Помни обо мне. Книга вторая

III

Есения проснулась по привычке незадолго до кормления. Взглянув на часы, она стала мысленно прокручивать события дня. Ей не давала покоя мысль: «Чего так сильно испугался отец, что случился сердечный приступ?». Девушка догадывалась, что от неё скрывают, что произошло на самом деле. Она вышла из комнаты, пройдя по коридору, услышала храп, доносящийся из гостиной, на мгновенье, ей показалось, что вернулся отец, но увидев там спящего Сашу, разочарованно вздохнула. Выпив воды, она вернулась в комнату. Малыш проснулся и глазками искал маму. Есения нежно взяв сыночка на руки, начала кормить. Думы одолевали её, Игорек обделенный вниманием мамы, начал капризничать.

– Сынок, тише, не плачь, пожалуйста, твой крестный спит, завтра ему на службу. Мы должны оберегать его, у нас папа Саша самый лучший.

Ребенок, приняв доводы матери, начал хлопать глазками, перестав плакать. Еся качала сына, ходя по комнате. Игорёк тихонько засопел, она положила его в кроватку и поставила будильник на 5—30, понимая, что Саше надо успеть перед работой заехать домой. Ей было очень неудобно от матери Иванова, что задержала его. Спать не хотелось, в голову лезли всякие мысли, но одно для себя она решила твёрдо, что надо возвращаться в родной город от названных родителей, дать им немного отдохнуть от них. Слишком близко к сердцу, они принимали все её беды.

Не заметив как, сон взял Есю в свои объятья.

«Ей снилась зелёная лужайка, утопающая в цветах, с ней рядом на одеяльце лежал Игорешка и барахтал ручками и ножками, пели птички и ярко светило солнце. Его лучики бегали по одеялу, играя с малышом, навстречу к ним шел Игорь. Вдруг путь ему преградила какая-то женщина и передала коробку, сама неся два венка из цветов. Еся не могла понять, что несёт муж, но когда он подошёл, она увидела вместо коробки, детский гроб, а рядом стояла Амра и, держа, два венка дико хохотала. Нет, нет, уходите, не забирайте его у меня», – кричала девушка.

– Тише, Еся, тише, проснись, сына испугаешь, – говорил Саша, тряся её за плечо.

Она вскочила, резко открыв глаза.

– Что-то плохое приснилось?

– Саша, они принесли гроб, хотели забрать Игорешку.

Иванов вздрогнул, от сказанного у него пробежал холодок по спине, опять у Есении начались видения, её дар вновь стал проявляться.

– Успокойся, это просто сон. Мало ли, что приснится.

Он обнял девушку и прижал к себе, гладя её по волосам.

– Значит, Амра приходила с гробом, поэтому папа Гена не выдержал. Да?

– Не придумывай, все будет хорошо, просто генерал думал, что она будет что-нибудь кричать и расстроился, оберегая тебя.

– Саша не ври, ты же знаешь меня нельзя обмануть. Прости, что не дала тебе поспать.

– Да я уже выспался. Это раньше всё время хотелось спать после боевых заданий, а сейчас на службе можно выспаться.

– Спасибо тебе, я очень тебя люблю.

– Я тоже Еся, от тебя зависит наше счастье.

Он поцеловал девушку и пошел собираться домой, ели сдерживая себя. Они понимали, что переступив грань, они не смогут быть друг без друга.

– Ты поспи ещё, рано, я захлопну дверь.

– Спасибо Саша, береги себя, ты очень нам нужен с Игорёшей.

Окрыленный словами Есении он побежал домой. Москва только просыпалась. Машины ехали строем друг за другом, поливая проезжую часть водой. Иванов еле успел увернуться от потока воды, залетавшей на тротуар. Хорошо, что он жил недалеко от генерала, не надо было ждать открытия метро, за 25 минут, быстрым шагом он доходил до дома.

Вставив ключ в замочную скважину, он тихонько повернул его, чтоб не будить мать с сиделкой. В комнате горел свет.

– Мама, что случилось? Где тетя Оля? Ты одна? Почему…

– Сынок, я её отпустила, думала ты придешь вечером.

Саша чувствовал себя виноватым, он не предупредил мать и даже забыл ей позвонить.

