Азбука спасения. Том 7

Что такое – плотское мудрование? Это – образ мыслей о Боге и о всем духовном, заимствованный человеком из его состояния падения, а не из Слова Божия. Свойство вражды Богу и противления Богу, которым заражено и преисполнено плотское мудрование, с особенною ясностью высказывается в требовании от Богочеловека чудес по понятию лжеименного разума, при невнимании к чудесам, при отвержении и осуждении чудес, которые совершал Богочеловек по неизреченной Своей благости. Совершал Он их, будучи Божия сила и Божия премудрость.

Тяжким грехом было требование чуда от Богочеловека

Тяжким грехом было требование чуда от Богочеловека, требование, сделанное на основании и из начал плотского мудрования. Богочеловек, услышав это дерзкое, богохульное требование, воздохнув Духом Своим, глагола: что род сей знамения ищет? аминь глаголю вам, аще дастся роду сему знамение. И оставль их, отыде.

Радость бывает на небе об одном грешнике кающемся: так, напротив того, опечаливает небожителей падение человека в грех и отвержение грешником покаяния. В благодатном созерцании бесконечной благости Божией к человечеству, в созерцании благоволения Божия, чтоб все человеки спаслись, великий Макарий решился сказать, что самого всесвятого, бесстрастного Бога объемлет свойственный Богу плач о погибели человеков. Не чужд Духу Божию превысший понятия нашего плач, и Дух, вселившись в человека, ходатайствует о нем воздыхании неизглаголанными. Такое воздыхание возбуждено было в Сыне Божием требованием чуда, требованием гордым и безумным. Он, воздохнув Духом Своим, глагола: что род сей знамения ищет? Вопрос этот был ответом Бога на враждебное Богу требование знамения.

Какой слышен глубокий плач, плач Божий в этом ответе! В нем слышно, как бы выражение недоумения, произведенного нелепостью и дерзостью прошения! В нем видна утрата надежды на спасение людей, произнесших прошение, противное Духу Подающего спасение. Запечатленных плотским мудрованием, упорно пребывающих в нем, недугующих неисцельно, Господь оставляет: предает их самим себе, предает погибели, принятой произвольно, удерживаемой произвольно. И оставль их, отыде. Точно: мудрование бо плотское смерть есть. Свойственно мертвым не чувствовать своего умерщвления: свойственно плотскому мудрованию не понимать и не ощущать погибели человеческой. По причине несознания своей погибели, оно не сознает нужды в оживлении, и, на основании ложного сознания жизни, отвергло и отвергает истинную жизнь – Бога.

Одно из чудес Господа, имея таинственное значение, не сопровождалось никаким видимым благодеянием кому-либо из человеков, знаменуя благодеяние, готовое излиться на все человечество. Чудом было умерщвление бесплодной, богатой одними листьями смоковницы. Это древо упоминается Писанием между древами райскими при сказании о грехопадении праотцов. Оно послужило им листьями своими для прикрытия наготы, которой праотцы не примечали до впадения в грех, которую открыл им грех. Может быть, плод смоковницы райской был плодом воспрещенным. Господь не обрел на смоковнице плода: Он искал его на ней безвременно, Он попустил плоти Своей безвременное желание пищи, чем изображается неправильность пожелания праотцов, которое, как и все немощи человеков, Господь понес на Себе и уничтожил Собою. Не обретши плода, Господь отверг и листья, уничтожил самое существование древа: другое древо, древо крестное, уже приготовлялось в орудие спасения человеков. Древо, орудие погибели человеков, умерщвляется повелением Спасителя человеков. Таинственное чудо совершено в присутствии одних наперсников таинственного учения, святых Апостолов. Оно совершено пред самым вступлением Богочеловека в подвиг искупительных страданий за человечество, пред восшествием на крест.

