Сладкий пирожочек

Глава 4

Кира Занозина

– Да не брала я ничего, дорогой товарищ Ящер. Клянусь своей тощей задницей,– хмыкнула я, сыто откинувшись на высокую спинку стула.

– Я Варан,– прорычал невысокий дядька, за спиной которого, словно Колосс Родосский, замер статуей Саид, буравящий меня тяжелым взглядом. За все время трапезы, на которую меня приволокли силой,громадный бородач не проронил ни слова.

– Да хоть Комодский дракон. В вазе был букетик пластиковый и пыль еще была. Все, больгше ничего. Ну подумайте сами, на фиг мне лезть своей дурной башкой в какие-то ваши сомнительные делишки. Я бы сразу отдала то, что вы ищете. Если бы хотя бы примерно знала, что.

– Я Варан,– брызнул слюной Босс и с силой воткнул нож в шикарную полированную столешницу. Да уж, нервишки то у мужика не фонтан. И как он работает на такой нервной должности? Поди еще и ВСД мается, бедолага и гипертонией. Морда вон кровью налилась, сейчас треснет. Но голос… – Короче, у тебя есть время до вечера. И поверь, я больше не буду милым, если не получу желаемого.

– А сейчас вы типа душка,– буркнула я под нос. Надо бежать. При чем быстро, вдохновенно и желательно зная конечную точку путешествия. Полиция? Что – то мне подсказывает, что там я не найду спасения. Судя по тому, что я имею удовольствие наблюдать, мои гостеприимные хозяева держат тут все вокруг крепкой рукой. Да и кто мне поверит, что меня похитили? Ни денег нет у Кирочки, ни документов, ни мыслей, что делать дальше. – Короче, дорогой Ящер, моя мама уже наверное подняла по тревоге всю полицию страны. И если вы…

– Я Варан, – заорал несчастный босс, схватил со скатерти вилку для рыбы и запулил ее в стену, как трезубец. Столовый прибор вошел в деревянную панель за моей спиной. Щеку обожгла саднящая боль. Страшно, блин. Но еще страшнее то, что убивать меня будут наверное с особо изощренной, садистской жестокомстью, пытая и глумясь. Легкой смерти мне не видать, потому что я даже примерно не представляю, чего от меня хочет этот разъяренный мужик, мечущий столовые приборы как заправский ниндзя. – Саид, в комнату ее. Закрыть на три оборота и запретить всей челяди даже воду ей приносить. Сдохнешь, сука, если не одумаешься.

– А если одумаюсь? – вякнула я, повиснув в воздухе. Чертов бородач, которого мне зараза подруга напророчила, поднял меня за шкирку, как котенка и молча поволок к выходу из обеденнгой залы, иначе назвать шикарную столовую, у меня бы язык не повернулся.– Что будет?

– Шашлык будет,– хохотнул мерзкий цепной пес.– Из упрямой языкастой ишачки. Но ты особо то не затягивай. Жарко тут. Без воды плохо. Да и мухи любят вонючек. Мы с боссом по делам отъедем. Часа четыре есть у тебя на правильное решение. И тогда я тебя не больно зарежу. Шучу, мы тебя отпустим.

– Я так и знала,– пробурчала я себе под нос, лихорадочно соображая, как спасти свою не очень дорогую, но для меня дюже ценную, шкурку. Ага, отпустят они меня. Как же. Хотя. Долго я не протяну, блуждая одна по пустыне. Так что не знаю, что лучше. Может ножичком по горлу. Не такая уж и мучительная смерть.

– Не скучай крошка,– хохотнул Саид, и вдруг впился своим поганым ртом в мои губы. Я взвизгнула и вцепилась зубами в его раскаленную, каменную губу. Мерзавец взвыл и с силой зашвырнул меня в мою комфортабельную темницу.