– Мама прости меня, больше этого не повторится. Я дурак, забыл тебе сказать, что останусь ночевать у Еси, Геннадия Васильевича увезли в больницу…

– Сынок, не переживай, всё хорошо. Как у вас там прошли именины? Есе понравились твои подарки?

– Мама представляешь, она как ребенок больше радовалась воздушным шарам, чем подаркам.

– Да, видно мало заботы и любви видела.

– Нет, просто она не корыстный человек, любой мелочи рада. Моё кольцо с пальца не сняла. Ребята такой красивый букет гвоздик принесли и кучу игрушек. Теперь у Игорешки завал игрушек всяких разных. Угадай, кто ещё был кроме наших?

– Не знаю, может родители Игоря?

– Ты, что! Амра там такое устроила, что генерал в больницу из-за неё попал. Не угадаешь, Макаров приходил.

– Как! Разве он не на Дальнем Востоке?

– Был, теперь вновь, возвращается в Москву, будем работать в одном ведомстве.

– Саша, оставь эту девушку, у меня плохие предчувствия, тем более Виталий вернулся. Он же соперник твой.

– Нет мама, у нас уговор, кого Еся выберет, тот и будет с ней.

– А если она выберет тебя, ты думаешь, он оставит вас в покое?

– Ты, что не будешь, рада за меня, это любовь всей моей жизни, Макаров уйдет в сторону, он очень изменился, представляешь посуду мыл у Еськи.

– Сашенька, не зря родители Игоря не приняли её, видно есть то, чего ты не знаешь. Уступи сынок ему, материнское сердце не обманешь.

– Мама, давай решим так. Если она выберет меня, то мы будем жить у нас, если ты не возражаешь, а если нет, то я женюсь на первой встречной. Договорились? Больше я не буду испытывать судьбу.

– Сынок…

Послышался звук открываемой двери.

– Тетя Оля привет. Как дела?

– Хорошо Саша. А у тебя, отметили месяц крестнику?

– Да, всё замечательно прошло. Ну ладно девочки я в душ и на службу.

Он ушёл с тяжелым сердцем из комнаты матери. Ему сложно было понять, почему мама не хотела их отношений с Есей, повторялась история с Игорем.

– Света, что случилось, вы так громко разговаривали?

– Да переживаю я за сына. Он хочет жениться на Есе.

– Так радоваться надо, дочку генерала берет в жены.

– То то и оно, она, им названная дочь, они трясутся над ней, как будто родная, все прихоти исполняют. Почему с родными родителями не живет?

– Господь с тобой, Светлана ты что, я видела, замечательная девушка. Она генерала с женой жалеет, я слышала, что жену Бондарева в психушку хотели отправить после смерти дочери, а она её к жизни вернула. Профессия у неё интересная такая, я всё не запомню.

– Психолог она.

– Вот, глядишь, и тебе поможет.

– Чем? Новые ноги и руки приделает.

– Ты, что такая злая сегодня? Я уж давно тебя такой не видела.

– Не нравится мне она. Сашка ухаживал за ней, отвергла, на генеральского сына позарилась, а сейчас он умер к моему клеится.

– Знаешь, ты можешь говорить, что хочешь про неё, но мне она нравится. Вспомни, кто ремонт твоего олуха заставил сделать, а кто тебе эту кровать привез, а с лекарствами? Будь она охотницей за богатыми женихами, вряд ли бы за Сашку согласилась выйти.

– Да пока не выходит, ещё один принц нарисовался.

– Жаль, красивая была бы пара, любят они друг друга. Видела их в парке, гуляли с малышом, глаз оторвать невозможно, как два голубка воркуют. Ладно, хватит воду в ступе толочь, надо за дела приниматься.

Иванов, приняв душ, завтракал на кухне и слышал весь разговор женщин. Слова матери сильно ранили в сердце, но он был готов биться за девушку до конца.

– Девчонки, я ушёл, хорошего дня!

– Спасибо сынок и тебе удачной службы!

– Тетя Оля, я сам дверь закрою на ключ.

– Хорошо Саша.

Настроение было испорчено вдвойне. Вчера выкинула номер Амра, сегодня мать, хоть и чувствовал Иванов себя виноватым, но не ожидал такой реакции её на Есению.

IV

Есении спать не хотелось, она переживала за отца. Мама Нина звонила вечером, а утром нет. Хотя стрелки приближались к 8 часам. Глядя в окно, она увидела, как подъехало такси, из него вышла Бондарева с большим пакетом. Её сердце сжалось.

