Поискала взглядом «Бандераса». Музыканты уже играли что-то свое… Женя решила выбраться
из толпы. Ей улыбались, хлопали по плечам, что-то говорили. Она кивала и тоже улыбалась,
бессознательно прижимая к груди гитару. В горле першило, глаза щипало – давненько ей так
хорошо не пелось. Устроилась поближе к костру, уложив гитару на колени и прижавшись к ней
щекой, смотрела на пламя. Ночь властно вступала в свои права. Ее не пугали звонкие песни и
хмельные голоса. В свете пламени мелькали гибкие фигурки, цветастые юбки. Знакомая
парочка! Игорь с «Бандерасом». О чем-то разговаривают, тычут друг друга кулаками в грудь.
Может, подерутся? Хорошо бы, а то настроение сентиментальное. Не… Не подрались. Вместе
просочились сквозь круг танцующих к Жене.
– Знакомься, Жень, это Лейво. Мой дядя, брат отца…
«Бандерас» улыбнулся, кивнул на гитару:
– Нравится? Любишь играть? Хочешь, подарю тебе?
– Гитару?! – в священном ужасе переспросила Женя.
– Не бойся! Не эту, – расхохотался он. – У меня есть еще, – сходство с Антонио
Бандерасом было просто потрясающим. Все: улыбка, жесты, голос, грива черных волос, куртка
с серебряной вышивкой, распахнутая на груди белая рубаха…
– У вас в Испании родственников нет, случайно? – робко поинтересовалась Женя.
– Может быть и есть, – Лейво подмигнул.
– И что в тебе бабы находят? – притворно возмутился Игорь и ткнул дядюшку кулаком в
бок.
– Подрастешь – поймешь! – отозвался тот и тоже угостил племянника кулаком.
«О, да это у них просто способ родственного общения», – разочарованно подумала Женя.
А ведь как было бы здорово сцепись они прямо тут из-за прекрасной дамы. Из-за нее, из-за
Жени, разумеется.
– Хочешь, покажу тебе Лаукский перебор? – сверкнул белозубой улыбкой Лейво.
– О, началось! – подкатил глаза под лоб Игорь. – Женя, Лаукский перебор может
закончиться у него в шатре. Он тебе коллекцию кофтских дисков покажет, яшмовый ковчег
бога Нут, гитару, на которой играл Бродячий Менестрель…
– Не шути так! – лицо степного ловеласа мгновенно изменилось, глаза сузились, скулы
затвердели. – Не сори словами – не маленький, такие имена на ветер швырять…
Жене даже показалось, что сейчас Лейво ударит Игоря всерьез, и возможно даже ножом.
Такой у него был взгляд… Острый, опасный, как японский меч-катана…
Игорь ухмыльнулся своей волчьей усмешкой. Кривой, сползающей на левый угол рта. В
его взгляде ясно читалось, где именно он при случае видел Бродячего Менестреля вместе с его
гитарой.
Дуэль взглядов, впрочем, не затянулась. Между спорщиками протиснулся
худощавый парнишка с острой смешливой физиономией и зачастил:
– Там какая-то зверюга Рахш-э-Барш сожрать пытается! Рычит! К себе никого не
подпускает…
– Ты кормил собаку?
– Ты кормила собаку?
Женя с Игорем выстрелили друг в друга этим вопросом практически одновременно!
Выяснять подробности было некогда. Побежали спасать национальную святыню.
Максик голодным не выглядел. Он еще подрос и теперь его испугался бы даже медведь,
повстречавши на кривой лесной дорожке.
– Фу! Фу, негодяй! – Женя первой вцепилась в мощный загривок и принялась
оттаскивать монстра от изрядно подъеденного шеста. Чудовище, возомнив, что с ним играют в
какую-то новую игру, вырвалось из захвата с легкостью и принялось носиться вокруг шеста, в
упоении вскидываясь за задние лапы и оглашая окрестности заливистым басовитым лаем.
– Нужно срочно опросить народ, все ли дети на месте, – отчаянным шепотом пыталась
докричаться Женя до умиленного верзилы.
– Ну что ты городишь? – укорил ее Проводник. – Песик всего лишь хотел поиграть.
