Глава 12
Пришло время снова пообщаться с Труновым, но на этот раз у меня были для него неприятные новости.
– Здравствуйте, Михаил.
– О, привет! Я уже соскучился. Нравится мне с тобой беседовать, хоть до сих пор и не знаю, как тебя звать.
– Как раз об этом я и хотела поговорить. Только, боюсь, сегодня вам не очень понравится наша беседа.
– С чего это?
Я не стала тянуть.
– Служба безопасности Колесникова расспрашивает сотрудников о древнегреческих мифах и, в частности, об Эринии.
– Чёрт! – выругался Трунов и замолчал, потом зло продолжил: – Ведь я же нутром чуял что-то такое в последнее время. Найду гада – урою!
– Ну если всё же найдёте, выполните мою просьбу – обойдитесь, пожалуйста, без крови.
– Ты что, его защищаешь? Сама же можешь пострадать из-за него!
– Поскольку я занимаюсь тем же самым, то не испытываю к этому человеку плохих чувств. А насчёт пострадать – я знала, на что шла.
– Странная ты. И не приравнивай себя к всякой швали! Я же чувствую – ты идейная. А идейных я уважаю.
– Может, он тоже идейный.
– Там посмотрим. Скоро он поделится со мной всеми своими идеями… – угроза в голосе моего собеседника ни капли не ушла.
– Михаил, я серьёзно. Если хотите продолжать со мной сотрудничество, пообещайте выполнить просьбу.
– Ладно, обещаю, – довольно быстро согласился он. Я даже удивилась – рассчитывала, что уговаривать его придётся значительно дольше. Мы ещё немного обсудили наши дела, и я попрощалась.
***
Пару дней я безвылазно просидела дома и потратила их на обдумывание всего, что произошло. Напрягала голову не напрасно, к концу второго дня у меня появилась версия. Потом я позвонила Алле и пригласила её в гости. Вечером после работы она прибыла с пакетом фруктов и банкой мёда. Прошла на кухню, выложила свои подарки на стол и включила чайник.
– Ну что, давай, буду тебя лечить. Что у тебя болит: горло?
– Вообще-то, ничего, – удивилась я.
– Как это? Шеф сказал, что ты на больничном. А чего тогда на работу не ходишь?
– Вот как, Артём сообщил, что я больна? Интересно!
Алла наконец что-то почувствовала и, хмурясь, присмотрелась ко мне.
– Саша, что происходит? Ты меня пугаешь!
– Ещё даже не начала. Лучше расскажи, что нового в офисе?
– Да вроде, всё как обычно. Ну, то есть, всё тот же бардак! Единственное, шеф, кажется, совсем озверел. Второй день бросается на людей. Ольгу чуть ли не до слёз довел. Главный бухгалтер на больничный смоталась, у неё давление подскочило. А юристы вообще заперлись у себя и сказали, что им мешают работать. Жалко, что тебя нет – некому привести Артёма Владимировича в чувство! Так что случилось, а?
– Ничего особенного. Похоже, меня уволили.
– За что? – ахнула Алла.
– За то, что в моём столе нашли книгу о мифах древней Греции. Ну и ещё кое-что.
– Господи, опять эти мифы! Объясни понятней, я так с ума сойду!
– А что объяснять? Ты же сама говорила, до объяснений к нам никто не снисходит. Так что я тоже ничего не понимаю.
– Подожди, ну Колесников-то тебе хоть что-то сказал?
– Нет.
– Как это? Просто уволил и всё?
– Вот именно.
– Кошмар! А ты сама что думаешь?
– Думаю – эти мифы как-то связаны с последними событиями в типографии. А ещё думаю, кто-то воспользовался ими и подставил меня. Я должна понять, кто это, и здесь понадобится твоя помощь.
Алла схватилась за грудь и округлила глаза.
– Ничего себе! Кто же это гад? Саш, конечно, я готова помочь! А что надо делать?
– Пока просто вспомнить: может, ты заметила что-нибудь необычное? Например, как кто-то заглядывал в наш кабинет или печатный цех в неурочное время?
Подруга задумалась, напряжённо хмуря брови, потом покачала головой.
– Даже не знаю. Вроде бы ничего такого не было. Послушай, ты считаешь, это тот самый человек, которого ищет служба безопасности?