– Ты дикая ослица. Но я объезжу тебя. Будешь молить о пощаде, в ногах валяться. Я приду за тобой, девка. И тогда…

Он не договорил. Я схватила со стола тяжелое блюдо и бросила в обидчика. Чертова посудина не достигла цели, с грохотом влетела в захлопнувшуюся дверь, из-за которой тут же раздался злодейский смех. Черт, больно бедром приложилась об угол стола. Это плохо. С ушибом трудно ползать по практически отвесной стене. И бегать по пустыне испуганным джераном тоже. Тьфу ты черт, я скоро начну сыпать такими же поэтическими сравнениями, как чертов бородатый аспид. Уселась на подоконник. Рассматривая местность и проводя рекогосцинировку местности. Все плохо. Очень плохо. Спрятаться не за что. Куда ни кинь взгляд – потрескавшвяся равнина, залитая палящим солнцем.

– Открывай ворота,– донесся до меня крик с улицы. Я увидела, как охранник с автоматом метнулся выполнять приказ. Хреново, против лома нет приема. А уж против амбала с автоматом…

Я проводила взглядом тяжелый джип, похожий на автобус и … Короче, сопливых вовремя целуют. Нужно бежать. Сейчас или никогда. Автоматчик, надеюсь, не сразу меня убьет. Я зачем то нужна этим бандюгам, раз до сих пор не кормлю пустынных орлов. Так что есть надежда, что стрелять на поражение не станут. А это значит… Да ничего это не значит, мать мою так. С перебитыми ногами тоже особо не побегаешь. Но, попытка же не пытка.

Содрала балдахин, проверив его на прочность ногой. Тряпка должна выдержать мой бараний вес.

Стена оказалось слишком гладкой. Ни одной выбоины. Будто кто-то специально полировал. Хорошо хоть уступы были. И все равно я сорвалась. Хотя, нет, не так… Я сорвалась, потому что… Во дворе появился безумец в плаще и шляпе. Чёртов придурок первым делом привлек внимание охранника, что мне, конечно, было на руку. Но… Проклятое чувство спарвелдливости, честности и самопожертвования, привитые мне любящей мамулей. Я могла бы уйти в приоткрытую придурочным красавчиком в шляпе калитку, пока цербер бы его убивал. Тихо. Без шума и пыли. Просто свалить, подняв облако песчаной пыли. Но я…

– Я пришел тебя спасти, – прохрипел мой Джеймс Бонд в шляпе «прощай молодость», глянул мне прямо в душу своими глазами, похожими на озера расплавленного олова, сделал шаг в мою сторону, споткнулся о валяющийся на земле автомат. Раздалась очередь, взрыхлившая иссушенную землю, выбившая из нее фонтанчики каменной крошки.

– Ооооо, – застонал мой спаситель и схватился за ухо. Я сглотнула вязкую слюну, рассматривая струйку крови стекающую по чумазому лицу придурка в шляпе. – Рикошет. Ничего страшного. Иди за мной.

Как же. Ничего страшного. Все не страшно, а ужасно. Идти то я не могла. Не терплю вида крови. Голову заволокло липким туманом. Я согнулась и исторгла из себя все съеденное на великосветской трапезе.

Сильные руки чертова сумасшедшего Шляпника подхватили меня и поперли куда-то. Мне было сейчас абсолютно все равно куда.

Глава 5

Людвиг Сладкий

Пахло кровью, женщиной и проблемами. Эта тощая чертовка оказалась страшно тяжелой. Отстреленную мочку уха жгло от стекающего по моим скулам пота. В глазах темнело и мерцало.

– Поставь меня на ноги, в конце-концов, – прохрипела мелкая заноза, заюлила задом, словно бешеная песчанка.

– А ты будешь себя хорошо вести? – хмыкнул я, с радостью сгружая ее на землю.

– Спросил человек, которому чуть рикошетом не пробило в голове лишнюю дырку, – словно лошаденка фыркнула проклятая нахалка. – И головной убор, между прочим, так не носят.

– Зато голову не печет. Могла бы и спасибо сказать, я жизнью рисковал, чтобы спасти твой тощий зад.

