Глава 18
Вспоминая прошедшие выходные, я благодарила судьбу за то, что была ко мне благосклонна. Действовать пришлось в сложной обстановке, в окружении большого количества людей. С одной стороны, среди них было легко затеряться, а с другой – чьё-то неожиданное появление в неудачный момент могло всё испортить и поставить мою жизнь под угрозу. Не раз был шанс попасться, но в результате всё обошлось и получилось почти идеально.
Когда две недели назад я увидела в приёмной Колесникова приглашение на открытие загородного клуба, сразу подумала – это именно то, что мне нужно. Я не знала, будет ли там Трунов. Зато точно знала, какие слова надо говорить, чтобы вызвать у него твёрдое желание приехать, даже если изначально он и не собирался этого делать. И Михаил меня не подвёл – прореагировал ровно так, как я ожидала.
Теперь моей задачей было не упустить представившуюся возможность и правильно ей воспользоваться. А для этого, прежде всего, хорошо изучить место действия. Я выбралась за город и несколько раз прогулялась мимо клуба. Однако снаружи смогла разглядеть немногое. Было видно, что за забором идёт активная подготовка к открытию. Рабочие доделывали клумбы и стригли газоны, подметали дорожки и расставляли уличную мебель.
Я уже собиралась возвращаться, когда обратила внимание на несколько объявлений, вывешенных на столбах и заборе. Клуб приглашал всех желающих помочь ему с завершающими работами и набирал временный персонал на само праздничное мероприятие. Вот и решился вопрос, как мне попасть внутрь!
Несколько выходных дней я потратила на тщательное изучение территории. Людей по объявлениям пришло много, но использовали эту рабочую силу бессистемно и не очень разумно. Задания давали одни, а проверяли выполнение другие. Постоянно находилось что-то новое или срочно требовалось идти в другой конец клуба и делать что-нибудь там.
Из-за полной неразберихи люди сновали туда-сюда и тратили кучу времени впустую, выслушивая противоречивые приказания. А для моих планов такая организация оказалась просто идеальной. Я легко уклонялась от всех поручений, оправдываясь тем, что уже выполняю другое задание. А выданная униформа – мешковатые брюки, широкая блуза и кепка с большим козырьком, украшенная логотипом клуба – позволяла беспрепятственно бродить по территории.
Я исследовала все аллеи и тропинки, запомнила и нанесла на раздобытый план все камеры наружного наблюдения. Нашла несколько удачных мест для тайников и определила пути быстрого отступления, если что-то пойдёт не так.
В последний день перед открытием я принесла и спрятала в тайнике приобретённый несколько лет назад для подобного случая пистолет с глушителем и одноразовые перчатки. Оружие несколько раз до этого пристреляла на пустырях. Поскольку я выразила готовность участвовать в праздничном мероприятии, мне выдали специальную новую униформу, я положила её вместе с пистолетом.
И вот назначенный день настал. Кое-что оказалось неожиданным для меня, например, что вокруг Колесникова толклись влюблённые девицы. Пришлось ждать удобного момента – когда мой враг останется один. Я даже подумала, что придётся всё переносить.
Но в конце концов, сложившаяся ситуация сыграла мне на руку, и получилось даже лучше, чем я вначале планировала. Колесников сидел в одиночестве на лавочке, а я добралась до тайника, надела униформу, достала пистолет и прямыми тропками отправилась туда, где отдыхал Трунов. Когда попадала в зону действия камер, шла не торопясь и изображала работу, предлагая помощь встречающимся мне гостям клуба.
Спрятавшись в кустах недалеко от Трунова, я сняла оружие с предохранителя и прицелилась. Передо мной стояла непростая задача. Во-первых, не задеть девицу, которую активно лапал Михаил. А во-вторых, задеть самого Трунова, но очень легко, чтобы не вывести его из строя, а только разозлить и подтолкнуть к активным действиям.
Что ж, с задачей я успешно справилась. Услышав женский визг и громкие ругательства её спутника, быстро ретировалась, не забывая про камеры. Пистолет я бросила в кустах, недалеко от Колесникова, а форму с перчатками убрала обратно в тайник и затерялась среди гостей.
