Глава 24
Мы передвигались длинными каменными коридорами. Я не сопротивлялась. Меня, наоборот, захватили трепет и некое ощущение, что все идет так, как надо.
Ритуал! Легко! Снимайте с меня скальп, кожу, что они там еще планируют… Уроды…
Вера, что ничего у них не получится надежно обосновалась в душе. Обосновалась, но мигом покинула насиженное место, когда меня ввели в большой зал для ритуала. Это было понятно сразу. Позолоченные стены сияли от свечей, огромная купель под ногами с какой-то странной светящейся водой, ее цвет был неоднородным, словно там не вода, а разные виды масла или эпоксидная смола – краски смешивались и вновь проявлялись. Это было завораживающее зрелище, даже гипнотическое.
На миг оторвавшись от созерцания жидкости, осмотрелась вокруг. Здесь повсюду стояли нарядно одетые люди, мужчины и женщины. Женщины в легких платьях с широкими завязками под грудь, мужчины же, словно явились на бал к Николаю II, были облачены в форму на которой было все: звезды, ленты, ордена. В общем, оделись по праздничному протоколу.
Время шло, меня поставили перед бассейном, через который был перекинут мостик, странно, что я его сразу не приметила. По идее, все действо должно проходит по другую сторону от воды, там виднелся какой-то алтарь, лежали странные атрибуты и ходили девушки в жреческих одеяниях: их лбы были перетянуты черной лентой, да и одеты они были в черную рубаху, почти как у меня, только… Думаю, им все-таки выдали нижнее белье. В таких только ритуалы и проводить
Надеюсь. Я сейчас выглядела так, как и хотела – величественно, осматривающая все происходящее вокруг с легким пренебрежением, выглядеть жалкой, после всего – уже не могла себе позволить.
Что же я чувствовала на самом деле? По сути, ничего. Наверное, я в какой-то момент перегорела. И, честно, гореть больше не хочу. Не хочу. Я выполню все, что мне выпадет на долю, но не более. Мы попали в этот мир с Орловым, моим другом, веселым и иногда совершенно несерьезным – его не стало. Ева милая и решительная девочка, она следовала своим идеалам, хотела вернуть миру хранителя и возродить его. Шэнли… каждый его поцелуй заканчивался катастрофой, но каждый остался напоминанием о нем.
Я пережила предательство, гнев, страх, смерть. Что же у меня осталось?
После каждой мысли, после каждого воспоминания мои плечи распрямлялись, подбородок каменел в гордой позиции, я даже видеть стала иначе. Какие они все жалкие. Те, кто сейчас меня окружает с наполненными бокалами. Боже, они пришли повеселиться, разделить минуты триумфа со своей госпожой.
Ну, знаете ли… Меня зовут Катя, и я попала на ваш праздник жизни неслучайно. Словно незримой поддержкой на теле вдруг ожили рисунки, они слегка покалывали и делились теплом.
Все представление началось с движения на другом берегу. Появились девушки в легких струящихся платьях и с золотыми лентами на лбу. Там, я не поняла, кто из них кто.
Вышла строгая статс-дама, мы с ней не так давно виделись в купели.
А вот после нее: плавно неся себя между девиц на свет вышла псевдо-хранительница. На ее лице играла загадочная улыбка, глаза горели фанатичным огнем, но особо хочу отметить она была облачена в белую рубаху, почти как у меня только с перламутровыми пуговицами. Шучу, там не было пуговиц, – шнуровка.
Девушки в черном накинули на голову темную вуаль, девушки в золотом – белую. И весь этот ансамбль выстроился в две шеренги, разбившись по цветовому признаку.
Кикимора (думаю, понятно кого я имею в виду) прошла мимо, бросила на меня странный взгляд и направилась к алтарю.
Девушки-жрицы, отвесив небольшой поклон, направились в мою сторону. Нас разделял мост шириной около метра, но они довольно ловко и неуловимо его пересекли и оказались рядом. Справа девушка в черном подхватила меня под руку, осторожно вытянув ладонь вперед, слева девушка в золотом повторила ее жест.
О, да это действительно какой-то серьезный ритуал!
Итак, меня сопровождали две девушки по краям, остальные шли следом, слегка склонив голову.
Мы пошли по неверному мосту, он оказался довольно хлипким – от каждого шага его заметно прогибало, затем остановились чуть в стороне от алтаря, около которого сейчас и проходило основное действие.
