От улыбки, сопровождавшей Виктора весь день не осталось и следа, её сменила сосредоточенность. Он шёл быстрым шагом в кабинет директора, может ещё можно всё исправить, если это поможет, он сам составит все необходимые документы, поговорит с кем нужно, убедит…

Секретаря уже не было на месте, но открыв дверь кабинета, Виктор увидел и самого директора и завуча сидевших за потрёпанным коричневым столом, что-то обсуждающих, повезло.

–Пётр Савич, Ирина Кимовна, здравствуйте, как здорово, что я вас застал.

– Витя, здравствуйте,– по отчеству к Виктору обращались только при учениках, что в общем мало беспокоило молодого специалиста- Мы как раз о вас говорили, скажите, 6 Б готов к ВПРам на следующей неделе, а-то есть опасения…

Виктор не сразу понял, о чём его спрашивают.

– Да…готов…как всегда…подождите я к вам по другому вопросу, вы моё письмо в пятницу получили?

– Это про ремонт, что ли?– не отрываясь от каких-то бумаг, спросила завуч.

–Да, там какая-то чехарда получилась, мне сегодня написали, будто от нашей школы нет заявки и перечня работ, говорят, другую школу ремонтировать будут из-за невыполнения регламента. Вы, наверное, не увидели информацию о сроках, давайте я быстро и заявку и перечень составлю, думаю, ещё можно всё исправить…

– Виктор, подождите,– перебил явно волнующегося учителя директор – Мы всё увидели, но решили не участвовать в этом конкурсе.

– Будут ещё они нам сроки устанавливать! Суббота и воскресенье – единственная возможность отдохнуть, и так приходится дома работать, им ещё какие-то бумажки нужно присылать, а потом и видео из наших, извиняюсь, клазетов, всему району покажут! Ославить нас хотят? Нет уж, спасибо!– вдруг сорвалась завуч.

Виктор слушал, но отказывался верить услышанному, обычно сдержанная Ирина Кимовна явно была раздражена.

– Подождите, Ирина Кимовна,. ремонт же сделают, бесплатно, мы же с вами говорили ещё в начале года, что туалеты никуда не годятся… Пётр Савич, как же так?…

– Виктор Андреевич, – ответила вместо директора завуч – обслуживание и обустройство школьного имущества не входит в ваш функционал, ваша работа учить детей- вот и учите, а вопросы ремонта, управления или какие-либо иные задачи оставьте администрации.

Тоже мне, выискался! Ну да, не новые… и что? Будто у нас совсем плохо было, сорок лет школе и ни одной жалобы, одни благодарности от начальства и выпускников. Туалет как туалет, получше, чем у многих в районе, не на улице – и то скажите спасибо! Лучше бы дисциплиной на своих уроках занялись, бардак, соседние кабинеты жалуются, от родителей жалобы, даже от детей жалобы.. Ладно, уроки вести не умеете, коробки какие-то, методики какие-то новые, старые будто плохие, нам хоть работать не мешайте с бумажками этими вашими…

–Я понял,– прервал завуча Виктор и вышел из кабинета. Состояние его трудно было описать словами. Мимо плыли школьные стены, лестничные пролёты, окна. Непонятно как, ноги сами привели к лестничной площадке и открытой двери туалета. Поколебавшись пару мгновений, Виктор вошёл.

Серый, когда-то белый, потолок. Жёлтые расписанные фломастерами стены и коричневые от ржавчины трубы вдоль них, три дырки в полу без хоть какой-то перегородки, мутное окошко под потолком и раковина у двери с краном из которого лилась тоненькая струйка воды. Пол покрыт квадратной плиткой местами отколотой, местами выщербленной, как рот беззубого стрика. Пахло табаком. Точно такой же туалет был и в Витиной школе, когда тот сам ещё только учился. Действительно, туалет как туалет, каких сотни…Витя постоял ещё мгновение и вышел, и уже хотел закрыть рябую дверь, как за спиной услышал:

– Виктор Андреевич, можно вас?– учитель истории обернулся.

– Дима? Да, конечно. Что такое?

– У нас урок завтра, можно я вещь для коробки принесу? У нас же татары, иго там…?

– Да, а что у тебя?

– Мы наконечник от стрелы на огороде откопали, дедушка говорит- точно татарский – похвастался шестиклассник.

– Приноси, конечно. Только параграф прочитать не забудь и про наконечник этот что сможешь узнай.

– Уже прочитал,– похвастался ученик – До свидания, Виктор Андреевич.

– До завтра, Дима.