***
– Эй, хватит дрыхнуть! Накорми меня, я голодный как волк, – я проснулась от того, что Артём щекотал мне шею моими же волосами. Увидел, что я открыла глаза, и улыбнулся. Его лицо было расслабленным и спокойным, будто вчерашний сумасшедший день нам обоим просто приснился. А мне вдруг стало страшно, я зажмурилась и спрятала лицо у него на груди. Артём крепко обнял меня и прошептал:
– Всё будет хорошо, не бойся…
Через двадцать минут я поставила на стол тарелку с омлетом сразу из пяти яиц и с сомнением взглянула на Колесникова.
– Ты точно это съешь? Здесь же полно холестерина.
– Съем-съем. А колбаса у тебя не водится?
– Извини, нет.
– И даже хлеб с маслом?
Я виновато пожала плечами и предложила:
– Хочешь йогурт?
Вместо ответа он скривился. Я придвинула йогурт и тарелку с фруктами ближе к себе.
Артём с аппетитом уплетал завтрак, а мне есть совсем не хотелось. Жаль было портить ему настроение, но, по-моему, он не полностью отдавал себе отчёт, в какой ситуации оказался.
– Послушай, тебе надо срочно уехать! И лучше за границу.
Колесников нахмурился, бросил на меня быстрый взгляд и продолжил завтракать. Я не собиралась сдаваться.
– Трунов даже не будет утруждать себя поисками киллера. Он уже всё решил. Ты понимаешь, как это опасно для тебя?
Артём доел, аккуратно отложил вилку с ножом в сторону и заявил:
– Я никуда не уеду.
– Это неразумно! – я спорила больше из упрямства, догадываясь, что не смогу повлиять на его решение.
– Может быть. Но я останусь.
– Пожалуйста, найми хотя бы телохранителей.
– Ты же знаешь, это чистые понты. Если решат убить – убьют.
– И что, просто будешь сидеть и ждать?!
– Не думаю, что всё так серьёзно. Вряд ли Трунов пойдёт на такой радикальный шаг. А вот атаку на типографию вполне может усилить. Поэтому я и не могу уехать – кто тогда будет за неё бороться?
Мне было очень страшно за Артёма, но я не хотела этого показывать. Встала, отвернулась к раковине, включила воду и застыла. И вдруг почувствовала его руки на своих плечах. Повернулась и крепко обхватила его за талию. Он тоже меня обнял, и с минуту мы простояли так, ощущая, как наши сердца бьются в унисон. А потом я осмелилась поднять голову и заглянуть ему в глаза.
Артём внимательно смотрел на меня, слегка хмурясь, словно искал ответ на какой-то не заданный вопрос. И вдруг произнёс:
– Саша, спасибо, что пыталась помочь мне в клубе. Трунов, по-моему, опешил, когда ты на него наскочила. Знаешь, меня ещё никто так не защищал, даже родители. Они всегда считали, что я должен сам справляться с любыми трудностями. Я, конечно, благодарен им за то, что научился рассчитывать только на себя. Но оказывается, это так приятно, когда кто-то за тебя вступается и переживает. Даже не подозревал, что мне это очень понравится!
Он медленно наклонился ко мне и легко прикоснулся губами к моим губам. Я вцепилась в его рубашку и горячо ответила на поцелуй. Артём мгновенно отреагировал на призыв и быстро стащил с меня тонкий шёлковый халат. В этот день на работу мы всё-таки опоздали.
***
Я сидела и разгребала накопившиеся дела, когда в кабинет заглянула Алла и позвала меня обедать в кафе. Подруга устроилась за столом, заказала еду и сразу же хитро прищурилась.
– Ну что, тебя можно поздравить? Вы с Артёмом Владимировичем опять вместе?
– Слушай, есть что-нибудь такое, что может укрыться от твоих глаз?
– Понятия не имею. Пока ничего похожего не попадалось, – пожала плечами собеседница и неожиданно сменила шутливый тон на задумчивый. – А знаешь, Саш, мне кажется, у шефа к тебе что-то серьёзное. Пока вы были в ссоре, он ходил какой-то неприкаянный. Прямо видно было, что человек места себе не находит. А сегодня его встретила – так совсем другое дело!
– Правда, что ли? Надо повнимательней к нему присмотреться, – я попыталась отделаться шуткой.
– Вот ты смеёшься, а зря. Действительно, присмотрись к нему. Думаю, удивишься.
– Не знаю, Алл, я боюсь заглядывать так глубоко.
– Ты что, не веришь ему? Я же вижу, сама ты, в отличие от Колесникова, не так довольна. Эй, в чём дело?
