Я взяла свою малютку и стала ее рассматривать. Так, словно видела впервые. И удивлялась: такой крошечный, всего триста пятьдесят грамм, а может лишить человека жизни. Совсем как я: милая, но уже убийца.
– Я хотел сказать спасибо за Малену. Я твой должник, – продолжил Саша, – пельмешка мне рассказала, как ты спасла ей жизнь. Можешь просить все, что захочешь, я помогу тебе. Хочешь, сделаю так, что ты уйдешь от Назара и он не найдет тебя? Заставлю развестись? Что ты хочешь?
– Я не проживу без Назара и дня, – я грустно ухмыльнулась, – ты же слышал, что все хотят какие-то документы. Сегодня нас из-за них чуть не убили.
– Не могли вас тронуть из-за документов, черт! – ругнулся Саша. – Назар договорился. У него еще есть время, чтобы достать эти чертовы бумаги, и все будет как раньше. Это глупо – трогать тебя, если нет документов. Сама посуди.
– Если только нас не хотели взять в плен, чтобы Назар шевелился быстрее. Где он сейчас?
– Нет. Камила, не путай. Одно дело взять в плен тебя, а другое – Маленку. Мы с Назаром из разных групп. Если Захар тронет тебя, проблемы будут только с Назаром, и это для него очень опасно. А если обидеть пельмешку, это чистое самоубийство. Тут что-то другое…
– К чему ты клонишь? – я повернулась к нему, не понимая, что он хочет до меня донести.
– Да пока сам не пойму, – скривился Сашка, – на спектакль похоже на какой-то. Если бы ты не мочканула одного из них, я бы подумал, что это ты подстроила, чтобы свалить от Назара. Но сейчас у меня в голове полная каша. Буду разбираться. А пока из дома не высовывайся без особой необходимости. Охрану я усилил.
На этой ноте он встал и пошел на выход. Я окликнула его уже возле дверей:
– Саш. Ты правда выполнишь все, о чем я попрошу?
– Говори, – он напрягся, но в глазах загорелся интерес.
– Прости Назара, – я не отвела взгляд. Смотрела пристально и ждала, что он ответит.
– Он убил мою сестру, – со злостью выплюнул мужчина, – я не могу его простить.
– Тебе удобно так думать. Я понимаю твою утрату, но ты и сам знаешь, что он тут ни при чем. Хватит жить в злобе. Прости его. Он тоже страдает.
– Что ты вообще знаешь, Ками? – злобно процедил Сашка. Серые глаза сразу перестали быть участливыми. На меня смотрел разъяренный мужчина. – Если ты поверила своему мужу, то у меня нет розовых очков. Это он убил Вику, и, если бы не Малена, я бы собственными руками его придушил. Но я терплю Волкова, и этого достаточно.
– Он сказал, что ее убил другой человек… – я не смогла выдержать Сашин взгляд и опустила голову, – он не врал, я верю ему.
– Мне плевать, что он тебе наплел, чтобы показаться белым и пушистым. Факт остается фактом: Назара Волкова никто в тот день не видел на службе, внятно объяснить, где он был в тот момент, когда моя сестра горела живьем, он не смог, и менты его отпустили после вынесения приговора. Почему – я не знаю. Или связи, или дал на лапу. И вот уже долгие годы он ищет убийцу своей жены, мечтает отомстить, – Сашка резко замолчал.
– Убийца его жены жив? – удивилась я. – Назар судим?!
– Конечно, жив. Назар мечтает его найти и уничтожить. Но почему-то не находит. А знаешь почему?
– Почему?
– Потому что это он ее убил. Поэтому не проси меня о том, чего я никогда не смогу сделать. Придумай другую просьбу.
– Ты не ответил на мой второй вопрос…
– Да, детка. Твой муж отбывал наказание за убийство жены, но его почему-то выпустили. Спроси у него, может, расскажет.
С этими словами он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Я снова осталась наедине со своими мыслями, к которым прибавились раздумья о первой жене Назара. Он ведь ничего не ответил на вопрос об убийце, так что я сделала соответствующие выводы. Получается, он соврал мне и сам ее убил? Нет, такого не может быть.
