–Пьют?
–Да конечно же нет. Они потерпят до начала.
Степа что-то доказывает брату Ирины.
–Уф, аж искры летят, мясо будет сочным!
Скоро приедет Светлана Ренатовна вместе с родителями Купы и Иры. Так уж случилось, что мы вместе. И нужно было как-то отвлечь, и развеселить наших гостей и поэтому организовали экскурсию по и так знакомому каждому из них городу.
Тася такая большая, бегает по грядкам и собирает укроп.
–Ир, а можно я нарву твоих ромашек? Поставим на стол, мне кажется будет красиво!
–Конечно нарви, вазу можешь спросить у мамы моей, она найдет.
–Тася! Ты что цветы рвешь?! (Лада, чуть салат не выронила).
–Мне Ирина разрешила!
Приехал Егор, привез фрукты и приборы.
–Скоро наши приедут, все готово?
–Надо еще порезать арбуз!
Да Алина уже этим занята, неси ей все, она помоет.
Мама как обычно на кипише. Конечно, папа ведь уже у мангала, который «не пьет».
…
Сегодня будет много, действительно, важных и значимых новостей. От того-то я ничего не могу делать. И абсолютно ничем не могу помочь. Сижу на этом крыльце в коротком и белом, ковбойские сапоги, о которых мечтала лет с пятнадцати, не снимавшая венок, который для меня сплела Тася, когда мы купались. Волосы, завитые еще со вчерашнего парада, я так и не обрезала их больше. И не зря. Он тихо подошел сзади.
–Как ты?
Я не хотела говорить, и он это понял. Молча, не снимая венок с моей головы, он заплел мне косу.
Наверное, Ира с Ладой ему рассказали…
Ну и пусть! Я давно потеряла тот листок с качествами. А после потери встретила воплоти.
И что для меня сейчас важно, так эта заплетенная теплыми руками коса.
–У меня для тебя сюрприз!
И с заднего двора вышагивало мое детство, которого так давно не хватало. Он привез таких занятых Тюмень и Ханты! Они здесь, все рядом!
–Увидеть Париж и умереть?
–Нет, увидеть все это и сравняться с небом!
…
Никогда я не была настолько опустошена и наполнена одновременно.
Я все время плакала, но никто меня не успокаивал, потому что все знали, это слезы счастья.
-Да бросьте, у большинства осенью наступает какая-то хандра опавших желто-красных листьев. Даже сами действия внутри недели грустно шепчут о горчинке на дне твоего любимого кофе. Жаль, я давно не маленькая, и моя мама не учит меня аккуратно пить горячий шоколад, как сейчас это делает другая мама для малыша-не меня.
Ранее утро. У нее сегодня выходной. Они этого ждали и тщательно готовились, так сильно устав от суматохи, что в день рождения самого любимого, утром решили устроить релакс в любимом их всех месте, спасибо маме, и позавтракать конечно же кашей, ну или сырниками. Синеглазому Арсению 17, Зеленоглазому Глебу 14, как и его абсолютной копии- Эмину. И чуть не забыли про Амелию, ей три года, и ее рекомендации по поводу празднования дня рождения, по мнению братьев, считаются самыми важными.
–Ведь она просто копия папы, а значит чувствует его больше, и связь у них неразрывная и любовь, точно до гроба. Смешно. Она у всех у нас до гроба, и об этом знает каждый из ее членов.
Мы все подъезжаем в кофейню. Арсений подает руку дамам, пока они, придерживая свои платья, грациозно выходят из машины. Глеб и Эмин уже улетели делать заказ, чтобы мы долго не ждали. Выбрав любимые для нас места они уже ждут. Усадили сестру, мальчики заметили, что она запачкалась и не сказав мне ни слова, достали салфетки и начали оттирать ей платье.
–Откуда у них салфетки? Ладно, это не важно. Близнецы души не чают в своей сестре, а старший словно ответственен за всех. Он искренне переживает и верит каждой родной частичке. Не скажу, что они не ссорятся. Они просто воспитаны видеть и понимать человека. Понимать и оценивать работу, которую люди делают. Они всегда ставят себя на чье-либо место, чтобы пораскинуть мозгами и быть терпимее.
Я всегда мечтала о сыновьях. Окружить себя настоящими мужчинами и больше никогда не бояться ночных кошмаров. Но мне как-то сказали: «Ой, не представляю, какой ты будешь мамой, просто умрешь от нервов и страха».
Благо, этого сделать мне не дали.
Любимый научил не бояться и не думать о худшем. И я перестала и родила нам еще близнецов.
