НЕРАЗЛУЧНЫЕ
– Почему ты не используешь порталы?
– Давен запрещает.
Зоран и Тэя верхом на лошадях возвращались в крепость у мыса Свободы. Предавший Орден убийца совершенно не хотел снова туда ехать, однако он дал слово Лауру сопроводить его возлюбленную в целости и сохранности. Было пасмурно и очень ветрено – частая погода для начала осени в Ригерхейме. Спутникам даже приходилось кричать, чтобы перебить ветер и быть услышанными друг другом.
– Из-за чего? – спросил Зоран.
– Чародеи короля Лютера могут выследить нас, если я буду использовать телепортацию.
– А они что, знают, кому ты служишь?
– Не факт, но такое возможно. А мы не можем рисковать.
– А ты не думаешь, что вы и так рискуете, принимая к себе всех подряд?
– Нет, не думаю. Мы, конечно, действительно принимаем к себе всех. Но в самой крепости живут лишь те, в чьей верности Давен не сомневается. Остальные его сторонники разбросаны по всей стране и пока что дожидаются своего часа. Помогают, чем могут, но о крепости не знают. Не зря мы поддерживаем слух о том, что она полностью разрушена, несмотря на то, что давно восстановили ее стены и даже принялись за башни.
Зорану и Тэе надоело перекрикивать ветер и заморосивший вдруг дождь, и они замолчали. Уроженец далекого Норэграда принялся гадать, сколько по времени еще сможет скрываться от жаждущего мести Ордена.
«Вряд ли это продлится долго. Но я не дам так просто себя убить».
– Зоран, почему ты отказался присоединиться к нам? – возобновила разговор Тэя.
– Хм. Наверное, потому, что считаю политику грязным делом.
– Странно слышать слова брезгливости от наемного убийцы.
– А что тут странного? То есть да, я действительно всю жизнь только и занимался тем, что пачкал свои руки в чужой крови. Это вовсе не повод для гордости, и очень редко – то, что приводит к торжеству справедливости. Но у меня хотя бы были оправдания: первое из них – это отсутствие выбора, а второе – некая благородная цель. А будут ли у меня оправдания, если я стану сражаться за Давена? Не думаю. Во-первых – выбор у меня теперь есть, а во-вторых – мне все еще непонятно, какие цели, кроме обретения власти, он перед собой ставит.
– Твое чудесное спасение не натолкнуло тебя на понимание этого? – в словах чародейки был явный укор.
– Нет, не натолкнуло. Я благодарен ему и уплатил свой долг. Но мне неведомо, каким Давен станет, если ему удастся занять трон Ригерхейма.
– Ты думаешь, им движет исключительно жажда власти?
– Я просто не привык питать иллюзии насчет высокопоставленных особ. Не сомневаюсь, среди них есть и достойные, но, в силу своей профессии, сталкиваться с такими мне почти не приходилось. И необходимости вносить свою лепту в войну наследников я совершенно не чувствую. Корону получит кто-то из них, а добывать ее для них, умирая и страдая при этом, будут простые люди.
– Тебе в любом случае придется снова задуматься над предложением будущего короля.
– Это почему же?
– Потому что сложившиеся условия совсем скоро исключат возможность остаться нейтральным. Каждый примет чью-то позицию, либо будет назначен врагом для обеих сторон. Каждому придется сражаться либо за Давена, либо за действующего правителя. И что-то мне подсказывает, что ни сам нынешний монарх, ни твои бывшие соратники, которое к нему уже примкнули, не будут тебе рады.
Зоран ненадолго замолчал, подбирая многочисленные аргументы для продолжения спора, но в итоге, вместо длинной речи коротко и сухо произнес:
– Я пойду своим путем.
«Только понятия не имею, каким».
***
Неделю занял путь от Ланта до мыса Свободы. Зоран и Тэя уже были близки к крепости и проезжали как раз то место, где наемный убийца не так давно встретил существо по имени Гастрод. Чародейка заметила, как Зоран внезапно сделался еще угрюмей, чем обычно, погрузившись в какие-то воспоминания.
– Что такое, Зоран? У тебя странный вид.
