− Аня! Слева!
− Капитан!
Влад вскочил со своего места. Вика поднесла ладонь к левой щеке, чувствуя пульсирующую боль, по пальцам пробежала тёплая струйка. Поцарапали чем-то острым, несколькими сантиметрами выше это мог бы быть глаз, хорошо, что всё обошлось.
Милана стояла рядом, выжидающе затаившись, её буквально распирало от любопытства: «Что же будет дальше?»
Вика не склонила голову. С высоты своего роста она презрительно смотрела на Сотникову.
Та сделала виноватое выражение лица, даже промямлила что-то вроде слов извинений за свою невнимательность, мол, забыла снять кольцо перед началом игры. Тарасова на это лишь хмыкнула, не отводя своих пылающих праведным гневом глаз от чужого бесстыжего лица. Это похоже на объявление войны. Что ж, если она этого хочет, то обязательно получит.
− Тайм-аут! − заорал тренер. Катя схватила Ви и потащила её к скамейке, там уже ждал медперсонал.
Вокруг скамьи образовался круг из взволнованных спортсменок. Каждый пытался чем-нибудь помочь, но в итоге лишь мельтешил и мешался. Вика раздражённо вздохнула, навели лишнего шума.
− Всё нормально, это всего лишь царапина. Остановите кровь и заклейте пластырем.
− Я лучше знаю, что мне надо делать, − огрызнулся врач, но видя бешеный взгляд напротив, нервно сглотнул и принялся делать то, что ему приказали.
− Ты как, капитан?
− Всё в порядке.
− Она получила предупреждение, − озвучил тренер, только что вернувшийся от судьи. Он посмотрел на несколько окровавленных ватных тампонов, лежащих рядом с аптечкой. Злость заклокотала с новой силой.
Вика повернула голову в сторону трибун.
«Не смейте поднимать свои задницы со стульев, или я убью вас»
Недовольных Влада и Максима насильно посадили на их места, Антон хорошо читал по губам. Ви подняла взгляд выше, мотнула головой родителям и показала палец вверх. Это не повод для переживаний.
Больно было видеть, как мама ошарашенно замерла, как её пытается успокоить отец. Он сканировал её лицо взволнованным взглядом, одновременно поглаживая свою жену по спине. Чета Соколовых нервно вглядывались в её лицо. Чёрно-золотые трибуны замерли в ожидании дальнейшего исхода.
− Готово, − пульсирующую рану заклеили пластырем. Неприятно, но терпеть можно. Этим её не отвлечёшь от игры. Такое не сравнится с тем, что было в школе, для Тарасовой это действительно всего лишь порез.
− Капитан, из-за меня…
− Аня, прекрати, − Вика приобняла девушку за дрожащие плечи. Сейчас она чувствовала себя паршивее всех на площадке. − Не ты виновата в этой ситуации, так получилось. Эта ссадина пройдёт через несколько дней, и у меня опять будет до раздражающего идеальное лицо.
− Капитан! − взвыла Оля. Тарасова обернулась, обречённо вздохнула.
«А ты-то чего?»
− Пока не победим, мы отсюда не уйдём. Хотите, чтобы я получила квалифицированную помощь, закончим с этим быстрее, ладно?
− Да, капитан…
− Чудно, − она обратилась к тренеру. − У нас ещё минута? − тот сверился с часами, утвердительно кивнул. – Отлично, − Вика аккуратно прикоснулась к пострадавшей щеке, мимолётно провела пальцами по шершавому пластырю. − У меня есть, что вам сказать.
− Ваша дочь такая храбрая и сильная, − Марина Андреевна не могла отвести свой взгляд от капитана «Пантер», как двадцатилетний ребёнок может быть таким? Таким собранным, сосредоточенным, таким взрослым? − От неё глаз невозможно оторвать.
− Поэтому-то второй несносный близнец и ваш сын сразу же повскакивали со своих мест, чтобы немедленно бежать ей на выручку, − Александр Сергеевич успокаивающе поглаживал жену по спине, всё её тело била мелкая дрожь.
