пути. Над лесом он приостановился. Выбирая площадку для посадки, застыл в воздухе на несколько мгновений.

Освещённый солнцем, внизу сиял лес. Сияющая зелень залила всё пространство из края в край. Сквозь лес неспешно текла река. Она не серебрилась: в ней отражалось небо и плыли облака. "Вот какой видят землю птицы", – подумала Катя.

И вдруг все трое услышали пение.

Звучал хор.

Голоса то распадались на многоголосие, то сливались в один звук – и песня поднималась в небеса, выше путешественников, будто предназначалась для самых высоких сфер. В лесу затихло всё, кроме деревьев. Пели именно они.

Счастливо и нежно звучал голосок берёзки. Оттеняли его негромкие басы дуба. Стройный и торжественный напев возносили ввысь вставшие в кружок сосны. Озорничая, кедр вступал игольчатым перезвоном. Изредка доносились тоненькие, нечаянные, как всплески, переливы склонившейся к болотцу вербы…

Может быть, сами ангелы на небесах притихли и слушали пение леса.

Катя, Малаша и Шуршеня почувствовали себя в этот миг такими близкими друзьями, будто у них была одна общая душа. И эта душа наполнилась счастьем.

Что бы потом ни случилось в жизни, память о таких счастливых мгновениях остаётся в живом существе навеки и помогает выстоять в самые трудные минуты.

Песня закончилась. Шуршеня плавно приземлился, бережно опустив на берег реки своих спутниц.

После такого обращения к небу лес долго хранил молчание. Путешественники за время передышки тоже не проронили ни слова.

Все во дворе ждали их с нетерпением. Особенно – с раннего утра – волновались за Шуршеню. Когда экипаж благополучно приземлился, Федот подошёл к нему и, скрывая смущение, сказал:

– Я так переживал за тебя.

Шуршеня в ответ дружески обнял кота.

Хорошо, что была суббота. Все домашние животные собрались на лужайке возле дома и стали слушать рассказы. А их было столько!

И про то, что у Верочки, Антошки и Артёмки всё хорошо закончилось.

И про Матильду.

И про то, как пел лес.

И про Шуршенино похищение.

И про Мрака и Куксю.

– Катя, – вдруг спохватился Шуршеня, – я ведь про Мрака и Куксю совсем забыл! Они до сих пор на крыше сидят. Надо лететь за ними!

– Ничего, пусть посидят, подумают о жизни, – строго сказала Малаша.

Все подержали её, а Гаврила Архипыч даже зарычал, что редко с ним случалось:

– Вор-ры! Жаль, меня с вами не было. Я бы разодр-рал их на части.

– Попадись они мне, – зашипел, выпуская когти, Федот, – узнали бы, как честных леших похищ-щать!

Один Кузьма Кузьмич почему-то печально и безучастно смотрел на всех. Но никто не обратил внимания на его плохое настроение.

РАЗГОВОР В МИЛИЦИИ

Мрак и Кукся боялись высоты, поэтому они не подходили к краю крыши. Их никто не видел снизу, и никто в шумящем городе не обращал внимания на странные крики, заглушаемые вороньим карканьем.

Поняв, что днём их не услышат, бандиты решили поберечь свои голосовые связки до ночи.

И вот, когда город стих, в темноте раздался их вой. Тут уж они постарались! Они, конечно, кричали:

– Спаси-ите! Кара-у-ул! Помогите!

Но в окна домов влетали только невнятные, даже зловещие завывания.

Вокруг Мрака и Кукси чёрной тучей летало вороньё.

Люди замирали от страха. Одни думали, что это голосят коты, другие – что завелась нечистая сила.

Степан Андреевич Коромыслов первым позвонил в милицию. Он сообщил, что на крыше двадцатипятиэтажки воют собаки.

– Примите меры! – нервно закричал он.

В этот раз ему поверили, вызвали службу спасения. Прилетел вертолёт и снял несчастных бандитов с крыши. Бледные и дрожащие, они долго не могли выговорить ни слова. Их привезли в милицию и стали спрашивать:

– Как вы оказались на крыше, граждане?

– Прилетели, – ответил Мрак честно, потому что не знал, как можно иначе объяснить своё появление на такой верхотуре.

Милиционеры переглянулись.

– Из космоса? – с иронией "уточнил" дежурный сержант. – Инопланетяне, что ли?

– Не из космоса. С земли.

– На чём прилетели? – строго спросил сержант.

– На венике, – ответил Кукся.

– На каком венике? – рассердился дежурный, а другие милиционеры рассмеялись.

– На зелёном, – пролепетал вор и пояснил, – на берёзовом.

– В бане, что ли, перепарились?! – стал нервничать сержант.

– Не-ет! – протянул Кукся и гордо добавил: – Мы его сами поймали.

– Впервые слышу, что веники летают, – с удивлением смотрел дежурный на задержанных.