Псевдохранительница развернувшись к купели передом к алтарю спиной, возвела горе-очи в потолок, туда же подняла руки да так и замерла. Статс-дама подошла к ней со спины и начала бормотать какие-то слова.
До меня доносилось что-то вроде:
«Отрекающаяся от даров этого мира Катерина и принимающая дары этого мира Мириам…» чего-то там…
Ну в общем, все понятно – что и требовалось ожидать.
Под это бормотание с Мириан (как я поняла, зовут эту амбициозную леди) начали медленно стаскивать рубаху, которая плавно скользила вниз по гибкому загорелому телу, обнажая все пикантные подробности. Пошла тема восемнадцать плюс, всем впечатлительным и несовершеннолетним прикрыть глазки. Оглянулась на присутствующих – здесь таких не оказалось: ни впечатлительных, ни малолетних. Некоторые, напротив, очень даже увлеченно прихлебывали что-то вроде шампанского из бокалов, в которые, возможно, стекала тонкая ниточка слюны – это я про мужчин.
Пф… – перевела взгляд на обнаженку.
Рубашка неровной лужицей лежала у ног девушки, но она по-прежнему держала позу «призывающего дождь».
Ритуальная тарабарщина между тем подошла к концу, жирной точкой стала фраза «… да будет так!»
За время чтения к происходящему присоединились еще два действующих лица в костюмах жриц, которые осторожно, используя кисточки, намазали главную героиню этого представления каким-то маслом и теперь она стоит вся такая блестящая и масленая, но позу так и не сменила.
В какой-то момент, не удержалась, и взглянула вверх, но ничего особенного, кроме отражения не увидела. Потолок был из темного глянца и прекрасно отражал происходящее безобразие. Ну что ж, кое-что это может объяснить, например – как Мириам удается так долго концентрировать внимание на нем.
Особо хочется отметить девушек с кисточками, ведь большую часть времени я рассматривала именно их. Сказать, что они были одеты как-то не так – не скажу – одежда была такая же. Только они выделялись своим контрастом: одна высокая, под метр восемьдесят где-то, и худощавая, а другая маленькая и очень быстрая. Именно вторая крошка и выполнила большую часть работы, пока первая шпалина медленно водила по спине. От этого вида такое странное чувство поселилось в душе, что пришлось сдержать всхлип внутри и сконцентрироваться на сохранении безразличия. Наверное, это предчувствие нехорошего.
Ничего, Катюха, крепись!
Постаралась вновь сосредоточиться на происходящем.
Теперь на голову обнаженной хранительницы торжественно водрузили золотой венок, затем довольная грымза поднесла к ней широкий поднос и старательно дунула, в сторону обнаженной красавицы полетело пыльное золотое облако; темные волосы тут же покрылись легким блестящим налетом, и тело начало еще больше золотиться. Кажется, народ восхищенно вздохнул и больше не смог выдохнуть, растянулось такое ощущение, словно все замерло.
На плечи Мириам накинули легкую накидку, а в руки дали уже знакомый мне лист из моей книги, последний лист. Стоимостью этого листа я когда-то оценила жизнь Шэнли.
Мириам теперь улыбалась всем. От нее буквально фонило уверенностью и чувством превосходства. Каждый шаг медленно ее нёс ближе к купели и, когда она неожиданно бросила лист в воду, я дернулась, но меня удержали крепкие руки. О да, меня ни на секунду не выпускали из виду, несмотря на все происходящее вокруг. Я даже в какой-то момент расслабилась и забыла, где нахожусь и что я тут схожу за жертвенную овцу.
Меня держали крепко за предплечья, пока я пыталась вывернуться из захвата – лист тем временем уже погрузился на дно, лишь раз блеснув в свете свечей золотым боком.
И тут я сдалась. Пошло оно все! Начала вырываться и пробовать лягнуть, но меня скрутили и медленно поволокли в сторону купели.
Паром обдало лицо, и только сейчас я заметила, что вода кипит. Вся купель теперь была похожа на кипящую кастрюлю.
Мариам улыбалась, чертова садистка, она переместилась на мостик, по которому не так дано шла я, и с распростертыми над водой руками была похожа на ведьму.
Увидев испуг в моих глазах, Мариан расплылась в улыбке.
«Да чтоб ты лопнула от радости!»
– В купель ее! – отдала она приказ и меня потащили в воду.
– А… – воскликнула я, но мои силы были не равны, и меня уже подталкивали к воде.
Я почувствовала, как загорелось лицо.
– Я не пойду…
Упиралась стоя на самом краю этого небольшого водоема, еще шаг и получится из Кати наваристый бульон.
