– Вот же дерьмо, – прорычала Шана, резко встав и пнув колоду не разыгранных карт. – Как же он нас нашел? Как?!
– С трудом верится, но, похоже, этот парень действительно обладает какой-то магической силой, – сказал Азриэль.
– Магической силой? – переспросила Хельга.
– Иначе я не представляю, с помощью чего он безошибочно определял, где мы.
– В каком смысле? – подключился к разговору Вильгельм.
– Чтобы уехать в другой город и не попасться нацисту, мы покупали билеты только онлайн и каждый раз на самые разные рейсы, – пояснила Шана. – Однако он все равно находил нас! Сволочь… Он подбрасывал нам подобные фотографии, как бы говоря: «я здесь, вам не сбежать».
– А почему вы не обратились в полицию? – сказала Хельга. Девушке казалось, что именно стражи порядка сумеют разрешить эту проблему.
– Ты считаешь, у них тоже есть магия? – невесело усмехнулся Азриэль. – И более того…
Парень замолчал на полуслове, не в силах договорить.
– Мы не хотим еще одной смерти, – закончила за него Шана.
Хельга и Вильгельм одновременно похолодели. Когда речь идет о смерти, становится по-настоящему жутко. Кто знает, не разделят ли они судьбу несчастного полицейского, решившего заступиться за Шану и Азриэля?
– Нацист не боится ничего и никого. Видимо, никто не способен справиться с ним. По крайней мере в нашем мире…. Непонятно только одно… Почему он принес фотографию к Вильгельму?
– Да, вот это странно, – кивнул Вильгельм. – Но… должен сказать… неважно!
– Что неважно? – спросил Азриэль.
– Неважно, насколько опасен этот придурок, владеет он магией или нет. Плевать! Как я говорил ранее, никто не посмеет вас обидеть, ребята! Я ваш друг, и я считаю своим долгом защитить вас! Любой ценой!
Сомнения, страх, неизвестность, сгустившиеся темными тучами над Шаной и Азриэлем, растворились. Даже в такой ситуации дружеская поддержка творит чудеса.
– Спасибо, Вилли, – улыбнулся Азриэль. – Ты крутой друг.
– Ага, – согласилась Шана. Она редко открыто проявляла радость и всё же сейчас тоже улыбалась.
Так или иначе сейчас улыбались все: Зелда, Винсенс, Шана, Азриэль, Вильгельм, Хельга. Злодейская та была улыбка или улыбка надежды, главное, не горькие слезы, которым, в прочем, вскоре предстоит пролиться. Ну, а пока «плакать» приходилось кое-кому другому.
Стражи Хаоса и их Слуги
В небольшой комнате, заставленной книжными шкафами, кипела работа: скрипели ручки, перелистывались страницы толстых, переживших многие века сборников заклинаний, раздавалось негромкое бормотание – кто-то пытался с ходу повторить только что записанный материал.
– Тьфу ты! – с раздражением проговорил Ужас. – Какого черта мы, Стажи Хаоса и наши достопочтенные Слуги, занимаются такой фигней?
– Что поделать, господин, – не отрываясь от тетради, пожал плечами Расизм. – Мы все забыли! Ни единого заклинания не помним. А без этого нам не победить силы Гармонии.
– Да уж. Пребывание в чертовой тюрьме стерло нам память и ослабило нас! Будьте прокляты Жизнь, Отвага и Созидание! Ненавижу!
– Так.
Смерть отложил ручку и захлопнул очередную прочитанную книгу.
– Хорош орать, Ужас. Ты мешаешь нам и сам ничего не делаешь. Мы не уничтожим врага, если не будем трудиться. Да, нам несколько тысяч лет, но это не значит, что мы всезнающие и всесильные. Мы тоже совершаем ошибки и исправляем их.
– Ты прав, – вздохнул Ужас и, не переставая ворчать, продолжил писать.
– Интересно, куда пропал Антисемитизм? – спросила Русофобия. – Его уже три дня не видно.
– Все, это конец! Не могу найти!
Дверь открылась, в комнату вошел Антисемитизм и сел прямо у порога.
– Легок на помине, – усмехнулась Русофобия.
– Всё просто отвратительно! Эти двое как сквозь землю провалились!
– Ты про тех двух евреев, которых ты гонял по всему Израилю?