– Ничего, – он бросил на свою спутницу взгляд, дающий понять, что расспрашивать его не нужно.
***
– Тэя! – Лаур радостно поприветствовал чародейку. Он полностью восстановился после своего ранения, у его лица был здоровый цвет, окончательно вытеснивший бледноту, а движения излучали силу и бодрость.
Он тепло пожал руку Зорану и произнес:
– Спасибо тебе еще раз.
Наемный убийца улыбнулся. Лаур импонировал ему и вызывал доверие тем сильнее, чем дольше Зоран его знал.
«Но с ним все равно стоит быть осторожным. Он из окружения Давена, а ему я не слишком верю».
– Счастливо оставаться, Лаур. До свидания, Тэя.
Зоран развернулся и пошел к выходу из крепости, попутно размышляя над тем, чем будет заниматься дальше.
Проходя мимо одного из шатров, он услышал сбоку от себя знакомые голоса. Слов было не разобрать, так как говорившие произносили их шепотом:
– И как же ты предлагаешь поступить? Вломиться по очереди во все таверны города и спросить там каждого посетителя: «А вы не видели случайно здесь знаменитого разбойника, Элаяса Лисьего Хвоста? Нет? Не пробегал?» – произнес гном.
– Я не предлагаю поступать так прямолинейно, но все же да, начать стоит именно с таверн. Просто интересоваться нужно, как бы это сказать… более деликатно, – ответил южанин.
– Да ты с ума сошел! Я на сто процентов уверен, что у него глаза и уши в каждой забегаловке! Нас сразу схватят и поотрезают языки к чертовой матери!
– И как же ты предлагаешь действовать?
– Я как предлагаю? Да хрен его знает, как я предлагаю!
– Значит, за неимением лучшего остается этот вариант.
– Нет уж! Предлагай другой! Мне слишком дорога моя шкура.
Зоран подошел к спорившей парочке.
– Нейб! Рогги! Вот так встреча! Чего шепчетесь?
Южанин и гном посмотрели на своего нового собеседника и, кажется, обрадовались ему. Нейб совсем не сдерживал улыбку, гном же старался сохранить суровость облика, но все равно было видно, что он приятно удивлен.
– Зоран из Норэграда! Вот уж не думал, что еще когда-нибудь встречу человека, которому обязан своей жизнью, – сказал Нейб.
– Я в той же степени обязан вам двоим. Один я все равно бы не справился.
Южанин перевел взгляд на Рогги:
– Чего молчишь, коротышка? Это же Зоран! Тот человек, благодаря которому ты все еще оставляешь на земле свои крошечные следы!
– Заткнись, гад! Привет, Зоран. Я рад тебя видеть.
«У этих двоих ничего не меняется».
– Это взаимно, Рогги. Вам кто-нибудь говорил, парни, что вы очень мило ссоритесь?
– О, с этим не поспоришь, – ответил Нейб. – А особенно мил в эти моменты Рогги, хоть он и похож на кипящий самовар с приклеенной бородой.
– Ну все, достал! – Рогги замахнулся правой рукой и сжал кулак, чтобы со всей силы врезать им по лицу своего друга, но не успел этого сделать, так как между ними встал Зоран, едва сдерживающий смех в тот момент.
– Отойди, Зоран! Дай мне врезать по его наглой роже!
Нейб хохотал, а Рогги Костолом краснел и злился. Зоран всячески пытался его утихомирить, но гном не унимался и еще больше смешил своим решительным настроем.
В какой-то момент южанин поборол свой смех и произнес:
– Рогги, хватит злиться, мы же друзья.
– В гробу я видал таких друзей! Отпусти меня, Зоран, не буду я его трогать. Еще не хватало руки марать, – ярость гнома начала сходить на нет. Он был в равной степени вспыльчивым и отходчивым.
Когда все утихомирились, Зоран спросил своих товарищей по арене:
– Вы присоединились к Давену, я правильно понимаю?
– Да. Мы благодарны ему за освобождение и считаем, что дело его правое, – сказал Нейб.
– А ты что тут делаешь, Зоран? – поинтересовался Рогги.
– Я тоже отдавал долг за свое спасение. Но, в отличие от вас, оставаться здесь не собираюсь.