Глава 48
Следующие двое суток я не выходила из комнаты. Думала о случившемся и пыталась решить, как жить дальше. Назар был прав: убить – это не так просто. Содеянное будет с тобой всю оставшуюся жизнь. Но меня пугало даже не то, что я убила, а то, что не жалела о случившемся. Я бы убила его еще раз и еще. И от этого становилось страшно. Месяц назад я ни за что не поверила бы в то, что могу лишить кого-то жизни и так рассуждать. А теперь меня круглосуточно мучили философские мысли на тему: каково это – быть убийцей.
Ко мне постоянно заходила Малена. Она поддерживала меня и пыталась хоть как-то отвлечь, но не получалось. И я была искренне рада общению с ней, но одно угнетало: Назар. Он так ни разу и не объявился.
А Малене, наоборот, звонил. И в тот злополучный день, и на следующий. Про меня же он не спрашивал, даже не пытался связаться. Словно я и не спасла жизнь его дочери. Будто меня и не существовало. И это молчание, сравнимое с затишьем перед бурей, напрягало. Я понимала, что меня ждет серьезный разговор с Назаром по поводу происходящего, и нервно мерила комнату шагами. Двадцать семь – в одну сторону и двадцать три – в другую. Это был размер моей спальни.
Если Назар не звонил, то Вадик, напротив, со мной связался. Мы вполне дружелюбно пообщались, и охранник сказал, что на следующей неделе они приедут домой. Общение с этим парнем на некоторое время вселило в меня надежду на то, что все обойдется и произошедшее никак не отразится на отношениях с мужем. Но все равно было страшно.
Я думала, что Вадик с Маленой встречаются. Слышала, как те шушукались вечерами, и только улыбалась. Интересно, а муж в курсе, что телохранитель завел отношения с его дочерью?
Под вечер второго дня я начала откровенно беситься. Несколько раз брала в руки телефон, чтобы набрать мужа, но отбрасывала в сторону. Сам позвонит. Решила не навязываться. Но так хотелось услышать его хрипловатый голос… Представить, как он попытается понять, зачем я позвонила. Как расширятся его зрачки, если скажу, что соскучилась. Как скривятся в усмешке губы от того, что я буду молчать в трубку. Но нет. Я не позвоню. Принципиально.
Я копалась в телефоне, когда дверь практически неслышно открылась. На часах была полночь. Все уже давно спали. В комнату ужом проскользнул Ильяс. Я отметила, что свет в коридоре не был включен. Значит, парень хотел остаться незамеченным.
– Ты как, Мышонок? – прошептал он, подойдя ко мне. Все эти дни я не слышала о нем. Даже подозревала, что его уволили.
– Вполне терпимо, – я грустно улыбнулась.
– Ты с того дня ни разу не вышла из комнаты, – он взял меня за руку и слегка сжал пальцы.
– Не хотелось, – я отвела взгляд. Наши лица озарял лишь свет луны, который проникал в комнату через окно. Но, несмотря на плохое освещение, я чувствовала, как сосредоточенно Ильяс смотрит на меня.
– Пойдем. Тебе нужно развеяться, – он встал и потянул меня за собой.
– Куда?
– Прокатимся. Все спят. Никто не заметит, что тебя не было, – он кивнул, приглашая следовать за собой.
Я замялась, обдумывая его предложение. А потом решила: а почему бы и нет? Может, хоть так смогу отвлечься от своих мыслей. Тем более нам было о чем поговорить.
***
– Почему на твоей машине? – спросила я, когда увидела, что Ильяс проводил меня к чужому авто.
– Не хочу, чтобы нас отслеживали, – пояснил он и открыл дверцу с пассажирской стороны.
Я рефлекторно дотронулась до часов, на которых стоял маячок, но ничего не стала говорить. Уже во время поездки решила, что скажу, будто сама попросила Ильяса прокатиться по ночному городу, чтобы хоть как-то развеяться. Впрочем, мне вряд ли поверили бы. После произошедшего выходить из дома было запрещено. Приказ Назара. Никто не пояснял причину такого решения, но я и так знала: все дело в недавнем нападении.
Я наблюдала за тем, как уверенно Ильяс вел автомобиль. Как плавно переключал передачи, как красиво смотрелись его руки с проступающими венами на рулевом колесе. Как спокойно он объезжал другие машины, создавая атмосферу умиротворения, но в то же время уверенности в завтрашнем дне. Рядом с ним было уютно и безмятежно. В прошлом мы часто так катались по городу. Могли часами кружить по улицам, после чего обязательно парковались в безлюдном месте и еще долго целовались, целовались, целовались…
Я сильно его любила. И это чувство не угасло до сих пор. Только страх и все то, что навалилось на меня за последнее время, не давали разобраться в эмоциях. Мне так хотелось покоя, как раньше. Как в прошлом, когда я жила с родителями.
