Не успел президент из телевизора первым поздравить с наступающим через пару секунд новым годом, как Кремлевские часы начали отбивать заветные двенадцать ударов.
Под равномерный бой курантов загадывали желания. Дима написал свое желание на бумаге, успел спалить, пепел добавить в бокал с шампанским и залпом опустошить бокал. И был уверен, что после такого героического поступка его желание обязательно сбудется.
За окном уже грохотали петарды, в окне вспыхивали разноцветные фейерверки. Под звуки гимна однокурсники поздравляли друг друга:
– Ну, с новым годом! С новым счастьем!
– Счастья, здоровья, любви, исполнения всех желаний!
– Ууу! С новым годом! – Вероника радостно угугукала. – Я знаю, какое все загадали желание – сдать эту сессию!
– У нас одно желание на всех!
В первые минуты нового года по совету президента звонили забытым родителям и друзьям. Тая со Славой наедине обменялись подарками.
Новый год наступил, и каждый с надеждой смотрел в будущее.
Слава принес бенгальские огни. Выключив свет, смотрели, как сверкающие огоньки поднимаются по железным проволокам, сияющие искры отлетают во все стороны. Одна искра отскочила и прожгла скатерть. Слава как обычно сказал не расстраиваться.
Потом пошли на улицу пускать фейерверки и петарды. Небо Краснодара было разукрашено огнями и сверкало вновь и вновь загорающимися фейерверками… Со всех сторон грохотало. Слава с Витей тоже запустили несколько фейерверков – два получилось запустить, два – нет, внеся свой вклад в новогоднее небо Краснодара, озарявшееся праздничными салютами. На земле установили два фейерверка-фонтана, отошли на безопасное расстояние и несколько секунд наблюдали, как поднимались высокие потоки ярких искр.
Когда выпусти все петарды и запустили все фейерверки, однокурсники решили вернуться в квартиру Славы. Уже сытые все равно сели за праздничный стол. На улице долго грохотало. В телевизоре звезды в карнавальных костюмах пели известные песни прошлых лет. Под телевизор, как фон, продолжали пить и праздновать… в основном пить.
Ника с Лерой приготовили конкурсы, в шапочках деда Мороза задавали интеллектуальные или шуточные вопросы и дарили небольшие подарки за правильные ответы – блокноты, ручки и брелки.
Достали шарик, наполненный гелием, и по очереди вдыхали из него гелий, а потом высоким голосом мультяшек пели песенки. Устроили танцы.
В чужой богатой квартире Ника и Лера делали фотографии в разных местах интерьера: сидя на диване, креслах или их спинках, у картин и праздничного стола, в коридоре.
Слава уже плохо держался на ногах. И верный друг Витя был готов в любую минуту его поддержать. Тая убирала со стола грязные тарелки и загружала посудомоечную машинку. Остальные девчонки ей помогали. Парни также сидели за столом и поднимали бокалы, иногда выходя покурить.
– Только не понижай градус! – говорил Диме Витя. Но Дима не слушался и мешал спиртное. Витя со Славой весь вечер пили только коньяк.
– А Витя пьет и не пьянеет! Вот он пить умеет, – показывал на Витю Слава. – Уже две бутылки коньяка один выпел. И хоть бы хны. Как огурчик!
Около трех Диме стало плохо. Его рвало в туалете, и Слава с Витей тыкали ему какие-то таблетки.
– Говорил я тебе: «Не понижай градус!» – все повторял Витя.
Диму сильно скрутило, болел живот, собирались вызвать скорую, но он отказался:
– Все нормально. Ничего не надо, – повторял Дима сине-зеленого цвета. Он стоял, слегка согнувшись, и держался за живот. Его отправили на такси домой. Рома не поехал с ним, захотел остаться на вечеринке с остальными.
Как только уехал Дима, все немного присмирели, и праздничное веселье поутихло. Лицо синего Димчика, скрючившегося, схватившегося за живот, ни у кого не шло из головы. Подумав, решили ложиться спать.
В стельку пьяного Славу Тая отправила спать в его комнату.