Таково значение и назначение чудес, соделанных Господом и Его Апостолами. Возвестил это Господь, возвестили это Апостолы. Однажды в тот дом, в котором находился Господь, собралось множество народа. Дом был наполнен, и у дверей теснилась толпа, пройти в дом уже было невозможно. В это время принесли расслабленного, который не сходил с одра. Принесшие, видя многолюдство и тесноту, внесли больного на кровлю, сделав отверстие в потолке, спустили на одре пред Господа. Увидев деяние веры, милосердый Господь сказал расслабленному: чадо, отпущаются тебе греси твои. Тут сидели некоторые из книжников. Им, как знающим закон по букве и как зараженным завистью и ненавистью к Богочеловеку, тотчас пришла мысль, что произнесена хула. Кто может, помышляли они, оставляти грехи, токмо един Бог. Сердцеведец, Господь, узрев помышления их, сказал им: Что сия помышляете в сердцах ваших, что есть удобее, что легче по вашему понятию, рещи разслабленному: отпущаются тебе греси; или рещи: востани, и возми одр твой, и ходи?

Сказать бездоказательно «отпущаются тебе греси» может и лицемер и обманщик. Но да увесте, яко власть имать Сын Человеческий на земли отпущати грехи: глагола разслабленному: тебе глаголю: востани и возми одр твой, и иди в дом твой. Расслабленный мгновенно исцелел и окреп: взял одр и вышел пред всеми. Чудо исполнено Божественной мудрости и благости. Во-первых, Господь подает страждущему существенный духовный дар, невидимый чувственными очами: отпущение грехов. Подаяние дара возбудило в ученых иудейских невольное исповедание, что такой дар может быть подан одним Богом. Господь ответом на сердечное помышление их дает им новое о Себе доказательство, что Он – Бог. Наконец, духовный дар и духовное доказательство запечатлеваются даром и доказательством вещественным: мгновенным и полным исцелением больного. – Святой евангелист Марк, оканчивая свое Евангелие, говорит, что Апостолы, по вознесении Господа, проповедаша всюду слово, Господу поспешствующу и слово утверждающу последствующими слову знаменьми.

Эту же мысль выразили и все Апостолы в молитве, которою они прибегли к Богу после угроз Синедриона, воспрещавшего учить и действовать о имени Иисуса: Даждь рабом Твоим, говорили они, со всяким дерзновением глаголати слово Твое, внегда руку Твою прострети Ти во изцеления, и знамением и чудесем бывати именем святым Отрока Твоего Иисуса. Знамения Божии даны были в содействие слову Божию. Знамения свидетельствовали о силе и значении слова. Существенный деятель – слово. Не нужны там знамения, где приемлется слово, по причине понятого достоинства, принадлежащего слову. Знамения – снисхождение к немощи человеческой.

Богочеловек ублажил не видевших знамений и веровавших

Он выражал соболезнование к тем, которые, не удовлетворяясь словом, нуждались в чудесах. Аще знамений и чудес не видите, не имате веровати, сказал Он капернаумскому вельможе. Точно! достойны сожаления оставляющие слово, ищущие убеждения от чудес. Этою потребностью обнаруживается особенное преобладание плотского мудрования, грубое невежество, жительство, принесенное в жертву тлению и греху, отсутствие упражнения в изучении Закона Божия и в Боголюбезных добродетелях, неспособность души сочувствовать Святому Духу, ощутить присутствие и действие Его в слове. Знамения были наиболее предназначены для убеждения и приведения к вере людей чувственных, занятых попечениями мира.

Погруженные в житейские заботы, постоянно пригвожденные душою к земле и делам ее малоспособны оценить достоинство слова: милосердое Слово привлекало их к спасению, даруемому словом посредством видимых знамений, которые, составляя собою вещественное убеждение, действовавшее чрез чувства, приводили немощную душу к всемогущему, спасительному Слову. Уверовавшие по причине знамений составляли низший разряд верующих во Христа. Когда им предложено было духовное, возвышеннейшее, всесвятое учение, тогда многие из них истолковали его по своим понятиям, не захотели испросить объяснения Божию слову у Бога, осудили слово, которое было Дух и жизнь, обличили этим свою поверхностную веру, свой поверхностный залог сердечный, и мнози от ученик Его, видевших многие знамения, идоша вспять, и ктому не хождаху с Ним…

Преподобный Иустин (Попович)

В Богочеловеке и с Богочеловеком человек стал новым существом

Самое большее, что Бог мог дать человеку, Он дал – сделавшись человеком и навсегда оставшись Богочеловеком во всех мирах, видимых и невидимых. Крохотное человеческое существо вместило всецелого Бога, Невместимого и отовсюду безграничного.