– Да не сопротивляйся ты, дура!
Послышался со спины знакомый голос, даже мое сопротивление как-то схлынуло, и в этот момент, кто-то ловко подставил мне подножку и я, развернувшись в воздухе, спиной вперед, полетела в бурлящую воду.
Голос! Ева! Боже, надеюсь мне не послышалось.
Глава 25
Глаза в глаза… Моя рука дрогнула. Меч с глухим звуком раскрошившегося камня воткнулся острым концом в пол и завалился плашмя с диким грохотом, аккурат рядом с зелёной мордой. Опустив голову, так, что распущенные и все еще влажные волосы, пеленой упали на лицо.
– Уходи… – глухо проговорила.
Я не хотела смотреть в лица окружающих меня людей, не хотела видеть в их глаза непонимание или осуждение. Я планирую выпустить на волю монстра, наплевав на мнение других…
Уже на периферии я улавливала возмущенный шепот.
– Я не хочу ничего слышать! – подняв голову громко оповестила всех. – Мы ее отпустим в пустыню, откуда она пришла.
Вслушалась в возникшую тишину, добавила, встретившись уверенным взглядом с ящерицей.
– НО! При малейшем намеке на угрозу нападения я без раздумий отсеку тебе голову. И поверь, у меня для этого есть множество причин.
Говорила вкрадчиво, чтобы даже самый тугой на ухо понял и внял.
– Уходи… – вновь проговорила.
Ящерица не спешила, еще несколько тяжелых минут пыталась сканироваться меня взглядом, но затем сделала легкое движение в мою сторону.
– Вож-ж-жми… Придет вре-е-емя-я-я… поймеш-ш-ш, – она передернулась всем телом, и из ее пасти выпал небольшой алый камень, напоминающий рубин, а, возможно, это он и был. Поднимать его не спешила.
Ящерица бросила на меня еще один нечитаемый взгляд и ловко поползла к выходу.
Я кивнула паре вооруженных ребят проследовать за ней и проследить, чтобы эта тварюшка покинула замок. Ребята, не тратя понапрасну время, сразу бросились за ней следом. Вряд ли, конечно, они ее упустят – за ящерицей по-прежнему тянулся видный алый след.
– Думаю, ты поступила правильно, – чуть дернулась, не ожидая, что кто-то подойдет со спины. Хотя чему удивляться – Орлов свои привычки не меняет.
– Я в этом не уверена…
Но что сделано, то сделано.
Я увидела, как к нам весьма бодрым шагом спешит Ева. На ее лице сияет широкая улыбка.
– У нас получилось! – воскликнула она, а затем, спохватившись, отвесила мне быстрый поклон: – Хранительница.
Я закатила глаза:
– Давай, не сегодня, а?! Лучше скажи, что нам сейчас делать?
У кого мне еще осталось спрашивать. Не у Филимона же, который, кажется, пытался пристроиться возле алтаря, под боком у одного из пленных стражей, чтобы подремать.
– Вы правы, Хранительница, – она опять поклонилась. – Думаю, нам стоит сначала отдохнуть.
– Хорошо, – я задумчиво почесала кончик носа. – Найди тех, кто сможет накрыть на стол. Нет, надо сначала найти продукты и место для небольшого торжества. Как я понимаю, это замок, да?
Ева утвердительно кивнула.
– Значит, в главном зале организовать застолье, но без лишнего шика. Люди должны отвлечься, а я за это время чуть осмотрюсь. На празднике придется сказать какую-нибудь речь… Серега, а ты, наверное, полежи.
Я уже не обращала внимания на шедшую рядом Еву, она очень внимательно меня слушала. Значит, будет моей помощницей, Сергей поправится, и уже втроем мы придумаем, куда двигаться дальше. Нам надо развиваться.
А чуть не забыла – вернулась и подобрала алый камень, удивительно, но он был теплым и невероятно гладким на ощупь.
– Хм…
Он мне понравился, решила убрать в карман, а там уже найду место, куда его положить. И даже в набрючном кармане он излучал тепло, мягко грея мое бедро. Забавно. Надеюсь, не радиоактивное излучение и я не откину лапки через пару недель.
– Вы, – передо мной предстали жрицы.
– Хранительница, – они поклонились, а мне, видимо, по привычке, захотелось закатить глаза.
– Слушаю, – холодно бросила.
– Простите нас, Хранительница.