– Жаль. Ты бы пригодился, – произнес южанин.
– Да уж. Помог бы нам с этим чертовым Элаясом Лисьим Хвостом, – на этих словах гнома лицо Зорана резко посерьезнело и сделалось пугающе каменным. Он уже слышал раньше имя этого разбойника. Ныне покойный барон Дункан ван Рерих, продажный главы Трезны, за щедрое вознаграждение поставлял Элаясу заключенных в тюрьму людей, после чего те с большой вероятностью становились рабами в южных королевствах. Либо умирали.
Зоран с горечью вспоминал, как разрывалось его сердце, когда несчастная Анжелика умоляла его помочь найти своего мужа Хуго, а он отказался и просто пошел дальше, сославшись на то, что не занимается розыском пропавших без вести.
«Все верно. Я не занимаюсь подобными вещами. Я отнимаю жизни, а не возвращаю их. Поверить не могу, что когда-то я действительно верил, что помогаю людям».
Зоран сглотнул образовавшийся в горле ком и спросил:
– А что там с этим Элаясом?
– Давен очень хочет, чтобы мы с Рогги вычислили, где он находится. А мы понятия не имеем, как это сделать.
– А потом что? Когда вы вычислите его?
Нейб почесал затылок и неуверенно произнес:
– Потом мы должны привести его сюда. И я не имею ни одной мысли, как это сделать. Давен весьма скуп на инструкции.
– И самоуверен, – вставил Костолом. – Задание, видите ли, простое, по его мнению. Сам бы попробовал его выполнить.
«Анжелика просила найти Хуго живым или мертвым. Вряд ли это возможно теперь, но почему бы не попытаться?»
– Я помогу вам. У меня имеется некоторое представление, с чего нужно начать поиски.
«Пора мне сделать хоть что-то хорошее».
Нейб и Рогги переглянулись.
– Ну да, ты же детектив, – произнес гном.
ПРОПАВШИЙ БЕЗ ВЕСТИ
– Мы арендуем этот дом, – сказал человек в черной одежде и начал отсчитывать талеры.
Щуплый, пожилой, интеллигентный с виду собственник помещения не переставал изумленно разглядывать пеструю компанию, состоящую из мрачного здоровяка в черном, высокого южанина и хмурого гнома, попутно размышляя над тем, почему эти люди так долго осматривали именно подвал.
– Вот. Этого хватит на неделю, – одетый в черное снова заговорил, указав на стол, на поверхности которого столбиками разложил серебряные монеты.
Владелец дома бережно сложил деньги в свою сумку и произнес:
– Желаю удачного времяпровождения в Трезне, господа. Всего доброго. – Он положил на стол связку ключей, после чего поклонился отрывистым кивком и ушел.
Троица провожала его взглядом. Когда дверь захлопнулась, тот, что смуглее остальных, заговорил:
– Ну хорошо, Зоран, подвал у нас теперь есть. Что теперь?
– Теперь мы дождемся ночи.
***
Линар Соренсен, начальник дознания города Трезна, возвращался со службы домой, как всегда, поздно вечером. После смерти барона Дункана этот служака стал нервным и пугливым, ведь многие в городе поговаривали, что мэр умер не случайно: ему якобы отомстили близкие незаконно арестованных жителей.
Линар никак не мог понять, откуда людям стало известно о насильственной смерти градоначальника, ведь слухи о скоропостижной кончине последнего из-за чахотки распускались весьма старательно.
«Кто-нибудь из стражи проболтался, скорее всего».
Прошло уже больше двух лет со дня убийства Дункана, и Линар, опасавшийся той же участи для себя, все еще не мог успокоиться. Он старательно убеждал себя в беспочвенности собственных опасений, но при этом продолжал вздрагивать от любого шороха, когда оставался один, что случалось, впрочем, довольно редко, так как Линар в целях безопасности постоянно окружал себя стражниками и даже шага без них не делал. За исключением случаев, когда направлялся из дома на работу и наоборот. Он не хотел прослыть трусом в глазах своей жены.
Принимаемые им меры предосторожности на самом деле не были лишены смысла. Начальник дознания был далеко не дураком и прекрасно понимал, что человек, способный убить целого главу города в собственном доме, легко может добраться и до него при наличии такого намерения.