Это была вторая мечта. Но она была в глубоком детстве, когда узнала о том, что мне это сделать возможно.
Получив такую безмерную радость: четверых достойных мужчин, я уже и не думала о воспитании и каких-то там еще умных вещах. Но наш дурной пример заразителен.
И поэтому мои дорогие котята приносят мне цветы. Открывают двери, уступают место, и что самое лучшее, адекватно и уважительно воспринимают противоположный пол.
Скажем спасибо, моему единственному, пришедшему так неожиданно в мою жизнь. Полагаясь на его любовь и отношение, мальчики впитали его лучшие качества.
–И знаете, только хотела это сказать, но такой уже взрослый Арсений берет и кладет свою голову мне на колени. Он хочет, чтоб я его погладила здесь и сейчас.
Я так рада, что они не стесняются проявлять настоящие эмоции, которые тревожат их повседневность. Им все равно, что подумают окружающие. Сейчас он хочет, чтоб я погладила такого большого и мужественного мальчика, который захотел понежиться. И я точно знаю, что это они будут делать всегда. Ничего не будет для них помехой, потому что помех нет и для меня. Я с ними танцевала и пела на улице. Мы пили кофе и лежали как-то на асфальте. Один раз я встала на скамейку и прочитала своим мужчинам любимую «Белинду папе», а муж это все поддержал и даже сбегал мне за цветами, как настоящей артистке полупустой ночной городской улице. Он всегда меня поддерживал, когда близнецы начали танцевать, мы устраивали батлы. Иногда я помогала мальчикам на репетиции. И конечно же мы одевались соответствующим образом.
Все.
Даже Амелия была в кедах и кепке.
Они никогда не стеснялись наряжаться. Им даже нравилось одевать рубашку или брюки под цвет моей помады.
И не забываем про круглые очки.
Я все это делала не специально, я жила как жила, просто моим детям повезло с воспитанными таким образом родителями, и они просто все переняли. Вот и все.
Но на Амелии, это работает от части. Зная свои проблемы из детства, я пытаюсь не допускать ошибок. Она получилась такая же своеобразная, как и я. Ни одному сыну не передалась моя личная индивидуальность. Мы с ней стали как говорят: «Одни против всего мира». У нее уже возникали вопросы. Но она видела мое безразличие и не понятие катастрофы, по ее мнению. И браться, конечно же, считают идеалом своего самого дорогого человека и всячески воспитывают в этой принцессе женственность. Они сильно мне помогают. Спасибо. И у Амелии такой же взгляд на жизнь. По-этому, все будет хорошо. Для этого мира просто родилась еще одна я.
Сколько не пишу, постоянно Амелию хочется назвать Мией.
Скорее я рожу еще и пятую-Мию. Она будет изящной балериной, которая будет много читать, благодаря писательскому таланту ее старшей сестры. Еще она будет помогать Глебу и Эмину, на открытие их школы уличных танцев, они создадут грандиозный номер смешав грацию и широкие штаны. А Арсений, на протяжении всего открытия, будет держать всю публику в интересе и напряжении, благодаря своим ораторским способностям. Амелия напишет в газету заметку и приложит фотки наших танцоров. Я напишу очередную книгу, о голубой бабочке и розовом фламинго. А моя невероятная любовь приготовит нам вкусный ужин, ведь все мы с самого начала обожаем, как он готовит.
За год до…
Будильник стоит на 5:30, я проснулась за пять мин до, мне абсолютно не хотелось больше нежиться в постели, хоть она и была такая белая, безумно мягкая и проваливающаяся. Я всегда в ней тонула и могла скрыться от всего на свете так, что меня никто не найдет.
Сегодня я не принимала душ, вчера был вечер спа процедур с масками и скрабами из таблеточного кофе. Я имею индивидуальную поставку этой уникальной вещи, а все почему? Потому что у меня связи и когда Купер открыла кофейню, мы сделали такую забавную вещь.
Голова чистая мягкая и черная, волосы любимой и долгожданной длины. Я смотрю на себя в зеркало и радуюсь, что смогла. Смогла сделать все, что хотела. Мой любимый завтрак на столе, а над кофе, такой легкий и видимый пар, при всем при этом, шум большого города, сирены, машины, все спешат не успеть пожить. А мне спокойно, я так привыкла засыпать под голос телевизора и принтера, что тишина меня застрелит в упор.