Это делает Богочеловека Христа самым загадочным Существом всюду, где только обитают под солнцем люди. Святой Дамаскин прав и на земле, и на небе, и во времени, и в вечности, утверждая, что Богочеловек Христос – «единственное новое под солнцем». Я бы добавил к этому: и присно новое – новое, которое никогда не стареет ни во времени, ни в вечности. Но в Богочеловеке и с Богочеловеком и сам человек стал новым под солнцем существом – существом, божественно значимым, божественно драгоценным, божественно вечным, божественно сложным. Тайна Бога неразрывно сочеталась с тайной человека и стала двуединой тайной – всеобъемлющей тайной всех миров.

И так начала существовать Церковь. Богочеловек = Церковь. Вторая Ипостась Пресвятой Троицы, Ипостась Бога Слова, сделавшись человеком, а тем самым – и Богочеловеком, пребыла в нашем земном мире и во всех мирах как Богочеловек = Церковь. С вочеловечением Бога Слова человек как особое богоподобное существо возвеличен Божественным величием, ибо вторая Ипостась Пресвятой Троицы стала его Главой, вечной Главой Богочеловеческого Тела Церкви. Бог Отец Духом Святым поставил Господа Иисуса Христа – Богочеловека – выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем (Еф.1:17—23).

С Богочеловеком, Господом Иисусом Христом как своей Главой Церковь стала самым совершенным, самым ценным и самым важным существом во всех мирах. Всё Богочеловеческое стало принадлежать ей, все Его Божественные силы стали ее силами: все воскрешающие, все преображающие, все обоживающие, все о-Бого-человечивающие, все усвояющие и уподобляющие Христу, все отроичивающие Его силы навсегда стали силами Церкви. А что важнее самого важного и удивительнее самого удивительного и что более всего потрясает, так это то, что Сама Ипостась Бога Слова по Своему безмерному человеколюбию стала вечной Ипостасью Церкви. Нет такого Божия достояния, нет такой Божией славы, нет такого Божия блага, которые благодаря досточудному Богочеловеку не стали бы навсегда нашими, навсегда людскими.

Всё безмерное величие Своей крепости, и богатство Своего человеколюбия, и всемогущество Своей силы Бог особенно явил в Воскресении Христа из мертвых, в Вознесении Его на небо, превыше Херувимов и Серафимов и всех наднебесных бесплотных Сил, в основании Церкви как Его тела – тела, Глава которого – Он, воскресший, и вознесшийся, и вечно живой Богочеловек. Это безграничное чудо, это поистине Пребожественное все-чудо Бог совершил во Христе, воскресив Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем, и все покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем (Еф.1:20—23).

Так в воскресшем и вознесшемся Богочеловеке осуществлен предвечный совет Трисвятого Божества – все небесное и земное соединить под главою Христом (Еф.1:10), осуществлен в Богочеловеческом теле – Церкви. Церковью, Своим Богочеловеческим телом, Господь сочетал в единый вечно живой организм все ангельские существа, всех людей и все богозданные твари. Таким образом, Церковь – это полнота Наполняющего все во всем (Еф.1:23), то есть [полнота] Христа Богочеловека, Который как Бог «наполняет все во всем», а как человек и вечный Архиерей дарует нам, людям, жить этой полнотой в Церкви посредством Святых Таинств и святых добродетелей.