– Мама, что случилось? Как папа? Ты не звонила…

– Доченька всё хорошо, просто не хотела вас беспокоить, вот по дороге на рынок заехала, продукты купила.

– Мама Нина, куда его положили?

– В госпиталь, слава богу, я сегодня на работу не пойду, отпросилась, побуду с вами, а вечером схожу к нему.

– Как у папы с сердцем?

– Всё обошлось, слава богу. Это он мне запретил вас беспокоить.

– Мама давай прими душ, а я пока на стол накрою.

Нина Павловна, несмотря на болезнь мужа, радовалась жизни, рождение внука дало им двоим новые ощущения, а главное у них появилась новая цель поднять внука, отдать его в лучшую школу, потом в институт, а может он будет как отец и дед, продолжать династию военных.

Две женщины долго сидели, общаясь за столом, пока их беседу не нарушил плач ребенка. Есения сразу побежала к сыну, а Нина Павловна решила отдохнуть после бессонной ночи.

Покормив Игорешку, Есения переложила его в коляску, поставила около себя, а сама начала мыть посуду. Еды было достаточно, готовить не надо было, и чтобы не шуметь, она решила пойти погулять с сыном.

День обещал быть теплым и солнечным. Как обычно в это время приезжал телохранитель Слава, помогал ей вынести коляску и гулял с ними, охраняя от семьи Волковых.

После того, как Амру выпустили из психиатрической больнице, Геннадий Васильевич переживал за безопасность дочери и внука. И как показал вчерашний её поступок не зря.

В дверь тихонько постучали. Девушка знала, это пришел Слава.

– Проходи, кофе попей с бутербродами на кухне, мы сейчас соберемся.

– Лады.

Он прошёл на кухню. Слава Черкасов был бывший военный, после ранения в Афганистане его комиссовали, работу найти было сложно. Бывшему спецназовцу всё время предлагали работу в ОПГ, но жена запрещала ему. Бондарев, узнав о его делах, предложил ему работу телохранителя у дочери. Слава сначала отказался, охранять какую-то девчонку, которая сама прошла горячую точку было смешно, но потом от безденежья решился на эту работу. Генерал платил очень приличную сумму, работая с февраля телохранителем, дела их семьи пошли в гору. Есения, случайно встретившись и познакомившись с женой Черкасова стали подругами, часто болтая по телефону. С каждым месяцем живот становился всё больше и больше, Есения понимала, что вещи после рождения сына, будут ей малы и большую их часть она отдала Ане. Та безумно была рада такой щедрости девушки, так как денег на одежду, после покупки квартиры не хватало. Надо было отдавать долг.

Слава работал у Бондарева уже 8 месяцев и не о чем не жалел. Есения была не капризная, а всегда слушалась Черкасова. В Москве не редко случались разборки со стрельбой, средь бела дня. Шли лихие 90-е годы…

– Всё мы готовы.

– Тогда пошли, Саша мне рассказал о вчерашнем происшествии, поэтому, пожалуйста, будь со мной рядом сегодня. Мало ли что может выкинуть эта особа, ей терять нечего, а оружие наверняка в доме имеется.

Обычно, чтобы не привлекать внимания, девушка с коляской гуляла в парке, идя одна, а Слава шёл на расстоянии, внимательно следя за ними и происходящем. Его военное чутью однажды сохранило им жизнь, во время внезапной перестрелки.

А тут Есения впервые испугалась за своего сына, в квартире Волковых действительно было неучтенное оружие, Игорь привёз его из Абхазии. И на уговоры друзей не держать его дома махал рукой. После смерти мужа, она сказала его отцу Владимиру Ивановичу о тайнике сына в комнате, но никто не знал, убрал ли он оружие.

– Знаешь, что Еся давай сегодня поедем в другой парк, бережёного бог бережет. Я сейчас коляску уберу в багажник, а ты корзинку с ребенком ставь на сидение.

Это решение ей показалось разумным, тем более покормить сына она могла и в машине, они не раз так делали, чтобы больше побыть на свежем воздухе. Вдруг Есения увидела до боли знакомую машину. Как только они отъехали, та поехала за ними.

– Смотри, сзади машина едет за нами от дома, надо бы оторваться. Держись.