Несмотря на мою закрытость и неспособность обсуждать личные вопросы, с Аллой я ощущала себя гораздо спокойней. Ей удавалось найти слова, которые затрагивали меня и пробивали защиту. С ней мне хотелось быть откровенной.
– Дело не в нём, а во мне. Просто я чувствую – он и так занимает слишком большое место в моей жизни. А что же будет дальше?
– Понятно! И поэтому ты переживаешь?
– Не только поэтому. Сама знаешь, что происходит в последнее время вокруг типографии. Раньше всё это было для меня немного на расстоянии. А сейчас, из-за Артёма, стало очень личным. Мне страшно за него…
– Ладно, не драматизируй! Конечно, у нас форменный дурдом, но всё же не до такой степени.
– Уже до такой, Алла. Об этом и речь!
– Я чего-то не знаю? – подозрительно нахмурилась подруга. Немного поколебавшись, я рассказала ей о том, что случилось на открытии клуба. Она выслушала молча, потом огорчённо покачала головой.
– Да, шефу не позавидуешь, я тебя понимаю. Но прости, я эгоистка и беспокоюсь о тех, кто дорог мне. Колесников большой мальчик и явно заранее знал, какие риски сопровождают серьёзный бизнес. А меня, как подругу, заботит твоя безопасность. Рядом с ним теперь может быть опасно, ты об этом подумала?
– Я всё время думаю о том, что угрожает ему, – тихо произнесла я. Алла закатила глаза и тяжело вздохнула.
Глава 19
– Ну давай, дурища, не трусь, забирайся на велосипед. Я тебе помогу, толкну посильнее!
– Ага, хватит! Прошлый раз ты так толкнула, что коленки неделю заживали. Мама меня потом вопросами замучила.
– Сама виновата, надо было педали крутить, а не давить на тормоз. Тогда бы не слетела с велосипеда. Так что, не поедешь?
– Неа!
– Ладно, Алка боится. Кто рискнёт со мной наперегонки? – я окинула вызывающим взглядом дачную компанию. С травы поднялся Серёжка – новый член команды, недавно присоединившийся к нам.
– Ну я готов.
– Отлично, пошли на горку, начнём оттуда.
Пока мы не спеша взбирались на небольшой пригорок, мой спутник, с любопытством поглядывая на меня, спросил:
– Слушай, ты чего сестру Алкой зовёшь? У неё же другое имя.
– Потому что мне так нравится! И на Аллу очень похоже.
– А зачем быть похожей на Аллу, если её зовут Саша?
– Говорю же, я так хочу! Сашка – Александра – Алка.
– Ясно, – усмехнулся он, – исчерпывающий ответ.
Мы залезли на велосипеды и направили их вниз со склона. Понаблюдав за соперником несколько секунд, я быстро сделала вывод: «Слабак! Ещё и пытается быть джентльменом – разгоняется вполсилы». Тогда я поднажала, и постепенно азарт сделал своё дело – Серёжка включился в борьбу по-настоящему.
К моей досаде он оказался отличным гонщиком. Я сразу стала отставать, вот только сдаваться не собиралась! Вильнув в сторону, лихо подрезала соперника, рискованно промчавшись прямо у него перед носом. Он попытался уйти от столкновения, резко отвернул и свалился на землю. Пролетая мимо, я лишь успела заметить растерянный взгляд. Вот дурачок – разве ему кто-нибудь обещал честную игру? Сам виноват!
Через несколько минут я с победным видом подъехала к ребятам, расположившимся на краю поляны. Туда же приковылял Серёжка, остановился в стороне и стал молча отряхивать измазанные в зелени и грязи джинсы. Сестра сочувственно уставилась на него, потом подняла на меня глаза, нахмурилась, но ничего не сказала. Глядя на неё, я ощутила, как к радости победы примешивается вкус горечи и разочарования…
На этот раз я проснулась не от крика и слёз, а от тянущего ощущения внутри. Лежала, не двигаясь, и пыталась определить, откуда оно взялось? Ничего не надумала, открыла глаза и привычно нашла взглядом чудовище на стене. Иногда я с ним разговаривала. Вот и сейчас захотелось задать вопрос:
– Привет! Слушай, каково это, быть чудовищем? – и мгновенно странное ощущение, разбудившее меня, навалилось с новой силой. А я вдруг поняла, что знаю ответ на свой вопрос.
***
Вечером после работы я снова вышла на связь с Труновым.