Это воистину – полнота всего Божественного, всего вечного, всего богоподобного, всего богозданного. Ведь Церковь есть полнота Божественной Истины, Божественной Правды, Божественной Любви, Божественной Жизни, Божественной Вечности; полнота всех Божественных совершенств, а также и полнота всех совершенств человеческих, ибо Господь Иисус Христос, Бого-человек – это двуединая полнота Божиего и человеческого. Это Богочеловеческое все-единство полноты о-бессмерчено и увековечено всего Божественного тем, что Глава его – Сам вечный Богочеловек, вторая Ипостась Пресвятой Троицы. Полнота Богочеловеческого тела Церкви живет бессмертными и животворящими логосными силами воплощенного Бога Слова. Это ощущают все истинные члены Церкви, а более всех – святые и Ангелы. Эта полнота Богочеловеческих Христовых совершенств и есть наследие для святых (Еф.1:18) и «надежда» нашего христианского «звания» (в синод. тексте: «надежда призвания. – Примеч. пер.») (Еф.1:18).

Церковь – не только цель и смысл всех существ и тварей: от Ангелов до атомов, – но и их единственная все-цель и Церковь – все-цель и их единственный все-смысл. В ней Бог действительно «благословил» нас всяким духовным благословением (Еф.1:3), в ней Он преподал нам все средства для нашей святой и непорочной жизни перед Богом (Еф.1:4); в ней Он усыновляет нас через Своего Единородного Сына (Еф.1:5—8); в ней Он открыл нам вечную тайну Своей воли (Еф.1:9); в ней Он соединил время с вечностью (Еф.1:10); в ней Он дал возможность во-христовлению и о-христовлению всех существ и тварей, их во-духовлению и о-духовлению и их во-троичению и о-троичению (Еф.1:13—18). По причине всего этого Церковь составляет самую великую и самую святую Божию тайну во всех мирах. В сравнении с прочими Божиими тайнами, она – Все-тайна. Каждая Божия тайна в ней – благовестие и блаженство, каждая из них в ней – рай. Ведь каждая из них преисполнена Сладчайшего. А Сладчайший? Им и рай – рай, и блаженство – блаженство; Им и Бог – Бог, и человек – человек; Им и Истина – Истина, и Правда – Правда; Им и Любовь – Любовь, и Благость – Благость; Им и жизнь – Жизнь, и вечность – Вечность.

Сделавшись человеком и основав Церковь на Себе, Собою и в Себе, Господь Иисус Христос как Богочеловек безмерно возвеличил человека. Своими Богочеловеческими подвигами Он не только спас человека от греха, смерти и диавола, но и вознес его превыше всех существ и тварей. Не стал Бог Слово ни Богоангелом, ни Богохерувимом, ни Богосерафимом, но [именно] Богочеловеком. Этим Он воздвиг человека выше всех Ангелов и Архангелов, выше всех надчеловеческих существ. При этом Господь Церковью покорил Ему под ноги всё и вся (Еф.1:22). Церковью и в Церкви как в Богочеловеческом теле человек возрастает к над-ангельским, к над-херувимским высотам. И тем самым, путь его восхождения, его преуспеяния более долгий, чем ангельский, херувимский или серафимский. Здесь налицо тайна тайн.

Пусть умолкнет всякий язык, ибо глаголет несказанная и ненасыщаемая любовь Божия, неизреченное и безмерное человеколюбие поистине Единого Человеколюбца – Господа Иисуса. Здесь наступают видения и откровения Господни (2Кор.12:1), которые нельзя выразить никаким языком – не только человеческим, но и ангельским. Всё здесь выше ума, выше слова, выше естества, выше сотворенного. Что касается тайны, то здесь присутствует все-тайна человека во все-тайне Богочеловека, Который есть Церковь, и причем – тело Церкви и Глава Церкви. И во всем этом, и через всё это: человек воцерковленный и оцерковленный, человек во-христовленный и о-христовленный, человек в-Бого-человеченный и о-Бого-человеченный, человек во-троиченный и о-троиченный, человек – сопричастник («со-телесник») Богочеловеческого тела Христова = Церкви, самой святой и самой умилительной Божией тайны, тайны тайн – всесвятой все-тайны. Церковь – это Богочеловек Христос, простершийся через все века и через всю вечность. А с человеком и вслед за человеком – и вся богозданная тварь: всё сотворенное на небе и на земле Богом Словом входит в Церковь как ее тело, которому Глава – Господь Иисус Христос, но Глава – это Глава телу и тело – это тело Главе: неотлучно одно от другого, полнота одного с другим: полнота Наполняющего все во всем (Еф.1:23).

