– Пока не знаю, время покажет.
– Так мало у тебя времени остаётся, чтобы носом крутить. Бери уже, что осталось, иначе так и просидишь в старых девах до старости.
«Это ж сколько в ней яда?» – подумала Вера. Каждый раз после общения с Катей у Веры оставался неприятный осадок. Катя имела способность испортить настроение всем, даже не прилагая к этому особых усилий. Вера поражалась тому, как из всех женщин на свете её брат выбрал именно эту стерву.
Окончив процедуру знакомства и позавтракав, Вера и Сергей отправились решать вопросы с документами. Они вызвали такси, так как в городе никто из них не ориентировался. Да и в прогулке не было особого смысла – Омску нечем было удивить гостей. Вообще Вера никогда не любила этот город, грязный, с улочками и домами, расположенными вне какой-либо системы. Но в ближайшие полгода, прежде чем она получит гражданство, бывать здесь Вере придётся часто.
Процедура подачи на РВП не заняла много времени, а вот стояние в очередях было изматывающим. Вернулись они только к вечеру, голодные и злые. Алексей уже был дома и суетился на кухне.
– Как дела? – спросил он Веру.
– Документы на РВП подала, благо, что все справки я собрала ещё в Питере, теперь только нужно ждать ответ. Но, в целом, в Омске мне больше делать нечего, так что завтра мы уже уедем, чтобы не стеснять вас, – ответила Вера.
– О чём ты говоришь? Ты же моя сестра, как ты можешь стеснить нас! – возмутился Лёша, но в его глазах Вера увидела облегчение.
Причину этого Вера прекрасно понимала: если бы ей пришлось задержаться, то Катя наверняка вымотала бы ему всю душу, в этом ей не было равных.
На следующий день Вера и Сергей смогли покинуть Омск. Они сели на маршрутку и через шесть часов были уже в Павлодаре. Вера покидала родной город летом, а вернулась, когда на улицах уже лежал снег.
– Вот и мой дом, – сказала Вера, взяв Сергея за руку.
Такси остановилось возле подъезда её дома. Прошло всего немного времени от момента её отъезда, но Вере казалось, что целая вечность. Открыв дверь в квартиру, она перешагнула порог. С этим местом, в отличие от родительского дома, не было связано особо приятных воспоминаний, сама Вера называла его берлогой отчаяния и одиночества. Именно так она ощущала себя на протяжении всех лет, проведенных в этой квартире. Всё было так, как она оставила, только толстый слой пыли указывал на то, что помещение пустовало.
– Так, размещайся, распаковывай чемодан, а я пока быстро приберу, иначе мы задохнёмся от пыли, – сказала Вера.
– Я смотрю, ты минималист, – отозвался из комнаты Сергей. – Ничего лишнего. Я бы сказал, вообще ничего, что могло бы рассказать о человеке. Ни фотографий, ни сувениров, ни книг…
– Все ценные для меня вещи хранятся в маминой квартире. Сюда я, можно сказать, приходила только ночевать, – ответила Вера. – Кстати, ты умеешь готовить?
– Я, конечно, не суперповар, но с голоду никому не дам умереть.
– Тогда сходи, пожалуйста, в магазин. Он находится в соседнем подъезде. Купи что-нибудь на свой вкус.
– Без проблем! – и Сергей направился к выходу.
– Стой! Ты собрался рассчитываться рублями? – улыбнулась Вера.
– Чёрт! Забыл, что у вас тенге.
– Держи, – и Вера сунула ему в руку деньги.
Из магазина Сергей принёс три больших пакета с продуктами.
– Не знал, что ты захочешь, и взял всё в ассортименте. – Отлично! Что будем готовить? – спросила Вера.
– Не мы будем, а я буду. А ты пока занимайся своими делами, – и Сергей нежно поцеловал её в щёку.
Вера успела навести порядок, разобрать чемодан и принять душ, когда по квартире уже начали распространяться аппетитные запахи.
– М-м-м… Если ты сейчас же не накормишь меня, я просто умру от голода, – заявила Вера, заходя на кухню, обёрнутая банным полотенцем.