Прокатившись по городу, Ильяс свернул с улицы и припарковался в одном из дворов. Отстегнул ремень безопасности, предварительно заглушив двигатель, и повернулся ко мне.
Я вжалась в кресло, чувствуя, как нарастает волнение. Флешбеки атаковали и не давали вернуться в реальность. А в ней, в настоящем времени, Ильяс взял осторожно мои ладони в свои и поцеловал пальцы, всматриваясь в глаза. Как раньше. Как в моей прошлой жизни.
– Теперь можем поговорить, – он впервые за все время подал голос. До этого мы катались в полной тишине. Даже музыку не включали.
– Давай поговорим, – наши пальцы переплелись, и парень усилил хватку, снова касаясь губами моих рук, отчего по всему телу разлилось нежное тепло.
Я прикоснулась к лицу Ильяса и начала осторожно изучать его. Он прикрыл глаза и улыбнулся, на щеках появились соблазнительные ямочки, которые так мне нравились. Я провела большим пальцем по родинке на щеке, обводя контур нижней губы, немного оттягивая ее. Ильяс поймал мой палец губами и поцеловал его, слегка прикусывая, переходя с поцелуями на внутреннюю сторону ладони. Затем приложил мою вторую руку к своей груди и снова посмотрел на меня:
– Я за тобой вернулся, Мышонок. Хочу забрать тебя из этого пекла. Тебе здесь не место. Ты создана для другого.
– Для чего? – еле слышно спросила я, чуть дыша. Так, словно боялась спугнуть мгновение.
– Быть любимой. Ты же мой маленький Мышонок, о котором нужно заботиться, – он снова начал целовать мои пальцы, – мне больно смотреть на тебя, такую загнанную и испуганную. Поехали со мной.
– Не могу, Ильяс, – я покачала головой и скривилась, сдерживаясь, чтобы не заплакать, – он найдет нас и убьет. От него не убежать и не скрыться.
– Я найду способ спрятать нас. Ты веришь мне?
– Верю, но Захар… – я задышала ртом, – не могу… не могу оставить его безнаказанным…
– Забудь о мести! Она разрушительна! Оставь прошлое позади. Я предлагаю тебе сейчас начать все заново. Только ты и я. Как мы и хотели. Мышонок, неужели ты не хочешь?
Он обнял мое лицо ладонями и притянул к себе. Оказался так близко, что у меня перехватило дыхание. Я облизнула губы, смотря в родные карие глаза, утопая, теряясь в них. А когда парень коснулся меня поцелуем, зажмурилась, борясь с дрожью, пронзающей все тело. Ильяс ласкал мягко, аккуратно, смакуя и наслаждаясь. Я приоткрыла рот, позволяя влажному языку проникнуть внутрь и начать неторопливо нежить мой язык и небо, заставляя сердце учащенно биться, а душу – стонать от удовольствия.
Уже через мгновение я постанывала ему в рот, шепча, как скучала и как мне его не хватало. Зарывалась пальчиками в его волосы, притягивая к себе. Он мой, самый нежный, родной… Мой Ильяс, который готов на все, чтобы я была счастлива. До безумия любимый мужчина, с которым я так хотела быть рядом. Готова была умереть за него и не хотела жить, когда узнала, что его больше нет. А сейчас он здесь и предлагает уехать. Забыть весь этот кошмар и наконец стать счастливой.
– Мой Мышонок, как же я люблю тебя, – сбивчиво шептал он, прикусывая губы.
– Еще, скажи еще раз, – просила я, упиваясь этими словами, которые мне никогда не говорил муж.
– Люблю, люблю тебя. Сине үлеп яратам. (я до смерти люблю тебя, татарский).
– Подожди, – я попыталась отдышаться и отстранилась, – Ильяс, ты говорил, что был в тюрьме. Расскажи. Расскажи мне все, что с тобой было за это время.
Он нехотя откинулся на сиденье и положил руки на руль. По тому, как пальцы постукивали по поверхности, было заметно, что он нервничает. Но Ильяс сам предложил поговорить. Я должна знать правду.
