Две дороги

В промежутках осени

 
В промежутках осени соль,
Что ложится дождём на пряди.
Без меня твои дубль-бемоль,
В пустоту летят на ночь глядя.
 
 
В промежутках пустых дорог,
Переходы белеют лентой.
Вряд ли ты, окунуться бы мог,
Без меня в дорог километры.
 
 
В промежутках пустых лишних слов.
Ты блуждаешь по лабиринтам.
Вряд ли истину ты готов,
Воедино собрать как магнитом.
 
 
Без меня сплетет нити жизнь,
В нечто путанное без края.
И покатится с горки вниз
За собой тебя увлекая.
 
 
Лишь со мной твои дубль-бемоль,
Соловьем разольются в тиши.
И весна смоет боль и соль,
Поскорее меня разыщи.
 

Друзьям поэтам

 
Среди друзей, среди поэтов,
Я обретаю вновь себя.
Мне от софитов мало света.
В стихах эмоции горят.
 
 
И то что не сказать словами,
Хорей построчно донесёт.
Решительность и взлёт цунами,
Как марш военный шагом бьёт.
 
 
Кружу с поэтами дактилем,
Как вальс славянки, между строк.
Недавно ямб мы сочинили,
Нерукотворный стройный столп.
 
 
В коллаборации вздохнули,
Давно когда-то с Олей жизнь.
И амфибрахием шагнули,
Чтоб в лёгком танце закружить.
 
 
И вот стихи, без конца и без края!
Как бесконечна поэта мечта.
Я анапестом друзья к вам взываю.
Прямо с разбега в объятия, с моста!
 

Прощание с летом

 
Будет осень качать бит последний,
нам в унисон.
Может красок плеснет ещё ярких,
пурпурной и жёлтой.
Смоет краски осенние, дождь,
что промчится как сон.
В отголосках зимы
лёд увидим местами мы тонкий.
 
 
Пенья птиц понапрасну не жди,
им петь не резон.
Лишь крылами помашет,
скрываясь последняя стая.
У зимы белый в тренде и цвет,
и такой же в тренде фасон.
До весны всё замрет
и притихнет её ожидая.
 
 
Будет снова капель
на сосульках играть в проводах.
Март художник ещё в суете
разрумянит нам лица.
Мы споём о весне,
даже если увязнем по горло в делах.
И апрель, уходя, расцветет,
и вернутся из стран жарких птицы.
 

Мне бы ягод рябины

 
Поздно, вечер. Мне бы ягод.
Мне б сварить варенье ка бы.
Осень золотом обманет.
Холодно, по телу дрожь.
 
 
Только выйду утром с солнцем.
Что на ягоды прольётся.
Пташка с дерева взметнется.
Вот и осень… Будет дождь.
 
 
Не пойду я вдоль аллеи.
Ягод соберу скорее,
Что рубином ярко рдеют.
Таят терпкость, сеют ложь.
 
 
Рву, стою в пол оборота.
Только, грустно от чего-то.
Это осени погода…
От неё тепла не ждёшь…
 
 
Но, я знаю, будет лето!
И на всех тепла и света
Хватит. Радостью согретым
Сердцем, снова зацветешь.
 

Возвращение романс

 
В твоём окне свеча то гасла, то мигала.
Покинул наш очаг, казалось как вчера.
А мысли волшебством все повторят сначала.
Меня простить увы, ты так и не смогла.
 
 
Придумай для себя дела поинтересней.
Оставь для простаков семьи дела и быт.
А ты актрисой стать мечтаешь расчудесной.
И та звезда в ночи сверкает и манит.
 
 
Осенняя пора, все в жизни изменила,
Осенняя пора ты тихо подошла.
Я для любви своей не пожалел чернила.
Ты спрятала письмо и вновь ко мне пришла.
 
 
Любви последний путь со мной ты прошагала.
То приближалась ты, то мучаясь гнала.
Ты поделила жизнь, прощаясь у причала.
Мечта твоя сбылась, меня ты не звала.
 
 
А я пришёл к тебе не званый, но с цветами.
И вновь твоей руки осмелюсь попросить.
И может быть теперь с последними мечтами.
Придумаешь сюжет о том как дальше жить.
 
 
Осенняя пора, все в жизни изменила,
Осенняя пора ты тихо подошла.
Я для любви своей не пожалел чернила.
Ты спрятала письмо и вновь ко мне пришла.
 

Охота

 
Ребята наши волка отпугнули.
Пронзая небо выстрелом двустволки.
И смело на охоту в лес шагнули.
Об эту пору сытые тут волки.
 
 
И с гулким шумом птицы взмыли вверх.
За лесом скрылись, тихо стало слишком.
Лишь птица смелая, чей голос будто смех.
Резвилась в соснах и казалась лишней.
 
 
Собаки с места начинали рвать.
Почуяв запах рыжей лисьей стаи.
Лиса устала след свой заметать,
Меж сосен из последних сил петляя.
 
 
Но взяли след охотничьи спецы.
Побег лисы отважно пресекая.
К ногам охотников добычу принесли.
Сопровождая это действо дружным лаем.
 
 
Лиса последний испустила вздох.
Охотиться казалось людям весело.
Смогли застать они лису врасплох,
Теперь в собачьей пасти лисье месиво.
 

Посвящается другу

 
Ты пишешь мне.
Тебе со мной легко.
Ты вчитываешься в строки
И я тоже.
Земля в огне,
А я смотрю через окно.
Дистанционные беру уроки.
Под руководством Божиим.
 
