Сладкий пирожочек

Глава 7

Людвиг Сладкий

Боже, как она кричала. Я схватился за автомат, понимая, что против толпы головорезов долго не выстою. Все равно, что бросаться на носорога, вооружившись зубочисткой, бессмысленно и сумасбродно. Ну, конечно, я подумал, что нас нашли. А чего иначе так голосить то? Точно отследили и теперь снимают с этой противной зассанки шкуру. И что делать? Я поднялся на ноги и чуть не упал. Голова закружилась так, что сейчас я бы согласился даже на сомнительные лечебные эксперименты верещащей совсем рядом мерзавки.

Сам я не упал, меня сбило с ног мелкое, жилистое, обезумевшее тело Занозины. Я свалился на песок, сверху на меня упала чертовка, уставилась в мои глаза своими обалдевшими.

– Там, там, там. Оооо. Ыыыы. Мама, – прорыдала девка, заюлив своим задом, в котором точно у нее шило. Чертова ведьма, я же мужик. У меня в глазах звезды загорелись. А под плащом… Не важно. Я ухватил ее пальцами за округлые ягодицы и…

– Ты что, без штанов? – прохрипел, мечтая, чтобы меня вотпрямщас нашли люди Варана. Я бы без боя сдался, лищь бы они забрали мою душу подальше от оседлавшей меня, как верблюда, стенающей бесштанной фурии.

– Тебя только это сейчас заботит? – приподняла бровь заноза, в мгновение ока превратившись из истеричной ведьмы в ядовитую очковую змею. – Да, я потеряла штаны, потому что …

– Чем ты воняешь? – в нос заполз отвратительный аромат, от которого страшно заслезились глаза. Слава богу, смрад меня отвлек от голозадой девки, обхватившей мои бедра своими, словно наездница .– Детка, неужели ты это от страха? Слушай, с этим к доктору надо, ты молодая еще, – черт, что я несу. Она же сейчас мене доотгрызет мое отстреленное ухо. Судя по тому, как она свой нос длинный сморщила и оскалила белые зубки… Черт, она без штанов, и у меня сейчас сорвет башню, вместе с ушами и просчими ЛОР органами.

– Убью, – прорычала эта горгона, – убери свои мерзкие грабли. Ты, кстати, так и не ответил, как тебя звала мамуля.

– Я думал тебя там поймали люди Варана и рвут на куски, – хмыкнул я, в очередной раз проигнорировав провокационный вопрос этой чертовки. Ну не рассказывать же на самом деле, как меня зовет любящая мамуля по сей день, не гнушаясь рассказывать об этом всем вокруг, даже моему начальству. – Что так напугало голожопую мадемуазель?

– Мадам, мальчик, – фыркнуло исчадье, сползая с меня на остывающий молниеносно песок.

– Было бы чем гордиться, – я попытался отвернуться, чтобы не видеть белоснежной кожи, круглой попки и… Господи, за что ты меня наказываешь? Я же хороший. И сын послушный и людям помогаю, даже бабушек через дорогу перевожу всегда. Ну и что, что из-за меня часто случаются разного рода катаклизмы. Это не моя вина. Просто так получается. Милый Боженька, забери меня отсюда. Я обещаю, что…

– Там, – ткнула пальцем в сторону Занозина. Я проследил указанное мне направление и обмер. Три пары, светящихся краснотой, злых глазок, медленно приближались к нашему лежбищу, тихо и неумолимо. Твою мать. Схватился за автомат. Интересно, кого потревожила эта неугомонная ехидна? Потому что в этих местах водятся такие твари, что попади мы в лапы и зубы им, будем с радостью и умилением вспоминать милейших ребят Варана. – Там. Я присела. А оно мне в попу ткнулось. Людвиг, нас съедят?

– Скорее бы уж. Я задолбался наслаждаться идиотизмом бесштанной бабы, воняющей, как… Как… Твою мать, ты что, умудрилась присесть над норой перегузны? Бедная зверушка, такое увидеть в потьмах.

