– Что тут происходит?
– Даша, возвращайся, – тем временем быстро шептал Павел, отступая от забора. – Я смогу тебя защитить. Я буду ждать. Возвращайся.
– Что ты тут делаешь? – Андрей подошел со спины – я медленно повернулась к нему, заметив, что будущий бывший муж уже скрылся из виду.
– Природой любуюсь.
– Ясно. Идем за мной.
Мужчина резко развернулся, а я, сдержав облегченный вздох, посеменила следом.
Что нужно было Павлу? Чтобы он просто так о чем-то просил – не было такого никогда. Скорее виновной всегда была я. Но уже не буду. И вновь чувство неоправданной свободы – на лице расплылась улыбка. Как на зло, в этот самый момент Андрей посмотрел на меня и мое веселье его явно озадачило.
– Что-то не так?
– Все хорошо, – пискнула, проходя следом в дом.
Резкий разворот и я врезалась в широкую мужскую грудь.
– Мы не договорили.
– Да? – удивленно проговорила, мысленно прикидывая, какие могли остаться между нами еще вопросы.
Да никаких! Про видео я решила забыть, пусть разбираются службы, которые за это деньги получают. Или…?
Я подняла глаза на застывшего мужчину. Оказывается, все это время я держала ладони у него на груди. Андрей это тоже заметил и, усмехнувшись, свято веря в свою неотразимость, отвел их в сторону.
– Значит так, пока мы во всем не разобрались, – жестко сказал он – я сглотнула, – нику…
– Андюшик…. Милый… – донесся до нас женский голос.
– Да что ж такое-то? – зло выдохнул собеседник.
Странно, что мы раньше не услышали шагов.
– Сиди здесь.
– Это приказ? – зло проговорила, сделав шаг в сторону мужчины.
– Да!
Быстрым шагом Андрей покинул кухню. Оставшись одна усмехнулась. Театр абсурда, честное слово.
– Зачем ты сюда явилась?
– Соскучилась, – протянул женский голос.
«О! Андрюшик, я так соскучилась…» – иронично перекривляла женщину, подходя ближе к двери. Щель была небольшой, а увеличивать ее я побоялась. Мелькнуло красное платье…
– Не глупи. У нас какой договор был?
Андрей прошел следом за красным платьем. От досады подалась еще вперед, но по-прежнему ничего увидеть не смогла.
– Андрюш, раньше ты говорил, что старик умрет и мы вместе будем. Так нет его! – истерично вскрикнула женщина.
– Тише ты.
– А сейчас что? Кто еще должен умереть, чтобы мы были вместе.
– Не глупи.
Удаляющиеся шаги. Я отпрянула. Сердце стучало, казалось, прямо в висках.
Так, Дарья, соберись. Все может быть не так, как кажется.
"Твою мать!" – от безысходности топнула ногой – получилось громко. Я – притаилась.
Мысли путались, было страшно, но что делать дальше я не знала.
– Пойдем, – в кухню тихо прошел Андрей.
– У…у…
Мужчина не обратил внимания на заминку и продолжил говорить.
– Посидишь в комнате, пока я не разберусь с делами.
– Мне нужно завтра на работу, – жалобно проговорила, опасаясь заглядывать мужчине в глаза, но все равно заметила алеющий след на щеке.
Неожиданно закружилась голова и я качнулась едва не свалившись на пол – Андрей успел потхватить.
– Решим с работой, пока сидишь в комнате и больше ни за кем не подслушиваешь.
Теперь щеки горили у меня.
Глава 9
Андрей разрешил мне умыться в ванной комнате, находящейся на этаже, и я , под тяжелым взглядом мужчины, вернулась в спальню. Следы от выстрела и заброшенная лампа напоминали о недавнем "побоище". Было жутко и страшно оставаться одной. Возможно, именно поэтому уснуть получилось не сразу.
"Надо держать себя в руках, Дашка".
Обошла комнату по периметру: сдвинула щепки в угол, вернула лампу на место, она выглядела так, словное ее пережевал бегемот и выплюнул, сама легла поверх покрывала, боясь закрыть глаза, так и смотрела на белый матовый потолок.
Что мы имеем? Стоит припомнить все детективы, которые я в детстве смотрела. Как там у Коломбо?