– Я приехал к сестре, – начал он и сжал руки в кулаки, – ее сильно избили. Она мне еще по телефону сказала, что мне передавали привет. И надо сказать, что меня ждали. Как только я вышел из больницы, ко мне сразу подошли ребята и… Камил, – он повернулся ко мне: – Ты же знаешь, я никогда не буду поджимать хвост. Подрался, да. Но я не знал, что один из них окажется полицейским и меня закроют на три недели. Я бы и дольше там просидел, пока ко мне не пришел один человек и не объяснил, что со мной будет дальше, если я не откажусь от тебя.
– Что? – я подскочила в кресле, не веря в услышанное.
– Твой отец избил мою сестру, подослал людей и посадил меня за решетку. Мне удалось связаться с человеком, который помог выбраться, и я приехал в город. Но к тебе подступиться не смог. Дальше ты все знаешь.
– Ты хочешь сказать, что мой отец попросил, чтобы Инзилю избили? – я не верила своим ушам. Папа не мог. Он не такой.
– Мне неприятно говорить тебе об этом, но это так, Мышонок, – грустно сказал Ильяс.
Я уставилась на свои ладони. Не из-за Назара я стала такой жестокой. Это у меня в крови. От отца. В голове снова промелькнули злобные глаза того человека в маске, которого я застрелила. Вздрогнув, пытаясь избавиться от навязчивого воспоминания, я решила перевести тему.
– Ты так и не ответил на вопрос, – снова заглянула ему в лицо и двумя пальцами схватилась за подбородок, – кто, черт возьми, помог тебе устроиться к Назару и как ты сможешь нас спрятать?
– У меня есть тоже связи, Камила, – вкрадчиво ответил Ильяс.
– Допустим, – я не верила, что есть способ спрятаться от Назара, – но ты не назвал мне имя.
– Зачем тебе это знать?
– Я хочу, понимаешь? Хочу знать, как Вадик пропустил тебя под чужим именем. Как он мог не заметить?
– А с чего ты взяла, что он не заметил? – хмыкнул Ильяс.
– Что значит с чего ты взяла? – я посмотрела в пол, переваривая услышанное. – Тебе помог сам Вадик?
– Кто хочет, находит способ. Кто не хочет, ищет причины для отмазок.
– Но Вадик же… он самый верный человек в окружении Назара, – непонимающе пробормотала я.
– Теперь ты знаешь все. Ты поедешь со мной? – Ильяс напряженно ждал решения. Я подняла глаза и посмотрела на него изучающим взглядом. Мне нужно ответить. Сейчас.
Глава 49
– Прости, мой хороший, – с горечью произнесла я, – я не могу так сразу принять решение. Мне нужно подумать.
Я отвернулась прежде, чем он снова меня обнял. Не могла смотреть ему в глаза. Было стыдно за отца, который причинил моему любимому такую боль. Горестно за то, что не могла так просто уйти с ним. Признаться в том, что, если сейчас уеду, обреку нас обоих на верную погибель. Сперва нужно оправдаться перед Назаром, а уже потом думать о побеге. Все должно улечься.
А еще меня пугало то, что я не могла разобраться в своих эмоциях. Сама не понимала, что останавливало. Но шестое чувство говорило: нужно подождать и не торопиться. Где-то в глубине души я переживала за Малену и Назара. Особенно после того как узнала, что Вадик может легко пойти против своего хозяина, не могла просто так сбежать.
– Мне нужно подумать, – я уже более уверенно посмотрела на Ильяса.
– Что значит подумать? Мышонок, я же знаю, что тебя выдали за него насильно, и ни для кого не секрет, что он ни во что тебя не ставит и держит в качестве вещи. Ты что? Забыла меня? Маленькая моя.
Он снова притянул меня к груди, перебирая мои локоны. Я слышала, как быстро бьется его сердце. Но ничего не могла изменить. Мне нужно было время.
– Я не могу оставить Малену. Ты же видел, что ее хотели убить? Не меня, а ее. Мы с ней очень подружились, нельзя бросить ее просто так.
– И чем ты ей поможешь? Это проблемы Волкова, а не твои, – Ильяс начал раздражаться.
– Это моя семья, как ты не понимаешь?! – я возмутилась и отпрянула от Ильяса. Сама испугалась своих слов. В ужасе раскрыла глаза, уставившись на парня. Тот ошарашено смотрел на меня, поджав губы, заиграв жевалками.