– Ты завидуешь, похоже зверушке, извращуга? Хочешь сказать, это они сверкают в ночи глазками? – ехидно поинтересовалась заноза. – Что это за твари такие? Опасные?

– Типа хорьков, ничего страшного, – дернул я плечом, чувствуя, как ледяные клещи страха разжимаются на моем сердце. – Но вонять ты будешь ещё долго. Или это твой природный душок, куколка?

– Правда, и что, хорьки у нас теперь такие крупные? – ткнула пальцем ведьма в силуэт, выступающий из тьмы в нескольких метрах от нас. Я онемел, уставившись на темную тень. Вскинул автомат, толкнул девку за спину. Это была не перегузна. Мой персональный геморрой своим воплем разбудил кое-кого пострашнее, чем мелкий хищник, питающийся песчанками и тушканами.

– Зашибись, добрались до тачки, – выдохнул я, рассматривая напрягшееся животное, готовящееся к прыжку.

– Может, теперь скажешь, как тебя мама зовет? – нашла время, блин. Хотя, чего уж теперь. Все равно подохнем.

– Пирожочком ,– хмыкнул я, спиной чувствуя, что эта мерзавка едва сдерживает дикий хохот. – Мамуля зовет меня пирожочком. А фамилия моя – Сладкий. Так что я сладкий пирожочек. Можешь теперь поупражняться в остроумии. Потому что скоро нас будут кушать и тебе будет некогда. Мы же главное блюдо на этом пиру.

– Я Кира, ну если тебе это интересно, конечно. Хотя, учитывая то, что ты сегодня меня видел без трусов, это не так уж и важно. Мы с тобой стали слишком близки.

– Ложись, я на тебя. Вот только не начинай про мои извращенные фантазии. Это неуместно сейчас. Пока меня будут рвать на куски, у тебя появится шанс, понимаешь? – рявкнул я, резко развернулся, толкнул на землю легкое тело и выстрелил в летящую на нас тушу. – «После с тобой споем, Лизавета». Если… О черт… Ты споешь над моими костями.

– Это что, собаки? – пискнула подо мной Кира. Автоматная очередь прошила пустоту. Зверь ушел влево. Я взревел, чувствуя, как зубы хищника вцепились в мою штанину в районе бедра. Чертова девка, словно ящерица, вывернулась из-под моего тела, дура бешеная, и … Раздался визг. Зверь дернулся, что-то горячее брызнуло мне на лицо, раздался треск ткани, заду стало холодно.

– Справа, – пропыхтела неугомонная холера. Я не гляда выстрелил в указанном направлении. – Один готов. А ты крут, пирожочек. Второго я ранила, кстати, кинжалом. Хороший ножичек. Не зря прихватила из дома наших приятелей. А вот третий… Где третья тварь? Кстати, мы теперь с тобой в равном положении…

– Господи, ты заткнешься когда нибудь? – выдохнул я, слушая возбужденную женскую трескотню. Она меня спасла. Надо же…

– Уходить надо. Слишком мы тут бурно веселились. – хмыкнула Занозина. – Осталось только ракету в небо сигнальную пустить и начать колотить в барабаны, чтобы наши дорогие друзья быстрее нас нашли.

Она права. Боже, куда я качусь? Я профи, работающий в поле. На моем счету три десятка спецопераций. Валяюсь на ледяном песке, возле тела степного волка, в разодранных в хлам на заднице брюках. Где-то рядом бродит раненый хищник, злой и опасный. А я…

– Эй, ты где? – позвал затихшую проблему.

– Штаны ходила свои нашла, не могу же я шляться с незнакомым мне бесштанным мужиком черте где? Что скажет моя мамочка, если узнает? Кстати, плащик мог и подлиннее купить. Я стесняюсь смотреть на твой, хм… Автомат.

– Да пошла ты, – вздохнул я и достал из кармана купленные мной не пойми зачем женские колготки. Пригодились, мать их так. Теперь нужно добраться до города. Как можно скорее. В машине есть аптечка. Нужно сделать укол от бешенства. Волчьи зубы пропороли мое бедро. Неглубоко, но этого достаточно, а с моим везением уж подавно. – Ты уколы делать умеешь?