Подозреваемых у нас пока двое и у обоих есть мотив и была возможность.
Андрей. У меня есть видео и подслушанный разговор. Мотив? Наследство?
Еще есть Виктор Николаевич, партнер по бизнесу, мотив тот же.
Маша. Девушка в красном и я.
Возможно, есть еще кто-то.
Мария имеет близкие отношение с Андреем, днем приехала с Виктором Николаевичем, а затем одна. Судя по всему, они с Андреем помирились.
Мозг кипит. Сон, как назло, тяжело ложится на уставшую голову.
Кажется, я уснула лишь под утро или вообще не спала.
А еще кажется, что в моей жизни происходят изменения, к которым я была не готова. Я не хочу к ним быть готовой.
Со мной это уже происходило… давно… Когда перестаешь быть хозяйкой своей жизни и совершаешь ошибку за ошибкой. Я ведь смогла все забыть и как-то сдвинуться дальше. И сейчас смогу.
"Нет. Нет. Не надо!"
Ночь прошла так: закрыла глаза, посмотрела короткий ремейк моего старого кошмара – открыла глаза, привычно стерла слезы. Выспалась? Нет, конечно, но доля плохого настроения поутру придала мне нужную решительность.
Работа…
Я была готова до посинения упрашивать Андрея, если не отвезти меня к ней, то хотя бы просто отпустить.
Спустила ноги с кровати и ахнула.
Мое удивление было готово перелиться через край, когда я на дверной ручке обнаружила аккуратно висящие на фирменных плечиках фирменную белую блузку; прямые брюки, крепились на прищепках, исключая малейшую вероятность заломов, коробка с новой обувью известной итальянской фирмы и еще один пакет… Нет, это, конечно, полнейшее безобразие! Решил меня купить.
– Ну и нахал! – проговорила вслух, после того, как сунула нос в ярко-алый пакет с золотыми вензелями…
Огромное, встроенное в дверцу шкафа, зеркало отражало стройную девушку в облегающем атласном нижнем белье: оно было гладким, нежным, ласкало кожу словно ручейки теплого аромамасла. Оно было скромным: лишенное кружев и других украшений, словно сшитое для меня, и стоило, наверняка, как моя машина (как она там, моя малышка?).
Приняв душ, надела новые вещи. Они мне шли, даже непривычные для меня ботинки на небольшом каблуке сели как влитые. В зеркале вновь отражалась я: очень симпатичная, стройная, с темными ресницами, слегка розовыми щеками и горящими от возбуждения глазами. Улыбнулась и пошла вниз – справедливо возмущаться. Я все ему обязательно верну, но, не просто так он повесил мне рабочие вещи.
Я ничего не понимаю.
Уже на середине лестницы сбавила скорость, а затем и вовсе остановилась – на первом этаже шла занимательная беседа между Андреем и девушкой, по манере разговора, поняла – Маша. В груди неприятно кольнуло.
– Андрей, ну зачем же торопить события… – ворковала она.
Их не было видно, но перед глазами всплыла картина, как Мария проводит тонким пальцем по плечу вечно хмурого Андрея, уговаривая его, лаская…прижимаясь…
Шикнула на себя за подобные мысли. Не в моей ситуации пускать слюни на мужика, да еще и такого мерзавца. Спускаюсь чопорно и благодарю, а при первой возможности покидаю этот дом
– Машунь, – проговорил он – меня передернуло от мурлыкающих ноток, – мы же договорились, что сыграем свадьбу летом. Ты же знаешь: это последняя воля отца.
Послышались легкие шаги: Маша, видимо, отошла в другой угол.
– Милый… понимаешь… многое изменилось… – осторожно начала она.
– Что? – голос стал звучать жестко. – Что могло измениться?
Воцарилась тишина.
– Андрюш, что ты хочешь от меня? Я запуталась! – проговорила она тихо. – Я только месяц назад вернулась и хочу освоиться.
– Маша, еще наши отцы договорились объединить бизнес и я с ними полностью согласен. Я тоже попадаю под одну гребенку с тобой.
– Хватит! – воскликнула девушка. – Хватит на меня давить! Я уже дома не могу находиться.
– То есть ты отказываешься? – слышась явная угроза.