– Да… Их кто-то взял под защиту. Стопроцентно. И теперь мне ни за что не отыскать Шану и Азриэля. Они где-то в Норддроссе. Город с песчинку, я прочесал его трижды. Но не вижу этих… этих… паршивцев!
– Дело дрянь, – кивнул Разрушение. – Без подпитки тебе долго не выдержать.
– Как же я завидую, вам, повелители, – продолжил Антисемитизм. – Вы успели избавиться от зависимости, вам не нужно черпать энергию из человеческого мира. А мы, стыдно сказать, все еще зависимы от поведения и поступков тараканов.
– Вот это реально хреново, – сказал Расизм.
– Кто бы говорил!
При довольно хорошем освещении Расизм скрывался за густым туманом черной коптящей как дым энергии, которая прямиком из мира людей направлялась к Слуге Стражей Хаоса и поглощалась им. Однако из-за ее немыслимого постоянно пребывающего количества Расизм не успевал впитывать все, поэтому энергия скапливалась вокруг него, образовывая своеобразный плащ с капюшоном.
– Пф! – хмыкнул Расизм. – Сегодня так, а завтра могу ни с чем остаться! Людская ненависть дело тонкое. Она внезапно вспыхивает, бешено разгорается и так же внезапно угасает.
– Только вот сколько будет гореть, – задумчиво проговорила Русофобия. – День, два, три, неделю, месяц, год, век или вечность…
– Неизвестно. Но все-таки важно понимать, что в случай чего надо самостоятельно обеспечить себя энергией. Генерировать ее, превращаясь в человека, как ты поступал, Антисемитизм, или заставить людей ненавидеть кого-либо по какому-либо признаку.
– Хотя, разумеется, это не принесет энергии столько, сколько нужно. Люди должны ненавидеть сами. Люто. Искренне. Слепо. Иначе не видать нам таких же плащей, как у Расизма.
Сейчас Русофобия, Антисемитизм и некоторые другие Слуги довольствовались крупицами энергии, шедшей из мира людей и тем, что создавали сами. По сравнению с энергией, получаемой Расизмом, ничто, жалкие крошки.
– Как только мы восстановимся, – сказал Смерть. – Зависимость уйдет в прошлое. А пока, Антисемитизм, постарайся найти Шану и Азриэля.
– Как? У них появился друг, который сам того не подозревая принес им клятву защиты. Очень мощная штука. Теперь и для меня, и для вас эти засранцы исчезли. Искать других же нет ни времени, ни сил.
– Попытайся искать их ни как жертв, а как знакомых. Спрашивай у жителей Норддросса, если что, память всегда можно стереть. Слушай, о чем говорят люди. И тогда скорее всего ты узнаешь, где Шана и Азриэль.
– Не люблю людей, – скорчил брезгливую гримасу Антисемитизм. – Жалкие создания.
– Их никто не любит, – заметил Расизм. – Даже наши враги. И все же многие из тараканов оказываются не совсем тараканами и даже попадают в магический мир. В том числе и к нам.
– Да уж… Однако выбора у меня нет.
На следующее утро Слуга Стражей Хаоса вновь отправился в мир людей. Притворившись человеком, он, по совету Смерти, разговаривал почти с каждым встречным, вникал в каждую фразу, произносимую людьми, увы, то ли Смерть не учел, что клятва влияет и на окружающих, запрещая им вспоминать про Шану и Азриэля в присутствии Антисемитизма, то ли люди просто ничего не знали о них.
Так или иначе Слуга оставался ни с чем. Он очень ослаб, едва передвигал ноги, стал хуже видеть, прохожие сочувственно качали головами, глядя на молодого парня с лицом старика. Антисемитизм злился, чувствуя себя униженным, желание вытащить Шану и Азриэля из-под крыла «вонючего защитничка» возрастало.
До конца недели Антисемитизм метался то в мир людей, то обратно в магический, принося из последнего разнообразные артефакты с поисковой способностью. Все Стражи и другие Слуги утверждали о бесполезности этих действий.
– Их не никто не прятал, – объяснил Разрушение. – Их взяли под защиту.
– А в чем разница?