Сегодня безумный день, о котором я мечтала год назад. Они все здесь. Скоро будут у меня дома. Ведь эта встреча с близкими, мы будем окутаны чаем и искренностью. Такая грандиозность, словно наша Ира второй раз замуж выходит, но нет, все попроще. У нас день рождения моей книги. Той самой, выпущенной в единственном экземпляре и пройденной через большое количество городов.
Одеваю на себя любимый кашемировый свитер белого цвета, как же долго я его хотела купить. И темно синие джинсы. Я снова смотрю в зеркало. И вижу девочку, девочку которой 16 лет. Я ничуть не отличаюсь от нее. Такая же длина, те же грани и пропорции, такая же спокойная и сосредоточенная. В 40 и далее я буду как в 21-22, и ничто меня не тормознёт, потому что, когда нет тормозов, нет смысла и пытаться что-либо сделать.
Я спускаюсь в машину, это моя боль и страх. Больше не хочу писать мысли по этому поводу.
Не логичный и странный для вас поход из угла в угол, но я не вижу ничего странного в вещах, которые стают частью повседневности человеческой жизни.
Поэтому поднимаясь по красивому лифту с жутко прозрачным видом, я спешу обрадоваться от части моей жизни, которая всегда была рядом. Не смотря на расстояния и преграды сломанных ноутбуков и телефонов.
Забудем иное,
поживем настоящим внутриголовным утром,
и порадуемся за нашу жизнь, которая будет.
Сегодня я вновь забуду то,
что испортило мне настроение вчера.
И никогда не расскажу свету о болезненных слезах.
О том, что плачет на улице и в автобусе,
не распространяют вообще ни до кого.
Блестящий вымысел ради моего человека.
Я тебе уже верю.
Я тебя давно жду.
Я бы сейчас крепко тебя обняла. Вторую ночь об этом думаю: как нам было бы весело лежать в темноте вдвоём и говорить о том, как чертовски здорово, и о том, как мы познакомились.
Вдвоём испугаться, что именно в тот момент мы могли бы не оказаться там, где оказались. Улыбаться.
От тебя чудно пахнет. У меня несвойственные горячие ладони. Нет, не подумай, что я подряд два дня о тебе думаю.
Первый раз это случилось, когда я вот так легла и была не одна, а с близким длинноволосым человеком. Она горячее тебя. И все же я сразу затосковала, потому что именно тогда душа не была согрета, она и сейчас мёрзнет.
Я понимаю, ты пока занят, и мы ещё не оказались там, где могли бы и по неосторожности не оказаться.
Но я везде, как и ты.
Тёплой тебе ночи, и я знаю, как тебе сейчас зябко без общего созерцания темноты моей комнаты.
Наблюдай за мной как я меняюсь,
Выстраиваю стены и взращиваю цветы.
Наблюдай как плачу и улыбаюсь.
И я счастлива, что у меня есть ты.
Слушай, как я говорю не в попад во сне.
И творю странные вещи.
Ведь я безумно хочу доверить тебя себе,
И рассказать все-все, из своих книжек.
Смотри как уходит из-под ног земля.
Я танцую и умираю.
Посмотри, как падают небеса, окуная нас ближе к раю.
Почувствуй, как бьётся сердце моё через руки.
Какие мягкие стали волосы, после нашей долгой разлуки, и как закалились мои нервы.
Знаешь, мне однажды сказали, что я непробиваемая стерва.
Но не верь им, ведь ты не имеешь на это право.
И совершенно не важно, что я так сказала.
Просто ты невесомость…
На бешеной скорости мчишься в мои объятия.
В то место, где я придумала тебя идеального.
В то место, где ты увидишь меня танцующую.
И я ни капли не лгущая.
В то место, где настоящая.
В то место, где я тебя ждущая.
Надоело.
Прошу.
Убегай как шум в темноте с закрытыми глазами.
Прошу, оставь эту нежность мне, и можешь раствориться в городе, пока я сплю.
5 утра, а вдохновение только приходит.
Прошу.
Убегай и растворяйся без объятий.
Ненавижу долгих прощаний.
Я не поцелую тебя по любви, это слишком страшно.
Прошу, Убегай, только оставь маленькую радость.
Оставь свой запах, о котором я буду писать бесконечно.
Оставь свой успокаивающий прилив и волны, которыми укрывались в холода.
Ведь даже если сердце не любит, оно не перестаёт пылать.
Пожар не затушить, но это и не важно.
Нам это не нужно.
Оставь мне нежность.
Надоело.
Прошу, Убегай в тихий город закрытыми глазами.
В темноте.
Пока я сплю.
Меня не задушит паника.
Я Научилась просыпаться и не терять.