Тая положила остальных в разные комнаты. Леру и Нику в зале, Женя собиралась лечь с Таей. Рома и Витя планировали не спать до утра, но сказали, что если не выдержат, пойдут спать в комнату к Славе. Иру Тая положила в боковой комнате, где одногруппники оставляли вещи.
– Я постелю тебе здесь, – Тая достала большой плед и расстелила его на уже разложенном диване.
– Спасибо.
У окна стоял диван, в углу комнаты большой зеркальный шкаф, а напротив – натюрморт, ваза с цветами. У Иры в сумке были лекции матанализа. Оставшись одна, она достала их и начала быстро повторять теорию, а потом уснула.
Рома в зале разговаривал с Витей. Женя, Ника и Лера секретничали на кухне. Тая, как и Ира, читала лекции по приближающемуся экзамену. Женя тоже взяла лекции на новогоднюю вечеринку, но постеснялась их достать.
В квартире Славы стало тихо. Только пьяный храп хозяина квартиры раздавался в коридоре, разнося по всей квартире кислый запах алкоголя: Тая не закрыла дверь в его комнату.
Всю новогоднюю ночь где-то в подсознании каждого студента-первокурсника пульсировала мысль о скорых экзаменах. Кто-то отмахивался от нее, как от надоедливой мухи, как Слава или Рома. Кто-то, как Тая и Ира, втихомолку готовился к экзамену, читая конспекты. Кто-то, как Женя, Ника и Лера, отложил эту мысль на потом. Но часики тикали, время шло, и первый в их жизни вузовский экзамен приближался, упрямо и неминуемо…
Утром первого января одногруппники проснулись на удивление рано. Раньше всех, около восьми, проснулась Ника и ждала на кухне остальных. В полдевятого все уже пили бодрящий чай и завтракали бутербродами. Одним из последних с головной болью проснулся Слава. Он появился в дверях кухни шатаясь и скривившись держался за голову:
– Всем привет! – поздоровался Слава. Тая молча достала из холодильника заранее купленную на слычай похмелья минералку.
Откуда ни возьмись, появился Витя, улыбчивый и веселый, абсолютно без похмельного синдрома, бодрый, счастливый, и даже как будто выспавшийся.
– Поздравляю с первым утром нового года! – радостно сказал он.
– Спасибо, – невесело ответил Слава. – У меня сушняк…
Около девяти решили разъезжаться по домам. Слава с Таей вызвали несколько такси, Слава, как хозяин вечеринки, пошел провожать гостей. Он еле держался на ногах, но все равно отправился рассаживать гостей по такси.
Слава вышел на улицу, держа в одной руке пластиковую бутылку. Он уже пил минералку, чтобы справиться с похмельем. Дома его ждал еще кефир. А друг Витя предлагал ему:
– Как справиться с похмельем? Надо еще выпить! Еще опохмелисться! Слышишь? Сегодня только первое января!.. Первое января все-таки наступило! Это надо отпраздновать! Экзамены только через два дня! Продолжаем бухать! – он шел в обнимку со Славой, выглядел, как будто накануне не выпил ни капельки спиртного и предлагал опять напиться.
– Подожди ты! – отмахивался Слава. – Только девчонок домой отправлю. – Он подходил к каждой машине и говорил таксисту:
– Ну, вы довезете? Смотрите! За них головой отвечаете!
А сажая в машину Резцову Женю:
– Смотрите! Самое ценное, что есть на факультете информатики, везете! Посмотрите, какая красавица! С новым годом! С новым счастьем!
Отправив всех по домам, Слава с Витей решили продолжить отмечать и тянули с собой Таю.
– Тайка, может, ты останешься с нами! Сегодня только первое января. Еще два дня до экзамена! Ты еще все успеешь выучить! – подбивал Таю Слава.
– Тайка, правильно! Оставайся с нами! – подхватывал Роман.
– Я накрою вам стол и поеду домой, – непреклонно отвечала Тая. – Мне надо матан учить!
– Ты все еще выучишь! Еще два дня впереди! Сколько можно учиться? Ты только об учебе думаешь! Оставайся!
Но Тая стойко отказывалась.