– Для нас ни в чем. А для артефакта существенная. Тут они тебе не помощники. Продолжай делать так, как сказал Смерть. Возможно, у кого-нибудь из людей интересы насчет Шаны и Азриэля совпадут с твоими, пусть и косвенно. Тогда появится шанс обойти защиту.
Нацист или герой фантастической истории?
– Снова у нас собрание тайного клуба, – пошутила Зелда.
Ровно неделю назад она подбросила Вильгельму «записки-гадости» и вот теперь они с Винсенсом снова встретились у него дома.
– И не просто так, – сказал Винсенс. Парень был серьезен и чем-то озадачен. Вернее, кем-то. – Прошла уже неделя. А у Айнцеллера с дружками, видимо, все идеально. И ведут себя крайне странно. Попросились сесть поближе друг к другу и это под конец семестра, ходят вместе, ни на секунду не расстаются.
– А что тут удивительного? Они же друзья.
– Они носят с собой ножи и газовые баллончики, Зелда! Ты же сама и обнаружила их, подбрасывая в рюкзак гуму бумажки.
– Ты прав. Это очень подозрительно.
– Ну, да ладно. Все-таки наша основная задача – разрушить дружбу… Очень надеюсь, что нам хоть немного удалось подорвать доверие в их компании. Жаль нельзя никак проверить… А теперь пора прибегнуть к более радикальным мерам.
– Каким таким… радикальным? – забеспокоилась Зелда. Винсенс так и не рассказал, в чем заключается таинственная вторая часть плана. – Может, все-таки ограничимся пока тем, что уже сделали?
– Ну, уж нет! Я хочу рассорить работника месяца, Шану и Азриэля. И ждать больше не собираюсь! Тупой паразит портит мне жизнь!
– Хочешь сказать, Айнцеллер заставил вас с Абелардом опять подраться?
– Верно. Из-за него у меня под глазом сияет фингал, из-за него меня наказали в школе, из-за него я сломал дорогой телефон. Не говоря уже про отношение ко мне со стороны других технарей. Они теперь даже не здороваются со мной! После такого я точно не отступлю!
«Спорить с ним бессмысленно, – вздохнула Зелда». Хотя, очевидно, девушка просто не хотела этого делать. Они рисковали? Бесспорно! Поступали подло? Да! Но пути назад нет.
– А что, если гум и его друзья сейчас проводят расследование? – предположила Зелда. – Ищут того, кто подкинул фотографии и прочие штуки.
– Да пожалуйста! – самоуверенно отмахнулся Винсенс. – Мы все предусмотрели.
– Ну, хорошо. Тогда поведай лучше про радикальные меры.
***
– Ты точно не пойдешь с нами? – в который раз спросил Азриэль Шану.
– Да, – ответила Шана. – Я не поменяю своего решения.
– Скучно же одной тут сидеть, – сказала Хельга. – Мы надолго уходим.
– Я найду себе занятие. К тому же мне нехорошо.
– Что случилось? – встревожился Вильгельм.
– Ничего такого. Не волнуйтесь. Просто немного устала после физкультуры.
– Оно понятно! – кивнул Азриэль. – В игровой эстафете ты растоптала всех! Даже спортсмены нашего класса были медленнее улитки!
– Не перестаешь удивлять, Шана! – воскликнула Хельга. – Скорость, сила, ловкость, выносливость – все физические данные прокачаны великолепно! Азри, Шана случаем не занимается в какой-нибудь спортивной секции?
– Нет. Шана с детства такая. Конечно, она любит бегать по утрам, делает зарядку – ради этого, между прочим, встает в шесть утра!
– Ужас какой-то! – согласился Вильгельм и все трое рассмеялись.
Шана их веселья не поддерживала. Она сидела на диване, скрестив руки на груди, с мрачным, задумчивым выражением лица, словно о чем-то без перерыва думала.
– Ладно, народ! – сказал Вильгельм. – Поспешим. Фильм начнется уже через полчаса. Шана, не скучай!
Едва дверь за друзьями закрылась, Шана побежала в спальню Вильгельма. Девушка ненавидела лгать, особенно близким людям, никогда не рылась в чужих вещах, однако в данный момент жизненная необходимость толкала на такой поступок.