Делаясь через Святое Крещение членом Церкви, каждый христианин становится составной, органической частью «полноты Наполняющего все во всем», сам наполняясь этой Божией полнотой (Еф.3:19), – и тем самым обретает всесовершенную полноту своего человеческого бытия, своей человеческой личности. По мере своей веры и своей благодатной жизни в Церкви каждый христианин достигает этой полноты через святые таинства и святые добродетели. Это относится ко всем христианам всех времен. Всё исполнено полнотою «Наполняющего все во всем»: всё в нас, людях, всё в Ангелах, всё в звездах, всё в птицах, всё в растениях, всё в минералах, всё во всех сотворенных Богом тварях. Таким образом, мы, люди, сроднились, божественно сроднились со всеми богозданными существами и тварями. Ибо где Его Божество, там и Его человечество, там все верные всех времен и всех существ: Ангелы и человеки.

Так мы, люди, наполняемся всею полнотою Божиею (Еф.3:19); Богочеловеческая полнота – Церковь: Богочеловек – ее Глава, она – Его тело, и мы всегда во всей своей жизни – в полной от Него зависимости, как тело от главы. Из Него, из бессмертной Главы Церкви, по всему телу Церкви струятся животворные благодатные силы, оживляющие нас бессмертием и вечностью. Все Богочеловеческие чувства Церкви – от Него, в Нем и Им. Все святые таинства и святые добродетели в Церкви, которыми мы очищаемся, возрождаемся, преображаемся, освящаемся, усвояемся Христу, обогочеловечиваемся, обоживаемся, отроичиваемся, спасаемся, – совершаются от Отца через Сына в Духе Святом, – и это благодаря ипостасному единству Бога Слова с нашим человеческим естеством в досточудной Личности Богочеловека, Господа Иисуса Христа.

«Видишь ли, – спрашивает святой Златоуст, – что сделал Бог? Воскресил Христа, – разве этого мало? Но посмотри далее: посадил Его одесную Себя. Какое слово может это выразить? Того, кто от земли, того, кто безгласнее рыб, того, кто был игралищем демонов, – Он вдруг воздвиг на высоту. Поистине безмерно величие Его могущества. Обрати внимание, куда Он его вознес. Поставил его на небесах, превыше всякого сотворенного естества, выше всякого начальства и власти. Поэтому поистине надобен Дух, нужен просвещенный ум, дабы мы Его познали, поистине необходимо Откровение. Представь себе, каково расстояние между естеством человеческим и Божественным! Однако человеческое естество из всего его ничтожества вознес Он в достоинство Божественного. Для этого надобно пройти не одну, не две, не три ступени. Посему и Апостол не просто сказал ««горе́«» (ἄνω), но: «выше» (ὑπεράνω). А «выше» горних Сил – только Бог. И на такую высоту воздвиг Он человека, из самого низкого уничижения на высочайшую ступень власти, за которой не существует какого-либо высшего достоинства. Всё это Апостол говорит о Воскресшем из мертвых, что и достойно удивления, но ни в коем случае не говорит он этого о Боге Слове.