А оно было.
***
– Может, он уже дома? – шепотом спросил Нейб.
– Нет. Он поздно возвращается, я точно это знаю, – ответил Зоран.
– Хм, – буркнул Рогги.
Троица, напоминавшая беззвучные тени, тихо подходила к безлюдному, слабо освещенному перекрестку.
– Все, мы пришли. Он точно пройдет здесь, иначе ему придется делать большой крюк до дома. Нужно перекрыть пути отхода. Рогги, встань вон там, за бочками. – Зоран указал гному на узкий промежуток между двумя заброшенными на вид домами. – Ты, Нейб, скройся за каменной лестницей, которая ведет к мосту. А я останусь здесь. Спрячусь и схвачу его, когда он будет проходить мимо.
Гном, южанин и Зоран заняли свои позиции.
«Далековато до дома, который мы сняли. Будет очень печально, если стража заметит, как мы несем по городу чье-то тело. Может, попробовать гипноз?»
Прошло около получаса, а Линар все не подходил. Зоран уже начал сомневаться в правильности выбранного для похищения места и обдумывать следующий день.
«Подождем еще немного. Если не появится, проследим за ним с утра, когда он будет выходить из дома. Поймем маршрут, по которому он ходит, и снова выставимся ночью, но теперь наверняка».
Зоран уже собрался окликнуть товарищей и уходить, как вдруг ему показалось, что с конца улицы доносятся звуки шагов. Прислушался – так оно и было.
«Какой-то он нервный. По сторонам оглядывается».
Это определенно был начальник дознания: худая фигура, шаркающая походка, не слишком высокий рост и плохо сидящее форменное обмундирование – облик этого человека остался таким же, каким и запомнил его Зоран больше двух лет назад, когда следил за Дунканом. Единственным, что Линар где-то потерял, оказалось его былое спокойствие: он постоянно оборачивался и как будто с тревогой вглядывался в каждый неосвещенный угол.
Зоран отыскал в кармане свой амулет и заранее достал его.
«Металл кажется более холодным, чем обычно. Странно».
Лжедетектив вышел на дорогу аккурат в тот момент, который позволил ему оказаться лицом к лицу с начальником дознания и меньше чем в шаге от него. Но все пошло не совсем так, как рассчитывал Зоран. Взгляд Линара Соренсена не сделался пустым из-за маятникообразных движений амулета, а выражал вполне понятный страх.
«Андерс предупреждал, что амулет рано или поздно перестанет работать, если его владелец предаст Орден. Очень не вовремя».
Пока Зоран находился в недолгом замешательстве Линар уже побежал прочь, в панике выкрикивая:
– Стража! Стража!
Зоран, мысленно выругал себя и рванул за ним, понимая, что, выбежав на более широкую и освещенную улицу, привлечь внимание стражи Линару не составит никакого труда, как вдруг в бок начальника дознания, словно носорог, врезался Рогги.
– Ух, – служака, из груди которого гном выбил весь воздух, упал на землю, пролетев предварительно не меньше пяти футов.
«Теперь я понимаю, почему тебя зовут Костоломом».
Кричать Линар Соренсен уже не мог – кислорода не хватало. Но даже если бы хватало, призвать стражу еще раз он бы не успел: могучий гном наклонился над ним и вырубил тяжелым ударом своего огромного кулака.
– Зоран, что с тобой, черт подери? Он чуть не удрал! – ворчал Рогги.
– Я что-то замешкался.
***
– Нейб, не мог бы ты набрать ледяной воды для нашего нового друга? Ему пора просыпаться, – сказал Зоран.
– Ага, – отозвался южанин, после чего взял лежавшее в углу пустое деревянное ведро и пошел вверх по лестнице к выходу из просторного подвала.
– Может, сдох? – предположил гном.
– Нет, он жив. Но приложил ты его знатно, Костолом, – опроверг лжедетектив догадку Рогги. Тот, в свою очередь, сразу приободрился, поднял подбородок и сделал гордую физиономию – ему нравилось, когда его называли Костоломом и хвалили за физическую силу.