– Не обязательно. Это может быть любой, кто решил использовать ситуацию в своих целях.
– В каких?
– Ну, если бы я знала, сразу бы поняла, кто он. Правда, есть у меня одно предположение, и я хочу, чтобы ты его проверила.
Я поделилась с Аллой своими мыслями, и мы определили, что она попытается сделать. Но перед тем, как расстаться, надо было донести до неё кое-что, о чём она, похоже, не подумала.
– Алл, послушай меня. Ты должна ясно представлять себе, что происходит. Шеф считает меня тем человеком, который хочет погубить его типографию. А значит, все, кто со мной общаются, автоматически попадают под подозрение. Понимаешь, что тебя тоже могут уволить? Если эта работа для тебя очень важна, я придумаю что-нибудь другое. И абсолютно не обижусь.
Подруга нахмурилась, помолчала немного и ответила:
– Да пошли они! Я и сама думала уходить, разве не помнишь? И даже справки наводила на всякий случай. Так что, если что – не пропаду. А вот от шефа я такого не ожидала. Как роман крутить – пожалуйста, а как возникли подозрения – и разбираться не стал!
– Ну, я ж точно не знаю, что он делает. Может и пытается разобраться. Вот зачем-то всем сказал про больничный, а не про увольнение.
– Ага! Сначала уволил, а потом будет разбираться? Замечательно! А ты его ещё выгораживаешь.
– Да не выгораживаю, – тихо произнесла я. Хотела сказать спокойно, но голос всё же дрогнул. Алла быстро взглянула на меня и вздохнула.
– Ничего, Саш, не переживай. Мы справимся. Две бабы – это знаешь какая сила! Думаю, всё обойдётся, и этот гад будет ещё перед тобой извиняться.
***
Алла звонила мне каждый вечер после работы. Подруга вела наблюдение за объектом и чувствовала себя почти разведчицей в тылу врага.
– Саш, а знаешь, в нашей конторе что-то странное происходит. Колесников ведь никому ничего не рассказал, а я вижу – люди что-то подозревают. Вчера меня Ольга долго расспрашивала о тебе. А сегодня ещё несколько человек подходило и интересовалось, причём очень настороженно. И многие передают тебе приветы. Так что не падай духом!
Что ж, я и не падала. Просто сидела дома и никуда особо не выбиралась, разве что в магазин за продуктами. А не выбиралась потому, что мне не нравилось болтаться по городу в сопровождении хвоста. Да, за мной, почти не скрываясь, следили. Я засекла их ещё в самый первый день, когда вышла немного прогуляться, чтобы снять нервное напряжение. И сейчас неприметная машина стояла в глубине моего двора, в очень удобном для обзора месте.
За прошедшие дни Артём ни разу не позвонил. Похоже, он легко вычеркнул меня из своей жизни. Мне было совсем не так легко. Но я пообещала себе не думать о нём и старательно выполняла обещание. Чтобы немного отвлечься, я даже добровольно сходила в гости к соседке. В данном случае Ленка идеально подходила для моих целей, потому что была из тех людей, которым требуется не собеседник, а слушатель.
Вот я и слушала, активно изображая на лице интерес. Правда, уже через полчаса полностью потеряла нить повествования и перестала что-либо понимать в хитросплетениях её отношений с противоположным полом. Видимо, для этого у меня не хватало ума.
Высидев полтора часа на захламлённой кухне, я поймала себя на том, что мой мозг полностью отключился и уже не воспринимает эмоциональную Ленкину речь. И решила, что на сегодня хватит. Вслушалась в её слова, чтобы поймать паузу и попрощаться, и вдруг напряглась.
Соседка обсуждала уже не свою бурную личную жизнь, а всех вокруг. В данный момент она перемывала косточки новой почтальонше.
– Вот как ей только не тяжело таскаться с газетами на каблуках? Вся такая накрашенная, модно одетая, в светлом плаще. В таком виде только и шастать по нашим подъездам. А сегодня я встретилась с бабой Надей – нашей старой почтальоншей. И спрашиваю: «Где вы только эту новенькую взяли? Иногородняя, что ли? Чего она к вам работать пошла?» Так прикинь, баба Надя говорит, что никого они не брали. Интересно, кого же я тогда видела?