Нам нечего бояться.
Ты можешь не говорить.
Я могу не молчать.
По-этому растворись полушепотом, встань на носочки.
Я зажмурилась и загадала желание.
5:05
Протягиваю руку и ощущаю пустоту о которой молилась.
Тебя больше нет и это невыносимо.
Я не смогу себя без тебя терпеть!
Но именно это я и просила.
ТЫ мой сладкий и выдуманный.
Спасибо!
P. S. Сыпятся звезды, они пахнут ночной пылью.
А я удивляюсь, как можешь ты быть таким КРАСИВЫМ!
Италия.
С каждым опавшим листочком, я сбрасываю кожу, и каждый вечер перед одеялом решаю жить с чистого лица.
Утром я проснулась новым небом, с постоянно скачущими мыслями. И я совершенно забыла о существовании множества прекрасного, которое увидела не своими, но безумно похожими на мои глаза, да и вообще чертами в целом.
Видимо это было нужно. Поговорить с ним и побывать рядом: в горах; на высотках пить кофе; на озере устроить пикник; на море расстелить покрывало и считать звезды, включить запись в голове этого прекрасного звука, и уснуть спокойной с ним рядом; погулять по узким улочкам (танцевать там); греться куртками и ощущением целостности в сорокаградусную жару.
Поговорить о забытом или просто глубоко спрятанном. -Вот ты сейчас это сказала, и это безумно похоже на меня. Я боюсь привыкнуть к этим нескончаемым сбеганиям. Да я этим и живу. И я жутко переживаю. Я ищу красоту в пяти утреннем термосе и тумане укутывавший такую киношную траву.
А твое одиночество прекрасно, я это вижу, я так жил. Но не вздумай привыкнуть. Я смотрю на прохожих: они разговаривают, целуются, они обнимаются, они счастливые. А я могу лишь выразить мысли в себя, и то на русском. Не знаю почему, мне так проще. Я много об этом думал.
–Но ведь мы счастливые.
–Да, но, повторюсь, не привыкай к этому пожалуйста. Я бы хотел, чтобы ты была рядом. Мы увидели бы это вместе. Ты бы наполнилась и никогда меня уже не забыла. Я знаю, как тебе сейчас. Трудно найти дополняющие нас качества, потому что мы взрослые, у нас целый арсенал, который мы так бережно храним где-то там внутри. И многое из вне совсем не то. -Да что об этом говорить, это нужно видеть.
–Я рада, что говоришь, я все описанное увидела. И я была там, на той высотке, пила с тобой и с той умопомрачительной красотой кофе, я грела свою душу. Я улыбалась. И сейчас улыбаюсь. Все не зря. Никогда.
–Я жду тебя.
А в голове лишь строчки из песни: «Но зато душа моя вместит все, так что хоть завязывай глаза, все равно, я вижу все по-разному от и до».
Боль, которую делает любовь.
Любовь, которая делает боль.
Простить тебя и себя. Ждать лучшего жизненного момента для улучшения нас. Годами ловить минуту. Те самые 60 секунд в которые буду счастлива я и ты. Любить горечь побоев от кружки, которая прилетела в стену. Ждать и прощать. Любить без уважения к себе. Искать понимания в ничего не понимающих глазах. Не плакать на той, облитой слезами скамейке. Выплескивать эмоциональные танцы. И дарить живое чувство ему, такому сильному, с умопомрачительной выдержкой происходящего.
С ним быть другой. Искренне заботиться о том, что действительно тебе благодарно, не смотря на упертый характер. Совершать вместе вещи и иметь общее сердце. Быть на конюшне рано утром во имя любви.
Настоящей, верной.
Перенять привычки в жизнь и рассказывать о них своими, выдающими все на свете, глазами.
Твое молчание до боли говорящее, повествует мне историю красного чувства.
Только во что оно тебя превратило?
Бросать вызов самой себе, летать над бездной одной, с едва не окрепшими крыльями. Спускаться к дряни, которая вкусно манить, но подниматься, дабы случайно не подрезали твою жизнь.
Тебе не жаль себя.
И его тебе тоже не жаль.
Не жаль его молчаливого взгляда, который почти год не видел твои веснушки.
Знаешь, там была искренность, которая все простит и тебя простит. Та же искренность, что дает тебе силы прощать непростительное. Только дорогая, ты не он, ты не тот прекрасный жеребец, с которым вы преодолели много испытаний характера. Ты-хрупкая и веселая веснушка, которая побыв наедине с собой, расставит приоритеты, написанной мной истории.