Даже после того, как их дочь показала им, что всё в порядке, Елена не могла прийти в себя. Всё произошло так молниеносно, но она ещё долгое время будет помнить, как дочь с каменным лицом молча провела пальцами по ране, проверяя наличие крови. Казалось, что для Вики это являлось сущим пустяком.
− Сашенька, ты так-то тоже чуть не помчался, − женщина сильнее сжала ладонь мужа. С его поддержкой она быстрее пришла в себя. − Мы все сейчас на взводе. Будь моя воля, я бы показала этой невоспитанной девочке, как себя вести.
− Наша дочь и сама прекрасно с этим справится, вот увидишь, − хмыкнул Александр Сергеевич. То, с каким хищным блеском горят глаза дочери, говорило само за себя. Глядя на близнецов, он будто смотрел на своё собственное отражение. И этот взгляд он знает лучше, чем кто-либо.
Третья четверть доигрывалась в подвешенном состоянии. Сотникову заменили до конца этого времени, соперники боялись лишний раз совершить что-нибудь подлое, на них были направлены взгляды всех присутствующих, судьи тоже стали более внимательны.
«Пантеры» без проблем взяли третью четверть. Оппоненты особо и не возражали.
− За нами две из трёх, но это ещё не гарантирует победу, так что не думайте расслабляться. Четвёртая будет самая тяжёлая.
− Да, капитан.
Последняя четверть началась с агрессивного прорыва линий защиты «Пантер», Сотникова вновь играла. В отличие от своей команды она не боялась получить ещё одно предупреждение или дисквалификацию, ей было всё равно на решение судьи. Единственное, что её волновало, так это победа и унижение капитана соперников. Милана проворно подбиралась всё ближе и ближе к Вике.
− Если судить по тем отрывкам из записей прошлых игр, которые нам удалось собрать, Сотникова по какой-то причине не пытается скрыть свои намерения, как обычно это делает, − Влад нахмурился. Это совсем не то, чего он ожидал.
Не сказать, что это плохо. Если она будет вести свою грязную игру открыто, у них будут неопровержимые доказательства. Но с другой стороны человек, которому нечего терять, страшен в своём безумии. Как бы эта девчонка не натворила дел. Парень посмотрел на табло, прошло всего три минуты с начала, времени ещё предостаточно.
− А ещё Вика подливает масло в огонь, − Максим покачал головой, наблюдая, как вызывающе ухмыляющаяся Тарасова с мячом в руке дразнит соперницу. Та злится, но ничего не может сделать, потому что в плане навыков Ви на голову выше, за ней просто невозможно угнаться. − Вот и обязательно так делать? − Соколов удивлённо приподнял брови, когда его девушка издевательски покрутила мячом у самого лица Миланы, а затем сделала шаг назад за линию, забивая свой фирменный трёхочковый. Толпа взорвалась восторженным гулом. Теперь всем предельно стало понятно, почему Вике пророчат успех в большом спорте.
− «Льва сонного не буди», щеночек, − Влад предвкушающе улыбнулся, а вот и показалась тёмная сторона систр. Эта Сотникова мельтешила перед глазами всю игру, неужели думала, что Вика не отплатит ей той же монетой?
− Не смей трогать моих людей, − Ви даже не смотрела в сторону кольца, она знала, что мяч попадёт в цель. Девушка упивалась рассерженным выражением лица напротив. Не так уж и приятно, когда баскетбольный мяч пролетает в сантиметре от твоего носа, едва его не задев, правда ведь? Милана зло скрипнула зубами, в этой четверти им ещё ни разу не удалось забить.
− Тайм-аут! − тренер «Гарпий» затребовал перерыв, понял, что дело принимает скверный оборот.
