Помни обо мне. Книга третья

IV

Вика зашла в цветочный киоск недалеко от кладбища, цветов выбор был невелик. Она купила 20 гвоздик. К её удивлению на некоторых могилах стояло шампанское, и лежали мандарины. Девушка хвалила себя за то, что догадалась взять шампанское, конфеты и любимые абхазские мандарины мужа. Несмотря на сугробы, центральная дорога была расчищена, быстро дошла до тропинки, ведущей к могиле. На могиле мужа и сына кто-то сидел. Девушка испугалась, хотела идти назад, но, подойдя чуть ближе, в незнакомце узнала Андрея. Свернув к соседней могиле, поставила на стол шампанское, достала мандарин и стала его чистить. Андреев был у неё как на ладони, она могла не только его видеть, но и слышать. Парень явно пришел из гостей, куртка на нем была расстегнута, и под ней виднелся праздничный костюм и рубашка, но это не смущало его. Он сидел прямо на снегу, в руках было шампанское, которое он пил из горлышка. Вика натянула вязаную шапку пониже на глаза, но зря она опасалась, что он может её узнать. Андрей был пьян. Увидев её, он повернулся, посмотрел, улыбнулся и вновь стал разговаривать с Игорьком.

– Эх, сынок, мама твоя сдержала обещание, пришла к вам. Зачем вы её забрали, не дали пожить на этом свете. Она у тебя была хорошая, мне жизнь спасла, Сашке, твоему крестному. А зачем? Мы ведь не можем без неё. Крестный твой – предатель, а я нет, слышишь малыш, я люблю твою маму. Я никогда не женюсь. Знаешь, в Чечне мы первый и последний раз поцеловались. Я на всю жизнь запомнил её глаза. Они удивительные.

Он отхлебнул из бутылки. Вика больше не могла всё это слышать, она с шумом открыла бутылку, но парень даже не повернулся. Девушка налила себе полный стакан шампанского и стала медленно пить.

– Знаешь, малыш, я бы застрелился на её могиле, но не знаю, где она похоронена, скрывают от меня. Помоги, хоть во сне расскажи, я сейчас лягу здесь и усну. А цветы ты ей обязательно передай от меня, а сам играй моим медвежонком, это тебе новогодний подарок. Прости, конфеты не принес, но ты же маленький, мамка тебя кормила. Я очень люблю её. Слышишь? Очень! Помоги найти могилу, сил нет больше жить без неё. Игорь, как друга прошу, не мучай меня, покажи могилу жены. Я ведь у гадалок был, они сволочи, говорят живая, но не может такого быть.

Виктория была в шоке от услышанного. Она не понимала, как можно на могиле ребенка говорить одно, а в жизни делать другое. Ведь папа Гена сказал, что Андрей женится. Не мог отец ее обмануть, значит, лукавил Андрей. Выпив стакан, она налила другой и продолжала пить.

Макаров еще издали приметил девушку, но она была на соседней могиле, а на могиле Волковых сидел какой-то мужик и пил. Виталий решил разобраться, что к чему.

Увидев идущего к ним мужчину, Вика сначала подумала, что это Владимир Иванович, отец Игоря, но когда тот приблизился, то сразу узнала Макарова.

«Господи, да что сегодня за день, почему они все прутся, на кладбище?» – подумала она.

– Привет, канарейка, пьем.

– Да, Виталий, пьем. Вот к могиле родных подойти не могу, убиваются, некоторые, говорят, любят, а сами женятся не сегодня-завтра.

– Ты о чем, Еська?

Парень, услышав имя, подошел к ним. Он не узнал Макарова, настолько был сильно пьян.

– Извините, я слышал имя Еська, вы знаете такую девушку?

– Да, причем очень хорошо, – раздраженно сказал Макаров.

– Это вас так зовут?

– Нет, меня зовут Виктория, а мою подругу звали Есения, здесь покоятся ее муж и сын.

– Вы знаете, где она похоронена?

– Вам, зачем это знать?