– Разве я на это имею права? – вновь, понизив голос, с явной горечью сказала Мария.
– Вот и умница, что это понимаешь.
– А вещи?
– Какие? Которые ты привезла? – вновь послышались шаги.
– Да.
– Просто знакомая попала в беду.
– Ясно. Вчерашняя? – протянула девушка.
Думаю, что на сегодня я услышала достаточно и пора показаться. На деревянных ногах спустилась вниз, первой меня заметила Мария, быстро осмотрела с ног до головы, что-то прикинула в уме, и, растянув губы в улыбке, прошла ко мне на встречу.
– Привет, я – Маша, давняя знакомая хозяина этого дома. Вчера была тоже я, но мы так и не познакомились.
– Я – Даша, – выдавила из себя улыбку.
– Мы как раз собираемся завтракать. Идем, – она подхватила меня под локоть и повела к столовой.
На Андрея я не смотрела – не могла. Прошла мимо, опустив взгляд.
Домработница споро собирала на стол, выставляя тарелки и приборы, при нашем появлении тихо поздоровалась и удалилась. Мария усадила меня рядом с собой, Андрей пришел с задержкой, держа в руке черный смартфон – сел напротив, один.
Все было неправильно: девушка не прекращала разговаривать, чем нервировала меня еще больше, а когда заявила: «Брось, мы же подружимся!» – мне стало нехорошо и каша, которую я успела съесть, стала комом в горле.
Перед глазами предстала картина: свадьба… эта «канарейка» вся в белом, Андрей весь в черном и я, ее лучшая подруга, – в голубом. М-да… перспективка…
Бросила взгляд на «жениха», перед ним был пустой стол, погрузившись в свои мысли, крутил в руке смартфон, ни на что, не обращая внимания.
Когда мы замолчали, сухо уточнил: – Все? Тогда поехали. Маша, ты с нами.
Мы поднялись и пошли следом за мужчиной. К моему сожалению, направились к входу, ведущему во двор, и незаметно зайти в кладовку за «губной помадой» у меня не получится. Ничего, это может подождать.
После выхода из дома свернули налево и попали на огромную крытую парковку, где стояли спортивные автомобили, джипы, мотоциклы… Какого транспорта тут только не было. Я замерла, но Мария потянула меня за собой.
Я еле сдержала себя, чтобы грубо не вырвать руку – не девушка, а рыба-прилипала.
– Андрей любит технику.
Где-то завелся двигатель, но мое внимание привлек старый Мерседес, стоявший особняком в самом углу.
– Это машина отца, он ее безумно любил, сейчас стоит здесь. – Андрей появился неожиданно, мы вздрогнули. – Машина готова, барышни, загружаемся.
Я задержалась и стала наблюдать, как Андрей, достав тряпку, что-то заботливо вытер на лобовом стекле «Мерса». Надо же, сколько заботы.
– Давайте, Дарья, Маша, пошевеливайтесь. Дарья, чтоб на работе без глупостей: туда и обратно.
– Зачем обратно? Я думала мы договорились… – удивленно протянула, в любом случае, на сегодня у меня свои планы.
– Пока эта история не закончится, поживешь у меня в безопасности.
– И-хи-хи… – вырвалось у меня.
Андрей с Машей сели спереди, я – сзади. Уточнив адрес, мы плавно выехали с парковки. Я проводила взглядом раритетный автомобиль отчима, оставшийся одиноким изваянием в углу. Оказывается, он любил старые автомобили, вел крепкий бизнес, у него была семья, был сын – я ничего этого не знала. Просто однажды мама пришла домой вечером под ручку с грузным высоким, молчаливым мужчиной и сказала: «Это дядя Толя, он будет твоим отчимом и пока поживет у нас». Я не обратила на него особого внимания – это был третий отчим за три года, в нашей двухкомнатной квартире у меня была своя комната и я почти не соприкасалась с маминой личной жизнью. Меня такое положение дел вполне устраивало.
Маша положила руку на ладонь Андрея и легонько сжала, тот переместил ее к себе на бедро, накрыв сверху своей. «Надо же, как трогательно» – подумала и перевела взгляд в окно. Телячьи нежности, а еще недавно ругались.