– Мышонок, – процедил он, – неужели ты забыла, что было между нами? О чем мы мечтали? Ты за каких-то три месяца меня забыла? Ты не могла полюбить это чудовище. Вы с ним из разных миров. Ты себя слышишь?
– Слышу, Ильяс. Я себя хорошо слышу. Но сейчас мне нужно остаться здесь. У меня есть незавершенные дела.
– Захар? – хмыкнул он и отвернулся к окну.
– Именно.
– Давай я помогу тебе с ним разобраться.
Я изумленно посмотрела на Ильяса:
– Как ты можешь мне помочь?
– Так же, как и твой муж, – последнее слово он буквально выплюнул, – я помогу тебе найти Захара, но убить не позволю. Ты не сделаешь этого. Моя женщина не будет убивать.
– Твоя женщина?
– Моя. Ты моя, Мышонок, – он взял меня за руку и снова приложил ее к своей груди, – я буду бороться за тебя. Я столько сил приложил, чтобы сюда пробраться, и все ради тебя. Я же черту чуть душу не продал. И так просто не отступлюсь.
– Мне нужно время, – упрямо повторила я.
– Сколько?
– Дай мне пару недель. Я решу некоторые вопросы. Только сейчас отвези меня домой. Я боюсь, что наше отсутствие заметят.
Ильяс нехотя завел двигатель и развернул автомобиль в сторону дома. Все время мы ехали в тишине. Никто не хотел разговаривать, чтобы не ругаться. Уже когда мы подъехали к дому и я выбралась из машины, Ильяс вышел следом и крикнул мне:
– Я буду ждать твоего решения.
На секунду я остановилась, но ничего не ответила и открыла входную дверь. Зайдя в коридор, увидела Малену, которая мазнула по мне оценивающим взглядом. Я провела пальцам по губам, словно проверяя, заметны ли на них следы поцелуев с другим. Казалось, она видит меня насквозь. Знает, что делала я на улице, и наверняка слышала последнюю фразу Ильяса.
Глава 50
– Привет, – растерянно пробормотала я и закрыла за собой дверь.
– Решила прогуляться? – Малена склонила голову набок.
– Да, проветриться…
– Хорошая мысль. А я решила чай сделать. Составишь мне компанию, – это был не вопрос, а констатация факта.
Налив чай, Малена села за стол и, взяв печеньку, продолжила наблюдать за мной. Я же смущенно съежилась на стуле, не зная, куда себя деть.
– Папа сегодня днем приезжает, – тихо сказала она.
– Злой? – я подавилась чаем.
– Не знаю. Но мне кажется, да. Он еще два дня назад хотел приехал, но у них что-то там произошло.
– С ним все в порядке?
– Он не делится своими проблемами со мной, Ками. То, что произошло вчера, это первый случай, когда я столкнулась с последствиями его жизни. За все семнадцать лет такого ни разу не было, если не считать случая с мамой. Но тогда мы жили нормальной жизнью.
Я поняла, что Малене нужна поддержка, и подошла, присела рядом на корточки и обняла ее за колени:
– Это недоразумение, не бойся. Все будет хорошо. Твой отец позаботится о тебе.
– Ты понимаешь, что если бы не ты, меня бы не было?
Я молчала. Она была права, и мы обе это знали.
– Я теперь твоя должница, – Малена сжала мою ладонь.
– Прекрати. Так поступил бы каждый на моем месте.
– Не каждый. Сама знаешь.
Мы проболтали до пяти утра, делясь друг с другом воспоминаниями и разными случаями из жизни. Я чувствовала, как привязывалась к этой девчонке все сильнее. Она стала мне дорога, словно сестра. Даже с Алисой не было такой крепкой связи, как с дочерью Назара. Я искренне полюбила Малену и переживала за нее. И эти волнения позволяли забыть о своих, которых тоже было немало.
Мы уже собрались идти спать, когда на пороге появился Вадик. Он выглядел уставшим. Бледным, заросшим щетиной, с темными кругами под глазами. Встав в проходе и тяжело выдохнув, качая головой, он уставился на Малену. Та, заметив телохранителя, с визгом бросилась ему на шею. Я чуть не прослезилась от того, насколько умилительно они выглядели. Вадик что-то шептал девушке на ухо, пока та хлюпала носом.