Интересно, где он шлялся все это время? Я его с вечера не видел…
– Жрал кого-то наверное, – буркнула Женя ему прямо в лоб…
Веселье катилось по нарастающей…
Ближе к утру все немного подустали. Сели у костра. Задорные танцевальные ритмы
сменились душеными напевными мелодиями. Игорь сидел в обнимку со своей кошмарной
псиной между Отцом и Женей. С другой стороны, почти вплотную, примостился Лейво. И,
надо сказать, что Женя вовсе не протестовала против такого соседства. Лейво тренькал на
гитаре что-то печально-нежное.
– Пусть гостья сыграет что-нибудь еще, – предложил вдруг отец.
Взгляды всех сидящих у костра с любопытством уставились на Женю.
– Держи, – Лейво вновь выручил с инструментом.
Женя решила спеть им Земфиру. Почему-то казалось, что здесь ее поймут, и чем черт не
шутит, оценят.
– «Пожалуйста! Только живи!…» – пела Женя, понимая, что поет, в сущности, про себя.
Да не в любви тут вовсе дело! Вот сидит ее дверь в огромный мир других миров. Сидит,
обхватив кошмарную образину, начинающую утрачивать сходство с собакой. Внимательно
слушают оба. Максик даже подпевать начал, подкатив глаза и тихонько завывая. Довольно
мелодично, между прочим. Слух у псины имеется!
Спиной и боком Женя чувствовала Игорева дядюшку. Лейво заглядывал поверх
Жениного плеча, аккорды смотрел, улыбаясь чему-то…
Хорошо здесь! Душевно сидим, песни поем… Женя еще никогда не чувствовала себя
настолько по-домашнему. Черте в каком запределье! Среди чужих, малознакомых людей!
Атмосфера братства и всеобщей любви…
Когда Женя закончила играть, заботливый Лейво подал ей кружку.
– Вино?
– Чистый гранатовый сок!
Женя не стала привередничать. Лейво вообще вел себя довольно странно. Сидел
слишком близко, улыбался откровенно заигрывающе. Сумрачный взгляд Игоря напрочь
игнорировал. Вот именно позиция Игоря в этом вопросе Женю и настораживала. Непонятно все
же, помнится, там, на Перекрестке, он не позволил никому с ней танцевать. А тут?! Сидит,
шлангом прикидывается… А Лейво и рад стараться! Зубы скалит, то прижмется невзначай, то
вина поднесет… Нельзя сказать, что его ухаживания неприятны. Он очень симпатичный
интересный мужик. На гитаре играет – закачаешься! Но Женя чувствовала, что между ней и
Игорем что-то есть… Со стороны верзилы – неопределенность. Боится он чего-то. Женя не
могла с уверенностью ответить на заигрывания красавца «Бандераса» (как ей этого ни
хотелось), пока четко не решится вопрос с Игорем. А верзила Проводник целовался со своей
кошмарной псиной и старательно избегал Жениного взгляда…
Все сонные, расчувствовавшиеся уходили от костра по шатрам. Женю подхватила
неугомонная Алия. Оттерла вьющегося рядом Лейво, в полу шутку, полувсерьез замахнулась
крепким кулачком.
– Ходи мимо! – прикрикнула на него.
Он лишь расхохотался в ответ, легко уворачиваясь от выпадов Алии. Поглаживая Женю
по руке, Алия тихо убаюкивающее напевала:
– Не слушай Лейво, дочка, не слушай! Пустой человек, ветер в голове. Ко мне иди в
невестки. Мы с тобой хорошо жить будем, дружно…
Женя слишком устала, чтобы перечить. Она позволила увести себя в шатер, уложить на
упругий кош… Ласковые руки Алии заботливо подоткнули вышитое шерстяное одеяло. Женя
уже спала, когда кто-то большой и громоздкий тулился к ней под бочок. Спросонья не
преминула ехидненько подумать: «Вернулся, бродяга Игорек. Приполз на пузике…» Сил на то,
чтобы как-то отреагировать, не было…
Утро началось почти сразу после того, как Женя уснула. Против ожидания, под боком у
нее ночевал вовсе не Игорь и даже не ловелас Лейво. Едва продрав глаза, Женя увидела
умильную собачью морду. Максик умудрился перетянуть на себя все одеяло, закрутиться в него
и припереть Женю к полотнищу шатра вплотную.