− Капитан! Как круто ты это сделала! Мяч буквально «вжух» у неё перед лицом, а потом «бац» и в корзине! − Оля с восхищением смотрела на Вику. Она ещё никогда не видела, чтобы Тарасова вела себя на площадке подобным образом. Честно говоря, это было чем-то новым для всей команды, даже для тренера. Лицо мужчины удивлённо вытянулось, когда он наблюдал за этим трюком, он и понятия не имел, что его подопечная способна на такое.
Ви улыбнулась, делая несколько больших глотков из бутылки. Нужно немного успокоиться. Она встретилась взглядами с Катей и Аней, махнула им головой. Те молча переглянулись, поднялись со своих мест и подошли к капитану.
− После четвёртой четверти нам назначат овертайм.
− Капитан… − Аня не понимала, что происходит. С чего бы получать дополнительное время, если они лидируют?
Катя молчала, она всецело доверяла Тарасовой, поэтому слова об овертайме не вызвали у неё странной реакции. Если капитан говорит, что такое может произойти, значит, это имеет место быть.
− Я не закончила. Ваша задача за это время забить первыми и победить.
− Ты так говоришь, будто в овертайме будешь не с нами, − усмехнулась Снегирёва, но когда Ви ничего ей не ответила, девушка испустила нервным смешок. Ну, нет. − И как это понимать?
− Слушайте меня внимательно…
− Не буду! − взорвалась Катя. На памяти Вики это первый раз, когда она показывает такое бурное недовольство. − Какого чёрта ты творишь, капитан? Тебе уже и так досталось! Только посмотри на своё исполосованное лицо!
− Я не буду повторять дважды, − устало вздохнула Тарасова. Щека под пластырем неприятно запульсировала, царапина ещё нескоро пройдёт. − Что бы ни случилось, вы сделаете так, как я вам сказала. Не сметь сдаваться. Поняли?
− Капитан… − в глазах Морозовой стояли слёзы. Капитан прикрыла её собой, получив эту глубокую ссадину. Она всегда жертвует собой ради них, неужели они не могут сделать того, что она просит? Да для капитана всё, что угодно.
− Аня, не грусти, − тепло улыбнулась Ви и мягко потрепала чужую макушку. Её команда справится, они у неё самые сильные. − Всё получится.
− Тайм-аут закончен! Команды просим на площадку!
− Давайте, осталось каких-то семь минут, мы сможем.
Команды вышли на площадку. Неожиданно «Гарпии» изменили своё привычное построение, все, за исключением тяжёлого форварда, сменили позиции. Вика ободряюще кивнула своей команде, ничего страшного, это ни на что не повлияет.
Игра, которая была замедлена из-за событий в третьей четверти, взяла новый оборот. Агрессивное наступление с каждой из сторон превратилось в полномасштабное противостояние силы, зрители не успевали следить за мячом. Он хаотично перемещался с одной половины площадки на другую, нигде не задерживаясь дольше десяти секунд. «Пантеры» пропустили несколько бросков в своё кольцо, но сумели забить и в ответ.
Тарасова мысленно просчитывала каждый шаг, чтобы найти более выгодную позицию для команды. Если так продолжится, то они просто измотают друг друга, а счёт уже некоторое время не двигался с места. Это нехорошо, уставшее сознание может пропустить атаку, а изнурённое тело не поспеет за оппонентом.
«Нужно сравнять счёт, а лучше создать отрыв. С трёхочковым получится. На оставшееся время уйти в оборону. Осталось больше минуты, этого должно хватить»
Вика сделала глубокий вдох, стоит сконцентрироваться.
Мяч у соперников, центровой передал пас Сотниковой. Она уже не улыбалась, кажется, игра с Ви ей совсем не понравилась.
Милана настороженно вела мяч, стараясь не встретиться с Викой, со всего её тела считывалась напряжённость. Голубые глаза неотрывно следили за Тарасовой, по лбу струился пот, светлые волосы прилипли к вискам. Она знала, что если они столкнутся, то она не победит один на один. Вика мельком глянула на табло, сорок секунд. Она ринулась прямо на соперницу.