– Лена, подожди! – остановила я неконтролируемый поток слов. – Давай-ка ещё раз и подробно: что это за новая почтальонша? Когда ты её видела, и что она делала?
Соседка изумлённо уставилась на меня, видимо не ожидала такой реакции на свои слова. Потом наморщила лоб, почесала голову и назвала дату: это было за несколько дней до обыска в моей квартире.
– Так ничего особенного она не делала. Просто кидала конверты в почтовые ящики.
– И много конвертов кидала?
– Ну… не знаю. Когда я из лифта вышла, у неё в руках только один остался. Она его бросила и всё.
– А в чей конкретно ящик эта женщина положила конверт, ты помнишь?
– Ну, в твой как раз и положила, по-моему. А какая разница?
– Так, отлично! А теперь опиши её подробней.
– Да что такое-то? Зачем она тебе? – возмутилась соседка.
– Лена, все объяснения потом. Давай, вспоминай! – не отступала я.
– Да нечего вспоминать. Она ещё так стояла, спиной ко мне, и голову в сторону повернула – я её лица не разглядела. Только одежду: длинный светлый плащ и яркий зелёный платок. И ещё сумка красивая такая, замшевая бежевая.
Я поднялась, приобняла Ленку за шею и смачно чмокнула в щёку. Она вытаращила глаза и замолчала. Пользуясь возникшей паузой, я быстро покинула её квартиру.
В тот же вечер Алла жаловалась мне по телефону:
– Саш, я больше не могу! Смотрю на неё, и меня прямо всю выворачивает. И ведь как она Колесникова обхаживает! То пирожки из столовой притащит, то кофе. Всё время рядом с его кабинетом шастает. Извини, пожалуйста, но я сегодня не сдержалась, когда это в очередной раз увидела. Прямо так при шефе и заявила: «Вот значит как, только Саша на больничный попала, а ты тут уже подолом крутишь?»
– И что она? – поинтересовалась я.
– А она вся покраснела и зыркнула на меня с такой злобой! А Артём Владимирович нахмурился и так внимательно на неё посмотрел. Только она быстро сбежала. Саш, я ничего не испортила?
– Не переживай, всё хорошо. Думаю, теперь и они ей заинтересуются. Может, что и накопают.
– Правда? Ну, слава богу, а то я весь день себя ругала, что сорвалась.
Глава 13
В институте я училась на отлично, а кафедра уголовного права стала моей любимой. Я знала там всех преподавателей и со всеми имела хорошие отношения. В своей группе я сначала аккуратно присматривалась к однокурсникам, а потом выбрала из них самых, на мой взгляд, перспективных. То есть тех, кто легче всего поддавался психологическому манипулированию. Вот с ними я и подружилась.
На третьем курсе случилось то, ради чего я поступила в этот институт. У меня появился шанс увидеть реальное уголовное дело об аварии, хранящееся в архивах суда. Мы писали большую курсовую работу по судебной практике, и я решила рискнуть. Сначала выбрала тему, для выполнения которой нужно было получить доступ к архивам. А потом, чтобы не светиться самой, аккуратно подвела к похожему решению двух своих однокурсников.
В результате, каждый из них считал, что сам определил тему своей курсовой, и только я одна знала правду – сколько мне пришлось для этого потрудиться. А ещё убедить их, что лишь с моей бескорыстной помощью они смогут справиться со своими заданиями.
Благодаря отличным отношениям с преподавателями мы легко получили нужные допуски и отправились в архив. У каждого был список своих дел. То, которое жаждала увидеть я, числилось за моей подругой. Еле сдерживая дрожь нетерпения, часа полтора я занималась своей работой, и лишь потом «решила» помочь подружке и стала просматривать её материалы.
Никто не знает, чего мне стоило сохранить хладнокровное выражение лица, когда я взяла в руки не очень толстую бумажную папку. Сначала я собиралась изучить её прямо там, в архиве, но открыв первую страницу, поняла, что не выдержу.
Конечно же, я подготовилась к такому повороту – заранее приобрела специальную шпионскую ручку со встроенной микрофотокамерой. Через полчаса все страницы уголовного дела были пересняты. Тогда я отложила папку в сторону, сообщив подруге, что это дело не имеет перспективы и нам не подходит, и взялась за другое.