–Уйди, скотина, – мрачно посоветовала чудищу Женя. Он в ответ лишь постучал хвостом
и попытался лизнуть ее в нос.
– И не подлизывайся! – отмахнулась от постылых ласк Женя, с трудом выползла из-за
разлегшегося монстра и вышла на улицу.
Лагерь сворачивался на глазах. Солнце еще не взошло. Работали споро, молча. Вьючили
лошадей, запрягали в кибитки… На сонную, зябнущую Женю набежала бодрая Алия.
– Пойдем, я тебе чаю налью, – ароматный горячий чай, сыр, лепешки. Есть Жене после
вчерашнего не хотелось. А вот чайку она выпила две кружки. Спокойно, не торопясь, с
удовольствием наблюдая за тем, как Игорь пинками выдворяет из шатра возмущенного Макса,
быстро собирает пожитки в повозку, натягивает верх из полотнища шатра. Работал он споро и
ладно, видимо не в первый раз. Алия успела все: и вещи в повозке рассортировать, и посуду от
завтрака помыть и собрать, и костер потушить.
Лагерь снялся со стоянки и, под зычные окрики возниц, тронулся в путь. Женя запоздало
подумала: «Ой! А мы с Максом как же?!»
Красуясь на высоком вороном жеребце, появился Лейво. В поводу он вел симпатичную
гнедую кобылку, уже оседланную. Склонился к Жене.
– Помочь?
– Спасибо, уж я сама как-нибудь вскарабкаюсь… На пенечек встану. На стремяночку… -
Женя лихо взлетела в седло, не касаясь стремян. Смотри ж ты! Получается еще! Нэ вмэрла
ридна Украина! Могем ишо!
– О! – удивленно округлил глаза Лейво.
– Да, – кивнула Женя. – Вот такая я и есть…
Давненько она уже на лошади не ездила! Эх, хорошо! Макс стремглав летит над травой,
без труда поспевая за лошадью. Синь небесная распахивается окном в неизведанное. Пылят
кибитки по Дороге, возницы гиканьем понукают лошадей.
Женя приметила, что Дорога делает петлю. Ну и чего спрашивается, пылюку глотать?
Решив спрямить, толкнула пятками в упругие лошадиные бока. Кобылка сорвалась в галоп.
Степь ринулась навстречу, выгибаясь под копытами. Что-то кричал Игорь и махал руками.
Ветер относил его слова. Женя, понятное дело, их проигнорировала. Уж больно хорошо было
нестись вскачь без руля и ветрил в сопровождении черного пса.
Однако в покое ее оставить не пожелали – Лейво поскакал следом. Ну чего вам от меня
надо, господа Проводники?!
Лейво что-то гневно рычал, лицо его перекосила гримаса ярости. Резвая Женина
кобылка не желала уступать вороному жеребцу и припустила еще быстрее. Вороной наверняка
взял бы на скачках не один приз. Лейво неуклонно сокращал расстояние.
– Стой! Ненормальная! – орал он, нещадно подстегивая жеребца.
– Еще чего! – фыркнула Женя. – Дерби хочешь? Будет тебе дерби…
– Стой, туда нельзя…
– Почему это нельзя? ГАИ тут нет, дорожных знаков тоже…
Лейво таки успел. Дико ржал вороной, роняя с губ клочья пены. Теснил кобылку назад, к
пылящим вдалеке кибиткам. Темное смурное лицо Лейво дышало тревогой.
– Уходим, быстро! – он отобрал повод, просто выдрал его из Жениных пальцев. – С ума
сошла?! Да уйми ты этого черта!
Макс с глухим рычанием кидался на сапоги Проводника.
– Макс, назад! – Игорь тоже оказался тут как тут.
«Ну, может хоть сейчас подерутся?» – с надеждой подумала Женя. Однако быстро
поняла, что если кого и будут бить, так это ее. Небритая и помятая физиономия верзилы
изображала ярость в чистом виде.