Глава 8

Кира Занозина

Холод ночью в пустыне собачий. Плюс нервное напряжение. У меня зуб на зуб не попадал. Даже не было сил зубоскалить над мужиком, который собирался жизнью пожертвовать, чтобы спасти мою потрепанную персону.

– Эй, а тебе идут колготки, – проклацала зубами я в спину бодро хромающего «Пирожочка». – Правда, стрелка уже пошла. Лак для ногтей нужен или…

– Еще одно слово, всего одно, и клянусь, я закопаю тебя в песок, – прорычал мой рыцарь в плаще и шляпе, натянутой на кривую повязку, придающую ему весьма пиратский вид. А как еще ухо перевязать было красавцу? Я не героическая хирургическая медсестра, так-то. Как получилось, в общем.

– Зарой, пожалуйста, я устала, замерзла, хочу домой, даже пусть там мама мне мозг выколупает чайной ложечкой. Я просто хочу назад свою дурацкую жизнь, с цифрами идиотскими и приставаниями начальника. Кофе хочу с булочкой или пирожком сладким. Ой прости, – пропищала я, уткнувшись взглядом в полыхающие яростью глаза Людвига. – Я просто люблю выпечку с мармеладом, а еще… – пробурчала животом так, что, наверное, даже степные волки за сто километров услышали мой утробный рык.

– На, – сунул мне в руки мюсли-батончик мой спутник. Я чуть было не сплясала от счастья, впилась зубами в похожее на картон лакомство, и чуть не скончалась от восторга. – Господи, за что мне все это? Лучше бы меня отправили в горячую точку, без оружия, в джунгли, да куда угодно, лишь бы подальше от… Ладно, ты и вправду неважнецки выглядишь. Привал на час.

– Это очень мало, – прочавкала я. – У меня ноги болят страшно.

Вы хоть раз шлялись полдня по вязкому, отвратительному песку, забивающемуся везде, в нос, рот, уши, под ногти, и другие потайные и не очень складки организьма? Поверьте, лучше не пробовать. Мне сейчас казалось, что я обошла вокруг земной шар. Ступни горели, все мышцы превратились в перекрученные натянутые жгуты.

– Слушай, до утра осталось пара часов. Поверь, сейчас еще не холодно. Через час температура упадет еще сильнее. Но поверь, идти по тому же самому песку гораздо приятнее пока не взошло солнце, – хмыкнул этот бородатый палач, и, как мне показалось, во взгляде полыхнуло адское пламя.

– А…

– Забудь. На ручках я тебя не понесу, – прочитал мои мысли проклятый инквизитор, подтягивая съехавшие гармошкой на его волосатых конечностях «капронки». – Как вы в этом ходите, блин?

– Надо было побольше дэн брать. Ну, плотность. У тебя сорок поди. И качество фуфло. Минимум шестьдесят надо. И с утяжечками, ну такие, типа рейтузиков. Они самые удобные. Все подтягивают, поддерживают… А плащ… Очень пикантно, короче. Ты просто Бэтмен. Он тоже любил плащ с колготками носить. Только он еще трусишки сверху надевал, чтоб не застудить это самое, ну ты понимаешь.

– Ложись, – рявкнул Людвиг, – и рот закрой, а то скорпион заползет. И уж определись, кто я. Бетмен или Инспектор Гаджет.

– Ты Сладкий пирожочек,– пробурчала под нос. Но судя по злобному пыхтению Людвиг услышал.

Если честно, мне резко перехотелось отдыхать. И привал стал казаться совсем не хорошей идеей. Кроме скорпионов тут полно других тварей, совсем не милых пушистиков.

– Я не устала. Спать на песке…

– Семь пятниц на неделе. Я устал. Ложись, сказал, –  бухтя, этот «корабль пустыни в колготках», начал устраиваться на земле, будто краб отшельник. – Ну, чего стоишь? – похлопал он ладонью по песку прямо возле себя. Даже не возле, а почти на нем. Возле своего зада, обтянутого лайкрой. Он что задумал? Вот подонок?