Ибо что букашки по сравнению с людьми, то вся тварь по сравнению с Богом. Да что я говорю: букашки? Ведь если все люди перед Богом, как «капля» и как «пылинка» (Ис.40:15), то невидимые Силы можешь считать букашками. Итак, Апостол говорит не о Боге Слове, а о Том, Который от нас (περί τοῦ ἐξ ἡμῶν). Это и в самом деле велико и чудно, что воздвиг Его из земной преисподней. Если все народы перед Богом, как капля, то какой частицей капли является один человек! Однако Бог вознес Его выше всего не только в мире сем, но и в оном, и всё покорил под ноги Его… О, поистине дела дивные и поразительные! В силу того, что Бог Слово стал человеком, вся сотворенная сила стала для человека рабой. Впрочем, может быть, существует некто выше Его, кто, хотя и не имеет подчиненных, но все-таки обладает вящим достоинством? Но здесь и этого нельзя предположить, ибо Апостол утверждает: «Все покорил под ноги Его». И причем покорил не просто, но до полного подчинения, так что большего подчинения не может и быть. Поэтому Апостол и сказал: …под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви (Еф.1:22).

Смотри, и Церковь сколь Он возвысил! Точно каким-то подъемным механизмом подняв ее, воздвиг Он ее на громадную высоту и посадил на том же самом престоле: ведь где глава, там и тело; нет никакого разрыва между главой и телом, ибо если бы связь между главой и телом прервалась, то не было бы ни тела, ни главы. Апостол говорит «выше всего». Что значит «выше всего»? Значит, что либо Христос выше всего видимого и умопредставляемого, либо из всех благодеяний, совершенных Им для нас, величайшее – то, что Бог Сына Своего сделал главою Церкви, не оставив при этом никого высшего: ни Ангела, ни Архангела, ни кого-либо другого. Бог почтил нас не только тем преимуществом, что человека Христа возвел горе́, но еще и тем, что вообще весь человеческий род подготовил шествовать вслед за Ним, держаться за Него и Ему последовать. Которая есть Тело Его (Еф.1:23). Дабы ты, услышав слово «главою», уразумел это слово не только в смысле власти, но и в буквальном смысле, и дабы Христа почитал не только Начальником, но и истинной главой тела, Апостол добавляет: полнота Наполняющего все во всем (Еф.1:23). Что это значит? Значит, что Церковь – это полнота Христа.

Ибо полнота главы есть тело, а полнота тела – глава. Видишь, Апостол не пропускает никакого сравнения – дабы только выразить Божию славу. Говорит он «полнота», то есть (подобно тому] как глава восполняется телом, ибо тело состоит из всех частей, и каждая часть необходима. Видишь, Апостол показывает, что Христу как главе нужны все вообще части, ведь если многие из нас не были бы: один – рукою, другой – ногою, третий – какой-то из прочих частей, то Его тело не было бы полным. Следовательно, тело Его составляется из всех членов. Это значит: тогда наполняется глава, тогда тело обретает полноту, когда все мы прочно соединены и связаны.

Видишь ли богатство славного наследия (Еф.1:18)? – благовествует далее Златоустый благовестник. – Примечаешь ли безмерное величие могущества в верующих (Еф.1:19)? Видишь ли надежду призвания (Еф.1:18)? Да имеем же благоговение к нашей Главе, помыслим, какой Главы мы тело: ведь Ей всё покорено (Еф.1:22). Памятуя об этом, мы должны быть лучше Ангелов и больше Архангелов, так как удостоены мы вящей, чем они, чести. Ведь то же самое говорит Апостол в Послании к Евреям: Бог не Ангелов восприемлет… но восприемлет семя Авраамово (Евр.2:16). Не естество Начальства, или Власти, или Господства, или какой-либо Силы, но наше естество воспринял Он на Себя и посадил его горе́. Да что я говорю: посадил? Сделал его Своим одеянием, и не только это, но и все покорил под ноги Его… Трепетно дорожим мы нашей близостью и родством с Богом, опасаясь, чтобы кто не отсек себя от всего тела, чтобы кто не отпал, чтобы кто не оказался недостойным.