– Какого хрена?! – напустился он на Женю. – Чего вы здесь слюни роняете?! Живо назад!
Лейво! У тебя повылазило? Не видишь – рисунок меняется?
Не выпуская из руки повода Жениной лошади, «Бандерас» гикнул, саданул каблуками
атласные бока вороного и поскакал обратно.
Хочешь – не хочешь, пришлось подчиниться грубой мужской силе. Женя посмотрела на
Дорогу. Кибиток не было, Проводников не было… Да что там, Дороги тоже не было! Только
Степь да Степь кругом.
– Все, мальчик, не успели, – Лейво осадил взмыленного жеребца и выронил из рук повод
Жениной лошади. Женя по инерции проскакала мимо него.
– Стой! – зло крикнул Игорь. – Пропадешь – искать не буду!
– Ну какой с тебя учитель, Бродяга? – фыркнул Лейво. – Ты даже не удосужился
предупредить ее о том, как изменчива Степь… Здесь никто не скачет наперегонки с ветром, -
обратился он к подъехавшей Жене. – Если с головой все в порядке, разумеется…Что делать
будем? – Это уже мрачному Игорю.
– Разденемся и будем ламбаду плясать, – буркнул тот. Спрыгнул с коня, отошел в
сторонку и лег в траву.
– Эй, Игорь, ты куда? Обиделся, что ли? – подалась было за ним Женя.
– Не мешай, – остановил ее Лейво. – Он Дорогу ищет…
Пряный ветер ерошил волосы. В бесконечности выгоревшего неба парил степной орел.
Пересвистывались суслики. Женя вдохнула полной грудью горьковатый воздух, ласково
потрепала лошадку по шее.
Макс, периодически исчезавший из поля зрения, вынырнул из травы с упитанным
тельцем в зубах.
– Эге! Да ты, брат, заелся! – заметила Женя. Обычно с мясом монстр рсправлялся в
мгновение ока. Пес застенчиво покрутил хвостом и попытался пристроить тушку на ногу Жене.
– Фу, гадость какая! – возмутилась та, отпихивая псину ногой.
Макс обиделся и унес добычу к Проводнику, без движения лежащему на траве. Плюхнув
убиенного зверька на распростертое тело хозяина, пес прилег рядышком.
– И долго он искать будет? – поинтересовалась Женя у Лейво, меланхолично обвисшего
на своем жеребце.
– Столько, сколько потребуется. На твоем месте я вообще бы помалкивал. Это из-за тебя
мы тут застряли…
– Не фиг было догонять, – огрызнулась Женя.
– Вот и я уже жалею. Погнался за тобой, как дурак. Пусть бы поплутала по Степи до
первой волчьей стаи.
– Что, Максюта, мясо приволок? – Игорь поднялся из травы, почесал монстра за ушами. –
Молодец, мальчик! Ты моя умница! Ну неси, неси хозяйке, она нам супца на привале сварганит.
– Не буду я дохлятину в руки брать! – возмутилась Женя.
– Не привередничай! – строго одернул ее Игорь.– Запасов у нас по твоей милости
никаких. И хрен его знает, столько еще по Степи тащиться придется. Без коша, без воды.
– У меня фляга с собой, – быстро отозвался Лейво.
– Без котелка, – продолжал Игорь. – И без овса для лошадей. Прониклась?
Восчувствовала?
– Какой хрен вас за мной понес?! – Женя начала тихо звереть. Спасители! Посмотри ж ты
на них!
– Ясно, еще не прониклась, – мрачно констатировал Игорь и сплюнул под ноги.
– Она все поймет ночью, – усмехнулся Лейво. – Ты Дорогу нашел?
– Да, нам в ту сторону, – Игорь махнул рукой в неопределенном направлении,
охватывающем треть горизонта.
– Поехали, – Лейво пружинисто выпрямился в седле и тронул бока вороного каблуками.
– Поехали… – Игорь длинно и тяжко вздохнул и полез в седло.