– Знаешь, меня не возбуждает бандаж, и прочие извращения.

– Дура, греться будем. Вообще, нужно бы раздеться. Теплоотдача лучше. А ты что подумала? Оооо…

– Обрыбишься, – ну фыркнула, и что. Ну да, ступила. Тут уж не до реверансов. Откуда я знаю, что у него там под шляпой за мысли бродят. Тем более, парень то ужасно мутный. Я еще не разобралась, кто он такой даже. Может наемник-убийца, и погоняло то у него весьма подходящее. Сладкий пирожочек. Брррр, просто почти Ганнибал Лектер.

– Ну, как знаешь, – хмыкнул мой личный геморрой, и отвернулся от меня. И что бы вы думали, я легла рядом, тряссясь как чихуаухуа в минуту душевного волнения, еще и под зад ему подкатилась, позорище, спасаясь от могильного холода. Но, жизнь заставит, еще не так раскорячишься.

– Спи, я прослежу, – услышала я, уже проваливаясь в состояние, похожее на полубред.

Мне показалось, что я просто моргнула. Но…

Пробудилась я от ощущения, что меня жарят на сковороде. Рядом счастливо похрапывал спаситель вселенной, бдительный страж с прокушенной волком жопой. Шляпа с многоумной головы бородатого «Пирожочка» свалилась и из нее выглядывала мордочка какого-то любопытного зверька, который явно свил гнездо в головном уборе, пока хозяин вышеназванного убора бдительно нес постовую службу, мажа бархан слюной.

– Убивают, – проорала я, радостно наблюдая за мужиком. Он подскочил, как ужаленный, споткнулся об шляпу, ухватился за грохнувшийся об землю автомат. Зверек заверещал тонко, на одной ноте. Людвиг метнулся куда-то в сторону, на ходу расстегивая свой дурацкий плащ. Супермен этот явно ослеп спросонок, от жарящего, как раскаленная сковорода, солнца, иначе как объяснить его хаотичные метания? – Доброе утро, красавчик, – рявкнула я, поймав его за полу развевающегося одеяния.– Ну и как ты? Набдел чего, не смыкая очей? Класс. Нас бы могли тут вырезать, сожрать несопротивляющимися, да что там, сварить и сожрать, ты бы не чухнулся. И этому человеку я доверила самое дорогое – свою жизнь. Она у меня одна, кстати, ну, на всякий случай предупреждаю. Вдруг ты думаешь, что я инкарнация Дункана Мак Лауда. Нарекаю тебя отныне «Бдящим пирожочком». Кстати, колготки с пинжачком смотрятся даже круче, чем с твоим пальтишком. Просто бомба.

– Ты исчадье. Мерзкое, проклятое, отвратительное. А если бы я стрелять начал, ты подумала?

– Кстати, о бомбах, – улыбнулась я, отнюдь не как Мона Лиза. Скорее, мой оскал был похож на улыбку вождя племени австралийских людоедов. – Я не только ножичек прихватила у Варана.

– О, черт меня подери, – простонал мой Пирожочек, рассматривая штучку, которую я извлекла из прихваченного мной у бандитов крохотного рюкзачка. Вот откуда у них, кстати, у таких дяденек брутальных, такие сумочки? Нашла о чем думать, блин. – И как мы еще живы до сих пор? – задал риторический вопрос Людвиг.

Глава 9

– Объекты пять минут назад появились в поле видимости, босс. Идут в направлении города. Только это, босс…– неуверенно хмыкнул в рацию озадаченный головорез. – Тут дело такое… Я как то не очень уверен, что это профи.

– Я спрашивал твоего мнения? – заорала трубка хриплым, искаженным голосом Варана.– Мужика валите. Бабу ко мне.

– Слышал? – повернулся боец к своему коллеге, сидящему за рулем внедорожника и смотрящего сквозь тонированные стекла на парочку «профессионалов", больше похожих на сбежавших из поднадзорной палаты, дебилов, приближающуюся неровным шагом к их автомобилю.

