Леночка резко встает, берет сумочку и выходит из комнаты. Здесь есть ее излюбленный маленький уголок, где можно отдышаться, перевести дух, аппендиксный закуток коридора, маленькое пространство, ее необитаемый остров, где на подоконнике много цветов в старомодных горшках, которые растут тут годами почти без ухода. Но, главное, здесь всегда прохладные стекла оконных рам, всегда, даже в летнюю жару, можно прийти и прижаться к ним лбом. Леночка прижимается своим лбом к холодному стеклу и стоит так, закрыв глаза: – Уйти домой, все бросить и уйти? Под воздействием этого живительного холода боль постепенно уходит, к ней возвращается ясность мыслей и ее обычное самообладание, выработанное за эти годы. – Нет, она не уйдет, она продолжит эту игру, она ведь сильная… Нельзя бежать с поля боя, она бросит свою перчатку! —
Леночка направляется к дамскому туалету, заходит в кабинку, снимает с себя трусики и убирает их в сумочку. Немного раскрасневшаяся и такая красивая с блестящими глазами она возвращается в комнату, где никто не заметил ее отсутствия, никто, кроме Него. Она не смотрит даже в его сторону, но она чувствует тревогу исходящую от Него, даже страх. Мельком она замечает, что его жена болтает с кем-то из приглашенных и заливается все тем же смехом, только Леночка уже не слышит его. А Он стоит и пристально смотрит на на нее, жадно ловит ее взгляд. Леночка поднимает свои глаза, но это уже не глаза жертвы, а глаза соблазнительницы-искусительницы, которая начинает свою игру.
Она садится на все тот же одинокий стул, как королева на трон. Она сидит напротив него так, что только Он один видит ее всю целиком. Леночка приподнимает подол своего платья, открывая перед Ним восхитительную картину, всю себя во всей красе… Она широко и грациозно расставляет свои стройные ножки в черных чулках и туфлях на шпильках, дотрагивается до себя, слегка касаясь своими пальчиками, дразнит Его.
На лице Леночки улыбка, улыбка настолько дьявольски соблазнительная, что Он, глядя на нее, скрежещет зубами не в силах оторвать свой взор. Он просто с ума сходит от желания сию же минуту рвануться к ней и впиться в нее губами, руками, всем своим естеством…
Веселые, чуть хмельные голоса, хохот, обрывки фраз, долетающие до них, все сейчас не имеет значения. В этом мире, в этой комнате только Он и Она, и еще огромное, как нарастающее цунами, желание приблизиться друг к другу.
Но Леночка не торопится, она дразнит, завлекает, сводит с ума… Он не может ни о чем думать, ни на что смотреть, ни на что… кроме этого розового цветка, который манит к себе до боли, которая все сильнее и сильнее охватывает всего Его. Он почти жалок, раздавлен… Но пытка продолжается… Пощады не будет, это видно по лицу Леночки, такому знакомому и такому чужому сейчас.
Подруга Нина куда-то увлекает его жену, она уводит ее из комнаты, но для них это ничего не значит, насколько они поглощены друг другом.
Леночка вдруг резко встает и идет к накрытому столу, гости уже покинули его и есть много свободных мест. Леночка садится в уголок (куда же еще… уголок – излюбленное ее место). Он следует за ней, наливает ей вина, кладет на тарелку закуску. Садится рядом, совсем близко, словно для дружеской застольной беседы, наливает себе в бокал вина, берет его левой рукой, поворачивается к Леночке в пол оборота, опираясь рукой с бокалом на спинку стула, а правую свободную руку, закрытую скатертью, кладет Леночке между ног. Леночка понимает, что деваться ей некуда, поэтому не сопротивляется, а Он своими жадными пальцами уже вовсю там, гладит, теребит, пощипывает все самые сладкие места, ведет себя властно, как полноправный хозяин, который вернулся в свои владения. Леночка сдается, слишком хорошо и сладко, она раскрывается полностью перед ним и тонет в неге. Никто не обращает на них внимания, все заняты своими разговорами и уже хмельные.