Скакать в свое удовольствие – это одно, а совсем другое – поспевать за парочкой
мрачных Проводников. Макс шастал по округе и стаскивал негодующей Жене упитанные
тушки сусликов. Когда Женя попыталась втихаря избавиться от трупов, получила нагоняй от
Игоря, который спешился, сноровисто разделал сусликов на кусочки. И к изумлению Жени
пристроил все кусочки под седло своей лошади.
– Я это есть не буду, – с омерзением наблюдала за процедурой Женя.
– Отлично, нам больше достанется, – мило улыбнулся Лейво.
Снова тронулись в путь. Солнце вскарабкалось к зениту. Стало жарко. Женя с отвычки
натерла себе все, что можно, и с мученическим видом вертелась в седле.
На горизонте показались темные точки. Проводники разом посмурнели еще больше и
осадили коней.
– Заметили или проскочим? – спросил Игорь у Лейво. Если бы Женя не знала Игоря, она
подумала бы, что он встревожен.
– Еще бы! И не надейся, по Степи от них не уйдешь. Может попробуешь нас вытащить?
– Не здесь и не сейчас – мертвая зона, – пояснил Игорь. – Я не утяну троих с лошадьми и
собаку…
– Хрен с ними! Скотину можно бросить! – рубанул с плеча Лейво.
– Умник! Если я вас и вытяну, то лягу наверняка. Меня ты тоже бросишь?
– На плечах вынесу.
– А ее сверху посадишь и флаг ей в руки дашь… – покивал Игорь.
– А кто это там? – осведомилась Женя.
– Саммиты – плеть гнева Господнего, – соизволил ответить Лейво. – Если начнут
стрелять нам крышка.
– Не начнут, – уверенно возразил Игорь. Нас мало, а по твоим шмоткам за километр
видно, что ты Проводник. Стрелять в нас им не выгодно. Попытаются взять живьем.
– В таком случае, их ждет милый сюрприз, – многообещающе улыбнулся Лейво.
Саммиты приближались неправдоподобно быстро. Женя охнуть не успела, как
пропыленные насквозь всадники с лошадьми оказались на расстоянии рукой подать. Сверкали
изогнутые сабли, узкие раскосые глаза с темных физиономий… Дюжина клинков, видавшие
виды степные бандиты. Каким бы шустрым Игорек не был, в этот раз точно не отвертится.
Даже с помощью Максика…
Бой был жестоким. Но Женя проглядела его. Не до того стало, особенно когда парочка
раскрашенных татуированных образин принялась стаскивать ее с лошади. Женя честно
попыталась применить все, чему обучил ее Такэда-сан. Однако на подвижной лошадиной спине
это все напрочь отказывалось работать. К тому же саммиты виртуозно пользовались кнутами…
К исходу схватки, когда ее, пыльную, потную, измученную упаковывали в нечто
напоминающее сильно потертый ковер, Женя могла утешить себя лишь тем, что успела таки
изрядно поцарапать морды лихим степным людишкам. Переговариваясь на гортанном своем
наречии, саммиты погрузили Женю на лошадиный круп и куда-то повезли. Судя по визгу,
гиканью, истошному конскому ржанью и яростному лаю Макса битва была еще далека от
завершения.
Женя хрипела и сопела в своих тенетах, пока не потеряла сознания. Под жарким
степным солнцем путешествовать в свернутом трубой ковре не слишком комфортно…
Приход в себя был мучителен. Хотелось пить. Шею перехватывало что-то очень
твердое, запястья тоже оказались стиснуты неким подобием наручников… Женя открыла
заплывшие глаза и попыталась оглядеться. Вах! Джина-джан! Как говорил незабвенный Вахид,
сквозняка его праху! Темная ночь с проблесками костра где-то чуть в стороне, за доступным к
обозрению пространством. Многострадальные женины запястья и шея оказались в деревянной
колодке. Рядышком сопел кто-то, судя по запаху – мужик. В парной с жениной колодке. Поза –
до крайности неудобная. Женя сидела на голой земле, со спины на нее кто-то наваливался
астматически хрипя, а из-за разницы в росте со спаренным мужиком, колодка больно давила на
шею.
– Женя, Женя-я, – шепотом звал мужик. Лейво. Не Игорь, точно. Если б Игорь,
Женя в колодке висела бы, а не сидела. – Ну же, девочка, ты меня слышишь?!