– Баком брызнул босс наш,– ухмыльнулся водила, не сводя взгляда с объекта-мужика, который несколько раз запнулся на ровном месте, а потом и вовсе остановился и начал подтягивать… Колготки? – Это он что? Он … Черт. У Варана паранойя. Это же придурок полный. А баба …

– Давай уже сделаем дело и поедем отдыхать, – боец достал из бардачка пистолет и начал навинчивать на дуло глушитель. Хоть и город полностью под влиянием их группировки, но поднимать шум все же не стоило.

– Подожди ты. Охота тебе ноги ломать. Сейчас они подойдут, ты их вальнешь и поедем. Жарко, капец, шевелиться в лом.

– Босс приказал…

– Да куда они денутся, господи? Ты посмотри. Это же додики дискотечные. Ну какие они агенты спецслужб? Смех.

– Ну хорошо. Подай водички глотка пересохла,– ощерился убийца, откидываясь на удобную спинку пассажирского сиденья.

Кира Занозина.

Мы вышли на твердую землю только через три часа. Я свалилась на потрескавшийся, давно не видавший ремонта, асфальт, и попыталась выровнять дыхание. Людвиг выглядел отвратительно. Тяжело осел рядом, дыша словно туберкулезник.

– До города пять километров,– наконец прохрипел мой храбрый спаситель пересохшим горлом.

– Твоя машина в городе?

– Почти. Я оставил «Фердинанда» на стоянке для отдыха дальнобоев.

– Это хорошо. Я просто подумала, а то если ты придешь в город в таком виде, саксаулы тебя отхайдокают так, что ты имени не вспомнишь родного. Как бог черепаху разделают, и будут правы. Выглядишь ты конечно…– вредно фыркнула я, хотя вот даже язвить сил у меня не осталось. Зато очень хотелось пить. Язык во рту превратился в наждак, а глаза пересохли так, что казалось вот-вот лопнут.

– Аксакалы. Саксаул это растение, – тоном учителя зануды пробухтел этот несносный тип.– Можно подумать ты у нас мадам Батерфляй. И воняешь еще как дохлая кошка неделю на солнце пролежавшая.

– Ты еще и ботаник,– нет, ну реально. Мы валяемся на асфальте, подыхая от обезвоживания, а Пирожочек читает мне лекции на тему богатства флоры пустынь и степей, которые я, к слову, теперь наверняка возненавижу на всю оставшуюся жизнь. И очень надеюсь, что осталось мне не очень мало. Я так-то рассчитывала еще лет семьдесят пропыхтеть, стать старой вредной бабкой и откинуть вставную челюсть где-нибудь на берегу теплого морюшка со стаканом ледяного мохито в руке. Хотя нет, я хочу сейчас туда где холодно. Ладно, пусть море будет Охотским, и не мохито, а спирт. Но точно не меньше семидесяти лет.– Ладно, пошли уже.

И мы пошли. Точнее, поковыляли. Не буду рассказывать вам, как мы стеная и вяло переругиваясь дошли до машины. Только один раз было интересно, когда я чуть не накостыляла не в меру болтливому Пирожочку. Но, слава богу здравый смысл возобладал, и этот придурок трусливо предотвратил побоище. Короче, да здравствует разум, да сгинет маразм.

– Это твоя машина? – я аж присвистнула, рассматривая шикарный лакированный джип, светящийся на солнышке агрессивно-черными боками. – Ничего так.

– Ты еще не ездила на ней,– гордо выпятил грудь Людвиг и бодро захромал в сторону похожей на автобус статью, тачки. Не смотри, что «Ферди» невзрачный. Под капотом у него…

– Невзрачный? – хмыкнула я озадаченно. – Что же по твоему тогда взрачный? Я на такой тачке в жизни не ездила. Да что там, я рядом с такой не стояла. Там где я живу их охраняют специальные люди.