– Не хочу вас огорчать, девушка, но в нашем заведении дресс-код, – томным голосом сказал Сергей, обняв Веру за талию, – никаких полотенец… – и одним резким движением он сорвал с неё единственное, что прикрывало наготу. – Какая же ты красивая! – и горячими губами Сергей коснулся шеи, плеч и стал спускаться ниже.
Вера не успела даже охнуть, как очутилась в постели и погрузилась в нирвану.
– Я так понимаю, с приготовлением еды что-то пошло не так, и ты решил отвлечь меня, – пошутила Вера.
– Ничего подобного! На кухне нас ждут сочные стейки, запечённый картофель и овощной салат.
– Потрясающе! Знаешь, мужчина для меня ещё ни разу не готовил. Если не считать папу, конечно.
– Правда? Ну, всё же бывает когда-нибудь в первый раз, – улыбнулся Сергей.
Уплетая приготовленные Сергеем стейки, Вера посвящала его в планы на ближайшие дни:
– Сегодня нам нужно сходить в гости к моей тёте Римме, это мамина сестра. Хочу оставить ей доверенность на продажу квартир. Это единственный человек, кому я могу безоговорочно довериться в данном вопросе. Тётя Римма – добрейшей души женщина, она тебе понравится. Завтра устрою тебе вводную экскурсию по городу. Так… Ещё нам нужно время, чтобы решить, как быть с вещами… Что-то я хочу забрать с собой в Питер, а остальное нужно распределить. Ещё бы я хотела проведать могилы родителей, неизвестно, когда я теперь приеду. А потом мы можем поехать в Астану, – подвела итог Вера.
– Как скажешь, – сказал Сергей, снова увлекая её за собой в спальню…
Глава 9
Тётя Римма оказалась именно такой, как её описывала Вера. В свои шестьдесят с небольшим хвостиком она была активной, подвижной, даже чрезмерно суетливой. Внешне она была очень похожа на свою сестру, маму Веры, но по характеру они отличались всегда, как небо и земля. Тётя Римма была этакой представительницей людей советской эпохи, переживающей абсолютно за всё, что происходит вокруг: от морального облика молодёжи до кризиса в стране. Причём она действительно все проблемы принимала близко к сердцу. Если, например, многодетная соседка вдруг оставалась без работы, тётя Римма считала своим долгом помочь чем может: овощами с огорода, соленьями из погреба, при этом она обойдёт всех многочисленных знакомых, сообщит о беде соседки и найдёт ей работу. Отец Веры часто в шутку называл свояченицу соцопекой. Он говорил, что, пока жива тётя Римма, ни одна кошка в районе не умрёт с голоду.
Милосердие и участие в судьбе других людей – это, конечно, весьма похвальные качества, но очень часто они оборачиваются боком. Многие не стесняясь пользовались её добротой, нередко приходилось тёте Римме разочаровываться в людях, но, несмотря на это, она оставалась человеком с большим сердцем. У тёти не было детей, единственная дочь умерла ещё в младенчестве, может быть, свою невымещенную материнскую любовь она стремилась излить на весь мир. И на дядю Колю. Вместе они прожили более сорока лет, и всю жизнь – душа в душу. Вера никогда не видела, как они ругаются. Были, конечно, разногласия, но назвать их ссорами сложно. Бывает, тётя сделает что неправильно, так дядя Коля как в сердцах махнёт рукой, выйдет во двор, а вернётся уже как ни в чем не бывало. Или, наоборот, тётя Римма уйдёт в кухню, побурчит себе под нос чего-то, да и всё на этом. «Да, многим бы у них поучиться», – часто думала Вера.
Когда такси остановилось у дома тёти Риммы, Вера заметила, что из трубы в бане валил дым. Значит, дядя Коля уже ждёт их с вениками. Едва они успели позвонить, как калитка открылась, тётя Римма уже встречала их. По своему обыкновению, она много говорила и суетилась.
Вера крепко обняла маленькую хрупкую женщину, тётя Римма едва доходила ей до плеч. Тётя очень любила Веру, кроме племянников у неё не было других родственников. Вера отвечала взаимностью, после смерти мамы тётя была единственным человеком, кто относился к ней с искренней заботой, кому действительно была небезразлична её судьба.