 
Ты дорисуешь
Мысли за меня.
А я как джин.
Сижу на дне бутылки.
Ты не тоскуешь…
Тебе этого нельзя.
Но, ты один,
Распознаешь мои ужимки.
 
 
И ты мне брат,
Сестра я во Христе.
Мы почитаем
Божии законы.
У Райских врат
Сойдёмся, там, на рубеже.
Пред Божьей матушкой.
Творя свои поклоны.
 

Я подарю тебе кусочек света. посвящение

 
Я подарю тебе кусочек света.
Ты только правильно его расти.
И часть души вложу при этом.
Ты только во время свети!
 
 
Я за тебя молиться буду.
Пусть ты сейчас не веришь в это.
И знаю я случится чудо.
Ты дивным озаришься светом.
 
 
Тебя пронзит он сквозь пространство,
Небесной, дивной чистоты.
И ты вернёшься в постоянство,
Любви, здоровья, красоты!
 

Кукла

 
Тьма. Сочится ночь под ставни мраком.
А я в подвал решил спуститься за закуской.
Там в дальнем коридоре кто-то тихо плакал.
И я пошёл меж полок. Было узко.
 
 
По коже током от соприкосновения.
И страх в глазах стеклянных старой куклы.
И эти жуткие минуты из мгновений,
Вдруг превратились в вечность, в адских муках.
 
 
Не мог поверить я в холодные объятия.
Она вцепилась хватко в мою руку.
На ней венчальное, оборванное платье.
В глазницах кровь застыла. Мне улыбалась кукла…
 
 
И я бежал меж полок без оглядки.
Стекло валилось и звенело жутко.
Запутался я в платье куклы, в складках.
Она стояла у прохода, в промежутке.
 
 
Она во тьму тянула свои пальцы.
Зияла пропастью провалов сквозь глазницы.
Я сжался весь в комок, в тех складках платья.
И даже сердце будто перестало биться…
 

Я так хочу в края где лён шумит

 
Я так хочу в края, где лён шумит.
Где поле разливается волной.
Куда на великах гоняли мы с тобой,
Где горизонт уходит в небо – колорит.
 
 
Я так хочу шагнуть по волнам льна.
И допьяна вдохнуть его простор.
Я вспоминаю день тот до сих пор.
Мне кажется я в поле влюблена.
 
 
В то поле, где качает ветер лён.
Где в сотни миль покой и тишина.
Мне кажется я в небо влюблена.
И в этот запах с переливом волн.
 
 
Я так хочу качаться на волнах.
И меж рядами по межам ходить.
И в зелени его нырять и плыть,
И в мыслях воспевать его, в стихах.
 

Не провожай…

 
Я хочу тебя потерять.
Чтоб забыл ты мои шаги.
Чтобы слёз не хватило ждать,
И ночами писать стихи.
 
 
Я хочу тебя растворять,
В том безумии каждый раз,
Когда станешь ты мне писать
И испытывать пред экстаз.
 
 
Я хочу тебя удалить…
Как занозу, что долго жжёт.
Оборвать нашу красную нить,
Я хочу… Не могу только вот…
 
 
Я готова испепелить
В прах глазами тебя всего.
Только туже и туже нить.
Для тебя лишь для одного…
 
 
Я готова на сто хочу!
И молить… Ты не исчезай…
Задуваю в ночи свечу.
Ухожу… И не провожай.
 
 
Я смогу через много лет
Посвятить в стихах томик нам.
Приходи ко мне на банкет.
Я узнаю тебя по шагам.
 

Монахиня

 
Случилось в келье у себя под покрывалом.
Монахиня покорно к Богу отошла.
Она лежала и с улыбкой умирала.
С особой лёгкостью на свет пошла душа.
 
 
Но до того ещё, до светом озарения.
Мечтала стать актрисою она.
И у судьбы просила снисхождения.
То умоляла, то судьбу кляла.
 
 
Судьбу она кляла и ожидала,
Что Бог подаст актерства мастерство.
И в ночь однажды только засыпала,
Явилось ей в короне «божество»
 
 
Актрисой хочешь стать?! Конечно станешь!
Ты только мне одно пообещай.
Что душу мне свою легко подаришь…
И молвила она, – конечно, забирай…
 
 
Проснулась тут же!
Свет в конце тоннеля мигал и гас.
Проход всё уже, душит.
И поняла бездушья пробил час.
 
 
Чуть свет в глаза. Рассвет стекло прорезал.
Но, встать сама с постели не смогла.
Что силы есть порассудила трезво,
И в церковь на коленях приползла.
 
 
Молила долго о грехе своём прощения.
Ночей бессонных много провела.
И снизошло от Бога провиденье,
Монахиней соделалась она.
 
 
Ей отмолить грехи свои казалось мало.
За род, за душу службу понесла.
И вот в тот день когда её не стало.
С особой лёгкостью на свет пошла душа.
 

За Тьмою страх

 
Снова кухня. Свет погашен.
Ночь струится по столу.
Чай давно замёрз вчерашний.
В пустоту гляжу, сижу.
 
 
Зимней стужей в окна веет.
Кружевами по стеклу,
Пишет мне мороз, – смелее,
Открывай и я зайду.
 
 
И дыханием вползает
По стене и в потолок.
Где-то путник замерзает,
Что сегодня одинок.
 
 
Яма. Сырость словно в чашке.
Он уже не чует ног.
Был развод его промашкой.
И мольбам не внемлет Бог.
 
 
Одиноко и пустынно.
Только ветер в проводах.
На стене висит картина.
Айрон-Крик… За тьмою страх.