– Слава не надо, это Макаров Виталий за нами едет.

– В смысле? Он разве не во Владике?

– Вчера приходил к нам, на месяц Игорька.

– Слушай с ума сойти, а я думаю, машина с управления, может Амра?

– Нет, Владимир Иванович не допустил бы этого.

– Тоже верно, но всё равно будем держать дистанцию, сама понимаешь.

– Конечно, делай, как считаешь нужным.

Девушке нравилось, как Слава подходил к своим обязанностям. Он не на минуту не оставлял их, даже уходя в магазин за чем нибудь по просьбе Есении, он очень быстро возвращался. Черкасов резко свернул во двор, потом, ещё в один и выехал на проезжую часть, но оторваться от преследования не удалось, машина сделала тот же манёвр и догнала их.

– Да, научились, водителей подбирать, радует.

– Ты, что, если бы Макаров нас потерял, он бы мозг вынес водителю.

– Это точно. Всё господа приехали. Сейчас я выйду, а ты пока побудь в машине.

Слава без лишних движений достал коляску, разложил, осмотрелся и разрешил выходить, взял корзинку, прикрепил к основанию коляски.

– Давай я помогу.

Он взял осторожно малыша, того укачало от езды, он мирно посапывал в конверте. Девушка вышла и положила сына в коляску.

– Всё пойдем, смотри какой теплый день, небо безумно голубое. Я уже давно такого не видел.

– Да, красиво здесь.

– Слушай, давай будем ездить в разные места, хватит уже сидеть в парке рядом с домом.

– Согласна.

Они шли по аллеи, и никто не мог бы догадаться, что это не супружеская пара.

– Еся, Еська.

– Слушай, тупость всегда была ему присуща.

Девушка рассмеялась.

– Привет Еська, а я думаю кто это с тобой, а тут свои люди, Черкасов, я рад, что ты телохранитель. Ты умеешь молчать.

– Ты что орешь, не видишь, ребенок спит.

– Ой, простите родители! Слушай, ни как не привыкну, что ты не одна.

– А с кем она, с хороводом?

– Да почти. Слушай Славик, мне нужно с Есей поговорить тет, а тет, мог бы ты подальше отойти.

– Нет, не могу, я на работе.

– Ладно, не придуривайся Сусанин, придумай, куда нам присесть на лавочку, чтоб всех всё устраивало.

– Давайте ещё немного пройдем и сядем, вы на одной стороне, а я на другой.

– Отлично, можно я коляску повезу?

– Пожалуйста, только прикачивай, чтоб не проснулся.

– Учись Макаров, вдруг нянчиться, придется.

– Да я Славик только за.

Есения не верила в происходящее, её заклятый враг, стал другом. Ещё 10 месяцев назад, они враждовали, а сейчас беседуют, как старые друзья.

– Так сидим на скамейке, но по сторонам поглядываем.

– Слушай, Черкасов иди уже, совсем чокнулся, здесь не Афган. Надо будет, я к Еське спецназ приставлю.

– Не сомневаюсь в твоих способностях.

– Слава, не обижайся, он всегда такой. Никогда не думала, что мы сможем быть друзьями.

– Да знаю Еся, если что надо я напротив.

– Иди уже, такое чувство, что генерал, сидеть будет напротив. Кстати, как он?

– Лучше, мама Нина под утро приехала, вот мы и ушли, чтоб ей дать отдохнуть.

– Ой, Еська, хватит тебе уже по чужим углам маяться, пора свой дом иметь.

– Я знаю, папу Гену выпишут, и мы домой в Волгоград уедем.

– Ты серьезно?

– Более чем.

– А теперь послушай меня голуба. Сейчас, когда умер Игорь, ты одна, я предлагаю тебе выйти за меня замуж. Отец только и ждёт этого дня. Ты это прекрасно знаешь, он давно уже благословил наш брак. Сына, буду любить больше, чем родного обещаю, ты меня знаешь. Если я сказал, так и будет. Генерал с женой в любое время к нам будут приходить, они будут самые желанные люди в нашем доме.

– Ух, ты, как всё решил за всех.

– Да я не люблю тянуть кота за хвост, как Игорь. Прости, но его родители до сих пор покоя не дают. Им места не будет в нашем доме. А сын если захочешь так и будет носить его фамилию.

– Вот как, даже на это согласен.