Лишь дома, спустя несколько дней, дождавшись, когда родители надолго уйдут по своим делам, я смогла заняться изучением отснятых материалов. Медленно, не спеша, просматривала каждую страницу, досконально вчитываясь в экспертизы и допросы.
Дело это оказалось очень странным, состоящим из небольшого количества отдельных материалов, которые не только не создавали общую картину, а ещё больше её запутывали, потому что часть из них противоречили друг другу.
Из экспертиз присутствовала лишь государственная, которая сообщала, что наша машина ехала по разделительной полосе, а Колесников – по своей. Ни одно из независимых исследований, проведённых Союзом автомобилистов, приложено не было. Но зато присутствовало освидетельствование шофёра Колесникова на наличие алкоголя в крови – с отрицательным результатом.
Меня очень удивило, что из свидетелей аварии было допрошено всего два человека. Хотя я отлично помнила, что не меньше шести водителей, остановившихся рядом с нами, пытались блокировать автомобиль Колесникова и обвиняли его в трагедии. Один из опрошенных как раз утверждал, что своими глазами видел несущийся по встречной с огромной скоростью внедорожник Колесникова. Зато другой сообщал ровно противоположное и называл моего отца виновником происшествия. Я записала себе фамилии и адреса обоих этих свидетелей.
Очень внимательно я изучила слова самого Владимира Колесникова. Его допрашивали исключительно корректно, не пытались поймать на лжи, не давили и не замечали явные противоречия. Он сообщил, что ехал из загородного дома на работу и дремал на заднем сиденье. Сам момент аварии проспал, услышал только крик водителя: «Куда ты прёшь?!», а потом почувствовал удар. И ещё пожаловался, что от столкновения он сильно пострадал, приложив справку из какого-то ведомственного медучреждения о синяках и ушибах.
Как только следователи попытались уточнить конкретные детали и временные рамки событий, чтобы выстроить картину того дня, Колесников сразу начал путаться и постоянно менять показания. И пытался списать это на стресс и ушиб головы. В результате его просто оставили в покое.
Сохранился в деле и допрос шофёра. Его данные я тоже записала себе в блокнот. Дядька был ещё более немногословен: ехал по своей полосе, увидел несущуюся навстречу машину, попытался отвернуть и не смог. И на любой дополнительный вопрос: не помню, не заметил, забыл.
А напоследок, чтобы ещё больше всё запутать, прилагались странные, непонятно каким образом затесавшиеся сюда, показания друга шофёра. Этот человек категорично утверждал, что в то самое время, когда произошла авария, видел своего друга на заправочной станции за рулём совсем другой машины в двадцати километрах от места происшествия. Его фамилию и адрес я тоже переписала.
Последней бумажкой в деле было постановление о его прекращении. А самое интересное – я не нашла ни одной фотографии с места происшествия. Вообще ни одной – и просто не понимала, как такое возможно. Даже протокол осмотра, который должны были составить сотрудники полиции, отсутствовал.
***
Прошла ещё неделя, и неприметная машина исчезла из моего двора. А наутро раздался звонок. Увидев в глазок Колесникова, я не удивилась – как раз этого и ждала. Распахнула дверь, посторонилась и жестом пригласила его войти.
Шеф шагнул в прихожую, глянул искоса и, пробормотав приветствие, прошёл в комнату. Сел там на диван и некоторое время молчал, хмуря брови и потирая подбородок. Я устроилась в кресле, давая ему время собраться с мыслями. Наконец он вздохнул, поднял на меня глаза и покачал головой.
– Да, дурак я, оказывается. Всё так банально, а я купился, как мальчишка! Она уже во всём призналась. Алла тебе рассказала?
– Ещё нет.
Артём поморщился и с явной досадой продолжил:
– Это Маша Кротова из юротдела. Она ревновала меня к тебе и попыталась таким способом убрать соперницу – идиотка! Эту несчастную книгу сама купила, а макеты позаимствовала в печатном цеху, – он немного подождал, поглядывая на меня, я продолжала спокойно изучать ковёр. Тогда он тихо спросил: – Ничего не скажешь?
– Скажу. Моя соседка видела, как Маша подбрасывала конверт в почтовый ящик. Лица её не разглядела, а одежду хорошо запомнила. Можете с ней поговорить.
Колесиков махнул рукой.