– Верочка, девочка моя, наконец-то вы приехали! Проходите скорее в дом! – щебетала тётя. – Ну, дорогая моя, представь мне своего спутника, – сказала она.
Как только все прошли в дом, тётя с любопытством, без стеснения начала рассматривать Сергея.
– Тётушка, это мой молодой человек – Сергей. Сергей, а это моя любимая тётя Римма, – представила их Вера.
– Очень приятно, Серёжа. Я так рада, что Верочка теперь не одна, что у неё есть поддержка. Ой… совсем заболталась, у меня же курица в духовке сгорит, – спохватилась тётя. – Проходите в зал, стол уже накрыт. Сейчас и Коленька придёт, он там с баней возится, – и тётя убежала на кухню спасать курицу.
– У тебя очень милая тётя, – улыбнулся Сергей.
– Я говорила, что она тебе понравится.
Дверь в коридоре хлопнула, и кто-то, видимо, очень грузный затопал ногами, стряхивая снег с обуви.
– Риммочка, гости уже пришли? – услышали они низкий голос мужчины.
– Да, Коленька, заходи, они уже ждут тебя, – ответила тётя.
Вера выбежала в коридор и, как в детстве, повисла на шее у дяди.
– Дядюшка!
– Верунчик! Я уж думал, что ты совсем про стариков забыла в своём Питере, – дядя легонько щёлкнул её по носу.
– Конечно нет! Как я могу про вас забыть! – Вера ласково потёрлась о его щёку. – А я хочу вас кое с кем познакомить, – заговорщическим шёпотом сказала Вера.
– Ну пойдём посмотрим, – улыбнулся дядя Коля.
– Здравствуйте, – встал навстречу дяде Сергей. – Сергей, – и он протянул руку.
Рукопожатие дяди Коли было крепким, как и он сам.
– Ну здравствуй, Сергей. Николай.
– Приятно познакомиться с вами. Вера много хорошего рассказывала о вас.
– Интересно, что же Верочка рассказывает о своих стариках?
– Я рассказывала Сергею, как вы с папой учили меня рыбачить, – улыбнулась Вера.
– Правда? Сергей, а Верочка рассказывала, как однажды она отпустила в реку весь наш улов, потому что ей было очень жалко рыбок? – засмеялся дядя.
– Нет, вот об этом она умолчала, – присоединился к его смеху Сергей.
– Я даже не помню об этом! – удивилась Вера.
– Да, было такое… Отец тогда сильно серчал на тебя… Ой, Верочка у нас была чудным ребёнком… Правда, Риммочка? – обратился дядя к жене, которая принесла большое блюдо с горячим.
– Это правда! Верочка с самого детства была очень рассудительной. Но пошалить любила, как все дети. Жалко, что в то время у нас не было фотоаппаратов, такая память была бы сейчас! Помню, я из Москвы Татьянке, Вериной маме, привезла большой набор теней. Это была такая редкость! Таня так радовалась, берегла их. А как-то пришла с работы, открывает шкаф, а там… Все тени раскрошены! Ой, как Танюшка расстроилась!
– Да, а я никак не могла понять, как мама догадалась, что я играла с её тенями. Мне казалось, что я была очень аккуратна, – хихикнула Вера.
– Вы кушайте, пока всё горячее, – сказала тётя.
– Верунчик, расскажи старикам, как тебе жизнь в Санкт-Петербурге. Не жалеешь, что решила уехать? спросил дядя.
– Нет, совсем не жалею. Мне там очень нравится. Работу нашла. Надеюсь, что в ближайшее время жильё смогу приобрести, – ответила Вера. Я как раз хотела обратиться к вам с просьбой…
– Говори, родная, чем можем помочь, – поинтересовалась тётя.
– Мне нужно, чтобы вы помогли мне продать здесь квартиры. Это может затянуться по времени, а у меня нет возможности ждать, пока всё решится, надо на работу возвращаться. Я могла бы подготовить документы, чтобы вы могли продать их без моего присутствия. Если, конечно, вы согласны, – сказала Вера.
– Верочка, конечно, мы согласны. Даже не переживай, – заверила её тётя.
– Спасибо большое, вы меня так выручаете!
– Сергей, у меня там уже банька готова. Может, попаримся, пока женщины тут шушукаются, – предложил дядя.