Неделю назад они обнаружили фотографию Йозефа Менгеле в блокноте со стихами у Вильгельма и пришли к выводу, что нацист, терроризировавший их, вернулся. И вот прошел день, два, три, а он так и не показался. Напряжение, по пятам бродившее за четверкой друзей, незаметно пропадало. И все же ради подстраховки они продолжили ночевать дома у Хельги и повсюду таскать с собой ножи и баллончики. Навряд ли бы это сработало против магии, но так спокойнее. А сегодня Хельга, Азриэль, Вильгельм и Шана решили, что пора возвращаться в свои дома – им никто и ничто не угрожает. Таинственный маг-нацист не появлялся, все шло своим чередом – в школе друзья писали семестровые контрольные, исправляли и зарабатывали оценки, по вечерам гуляли в парке, катались на мотоцикле. Параллельно с этим они изучили найденную фотографию – все-таки вопрос, касающийся того, как она попала к Вильгельму, оставался без ответа. Применив специальную технику, Хельга смогла рассмотреть отпечатки пальцев на фото, но никаких чужих отпечатков или каких-то других следов не нашла. Друзья договорились обязательно докопаться до правды и выяснить, кто так неудачно пошутил.
Да. Хельга, Азриэль и Вильгельм сошлись во мнении, что это была чья-то крайне идиотская тупая несмешная шутка и к тому же нарушающая закон. Шана не согласилась с ними. Слишком рискованны и непросты действия горе-шутника. Здесь определенно скрывается нечто другое, поэтому Шана, пожертвовав общением с друзьями и просмотром интересного кино, осталась дома и отправилась в спальню к Вильгельму, полагая найти там какие-нибудь зацепки.
Худшие опасения девушки тут же подтвердились. В ящике стола лежали распечатки – карикатуры на евреев, плакаты, призывающие убивать евреев.
Шана выругалась и порвала листы в клочья. Нацист, который преследовал их в Израиле, точно тут не причем. Он не подбрасывал больше одной «напоминалки» о себе. Выходит, все это принадлежит Вильгельму? А есть ли что-то еще?
Девушка подошла к огромной, почти во всю стену книжной полке, взяла наугад одну книгу.
– Что ж мне так везет-то! – воскликнула она, прочитав надпись на закладке. – Проклятье!
Убрав книгу, Шана села на стул. Она была в полном замешательстве.
«Ничего не понимаю, – проговорила про себя сестра Азриэля. – С одной стороны, все указывает на то, что Вилли нацист или, по крайней мере, касаемо евреев поддерживает тезисы их идеологии. Но с другой…».
С другой стороны, предположение напоминало бред больного шизофренией. Вильгельм – нацист? Чушь! Все его поступки, слова полностью противоречат этому. Добрый, смелый, отзывчивый, мечтательный, Вильгельм Зиммель больше походил на героя фантастической истории нежели на циничного, жестокого нациста, неизвестно для чего подружившегося с евреями.
– Тогда откуда взялась эта чертова макулатура?! – гневно крикнула Шана. – Кому понадобилось вдруг подставить Вильгельма? И зачем?
Внезапно девушку поразила догадка. Шана усмехнулась, забрала все найденные записки и фотографии, и спустившись в гостиную, погрузилась с рисование. Завтра последний учебный день в первом семестре и завтра же Шана собиралась кое с кем побеседовать.
***
– Зелда, подойди-ка сюда на секундочку.
– Шана?! – вздрогнув, Зелда медленно обернулась. Уроки закончились полчаса назад – почему она до сих пор в школе? – Что ты хотела?
– Что я хотела, – прищурилась Шана. – А ты как считаешь?
– Ник-никак. Я не умею читать мысли.
– Да ну.
На заднем дворе никого не было – все ученики с радостью отправились на каникулы, не задерживаясь в школе, поэтому Зелда спокойно, без лишних свидетелей била несчастную стену-мишень. Винсенс… Опять он говорил, а, вернее, писал про эту противную Хельгу! «Когда все поверят, что Айнцеллер нацист – Хельга обязательно бросит его! И будет со мной!». Неужели он совсем не замечает ничего? Не видит человека, находящегося рядом и любящего его всем сердцем? Чувства к Хельге затмили все! Могла ли Зелда не помогать Винсенсу ради того, чтобы у него не появилось ни единого шанса встречаться с Хельгой? Нет. Самоотверженность и благоразумие все равно не позволяли думать о собственной выгоде. Ну, и потом Винсенс не стал бы общаться с ней, откажись она посодействовать. Пришлось во все это ввязаться и молча страдать.