В ответ Женя могла лишь неразборчиво хрипеть. Передавленное и пересохшее от
жажды горло выдавать членораздельные звуки отказывалось наотрез.
– Ну, слава Хранителям! Жива!
– Гхде мы?…Что снами будет? Гхде Игхорь? – с трудом выдавила Женя.
– Рабы мы теперь…Продадут на рынке. Игоря не видел. Меня по голове стукнули.
Здесь его точно нет. – Лаконично ответил Лейво.
– Он…он погхиб? – Женя ворочала запястьями, пытаясь хоть немного размять
занемевшие кисти рук. Смерть верзилы была наиболее вероятным исходом свалившегося на их
головы приключения. Уж от дюжины-то бандитов и Джет Ли не отмашется, что бы там не
снимали досужие режиссеры китайских боевиков.
– Если его с нами нет, это хороший знак, – торопливо шептал Лейво. – Он придет за
нами и освободит…
Ну что на это ответишь? Особенно если в горле першит, а на душе скребут
помойные кошки. И ведь это Женя втравила верзилу в беду. Приехал мальчик к родственникам
на побывку…
Рабов никто не собирался морить жаждой раньше времени. По ряду прошелся
«ароматный» мужик с кожаным ведром и жестяной кружкой. Не слишком церемонясь, он
вливал в жадно разверстые рты по кружке воды. Вода ледяная, от нее сводило челюсти и
ломило зубы. Женя с тоской вспоминала ласковую Алию и ее горячий зеленый чаек.
– Почему ты думаешь, что Игорь жив? – переведя дыхание после водопоя,
окликнула Женя своего невидимого собеседника.
– Такие не умирают, – отозвался он. – К тому же с ним была ваша кошмарная
собака. Мне показалось, что он сумел уйти…
Несмотря на всю мерзость ситуации, Женя понемногу впала в беспамятную вязкую
дремоту. Уж слишком ей досталось за прошедший день. Веселенькая у Проводников жизнь,
ничего не скажешь…
День начался с пинка по ребрам. Поесть будущим рабам не дали. Просто погнали
пешком в неопределимом направлении. Идти было очень трудно. Под ноги не посмотреть, пот
заливает глаза, все тело ломит от неудобной позы, колодка больно давит на шею. Все мысли
улетучились из жениной головы после нескольких минут подобного марша. Все, кроме одной: «
Когда все это кончится?! Господи, я так больше не могу! Дайте мне спокойно умереть!…»
Умереть Жене не дали. Короткий привал, во время которого все дружно давились
все той же неизменной водой. Теперь она уже не была холодной. Теплая горьковатая жидкость.
И опять в путь. Саммиты с кнутами скакали вокруг пылящей шеренги полуголых измученных
людей. Женя видела лишь мокрую от пота и грязную от пыли спину впереди идущего…
В первое мгновение, когда толпа повалилась на ночной привал, Женя попросту
потеряла сознание. В себя пришла от боли и жажды. С трудом приняла менее мучительное
положение тела и мысли, одна другой кошмарнее, повалили в измученную жарой голову.
Она не верила в то, что проводник уцелел. Забавная и местами страшная сказка
кончилась. Теперь ее окружала неотвратимая реальность. А в реальности нет места чудесным
спасениям. Честно говоря, пускаясь в путь с бесшабашным Игорьком, Женя не задумывалась о
том, что в любой момент их ожидает смерть. В это просто не верилось. А ведь Игорь
предупреждал… А эти кошмарные шрамы на его спине… Жене просто мечталось, как она с
гитарой за спиной бродит по бесконечным мирам, зарабатывая на жизнь игрой в придорожных
тавернах. Это было бы так здорово! Так не похоже на ее скучную жизнь в захудалом
провинциальном городишке в однокомнатной квартире с деспотичной матерью. А теперь вот
сказка кончилась… Сбитые ноги болели, скрюченная спина болела, саднили распухшие
запястья. Протестующее ныл пустой желудок. Рядом возился Лейво. От того, что он здесь,
невидимый, но хотя бы слышимый, становилось немного легче. Он ведь тоже Проводник! А