В комнату заходят Нина и его жена, в руках у них подносы с закусками и салатами. Все присутствующие оживленно садятся за стол. Нина, подруга и просто Ангел-хранитель, она все знает и все поняла. Нина усаживает его жену рядом с собой и занимает ее беседой. Они сидят напротив друг друга через стол. Веселые тосты, оживленные реплики. Он что-то рассказывает, перекидывается шутками, но ни на минуту не покидает свое сладкое местечко под столом.
Леночка, уже испытавшая оргазм, чувствует, что приближается следующий, волна его нарастает, она делает глоток вина из фужера, слегка откидывается назад, прикрыв глаза, как от легкого опьянения. Ее слегка потрясывает, она боится застонать, как ей хорошо. А Он, не прерывая беседы, уже тремя пальцами в ее теле, в ее нежном сочном тепле. Это их тайна, их сладкий, запретный и манящий плод, устоять перед которым они не в силах. Лена чуть слышно только Ему одному, прерывисто выдохнула и с таким наслаждением пригубила вино, как будто в бокале был волшебный нектар, тем самым погасив в себе желание застонать от чувств нахлынувших на нее. Он почувствовал, как сильно она сжала ноги под воздействием сладких судорог. Наконец, Он достал свою руку и положил на стол. Правую руку, на котором блестело его обручальное кольцо, блестело от влаги их любви. Леночка благодарно улыбнулась и под столом своей рукой дотронулась до его паха. Только тогда ощутила его желание, оно было огромным, его просто распирало.
Леночка посмотрела на Него внимательно вглядываясь, с виду ничего особенного, только желваки напряглись на скулах и взгляд лишь затуманился. Он слегка нагнулся и тихо сказал ей: – Я больше не могу, нам надо выйти… —
И тут опять вмешалась Нина, ее Ангел-Нина. Она «вспомнила», что в приемной, в холодильнике они забыли еще кое что для стола и увела с собой его жену. Как только за ними закрылась дверь, Лена объявила, что в подсобке есть ее фотоаппарат и они сейчас будут фотографироваться. Под одобрительные возгласы, они направились к закутку подсобки. Это было небольшое, отгороженное пространство, где на стеллажах пылились какие-то папки с бумагами и всякий ненужный хлам. Как только они зашли в этот закуток, Он так крепко сжал ее в объятиях, что Леночка едва не лишилась чувств, а Он сжал еще крепче и стал осыпать ее шею, лицо, волосы жаркими поцелуями. Он торопился, у них всего несколько минут, их тайного счастья. Он резко вошел в нее со спины, вошел на всю ее глубину, но она была к этому готова и это было сейчас самое лучшее и упоительное, что могло быть. Резкими толчками, с нарастающим темпом, Он буквально оседлал ее, как молодую кобылку и поскакал вскачь, резво и напористо. Его жаркое дыхание обдавало ее шею, Он впивался в нее поцелуями и все больше ускорял темп. Такой ярости у них еще не было. Была бы их воля они разнесли бы все вокруг себя. Он хрипел, тихо выл, не в силах сдерживаться. Леночка отдалась ему вся без остатка. И вдруг она увидела их отражение в висящем напротив зеркале. Она смотрела на это как бы со стороны и видела искаженное страстью его лицо. Он вздрогнул, застонал, судорожно выдохнул и затих в ней, уткнувшись своим лицом в ее спину.
Он вышел первым из укрытия, оставив Леночку, чтобы она привела себя в порядок. Лена стояла, опершись спиной на стеллажи, наклонив голову и тяжело дыша… Вдруг кто-то протянул ей ее сумочку, которая была ей сейчас просто необходима, это была ее Ангел-Ниночка, спасибо ей!
Когда Леночка вышла из закутка, никто бы и не заметил последствий той бури, которую она только что пережила. В комнате продолжалось веселье. А Он.., Он сидел рядом со своей женой, нежно обнимая ее за плечи и что-то тихо говоря ей на ушко. А та счастливо заливалась своим смехом. Но, главное не это, главное, – Леночке стало так хорошо и спокойно, что она даже улыбнулась им обоим своей милой улыбкой с ямочками на разрумянившихся щечках.