– Я очень люблю её. Мы познакомились в самолете, она летела с грудным сыном к родителям из Волгограда в Москву. Она была такая худенькая, что чуть не уронила сына. Я ей помог. А потом оказалась, что мы с ней в одном ведомстве служим. Вы знаете, Виктория, это глупо звучит, но мы с моим дядей стали соперниками.

– Что она не могла выбрать никого из вас?

– Нет, что вы. Она очень чистый, светлый человек. Понимаете, потеряла мужа, потом сына, да ещё предал любимый человек. Не верила никому. Я был рядом с ней, но, к сожалению, не смог добиться её руки. А потом мы ушли на задание, мне удалось спасти её. Знаете, там мы поцеловались. Я никогда не забуду этого. После ранения она впала в кому и умерла. Её отец и мой дядя не говорят, где могила Есении. Вот я хожу и прошу её родных помочь мне.

– Она похоронена в Волгограде.

– Её там нет, у меня друзья живут в Волгограде. Два месяца я сам лично искал по всем кладбищам по новым захоронениям.

– А она похоронена за городом, в деревне.

Андрей встал на колени и, обхватив ноги Виктории, попросил: «Скажите где, я вас умоляю». В его глазах стояли слезы.

Больше этот маскарад Макаров терпеть не мог. Он, был потрясен, увиденным…

– Встань, иди домой, Андрей, ты слишком пьян.

– Вы меня знаете?

– Ты что, действительно, не узнаешь меня?

– Виталий, отвези его домой, он замерзнет здесь. Теперь Степаныча нет. Я не вынесу этого больше.

– Хорошо, Ес.., Вика, только дождись меня, обещай.

– Обещаю. А вам удачи, молодой человек!

– Но вы не сказали, где она похоронена?

– Она живая, вас обманули, если любите, ищите её.

– Что вы сказали?

– Что не слышал, живая она. Где-то прячется, – повторил Макаров, таща его к выходу.

– Виталий, Есения, жива?

– Да, но где не знаю. Женя, отвезешь Андреева домой и быстро назад. А то канарейка моя замерзнет здесь.

Машина рванула с места. Виталий медленно возвращался к могиле, он понимал ей надо поговорить с сыном и мужем.

Как только мужчины ушли, Вика дала волю слезам.

– Мои милые мальчики, и здесь нам не дают поговорить, я приехала к вам. Вот, сынок, тебе зайка от Деда Мороза, ты даже не успел узнать, кто это такой, а тебе, Игорь, твои любимые мандарины из Абхазии. Они не такие душистые, но поверь, я старалась их найти. Я вас очень люблю. Мне тяжело без вас. Моя жизнь потеряла всякий смысл…

Девушка сидела между могилами и гладила их. Время остановилось для неё. Виталий стал замерзать, он посмотрел на часы, уже более двух часов она сидела на снегу.

– Так, Еся, прощайся, ты простынешь, а в наши планы это не входит. Завтра приедем, если захочешь.

Она тихонько встала, поцеловала крест сына и мужа, взгляд упал на розовые гвоздики.

– Как думаешь, Виталий, зачем они меня похоронили?

– А я откуда знаю, что у них в головах?

– Скажи, а у Андрея, правда, свадьба скоро?

– Еська, ты, что дура или мозги отморозила, совсем соображать перестала. Да он день и ночь тобой бредит, какая свадьба!

– Значит, меня обманули…

И только сейчас Макаров понял, что невольно стал игроком в чужой игре.

– Канарейка, понимаешь…

– Виталий, не надо, поехали, где-нибудь кофе выпьем, погреемся.

– А давай ко мне. Отец у нас дома, а мы к нему. Оттуда позвоним Бондаревым.

Но Вика его не слышала, все мысли были об одном.

«Зачем Андрею сказали, что я умерла, и почему отец сказал, что он женится?». Ответа у неё не было.

– Выходи, канарейка, приехали.

Они зашли в дом.

– Сейчас нам кофе с бутербродами принесут, а пока давай по коньячку для согрева.

– Виталий, мне нужно позвонить.

– Пойдем.

Он набрал номер Бондаревых.

– Добрый день, Геннадий Васильевич, мы с Есей сейчас у отца дома.

– Виталий, где вы столько времени были, мы уже хотели ехать на кладбище.