– Здравствуйте. Как прошли выходные? Клуб понравился?
– Ты издеваешься или ничего не знаешь? – раздражённо бросил он.
– Ну хорошо, извините. Как вы себя чувствуете? Так лучше? – я старалась, чтобы в моём голосе не было слышно насмешки. Неизвестно ещё, как он отреагирует.
– Ясно! Значит, ты в курсе. Откуда?
– Позвольте мне сохранить в тайне свои источники информации.
– Можно подумать, у меня есть выбор, – проворчал Михаил.
– Так как самочувствие?
– Рука в порядке, а остальное не очень.
– Понятно. Вам удалось что-нибудь выяснить? Стрелка никто не видел?
– Никто! Мои ребята рыскали по этому чёртовому клубу весь вечер. А ночью смотрели видео с камер наблюдения. Там сотни людей – гости и персонал. И все бродят туда-сюда.
– И что вы думаете по поводу случившегося?
– Ты знаешь, что я думаю.
– Это вы на Колесникова намекаете?
– Это я прямо говорю. Кстати, можешь уже увольняться. Скоро у тебя не будет работодателя.
– Михаил, вы же сказали, что ничего не узнали. Не слишком ли рано делать такие заявления?
– В самый раз. Я не суд – мне доказательства не нужны. И вообще, ты что, сомневаешься? Сама же меня предупреждала, что он загнан в угол.
– Сомневаться в этом не моё дело. Но я не исключаю такой возможности. А главное – не хочу, чтобы вы совершали опрометчивые шаги.
– Это какие, например?
– Например – убить Колесникова.
– А ты думаешь, я ему медаль подарю?
– Не думаю. Но убить – это так скучно и очень банально. То, что я приготовила для него, гораздо интересней.
Мой собеседник хмыкнул, помолчал немного и лениво протянул:
– Ну, рассказывай…
***
Несмотря на мои опасения, следующие пару недель прошли спокойно. Трунов никак не проявлялся, что на самом деле не успокаивало, а наоборот, пугало. Кто знает, что творится у него в голове. Вдруг он как раз вынашивает жуткие планы. Колесников полностью сосредоточился на работе. Искал новых клиентов, тщательно следил за работой производственного цеха и регулярно выслушивал отчёты финансового отдела о текущем положении типографии.
Наши личные отношения с каждым днём становились всё крепче. В последнее время Артём гораздо чаще оставался ночевать у меня, чем в своей квартире. Меня это немного смущало – я не была уверена, что готова жить такой почти семейной жизнью. Но вёл он себя безукоризненно, так что мне не в чем было его упрекнуть. Помогал с домашними делами, заезжал в магазин за продуктами, познакомился с моими родителями и полностью их очаровал.
А каждые выходные мы проводили в его загородном коттедже. Галина Станиславовна тоже вовсю демонстрировала мне своё расположение. Она больше не терроризировала меня вопросами, а наоборот – в основном говорила сама. Посвящала меня во все тонкости ведения большого хозяйства, рассказывала, как правильно выстраивать отношения с домашним персоналом. Обсуждала светские новости и сплетничала о своих знакомых.
Я догадалась, что каким-то образом удачно прошла её негласные тесты, и женщина полностью приняла меня в качестве официальной подруги своего сына. Возможно, увидела, что я не собираюсь занимать главенствующие позиции хозяйки этого дома и соперничать с ней. И хотя я не совсем понимала, откуда взялись подобные выводы, разубеждать её не стала. По крайней мере, пока.
Чтобы показать, в какую семью я волей судьбы попала, Галина Станиславовна много рассказывала о своём муже. О том, каким важным человеком он был, какие посты занимал и сколько всего сделал для нашего города. Я даже удостоилась чести посетить его бывший кабинет, который, судя по всему, женщина превратила чуть ли не в музей, тщательно сохранив всю его прежнюю обстановку.
Артём, конечно, видел попытки своей матери подчеркнуть собственную значимость и лишь тихо посмеивался, слушая её речи. А однажды, когда мы поднимались в его комнату из столовой, обнял меня, потёрся носом о мой висок и пробормотал:
– Ты не слишком обращай внимание на её слова. Очень она любит делать из отца спасителя Отечества.
– Ага, я уже испытываю почти благоговейный трепет перед его персоной. А он действительно был таким, как говорит твоя мама?