– Малышка моя, как я перепугался за тебя, – целуя ее в висок, проговорил он, после чего обратил внимание на меня. Продолжая обнимать Малену, парень подошел и прижал меня к себе второй рукой. Я очень удивилась такому жесту, но не стала противиться.
– Спасибо, – шептал Вадик, – ты представить себе не можешь, как мы перепугались за вас обеих. Как ты вообще?
Он осматривал меня так, словно искал какие-то изменения или травмы. Отвлекся только когда на кухню прошел сам босс. Наша троица не сразу его заметила. У него была привычка ходить бесшумно.
– Я сейчас умру от умиления, – хмыкнул Назар, – меня обнять никто не хочет?
– Папочка! – Маленка с визгом бросилась к нему на шею. Он подхватил ее на руки и начал кружить. Я опустила взгляд, не в силах наблюдать за ними. Со мной он никогда не был таким открытым и щедрым на эмоции. Назар только мазнул по мне мимолетным взглядом, после чего сделал вид, будто меня не существует.
Из-за такой реакции я психанула и быстро пошла в свою комнату.
– Камила, ты куда? – спросил Вадик.
– На пробежку собираться, – буркнула я и, задев Назара плечом, бросилась в свою спальню, чуть не сбив по дороге Сашку, который вышел за шум.
Влетев в комнату и закрыв дверь, я выдохнула и уставилась на свое отражение в зеркале. В последнее время я стала слишком нервной. Даже сама начала замечать это за собой, что уж говорить про остальных. Порой мне казалось, что я сойду с ума рядом с Волковым.
Нервно собрала высокий хвост и переоделась в спортивный костюм, готовясь к пробежке. И так три дня уже пропустила. Скоро совсем форму потеряю. А я все-таки спортсменка, хоть и в прошлом. Немного приведя себя в порядок, я небрежно бросила в карман пистолет, с которым теперь ни на миг не расставалась, и пошла на выход. В дверях натолкнулась на Назара и от неожиданности выставила перед собой руки, упираясь ему в грудь. Он преградил дорогу и завел меня обратно в комнату.
– Далеко собралась? – холодно спросил он.
– Догадайся с одной попытки, – огрызнулась я, а сама замерла от ужаса, потому что взгляд мужа не предвещал ничего хорошего.
– Уже догадался. Подожди меня.
– Это еще зачем?
– Ты не будешь выходить из дома одна, разве я не говорил? – он скинул с себя куртку и не глядя бросил ее на кровать. Муж приехал в спортивной одежде, поэтому переодеваться ему было не нужно. – Пойдем на пробежку.
Он вышел первым, а я, скрежеща зубами, пошла за ним. Выходя из дома, столкнулась взглядом с Ильясом, который внимательно посмотрел на меня и на Назара, но ничего не сказал. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Казалось, он действительно был обычным телохранителем, которому совершенно наплевать на меня. Вел себя так, будто не предлагал ночью сбежать. Но его беспристрастность на людях была мне на руку. По крайней мере, я была уверена в том, что он не будет закатывать истерики и не выдаст нас.
Я побежала. Стартанула с места, быстро выбиваясь из сил, ощущая, как горят легкие, – слишком резко набрала скорость. Злоба и обида не давали нормально бежать. Хотелось кричать от бешенства, от холодности мужа. Уже спустя километр я схватилась за бок, опираясь на столб, тяжело дыша. Назар остановился рядом и резко одернул меня за плечо, встряхивая и разворачивая к себе.
– Какого черта ты творишь, ненормальная?! Что с тобой, черт возьми, происходит? – прорычал Назар и снова встряхнул меня, принуждая посмотреть на него.
– Пошел ты к черту, Волков! – огрызнулась я и попыталась оттолкнуть его от себя. Мне это удалось. Муж, обхватив руками голову, отвернулся, отойдя на пару шагов в сторону.
– Что происходит? – спросил он, стоя на расстоянии.
– Ничего не происходит. Вот именно, что ничего! – закричала я, и слезы потекли по щекам. – Тебе совершенно наплевать на меня! Ты мне ни разу не позвонил! Ни разу! Не спросил, как я и что чувствую! А может, я с собой покончить хочу? Ты не думал, что я пережила за это время?
Я смотрела на него с отчаянием в ожидании ответов на вопросы. Знала, что выглядела жалко, но владеть собой больше не могла. Лучшая защита – это нападение.