– Это да. Раритет, кстати, рюкзак свой оставь, пожалуйста, вон там в кустах. Я не готов взлететь на воздух, пока мы будем двигаться в сторону райцентра, – когда Пирожочек делает умный вид и начинает поджимать губы, мне его хочется убить. Я почапала за ним, рассуждая про себя, что зря я наверное ему доверилась. Такие машины в этой глуши могут быть только у …

– Хрен тебе. Оставила я,– пробубнила я себе под нос и вцепилась пальцами в ручку на двери джипа, ожидая, когда Людвиг откроет центральный замок.

– Прошу, мадам, – вывел меня из раздумий довольный голос чертова бородатого Бэтмена.

– Ты не открыл тачку, – рявкнула я, готовясь лопнуть от злости.

– Отнюдь. Все я открыл, иди сюда.

Я пошла на зов. Боже, лучше бы я не делала этого. Обошла джип и онемела. Захотелось плакать и биться в истерике. Людвиг стоял возле… Ну… Распухшей «инвалидки», похожей на крохотную буханку хлеба. Машиной назвать это чудо язык не повернулся бы ни у одного человека, имеющего зрячие глаза и острый аналитический ум.

– Это… Ты же шутишь. Да? Это просто выпавший из твоего джипа чемодан? Скажи, что ты пошутил. Я посмеюсь и мы поедем спасаться от бандосов.

– Это «Фердинанд» – он этим гордится что ли? Я не поняла. – И я велел тебе рюкзак с … Я приказал выкинуть к черту адскую машинку. Которую ты таскаешь с собой.

– Ты что сделал? – я офигела аж от такой наглости.– Приказал? Слушай меня, Сладенький. Никто в этом мире не может мне приказывать. И тем более приказывать сесть в машину, похожую на Смарт, в котором кто-то мощно пукнул. Я ясно излагаю?

– Я сказал, ты не сядешь в мою тачку, пока не выкинешь бомбу. Пешком тогда ползи, поняла? Тоже мне, гордая мартыха, – прорычал мой кавалер. Ого. А он умеет быть внушительным. Сделал шаг ко мне и вцепился в рюкзачок. Я увидела движение в джипе, но не придала этому особого значения. Мало ли, что мне примерещиться могло.– Дай сюда.

– Фиг тебе, это мой трофей. А ну отпусти,– я вцепилась зубами в руку Людвига. Он взвыл и дернул на себя торбу, за которую я боролась из чистой вредности, но как степная волчица. Так-то он прав, конечно. Таскать с собой опасный механизм не самая лучшая идея. А если нас еще полицейские остановят и обшмонают, проблем не оберешься. Но сейчас…

Ткань рюкзака треснула, как раз в тот момент, когда стекло джипа поехало вниз. Чертова адская машинка с грохотом лязгнулась на асфальт и закатилась под днище шикарной машины из окна которой на нас с Пирожочком уставились два злобных глаза и … О черт, дуло пистолета.

– Тикает, мать твою. Не телься, у нас мало времени, – прохрипел чертов мужик в колготках, ухватил меня за руку и так ломанулся куда-то вперед, что я даже забыла, что должна сопротивляться его силе. Он даже не представляет насколько близок к истине. Нам осталось совсем немного. Пристрелят, как зайцев, не успеем чухнуться. А он ничего так, бегает быстро и задорно.

Сначала раздался выстрел. Людвиг запетлял как заяц по выщербленной дороге. Я зателепалась за ним, молясь всем богам. Да уж, похоже мой отдых у моря отменяется.

– Кира, это жопа,– успел рявкнуть инспектор Гаджет. Я с ним согласилась. Обернулась, увидела двух амбалов, выскочивших из огромного джипа, а потом…

Взрыв был такой силы, что у Пирожочка снесло шляпу, а у меня кончики волос задымились. Я заорала от ужаса и в шоке свалилась на асфальт. Через секунду рядом со мной упал дымящийся пистолет амбала.

– Ты исчадье,– простонал Людвиг, с тоской глядя на догорающего «Фердинанда». От джипа остался только оплавленный остов.– Моя тачка… Боже, ты хуже демона. Ты…