– Мне всё равно, какая фамилия, главное, что я его воспитывать буду.

– Всё ты предусмотрел, кроме одного.

– Чего?

– А как поступить с твоей девушкой, с которой вы были на протяжении всей этой ссылке, может в горничные взять?

– Она знает всё про тебя, обещания я ей никакие не давал и вообще, сейчас свободная любовь, знала, на что шла. Я её не обижал, жила, как царица.

– Как у тебя всё легко складывается.

– Знаю, ты за Сашку переживаешь, но у нас с ним уговор, кого ты выберешь, тот и танцует.

Глаза Есении вспыхнули гневом, значит, за неё всё уже решили, а она как знамя переходит в руки другого.

«Опять уговор, как с Игорем было. Он вновь, не борется за неё, а уступает другому, как это противно было слышать», – думала девушка.

Слеза невольно потекла по щеке. Она смахнула её и улыбнулась. Теперь у неё сомнений не оставалось, надо было бежать из Москвы и чем быстрее, тем лучше.

Макаров понял, что сболтнул лишнего.

– Есёнок, прости, я не хотел тебя расстраивать. Просто мы хотим, чтоб выбор был за тобой. Ты достойна счастья.

– Не смей так меня называть, ты не имеешь на это право.

– Прости, я сказал не подумав.

Наблюдая за девушкой, Слава понял, что пора спасать хозяйку, да и погода стала портиться.

– Я извиняюсь, но нам пора домой, пока доедем, как раз кормить Игорька.

– Подожди, не видишь, люди разговаривают.

– Вижу, что сейчас из её глаз прорвёт море слёз. Я не знаю, что ты ей тут пел, но не забывай, стрессов ей итак хватает, а она кормит ребенка.

– Еся прости, я не хотел, ты же знаешь, что думаю, то и говорю.

– Спасибо, что честно Виталий, я подумаю, обещаю. Через день скажу своё решение.

– Спасибо любимая, я знал, что ты меня поймёшь.

Черкасов вёз коляску, поддерживая Есению. Она шла, ничего не видя, слёзы ручьем лились из глаз. Виталий остался сидеть на скамейке. Он понимал, всё пошло не так, его канарейку, что-то очень больно обидело, чтоб не усугублять своего положения, мужчина не пошел их провожать.

– Слава, у нас есть вода? Дай, пожалуйста, я умоюсь, не хочу, чтоб мама догадалась, что я плакала.

– Может, мне надо было морду ему набить. Я ведь не боюсь.

– Нет, что ты, просто он сказал правду, от которой стало очень больно. Понимаешь, любишь человека, а он уступает тебя другому, разве можно так.

– Я за свою Аньку любого порву. Да за тебя Сашка любого, как Тузик грелку.

– Я тоже Слава так думала.

– Да не верь ты этому проходимцу, Иванов правильный пацан. Он любит вас.

– Поехали, разберемся. Только, не говори никому о нашей встрече.

– Тайны хозяев могила для меня.

– Прекрати, как будто дворянство, какое то, – рассмеялась Еся.

– Вот, так-то оно лучше. Машина Макарова сопровождала их до дома, потом развернулась и уехала.

– Всё пост сдал Виталёк.

– Слава, я больше гулять не пойду сегодня, что-то плохо себя чувствую, сейчас проводишь нас и можешь быть свободен, Ане привет передавай.

– Спасибо Еся.

Сначала он проводил девушку с ребёнком, а потом вернулся за коляской. Игорёк начал капризничать, его нужно было кормить.

– Сынок, не плачь, сейчас мама тебя покормит, а то ты разбудишь бабушку.

– Дочка, иди, готовь грудь, я уже проснулась, побуду с Игорьком. Вы что-то долго сегодня гуляли.

– Да мы ездили в Сокольники.

– Ой, далековато.

– Зато очень красиво и воздух свежий.

– С этим не поспоришь.

– Давай мама, я кормить буду.

– А я пойду обед накрывать.

Каждая из женщин занялась своим делом.

Макаров недовольный вернулся домой, достал коньяк и выпив залпом рюмку, начал думать, что он сказал не так.

V

Саша продолжал работать в своем развед. управлении. Теперь он получил звание майора и был заместителем у генерала Бондарева. Геннадий Васильевич часто отсутствовал и Иванов сам готовил группы к отправке в горячие точки.