Похмельным утром первого января гости разъехались по домам… А третьего января в восемь утра шестнадцатая группа встретилась на экзамене по матанализу.
Первые экзамены
Экзамен Ушанкова шестнадцатая группа сдавала в 206 на втором этаже, около перехода в новый корпус, между коридором с 216 и географическим факультетом. Аудитория была просторная, с большими окнами, выходящими к главному входу. В три ряда стояли высокие деревянные столы темно-коричневого цвета на черных железных ножках. Столы были без внутренних полочек, поэтому конспекты было некуда спрятать. Вся группа приехала к восьми утра. Перед экзаменом обменялись новогодними подарками. Олеся подарила Ире и Вере по маленькому новогоднему блокноту, в котором удобно писать шпаргалки – удобный подарок!
Антон и Глеб после празднования Нового года пришли на экзамен немного помятые. Впервые за несколько месяцев одногруппники увидели Анжелу, она не ходила весь семестр, но чудесным образом оказалась допущена к сессии. Анжела тоже наверняка хорошо отмечала Новый год, по крайней мере, она выглядела так плохо, как будто Новый год удался, перегар не выветрился до сих пор.
– Ну что, как будем сдавать? – спросила Анжела улыбаясь. Она всегда говорила медленно и размеренно.
Все молчали, пожимая плечами.
– Анжела, как тебе удалось проснуться к восьми, ты же просыпаешься обычно не раньше одиннадцати? – спросил Глеб.
– Экзамены, что поделаешь, – пожала плечами Анжела.
– Вы готовились? – спросила Олеся у Глеба.
– Готовились, да… – протянул Глеб с такой интонацией, как будто конспекты он не открывал, – но Новый год, вы же понимаете! Как говорится, лучше красная морда и синий диплом, чем синяя морда и красный диплом. – Ира считала, что лучше красная морда и красный диплом.
– Да, в новогодние праздники учиться сложно, – сказал заспанный Антон.
– Признавайтесь, кто учил? – спросила Анжела.
– Ну я учила, – с вызовом ответила Женя, как бы противопоставляя себя Анжеле. На вопросы, в ответ на которые большинство что-то неуверенно мычали или прятали глаза, как бы за что-то извиняясь, Женя уверенно отвечала первой, и в ее ответе всегда был вызов или своеобразный «облом» задавшему вопрос. В ее необычной манере говорить была определенная опора и уверенность в себе. Как будто она искала поддержку для своих знаний и находила ее в своей манере говорить.
– Мы учили, – ответила уже менее уверенно Ника. Тая и Лера тоже покивали.
– Прям первого января все проснулись и стали учить матан, – еще сомневалась Анжела.
– Вообще-то я так и сделала, – сказала Женя, опять противопоставив себя Анжеле и остальным.
– У меня прям мозги переворачиваются от всех этих формул и доказательств, – призналась Ира Олесе. – Если и дальше так пойдет, мои мозги скоро начнут закипать.
– Я не сдам… Я не умею решать… Ужас! Я вообще ничего не понимаю… Я точно не сдам, – говорила Вера нежным полушепотом, с придыханием… Она иногда произносила то ли «Эть», то ли «Ить». У нее часто было восторженное выражение глаз и легкий с придыханием полушепот. Вера любила преуменьшать свои достоинства, чтобы окружающие убеждали ее в обратном.
Из аудитории вышел Ушанков и пригласил самых смелых идти «сдаваться». Ира на экзамен зашла в первой пятерке, чтобы не дрожать под дверью. Вместе с Настей, Женей, Таей и Вероникой.
Ушанков разложил написанные от руки билеты, потом раздал примеры.
Дома Ира сделала шпаргалки по всей теории, маленькие листочки, написанные от руки. Шпаргалки грели ей карман брюк и вносили успокоение в экзаменационный мандраж. Но шпаргалками она не воспользовалась, все и так выучила и написала.
Ушанков ходил между рядами, заглядывал под парты, не давая списать, усиливая экзаменационное напряжение. У студентов тряслись руки, и их бросало то в жар, то в холод при приближении преподавателя. Через сорок минут Настя пошла отвечать. Ушанков посмотрел теорию, решения примеров и спросил пару определений.