– Конечно! Я люблю бани. Сто лет, правда, не парился, – согласился Сергей.
– Вот и славненько! Там и веники берёзовые замочены.
Сейчас я тебя напарю!
Мужчины удалились, а Вера осталась с тётей.
– Верочка, Сергей такой приятный молодой человек. Мне он очень понравился. Твоя мама бы со мной согласилась, – сказала тётя Римма.
– Я рада, что ты одобрила мой выбор, – улыбнулась Вера.
– Он уже сделал тебе предложение? – спросила тётя.
– Нет. Я думаю, ещё очень рано говорить об этом. Мы встречаемся всего несколько месяцев.
– Если люди хотят быть вместе, то это совсем не важно… Мы с твоим дядей поженились спустя шесть месяцев после знакомства. Когда мужчина затягивает с предложением, это нехороший знак. Значит, он сомневается, оценивает, сравнивает. Встретив ту самую, единственную, мужчина не колеблется ни секунды, – напутственно произнесла тётя.
Вера задумалась, тётя словно читала её мысли, её очень смущало, что Сергей до сих пор не предложил ей съехаться, зная, что она ютится в коммуналке с подругой, а у него самого была просторная квартира. Она неоднократно мысленно возвращалась к этому вопросу, но никогда не обсуждала его с Сергеем.
Не желая развивать эту тему дальше, Вера перевела разговор в другое русло и рассказала тёте о том, как навестила брата в Омске. Они ещё долго беседовали, вспоминали прошлое, когда мужчины вернулись с бани, красные и распаренные; тётя достала старый семейный альбом, в котором хранились архивы, начиная с редких фотографий Вериной прабабушки, уже совсем выцветших и потёртых. Давно Вера так искренне не смеялась, как сегодня, слушая рассказы тёти и дяди о моментах из своего детства.
Уже поздно вечером Вера и Сергей засобирались домой; прощаясь с родными, Вера очень просила их навестить её в Питере. Тётя и дядя только вежливо поблагодарили за приглашение, и Вера поняла, что ей ещё долго придётся уговаривать их, прежде чем они согласятся приехать.
По дороге домой Вера делилась с Сергеем воспоминаниями о своей семье, встреча с тётей и выпитая вишнёвая настойка навеяли на неё тоску о прошлом, и Вере очень захотелось оживить в своей памяти хотя бы образы дорогих сердцу людей.
– Знаешь, пока родители были живы, я относилась к ним как к неотъемлемой части своей жизни, казалось, что они будут рядом всегда… Я часто злилась на их чрезмерную опеку, я ведь уже взрослая и сама прекрасно знаю, что для меня лучше… А потом, когда их не стало, я почувствовала себя… брошенным ребёнком, одиноким и никому не нужным… Так стало не хватать маминых советов, и совсем не важно, следовала я им или нет, но мне отчаянно захотелось слышать её мнение… Почему так, Сергей? Почему мы всегда не ценим то, что имеем? Только потеряв, начинаем локти кусать? – на глаза Веры навернулись слезы.
– Знаешь, ничто не вечно в нашей жизни. Но самое главное, что ОНИ были в твоей жизни, что ОНИ любили тебя, и, как бы там ни было, ты тоже любила их, – Сергей прижал Веру к себе.
– Да, я очень их любила… Но как мало времени я проводила с ними! День рождения, Новый год, все важные события я делила с друзьями, к родителям забегала на пять минут, чтобы поздравить, и бежала веселиться. И где сейчас мои друзья? Да я даже имён большинства из них
не помню! Если бы можно было всё вернуть назад, все исправить…
На следующий день Вера проснулась рано, будить Сергея не стала. Она испекла сырники, приготовила яичницу, тосты и сварила кофе. Поставила это всё на поднос и отнесла Сергею завтрак в постель. Если бы у неё была возможность, то она делала бы это каждое утро.
– Соня, просыпайся! Тебя ждёт завтрак и утренняя прогулка на лыжах, – сказала Вера, нежно прижавшись губами к его щеке.
– М-м-м… Завтрак в постель! Как романтично… – Сергей обхватил её за талию и перекинул через себя на постель. – Я просто обязан отблагодарить тебя за такую заботу, – прошептал он, развязывая шёлковый поясок на её халате.