– Не думаю. Знаешь, на самом деле отец был очень закрытым человеком. Никогда не рассказывал о своих чувствах. И вообще не любил сантименты. Да и мать к этому приучил.
– Тебе не хватало в детстве тепла, да? – решилась я задать очень личный вопрос. Мне было интересно всё, что могло ещё больше раскрыть его внутренний мир. Артём вздохнул.
– Даже не знаю. Наверное, всё же не хватало. Но тогда я об этом не думал. Правда, иногда жалел, что я единственный ребёнок в семье. Вот кого мне точно не хватало – брата или сестры.
Закрыв дверь спальни, он притянул меня к себе, зарылся лицом мне в волосы и с лёгкой усмешкой произнёс:
– А сейчас я уже об этом не жалею. Ты заменяешь мне и сестру в том числе. Кажется, я способен обсуждать с тобой всё, что угодно. Это удивительное для меня ощущение, и я постепенно к нему привыкаю. Слышишь – похоже, я скоро не смогу долго обходиться без тебя…
Вместо того, чтобы обрадоваться этим словам, мне почему-то захотелось плакать.
Следующий день начался так же расслабленно, как и любой выходной в этом доме. После завтрака мы все перешли в сад. Галина Станиславовна устроилась с книжкой в шезлонге. Артём, чтобы немного взбодриться, собрался постричь лужайку. А я стояла рядом с Николаем у парадной клумбы и слушала, как мужчина увлечённо рассказывает о прекрасных английских розах. «Какая нереальная идиллическая картинка», – неожиданно промелькнуло у меня в голове.
В это время зазвонил телефон шефа, он отключил косилку и достал трубку. Я смотрела на него, не забывая кивать в такт словам садовника, и вдруг почувствовала тревогу. С удивлением прислушалась к себе, стараясь понять её источник. Артём закончил разговор, взглянул на меня и улыбнулся, но моё беспокойство не прошло. Я подошла ближе.
– Кто это был? – спросила небрежно, не показывая заинтересованности.
– Ольга звонила, по работе, – отмахнулся он и предложил мне перед обедом искупаться в бассейне. Я пошла в дом переодеваться, по дороге недоумевая, что такое странное со мной сегодня происходит.
Глава 20
Следующим шагом расследования я наметила разговор со свидетелями. С обоими – и с тем, кто обвинял моего отца, и с тем, кто защищал. Сначала попробовала дозвониться по телефонам, переписанным из уголовного дела, но номера оказались нерабочими. И немудрено, ведь с тех пор прошло почти тринадцать лет. Люди вполне могли сменить не только номер телефона, но и место жительства.
Мне оставалось лишь пройтись по адресам, а если и там будет глухо, придётся искать новые сведения по базам данных в интернете. Дождавшись выходных, сначала я отправилась к Анатолию Кочетову – мужчине, который называл внедорожник Колесникова виновником аварии. Судя по дате рождения сейчас ему должно быть около пятидесяти лет.
Нужный мне дом находился в старом районе, когда-то бывшем рабочей окраиной. Благодаря современным застройкам окраиной он быть перестал, но лучше от этого не выглядел. Ветхие пятиэтажки, заросшие травой дворы и раздолбанные дороги – всё кругом навевало депрессивные мысли.
Я остановилась у подъезда, изучая входную дверь со сломанным кодовым замком. В это время за спиной громко засмеялись, я невольно оглянулась. В глубине двора за покосившимся деревянным столом несколько мужчин шумно резались в домино, разбавляя игру пивом.
Поднявшись на третий этаж, я достала из сумочки журналистское удостоверение и нажала на кнопку звонка. Дверь открыла женщина в растянутом трикотажном халате, окинула меня мрачным взглядом и без всякого приветствия поинтересовалась:
– Чего надо?
Пару секунд я оценивала её, прикидывая, как лучше построить разговор, потом мило улыбнулась.
– Здравствуйте! Мне нужен Анатолий Викторович Кочетов. Он здесь проживает?
– Ну здесь, а тебе мой муж зачем? – выражение лица женщины стало ещё суровей. В ответ я улыбнулась шире и доверительно сообщила:
– Рада познакомиться. Я журналист из столичной газеты. Готовлю большой материал о давних событиях, в которых участвовал ваш муж. Если он ответит на несколько вопросов, я выражу ему в статье большую благодарность. Нас читает очень много людей, возможно и ваши знакомые тоже. А кроме того, мы хорошо платим за интервью. Так я могу увидеть вашего мужа?