Расставаясь на морозе, они слегка пьяные обнялись, а его жена даже поцеловала Леночку и каждый пошел к себе по домам, в свои стены.
Уже поздно ночью, лежа в постели с мужем, Леночка ощутила на себе его руки, такие знакомые… и позволила ему сделать это. Прежде чем окончательно погрузиться в безмятежный сон, Леночка подумала, что надо попросить его перевесить зеркало.., а может и не надо… оно же никому не расскажет о том, что в нем отражалось… и Лена заснула с мыслью: – Быстрее бы настало завтра, чтобы снова увидеть его. —
Глава 34 Когда в душе паровой котел
Вот и новогодние праздники позади. Это в нынешнее время мы имеем длинные новогодние каникулы, а тогда, даже еще в 2001 году, нерабочими были только 1 и 2 января. А дальше наступали трудовые будни, вся страна выходила на работу и не важно было, есть работа или нет, многие просто отсиживали положенное рабочее время. Да, это была скрытая безработица, но люди привыкли и думали, что они работают. Хоть и за маленькие деньги, но большинство населения было занято. А их дети были в школе, а после уроков предоставлены сами себе, в то время как их матери отсиживали положенное время в своих офисах. Исключение было только в сфере услуг и на производствах, но там хоть производилась продукция и услуги. Впрочем, все это было при советской власти, а начиная с конца 80-х годов все кардинально начало меняться: предприятия, в том числе прибыльные, намеренно подводились под банкротство, людей выбрасывали на улицу и никого это не волновало. Так было и в начале 2000-х, потом ситуация в сфере занятости стала меняться, но в основном в больших городах-миллионниках. А в маленьком Вологжанске с населением не более 300 тыс. жителей хорошую работу найти было очень непросто. Поэтому уволиться и остаться без работы Леночка не могла, хотя на дивиденды Алексея вполне можно прожить, сохранив привычный для Леночки образ жизни, но ей очень не хотелось становиться домохозяйкой.
Сразу после праздников Лене удалось взять больничный по уходу за Коленькой. Она никогда не злоупотребляла этим раньше, но ей ужасно не хотелось выходить на работу, нужно как можно дольше потянуть время. Пусть Алекс сам разбирается с Вероникой и решает чем ей заниматься. Леночка всей душой не хотела брать на себя роль наставницы Вероники и посвящать ее в дела БРИПа. Она позвонила на работу Алексу и сообщила, что находится на больничном по уходу за ребенком и еще попросила у него дать ей отпуск за свой счет. Алекс немного замешкался, но согласился. Положив трубку, Лена с облегчением вздохнула, к моменту ее выхода на работу пройдет почти месяц. И хорошо, что ее день рождения тоже попадает на отпуск, ей не хотелось праздновать его в коллективе, в котором теперь властвует Вероника, хорошо чтоб о нем все забыли к ее возвращению из отпуска. И Алекс тоже, хотя он ее уже поздравил – шубой…Что делать зимой в отпуске Леночка и не представляла…
А Алексу пришлось начать делать некоторые изменения и перестановки в БРИПе, это касалось, в основном, месторасположения его сотрудников. Главным образом, нужно было создать условия для Нины и Матвея Львовича, их он «поселил» в отдельной просторной комнате, чтобы никто не мешал им работать, так как главным мозговым центром БРИПа были эти двое. Но надо было куда-то посадить Веронику, а главное, определить, чем ей заниматься в БРИПе, всю секретарскую работу выполняла Леночка и выполняла ее прекрасно, она была настоящей помошницей и правой рукой руководителя – Алекса. И главное, Алекс не хотел ни за что терять ее ни как ценную сотрудницу, ни как пылкую и проверенную любовницу. А как соединить несоединимое он пока не знал, но твердо знал одно, – Леночку от себя он не отпустит.