– Не поверите, только оттуда. Вот Есе даю трубку.

– Папочка, прости, там был Андрей, я не могла подойти к могиле, ждала, когда он уйдет.

– Он тебя узнал?

– Нет, для него я умерла.

– Дочка, я всё тебе объясню. Это для твоего же блага.

– Я так и поняла.

Макаров взял у неё трубку.

– Геннадий Васильевич, если вы не возражаете, то она заночует у нас.

– Смотри, Виталий, без глупостей.

– Обижаете, доставлю завтра в целости и сохранности.

Послышался отбой.

– Виталий, ты говорил, у тебя коньяк есть?

– Да, птенчик, ты меня не перестаешь удивлять.

Он налил ей рюмку коньяка, а сам опять пошел к телефону.

– Папа, привет, слушай, ты не мог бы заночевать у нас, а то мы у тебя с Есей. И еще Ольге скажи, что я на работе, а дочку поцелуй за меня. Не переживай, у меня мозги на месте. Спасибо, я знал, что ты меня поймешь.

Макаров, вернулся к девушке. Она спала в кресле, завернувшись в плед. Рядом стояла пустая рюмка.

– Эх, канарейка, не умеешь пить-не пей, говорил же я тебе.

Выпил тоже рюмку коньяка и понес девушку в гостевую спальню. Она не проснулась. Аккуратно положив ее на постель, прилёг рядом и стал смотреть на нее. Еся нисколько не изменилась, только добавились морщинки около глаз. Осторожно убрал волосы с лица и нежно прикоснулся к ее губам, но она продолжала крепко спать. Он вспомнил самолет, когда впервые её поцеловал без разрешения.

«Эх, девчонка, почему ты такая невезучая, столько мужиков от тебя без ума, а что толку, одни неприятности. Интересно, почему Андрею сказали, что она умерла, кому это выгодно? Неужели Бондарев хочет отдать замуж за командующего? Вряд ли. Ладно, отца спрошу, он уж точно все знает». Не заметив как, он уснул сам.

Вика проснулась от дикой головной боли. Она не могла понять, где находится. Только увидев Макарова рядом, начала вспоминать вчерашний день. Будить его не хотелось. Она тихонько обулась и пошла вниз. Наступало утро, внизу горел свет, на кухне кто-то был. Девушка прислушалась. Обсуждали явно её.

– Вот бесстыжая, с женатым мужиком в постели кувыркается.

– А мне показалась она хорошая. Только уставшая.

– Хорошие дома сидят, а эта шалава. Нормальная девушка разве придет к отцу женатого человека в дом. Как таких только земля носит!

– А я слышала, он её сестрой называл.

– Конечно, с сестрами не спят в одной постели.

Вика поняла, надо бежать и как можно быстрее, голова от боли кружилась. Она зашла в кухню.

– Извините, вы не могли бы проводить меня к телефону.

– Больше тебе ничего не надо?

– Почему вы так со мной говорите?

– Бесстыжая, он женатый человек. Не стыдно семью разбивать?

Девушка, молча, вышла в коридор, там висела её куртка. Она быстро оделась и пошла. На небе догорали последние звезды, мороз был крепкий. От холодного воздуха перехватывало горло. Снег хрустел под ногами, слезы градом лились из глаз. Девушка шла, сама не зная куда, но ей было все равно. Закончились дома, дальше начиналась трасса. Машин не было, в праздничные дни все отдыхали. Руки мерзли, девушка засунула их в карманы, но они продолжали замерзать. Вика потеряла счет времени. Сколько она шла? Небо светлело с каждой минутой. Впереди увидела остановку. Сил идти больше не было. Она понимала, что замерзает.

– Папа, папа, зачем ты сказал, что я умерла? Гошенька, сынок, я иду к вам.

Она прижалась спиной к железной стенке остановки, закрыла глаза, дикая головная боль не давала их открыть. Девушка потеряла сознание.

Дмитрий возвращался домой из гостей на машине. Его внимание привлекли следы на дороге при выезде из поселка. Было странно, что человек решился идти в 35 градусный мороз пешком. На запорошенной снегом дороге хорошо были видны следы. Они вели в другую сторону от Москвы и явно принадлежали женщине. Отчетливо на снегу был виден след от каблука.