Сейчас вместо Бондарева он готовил спецгруппу Смирнова в Абхазию, все ребята были свои, из его бывшей группы, только двое новичков, но хорошо зарекомендовавших себя. Теперь уже оставалось недолго до мирного завершения конфликта, грузинская сторона практически вся была изгнана с территории Абхазии, но волнения начинались в Чечне. Единственное, что его напрягало, это возвращение Марины в группу, но больше некого было ставить. Хотя она во многом изменилась, после проверки СБ и закрытия дела на неё. Да и с Бойко, как не удивительно, но они дружили и Еся всегда ей говорила, что то перед отправкой.

– Так пацаны, генерал в больнице, я буду провожать вас на задание. Скажу сразу, не обольщайтесь, что грузины практически выбили. Сейчас у нас более изощренный враг это абхазские боевики. Они будут покруче, тем более что их готовили на базах мы же сами. Военное дело они знают на отлично. Поэтому предельное внимание, чирикать с нами они не будут, сразу будут бить на поражение. Поэтому ребята, как говорит наш генерал, на рожон не лезьте и берегите себя. Есения Бойко передавала вам всем привет и скорейшего возвращения.

– Спасибо передай Еське, как у неё пацанчик, после вчерашнего?

– Нормально, мужик растёт. Марина ты обязательно созвонись с Есей и переговори.

– Хорошо, товарищ майор.

– Ну, вроде всё пацаны, сейчас на базу, завтра в Абхазию. Смирнов останься, мне поговорить с тобой надо.

– Понял. Всё ребята по коням, ждите меня я сейчас.

– Серёга у меня к тебе просьба, не забудь про Аслана спросить, если вдруг на монахов наткнешься. Думаю, он с ними, сам понимаешь, она очень переживает.

– Саша, я всё сделаю, что в моих силах, но он сам на связь не выходит. Сколько раз ходили ни слуху, ни духу. Может, подстрелили где?

– Типун тебе, она бы почувствовала.

– Тоже верно. Если смогу, то в пещеры в Гаграх схожу.

– Спасибо, только зря не рискуй ребятами, сопли ещё.

– Ладно.

– Ну, бывай Серега, завтра приеду к вам.

– Хорошо, до завтра.

Смирнов ушел, а Сашка стал вспоминать их боевую группу. Какие они были дружные, как ходили в разведку и на задания, как чуть не погибли из-за глупости Маринки, первую встречу с Есей, смерть боевых товарищей. Ему казалось, что это было всё очень давно, а прошло всего каких-то 9 месяцев. И вот их группы не стало, сначала пополнились ряды Борей и Макаром, потом пришел Сергей, а теперь добавились Андрей и Лёха, вернулась Маринка. Ребята были дружные, но той сплоченности и взаимовыручки, которая была у их командира, Игоря Волкова уже не наблюдалось. Группа не была единым целом, чего так добивался генерал. Сказывался маленький боевой опыт. Иванов посмотрел на часы, время было обеда, он решился позвонить Есе.

– Привет, встали.

– Да, Саша, уже сходили, погуляли. Как мама, не ругалась?

– Нет, всё нормально. Можно я вечером забегу?

– Смотря во сколько, я поеду к папе в больницу.

– Слушай, а давай вместе. Ты скажи, во сколько надо подъехать, я подскачу.

– Хорошо, давай в 17 часов, нормально тебе.

– Отлично, я приеду, жди.

В трубке послышался отбой.

Из её глаз потекли слёзы, она не в силах их была остановить. Мама Нина вышла в коридор и увидела дочь, сидящую на полу, прижавшуюся спиной к стене.

– Еся, что случилось, Амра звонила?

– Нет, Сашка, зачем он так со мной…

– Так пойдем обедать, тебе нельзя расстраиваться, а то не дай бог молоко пропадет, чем кормить будем Игорёшку, всякой дрянью.

– Спасибо мама Нина, я не знаю, как вас благодарить с папой Геной, вы такие добрые, возитесь со мной, как с маленькой. Все проблемы решаете мои.

– Так прекрати, ты наша дочь и этим сказано всё, точка. Надо вас с сыном в санаторий отправить, иначе так и не дадут вам тут покоя.

– Мама я решила, как только папу выпишут, сразу уеду домой. Так будет лучше для всех.