– Правда? Ой, прости, я как-то не обратила внимания, мой храбрый рыцарь Айвенго, что ты меня спасал. Была занята, целилась камнем в голову бандита, который хотел тебя к праотцам отправить. Наверное, поэтому не поняла твоего порыва, благородный идальго.

– Язва, – не найдясь, что ответить, выдохнул я. Ну, в ее словах, конечно, была истина, положа руку на сердце. – Зовут тебя как?

– Занозина я, – протянула руку эта чокнутая.

– Я заметил, – ехидно хмыкнул я. – Я спросил про имя.

– Это фамилия, так-то, – чертова девка, даже фамилия у нее подходящая. Стоит, протянув руку, и буравит меня взглядом такой зелени, что кажется, я изумруды рассматриваю. – Так я жду. Долго будем стоять? Или мы ждем, пока красавчик с автоматом очухается и откроет погоню за нами?

– Я его связал. И автомат… Чего ты ждешь то?

– Алаверды жду. Ты представишься, может? Бегать вместе веселее, зная друг-друга по имени. Как там в песенке то? Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной. – Так что, инспектор Гаджет?

– Людвиг, – нехотя пробормотал я, проигнорировав тонкие пальчики, зависшие прямо перед моим лицом.

– Хм. Это… Ты машину обещал, – не нашлась, что ответить зеленоглазая. Подняла руку, приложила к своему лбу на манер козырька и начала осматриваться. – А теперь серьезно. Не знаю, кто ты. И какого черта влез в мои проблемы. Очень надеюсь, что не пожалею, но… Вдвоем у нас больше шансов, Людвиг, выбраться из этой катавасии. Слушай, ты ж пошутил да? Ну, не могут так звать мускулистого мужика, обросшего бородой. Ты ж не кот?

– Не пошутил. Нормальное имя, – рявкнул я, скрежеща зубами. Махнул рукой и зашагал в направлении места, где оставил свой транспорт. Судя по звукам, эта гадюка пошла за мной, что-то бурча себе под нос. Проклятый автомат, экспроприированный мной у бандита, я закрепил под плащом ремнем и теперь едва передвигался. Словно аршин проглотил.

– А как тебя мама звала? Люсиком или Людой? – ехидный голос поганки прозвучал, как выстрел в спину. Это она еще моей фамилии не слышала. – Ну, для понимания, мне как к тебе обращаться?

– Рот закрой, береги дыхалку. Нам надо ускориться. Скоро стемнеет. Если мы не успеем до ночи – задубеем. Ты задубеешь, я одет. И бога ради, не неси чуши, ты мешаешь мне думать, Заноза.

– Я Занозина. Это фамилий, а имя… Так, подожди, я прусь с тобой черте куда, даже не зная, кто ты такой. Кроме твоего экстравагантного имени, мне абсолютно нетизвестно, что ты за фрукт. Может тебя… Оооо, черт. А я то все думала, почему погони нет за нами? Просто ты… Говори, тебя просто мне подсунули, чтобы выпытать какую-то ерунду? Вы боевиков, что ли, насмотрелись? Я не брала ничего. Слышишь? Кроме гребаной вазы. Я не знаю, что вам от меня нужно. Кто ты такой, мать твою?

Я замер, в спину мне уткнулось что-то ледяное и острое. Кинжал. Мать ее. Ну я придурок. Девчка точно ненормальная, точно подстмлка Варана. И точно меня заколет, как барана. К гадалке не ходи. А я ослина ушастый. Черт, повелся не как прожженный профи, а как неразумный сопляк-первогодок.

– Тот же вопрос. Почему тебя до сих пор не убили, если ты обычная жертва? Обычно бандосы не церемонятся со случайными няшками. Значит, ты в теме, да детка? И убери зубочистку, – без резких движений я распахнул плащ и выхватил из-за ремня оружие. Резко развернулся, уткнувшись носом в смертоносный клинк, при этом направив дуло автомата в живот мелкого геморроя.