– Шана, я не понимаю, о чем ты, – Зелда спрятала за спину разбитые в кровь руки. – И где твои друзья?
– Неважно!
Голос Шаны вдруг стал жестким и явно нетерпящим никаких возражений, глаза блеснули пугающей яростью, полуулыбка превратилась в настоящий звериный оскал.
Вывернув карманы джинсов, Шана высыпала на землю клочки бумаги. По спине Зелды пробежал неприятный холодок. Она тут же обо всем догадалась.
– Слушай сюда! – рявкнула Шана, сжимая кулаки. – У меня нет ни единого прямого доказательства, что это сделала ты. Но некоторые детали говорят об обратном.
– Что сделала? – как можно спокойнее спросила Зелда.
– Если ты и правда тут замешана, ты знаешь! Точнее ты и Винсенс.
– Причем тут я и Винсенс? Мы с ним уже две недели в ссоре.
– Так долго? Хм. Что-то здесь не то. Ты ведь влюблена в него, обычно бегаешь за ним, как собачка, игнорируя тот факт, что ему нравится Хельга.
Зелда вспыхнула. На её лице появились красные пятна, злость подкатывала к горлу.
– Ты… ты… совсем, – прошипела она. – Я собачка, значит?! Собачка?!
Зелда бросилась на Шану, собираясь ударить ее, но не успела даже замахнуться: Шана подставила подножку, схватила Зелду за капюшон и отшвырнула в сторону.
– Нечего на меня бросаться! – сказала девушка. – Переняла привычку у Винсенса.
«Вот это сила! – восхитилась Зелда, потирая ушибленный бок».
– Я не оскорбляла тебя!
– А я кого-то оскорбила? – вопросительно подняла брови Шана. – Я сказала чистую правду. Ну, вот опять!
Шана снова предотвратила попытку нападения на себя, круто развернув и направив Зелду прямо в стену-мишень. Конечно, девушка и сама прекрасно понимала правоту Шаны и все же сейчас необходимо было запутать ее.
«Сейчас будет больно, – пронеслось в голове у Зелды, когда она в третий раз атаковала Шану». На этот раз церемонится сестра Азриэля не собиралась: она просто пнула Зелду и та упала на землю, расцарапав локти и колени, начавшие заживать с похода на «задание».
– Всё! Заканчивай клоунаду! – рявкнула Шана и уже гораздо спокойнее проговорила. – Допустим, у тебя есть кое-какая гордость. Или ты только притворяешься, чтобы не выдать ваш с Винсенсом сговор?
– Ни о чем мы с ним не договаривались, – кривясь от боли, сказала Зелда. – Не знаю, к чему вообще этот допрос с применением пыток.
– К тому, что лишь Винсенсу выгодно так подставить Вильгельма. Никто больше на такое не пойдет.
– Понятия не имею, что ты там нафантазировала, но Винсенсу не нужны лишние проблемы и заморочки. К тому же начались каникулы, наверняка у него полно дел. Все мы, технари, не питаем особой симпатии к гумам, однако никто из нас не стал бы разрабатывать какие-то планы, намереваясь насолить им. Возможно, проблема скрывается в самом Вильгельме, а ты просто не хочешь принять это.
«Чёрт, а она проницательна, – подумала Шана. – Либо заговаривает зубы. Пока до конца не ясно, врет Зелда или нет».
– Ладно. Живи какое-то время. Но если окажется, что ты лжешь, – Шана метнула леденящий душу взгляд на Зелду, – я разорву вас с Винсенсом… И заруби себе на носу – никто не посмеет обижать моих друзей!
Еще минут пять после ухода Шаны Зелда сидела неподвижно. Страх подобно огромному жуткому питону буквально душил девушку, подавляя любые усилия успокоиться и начать думать. Сердце бешено колотилось в груди, сильная дрожь охватила все тело – то ли сама Шана, то ли ее сообразительность или то и другое так повлияли на Зелду. Шана слишком близко подобралась к истине и все же ничего подтвердить наверняка пока не могла. Тем не менее, если они с Винсенсом допустят хоть один малейший прокол – их головы полетят, сомнений нет. Достанется не только от Шаны, руководство школы также не оставит это без внимания. Пожалуй, сейчас Винсенс должен узнать, что у них проблемы (про случай с неработающей камерой Зелда ничего не рассказала, стараясь лишний раз не беспокоить друга).