– А ты нас спросила, что мы будем делать без вас. Мы 4 месяца, пока ты была в Волгограде, чуть с ума не сошли, переживая за вас. А сейчас тем более он родился, здесь всё под рукой, любая больница, не дай бог что.

– Ты что мама, какая больница, Игорёк здоровый, врач сказал или я чего-то не знаю?

– Да это я так к слову. Пойдём, расскажешь, что опять Иванов натворил.

Девушка умылась, слова матери запали в мозгу, все мысли её направились в сторону сына. Она поняла, от нее, что-то скрывают и это никогда не будет известно, пока они не уедут в Волгоград.

– Всё успокоилась, вот и отлично, давай клади себе в тарелку еду, а я пойду, внучка посмотрю.

Нина Павловна зашла в комнату, накормленный Игорёк мирно спал в своей кроватке. Она внимательно посмотрела на него, как врач. Его кожный покров был бледнее обычного, на шеи сильно пульсировали вены, ручки были чуть отекшими, сам он был вспотевший. На лицо были все признаки порока сердца. Для обычного человека можно было бы все списать на маленький возраст. Игорек набирал вес, но ел очень мало и подолгу, это настораживало мать. Нина Павловна знала, что внука надо срочно везти в больницу, чтоб не было поздно, такой удар они бы не вынесли, но как сказать об этом дочери она не знала. Укрыв, внука одеяльцем повыше, она вышла из комнаты.

– Всё хорошо, доченька спит. Так, что у вас случилось с Сашей?

– Мама, он уступил меня Макарову.

– Что значит уступил? Ты что вещь что ли?

– Для них получается так. Только я не вещь, а знамя поносил один, передай другому.

– Я не верю дочка, Саша мог сказать, что на твой выбор, кого выберешь, тот другой отойдёт.

– Пусть так, но что не надо доказывать свою любовь, бороться за неё. Помнишь, как мы с Игорем любили друг друга, даже венчались тайно.

– Эх, доченька, у вас была неземная любовь, такой больше не будет. Вы спешили жить, понимая, что вас могут убить в любую минуту. Сейчас ты дома с ребенком, Саша тоже на службе, чувства притупляются. Вы просто привыкли друг к другу и не заметили, как давно уже семья, только не живете вместе. Он знает, что ты выберешь его, поэтому и спокойно пошел на этот договор.

– А я возьму и выберу Макарова, пусть знает, как мной торговать.

– Господь с тобой дочка, он тебя уже давно безумно любит, ведь знаешь, да и Игорь знал. Может поэтому, так и боролся за тебя, равные были противники.

– Ты мама, прям стратег.

Они рассмеялись.

– Не испытывай судьбу дочка и не ищи трудностей, выходи замуж за Сашу, надежнее ты не найдёшь человека, да и любите вы друг друга. А внучка, как он любит, аж глаз радует.

– Спасибо мама Нина, ты умеешь убеждать, но я ещё подумаю, покопаюсь в себе. Вечером можно тебя попросить побыть с Игорёшкой, а мы к папе съездим с Сашей.

– Конечно доченька, тем более я Гену завтра увижу. А сейчас иди, отдохни, скоро сынок проснётся.

Нина Павловна думала, как быстрее их поженить с Ивановым. Это давало ей возможность контролировать здоровье внука, да и быть с дочкой рядом, отпускать её в Волгоград было нельзя. Она решила в союзники взять мать Саши Светлану Петровну.

Есении спать не хотелось, она легла на диване и закрыла глаза, думая о Макарове. Перед её глазами поплыли картинки, дар, который был до рождения сына, стал проявляться с новой силой. Она резко открыла глаза, но картинки одна сменяя другую, как кино шли перед глазами. Теперь она полностью имела возможность видеть жизнь Виталия в изгнании. Связывать с ним жизнь, она не имела права, на кону была жизнь чужого ребенка. Сев на диван, она посмотрела на сына, тот широко открытыми глазами смотрел на маму.

– Сыночек, дорогой мой, нам не нужен никто кроме папы Саши, правда, ведь.

Она нежно обняла сына и стала целовать, тот от неожиданности начал хлопать глазками. Покормив его, она стала с ним играть, но он еще был мал и только смотрел за погремушкой, но когда она замолкала, он начинал плакать.

– Что мы тут делаем?

– Играем мама Нина. Что-то он сегодня плохо кушает, пойду я сцежу молоко, вдруг задержимся у папы, тогда покормишь его.