− Знаешь, что значит моё имя в переводе с латинского? − Сотникова удивлённо замерла с мячом в руках. − Я выиграю. Просто наблюдай, − секунда и Ви выбивает мяч из чужих рук, двигаясь по направлению к кольцу.
− Чтоб тебя! Не пройдёшь!
Что?
Тело сбивают с ног.
Вика отчётливо слышит неприятный «щелчок» в левой ноге, стопа странно подвернулась вовнутрь. Тарасова полностью теряет равновесие и падает на блестящий паркет. Больно.
Перед глазами яркий потолок спортзала. Нога адски болит, но Ви кусает губы до крови, она не издаст ни звука. Весь гул на трибунах на мгновение смолкает, чтобы через секунду превратиться в полномасштабный хаос. Можно услышать, как табло сигнализирует о конце времени. Четвёртая четверть проиграна.
− Капитан!
− Вика!
− Доча!
Тарасова смотрит на подбежавшего судью, который еле прорвался через круг обступивших её спортсменок. Она говорит ему, борясь с дикой болью в левой ноге.
− Мы сейчас проведём замену, другие игроки в состоянии продолжить игру. Назначьте, пожалуйста, овертайм. Нужно с этим закончить.
− Спортсменка… − нерешительно начал судья. Как она в состоянии так спокойно говорить? Судя по тому, как произошло столкновение, ей сейчас очень больно.
− Пожалуйста, меня отправят в больницу, но давайте закончим матч, − мужчина вздохнул.
− Хорошо.
Вика устало выдыхает, дело сделано.
Сквозь приоткрытые веки она видит рыдающих Аню и Олю, Катя ошеломлённо замерла, не веря своим глазам. Тренер что-то орёт в сторону, видимо, на нерасторопный медперсонал, раз повреждена нога, они убежали в поисках носилок. Как же дико болит, ещё немного и она отключится.
Она видит Сотникову стоящую неподалёку. На её лице нет триумфа или ликования. Она сильно побледнела, видимо, начинает осознавать, что только что сделала. Вика смотрит ей в лицо, и когда они встречаются взглядами, она одними губами шепчет ей «ты проиграла». От того, как перекашивается чужое лицо из-за неконтролируемой злости, наступает удовлетворение.
Это того стоило.
Ви устало выдыхает, она сделала то, что должна. Сквозь шум толпы она отчётливо слышит голоса Влада и Риты. И когда только успели добежать со своих мест? Веки тяжелеют под ярким светом искусственного освещения, последнее, что Тарасова замечает, будучи ещё в сознании, голубые глаза, наполненные беспокойством и болью. Ви пытается ободряюще улыбнуться, но тело уже её не слушается, навалился весь накопившийся за день стресс, нет сил и пальцем пошевелить. Вика лишь мысленно просит Макса не переживать. Чувствует тёплое прикосновение к своей руке, она его ни с кем не перепутает. Максим рядом, сжимает её ладонь и что-то шепчет на ухо. Сознание дрейфует на тёплых океанских волнах и куда-то медленно уплывает. Она больше не чувствует боли, проваливаясь в исцеляющую тёмную бездну.
45.
− Врачи сказали, что у неё растяжение связок голеностопного сустава и потеря сознания на фоне длительных переутомлений и стресса, обычно реабилитация с такой травмой занимает до нескольких месяцев. С дальнейшей игрой пока нет никаких прогнозов. Сказали, что надо понаблюдать, как будет проходить процесс восстановления.
Влад вышел из кабинета врача, чтобы оповестить всех остальных ожидающих в коридоре. Родители остались, нужно было уточнить нюансы по поводу лечения и реабилитации. Тарасов больше слушать не мог, он узнал, что хотел, этого достаточно.
− Вика сейчас в палате. Ей дали обезболивающее, она спит. Сегодня с ней побудут родители, завтра можно будет прийти в приёмные часы.
Рита, сидящая в объятиях Миши, тихо всхлипнула. Какого чёрта это произошло именно с Викой?!