– Пять! – сказала Настя, когда вышла из аудитории. Кто сдал – выходил в коридор с оценкой, и заходил следующий сдающий. В 206 зашла староста Диана.
– Как прошел экзамен? – спросил Глеб у Насти.
– Как говориться: быстро и небольно, – Настя ответила как обычно откровенно, в своем немного пошлом стиле. – В билете два вопроса, Ушанков сам раздает задачи по практике.
– А ты хотела, чтобы было долго и мучительно? Ты теперь на один шаг ближе к «самокрасному самодиплому»? – сказал Рома. В ответ Настя громко засмеялась.
Ира отвечала третьей, после пятерочниц Насти и Жени. Получила пять. Вышла к остальным одногруппникам, рассказала, какой попался билет и какие примеры по практике.
– Ира, а можно шпаргалки? – попросил Глеб.
– Да, только почерк может быть не понятен, – Ира достала шпоры.
– Мы разберемся, – сказал Антон и забрал Ирины шпаргалки вместо Глеба.
– Так ты все-таки делала шпаргалки! – радостно сказала Олеся. – Антон у всех шпаргалки забирает, Женькины тоже взял.
– А какие у тебя были вопросы? – спросил у Иры Антон, показывая список, где были зачеркнуты вопросы, на которые уже ответили.
Ира назвала свои вопросы.
– Смотри, вот эти вопросы уже выпали. Их можно не учить! – Антон показал список Глебу. – А кто следующий заходит? Дима, ты? Вытащи, пожалуйста, билет с двадцать восьмым вопросом. Он самый сложный… Самое длинное доказательство.
Все рассмеялись.
– Спасибо.
– Дима тебя тоже очень любит! – Настя Тюканова громко рассмеялась, опять запрокинув голову. Вера нервно захихикала.
– А Ушанков может билет, по которому ответили, положить обратно?
– Теоретически может… – быстро сказал Дима.
– Не знаю… – покачал головой Глеб.
Одногруппники, которые еще не ответили, что-то учили и читали конспекты под дверью аудитории. Ира, как и другие сдавшие, осталась ждать остальных и еще три часа сидела в универе, успокаивала Веру, объясняла решение сложных примеров Олесе, Антону и Васе и узнавала оценки других одногруппников.
– Я боюсь. Как я буду сдавать? Я ничего не знаю! – все повторяла Вера, слушая объяснения задач. Она на корточках у аудитории напряженно читала лекции и задавала Ире вопросы. Вера призналась, что не очень понимает матан и совсем не понимает программирование. – Ну, блондинка… – говорила молодые люди и преподы.
Олеся, хорошистка в школе, тоже судорожно решала примеры и надеялась в последний момент понять до сих пор непонятое и выучить еще невыученное.
– Перед смертью не надышишься, – сказал Дима и вошел в кабинет, когда появилась Тая с четверкой.
Через несколько минут вышла Ника с победным криком: «Сдала!», она присела и подняла руки над головой, ее лицо светилось счастьем.
– Молодец, а на что сдала-то? – все бросились ее поздравлять.
– На три! – не менее победоносно прокричала серебряная медалистка Ника. – Главное, сдать. Зачем париться? Три поставили, и нормально!
– Ну, поздравляю, – сказала Женя. Тая была не очень рада четверке.
– Пошел сдаваться, – Рома отправился отвечать.
– Удачи!
– Ни пуха!
– К черту!
Серебряная медалистка Диана Пожарова получила четыре и выглядела не очень счастливой.
К Резцовой Жене подошел высокий, худой кучерявый брюнет с веселыми карими глазами – Саша Бнидерт с основной специальности – и уверенно чмокнул ее в губы, ошарашив тем самым девчонок шестнадцатой: «Ого! Резцова с парнем в губы целуется!» Саша с Женей расцеловались, как старые знакомые, и Женя представила его одногруппникам:
– Это Саша Бнидерт. Мы в старших классах вместе учились в частном колледже при техническом университете. – Женя не забыла упомянуть, что она училась именно в «частном» колледже. Колледж был единственным в городе, и многие мечтали там учиться. – Папа с директором друзья, мы вместе ходили в походы и ездили отдыхать на природу.