Центральный офис банка буквально вырос перед нами, я несколько оживилась. Машина еще полностью не остановилась, а ваша покорная раба уже выскользнула и помчалась к парадному входу.
– Мы будем тебя ждать на парковке, – Андрей полностью опустил стекло и успел прокричать мне в спину, плавно повернул к парковке, которая находилась чуть в стороне.
– Леха! – первым делом я бросилась к охраннику. – Дорогой, выручи. Тут мужик на «Лексусе», мне надо от него сбежать.
– Не боись, Дашка! Знаем дело, – Алексей, участник каких-то серьезных боевых действий, размял руки, кивнул второму охраннику и стал у меня за спиной.
Преследование клиентами сотрудников дело не такое уж редкое, у нас в работе бывало разное, и Леха с таким уже сталкивался, поэтому не стал задавать ненужных вопросов. Да Леха вообще редко задавал дополнительные вопросы, и этим в свое время завоевал мое к себе расположение. Говришь ему: "Леха, надо бутыль воды принести", а он: "Без проблем, Дашка!"
– Только если сюда сунется, – предупредила я. – Открой, пожалуйста, а то я пропуск потеряла…
Леха, цокнув языком, приложил электронный ключ и пустил меня во внутреннее помещение банка.
Спустилась в подвал, пришлось тут же прятаться за ближайшим углом: коллеги, корячась на каблуках по скользкому кафельному полу, словно на картине «Бурлаки на Волге», вывозили телеги с ценностями из хранилища, если я окажусь с ними рядом – лишат премии и не только меня, но и девчонок.
– Бог в помощь! – иронично крикнула из-за угла.
– Спасибо, – ответили старший кассир и администратор смены.
– Все выходи! – послышалось приглушенное, и загудел грузовой лифт: коллеги поднялись наверх.
Вера Ивановна уже была на месте, в комнате отдыха, и я сразу бросилась к ней.
– Вера Ивановна, выручай, надо мне отпуск. Срочно. Дом сгорел и все пропало…
На глазах навернулись слезы…
Вера Ивановна отставила кружку с недопитым чаем в сторону и осмотрела меня внимательно.
– А пожарник, значит, не отстает? – хмуро проговорила она, что-то прикидывая в голове.
Я утвердительно кивнула: ее аналогии то с ротавирусом, то с пожарными были мне на руку.
– На развод подала? – строго спросила.
– Не успела… Столько дел навалилось, – покаялась я.
– Хорошо, забирай весь отпуск сразу.
– Не забудь проставиться потом, – хохотнула Светка, кассир из юридических лиц, выглядывая из раздевалки, – а то нам работать, а ты отдыхать собралась.
– Иди оформляй отпуск на все дни, которые остались – допью и подпишу.
Больше Вера Ивановна не обращала на меня внимания, а я и рада.
Я полетела к своему рабочему месту, хорошо, что все электронные ключи и одну дебетовую карту всегда оставляла на работе. Отпуск оформила быстро, плюс сделала запрос на восстановление удостоверения. С помощью карты через банкомат отправила очередной платеж матери, чуть раньше, припомнив кресты на календаре, забытом в доме.
Все получилось в лучшем виде.
Направилась к черному входу где, пройдя через несколько подсобных помещений, оказалась во внутреннем дворе, а там трава не расти – можно идти в любую строну и меня не заметят. Помахав при этом Алексею, тот согласно кивнул. Но не успела скрыться за поворотом, как сквозь стеклянную дверь заметила недовольное лицо Андрея. Алексей кивнул и пошел на него, для солидности положив руку на пистолет. Я скрылась в недрах родного банка. Леха-то справится – а я освободилась.
Решила особо не торопиться. Пока Леха доступно объяснит Андрею о том, как нехорошо преследовать девушек, я успею как раз уйти, когда все закончится. Леха – десантник, Леха – может. Проходя мимо рабочей столовой, купила пирожное и стаканчик кофе из автомата.
Чувствовала себя мерзавкой, но куда деться?! Лично я наигралась в эти игры.
В моих планах путь побега лежал через автосервис, далее надо тайно наведаться в дом – посмотреть, что уцелело. Немного денег у меня есть, должно хватить на самое необходимое.