Его личный кабинет был со смежной комнатой, которая раньше была приемной для посетителей. Алекс задумался:
– Если посадить туда Веронику, то ее контроль будет тотальным. – поэтому Алекс замыслил сделать перепланировку с целью изолировать комнату от своего кабинета, он нанял рабочих, которые уже трудились вовсю. В дальнейшем он планировал определить туда Леночку, чтобы она всегда была поблизости, всегда под рукой, но как тогда быть с Вероникой, он понятия не имел. У них четыре служебных помещения по договору об аренде: кабинет Алекса, комната для аспирантов, где они все вместе штудируют научные разработки и обмениваются идеями, третью комнату занимают его главные эксперты – Матвей Львович и Нина, остается комната одна на двоих, где Леночке придется соседствовать с Вероникой, та самая комната, которую он изолирует от своего кабинета, хорошо, что выход будет в общий коридор, в стороне от входа в кабинет Алекса. Может несколько позднее они как-то еще расширятся, но институту принадлежит лишь комната №301, та самая, где произошло их первое любовное свидание с Леночкой, тогда 31 января 1996 года. Сакральное для них место, но ключи пришлось сдать в АХО, институт планирует сделать там что-то типа архива документации.
– Короче пока такой расклад… Две его женщины: жена и любовница должны работать вместе, да и еще сидеть в одном кабинете. Но я не могу без Леночки. Хочу ее, постоянно хочу! Это, как алкогольная зависимость. Хочу «пить» ее постоянно! Есть в ней то, чего нет ни у кого! А на своем веку я женщин видел-перевидел! Она завладела моим мужским Эго и незаметно привязала к себе. Поначалу была робкая, неопытная, теперь она с каждым разом становится все жарче и жарче и сводит меня с ума! Мои уроки не прошли даром. И все делает для меня! И я все делаю для нее… и это ввергает меня в экстаз! Нет, я не должен ее терять! —
От этих мыслей Алекс почувствовав острый прилив желания. Он даже поднялся с кресла и ослабил узел дорогого шелкового галстука. – Черт, как встал! Вероника поблизости и всегда готова, но я не хочу ее! А сегодня придется тащить ее с собой на переговоры… как клещ на моем теле! Того и смотри, чтобы не напилась… – со вздохом резюмировал он.
Леночка восприняла приход Вероники в БРИП, как удар судьбы, Алекс долго успокаивал ее, говорил, что ничего не изменится, что он что-нибудь придумает, что надо лишь немного потерпеть. Он был особенно нежен и ласков с ней, но предупредил Леночку, что Вероника хитра и любит разыгрывать из себя этакую простушку-хохотушку. Он-то знает ее, она умна и коварна, у этой женщины железная воля и хватка. Они вместе уже десять лет. Ему было двадцать пять, а ей тридцать два, когда они познакомились на Черноморском пляже. Он был аспирант физтеха, а она разведена и вся в поисках новых любовных приключений. Дочь бывшего партийного бонзы, закончила ИНЯЗ, музыкальную школу, играет в теннис. В общем, Вероника обладала всеми необходимыми качествами номенклатурной жены, но на дворе был 1990 год, папа ее быстро почувствовал ветер перемен и занялся бизнесом. Скупал задарма все, что плохо лежало, благо все было в его руках. Начинал с земель, дышащих на ладан колхозов, городских зданий, которые потом перепродавал за хорошие деньги и к 90-му году папа Вероники – Дмитрий Степанович Широков уже стал магнатом-миллионером и влиятельным лицом в их краях. Облепленный кучей любовниц, он откупился от жены и вел удобный для себя образ жизни. Исключением была лишь дочка Вероника, плод его студенческой любви.
Тесть Алекса – Дмитрий Степанович в свои шестьдесят четыре года, еще крепок и могуществен, школа партийных интриг и подсидок была его главным жизненным университетом. В молодости, уже после армии он был направлен в институт по разнарядке областного комитета комсомола, как комсорг бригады механизаторов деревенской МТС. Такие люди, как он, умеют быстро пристраиваться и раскидывать вокруг себя сети, подобно паукам. Широков сразу почуял в будущем зяте нужного ему человека, поэтому и дал добро на этот брак.