– Завтрак остынет… – предприняла слабую попытку возразить Вера, запуская пальцы в его густую шевелюру.
– Ты лучше любого завтрака…
Спустя час, доедая уже холодный завтрак, Сергей поинтересовался, не ослышался ли он о прогулке на лыжах.
– Ты разве не любишь кататься на лыжах? – заволновалась Вера.
– Нет, очень даже люблю. Но я не знал, что в Павлодаре есть лыжные спуски, – ответил Сергей.
– Ну, это, конечно, не горнолыжный курорт, но у нас есть лыжная база «Зелёная роща». Она расположена вдоль реки Иртыш, среди леса. Там очень красиво!
– Здорово! Я с удовольствием!
Они выехали около десяти утра. Так как был будний день, людей на базе почти не было, они взяли лыжи на прокат и начали свою прогулку по лесу. Природа в здешних местах была очень красивая, лыжня пролегала мимо деревьев, ветви которых были присыпаны искрящимся на солнце снегом. При дуновении ветерка хлопья снега падали с веток, ударяли в лицо. Воздух был свежим, морозным. Вокруг стояла умиротворяющая тишина. Если уйти дальше в лес, куда забредают редкие лыжники, то кажется, что ты добрался до края мира, что кроме тебя в ближайшие несколько тысяч километров нет ни одного живого существа. Именно здесь человек отдыхает душой, наслаждается единением с природой.
– Этого мне и не хватало в Питере, – сказала Вера. – Тишины…
– Да, живя в большом городе, ты лишаешься общения с природой, – подтвердил Сергей.
Они зашли уже достаточно далеко, лыжня давно уже прервалась, и они шли по никем не тронутому снежному покрову. Снег хрустел под ногами, и этот хруст эхом разносился по лесу.
– Давай отдохнём немного, – предложила Вера, указав на ствол упавшего от молнии дерева.
Присев на него, Вера достала из заплечного рюкзака бутерброды и протянула один из них Сергею. Какое-то время они просто молча сидели рядом и смотрели на затянутый льдом Иртыш.
– Прежде Иртыш был более полноводный. Сейчас он значительно измельчал, – заметила Вера.
– Летом здесь, наверное, очень красиво, – сказал Сергей.
– Да, очень, – согласилась Вера. – Когда я была маленькой, мы с родителями часто отдыхали в этих местах. На пароме мы переплывали на левый берег Иртыша, здесь проходит тёплое течение. Купались, жарили шашлыки, загорали, часто оставались на ночь, ставили палатки… Здорово было!
– А я не помню даже, когда в последний раз видел природу в первозданном виде, – сказал Сергей. – Всё некогда, работа – дом.
– В Павлодаре выезд на природу никогда не представлял особой проблемы. Всё рядом. Вполне можно летом после работы выехать в лес, пособирать грибы, подышать воздухом… Но почему-то я делала это очень редко.
– Кажется, я уже замерзаю, – сказал Сергей. – Не лето всё-таки…
– Тогда пойдём обратно, – улыбнулась Вера.
Домой они вернулись ближе к трём часам дня; переодевшись, пообедав и немного отдохнув, снова вышли в город.
Павлодар – маленький городок на правом берегу Иртыша. Чистый, компактный, уютный, с чётко перпендикулярно друг к другу расположенными улицами. Особыми архитектурными изысками не отличается, в основном застроен пяти- и девятиэтажными кирпичными или панельными домами. Историческим центром города является улица Ленина, именно с неё началась первоначальная застройка города. Улица Ленина когда-то была деловым центром города: магазины, торговые ряды, страховые и банковские конторы. По сей день эти здания сохранились, во многих из них находятся музеи, а в магазинах купцов Сурикова и Баландиных расположен русский драмтеатр имени Чехова. Из современных достопримечательностей города можно назвать Благовещенский кафедральный собор, мечеть имени Машхур-Жусупа и, конечно же, набережную реки Иртыш.