Когда Нейб захлопнул за собой дверь, Рогги поинтересовался:
– Зоран, почему ты его сразу не схватил?
– Эээ… мне показалось сначала, что я обознался.
***
Поток ледяной воды хлынул в лицо и тело человека, за обе руки привязанного к низкому потолку подвала. Пленник проснулся, сделав одновременно с этим глубочайший вдох.
– Где… где я? Кто вы такие? – вопрошал он.
Удар кулаком под дых заставил его снова замолчать и вернуться к намного более важному занятию – ловле ртом воздуха.
– Вопросы, Линар, – начал Зоран. – задавать здесь будем мы. А ты будешь только отвечать на них. Ясно?
Начальник дознания утвердительно закивал головой.
– Как найти Элаяса Лисьего Хвоста?
Хитрые глазки Линара забегали. Он оказался куда более крепким, чем казался на первый взгляд:
– Я… слышал о некоем Элаясе, разбойнике. Но дел с ним никогда не имел, поэтому понятия не имею, где и как его найти, – на этих словах начальник дознания сделал лицо столь жалобное и испуганное, что ему действительно можно было поверить. Но Зоран знал, что Линар лжет.
– Рогги, плоскогубцы.
Гном оперативно подал инструмент.
– Нет… нет… пожалуйста… я ничего не знаю… ааа! – Зоран со своей фирменной улыбкой, не оставляющей никакой надежды на милосердие, сжал клещами сразу два передних зуба дознавателя.
– Будет немного больно, – сказал он.
– Я ничего не знаю!
Зубы удалось вырвать быстро. Из десны Линара потекла кровь, заполняя рот визжащего от боли и страха дознавателя и стекая по его щекам и шее.
– Дальше будет левое ухо, – произнес пытавший.
– Отпустите… отпустите. Ааа!
Зоран стиснул плоскогубцами левое ухо господина Соренсена, что само по себе приносило тому адскую боль. Чего уж говорить об ощущениях, которые сулило отрезание этой части тела. Начальник дознания визжал, но не дергался, так как это приносило еще большие страдания.
Пытавший наклонился к свободному от тисков правому уху Линара и тихо произнес:
– У меня есть идея сделать тебя полностью ассиметричным.
– Ааа! Хватит! Я не могу ничего рассказать! Меня убьют, если узнают!
– Я сделаю это раньше, если ты будешь молчать. И гораздо медленнее.
Было видно, что начальник дознания задумался, хоть и медлил пока с ответом. Напрасно, ведь Зоран не блефовал.
– Рогги, нож, – произнес он, продолжая оттягивать ухо Линара клещами.
– Нет! Хватит! Я скажу! Скажу! – Завопил тот.
– Начинай быстрей, пока я не начал резать.
– Через четыре дня! Он встретится с главой города через четыре дня! Ночью!
– Новый мэр тоже занимается работорговлей? – Зоран был искренне удивлен этим фактом.
«Хотя чего я ждал? Сам же всегда говорю, что у подонков, которых призван убивать Орден, неизбежно имеются последователи».
– Да! Но он поступает умнее, чем Дункан! Поставляет меньшее количество людей и всего лишь раз в три месяца, вместо раза в месяц, как делал барон!
– Что-то вы измельчали, Линар.
– Наоборот! Прибыли стало даже больше!
– Это почему же?
– Во-первых, Мерелис Тод, став главой Трезны, поднял расценки! А во-вторых, верховным судьей города был назначен его бывший помощник! Мерелис ничего ему не платит, и эта чертова марионетка закрывает на все глаза за просто так!
Услышав имя нового главы города, Зоран остолбенел. Два года назад, на шабаше, Мерелис едва не поседел, когда наемный убийца угрожал снова прийти в Трезну и забрать его жизнь. Зоран мог поклясться, что мерзавец в тот момент был напуган до такой степени, что готов был образумиться и начать пресекать еще в зародыше любые попытки торговать людьми, но, похоже, Адела была честна, и чародейки действительно стерли ему воспоминания о той ночи.
«Возможно, мне все-таки придется сдержать свое обещание, ублюдок».
– А теперь рассказывай, где они собираются встретиться.