К моменту, когда я прошла к выходу из здания, в банке я пробыла уже больше часа и ничего нового не ожидала увидеть. Но! стоило открыть бронированную дверь, как послышался женский визг и мужские крики. Нехорошее предчувствие как-то стразу подкралось, и я направилась совсем в другую сторону от той, куда хотела удрать первоначально, к транспортной остановке на соседней улице. По-прежнему, перед собой торжественно несла в одной руке бумажный стакан, во второй – десерт, вышла из-за угла.
Леха уже успел скинуть рабочую робу, медленно закатывал рукава рубашки со словами: «Как же вы мне все надоели, мажоры хреновы!», медленно надвигался на Андрея. Андрей не был мелким мужчиной, но нашему охраннику уступал: из разбитой губы уже выступила капля крови, которую он подхватил указательным пальцем, с удивленным видом растер между подушечками и, ухмыльнувшись, бросился на Алексея.
В чьих глазах было больше злости, я даже боюсь предположить. Драку я видела, наверное, впервые и не знала на что обращать внимания в первую очередь, хорошо, меня не видели. Мужчины дрались, ловко изворачиваясь от ударов, получая удары, ставя блоки. У Алексея заплыл правый глаз и была разбита кровь; Андрей мог похвастаться разбитым носом и губой – одним словом – идиоты. Я страшно злилась на всех: и на себя, и на этих борцов.
Машка все время завывающая на одной волне, сидела на капоте автомобиля, рядом с которым происходила драка.
Видимо, Алексей, как ответственный человек, повел нарушителя на парковку: как правило, все буяны, нарушающие покой работников банка, быстро перед ним тушевались и смиренно шли на выход, а особо привилегированных Леха персонально усаживал под белы рученьки в машину на парковке, в такси, ну или в полицейский «УАЗ», тут как пойдет. В этой ситуации пошло не очень…
Драка нарастала, грузные мужики из отдела просрочки, видимо, засидевшись за компьютерами, повыскакивали из здания, начали трепетно болеть и громко рассчитывать шансы на победу обоих кандидатов. Андрей держался достойно и мало в чем уступал Алексею, но надо с этим что-то делать.
Нецензурно чертыхаясь, пройдясь по всем безмозглым мужикам с завышенным уровнем тестостерона, подошла к бледной Машке, стала рядом и протянула стаканчик кофе, когда она умыкнула у меня десерт даже не заметила.
Она словно не видела меня, кивнула, но кофе взяла.
Через пару минут Андрей заметил мое появление и отвлекся, не успев поставить блок, за что и поплатился прямым ударом в челюсть.
– Леха, – закричала я, – хватит!
Леха замер, тоже заметив меня, и удивленно приподнял разбитые брови.
Мне было стыдно, но с другой стороны я не заставляла их махать кулаками. Лешка аккуратно подошел ко мне и, бросая опасливые взгляды на сидящего в стороне Андрея – последний удар был слишком сильным, обратился.
– Я тебе еще нужен? – тихо проговорил мужчина, – Он дикий какой-то, я его просто хотел усадить в машину, а он накинулся…
– Лешка, прости, я не думала, что так получится, – приобняла широкую спину охранника.
– Ни че, Дашка, – усмехнулся он, похлопав по плечу, подошел к Андрею, присел на корточки. – Ты как?
– В порядке, – бросил Андрей.
– Слышь, – добавил Леха, – здесь недалеко, за углом, частный борцовский клуб, приходи, будет интересно продолжить. Мужик ты вроде не плохой, хоть и из мажоров.
Не дождавшись ответа, охранник встал и начал приводить форму в порядок, направляясь на работу, хотя по мне, ее только менять, форму я имею в виду.
– Слышь, – окликнул Андрей, тяжело поднявшись на ноги. – Надумаешь бросить эту забегаловку, возьму тебя к себе охранником.
Он подошел к Алексею и, откуда-то вынул визитку, вручил ему.
Лешка усмехнулся, добавил «Мажор» и пошел в окружении коллег, слушая их дружные подбадривания, на работу – визитку спрятал во внутренний карман.
– Ой! – воскликнула Мария мне на ухо, – Я съела весь торт, а я не ем сладкое.
– Это было пирожное…
Пустая бумажная салфетка в руке девушке, словно насмешка над моими сегодняшними планами.