Наконец, девушке удалось выбраться из крепких объятий страха. Забыв про саднящие царапины и раны, она отправилась домой к Винсенсу.
Могут ли злодеи быть бескорыстными?
Два дня назад
– Ого! Я и забыл про этот сайт!
– Про какой сайт, Сексизм? – спросил Расизм, стоя на лестнице и перебирая книги с заклинаниями на верхней полке шкафа.
– Где я предлагал услуги графолога.
– Графолога? – удивился Расизм. – Зачем? Когда?
– Не помню. Ты же знаешь мою память, а вернее ее отсутствие.
– Да уж…
Сексизм – еще один Слуга Стражей Хаоса – отличался очень плохой памятью и неусидчивостью, поэтому, когда все остальные работали над восстановлением сил, Сексизм сражался с врагами, желая отнять у них артефакты, возвращающие память. Конечно же, без необходимых знаний и навыков он не добился ничего, разве что получил по башке и долгое время лечился.
Однако сейчас, придя в норму, Сексизм решил выучить хотя бы несколько заклинаний. Своих союзников, пишущих в тетрадях, он считал старомодными, сам же предпочитал все делать на ноутбуке. И вот, включив его, Слуга обнаружил сообщение на электронной почте. В письме некий Эльмар Беккер просил подделать почерк, разумеется, не бесплатно. Тогда Сексизм вспомнил про давно созданный сайт в интернете человеческого мира, где он и оставил адрес почты. Зачем этот сайт был нужен? Может, забавы ради, может ради денег – все подробности останутся тайной.
– Ты уверен, что у тебя хватит терпения рассматривать под лупой закорючки? – хохотнул Расизм.
Сексизм усмехнулся.
– Магия сделает все за меня! Остается только разобраться с нужными заклинаниями. Ну, и ответить.
– Не забудь.
– Не забуду, уж постараюсь.
Увы, но память снова подвела Сексизма. Только в четверг вечером он случайно вспомнил про письмо и тут же поспешил связаться с Эльмаром Беккером. Выяснилось, что он живет в Германии, в Норддроссе и готов заплатить сколько угодно лишь бы лично встретиться с «графологом Томасом Вольфом».
«Повезло мне, – подумал тогда Сексизм. – А я ведь наверняка наугад указал на сайте имя, фамилию и страну, в которой живу. Напиши я какую-нибудь Францию или Италию… и ко мне бы уже не обратились».
Почему же Сексизм откликнулся на просьбу? Доброта душевная и деньги здесь, разумеется, не играют никакой роли. Злодейские намерения «заказчика» – именно это стало мотивацией для Слуги Стражей Хаоса. Отыскав свой сайт, он мгновенно убедился – герр Беккер замышляет что-то плохое.
Все до единого злодея магического мира свято верили, что любое зло нужно поддерживать. И Сексизм не был исключением.
***
На Норддросс опустилась ночь. Улицы города погрузились в тишину и темноту, нарушаемую лишь мягким светом фонарей. И все же кое-куда свет не попадал: непонятно, по какой причине, но в конце парка, прямо за березовой аллеей, постоянно ломалось любое освещение: трескались лампочки, рвались провода, падали фонарные столбы, даже солнце днем почти не проникало сюда. Жители боялись этой аномалии, старались не ходить в конец парка, некоторые говорили о призраках. И именно здесь Томас Вольф и Винсенс вскоре должны были встретиться. К большому удивлению последнего, графолог сам предложил поговорить в такое позднее время в столь подозрительном месте.
Хотя это еще одно доказательство тому, что герр Вольф замешан в каких-то темных делах. Иначе он бы не написал на своем сайте про подделку почерка, пусть даже и в форме довольно сложного ребуса, разгадать, а, главное, заметить который сможет далеко не каждый. Винсенс же заметил, чему был очень рад. Несколько дней он искал подходящего специалиста, но как назло все они оказывались честными и не соглашались помочь, услышав просьбу Винсенса. И тут удача!