Поначалу Алекс был у него чем-то вроде адъютанта при генерале, но видимо, не желая, чтобы зять был в курсе его дел, Дмитрий Степанович постепенно отдалил его от себя.
Аспирантуру и написание диссертации Алекс Трояновский благополучно забросил, потом ему пришла идея с БРИПом. Идея, надо сказать, хорошая, тем более, что обстановка в 90-е позволяла бесконтрольно сплавлять за рубеж ценные советские разработки под эгидой конверсии. Никто этим особенно не интересовался, за исключением старых советских ученых, подобных Матвею Львовичу. Наверху все погрязли в склоках и сведении счетов. В академических кругах начались всевозможные сокращения, реорганизации, которые быстрыми шагами вели к краху советской науки. Самое время для темных делишек. И вот, под вполне благородной вывеской Алексу удавалось сплавлять за рубеж остатки советских научных достижений, имеющих стратегическое значение. У каждого был в этом деле интерес: деньги в тощие карманы руководства института и определенным лицам в министерствах. А Алекс мечтал взять реванш – защитить кандидатскую, а лучше сразу докторскую, возглавить кафедру, а главное – деньги и возможность свободного передвижения по миру. Ну, а Вероника была плоть от плоти своего отца. Она была настоящей хищницей и крепко держала в своих коготках молодого мужа. После месяца курортного романа с их безумным сексом, она решила, что лучшего чем Алекс, ей мужа не найти. Вероника знала толк в мужиках и не смотря на очень приличное и даже элитное образование, полученное при полном содействии папы, по своей сути была грубой нимфоманкой. Даже видавший виды к своим двадцати пяти годам Алекс, был поражен ее секс-пристрастиями и дикой ненасытностью в плотской любви, но и он тоже был из одного с ней теста, а в глубине души даже был горд, что ему удалось укротить такую тигрицу, как Вероника. Репетиторы, столичный ИНЯЗ дали ей знания английского и испанского языков, которые она осилила, несмотря на патологическую лень. Была б ее воля, она дни и ночи проводила бы в СПА-салонах, ходила по столичным тусовкам и меняла любовников. Но ее папа был не столичного разлива. Крепко спаянный с вологжанскими властными и коммерческими структурами, свою вотчину покидать не собирался. Он хорошо знал свою любимую дочку и после окончания Вероникой ИНЯЗа, приказал ей вернуться под свое крыло.
Первый брак Вероники был своего рода попыткой сбежать из-под опеки отца. Она вышла замуж за приезжего в их края красавца-грузина, который в свою очередь лелеял мечту о выгодных для себя контактах при помощи могущественного тестя. Но время шло, а Дмитрий Степанович не торопился покровительствовать зятю и прождав впустую несколько лет, тот отбыл на свою историческую родину, где быстро женился и завел детей. Вероника к тому же страдала бесплодием, сказались ошибки бурной юности. После развода она пустилась во все тяжкие, поговаривали, что даже лечилась от алкоголизма заграницей, но насколько это было правдой никто не знал. Надо признать, что для своих 42 лет выглядела Вероника великолепно. Зеленоглазая брюнетка, со спортивной фигурой, она смотрелась ровесницей Алексу, на те же 35 лет. Одевалась Вероника в лучших бутиках, Дмитрий Степанович хоть и дарил дочке дорогие подарки, но при зяте каждый раз подчеркивал, что пора бы ему самому обеспечивать запросы жены, он не резиновый. Злые языки приписывали Дмитрию Степановичу тайную жену и ребенка, но этот факт его биографии так и не был установлен.
Вероника с первых же дней решила «подружиться» с Леночкой, она всячески старалась установить с ней неформальные отношения. К этому Леночка готова не была и ее застигло врасплох такое панибратство. Вероника любила в присутствии Леночки звонить по телефону в кабинет мужа и в игриво-шутливой форме интересоваться, что заказать на обед в офис: пиццу, хот догов или стар догов… Это была ее любимая игра, которая просто бесила Леночку. Надо было видеть, как умело Вероника сматывала в клубок нервы Лены. Как томно и жеманно выясняла у мужа какой он желает хот дог, она любит самый большой, самый горячий и много-много майонеза.