– Бли-и-ин, Даша, прости, – протянула она. – Это стресс. Но! У меня для тебя хорошая новость, совсем забыла сказать: сегодня мы едем на вечеринку к моему папочке.
Я удивленно округлила глаза, и девушка более неуверенно продолжила:
– Ну как, вечеринку – ужин с друзьями. То есть не ужин, а поминки по Анатолию Михайловичу, но ты в любом случае идешь со мной… – строго закончила она.
И я поняла, что иду. Возможно, это единственный шанс посмотреть на всех участников этой истории вместе и раскрыть-таки тайну.
Андрей, сидя на водительском месте, шипя протирал лицо влажными салфетками и бросал на нас недобрые взгляды.
– Маша, надо аптечка, – решила пожалеть я мужчину.
Забрала из его рук влажные салфетки – нашел чем лечиться. Тщательно обработала раны перекисью, намазала синяки "Бадягой".
– Вот, как новенький, – довольно проговорила, убирая окровавленные салфетки и вату в специальный пакет.
– Так, сейчас едем домой, – заговорил, молчавший во время всех процедур, Андрей. – И сидишь тише мыши. Тебя ясно Дарья?
– Угу…
Мы с Машей сели вместе на заднем сиденье. Андрей психовал и злился, но это можно было понять только по его злому взгляду и по дерганному движению автомобиля.
Глава 10
Машина давно скрылась из виду, а я стояла по-прежнему на тротуаре и тупо смотрела на дорогу. Поток автомобилей и я.
Странное чувство обуревало: досада, раздражение, облегчение. Андрей вел машину дергано и Маша принялась мне шептать какие-то успокаивающие слова, чтобы не так нервничать самой.
Конечно, со стороны вся эта картина выглядела отвратительно: подговорить охранника, чтобы он побил Андрея – это же ужас. Ладно бы я убежала, так нет, я осталась с Лавровым. Да, и Машка явно перебарщивала, а он возьми да и ударь по тормозам.
– Все, – говорит, – выметайся!
И что сейчас делать? У меня же были какие-то планы и надо их воплотить в жизнь. Просто меня так резко выбросило на берег с этого корабля, что я растерялась. Просто надо начать двигаться.
Видимо, вселенная решила смилостивиться надо мной убогой и дать спокойно пожить. Думаю, стоит вернуться на работу и забрать заявление на отпуск. Двинулась вдоль дороги. В конце концов, на мне лежит ответственность не только за себя и длительный отдых я не могла себе позволить. Хотя это всего неделя.
К дому, где раньше проживала с Павлом, добралась на автобусе. Во – первых, мне нужны были вещи, мне нужны были деньги, а это единственное место, где все это было.
На квартире переоделась в свободные джинсы и широкую футболку, собрала самое необходимое в рюкзак. Если в прошлый раз я собиралась на эмоциях и бросала в сумку все что ни попадя, в этот раз действовала более продуманно, пользуясь отсутствием дома Павла. Отчего-то вспомнился жалостливый взгляд соседки, у которой я брала запасные ключи от квартиры – это только разозлило. Вот и забрала все семейные деньги – мне нужнее. Засунула их во внутренний карман и направилась к выходу. Все пятнадцать тысяч.
– Даша, ты вернулась! Я знал, что так и будет. Ко мне навстречу шел довольный Павел – я замерла.
Черт, не успела. Не хотела с ним встречаться.
– Здравствуй! – тихо сказала и поправила лямку рюкзака на плече, она то и дело пыталась сползти вниз.
Павел подошел близко и наклонился для поцелуя, я отвернулась – он мазнул губами по щеке, отставив после себя неприятные ощущения.
Что это с ним?
– Прости, Паш, мне уже пора.
Я направилась к выходу, стараясь не поднимать на мужчину глаз. Отчего-то было неловко просто так уходить. Понимание того, что муж сам виноват никак не гасило чувство неуверенности и какой-то неправильности. Павел сейчас казался жалким, похудет, ссутулился, взгляд стал бегающим.
– Даша, прости меня. Я не хотел… Останься.