– Знаешь, что самое интересное? Нам подкинули фотографии. Кротову засняли в кафе с каким-то мужиком, которому она отдавала деньги. Ребята с ним уже пообщались. Это её бывший муж, у которого она две недели назад заняла ровно тысячу двести долларов. И понемногу возвращала.
Информация меня заинтересовала, я уточнила:
– Кто её заснял, узнали?
– Нет.
– Странно…
– Точно! Похоже, у тебя появился доброжелатель.
– Если и так, я не знаю, кто он. Надеюсь, ты пришёл сюда не за этим?
Он резко качнул головой, пристально уставился мне в глаза и попросил напряжённым тоном:
– Прости! Я виноват перед тобой.
– Да ладно, я всё понимаю. Теперь могу написать заявление об уходе?
– Ты хочешь уйти?
– А у меня есть выбор?
– Конечно! Я всем сказал, что ты на больничном. Можешь хоть завтра возвращаться в типографию.
– Вряд ли нам будет приятно работать вместе и дальше.
Колесников поднялся с дивана, присел передо мной на корточки и взял мои руки в свои.
– Саш, ты не можешь меня простить, да?
– Ну почему же? Думаю, что смогу, – холодно ответила я, отнимая руки.
– Ясно, – он прошёлся по комнате, остановился у окна и, не поворачивая головы, глухо произнёс: – Я скучал по тебе все эти дни. Сам себя ругал и всё равно скучал, – потом развернулся и спросил: – Что мне сделать, чтобы ты забыла всё это? Чтобы простила по-настоящему?
Я пожала плечами.
– Понятия не имею… Для начала хотя бы расскажи, что это вообще за странности с древними мифами и богинями мести?
Артём немного оживился и согласно кивнул.
– Хорошо, конечно! Когда я понял, что дело серьёзно, и Трунов не оставит меня в покое, предпринял кое-какие шаги. Есть в его окружении один человек, к которому я мог обратиться за информацией – у нас с ним старые долги. Мы встретились, и он обещал помочь, но там всё оказалось глухо. О том, кто работает в паре с Труновым с нашей стороны, известно только самому Михаилу. И единственное, что смог выяснить мой человек – Трунов в последнее время очень активно интересовался этими мифами и именем Эриния. Вот и всё.
– Да, негусто. Я тут тоже покопалась в интернете, пока была свободна… В основном, конечно, там всякая ерунда. По-моему только одно заслуживает внимания.
– Что же?
– То, что Эриния – богиня мести. Месть это очень определённо и очень конкретно! И понятно, в какую сторону смотреть. Думаю, ты уже пытался вспомнить, кому наступил на хвост.
– Пытался. На самом деле я со многими расставался не лучшим образом. Но чтобы человек мечтал меня уничтожить, таких, кажется, нет. Да и если честно, я считаю, что дело банально в деньгах. Трунов просто хорошо платит за помощь.
– А причём тут тогда Эриния?
Колесников неопределённо пожал плечами. Я встала.
– Что ж, твоя позиция понятна. Думаю, ты ошибаешься, но в любом случае – это твоё дело. Ладно, тебе пора.
Он быстро шагнул ко мне, взял за плечи и попытался обнять.
– Руки убери, – тихо, но твёрдо произнесла я. Артём заглянул мне в глаза и отступил.
– Хорошо, пусть будет, как ты хочешь, – у входной двери притормозил и повернулся ко мне: – Ты вернёшься в офис? – я не ответила. Он немного помолчал, потом произнёс: – В общем, жду тебя завтра как обычно, – и ушёл.
Глава 14
Следующим утром я приехала на работу в то же время, что и всегда. Зашла в кабинет шефа и вздрогнула – он уже сидел за своим столом. Увидел меня и резко поднялся. Дёрнулся, будто хотел подойти. Но всё же остался на месте и снова сел. Глянул исподлобья, пробормотал:
– Рад тебя видеть… – оборвал себя и продолжил деловым тоном: – Саша, посмотри отчёты бухгалтерии и сделай мне справку. Через час у нас летучка с отделом по работе с клиентами.
Я очень быстро погрузилась в рутинные дела, словно и не было никакого перерыва. Конечно, неловкость между мной и Колесниковым присутствовала, но я постаралась не обращать на неё внимание. Артём тоже вёл себя сдержанно, как будто мы вернулись в самое начало нашей совместной работы.