– Мы в разных классах учились, – добавил Саша. Он говорил с веселой интонацией и постоянно улыбался глазами.
Чмокнувшись с другом, Резцова показала одногруппникам, что у нее есть друзья среди парней, с которыми она целуется в губы, вот какая она продвинутая.
Бнидерт без комплексов остался около 206 аудитории рассказывать анекдоты, смешить девчонок и быстро разговорился с Настей и Дианой Усановой. Мимо проходил Джанаров Артем, он подошел к Бнидерту и пожал ему руку. Артем уже сдал линейку на отлично. Оказалось, что Бнидерт и Джанаров давно знали друг друга и были чуть ли не лучшими друзьями. Оба со школы увлекались программированием.
– Можете меня материть, только дурой не называйте, – сказала Диана Усанова и зашла в аудиторию одной из последних.
– Будем тебя ругать! – заверили ее Бнидерт и Настя.
Дима и Рома сдали на три, но совсем не расстроились. Лера и Олеся тоже получили тройки и вздохнули с облегчением. – Ну, три и три! Главное, сдать! Тройка – это положительная отметка. – Точно! – поддерживала их Ира.
Золотая медалистка Вера Моканова тоже была рада тройке.
Ушанков принимал экзамен строго, не делая никаких поблажек из-за новогодних праздников, он не давал списать со шпаргалок и задавал дополнительные вопросы и задачи. Но группа подобралась на редкость умная – сплошные золотые и серебряные медалисты. Некоторые были рады, что просто сдали, и не важно, на какую оценку. Глеб с Антоном не сдали – чужие шпоры не помогли. Вася и Усанова Дина получили тройки. Анжела не сдала и в единый день пересдач собиралась на пересдачу.
Когда около двенадцати последний одногруппник вышел из 206, все разъехались по домам. Бнидерт, Настя и Диана пошли в кафе отмечать сдачу первого экзамена. Ира один день отдохнула и со следующего дня начала готовиться к следующему экзамену – информатике. Экзамены поставили раз в неделю, каждую пятницу.
В начале января у Веры Мокановой был день рождения. Одногруппники обычно скидывались и почти всей группой ездили выбирать подарки на день рождения. Но в сессию все учили информатику, и за подарком Вере поехали только староста Диана и Верины подруги – Ира и Олеся. Они решили подарить ей большую открытку. Специально ездили на главпочтамт рядом с центральным рынком, чтобы выбрать самую большую открытку из возможных. Выбрали открытку формата «а-один», привезли в универ на консультацию по информатике, чтобы вместе с одногруппниками подписать, раскрасить разноцветными фломастерами и написать стихотворные поздравления. Вере открытка понравилась, и она, радостная и счастливая, повезла открытку домой, показывать маме и младшей сестре…
Десятого января сдавали декану информатику. Старшие курсы сразу предупредили, что у Кругова списать нереально и советовали все учить.
Информатика проходила в соседней аудитории – 207. Студенты шли к столу преподавателя через весь класс, как на эшафот. В 206 стол преподавателя стоял у входа в аудиторию, и каждый экзаменуемый входил и сразу брал билет. В 207 стол преподавателя стоял в конце аудитории и нужно было пройти через весь класс, посмотреть на спины всех сдающих одногруппников. У кого-то увидеть шпаргалки или конспекты на коленях. В это время за вновь вошедшим наблюдал декан и мог понять по взгляду, у кого шпаргалки. Дойдя до стола декана можно было выдать других одногруппников. Поэтому одногруппники заранее предупреждали сдающих: – Будешь заходить, не смотри по сторонам, смотри только вперед, на Кругова и билеты.
Билеты тоже были написаны от руки, наверное, все преподаватели на «компьютерном» факультете информатики писали билеты от руки, а не набирали их на компьютере.