– Летают, – подтвердил Кукся и подробно рассказал и про веник, и про девочку, и про главаря банды – корову с пропеллерами и бантом в горошек.

Мрак, слушая приятеля, утвердительно кивал головой.

Выслушав такую историю, сержант почесал карандашом затылок, тем же карандашом покрутил диск телефона и вызвал психиатрическую скорую помощь. Через полчаса Мрака и Куксю уже везли в машине, а они распевали песни, потому что радовались, что едут в сумасшедший дом, а не на поля фермера Сельдереева.

Всё это рассказали Шуршене вороны, когда он утром прилетел в город и не застал бандитов на крыше. Леший даже огорчился, потому что замыслил он кое-что иное. Но теперь надо было ждать, когда воров выпишут из больницы.

Дел у Шуршени – и в лесу, и в городе – накопилось много. Одно из самых важных – навестить Матильду и побеседовать с Эрнестом Эльбрусовичем.

ЭЛЕГАНТНЫЙ ЭРНЕСТ ЭЛЬБРУСОВИЧ

Эрнеста Эльбрусовича знали в городе все. Вот губернатора не все знали и мэра иногда путали, но не было человека, который не знал бы Эрнеста Эльбрусовича. Если бы он жил не в большом российском городе, а в каком-нибудь племени тамбу-мамбу, то у него было бы длинное имя: "Тот, который держит корову в своем вигваме". Потому что про Эрнеста Эльбрусовича так и говорили: "А, это тот, который корову у себя в городской квартире держит".

Эрнест Эльбрусович был ценным служащим в одном крупном государственном банке. Он был до такой степени ценным, что банк сам в день сорокалетнего юбилея этого сотрудника подарил ему корову чудесной породы и редкостной красоты. (Банк знал, что Эрнест Эльбрусович мечтает о такой корове с самого раннего детства.)

Тогда Эрнест Эльбрусович от счастья продал свою небольшую квартиру и купил двухкомнатную в доме с грузовым лифтом, в котором можно было вывозить корову на прогулку.

Вскоре он почувствовал, что ему нужны единомышленники, и решил создать партию Сторонников Содержания Коров в Домашних Условиях. Кратко: ССКДУ. Дал объявления в Интернете, на радио, телевидении и в газетах. Соратники не откликались, но надежды он не терял.

Эрнест Эльбрусович был худощавым мужчиной высокого роста. В дверном проёме ему всегда приходилось наклонять голову, чтобы не сшибить лбом верхнюю перекладину. Он ходил с красивой тростью, носил строгие костюмы и курил сигары. Своей элегантностью покорил всех местных бабушек, и они не осуждали его за то, что он держит корову в городской квартире. Других осуждали за двух собак или двух котов, а Эрнеста Эльбрусовича осудить было невозможно. Такой он был элегантный и вежливый. Цвет его галстука всегда соответствовал цвету какой-нибудь полоски на рубашке, рубашка подбиралась в тон костюма, обувь была безупречной. Проходя мимо бабушек, он всегда снимал головной убор и говорил:

– Приветствую вас, милые дамы!

Бабушки даже нарочно собирались на лавочках во дворе в то время, когда возвращался Эрнест Эльбрусович, и с надеждой глядели на него, желая в очередной раз услышать "милые дамы". Они действительно все становились милыми, расцветали на глазах и готовы были вступить в ССКДУ. Но почему-то Эрнест Эльбрусович не разглядел в них возможных однопартийцев.

Итак, и сослуживцы, и соседи во дворе относились к Эрнесту Эльбрусовичу с большим уважением.

Но этот ценный работник государственного банка был несчастлив в одном: он никак не мог найти себе невесту. А жениться ему давно пришла пора. Он хотел, чтобы его избранница совмещала два важных качества: элегантность и любовь к коровам. И никак не мог встретить такую идеальную даму. Либо дама была очень элегантной, но равнодушной к коровам. Либо любила коров, но ей было всё равно, какую брошь и шляпку надеть на вечернюю дойку.

Эрнест Эльбрусович давно уже вёл переговоры в Интернете с разными претендентками на роль жены скромного, но ценного служащего банка. И вот, кажется, нашёл мечту своей жизни: англичанку мисс Энн Смит. Мисс Смит происходила из старинной английской семьи, которая с давних пор занималась разведением коров. По приглашению Эрнеста Эльбрусович она приехала в Россию. Он встретил её в Москве, привёз в свой город и, волнуясь, пригласил к себе на чашечку кофе. Эрнест Эльбрусович давно сообщил мисс Смит, что у него есть корова Матильда, но пока не сказал, что она проживает вместе с ним в одной квартире и занимает одну из комнат. Семейство Смитов несколько веков занималось разведением коров, но предпочитало держать их в коровниках. Как мисс отнесётся к совместному проживанию под одной крышей с коровой? Эрнест Эльбрусович решил не сообщать сразу этот чрезвычайный факт своей избраннице, а постепенно подготовить её.