Мы замерли, перекрестившись злобными взглядами. Как в кино, ей-богу. И в полумраке ее глаза блестели таким злым огнем, что казалось, испепелят меня. И губа эта ее нижняя, пухлая, дрожала, как у испуганной девчонки, а не крота бандитского. Артистка, черт бы ее подрал.

– А я то все фантазировала, что там у тебя под костюмом паркового задрота такое большое и твердое, – скривила губки фурия. – Сплошное разочарование.

– Ну извини, – ухмыльнулся я, сузив глаза. – Ты, так-то, тоже не фонтан. Эй, ты чего?

– Ничего, – всхлипнула зеленоглаза ведьма, и нос вытерла тыльной стороной, свободной от огромного ножа, ладошки. – Мне страшно. Понимаешь ты, придурок в шляпе?

– Ты плакать собралась, что ли? – поинтересовался устало, чувствуя наплывающую на меня волнами странную слобость. По лицу что-то потекло, липкое, воняющее металлом. Мелкая занозина снова всхлипнула, теперь сосредоточенно и испуганно.

– Людвиг, – словно сквозь вату услышал я, прежде чем свалиться на, начинающую остывать, землю. Черт, сколько же я ее пропер на себе? – Эй, черт тебя возьми, ты живой?

Я закрыл глаза и провалился в какую-то смоляную черноту, под обреченные повизгивания моей спутницы. Она меня чем-то отравила? Но почему так реагирует. Об этом я подумаю позже. Когда в себя приду. Если приду.

Глава 6

– Где она? Где эта тварь? – бархатный голос Варана срывался на визг. Напуганный охранник что-то обморочно шептал, но его никто не слушал. – Ты упустил бабу, у которой в башке бархан песка и половина кактуса, мать твою. Как? Как ты, вооруженный обученный боец, мог упустить тупую телку? Как позволил ей вырубить тебя гребаным камнем? И где была прислуга, мать вашу? Я что, велел всем охренеть тут, пока меня не будет?

– Прислуга после обеда смотрела сериал в комнате отдыха, я патрулировал территорию, Федул отлучился. Пузо прихватило у него. Да кто подумать то мог…

– Ой, ну тогда конечно. Тогда чего это я разорался? Сериал, сортир, конечно же это архиважные и архинужные мероприятия. Это в корне меняет дело, – нехорошо улыбнулся разъяренный босс. А тебя не могли найти, потому что …? Сколько, говоришь, времени ты пролежал связанным за сараем?

– Часа четыре, – понуро склонил голову боец, понимая, что спокойствие его начальника совсем не настоящее. – Шеф, девка не одна была.

– Шшшшшто? – зашипел Варан.

– Мужик странный тут нарисовался. И я точно знаю, он пришел за бабой. Слишком уж слаженно действовали эти двое. И это… Мужик странный. Не простые они. Работают профессионально. Баба…

Договорить цербер не успел. Варан выхватил пистолет из кобуры и выстрелил ему в живот. Мужчина застонал и упал на потрескавшуюся землю, которая тут же жадно всосала растекающуюся кровь.

– Саид, организуй погоню.

– Четыре часа много. И идти за ними в ночь бессмысленно, босс. Мы возьмем их в городе. Больше идти некуда этим бедолагам, – хмыкнул бородатый холуй, глядя на валяющегося на земле подчиненного.

– Прибери тут, – проследил его взгляд коротыш с шикарным голосом. – И еще, это и твой косяк, набираешь на работу хрен знает кого. А бабу пробей и чтобы эта летучая обезьяна и ее дружочек завтра были у меня. Жопой чувствую проблемы. – Челядь всю в расход. Суки рваные, сериалы они смотрели.

– У нас так не останется людей, Варан.

– Я что-то не ясно сказал? – приподнял бровь главарь. – Ты, Саидка, меньше рассуждай. Я приказал, ты выполняешь. Запомни, не бывает бессменных людей. Ты меня услышал? Или продолжишь в уши долбиться, мул ты вонючий?