На экзамене было два теоретических вопроса и задача, которую сдавали на листочках. Перед экзаменом возмущению Димы не было предела:
– Как можно программирование сдавать не в компьютерном классе? Обычно пишешь программу, проверяешь, как она работает, смотришь сообщение об ошибке, запускаешь пошаговую проверку. А как на листике, без компьютера?
– Да вообще! – Настя, второе поколение программистов, хорошо понимала Диму.
Ира и Олеся сдавали информатику, не имея дома компьютера – они училась программировать по тетрадке. Для них сдавать на листике было нормально.
К Насте с Дианой подошел вечно веселый Бнидерт. Они успели подружиться. Ире первое время казалось, что Бнидерт – это имя, а не фамилия.
– Можете пожелать мне удачи, я иду сдавать линейку Горовому!
– Ни пуха! – сказала Бнидерту Диана.
– А мы собираетмся пехаться с компьютером без компьютера! – весело сказала Настя.
– Пошлячка! – так Бнидерт называл Настю.
Вера очень нервничала перед информатикой. Она стояла, положив голову на плечо Олеси, и читала свои лекции. Ей постоянно надо было на что-то опереться или к чему-то прислониться. Вера часто вздыхала и тряслась: - Ох, я не сдам, я точно не сдам…
Трястись перед экзаменом было своеобразным ритуалом. Стоять под дверью аудитории и повторять:
– Я не сдам. Просто потому, что я ничего не знаю. А все, что знаю, уже забыла. И вообще ничего не помню.
– Ничего не знала, да еще и забыла.
– Это понять вообще нереально.
– Как это вообще можно сдать?
– Я просто не сдам и все. Просто потому, что я не сдам. Я не сдам в жизни.
Естественный предэкзаменационный мандраж нагнетался одногруппниками. И зачем искать, о чем поговорить, поддерживать новые темы для разговора, если можно, как заведенный, твердить, что ничего не знаешь и не сдашь. И все тебя поймут и поддержат, согласно закивают и будут вторить. Оказывается, что не ты один ничего не знаешь, а никто ничего не знает и никто вообще не сдаст. Можно найти сочувствие и понимание… Вот только обычно сдавали почти все, кто трясся под дверью аудитории и причитал, что не сдаст. Все, кроме Веры, Глеба и Антона… Анжела на информатике даже не появилась.
Ира вошла, как на матанализе, в первой пятерке. Сначала ответили Настя и Женя, получили заслуженные пятерки. Настя росла в семье программистов и была с детства с компьютером на «ты». Женя училась программированию в колледже и современные языки программирования знала еще со школы. Ира как обычно быстро написала теорию. Задача была стандартная.
Ира отвечала после Таи, которая получила четыре. Кругов проверил теорию и задачу:
– У вас в задаче ошибка. Посмотрите, пожалуйста.
Ира ошибки не увидела.
– Вы переназвали элемент и испортили массив. Для программиста важно сохранить исходные данные. Только четыре.
Ира забрала зачетку и осталась в коридоре ждать остальных. Информатику сдавали неплохо. Было много четверок. В основном все выходили довольные со словами: «Какой классный мужик Кругов».
Олеся вышла из аудитории, счастливая, с четверкой.
Кругов обнаружил конспекты на коленках у Глеба и Антона и сразу отправил их на пересдачу. Вася получил четыре.
Вера не сдала информатику, накаркала себе пересдачу. Ира не видела, как она сдавала, но, говорили, что она начала заигрывать с деканом, теорию кое-как написала и не смогла ответить на вопросы по задаче. Вера надеялась на единый день пересдач в конце сессии.
Дима готовился к поступлению с Круговым и, наверное, рассчитывал на легкий экзамен… Но к нему Кругов отнесся даже строже, чем к остальным. Дима остался последним в аудитории, Кругов ставил ему четыре, но по программированию Дима хотел только пять. Кругов задавал ему дополнительные задачи и вопросы по ним… В программировании Дима разбирался.
– Пять, – Дима радостный, последним вышел из аудитории. – Иди, Кругов думает, что ты тоже будешь настаивать на пятерке, – сказал он Ире.