«Наверно, поругались, и ушла пешком, но как ее могли отпустить в такой мороз? Ведь может замерзнуть?», – подумал он.

Долг врача взял верх, и он решил, проехать пока следы были видны на дороге за таинственной женщиной. Проехал два километра, никого не было видно. Пройти такое расстояние на каблуках могла только женщина с сильной волей или физически крепкая. На мгновенье ему показалось, что это чей-то розыгрыш, но здравый смысл брал верх. Впереди была остановка, он её проехал, следы исчезли. Развернул машину и вышел. Следов действительно не было. Взгляд упал на остановку, там кто-то сидел. Подойдя, рассмотрел девушку, больше похожую на подростка.

– Эй, ты жива? Господи, кто тебя выгнал в такой мороз?

Но ответа не последовало.

Он открыл дверцу заднего сиденья и пошел за девушкой. Она оказалась удивительно легкой. Руки, выпавшие из карманов, были синие.

– Господи, да тебя надо срочно в больницу. Как же тебя так угораздило идти.

Он гнал машину, благо дорога была пустынна.

V

Макаров проснулся от жары. Его заботливо кто-то укрыл одеялом. Поискал глазами Вику, решил, что она просто вышла. Прошло 20 минут, но она не возвращалась. Тогда он спустился вниз.

– Проснулись, доброе утро, Виталий Сергеевич.

– Скажи, Клава, где моя сестра?

– Это та девка, что приехала с вами вчера?

– Что ты сказала? Повтори!

– Вы ищите девушку?

– Не глупи, ты прекрасно меня поняла.

– Так она часа четыре назад ушла.

– Как ушла?

– Пешком.

Виталий подошел к градуснику, на нем было 35 градусов.

– Ты сказала, она ушла пешком?

– Да, оделась и ушла.

– Моли бога Клавдия, чтоб с ней ничего не случилось. Иначе я тебя вот этими руками убью. Ты меня знаешь. Я догадываюсь, что здесь произошло.

Часы показывали 10 часов.

– Доброе утро, Геннадий Васильевич, а Есю можно?

– А разве она не у тебя?

– Простите, но она ушла четыре часа назад от меня.

– Что ты сказал, ушла? Да ты знаешь, какой мороз на улице? У Славы машина не завелась, жду дома. Ты соображаешь, что говоришь. Молись, Макаров, чтоб она нашлась, иначе я своими руками тебя задушу, слово генерала.

Он бросил трубку.

– Гена, что случилось?

– Дочка пропала. Я не знаю, что у них там произошло, но она ушла из дома пешком.

– Но это невозможно, на улице мороз сильный, а она в легкой куртке….

– Так, Нина, собрались, думай куда звонить?

– Надо в воинскую часть, что недалеко от них. Только они могут ее сейчас спасти.

– Правильно, умница.

Он набрал номер телефона.

– Здравствуй, Георгий Андреевич, с Новым годом, дорогой. У меня к тебе просьба, ты не мог бы мне в одном деле помочь. У меня неподалеку от вас дочка пропала, ушла, и никто не знает где, а сейчас мороз, переживаю.

– Знаешь, Геннадий, я бы без проблем, но ко мне сейчас Макаров приехал с сыном, какую-то девушку ищут, всех в ружьё построили, так что прости. Как только найдем её, сразу тебе перезвоню.

– Спасибо, дорогой!

– Ну, что, Гена? – спросила жена.

– Макаровы уже ищут Вику.

Дима привез девушку в больницу.

– Тетя Маша, быстрее каталку, я девушку нашел на остановке.

– Господи, что за нелюди, выгнали ее в такой холод.

Вика застонала.

– Слава богу, жива. Света, ее надо раздеть и обработать руки. Да, и капельницу быстро, мне кажется у неё проблемы с сердцем, слишком бледная.

– Сейчас все сделаем, Дмитрий Николаевич.

Он побежал раздеваться в ординаторскую.

Когда врач зашел в палату, руки девушки были перебинтованы, стояла капельница.