– Конечно, не переживай, вон какой принц у нас растет. Вот Анечка родит нам принцессу, и поженим их.

– Какая Анечка?

– Ты разве не знаешь у Славы жена беременная?

– Вот подруга, а мне не сказала.

– Да и мы бы не знали, просто Черкасов спрашивал, насколько долго он будет работать у нас? Ну, папа и сказал бессрочно, а потом возьмёт его на базу инструктором, готовить ребят, он же снайпер. Гена ему жизнью обязан. Они познакомились во время службы в Афганистане. После ранения Славу комиссовали, уехал домой, там женился, а в деревне жить не на что. В ОПГ не решился вступать, приехал в Москву, папа Гена ему помог с комнатой в общежитии, а работу найти не смог, звали или киллером, или в ОПГ, отец устроил его на военный склад. Тут в общежитие разрешили комнату приватизировать, продали и денег заняли у друзей, купили небольшую квартиру, а склад расформировали. Он опять оказался без работы, а тут тебе понадобился телохранитель, вот Гена и позвал его. А Анечка в кооперативе работала, а там, то платят, то нет. Вот и перебивались с хлеба на воду, пока у нас не стал работать. Времена та сейчас тяжелые, все отделились, экономика страдает.

– Мама, да у нас папа Гена святой, он же за всех бьётся, всем помогает. Я никогда не думала, что такие бывают генералы. У меня было представление, что генерал, это напыщенный индюк, который никого к себе не пускает, пока вас не встретила.

– Да доченька, по большей части так оно и есть. Только вот еще генерал полковник Николай Трофимович, как отец ребятам помогает, у него жену и сына случайно убили два года назад, во время перестрелки на улице в Москве.

– А я не знала, видела только, что он очень строгий человек, боялась даже его. Мама ну почему так Господь не справедлив с вами, с ним?

– Этого дочка нам не дано знать. Скажу лишь одно, что когда ты появилась в группе, Андреев очень недоволен был, что на смерть привез тебя Гена. А сам каждый раз перед вашим уходом на задание, свечки в церкви ставил, полюбил он очень тебя, руки твоей у Гены просил после смерти Игоря. Но отец отказал.

– С ума сойти, а я думаю, что Волков ревновал так.

– Да и на похоронах Игоря всех построил домочадцев, помнишь, что пикнуть боялись, хороший человек, но староват для тебя.

– Мама, что во мне такое, что притягивает людей, ведь не красавица же?

– Красоту дочка можно купить, посмотри какие девушки модели кругом, выставлены на продажу, выбирай по вкусу, а доброту и открытость не купишь. Ты не боишься сказать правду, не прогибаешься, не заискиваешь не перед кем. Сейчас редко такого человека можно встретить, все научились заискивать друг перед другом, делать комплименты, помнишь как у Андерсена «Голый наряд короля», вот оно наступило такое время. На белое говорят, черное и наоборот. Мир сошёл с ума и то ли ещё будет, вспомнишь мои слова дочка.

– Может ты и права.

– Запомни, надежность, и порядочность всегда ценились умными людьми в любые времена. Вот семья Волковых, развалилась при первом же испытании, значит, там не было истинных чувств, все играли свои роли, всех всё устраивало. И мы с Геной, много нам пришлось пережить в этой жизни, много раз смотрели смерти в глаза, а какое ранение у него было сложное, шрам во весь живот. Мне говорили бросить его, не оперировать, а я боролась и мы до сих пор вместе, потому что боремся, не предаём друг друга.

– Мама, а расскажи про папу Гену, я ничего не знаю. Думала, он никогда не был ранен.

– Что ты, он до сих пор ходит с двумя осколками в теле. Поэтому я думала и с Игорем обойдется.

Нина Павловна стала рассказывать свою жизнь с генералом, подкрепляя рассказ боевыми фотографиями. Есения слушала ее, открыв рот. Она никогда не думала, что такое возможно пережить. Теперь она понимала, почему её горячо любимая мама Нина сдалась, когда погибла дочь. У неё уже не было больше сил сопротивляться и вдруг с появлением Есении, в ней загорелась искорка, чтоб помочь этой девочке, которая не знала, на что её подписали уже другие. Они нужны были друг другу. Их вернул из прошлого плач ребенка.