– Нет, я не буду, – Ира не была уверена в знаниях по информатике, она учила предмет совсем недавно…
У старосты
После экзамена по информатике староста Диана пригласила одногруппников к себе домой. Ее семья переехала в Краснодар, когда Диана училась в старших классах. Они купили небольшой дом. В гости отправилась вся группа, кроме еще обиженного Антона, Глеба и Васи. Усанова Диана после экзамена торопилась на вокзал, боясь опоздать на автобус: во время сессии она приезжала в Краснодар только в дни экзаменов. Вера, не сдав информатику, тоже отказалась идти к Диане. Она поехала сразу домой шокировать маму неудом.
Диана жила в частном доме недалеко от вещевого рынка и футбольного стадиона. Одногруппники долго шли за Дианой по узким улочкам одноэтажных домов частного сектора. Улицы не были расчищены от обледенелого снега и были покрыты коркой льда. Одногруппники осторожно скользили по льду, как по катку. Кое-где был посыпан песок. Девушки на каблуках старались не упасть. Стоял неприятный запах, в некоторых дворах не было удобств, и помои сливали прямо на улицу. Вонючие желтые следы в снегу и на льду приходилось обходить, иногда выходя на проезжую часть.
Наконец, Диана остановилась около синих железных ворот и открыла скрипучую дверь, одногруппники оказались в длинном частном дворе.
Когда-то общий двор принадлежал одному владельцу. Потом наследники его разделили на несколько частей, какие-то из них продали. Новые владельцы делали пристройки, надстройки и, как могли, расширяли жизненное пространство. Где-то пристроили выступающий деревянный коридор, где-то – нависающий второй этаж, где-то кирпичный сарайчик или гараж для авто. В итоге этих пристроек общий двор стал похож на неорганизованный скворечник. Диана показывала путь мимо соседских домов, по узкому петляющему двору, частично заасфальтированному, частично нет.
В самой глубине частного двора оказался дом Дианы. Пока одногруппники озирались, за Дианой добирались до низкого черного железного забора, состоящего из узких тонких прутьев и доходившего максимум до колен, Диана открыла дверь калитки, и ей навстречу выбежала маленькая черная дворняжка, которая истошно залаяла на незнакомых гостей. Собака была на длинной цепи, но выглядела серьезной и злой и вызывала опасение одногруппников.
У Дианы был небольшой незаасфальтированный двор, где летом выращивали малоприхотливые овощи, зелень и цветы. В углу двора стоял непокрашенный деревянный туалет-будка, от которого шел неприятный запах. Диана рассказала, что летом они ходили в туалет во дворе, а зимой в ведро, которое, чтобы не воняло, закрывали в коридоре, а потом выливали в туалет на улице. Но они делали ремонт и собирались устроить удобства в доме.
Диана закрыла громко лаящую собаку собой, и одногруппники быстро прошли в дом, саманный, одноэтажный, также с достроенным кирпичным коридором, надстройками и пристройками.
Диана рассказала, что ее мама работала бухгалтером в торговой фирме и была кормильцем в семье, а папа подрабатывал прорабом на стройке, он-то и достраивал и ремонтировал их дом. Зарабатывал он мало и находился на содержании жены. Как рассказывала Диана, он занимался домом, готовил еду, делал ремонт и воспитывал Диану.
Диана пригласила всех на кухню. Довольно вместительная кухня была построена недавно, стены еще не отделаны, только голый кирпич, скрепленный неровным слоем цемента, и бетонный пол, застеленный потертыми тонкими коврами. Окна были занавешены светлыми шторами в крупную розу. Диана включила стоящий около стола маленький белый обогреватель. Он зашумел и подул теплом на ноги одногруппников.
Мелькнул папа Дианы – толстый, невысокий, начинающий лысеть, с красным лицом, побитым корью, бородой и выступающей нижней челюстью, он быстро поздоровался с одногуппниками дочери и вышел на улицу.
Посреди кухни стол, совмещенный с двумя лавочками по бокам, был застелен бело-синей клеенкой. На лавочках все не поместились, и Диана принесла дополнительные табуретки для Димы и Леры.