Взгляд женщины немного смягчился, но она всё ещё раздумывала, допускать ли меня к своему супругу. Пришлось применить тяжёлую артиллерию.
– Если его нет, могу пока поснимать вас, – я продемонстрировала собеседнице фотокамеру. – У вас очень фотогеничное лицо. Думаю, вы будете отлично смотреться рядом с мужем на страницах нашей газеты. Так как, согласны?
– Ну… в общем, да! А фотографироваться прямо сейчас? Я в среду в парикмахерскую собиралась, покраситься хочу. Может, лучше тогда?
– Да, вы правы, новая причёска добавит выразительности вашему образу. Хорошо, перенесём фотосессию на следующие выходные. А пока я бы хотела побеседовать с Анатолием Викторовичем.
Женщина наконец решилась и махнула рукой за мою спину.
– Да вон он, во дворе с мужиками отдыхает. Там его найдёте.
Вернувшись на улицу, я приблизилась к шумной компании. Присутствующие с интересом уставились на меня.
– Здравствуйте, мне нужен Кочетов Анатолий Викторович.
Все головы дружно повернулись к сухопарому мужчине в футболке и спортивных штанах. Тот нахмурился, почему-то покраснел, выбрался из-за стола и кивнул мне в глубину двора. А когда мы отошли подальше, повернулся и недовольно произнёс:
– Ну чего тебе? Ты кто?
– Я журналистка из столичной газеты. Пишу статью об одном деле, в котором вы когда-то принимали участие. Хочу задать вам несколько вопросов.
– А это долго? – мужик нервно оглянулся на свою компанию, а потом с опаской покосился на подъезд. Вспомнив суровый взгляд его жены, я, похоже, поняла, чего он так мается. Судя по всему, окна их квартиры выходят на нашу сторону. Надо было его успокоить.
– Я уже познакомилась с вашей очаровательной супругой, – на этих словах мой собеседник дёрнулся и бросил на меня испуганный взгляд. Скрывая усмешку, я продолжила: – Она с удовольствием согласилась пофотографироваться для статьи и сказала, где я могу вас найти.
– А, тогда ладно, – облегчённо пробормотал Кочетов и сразу вспомнил о вежливости: – Что вас интересует?
Долго объяснять, чего я хочу, не пришлось. Мужчина довольно быстро вспомнил аварию и последующие события. Я сообщила, что уже беседовала с председателем Союза автомобилистов и от него узнала имена свидетелей.
– Расскажите, пожалуйста, что запомнили вы. И о самой аварии, и о следствии. Давайте начнём с начала – вы лично видели момент столкновения?
– Практически да. Я как раз ехал по левому ряду в город, причём соседний со мной ряд был свободным. А этот сумасшедший внедорожник обогнал меня слева по встречке и понёсся дальше. Через несколько секунд уже справа меня обошёл джип – тот, который потом охранял убийцу. Вот тут я услышал визг тормозов и звук удара. Машины впереди развернуло и разбросало по дороге. Я еле вывернул, чтобы самому в них не врезаться. Остановился, конечно. Там и другие стали останавливаться. Свидетелей же на самом деле было много.
– А почему тогда официально по делу проходило только двое: вы и ещё один мужчина?
– А вы как думаете? Знаете же, кто сидел в этом внедорожнике. Сначала-то желающих было достаточно, а потом потихоньку люди стали сливаться. По правде сказать, если бы дело тогда не закрыли, я бы тоже, скорее всего, отказался от показаний. После того, как у одного из мужиков машину сожгли, а второго встретили ночью у подъезда и избили, мне жена сказала: «Всё, хватит! Ты тоже ничего не видел! Машина у нас единственная, кормилица, да и голова у тебя одна. Что ж теперь, из-за чужих людей пропадать?» Действительно, настроены они были серьёзно. Звонили постоянно на телефон, угрожали. Пару раз демонстративно меня от работы до дома вели. Ну а потом дочка пожаловалась, что за ней от школы привязались какие-то дядьки. Близко не подходили, но до подъезда проводили. Вот тогда я к следователю и пошёл, а он мне сообщил, что дело уже закрыли.
– Ясно. Скажите, а вы видели того, кто сидел за рулём внедорожника? Это был сам Колесников или его шофёр?
– Ну конкретно, не видел. Машина же затонированная полностью была. А близко к ней нас вообще не подпускали охранники. Да только с чего вдруг из-за простого шофёра они стали бы так заморачиваться? Угрожать, жечь автомобили?