И начать знакомство с Павлодаром Вера предложила именно с набережной. Набережная города состоит из двух террас: верхняя представляет собой площадь, украшенную двумя фонтанами с парковой зоной, нижняя терраса имеет непосредственно выход к реке и пляжной зоне и длится на протяжении нескольких километров. Верхнюю и нижнюю террасы соединяют лестницы и каскадные фонтаны. Сейчас, в предзакатный час, вид с верхней террасы на Иртыш захватывал дух. Макушки деревьев на противоположном берегу, засыпанные снегом, казались алыми от падающих на них лучей заходящего солнца. Низкие кучистые облака стали ярко-розовыми. Любоваться красотами мешали только резкие порывы ледяного ветра, пронизывающего насквозь.
– Набережная Иртыша приобрела современный вид только в 2000 году, прежде здесь ничего не было. Зато зимой возводили наикрасивейшие ледяные городки, строили горки, и дети шумной гурьбой катались на них. Отец каждые выходные привозил нас сюда с Алёшкой, вместе с нами предавался всеобщему веселью. Катались все, от мала до велика. Даже совсем малые дети. Сейчас я удивляюсь, как родители не боялись, что мы переломаем все кости на этих горках. И ведь без происшествий было.
– Знаешь, а ведь я даже немного завидую тебе… – задумчиво сказал Сергей.
– Почему? – удивлённо спросила Вера.
– Ты всегда с такой теплотой вспоминаешь о своей семье, о детстве. И я начинаю понимать, что у меня ничего этого, по сути, и не было. Родители всегда были заняты своей работой, карьерой, затем отец занялся бизнесом и полностью погрузился в него. Они считали своим долгом обеспечить мне безбедную жизнь, но никто не удосужился спросить, чего хочу я. Бывало, что отец пообещает на выходных сходить со мной в зоопарк, я всю неделю с нетерпением жду этого события, а в последний момент мне сообщают, что всё отменяется, папе срочно нужно уехать по делам. И это происходило постоянно. Поначалу я очень расстраивался, плакал, а потом привык и просто уже ничего не ждал.
– Ты злишься на них? – спросила Вера, взяв Сергея за руку.
– Злюсь ли я? Сейчас уже нет. Став взрослым, я многое понял. Отец вырос в очень бедной семье. Его родители беспробудно пили. Они с братом были предоставлены себе и никому не нужны, нередко им приходилось делить последнюю горбушку чёрствого хлеба на двоих, согреваться вдвоём под одеялом, чтобы не замёрзнуть насмерть в нетопленном доме. Думаю, тогда он решил, что его дети ни в чём не будут нуждаться. И он справился со своей миссией. Все остальные мои желания он воспринимал как блажь. Он любил меня, и это самое главное.
– Да, ты прав. Это самое главное. Очень сложно быть ответственным за чью-то жизнь, тем более за жизнь ребёнка. Часто мы сами не знаем, как жить правильно, не можем разобраться в собственной жизни, что уж говорить о воспитании ребёнка, – Вера замолчала, погружённая в свои мысли.
Прогулка была недолгой, Вера и Сергей очень быстро замёрзли и решили заехать в бар, выпить по стаканчику согревающего виски.
– Прежде я частенько бывала в этом баре, – сказала Вера, оглядывая почти неизменившуюся обстановку.
Заняв свободный столик и сделав заказ, они продолжили прерванный разговор.
– Расскажи мне о своей прежней жизни, – попросил Сергей. – Ты всегда избегаешь разговоров о том, почему уехала из дому.
– Да тут особо и рассказывать нечего. Каждый ищет своё место под солнцем, и я не исключение, – уклончиво ответила Вера.
– Ты очень красивая и интересная девушка. Почему ты не была замужем? – не отступал Сергей.
– Не звали, – вновь увильнула Вера.
– Не верю. Почему ты не хочешь рассказать мне? – спросил Сергей.
– Что ты хочешь услышать? – взвилась Вера. – Что пять лет я была любовницей женатого человека и, чтобы забыть его, уехала в другой город? Это ты хотел знать?
– Если это правда, то да, я хотел это знать, – Сергей накрыл своей ладонью её руку. – Ты любила его?