Если бы кто-то возложил нам на голову царскую корону, золотой венец, – скажите, чего бы только не сделали мы, чтобы показать себя достойными этого мертвого камня? А здесь нашу голову покрывает не царская корона, но Сам Христос стал нашей Главой, что несравнимо больше, – однако мы не придаем этому никакой важности. Ведь Ангелы, Архангелы и все Небесные Силы с благоговейным трепетом чтут нашу Главу, а мы, тело Ее, разве не будем с молитвенным благоговением Ее почитать? Какая же после сего остается нам надежда на спасение? Поразмысли об этом царском престоле, подумай о сей превеликой чести. Это должно страшить нас паче ада. Ведь если бы и не было ада, то для нас, удостоенных толикой чести, а потом оказавшихся ее недостойными и злыми, лишение этой чести должно было бы стать величайшим наказанием, невыразимой мукой. Помысли, подле Кого восседает твоя Глава? Одесную Кого пребывает?

Восседает она выше всякого Начальства, и Власти, и Силы, а Ее тело и бесы попирают? Но да не будет этого! Если бы это было так, то не было бы уже и тела. Но так как речь идет о теле Господнем, то вспомним и о том теле, которое было распято, пригвождено, принесено в жертву. Если ты – тело Христово, то неси крест, ибо и Он его носил, переноси заплевания, подъемли заушения, терпи гвозди. Таким было Его тело, хотя и было оно безгрешным. А раз уж говорим о Его Теле, то, причащаясь его и пия Его Кровь, да памятуем о том, что в таинстве Причащения мы причащаемся Тела, которое нисколько – μηδέν – не отличается от Тела, восседающего горе́, приемлющего поклонение Ангелов, пребывающего близ нетленной Силы, – именно это Тело мы и вкушаем. О, сколько путей открыто нам ко спасению! Господь Иисус Христос сделал нас Своим телом, преподал нам Свое Тело, – и всё это не отвращает нас от зла. О, помрачение! О, глубокая бездна! О, нечувствие! – Заповедано нам помышлять о горнем, где Христос сидит одесную Бога (Кол.3:2,1). Между тем одни заботятся о богатстве, другие погибают в страстях».

Богочеловек Христос…

Все истины Православия выводятся из одной истины и сводятся к одной истине, безграничной и вечной. Эта истина – Богочеловек Христос… Православие – Православие Богочеловеком. И ничем другим и никем другим. Отсюда второе имя Православия – Богочеловечество. В нем ничего не бывает по человеку и от человека, но все приходит от Богочеловека и бывает по Богочеловеку. А это значит: основную, вечную истину жизни и мира человек переживает и сознает только с помощью Богочеловека, в Богочеловеке. И еще: всецелую истину о человеке, о цели и смысле его бытия, человек познает только через Богочеловека. Без Него и вне Его нет истинного человека, ибо человек является истинным только Богочеловеком и в Богочеловеке. Вне Его человек превращается в привидение, в чудовище, в бессмыслицу. И вместо человека вы находите лишь его остатки, обломки, прах. Поэтому истинное человечество только в богочеловечестве. И нет другого под небом.

Богочеловек – основная истина Православия

Почему Богочеловек – основная истина Православия? Потому что Он решил все вопросы, мучающие и терзающие дух человеческий: вопрос жизни и смерти, вопрос добра и зла, вопрос земли и неба, вопрос истины и лжи, вопрос любви и ненависти, вопрос правды и неправды. Одним словом, – вопрос человека и Бога.

Почему Богочеловек – основная истина Православия? Потому что Своей земной жизнью Он самым очевидным образом показал, что Он – воплощенная, вочеловеченная, вообразованная вечная Истина, вечная Правда, вечная Любовь, вечная Радость, вечная Сила: Bсe-истина, Все-правда, Bсe-любовь, Все-радость, Bсe-сила. Все Божественные совершенства Он свел с неба на землю. И не только свел, но и нас им научил и преподал нам благодатные силы претворять их в свою жизнь, в свои мысли, в свои чувства, в свои дела. Отсюда наше призвание – воплотить их в себе и в окружающем нас мире.

Посмотрите на наилучших в роде человеческом. Во всех них Богочеловек – это то, что самое лучшее, самое главное, вечное. Ибо Он – святость Святителей, мученичество мучеников, праведность праведников, апостольство апостолов, доброта добрых, милосердие милосердных, любовь любящих.