Влад громко втянул в лёгкие воздух. В голове крутились слова лечащего врача: «Не уверен, сможет ли она играть как прежде, ведь травма довольно серьёзная».
Тарасов раздражённо хмыкнул, глядя на не прекращающий вибрировать телефон. За всё то время, что они ехали в больницу, ему позвонили уже больше сотни раз.
«Бесит»
Парень задумчиво повертел в руке смартфон, размахнулся и со всей дури швырнул его в стену. Телефон разлетелся на несколько частей, проходящая мимо медсестра вскрикнула от испуга.
Но никто ему и слова не сказал. Все его прекрасно понимали.
− Пока родители ещё у врача можешь сходить к ней, − впервые за всё время нахождения в больнице Влад обратился к кому-то конкретно. Максим кивнул, молча поднялся со стула. − Заберёте его домой, пусть выспится. Сегодня от него здесь не будет никакого проку, − это Тарасов уже говорил родителям Соколова. Те тоже поехали с ними. Марина Андреевна кружила вокруг кабинета, ни на минуту не находя себе места. Она кивнула на слова близнеца, наконец, опустилась на стул рядом с мужем.
− Влад, ты не зайдёшь к ней? − Рита утёрла слёзы, непрерывным потоком льющиеся из её глаз. Парень покачал головой.
− Нет, если увижу её сейчас, то сам же и придушу. А ещё мне нужно кое-что сделать, так что я поехал.
− Не делай глупостей, − отец Максима вперился в него внимательным взглядом. Если бы в потемневших карих глазах обнаружился хотя бы намёк на безумие, он не отпустил Тарасова, даже если бы пришлось применить силу.
Влад удивлённо вскинул брови, его сознание не было затуманено мыслями о мести и прочем. Только холодный расчёт и то, сколько он сможет выжать из этой ситуации. Опрометчиво делать что-то самому, когда можно пустить в ход закон. Эта девчонка так просто не отделается, он это гарантирует.
− Не волнуйтесь. Я не настолько безумен.
Влад спустился на подземную парковку. В звенящей тишине звук захлопывающейся водительской двери был оглушительным. Парень неприятно поморщился, запрокинул голову вверх.
Он впервые плакал со времен детства, да и тогда это было всего несколько раз. В один из них они катались с сестрой на велосипедах, и он упал, сильно разбив об асфальт коленки. Тогда Вика успокоила его, напевая их любимую песенку и строя смешные рожицы, наклеила на его раны её коллекционные пластыри с черепашками, которыми очень дорожила. Вика отвратно пела что тогда, что сейчас, но рядом с ней он совсем не чувствовал боли.
А сейчас его сестра, его самый близкий человек лежит на больничной койке с неопределёнными прогнозами на будущее. А как же баскетбол? Это же её мечта. То, чем она живёт и дышит. Что будет, если врачи запретят ей играть? А если она не восстановится? Даже будучи таким сильным человеком как она, кто не сломается, если ему придётся отрезать часть себя и выбросить как что-то непригодное для использования, бесполезное и ставшее ненужным?
Влад провёл ладонями по лицу, стирая две влажные дорожки. Не время распускать нюни, систр точно бы не одобрила. Парень завёл мотор, в порыве глупой ярости он разбил телефон, нужно заехать домой за запасным, заодно забрать материалы, которые они успели собрать. Есть одно место, которое ему нужно сегодня посетить.
Чем быстрее они сдвинут это дело с мёртвой точки, тем лучше.
//
− Месть − удел слабых, Влад.
− Хрень собачья. Месть − это прекрасный способ дать понять человеку, что за свои поступки нужно брать полную ответственность, и уйти безнаказанным не выйдет. И я прекрасно знаю, что вы со мной согласны.