– Сначала да, очень любила… А то, что происходило потом, сложно назвать любовью. Это я понимаю сейчас. Моё отношение к нему больше походило на маниакальную зависимость. Отношения внутри любовного треугольника очень разрушительны для всех его сторон. Я не отдавала себе отчёта, но я словно бы участвовала в гонке. Мне казалось, что если я буду лучше, красивее, умнее, то Андрей непременно останется со мной. Это стремление выражалось во всём, что я делала. Я должна варить самый вкусный борщ и печь самые лучшие пироги, я должна сидеть на диете, чтобы иметь идеальную фигуру, я должна улыбаться и быть весёлой, даже если мне очень плохо и хочется рыдать. ВСЁ только для того, чтобы ему было комфортно со мной. Но при этом я не получала от процесса удовольствия, я не жила для себя, и это была самая главная моя ошибка. Я не понимала, что дело вовсе не во мне, а в нём самом. И тогда я решила остановиться. Вот и вся история, – и Вера замолчала.
– Твой рассказ мне напомнил об одном знакомом. Он так же был вовлечён в любовный треугольник: он – жена – любовница. И не стеснялся рассказывать мне о своих хитрых манипуляциях с женщинами. Заметив стремление женщин показывать себя в лучшем свете по сравнению с соперницей, он стал этим пользоваться. Жене периодически якобы случайно подсовывал фотографии любовницы: стройной, красивой, ухоженной, при каждой ссоре высказывал претензии по поводу того, какой у них стал скучный секс, намекая на то, что гуляет он именно из-за этого. Любовнице жаловался на то, что его жена жуткая транжира и думает только о шмотках. Говорил, что от супруги ему так не хватает понимания и сочувствия, что она постоянно устраивает скандалы и что-то требует от него. И в итоге он получал жену, которая стремилась дома его встречать красивой и при полном параде, проявляющей невиданную фантазию в сексуальной жизни, и при этом милую и добрую любовницу, которая боялась затрагивать любые темы, способные перерасти в скандал, и решающую все свои проблемы за собственный счёт. Каждая старалась быть лучше соперницы.
– И чем всё это закончилось? – поинтересовалась Вера.
– Жена его всё-таки выгнала, и он ушёл к любовнице. Впоследствии женился на ней, – ответил Сергей.
– И жили они долго и счастливо? – улыбнувшись, спросила Вера.
– Нет. Через какое-то время он снова завёл любовницу. И продолжил отрабатывать свою манипуляционную схему.
– На чужом несчастье счастья не построишь, – произнесла Вера свою любимую фразу.
– Нет, дело не в этом. Эти женщины прекрасно видели, рядом с кем они живут, видели его слабости и недостатки, но искали им оправдания. Жена обвиняла в своих бедах любовницу и думала, что, если её не станет, муж вернётся в лоно семьи и станет образцовым отцом, любовница обвиняла сварливую жену, которая сама разрушила свой брак, а с ней-то всё будет иначе. Обе не учли одного: человека нельзя изменить, – подвёл итог своей речи Сергей.
Вера удивлённо смотрела на него:
– Как легко и просто ты разобрал всю эту, казалось бы, сложную ситуацию по полочкам. А ведь ты прав на сто процентов.
Посидев ещё немного в баре, Вера и Сергей собрались уходить. Бар находился недалеко от дома, и решено было прогуляться пешком. Проходя по до боли знакомым и родным улочкам, Вера предавалась воспоминаниям и делилась ими с Сергеем.
– Преимущество маленьких городов в том, что ты знаешь каждый его уголок, каждую улочку. В этот магазин мы часто ходили с мамой за мороженым и выпечкой, – рассказывала Вера. – Как мало в детстве нужно было для счастья. Идёшь с мороженым в руках, держишь маму за руку, в сумке у мамы корзиночки с кремом. Знаешь, что вечером, когда отец придёт с работы, а брат со школы, мы все вместе будем пить чай. Я, как всегда, слижу весь крем с пирожных, а маме достанется песочная корзиночка. И так спокойно было, так радостно…
– Тебе не жаль покидать место, с которым связано столько тёплых воспоминаний? – спросил Сергей.