Зоран, наконец, разжал клещи. Линар Соренсен облегченно выдохнул и принялся рассказывать, как ему и было велено. По окончанию своей речи он набрался смелости и спросил:
– Вы же меня отпустите?
– Мы решим, что с тобой делать, позже. Вдруг ты нас обманываешь.
Линар нервно сглотнул кровавую слюну, после чего решился на еще один вопрос:
– А если встреча не состоится? Если их планы поменяются? Это же не зависит от меня!
Зоран непринужденно улыбнулся, вытирая какой-то тряпкой окровавленные клещи, и ответил:
– Молись, чтобы она состоялась, Линар.
***
Зоран, Нейб и Рогги по наводке начальника дознания подошли к Древнему Святилищу на несколько часов раньше предполагаемой встречи.
– И это называется святилище? – спросил гном своих товарищей.
Место, к которому прибыла троица действительно на религиозное сооружение не походило. Да и вообще не походило на какую-либо постройку – на равнине в хаотичном, на дилетантский взгляд, порядке вертикально расположилась группа из примерно двадцати длинных, отдаленно напоминающих прямоугольники камней. Твердые и величественные, они тянулись к небу, словно пальцы скрытых под землей великанов. За ними, высокими и широкими, легко можно было спрятаться людям, которые планировали, например, засаду.
– Это действительно когда-то было святилищем, Рогги. В очень далекие времена, еще до рождения той цивилизации, которую мы знаем сейчас. Все со временем теряет первозданный облик, но надо признать, что камни эти все-таки неплохо сохранились для своего возраста, – Зоран решил провести небольшой экскурс в историю.
– Да кому ж здесь можно молиться? Богу камня? Хе-хе, – шутливо продолжил Костолом.
– Не осмеивай чужие религии, – строго произнес Нейб.
– Вы только гляньте, кто у нас вдруг уму разуму стал учить! Весельчак Нейб, мать его! Самый легкомысленный хохотун во всем Ригерхейме! – ответил Рогги.
– Ты же знаешь, мне не нравятся шутки на тему религий, пусть и забытых.
– А мне не нравятся шутки на тему роста! И что с того?!
Троица на несколько минут прекратила беседу. Молчание прервал южанин:
– Признайся, Рогги, ты просто завидуешь этим камням.
– В смысле? Почему?
Нейб ехидно улыбнулся и, согнув руку в локте, устремил указательный палец в направлении верхушки одной из глыб, намекая гному на ее немалую высоту. Костолом сердито сжал губы.
– Пошел ты. Гномофоб.
Зорану нравились взаимоотношения между гномом и южанином: Нейб и Рогги могли непрерывно соревноваться в остроте ехидств хоть целый день, но в нужный момент, похоже, всегда готовы были броситься друг за друга в бой и рисковать жизнью.
«Повезло мне с новыми соратниками».
Но час встречи Элаяса и мэра Трезны неумолимо приближался. Зоран понимал, что своих товарищей пора затыкать, так как уже настало время занимать позиции для засады.
– Нейб, дай подзорную трубу.
Южанин передал требуемый предмет, после чего тот, кто называл себя детективом, внимательно осмотрел с помощью него все стороны света.
– Ну что там? – поинтересовался гном.
– Чисто. Но места занимать уже пора. Иначе потом будет поздно.
Нейб и Рогги переглянулись. В их лицах появилась тревога. Немудрено: и южанину, и гному было очевидно, что противник превзойдет их в численности в несколько раз. И даже присутствие в их небольшом отряде такого рубаки, как Зоран, не сильно обнадеживало. Они, конечно, ничего не сказали, но Зоран и без этого смог учуять исходящий от своих соратников страх. Он прекрасно его понимал.
– Мой план рискован, знаю. Поэтому я не обижусь, если вы откажетесь, парни.
Гном сердито уставился на одетого в черное товарища, который взял на себя роль предводителя:
– Иди к черту! Костолом битв не избегает!
– Мы доведем дело до конца, Зоран, – вторил Рогги Нейб.
Зоран горько ухмыльнулся.
«Черт подери, не хотел бы я потерять кого-то из вас».
Троица принялась занимать позиции.