– Руки сильно пострадали?

– Нет, только кожа местами, волдыри образовались. А на сердце была операция, вы правы, да и давление очень низкое. Я укол сделала.

– Как придет в сознание, сразу сообщите мне, Любочка.

– Обязательно.

Вика лежала в районной больнице в пригороде Москвы. Макаровы всех подняли на ноги, но найти её так и не смогли. Супруги Бондаревы как могли поддерживали друг друга. Главное было то, что ее не было среди мертвых.

– Знаешь, Гена, я думаю надо позвонить Мише. Он следователь, сразу сообразит, в каком направлении надо искать. Мы не сможем ее найти по больницам, вдруг она без сознания где-то лежит.

– Умница моя, как я сразу не сообразил.

– Здравствуй, Михаил, с Новым годом. Прости, что сразу с просьбой. У меня дочь пропала. Ушла от знакомого пешком и домой не вернулась.

– Здравствуй, Гена, с праздником. Я сейчас подъеду, и ты мне все подробно расскажешь.

– Спасибо, Миша, жду.

Через 30 минут он уже был у Бондаревых. Узнав в чем дело, задумался, потом взял адрес Макаровых и уехал. Опросив их, он понял, что дело-то несложное, но упущено время. Он надеялся на удачу, и чутье его не подвело. Через 2 часа он напал на след девушки. Не так много машин выезжало утром из поселка. Он решил начать с самой первой машины, тем более, что время частично совпадало. По адресу водителя ему никто не открыл, соседи сказали, что сосед не возвращался из гостей. Михаил Степанович решил съездить по месту его работы в больницу, тем более девушку могли привезти туда. Ему пришлось ждать целый час, пока к нему вышел врач.

– Здравствуйте, я военный следователь, ищу девушку. У меня несколько вопросов к вам.

– Спрашивайте.

– Сегодня вы выезжали из поселка первым, по дороге никого не встретили?

– Нет, я торопился на смену.

– Хорошо, спрошу по-другому. По дороге домой вы случайно не встретили девушку или что-то необычное на дороге?

– Нет. Если у вас всё, то извините, меня ждут больные.

– Спасибо. До свидания.

По поведению следователь понял, что врач врет и что-то не договаривает. Он вышел из больницы, краем глаза заметив, что тот смотрит из окна. Михаил Степанович решил отъехать от больницы и завернуть за угол.

Дима облегченно вздохнул.

Следователь пешком вернулся к больнице. Из неё вышла пожилая женщина, явно чем-то расстроенная.

– Здравствуйте, вы случайно не работаете в этой больнице?

– А вам, зачем знать?

– Дело в том, что я встретил женщину, мечта всей жизни, вот говорит, найдешь меня, выйду за тебя замуж. Сказала, что зовут Светой, фамилия Жинкина, работает в районной больнице. Вот хожу и ищу. А вы, смотрю, тоже чем-то расстроены.

– У нас в больнице Свет нет, это я точно знаю. А расстроилась из-за девушки. Утром Дима привез, по дороге нашел, замерзала бедолага. Да никак в сознание привести не могут, боюсь, не померла бы.

Следователь дальше не слушал, он вбежал в больницу. Найдя телефон на вахте, сразу позвонил Бондаревым. Те позвонили Макаровым с просьбой найти «скорую», чтоб перевезти Вику в госпиталь.

Макаров как сумасшедший гнал машину, нарушая правила дорожного движения. Его канарейка нашлась, и этим было сказано всё.

– Слава, ты можешь ехать быстрее, ведь дорога свободная.

– Геннадий Васильевич, гололед на дороге.

– Хорошо, извини.

Виталий вбежал в больницу.

– Девушка, скажите, где лежит Вика Мирскова?

Медсестра стала искать по журналу.

– Простите, у нас, нет такой.

– Как нет? Сказали, что у вас. Утром к вам в больницу привезли девушку, она без сознания.

– Ну, так бы и сказали сразу, в терапии она лежит, но туда вход чужим запрещен. Тем более у неё положение критическое.