Мы с ними не были знакомы, они меня не знали, а я их – за что бы мне их прощать. Я даже растерялась. Но и отпускать просто так нельзя.
– Мы поверили этому монстру пустыни в человеческой коже, – начала говорить одна из девушек, чей голос мне казался немного знакомым, – она могла управлять землей… Но теперь мы понимаем почему… она хранитель пустыни. Мы не поняли…
Неожиданно до этого стоявшие девушки упали на колени, я же растеряно посмотрела на Еву с Сергеем, они все еще шли со мной рядом. Мол, что делать, а?
– Она пустынный монстр, – продолжила причитать девушка, в которой я, наконец, признала одну из купальщиц, самую разговорчивую – она меня еще пыталась предупредить о ритуале. – Одурманила.
– Так, милые, – Серега купился на мой жалостливый взгляд и выступил вперед. – Хранительница вам бесспорно верит.
Девушки возбужденно завозились на полу.
– Но вы же понимаете, что вам придется доказать…э... свою преданность настоящей Хранительнице, – осторожно протянул Серега, подбирая слова.
– Да…Да… Конечно… – зашептали девушки.
– Оглянитесь, во что превратился этот замок. Мы хотим получить вам привести его в подобающий вид, навести чистоту. Ой…
Запнулся Орлов и посмотрел на шокированную Еву.
– Это жрицы, а не уборщицы – начала шептать она ему на ухо, но я ее хорошо слышала.
– Милая Ева, – Орлов с видом великого знатока поправил воротник на ее рубашке, – труд сделал из обезьяны человека. Думаю со жрицами сработает эта же схема.
После его слов я едва не засмеялась: ну-ну, поговори мне еще, обезьяна-человек. Ну, Орлов!
– Вы все поняли? – обратилась я к девушкам.
– Да, – кивнули они синхронно.
Мы же двинулись дальше. Если честно, мои ноги меня едва держали, и я поймала себя на том, что выискиваю глазами ближайшую горизонтальную поверхность, на которой можно расположиться и отдохнуть.
Примерно в эти минуты включится мой личный автопилот. Я умудрилась ещё продержаться на ногах до самой поздней ночи, обойти несколько комнат, где мне предложили обосновать свои покои, поприсутствовать на небольшой пирушке, и даже произнести речь. Речь в моей голове носила неприметное название «Ни о чем и побольше пафоса!».
Я говорила, как нам будет хорошо, что я приложу максимальное количество усилий для воссоздания нашего мира, но мне потребуется каждый житель, вклад каждого не менее важен, чем мой личный… Ну, и все в таком духе.
Затем наскоро перекусила за общим столом, парочка сердобольных граждан меня под ручки сопроводили в комнаты, и я уснула почти на двое суток.
Пусть и мой перегруженный информацией мозг сначала совсем не хотел отключаться. Я долго лежала, прокручивала в голове произошедшее, иногда почему-то перед глазами всплывали страшные картины пожара, мертвых ящериц, Шэнли…
В какой-то момент мне захотелось подняться и вернуться в зал, где сейчас бурно веселятся мои подданные, где рекой льется вино, даже подхватила в руки брюки, собираясь их натянуть на ноги… как из кармана выпал красный, чуть сверкающий в темноте, камень. Отложила вещи в сторону, взяла его в руки, покатав между пальцами.
Теплый… хорошо… Вернулась на кровать, продолжая держать камень в руке, да так и уснула, зажав его в ладони.
Черед пару суток, когда я проснулась камня нигде не было, зато появилось странное красное пятно на ладони в виде круга. От этого было очень дискомфортно, да еще и Орлов подлил масла в огонь, когда я ему показала. Не сразу показала, а спустя несколько недель. Наверное, мне надоело вариться в своих переживаниях в одиночестве, захотелось их разделить на двоих. А с кем мне еще делиться, как не с лучшим другом.
– Помнишь, – говорит мне лучший друг, – «Пиратов черного моря» у Джека Воробья была черная метка так же на ладони, кстати, и его потом сожрал этот… – как его? – А! Кракен! Или это было в другой части?!
Впрочем, пока Орлов с умным видом чесал затылок, вспоминая все части известного фильма, мне от его выводов легче не становилось. Единственное, что я ему смогла ответить:
– Спасибо, мил человек, но ты мне совсем не помог, – поднялась с постели, на которой и происходил наш «задушевный» разговор, подошла к широкому окну.
Сереге я не могла рассказать обо всем, что со мной происходит. Иногда, мне действительно казалось, что я понемногу схожу с ума.