***
Первым на место прибыл Мерелис Тод в сопровождении шестерых стражников. И, разумеется, с крытой грузовой повозкой, внутри которой находились будущие рабы.
Нейб сжимал в руках свой лук, стоя за самым дальним из тех камней, выглядывая из-за которых, можно было видеть одновременно и противников, и Зорана, жестами дающего команды. На протяжении всего пути из Фристфурта в Трезну он хвастался, что является лучшим лучником юга. Оставалось лишь дождаться момента, чтобы подтвердить слова делом.
Зоран прятался за камнем, расположенным ближе всего к повозке, чтобы слышать разговор пришедших на встречу работорговцев и, осторожно выглядывая, видеть их. Во время сражения он должен будет отвлекать внимание врагов на себя, чтобы Нейб мог спокойно их расстреливать.
Рогги находился в самой середине группы камней. Ему предстояло обрушить свою секиру на врагов, если те все-таки ринутся за Нейбом в узкие промежутки между твердыми безжизненными громадами.
– Прискорбно. Элаяс снова опаздывает, – произнес Мерелис Тод.
– Хамство, мой господин, – отозвался один из стражников, по всей видимости, старший из них.
– Вы так и не выяснили, куда пропал ваш начальник, Линар Соренсен? Мне нужно, чтобы он завтра же вернулся к исполнению служебных обязанностей.
– Мы работаем над этим, мой господин.
– Сплошные огорчения с вами.
– Виноваты, мой господин.
Вдали послышался стук копыт и громыхание еще одной грузовой повозки.
«Должно быть, пустая, чтобы пересадить в нее пленников из повозки мэра».
– Едут, мой господин.
– Вижу.
Разбойников оказалось тринадцать человек, включая вожака. Элаяс Лисий Хвост оказался крупным мужчиной с бородой и бакенбардами, но без усов. Волосы на лице были светло-русыми, растительность головы же скрывалась под носимой разбойником темно-рыжей шапкой с хвостом, благодаря которой бандит и получил свое прозвище. Лицо этого человека было сосредоточенным, а глаза проницательными.
Он и все остальные разбойники слезли со своих коней. Мерелис Тод и всего-навсего двое стражников сделали то же самое. Группы подошли друг к другу, и Элаяс посмотрел в глаза мэру Трезны. Довольно сердито, как показалось выглядывавшему из-за камня Зорану.
– Показывай, – сказал вожак бандитов.
Мэр в сопровождении стражников и Элаяс в сопровождении своих товарищей подошли к повозке с пленными, после чего измученных людей стали выпускать на улицу по одному. Затем их построили в шеренгу, и вожак разбойников осмотрел живой товар. Удостоверившись в надлежащем качестве, он скомандовал одному из бандитов принести мешок с золотом.
Стражник Мерелиса скрупулезно пересчитал деньги, что заняло несколько минут, после чего произнес:
– Все верно, мой господин.
– Забирай товар, Элаяс, – сухо обратился глава Трезны к своему покупателю.
По бокам колонны из восьми будущих рабов встали в общей сложности десять разбойников, после чего это шествие двинулось в сторону повозки Лисьего Хвоста.
В этот момент Зоран жестом подал Нейбу сигнал об атаке.
Южанин выпустил первую стрелу. Она еще не успела долететь до цели, как вторая уже последовала за ней. Они обе попали туда, куда стрелок и целился: двое пронзенных в шею разбойников рухнули замертво.
Тут же началась суета. Пленники, пользуясь случаем, ринулись прочь, а один, самый отчаянный из них, даже подобрал с земли меч, принадлежавший мертвому бандиту, и успел поразить им одного из людей Элаяса, после чего и сам был убит главарем разбойников. Неразбериху усугубляли также кони: неоседланные они стали разбегаться по сторонам.
– Камни! – прокричал не пожелавший отступать Лисий Хвост.
Оставшиеся члены его банды, коих помимо него теперь было девять, среагировали на крик командира моментально и, прикрываясь своими деревянными щитами, двинулись к той части Древнего Святилища, со стороны которой прилетели стрелы. Тем временем Мерелис Тод со своими стражниками и мешком золота начал поспешно ретироваться, не собираясь принимать бой.