Назар, тяжело дыша, покраснел от злости. Казалось, он сдерживался из последних сил, чтобы не наброситься на меня с кулаками. А я, несмотря на парализующий изнутри страх, продолжала ждать ответа.
– Ты правда не понимаешь, почему я тебе не звонил? – он шагнул навстречу и прижал меня к себе, до боли сжимая талию. – Ты не догадываешься? Серьезно?
– Так поясни, – я с вызовом смотрела на него, боясь услышать причину.
– А ты, девочка моя, телефон включать не пробовала? – тихо процедил он мне на ухо, обжигая дыханием.
– У меня включен телефон, – я попыталась отстраниться от него, борясь с мурашками.
– Какой телефон у тебя включен? Который ты купила втихаря и даже номер не сказала? – он вытащил из моего кармана мобильник, купленный в торговом центре, и потряс им возле лица.
– Я тебе экстрасенс, чтобы догадываться, какого хрена ты не берешь трубки, а потом выключаешь телефоны?
– Но Вадик же дозванивался до меня, – уже не так уверенно произнесла я, забирая мобильный.
– Да, когда пробил, что у тебя есть номер, – тяжело вздохнув, пояснил Назар.
– Но…
– Ты себе представить не можешь, как я хочу тебя сейчас убить, – рыкнул муж и еще сильнее сжал мою талию, заставляя меня вскрикнуть.
– Мне больно, – я пыталась тщетно высвободиться из его мертвой хватки, но он не отпускал. Только слегка расслабил пальцы, но держал меня по-прежнему крепко.
– Извините, мисс всея обиженность. Немного не рассчитал силы. А теперь домой. Живо!
Назар отпустил меня и отстранился, взмахом руки приказывая идти. Я решила не спорить и покорно поплелась в сторону дома. Заметила Ильяса, который издалека наблюдал за нами. Он видел нашу ссору и, наверное, сочувствовал мне. Смерив его затравленным взглядом, я быстро скрылась в доме. Назар остался на улице – говорить с парнем. Я старалась не думать, о чем они общаются, чтобы не накручивать себя. Главное, чтобы Ильяс не сказал ничего лишнего.
Назар долго не заходил, и я решила сама выйти к нему. Казалось, что мы не договорили. Не обнаружив никого на кухне и в спальне, я пошла в комнату Вадика и остановилась перед дверью, услышав голоса.
– Тут точно что-то нечисто, – голос принадлежал Вадику. Он говорил возбужденно, слышались нотки волнения и раздражения.
– Я тоже это заметил. Никто не знает, чьи парни напали на девок, – я узнала баритон Саши, – типа залетные завалили наших ребят. Так, случайно мимо в брониках с калашами проезжали и подумали: давайте-ка заедем на подземный паркинг!
– Бред… – пробормотал Вадик, – Назар, что ты думаешь?
– Без понятия. Я совсем ничего не понимаю еще после того, как мы вернулись. Еще и на Маленку напали. Почему ее?
– Может, Камила перепутала, и в пельмешку целились нецеленаправленно?
– Камила не перепутает, – процедил Назар, – к сожалению, не перепутает. И если бы она не закрыла собой Малену, я бы подумал, что она сама это спланировала, чтобы свалить от меня. Но камеры все зафиксировали. Целью была Малена. И ее хотели убить.
– Кто? Я уже весь город перевернул, – прорычал Александр, – ты еще что-то говорил про свою поездку. Что удалось накопать?
– Пустышка. Меня специально вытащили из города, – фраза Назара заставила меня припасть к двери. Я обратилась в слух.
– Нужно решать срочно. Это ненормальная хрень, – процедил Саша.
– А что по поводу флешки?
– Потом обсудим. Сейчас я хочу поговорить со своей женой насчет этого спектакля.
Я не стала дослушивать, пошла в свою комнату и села на стул напротив комода. Этот час настал. Сейчас меня будут пытать. Я посмотрела на себя в зеркало, отметив излишнюю бледность лица, которая сразу выдавала волнение.
– Ты знала, что подслушивать нехорошо?
Голос Назара заставил вздрогнуть от неожиданности. Я повернулась к нему, когда он уже опустился прямо на пол, подперев спиной комод.
– Что молчишь? – спросил он, беззлобно смотря на меня. – Мысли есть какие-нибудь?