– Жаль. Но это как в отношениях с мужчиной. Если что-то не заладилось, нужно сразу уходить, пока можно сохранить хотя бы хорошие воспоминания, а не затягивать до тех пор, пока останется только разочарование. Однажды я решила посмотреть дом, где жила моя бабушка. В детстве я проводила у неё много времени. В воспоминаниях всё было таким родным, таким… не знаю даже, как это объяснить… Но когда я пришла в старый дворик, то оказалось, что мои воспоминания разнятся с реальностью. Обветшание, заброшенность… Всё стало каким-то маленьким: дома, заборы… И я подумала, что лучше бы я не приходила, только испортила картинку в голове, созданную моим детским восприятием, – Вера рассказывала Сергею то, чем прежде ни с кем не делилась, что было важно только для неё, а Сергей слушал не перебивая и словно бы разделял её чувства.
На следующий день Вера с утра поехала на кладбище, Сергея она не стала брать с собой, это было глубоко личным. С большим трудом среди снежных сугробов Вера нашла могилы родителей. Она смела снег с надгробных плит, положила на них по букетику цветов и присела рядом с ними на скамеечку.
– Ну, здравствуйте, дорогие мои! Вот я и приехала… – и Вера тихо заплакала. Ей так много хотелось рассказать маме и папе. Обнять их. Хотелось, чтобы они, как прежде, пожалели её, дали совет, сказали, что она со всем справится, что они верят в неё. – Мне так плохо без вас… так тяжело… И я не знаю, в чём причина моих томлений… Эх, мамочка, если бы ты была рядом, то обязательно подсказала бы мне, что же я делаю не так… Я уехала в Питер, и вроде бы всё хорошо, мне даже кажется, что я счастлива, но что-то гложет меня, не даёт моей душе покоя. Может, причина во мне? Может, я просто не умею наслаждаться счастьем? – Вера помолчала. – Знаете, я приехала домой не одна… Его зовут Сергей, и он мне очень нравится. Возможно, я даже люблю его. Я ещё не уверена до конца. Тётя Римма сказала, что вам бы он тоже понравился.
Со стороны, должно быть, казалось нелепым разговаривать с холодными мраморными надгробиями, но Вера словно бы слышала, как родители отвечают ей, чувствовала их поддержку, незримые, они были где-то рядом.
– Все эти несколько дней, пока я гуляла по нашим с вами местам, предаваясь воспоминаниям, мне казалось, что вы со мной. Я словно снова побывала в детстве… И я должна сказать вам спасибо. Я никогда не говорила вам этого при жизни… Но я счастлива, что была частью вашей жизни. Спасибо за каждый день, проведенный с вами… – Вера плакала уже навзрыд, задыхаясь от собственных рыданий. Мамочка, помоги мне… Помоги своей непутёвой дочери понять, чего же она хочет… Мамочка, я так боюсь умереть в одиночестве, в пустой квартире, боюсь, что некому будет предать меня земле, что никто не придёт к моему надгробному камню… – Вера плакала, изливая душу тем, кому она была действительно небезразлична. – Последнее время я всё чаще думаю об этом… Не могу избавиться от этих страхов… Что же я делаю не так?
Но ответа на этот вопрос она не смогла услышать, только улыбающиеся лица родителей с мраморной плиты смотрели на неё и будто бы говорили: «Всё будет хорошо, доченька!
Всё обязательно будет хорошо…»
– Да, так и будет, – Вера слабо улыбнулась им в ответ.
Ещё какое-то время она просто молча сидела на скамье, опустошённая от пролитых слёз. Сегодня для неё был непростой день, ей ещё предстояло побывать на квартире родителей и решить, что делать с вещами. Забрать всё она,
естественно, не могла, только самое важное, самое дорогое…
Уже вечером, уставшая и вымотанная, Вера сидела на кровати в своей детской комнате и смотрела на коробки, подписанные аккуратным, чётким почерком. С собой в Питер она решила забрать детскую библиотеку, уже обещанную Павлику, семейные фотоальбомы, мамины тетради с записями кулинарных рецептов, коробку с детскими поделками и подарками, которую мама хранила столько лет, отцовскую коллекцию моделек машин (он её очень любил), и вот, в общем-то, и всё. Остальные вещи Вера упаковала по коробкам: что-то она отвезёт в церковь для нуждающихся, что-то раздаст родственникам и знакомым. Обстановку она решила оставить как есть, может быть, новым жильцам пригодится мебель, а если нет, то сами решат, как с ней быть.