Я молча натянула кроссовки и вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь. Автоматически постучалась к соседке, протянула ключи и пошла вниз – она укоризненно покачала головой, словно была в курсе какой бардак царит у меня в голове да и на сердце. Пошла пешком. Ходьба по лестнице всегда меня успокаивала, а если взять в расчет, что мы жили на десятом этаже – при выходе из подъезда я должна была быть спокойная как удав.
Оказавшись на улице на меня нахлынуло чувство одиночества. Но оно не заставит вернуться меня назад. Павла я не любила. И сейчас я это поняла окончательно. Куда идти? Наведаюсь, пожалуй, в автосервис: моя малышка заждалась свою нерадивую хозяйку. Остановка была недалеко. С усилием вспоминала известные маршруты общественного транспорта, которые проходят мимо моего дома.
Звук тормозов, чей-то крик и глухой удар в спину – видела приближающийся газон. Боль я не чувствовала, но подняться не могла. Вновь звук колес, топот ног. Какая-то женщина голосила, что скорая едет. Отчего-то вспомнился вечер, когда меня едва не сбил мотоцикл, а затем перед глазами возникло недовольное лицо Андрея: он хмурил брови и с укором смотрел на меня. Кто-то попытался меня перевернуть на спину, ведь я лежала лицом в газоне, резкая боль – «Андрея» поглотил водоворот, и наступила темнота.
– Тихо, Даша, тихо. Тебе нельзя шевелиться. Голос не был мне знаком, или, по крайней мере, я его просто-напросто не узнала. – Сейчас тебе станет легче, – голос продолжил меня успокаивать.
С третьей попытки получилось слегка разлепить глаза и уставиться мутным взглядом на мир. Непонятное оранжевое пятно, чуть в стороне, расплывалось перед глазами, и я настойчиво пыталась понять: что же это? Женщина, говорившая со мной, мелькала где-то в стороне, но ее полная фигура меня интересовала мало. Апельсины. Полная ваза.
В женщине я признала родную тетку Павла, раньше она работала травматологов в участковой поликлинике, сейчас – косметолог, вот уже пару лет как.
– Тетя, Даша пришла в себя, – в комнату влетел Павел. – Немного.
Появление мужа никак не изменило мой интерес, не хотелось на него смотреть. Наоборот, в груди разлилось чувство разочарования. Я же от него ушла! Впервые сделала что-то решительное сама, и тут же прилетело со стороны. Попробовала подняться, но тело отказалось мне подчиняться: руки, словно шнурки, поднялись и неконтролируемо плюхнулись обратно на белое покрывало. Удивительно, но у меня ничего не болело.
– Это действие обезболивающего, – быстро ответила женщина, бросив на меня непонятный взгляд, от которого стало дурно.
– Что со мной? – запаниковала, попыталась вскочить с кровати, но вновь ничего не вышло.
– Паша…, – позвала мужа, – Паша, со мной что-то серьезное.
– Нет-нет, Даш, все хорошо, – он подошел ко мне и сел на край кровати, осторожно взяв мои ладони в свои, словно пытаясь согреть. Его ладони были сухими и слишком горячими, но вытащить свои я не смогла. От Павла шла какая-то нездоровая энергия и запах, который я не могла соотнести ни с чем знакомым мне.
Голова начала кружиться, пришлось прикрыть глаза и опустить голову на подушку. Момент удара я помнила хорошо, а дальше.
– Что сказал врач? – не открывая глаза, проговорила, продолжая бороться с головокружением.
– Тебе надо лежать и ни о чем не переживать, с тобой останется тетя Оксана.
Павел похлопал по безжизненным кистям, словно пытаясь успокоить. Меня начало тянуть в сон, и я не стала сопротивляться.
Павел еще несколько минут посидел на кровати, контролируя действие снотворного.
– Она спит, – тихо проговорила Оксана.
Павел, поджав губы, кивнул.
– Мне надо идти, Оксан. Проследишь?
– Паша, ты уверен? Мне это все очень не нравится.
– Уверен, – жестко бросил мужчина и, накинув на плечи свитер, покинул квартиру.