– А может все же пиццу, дорогой? – как всегда под конец спрашивала Вероника. Но самое убийственное было то, что Вероника каждый раз спрашивала у Леночки, что ей заказать: пиццу, хот дог или все же стар дог? Леночка благодарила и всякий раз напоминала, что она не ест фаст фут. И Вероника, томно поднимаясь из-за стола и поправляя на себе кофточку, подходила к зеркалу, подкрашивала губы, затем несколько раз себя внимательно осмотрев, поправляла чуть касаясь волос прическу и плавно двигаясь всем своим телом, проходила мимо Леночки и каждый раз, уже в дверях, с загадочным выражением лица говорила, понизив голос:– Меня минут сорок не будет. – и закрывала за собой дверь.
Лена знала, что она пошла к Алексу, ее Алексу. В душе кипел паровой котел, который был готов вот-вот взорваться. Она тихо ненавидела Веронику. Даже свою любимую актрису Веронику Кастро разлюбила за это ненавистное имя. Утешало только одно, что она и Алекс уже пятый год успешно и регулярно наставляют ей рога. Хотя вот уже вторую неделю между ними ничего не было… Да и Алекса она видела всего лишь мельком, он проносился мимо с какими-то приезжими в командировку людьми. Лишь раз он немного задержался около Леночки, незаметно нежно пожал ей руку и вздохнул. Лена тихо грустила:
– А чего я собственно хочу.., ведь я с самого начала знала, что он женат и я тоже не свободна. —
Глава 35 Секс не стометровка
Это произошло впервые в их отношениях. Он позвонил ей домой вечером, когда Леша укладывал Коленьку. Сын привык, что папа готовит его ко сну и без этого не мог заснуть. – Совсем, как мой папа когда-то со мною, – с грустью вспомнила Леночка. И вдруг раздался звонок в их квартире. Первое, о чем подумала Леночка: – Может что-то с мамой или Лукинишной? – она подбежала к телефону и схватила трубку. Услышав ее голос, Алекс промолвил:
– Добрый вечер, любовь моя! Если бы ты знала, как я скучаю, как ты нужна мне. Может встретимся в моей машине? У меня есть пол часика… —
И Лена согласилась. Она сказала Леше, что ей нужно кое-что купить в аптеке, оделась и быстро выскользнула из дома.
И вот в указанном месте стоит его машина. Он открыл дверцу и втянул ее внутрь салона. Свет был погашен, в автомобиле темно и тепло. Они впились друг в друга и понеслось… Давно так не было горячо и жарко обоим!
Утолив голодную страсть, Лена попросила, чтобы Алекс подвез ее к ближайшей аптеке. И когда они подъехали, она нежно поцеловала его и тихо сказала:
– Уезжай, не надо меня подвозить, я дойду, здесь рядом. —
Прощаясь, они так впились друг в друга губами, что Леночка аж застонала. Затем вышла из машины и быстрыми шагами направилась к аптеке.
На следующее утро Лене было уже полегче сносить «дружеское» отношение Вероники. Она начала потихоньку привыкать и к этой, как ей поначалу казалось, невыносимой пытке. Она научилась не слышать Вероникиных двусмысленностей, а иногда успешно имитировать срочную занятость. Клала перед собой какую-нибудь стопку бумаг и сидела, уткнувшись в них и Вероника умолкала.
У них с Алексом было еще несколько встреч в его машине, но Лене было все труднее придумывать причины ее ухода из дома по вечерам. Сразу после работы не получалось, так как в машине была Вероника. От Нины Леночка узнала, что ее маму Анастасию Петровну положили на обследование в больницу и Лена, сгорая от стыда, попросила у Нины ключи от ее квартиры, чтобы встретиться с Алексом. Нина молча положила ключи на стол. Лена заверила ее, что не позднее девяти вечера квартира будет свободна.
Что Алекс сказал своей жене, Лену не интересовало. А Леше она сказала, что заедет к подруге, которой давно обещала приехать. Он, как всегда без лишних слов, согласился.