Виталий уже ничего не слышал, он бежал по коридору вперед, читая указатели. Вбежав на второй этаж, он увидел отделение терапии. Быстро распахнув дверь, он вошел. Дорогу преградил врач.

– Вы куда? Что за безобразие? Где охрана?

– Послушай меня, Пилюлькин. Быстро ведешь меня к девушке, которую привезли сегодня к вам утром без сознания, иначе я по кирпичику разберу вашу богадельню.

– К ней нельзя, её положение критическое.

– Вот поэтому быстро ведешь меня, и не дай бог с ней что-то случится. Сейчас подъедет «скорая», и я заберу ее в Москву.

– Хорошо, но только разденьтесь, здесь же ещё больные.

– Простите.

Макаров на пол кинул одежду и поспешил за врачом. Открыв дверь палаты, он, обалдел. Молодой врач сидел около неё и гладил по голове. Вика бледная лежала с закрытыми глазами.

– Руки убрал от сестры.

– Вы кто?

– Брат. Быстро принесите одежду, я забираю ее.

– Это невозможно. Вы убьете девушку. Я вам не позволю.

Макаров поцеловал Вику в щеку. Глаза у него стали влажными от увиденных перебинтованных кистей рук. Наклонившись к уху, он тихо сказал: «Прости, любимая, все будет хорошо, обещаю».

– Слушай меня внимательно, Ромео, даю 5 минут на сборы. Сейчас подъезжает «скорая», и мы увозим её. Я ясно выражаюсь?

– Вы не имеете право, я сейчас вызову милицию.

– Она уже здесь. Прошу выполнить все требования брата, – улыбаясь, сказал следователь и показал удостоверение.

– Здравствуйте, Михаил Степанович, спасибо вам большое, что нашли сестру. Просите, что хотите, если бы не вы, не знаю, когда бы мы её нашли в этом захолустье.

– Виталий, не шуми, «скорая» уже ждет. Бондаревых будем ждать?

– Честно, не знаю. Это мы недалеко были, а они приедут не раньше, чем через два часа, а то и позже. На дороге гололед.

– Хорошо, по дороге их встретим и развернем. Вот идут врачи «скорой», они все решат после осмотра. Пойдем, выйдем, не будем мешать.

Врачи быстро осмотрели девушку и сказали, что ничего страшного нет. Просто ей сделали снотворное, чтоб меньше ощущалась боль в кистях рук. Макаров сам перенес её в «скорую» на руках и остался с ней. Отец и следователь на машине ехали следом.

Водитель Слава услышал вой сирены. Мимо пронеслась машина скорой, в сторону Москвы.

– Это не наши едут случайно? – спросил, шофер, радуясь, что недалеко выехали из города.

– Да, Слава, машина Макарова, разворачивайся, едем за ними.

Михаил Степанович увидел, что Бондаревы развернулись и поехали за ними.

Через три часа в госпитале Вика пришла в себя.

– Папа, где я, что случилось?

– Все хорошо, доченька, ты в госпитале. Больше не делай так. Надо было разбудить Виталия. Ты же могла погибнуть.

– Папа, я умерла, неужели ты не понял это?

– Дочка, прости, мы дома поговорим об этом. Можно, мама зайдет?

– Конечно.

– Викулька, как ты нас напугала.

– Простите, я думала автобусы ходят. Скажите, сколько мне здесь лежать? Я должна быть на работе 8 числа, меня дети ждут.

– О работе пока забудь, у тебя кисти рук заживут не раньше, чем через недели две. Так, что январь ты погостишь у нас. На работу папа позвонит и все объяснит.

– Спасибо вам, опять проблемы создала на ровном месте.

– Ты, дочка, отдыхай, а мы посидим около тебя. Можно, к тебе Виталий зайдет?

– Нет, не надо, он женатый человек, я не должна была ехать с ним.

Отец вышел.

– Как она?

– Виталий, выслушай меня. Иди домой, не рви ей душу. Я не знаю, что там у вас произошло, но она не хочет тебя видеть. Прости, спасибо тебе за все. Пройдет время, и она сама тебя позовет.

– Понятно, спасибо, что честно.

Он развернулся и пошел. Последний друг уходил от неё.