Почему Богочеловек – все и вся в Православии? Потому что Он как Единый от Святой Троицы, воплощенный Сын Божий, незаменим и как Бог, и как Утешитель, и как Защитник, и как Учитель, и как Спаситель. Измученный трагичностью земной жизни человек только в Нем, Всемилостивом Господе Иисусе Христе, находит Бога, могущего истинно осмыслить страдания, Утешителя, могущего истинно утешить во всякой скорби и печали, Защитника, могущего истинно защитить от всякого зла, Спасителя, могущего истинно спасти от смерти и греха, Учителя, могущего истинно научить вечной Истине и Правде.

Богочеловек – все и вся в Православии, ибо Он безмерно возвеличил человека: воздвиг его до Бога, учинил его богом по благодати. И это осуществил, не умаляя человека за счет Бога, а исполняя его всеми Божественными совершенствами. Богочеловек, как никто другой, прославил человека: даровал ему жизнь вечную, Истину вечную, Любовь вечную, Правду вечную, Радость вечную, Добро вечное, Блаженство вечное. И человек Богочеловеком достиг Божественного величия.

Если основная истина Православия – Богочеловек, то основная истина любого инославного исповедания – человек или же отдельные крупицы его существа: разум, воля, чувства, душа, тело, вещество. Нет нигде полного человека в инославии, он там весь раздроблен на атомы, на отдельные части. И это все во славу величины человеческой. Но насколько бессмысленно «искусство ради искусства», настолько бессмыслен и «человек ради человека». Этот путь отводит в самый жалкий пандемониум, где верховный идол – человек. И нет нигде более жалкого идола, нежели этот.

Исходная, изначальная истина Православия: человек не ради человека, а ради Бога. Или еще полнее: ради Богочеловека. Только в Нем можно понять человеческое существо и оправдать его бытие. К этой истине стекаются все тайны неба и земли, все значимости всех миров, о которых человек может мыслить, все радости всех совершенств, которых только может достигнуть человек. Так или иначе, в Православии Богочеловек – всё, и в Нем тогда и человек, а в инославии – только голый человек.

В самом деле, Православие – не что иное, как чудесная Личность Богочеловека Христа, продолженная через все века, продолженная как церковь. Православие имеет свою печать и свой знак, по которому распознается. Это светлый Лик Богочеловека Иисуса Христа. Все, не имеющее этого Лика, – неправославно. Все, не имеющее Богочеловеческой Правды, Истины, Любви, Вечности, – неправославно. Все, стремящееся Евангелие Богочеловека осуществить в сем мире методами мира сего и царства сего мира, – неправославно, означает рабство третьему дьявольскому искушению.

Быть православным значит: иметь постоянно Богочеловека в душе, жить Им, мыслить Им, чувствовать Им, делать Им. Другими словами, быть православным значит быть христоносцем и духоносцем. Этого человек достигает, когда в Теле Христовом – церкви – всецелое существо свое исполнит Богочеловеком Христом без всякого остатка. Поэтому православный человек постоянно распинается молитвами между небом и землей, подобно радуге, связывающей вершину неба с бездной земли. И тогда как телом он молитвенно ходит по скорбному земному муравейнику, душой он пребывает горе, где Христос сидит одесную Бога, ибо жизнь его сокрыта со Христом в Боге (Кол. 3:1—3).

Богочеловек осью проходит через все миры: и атомный, и человеческий, и херувимский. И если отпадет от этой оси какое бы то ни было существо, оно увлекается в ужас, в мучения, в страдания. Отпал Люцифер и стал сатаной, отторглись Ангелы и стали бесами, отринулся во многом человек и утратил свой человеческий образ. Отпадает ли от нее какая бы то ни было тварь, – она неминуемо срывается в хаос и скорбь. А когда целый народ отрекается от Богочеловека, тогда история его превращается в шествие через ад и его ужасы.