Зоран вышел из укрытия и, сжимая свой меч обеими руками, рванул к группе врагов, намереваясь атаковать их сбоку, пока взгляды разбойников были устремлены в том направлении, где находился лучник.
Убивать – это то, что Зоран умел лучше всего. Он беззвучно подошел к правому флангу группы бандитов, после чего обрушился на них подобно ударам молнии. Два взмаха мечом – два трупа в первую же секунду атаки, и теперь уже внимание разбойников полностью переключилось на напоминавшего черного ворона человека. Это оказалось ошибкой: как только люди Элаяса повернулись к Зорану, одного из них тотчас поразила в неприкрытый щитом бок стрела. Теперь разбойников осталось всего семь, включая главаря. Банда оказалась совершенно не подготовленной к засаде.
– Том, Эйк, к камням! Быстро! – скомандовал Лисий Хвост, после чего два человека мгновенно отделились от основной группы и быстрым темпом продолжили движение к лучнику, прикрываясь щитами.
Зоран остался наедине с пятью хорошо вооруженными разбойниками, среди которых был и Элаяс, которого нужно было взять живым. На Нейба надеяться уже не стоило, так как южанину и Рогги суждено было дать бой Тому и Эйку.
Бандиты пытались медленно окружить Зорана, но он, отступая назад, не позволял этого сделать. Каждый противник прятался за щитом, почти не оставляя ни одной открытой области на своем теле. Попасть по ним было трудно, поэтому Зоран не рисковал ударять первым, а вместо этого ждал чужой ошибки и шанса для смертоносной контратаки. В какой-то момент один из разбойников – крайний слева – посчитав, что его не видно боковым зрением, немного опустил и отвел в сторону щит, после чего постепенно стал заходить Зорану за спину. Лжедетектив заметил это, но отшагивать назад не стал, а, напротив, видя незащищенный корпус врага, позволил тому приблизиться. Бандиту не суждено было снова выставить щит перед собой: Зоран подскочил к нему и пронзил насквозь так быстро и неожиданно, что тот даже рта открыть не успел. Остальные члены банды тут же бросились атаковать в ответ. Получилось не слишком хорошо: первому из налетевших на него Зоран по локоть отрубил руку, сжимавшую меч, прямо во время нанесения им удара, который не разрезал ничего, кроме воздуха. Затем лжедетектив отбил несколько выпадов и сам несколько раз атаковал в ответ, никого при этом не убив. Дальше разбойники немного успокоились и вновь начали пробовать окружить Зорана. Но сделать это было уже сложнее, так как их осталось всего лишь трое, включая вожака. А для Зорана этого было слишком мало.
Те, кого называли Томом и Эйком, скрылись в лабиринте огромных камней, образующих Древнее Святилище, намереваясь найти и обезвредить лучника. Они старались идти тихо и не слишком близко друг к другу. Том представлял собой крепко сложенного, но невысокого мужчину, а Эйк был очень большим и упитанным. Оба выглядели закаленными в боях воинами. Такими же, как Рогги Костолом.
Гном выглянул из-за камня, за которым прятался, и заметил приближающихся к нему разбойников, после чего снова полностью скрылся из виду. Он собирался застать их врасплох и затаил дыхание, вслушиваясь в шаги и определяя расстояние до врагов на слух.
Когда Рогги понял, что бандиты уже совсем рядом, он с ударом выскочил из своего укрытия. Лезвие секиры вонзилось в череп Тома, и тот упал замертво, когда гном извлек из головы врага свое оружие.
Эйк оказался серьезным противником: неожиданно проворный для своих габаритов, он отпрыгивал от Костолома в момент нанесения тем ударов и сокращал дистанцию в паузах между ними. Таким образом, бандит хотел утомить Рогги, но гном оказался выносливым и размахивал свой огромной секирой без устали. В какой-то момент Рогги так увлекся, что позабыл о том, что находится не в чистом поле, а в узких промежутках между глыбами. Он ударил так широко и размашисто, что острие с силой врезалось в расположенный по правую руку камень. Костолом потерял равновесие и, пока пытался устоять на ногах, получил мощный удар ногой в бок, отчего тут же упал, выронив секиру на землю.