– Как мне с ним комфортно все же… – отметила про себя Леночка. – Какой он легкий в общении и как доверяет мне. —
С Алексом она договорилась, что будет ждать его у Нины, а он придет чуть позже, минут через десять, в след за ней. У них будет больше двух часов времени, когда они наконец-то будут одни.
Леночке было стыдно перед Ниной, но она все давно о них с Алексом знала. А теперь и Алекс будет знать, что Нина знает о их с Леночкой отношениях. Но чувства взяли верх.
Сразу после работы Леночка поехала к Нине. Она жила на последнем пятом этаже в доме без лифта в спальном районе города. Квартира была двухкомнатная, но смежная. Учитывая то, что Нина жила в проходной большой комнате, а ее мама в изолированной меньшей площади, то каждый раз она проходила мимо дочери. Нина привыкла, но это доставляло ей вынужденное неудобство.
Поднявшись на 5 этаж, Леночка достала ключи от квартиры Нины, но ключ упорно не открывал замок. Лена, боясь его сломать, спустилась вниз и стояла у подъезда, ожидая Алекса. Он подъехал на такси. Они вместе поднялись к квартире и он все же открыл злополучный замок. Они вошли, чувствуя себя неуютно в чужом доме. А времени оставалось чуть больше двух часов. Алекс незаметно посмотрел на часы, но от Леночки это не ускользнуло. Он принес с собой бутылку своего любимого виски, налил себе и Леночке, они выпили и чем-то закусили.
Стало полегче и пропала их зажатость. Они освободились от сковавших их ощущений чужого дома и ограниченности времени, – ведь это не стометровку бежать… Алкоголь развязал их и они поплыли по реке чувственности, жадно хватая эмоции. Лена привезла с собой простынь и покрывало из дома и они стали раздеваться. Когда первый голод был утолен, Леночка, гладя Алекса по волосам заметила седину у него на висках.
– Ты седеешь, дорогой. – с грустью сказала она. А он притянул ее к себе:
– Потому, что я без тебя, вот и старею раньше времени. – Он налил себе еще виски, Лена отказалась.
– Вероника только прикидывается дурочкой, она очень хитра, все сканирует, во все старается пролезть, особенно, что касается финансов. Знаешь, она расценила вашу покупку квартиры и машины, как увод денег из-под моего контроля. —
– Ты хочешь сказать, что она подозревает меня в финансовых махинациях? Но как? Я же не твой главбух, какое я имею отношение к деньгам? —
– У нее папина школа. Тот всех подозревает и дочь учит как нападать на след. Она его ученица. Вероника почти уверена, что вы все в сговоре: ты, Нина и даже Матвей Львович, якобы вы уводите часть контрактов на сторону и делитесь. Ее отец уже наводил справки есть ли подобные БРИПу коммерческие структуры, но пока не нашел. И все же это была моя идея. —
Алекс еще налил себе виски:
– Я хочу выпить, Лена. Поедем на такси, я тебя недалеко от твоего дома высажу. —
Алекс заметно опьянел и у него развязался язык:
– Когда мы сошлись с Вероникой, я был, подающим надежды нищим аспирантом. Потом эта свистопляска под названием «Перестройка» похоронила все мои планы в науке, все обесценилось. Возвращаться в свой Мценск я не хотел, а когда встретил Веронику у нас все быстро завертелось. Она впилась в меня исключительно из-за моего х…я, она знает в этом толк. Я ведь с 12 лет в этом деле и был развращен взрослой бабой из нашего барака в Мценске. Мне казалось, что в этом деле я асс, постиг все, но то, что вытворяла со мной Вероника… даже меня крайне озадачило. Но я справился с ней, обуздал эту дикую кобылицу. Но сил она у меня отняла немало, на науку совсем не осталось, а потом все похеру стало… И вот я встретил тебя, свою жемчужину, свой неограненный бриллиант. Ты- чистая, нежная, жертвенная. Моя отдушина, мой воздух. Ты для меня все и всегда. По большому счету, я – говнюк и не достоин тебя. Ты только не бросай меня. —
Он потянулся к Леночке и обнял ее.