Расторопно, как хозяйка дома, Диана заварила черный чай в полосатом бело-красном чайничке, нарезала хлеб, открыла варенье и раздала пиалки. Достала чашки из прозрачного черного стекла. На столе стояла еще бутылка коньяка Дианиного папы, и Диана предложила выпить:
– Наливай! – сказал Дима, – чтобы согреться!
Остальные отказались.
Стали пить чай и есть хлеб с вареньем, согрелись и оживились. Завязался разговор как обычно об учебе:
– Как вам экзамен по информатике?
– Кругов – классный мужик! – с выражением сказала еще раз Олеся.
– Вообще информатика нормально прошла, я думала, будет хуже, – улыбаясь сказала Лера. – Какой классный Кругов! Он справедливый. Кто что заслужил, то он и поставил! – Лера не уставала петь дифирамбы декану.
– Да, нормально сдали, – задумчиво подтвердила Тая.
– Все выучили, все ответили!
– Декану, слава Богу, сдали! – выдохнула с облегчением Женя.
– Быстро и не больно, – как обычно добавила Настя.
– Экзамены вообще пока нормально проходят, – добавила Женя.
– Тьфу-тьфу-тьфу, лишь бы не сглазить, – Диана хмыкнула и постучала по своей голове, как по дереву.
– Какой мужчина Кругов! Какой мужчина! Не мужчина, а мечта! – Настя закатила глаза.
– Ну да, – хмыкнула Диана. Она практически всегда говорила неуверенно и часто хмыкала. Нижняя челюсть у Дианы была немного смещена вбок – она когда-то носила брекеты и исправляла прикус.
– Только Веруха не сдала, – грустно сказала Олеся.
– Ну, впереди единый день пересдач… – сказала неунывающая Женя.
– И Глеб с Антоном! – сказала Ника.
– Ну они списывали! Придумали тоже, списывать у декана! Им сразу сказали, что не прокатит! – категорично сказала Женя.
Ира как всегда молчала.
Допили чай, Диана предложила пойти в зал. Из просторной кухни с высоким потолком через низкие двери попали в маленькую проходную комнатку с вишнево-коричневым фанерными полами и низким потолком. Из зала вели еще две двери в комнату Дианы и спальню родителей. На одной из стен висело сразу два небольших похожих ковра. Сбоку стояло скрипучее старое желтое кресло, застеленное покрывалом. На коврах висели самодельные снежинки и мишура еще с Нового года. По периметру комнаты над дверьми мигала гирлянда – Диана ее включила для одногруппников. В углу часть стены была обложена розовой квадратной плиткой – там находилась печь, которую топили дровами. Диана перенесла обогреватель из кухни в зал и включила его.
Диана махнула рукой в сторону закрытой двери в спальню родителей, которую не стала демонстрировать и пригласила одногруппников в свою крохотную комнату, в которой помещалась только кровать, шкаф и компьютерный стол. Учебники на полу были сложены аккуратными стопочками.
Дима сразу заинтересовался компьютером, быстро сел за комп, загрузил операционную систему, начал смотреть технические параметры компьютера, установленные программы и игрушки. Не успели оглянуться, как Дима запустил популярную игрушку-стрелялку. Рома менее фанатично относился к технике и болтал с одногруппницами.
– Не пускай его к компьютеру! Мы его теряем! – закричала Настя и стала шуточно оттаскивать Диму от компа. Он несерьезно отбивался.
– Мы его теряем! Пациент! Пульс! – Олеся радостно подбежала к Диме, схватила его за запястье, как врач, и стала щупать пульс.
– Мы в гости пришли или в комп играть? – спросила Настя.
– Ну оставьте его, пусть поиграет, – поддержала Диму Женя. И Дима в гостях остался за компом играть в компьютерную игру.
Диана крутилась вокруг Ромы и имела на него виды, она уже забыла Антона Ктавиди. Она по секрету сказала Ире: – Какой мальчик. Прям такой мужчина! – Диана закатывала глаза и прислоняла ладонь с растопыренными пальцами к лицу. Она заглядывала Роме в глаза и старалась понравиться. А Рома иногда предлагал Жене носить ее пакеты и провожать домой. Но Женя всегда отказывалась.