Влад сидел в чёрном кожаном кресле напротив массивного дубового стола. Человек, сидевший за столом и не отрывающийся от документов в своих руках, вызывал у Тарасова довольно смешанные чувства. На табличке на краю стола золотыми буквами было выгравировано адвокат Вязенский А. А. Роскошно и дорого, как и всё, что находилось в этом кабинете.
Лучи заходящего солнца, пробирающиеся сквозь жалюзи, медленно ползли по комнате, бросая тень на крупную мужскую фигуру средних лет, делая её ещё более устрашающей. Если бы не серьёзность ситуации, ноги Тарасова в этом кабинете добровольно не было бы. Но времени нет, действовать надо быстро. Ему нужен сильный союзник, и этот человек первый, кто приходит на ум.
− Я знаю о вас больше, чем вы можете себе предположить. И в курсе, что вы собираетесь взять меня под своё крыло, − Влад усмехнулся, вальяжно откидываясь на спинку кресла. Сегодня он отсюда не уйдёт, пока не добьётся своего. Любыми способами. Натуральная кожа неприятно скрипнула под телом, парень слегка поморщился. – Всё-таки великий адвокат Вязенский никогда ничего не делает просто так.
Мужчина хмыкнул, скрестил руки в замок и поставил на них подбородок. Задумался.
− Что ты можешь мне предложить взамен на мою помощь, Владислав?
− Добровольно сдамся в ваше адвокатское рабство. Все практики, а по итогу и трудоустройство, и управление компанией в будущем. Я стану вашим преемником, как вы и хотели, если поможете мне с этим делом, − он кивнул в сторону чёрной папки, лежащей на краю стола.
В дверь робко постучали, на пороге появилась хорошенькая секретарша. Она боязливо вошла в кабинет, стараясь не смотреть ни на кого из присутствующих, быстро протараторила.
− Андрей Александрович, там Сухарев на линии.
− Я занят, − от спокойного, но отдающего стальными нотками голоса девушка вздрогнула, нервно прижимая к груди планшет. − Пусть перезвонит через час.
Тарасов начал задыхаться от этой атмосферы. Захотелось выйти, наконец, на улицу.
− Надо же, ты хорошо подготовился, − Вязенский просматривал папку с документами.
− Мы с Викой начали собирать материалы некоторое время назад и хотели закрыть эту…хм после чемпионата.
− Я в курсе насчёт Виктории. Уже распорядился отправить ей цветы и фрукты, − мужчина с интересом изучал имеющиеся материалы, иногда делал пометки у себя в блокноте.
− Могли и не утруждать себя, − сквозь зубы процедил Влад. Нужно терпеть.
− Владислав, ты же сам сказал, что знаешь, почему я так к вам отношусь, − мужчина улыбнулся. Но лишь губами, глаза оставались холодными и пытливыми, по привычке ищущими во всём выгоду. − Вы мне как родные дети, детвора. Естественно, я переживаю. И с этим, − он постучал по папке перьевой ручкой, − я помогу.
− Моя мать любит отца, так что вы всё равно ничего не добьётесь.
− Поживём − увидим.
− А отец жив и здоров.
− Ничего. Я подожду, − Влад стиснул зубы. Как же хотелось врезать этому самодовольному засранцу.
Мужчина усмехнулся. Этот нахохлившийся юнец ему всегда нравился, да и его сестра была хорошим ребёнком. Взгляд вновь упал на собранные материалы, между густых тёмных бровей залегла морщинка. Вязенский терпеть не мог, когда кто-то занимается подобными вещами в особенности, если это задевало и его. Стоит с этим разобраться.
− Ты можешь идти, − он махнул Тарасову в сторону массивной двери. Было ясно как день, что парень хочет поскорее убраться из этого душного давящего кабинета. Вязенский и сам не прочь был бы уйти отсюда. − Я свяжусь с тобой позже.
Владу дважды повторять не нужно, он был уверен, что звонок ему поступит уже следующим утром.
− Тогда до завтра.
− Аккуратнее по дороге домой, Владислав.
Ответом служил сухой кивок головы и звук закрывающейся двери.