– А они, Вероника с ее папашей, они хотят, чтобы я всю жизнь зависел от них и как пришел с голым х…м, так с ним и оставался. Ленка, ты только не бросай меня! – Он прижался к ее животу лицом и стал горячо целовать ее.
Такого Алекса Леночка видела впервые. Он чуть не плакал и ей показалось, что у него в глазах стояли слезы.
Поцелуи перешли в бурный быстрый секс. Часы на стене напротив показывали, что времени у них совсем немного. Леночке было трудно расслабиться, ведь нужно было еще прибраться в квартире Нины, «замести следы преступления», проветрить комнату от запаха горячих тел и чужих духов… Лена свернула свое покрывало с простыней и убрала в стенной шкаф комнаты. Они вызвали такси по телефону, оно довольно быстро подъехало к подъезду. Все… свидание было окончено. Они вышли вдвоем из чужой квартиры, оставив ключи под ковриком перед дверью, как условились с Ниной.
Она пришла домой, как и обещала в начале десятого вечера. Коленька уже спал. Леша разогрел и подал Леночке ужин.
– Устала? – с нежностью в голосе спросил он.
– Да, устала. – отозвалась она, вкладывая в эту короткую фразу гораздо больше смысла, чем мог себе представить Алексей. – Просто смертельно устала. – добавила Леночка.
Леша убрал тарелку, помыл ее под великолепным краном их шикарной итальянской кухонной мойки. Они купили посудомоечную машину, но редко пользуются ею, разве что сама Леночка, стараясь сберечь свой роскошный маникюр.
Леша подошел к ней, обнял:
– Давай сегодня пораньше ляжем?
– Да, – послушно согласилась Леночка. – Только я душ приму и … – она не договорила, ей захотелось убежать в их шикарную зеркальную ванную, чтобы расплакаться там под струями душа.
А Леша продолжил:
– Я уже принял, но если ты не против, можем вместе… – он не закончил, а Лена подавив в себе слезы, подумала:
– Все… даже выплакаться не удастся. – и она тихо ответила мужу – Ну, конечно, не против, приходи. —
Они стояли под душем вдвоем, он натирал ее гелем, от которого у нее теперь полка в ванной ломилась, как и от другой дорогой косметики. Леша был счастлив, а у Леночки на душе была черная непролазная мгла. Ей так стало жаль Алекса, его неудавшуюся жизнь… Она впервые видела его таким раздавленным.
Леша вошел в нее сзади, под струями воды. А она стояла как каменная, с единственной мыслью:
– Как хорошо, что он сейчас не видит моего лица… – Она вспомнила ту недавнюю сцену перед зеркалом, только тогда с ней был Алекс… Лене захотелось разрыдаться и она так застонала от душевной боли, что Леша даже немного испугался.
Глава 36 Ты ошибся со мной, Павел
На следующий день, когда Леша уже уехал отвозить Коленьку к бабушкам, Лена решила выйти на пол часика пораньше из дома, чтобы немного прогуляться перед работой. Погода была хорошая, захотелось солнца и свежего воздуха приближающейся весны, ведь ей придется весь день сидеть в одной комнате с Вероникой. Леночке просто необходима подпитка положительными эмоциями, особенно после встречи на квартире Нины:
– Интересно, был ли он с ней вчера, как мы с Лешей… О, лучше не думать об этом! -
Вчера Леночка впервые увидела плачущего Алекса; – Но может это от спиртного? Он изрядно выпил виски. – С такими мыслями Леночка вышла из подъезда во двор дома. На ней была ее сапфировая, как оказалось при солнечном свете, норковая шубка. Она несомненно шикарна в этом подарке Алекса. Нежный утренний макияж, безукоризненная укладка, облако модных французских духов витало над Леночкой, оставляя за собой длинный шлейф аромата. Казалось, она не шла – плыла, едва касаясь земли в модных сапожках на тонких шпильках. Воплощение женственности и стиля…