– Это да, но всё же. Там чуть позже ещё один джип подъехал. Вы не знаете, кто в нём был?
– А, это тот, что остановился рядом с внедорожником дверь в дверь? Тоже тонированный, его ещё охранники полностью окружили. Думаю, на нём шофёра и привезли.
– А про второго свидетеля вы что-нибудь знаете?
– Не знаю и знать не хочу. Вот же сволочь продажная!
– Почему продажная?
– Так ведь не было его с нами тогда, на месте аварии. По его показаниям получалось, что он ехал впереди меня. Но я отлично помню, что правее меня только шестёрка белая была. Так тот водитель тоже остановился. А этого не было! Нам между прочим даже очную ставку делать собирались, только до неё так и не дошло.
***
Артём всеми силами пытался вытащить типографию из той ямы, в которую нас так старались спихнуть. И на этот раз удача нам сопутствовала – за одну неделю ему удалось найти двух новых крупных клиентов.
– Какой же шеф всё-таки молодец, – восхищалась Ольга, принеся мне распечатанный вариант контракта. – В такой обстановке умудряется уговорить людей с нами сотрудничать. Знаешь, я всё больше верю, что мы сможем выпутаться из этой передряги. А ты как думаешь?
– Думаю, мы справимся. Ты права, я мало встречала таких бойцов, как Артём Владимирович, – вспомнив наш недавний разговор, вздохнула и добавила: – И таких упрямцев тоже.
– Вот интересно, ты бы на его месте сдалась или шла до конца? – неожиданно поинтересовалась Ольга.
– Не знаю, – задумчиво пробормотала я. – Надеюсь, мне не придётся рисковать жизнью из-за бизнеса. Ради любимого человека я бы ещё рискнула, а ради денег – вряд ли. А ты чего спрашиваешь?
– Да так. Я недавно размышляла обо всём этом и пришла к выводу – здорово, что рядом с Колесниковым такой спокойный и рассудительный человек, как ты. Мне кажется, по большому счёту он прислушивается к тебе одной. И в случае чего только ты способна охладить шефа и вернуть на землю.
– Оля, по-моему, ты переоцениваешь моё влияние на него, – засмеялась я.
– Вряд ли. Я редко ошибаюсь в людях. Ладно, пожалуй, сбегаю на обед, пока шефа нет, хорошо?
– Ага, давай. Я тебя подстрахую.
– Спасибо, – Ольга послала мне воздушный поцелуй и умчалась.
Я погрузилась в работу, но минут через пять позвонил Колесников и попросил срочно найти один документ. Перерыв и его, и свой стол, я отправилась в кабинет секретарши. Прошерстила стопку бумаг у компьютера и обнаружила то, что искала. Схватила папку и бросилась к себе – шеф ждал меня на телефоне. Но резко повернувшись, я случайно смахнула остальные бумаги на пол.
Быстро продиктовав Артёму нужные данные, я вернулась в кабинет и принялась собирать всё, что рассыпала. Последним подняла красочный буклетик, перевернула его и рассмотрела. Это был план злополучного клуба «Просперо», такой выдавали при входе всем посетителям праздничного мероприятия. Я даже не знала, что Ольга тоже там была.
Когда она вернулась, я кивнула на её кабинет и покаялась:
– Прости, искала документ для шефа и рассыпала твои бумаги. Но я уже всё убрала. Заметила у тебя буклет «Просперо», ты ходила на открытие?
– Ага! У меня там подруга работает, ну и провела на территорию без приглашения. Правда, я быстро ушла, народу было столько, что даже на лавочку не присесть. А сам клуб ничего, красивый, только очень дорогой. Вряд ли я туда ещё раз попаду.
Вскоре приехал Артём, и уже мы с ним отправились на обед. Пока ждали заказ, шеф делился хорошими новостями, его голос был полон энтузиазма. Я попыталась вернуть Колесникова к реальности.
– Послушай, тебе не кажется, что всё это очень странно? Ну что Трунов вдруг затаился. Мы ведь ожидали усиления его атак.
– Ты что, не довольна? – мой собеседник удивлённо вскинул брови.
– Просто считаю, что не стоит обманываться и питать ложных надежд.
– Я и не питаю, всего лишь пытаюсь спасти типографию. И кое-что уже получается.
– Да, я знаю. Ты молодец!