*** *** ***
Мария
Всем вокруг было очевидно,что Маша родилась с серебряной ложкой во рту. Возможно, это так и было, только Маша сама так не считала. Отчего-то именно то, что она действительно считала для себя более ценным, ей не полагалось либо по статусу, либо по прихоти отца. Она отчетливо помнит, как в пять лет нашла на улице рыжего маленького, с огромными залысинами за ушами и поселила его в своей комнате. Он прожил у нее ровно пять дней – окреп, ранки начали затягиваться, а затем он выбрался из ее комнаты и пошел, пронзительно мяукая, осматривать их дом. А затем он пропал. Пропал навсегда. Как Маша плакала, билась и тогда папа объяснил, что такое статус и как ему соответствовать. А еще через неделю ей подарили жутко дорого отвратительно лысого кота, но Маше он был не нужен. В последнее время Маша часто вспоминала именно того рыжего котенка. Вот и сейчас, когда Андрей оставил Дашу одну, она вновь вспомнила того рыжего котенка, Маша видела в боковом зеркале, как она, Даша, одиноко ежится на ветру и растерянно осматривается вокруг.
… через десять лет, после пропажи дворового котенка из дома, одна из уборщиц рассказала, что котенок, задрав рыжий хвостик палкой, забрел в кабинет отца, и тот его просто раздавил, наступив на шею…
Андрей раздраженно сжимал руль, а на дорогу смотрел с явно преувеличенным вниманием.
– Может, вернемся, жалко ее, – Маша не знала, что еще предложить.
– Знаешь, – неожиданно зло начал Андрей, – ненавижу тупых баб! А еще больше ненавижу, когда их тупость как-то задевает меня.
Маша поежилась.
– А мне она не показалась откровенно глупой.
Андрей бросил на нее косой взгляд, а затем фыркнул, словно большой кот, замочивший нос в воде.
– Тебе срез пенька казался произведением искусства.
Машка безразлично пожала плечами, она действительно считала пенки красивыми и одно время пыталась это всем доказать, показывая их необыкновенные узоры.
– Тем более ты сам говорил, что все люди разные и умение мыслить правильно приходит с опытом.
– Правильно, какие умные слова. Вот на них и сама равняйся.
– Тебе надо ты и равняйся, у меня своя голова есть, – пробормотала Маша и полезла в сумку за телефоном.
– А у тебя номера Дашки нет?
– Откуда? Кажется, у нее вообще нет телефона.
– Странно.
– Маш, твой отец уже подписал брачный договор, осталась ты…
Маша молчала, перевела взгляд в окно: "вон там ходят свободные от обязательств люди. Быть может, бедные, гуляющие, с кучей бытовых проблем, с ипотеками, но с правом выбора…"
*** *** ***
Дарья
Мутное марево, которое витало в комнате, где прибывала… – сколько же я тут прибывала? – стало привычным. Три дня? Нет, больше…
Выздоровление оттягивалось. Тетя Оксана сказала, что у меня серьезно повреждена спина. Я хотела поговорить с врачом, но ни разу не заставала его в комнате.
Комната. Моя комната стала напоминать королевскую оранжерею: Павел максимально старался скрасить мои будни, которые, как мне казалось, проходили мимо меня. Он возвращался с работы вечером и первым делом бежал ко мне, приносил цветы, фрукты, а затем что-то рассказывал, но его постоянно прерывали – наступало время процедур, после которых я вновь засыпала. Кажется, я выспалась до конца жизни. Тетя Оксана постоянно говорила, какая я бедная и несчастная, и как мне повезло с мужем, что не бросил калеку. И я невольно начала думать, что Павел действительно большой молодец, возится со мной, оплачивает наверняка дорогие лекарства. От бессилия на глаза навернулись слезы. Почему я такая несчастливая?!
Вчера, сквозь сон, я слышала, как Оксана ругалась с Павлом. Что они могли не поделить? Наверняка деньги. Насколько помню, тетю Оксану уволили по статье, за взятки. Но и с судимостью она не пропала – пошла в косметологи, а медицинское образование шло прекрасным бонусом.
– Проснулась уже, лапушка?
Я перевела мутный взгляд, отвлекаясь от мыслей, на полную женскую фигуру. В этой женщине все кипело от энергии, в ней было столько задора и жизни, что я не сомневалась, если будет бежать конь, она возьмет ствол дерева, и выбьет ему на ходу зубы, чтоб не бегал. Говорить получалось тяжело и я просто кивнула. У меня было много вопросов и сегодня я твердо намеревалась собраться с силами задать их все.