Каждую ночь мне снилась бескрайняя пустыня, причем я знала, что вижу одно и то же место, снились голые скалы странной формой в виде сердца, небольшой ручей и никакой зелени. Если сейчас за моим окном начал разрастаться настоящий тропический сад, пели птицы, появились мелкие звери, а, главное, никакого песка и скал.
Устало прикрыла глаза и отвернулась от прекрасного вида, прислонившись бедром к каменному подоконнику. Почувствовала легкий ветерок и тут же мне на ухо пропищали: «Фен Шу-у-уй».
– Привет, дружочек, – растянула губы в радостной улыбке, повернулась к птенцу, который ловко приземлился на мое плечо.
– О! Явился, блудный сын, – к нам подошел Серега. – И где его носило почти неделю?
– Фи… – возмутился малыш.
– Действительно, что ты к нему прицепился? Он же путешествует.
Осторожно подцепила малыша на указательный палец и аккуратно поднесла к щеке – он пах солнцем и песком. А на моем плече остались небольшие крупинки песка после его лапок. Я старательно выдохнула: надо собраться.
Глава 26
Время летело с невероятной скоростью, я все реже видела моих друзей, по процессу обустройства замка и территории, меня все сильнее захватывали дела.
В какой-то мере это меня и спасало от глубоких переживаний и затяжной депрессии, как говорили бы на Земле.
Сколько времени прошло после того, как я стала «настоящей Хранительницей»? Полгода? Больше…меньше… Все слилось в бесконечное принятие решений и решением текущих проблем. Никогда бы не подумала, что буду заниматься обустройством. Очень радовали местные жители и облегчали мне работу, у них было такое рвение, такое желание начать просто жить, а не выживать, что невольно эта волна захватила и меня.
Первым делом мы разобрались с преданными людьми Мириам. На удивление, никто из них не выражал ни малейшего сопротивления, соглашались со всеми претензиями и были согласны на любое наказание. Мне приходилось только недоуменно качать головой и обмениваться взглядами с окружением. И это после того, как я не могла уснуть несколько ночей подряд – нервничала из-за необходимости выносить решение: казнить или миловать. Вспоминая, что в этом мире прилюдная казнь что-то вроде развлечения.
Приходилось то и дело напоминать себе, что Я тут образец для подражания и, если трусливо запрусь в какой-нибудь комнате, это точно не сделает мне чести. Что уж там говорить: я приняла свою ношу, что так неожиданно свалилась на мои плечи и старалась делать все от меня зависящее для благополучия моего народа. И, когда передо мной свалились на колени те, кто не так давно гонял нас по пустыне, те, чьи братья виновны в гибели Шэнли. (Все, не думаю об этом! Пришлось проморгаться, чтобы мокрые предатели не выскользнули из глаз).
Я должна превозмочь чувство потери, и постараться быть объективной. Убийцы погибли там же, на пепелище; Ева и Сергей спаслись лишь чудом – стояли слишком далеко от эпицентра взрыва, – их просто отбросило взрывной волной и оглушило, моим чудом… (глубокий вздох… задержать дыхание…) оказался Шэнли, он прикрыл меня своим телом, да и в тот момент я прошла слияние с огнем – вот такой я везунчик. Черт возьми! Везунчик же! Ну, а взрыв подстроил сам герой, Шэнли, та сфера, что он держал в руке была чем-то вроде динамита на Земле. Пуф! И нет ни врагов, ни самого героя. Но тут я решила вернуться и нарушила его «гениальный план» по моему спасению.
«Он же твой рыцарь! Он был обязан это сделать, иначе даже я бы его не поняла и перестала уважать. – с вызовом сказала мне тогда Ева.
Что я почувствовала после ее слов – не описать, смогла только спросить.
– А сейчас уважаешь? – я смотрела на нее мертвым взглядом, она на меня предельно серьезным.
– Сейчас уважаю. – кивнула она мне.»
Кажется, после этого разговора что-то, похожее на дружбу, возникшее между нами, умерло.
Нет, мы, конечно, общались, она делала восемьдесят процентов всей работы по организации «нормальной жизни», но в глаза я ей больше не могла смотреть.
Что же касается бывших подданных Мириам.