Но было кое-что, чего я не ожидала и теперь удивлялась. Похоже, Алла оказалась права – сотрудники типографии о чём-то догадывались. Узнав, что я вернулась, подходили и тихонько поздравляли. Ничего определённого не говорили, но явно выражали свою радость. Я даже почувствовала угрызения совести – ведь раньше совсем не рассчитывала на них и вообще не принимала во внимание. По большому счёту, я и в Алле сомневалась, не знала точно, как она себя поведёт.
Подруга прибежала в обед, крепко обняла меня и потащила в кафе. Я горячо поблагодарила её за помощь и за то, что не побоялась поддержать меня в такой сложный момент. Алла была очень довольна и гордилась, что приложила руку к моему возвращению.
– Нет, ну какая же Машка стерва оказалась! Даже денег не пожалела, чтобы тебя подставить. А я-то с ней возилась, жалела её. Думала, не везёт человеку. С первым мужем не получилось. Потом вот, в Колесникова влюбилась, а тот в её сторону даже не смотрел. Когда у вас всё закрутилось, я видела, как она переживает, хотела её поддержать. А она вон что задумала!
– Ладно, Алл, ну её. Не хочу о ней больше вспоминать.
– Хорошо. А что у вас с Артёмом Владимировичем? Помирились?
– Да мы с ним вроде и не ссорились… – ответила я, глядя в стол.
– Ясно, – кивнула подружка. – Значит, ты его не простила. Ну и поделом! Сам виноват. Помнишь, я говорила, что он ещё будет прощения у тебя просить. Вот пускай теперь помучается!
Через пару дней я стояла в коридоре у стены и беседовала с Алексеем – менеджером из клиентского отдела. Мы обсуждали рабочие моменты, как вдруг во время паузы парень дотронулся до моей руки и произнёс с улыбкой:
– Рад, что ты вернулась! С тобой всегда так легко решать любые вопросы. И очень приятно общаться.
Я смутилась и тоже улыбнулась ему, даже не зная, что сказать в ответ.
– Саша! – неожиданный громкий возглас шефа заставил меня вздрогнуть и обернуться. Колесников стоял недалеко с мрачным выражением лица и гипнотизировал меня взглядом.
– Что такое, Артём Владимирович?
– Пойдём, нам пора ехать на переговоры.
Я попрощалась с Алексеем и подошла к Колесникову. Тот, недовольно хмурясь, проворчал:
– Жду, жду, а тебя нет. Болтаешь с кем попало вместо работы.
– Артём Владимирович, – усмехнулась я, – вы же сами назначили время отъезда. Ещё двадцать минут осталось.
– Какая разница, если я уже готов, – раздражённо произнёс он, начисто отметая логику. Раньше я за ним такого не наблюдала.
В машине шеф продолжал злиться, правда, уже не на меня, а на всё вокруг. И опять я удивлялась. Обычно он умел брать себя в руки и не демонстрировать плохого настроения, но сейчас почему-то срывался.
Мы уже почти доехали, когда у Колесникова зазвонил телефон. Он взглянул на экран, нахмурился и притормозил у обочины. Я сидела рядом и с тревогой слушала отрывочные реплики:
– Да, что случилось?… Что?… Чёрт, с тобой всё в порядке?…Тебе надо немедленно уехать!… Он не оставит это просто так, ты же понимаешь?… Странно, ты уверен?… Ну хорошо, смотри сам… Прости, что так получилось. Кажется, теперь я твой должник… Если будет нужна помощь, сразу звони.
Артём отключил телефон, откинулся на спинку сиденья и уставился в пространство. Я не выдержала:
– Кто это? Что произошло?
Шеф перевёл на меня взгляд и ответил:
– Это тот самый человек из команды Трунова, что мне помогал. Они его вычислили!
– Господи, ему ничего не сделали?
– Как ни странно, только угрожали, но не тронули. Просто велели убираться подальше.
– Артём, к сожалению, здесь нет ничего удивительного. Ведь твоя служба безопасности задавала вопросы о богине мщения всем подряд. Конечно, это дошло и до того, кто заварил эту кашу, а от него – к Трунову. Хорошо ещё, что твоего знакомого не покалечили. Наверное, ему действительно лучше уехать куда-нибудь.
– Я так и посоветовал. Надеюсь, он послушает.