– Да, босс, исполню, – нахмурился Саид. Он найдет эту ведьму и растерзает. Голыми руками будет рвать. Бородач кровожадно ощерился, сглотнул голодную слюну и пошел выполнять указания авторитета.

Кира Занозина

Ну за что мне все это? Риторический вопрос. И валяющийся у моих ног на песке громадный мужик мне цветом лица вот совсем не нравился. Я уставилась на отстреленную мочку уха моего «спасителя», мечтая только об одном – прилечь рядом. Желудок взлетел к горлу. И теперь где-то между моих гланд болтался распухшим колючим ежом.

– Гад ,– простонала я, превращая свою любимую блузочку в кроп-топ. Отодрала длинный лоскут ткани от подола, или как там называется низ у кофточек, соорудив подобие бинта. Черт, и что мне теперь ему голову что ли перевязывать? Медсестра то из меня так себе, если честно. Но даже я вижу, что рана полна песка и грязи, промыть нечем, ну разве что… Неееет, да и не хочу я, и кустиков нет нигде в радиусе ста километров, точно. Боже. Неужели это все же происходит со мной? Инфекции красавчику не избежать.

– Что ты задумала?– простонал Людвиг. Я, занятая шмоном его карманов, даже не обратила внимания, что красавчик пришел в себя.

– Я задумала промыть твой чертов локатор, – пропыхтела я, выудив из кармана «спасителя» … Мыльницу? Что, правда? У него нет фляжки с вискарем, нет бутылочки с водой. Да завалящегося стаканчика одноразового нет даже. Зато есть мыльница, мать его за ногу.

– Чем интересно? Не слюной, надеюсь? Она у тебя ядовитая, как у змеи гремучей, сто пудово,– хмыкнул Людвиг и тут же болезненно скривился.

– Знаешь, когда человека жалит медуза, на место ожога нужно… – начала я издалека, чтоб сразу не шокировать моего товарища по несчастью, ну или соглядатая, я еще не разобралась. – Слушай, ты анекдот про «поцелуй меня в плечо» знаешь?

– Ты бредишь что ли? Черт, ты пустынную болезнь хапнула что ли? Детка, ты меня пугаешь. Если надо, я готов, конечно в плечо тебя…

– Ты дурак? – приподняла я бровь. – Просто я издалека… Короче. Воды у нас нет. Рана у тебя загрязнена. Кровью воняет за километр. Жара. Ты поимаешь, что рана у тебя на голове, это опасно. Я, конечно, сомневаюсь, что у тебя под шляпой не просто кость, но тем не менее. Надо промыть рану, есть только один вариант в данных условиях. Я про медуз и рассказала тебе. Ну, ты понимаешь. Только отвернись, тут спрятаться негде. А я все таки девочка. Стесняюсь я при тебе это самое. Понимаешь?

– Неееет. Нет, нет, нет. Я не хочу этого слышать. Посмотрел бы, но слышать… – прохрипел раненый боец, предприняв попытку подняться на ноги и слинять. – И жары уже нет. Так что ничего с моей раной не станется. А завтра…

А и вправду, я поежилась, вдруг ощутив ужасный холод, на который, занятая скорбными своими делишками, до слов Людвига и внимания не обращала.

– Никаких завтра, – рявкнула я и почапала в отдаление, прижав к груди проклятую мыльницу.

Да не хотела я его унизить. Больно много чести. Просто с помирающим громозепой на спине таскаться по песку то еще удовольствие. А бросить человека, пусть даже мерзкого соглдатая, у меня просто не хватает подлости. Я примостилась за невысоким песчанным барханом, кляня на все лады судьбу злодейку.

А потом… Твою мать. Я думала у меня остановится сердце. Что-то противно-мокрое коснулось кожи на самой приключенческой части моего тела. Я взвыла, подскочила на полметра над землей. И не разбирая дороги ломанулась куда глядели мои одуревшие глаза, оглашая тишину воплем, достойным оглушить даже самца синего кита в период спаривания. Воздух резко завонял чем-то невыносимым.