Ничего умнее не придумала, как взять кровный договор почти со всех осужденных и принять их в наш штат. Стражи псевдо-хранительницы были хорошо тренированны, если сравнивать с простыми жителями, а хорошие бойцы мне были, ой как, нужны. В это же время одной из самых актуальных проблем была проблема неизвестности, мне нужны были свежие данные о состоянии земель: что уцелело, какие города, какие форпосты еще действуют, количество жителей и их локализация. И вот, что я сделала: собрала несколько экспедиций – что-что, а это я умела здесь лучше всех, – распределила помилованных стражей и некоторых самых сообразительных, и отправила в путь-дорожку, вручив карандаш и старые карты, образно говоря.
Из старых карт я узнала, что эта планета намного меньше моей родной Земли, здесь в наличии был только один океан, он и занимал половину местного глобуса, остальную, до прихода сюда людей, занимала пустыня, после это уже больше напоминало тропический лес с небольшими речками. Но, как мы уже знаем, этот мир уже почти вернулся к исходному состоянию – Мириам очень постаралась. Были здесь и горы, они углублялись в единственный материк почти до середины с одной стороны, а затем врастали в океан, образуя там небольшой полуостров и несколько небольших отдельных островов. В общем, члены экспедиции должны пробежаться по основным «старым» важным местам, указать есть там что или нет, состояние флоры и фауны и дружно вернуться. И вчера последняя из экспедиций вернулась. Сегодня мне предстоит невероятная работа – уникальный ритуал. И я волновалась, словно перед первым свиданием.
Кстати о свиданиях! Мне иногда стало казаться, что Орлов мне и не друг вовсе – вражеский засланец (можно вместо «л» подставить «р» – сути не изменит). Помнится, когда-то давно, кажется, уже в прошлой жизни, Ева мне рассказывала, про турнир для хранительницы для поиска лучшего партнера. Вот, Орлов взялся его, этот турнир, проводить в тайне от меня. Естественно, ему в этом активно помогала Ева. Но я-то уже навела мосты с подчиненными и вчера Гелла, моя личная помощница из жриц, сдала «все их пароли, явки». Вот даже не стала вызывать Сергея «на ковер». Все, что он мне может сказать, знаю на перечет:
«Весело же будет, Катюха!» или «Когда за тобой еще мужики драться будут, а, мать?», или «Мы можем придумать им такую униформу, что даже тебе понравится, – подмигивает, – выберешь какое аромамасло использовать!»
Решила ему не мешать – должен же человек быть при деле, пусть и таком бестолковом.
Разгладила плотную ткань платья на юбке и бросила еще один взгляд на огромное зеркало в тяжелой золотой раме, такого помпезного вида, словно ее стащили из Букингемского дворца, хотя в целом мой замок был примером аскетизма и умеренности. Описать состояние вещей в нем можно одной известной фразой из фильма «Операция Ы»: «Все украдено до нас!».
А что тут удивляться? Людям надо было как-то выжить. Вспомнить ту же Розочку в ее странном средневековом наряде, а она дочка мэра, местная мажорка и светская львица. Собственно, какая местность – такая и львица.
Мое зеркало это один из «приветов» от Мариам, один из полезных «приветов». Благодаря ему я могу спокойно себя рассматривать и каждый раз удивляться, как за такой короткий срок смогла так измениться. Я словно стала выше ростом, стройнее, грудь обозначилась более выраженней – на троечку, но и куда больше?, – лицо приобрело четкий овал, глаза стали больше, а волосы словно на мой каштановый пролили несколько ручейков золота, удивительный эффект. Кожа оставалась такой же белой, но я никогда за загаром и не гналась. Сегодня надела синее платье с золотой окантовкой по краю юбки и на манжетах узких, длинных рукавов, еще повешу пояс-цепочку с символичным ключиком.
Развернулась и уже хотела покинуть свои комнаты, когда натолкнулась взглядом на рисунки – чуть не забыла.
Осторожно присела на край кровати, опасаясь замять платье, начала собирать рисунки. Мне за них было стыдно, но теперь это был мой новый, тайный фетиш. Сны, в которых я видела пустыню и странные скалы, не прошли, а, так сказать, началось осложнение. Я видела эти картины перед глазами постоянно, только стоит отвлечься от дел. Иногда казалось, что пейзажи из снов предстанут передо мной, стоит просто посмотреть в окно – бросаю взгляд и тут же испытываю странное разочарование – не то. Зелень, в которою я вбухивала половину своих сил каждый день, не радовала.
Приходилось пока так, изливать свои видения на чистые листы, становилось легче, но надолго ли?
Быстро собрала всю изрисованную бумагу, тем временем с трудом отводя жадные взгляды от картинок, и дергаными движениями, едва не свалив на пол покрывало, засунула под матрац.