21.04.21

Холодец

Клавдия Семёновна затеяла холодец. Каждый год, за два-три дня до седьмого января начинались приготовления. Клавдия вздыхала перед каким-либо делом и проговаривала в пол голоса: «Ещё холодец варить…» Здоровье в это время как назло подводило, спина, болевшая обычно во время посадки и сбора урожая в «дни холодца» давала о себе знать с особой силой. Соседка, зашедшая за солью, могла застать идущую полным ходом уборку (что где лежит в доме определяла только Клавдия) и, попрощавшись, отметить какую-то усталость и смеренную болезненность хозяйки. Муж Клавдии Семёновны Володя в самой готовке не участвовал, но каждое Рождество кости покупал только он, у одних и тех же людей, одно и то же количество. «Разве хорошее мясо на базаре найдёшь?»– говорил он. Снабдив жену необходимым Володя всегда уходил то в гараж- повозиться с машиной, то по работе куда-нибудь отлучался. Следующие три дня его почти не было дома. Сын Клавдии также в приготовлении главного блюда не участвовал, более того, Витя старался не попадаться на глаза в эти моменты, мать в такие дни была особенно раздражительна. Если всё-таки возникала необходимость что-то спросить, мог получиться подобный разговор:

– Мам, а где полотенце?

– Какое полотенце?

– Для душа.

–Ты что, не знаешь, где у нас полотенце лежит? Я тут с кипятком вожусь, ещё овощи резать…Всю жизнь в шкафу лежит, на второй полке.

– Понял, извини, сейчас возьму.

– Да стой ты. Возьмёт он. Как отец слепой, не видит перед глазами ничего. Сейчас достану. Будет ещё по шкафам лазать.

Клавдия Семёновна порывисто и преувеличенно быстро забиралась на стул и из самого угла верхнего шкафа доставала полотенце.

Продукты к столу хозяйка всегда выбирала сама, долго ходила по небольшому рынку, критически рассматривая разложенные на прилавках товары и, по одним только ей известным признакам, выбирала нужное. Приходя домой с покупками, всегда жаловалась на цены и соглашалась с мужем в том, что ничего хорошего на базаре купить нельзя, пеняла на тяжёлые сумки, которые приходилось тащить самой. На вопрос почему не попросила помочь всегда отмахивалась: «Да ладно уж…сама.». После таких закупок у Клавдии снова к вечеру болела спина.

После женитьбы сына и переезда в областной центр ничего не изменилось. Виктор с молодой женой и годовалым сыном время от времени навещал отца с матерью, он всегда предлагал свою помощь в домашних делах, но Клавдия всегда отвечала: «Вот ещё, и так редко приезжаете, не видимся совсем, ещё и готовить будешь. В городе что ль не наработался?»

Лена, жена Виктора, первое время тоже предлагала свою помощь, но также безуспешно. Выросшая в городе и будучи лёгкой и общительной женщиной, Лена довольно свободно чувствовала себя на любой территории. Будь то дом друзей, или заграничная гостиница, или походная кухня- Лена всегда легко адаптировалась в пространстве и могла без особых сложностей приготовить всё что угодно не дёргая хозяев. Так было и здесь. Если хотелось чаю- Лена шла на кухню и ставила чайник, если нужно было что-то приготовить малышу- без вопросов Лена находила всё необходимое.

Областные гости сидели в зале перед телевизором, Сёма, на годовалых дрожащих ногах, держась за спинку дивана пытался дотянуться до висящей на стене картины. Он едва научился стоять с поддержкой, поэтому как только он забывался и разжимал свои кулачки протягивая к полотну не одну, а обе ручки- тут же падал на ноги матери, сразу же поднимаясь вновь.

–Вить, а может чайку?

Витя молчал- то ли не услышал из-за работающего телевизора, то ли делал вид, что не слышит.

– Витяяяяя,– качая мужа за плечи и растягивая последнюю гласную протянула Лена,– твоя жена без чая умирает, практически ссыхается заживо.

Виктор помолчав ещё немного с явной досадой посмотрел на Лену

– Давай потом, а?

– Почему?– удивилась Лена.

– Ну не хочется сейчас на кухню идти…

– Мммм? Тебя там съедят?

– Да не съедят…просто там… холодец…

И действительно, «холодцовое время» было в стадии кульминации: на кухне постоянно что-то звякало, резалось, стучало, в доме было душно, но старые окна не открывали. Раньше бы приоткрыли дверь, но сейчас этого нельзя было сделать из-за Сёмы.

– Ты боишься холодца? Не знала этого про тебя.– Пошутила Лена, но Виктор даже не улыбнулся.

– Когда мама готовит холодец, на кухне лучше не появляться, она сама не своя.

– В смысле раздражительная?

– Ну, можно и так сказать.

– Ааааа, то-то мне показалось, что она как-то громковато шкафчики закрывает, когда я за водой Сёме пришла, холодильник аж звякнул…Ну и что? Нам теперь без чая сидеть?

– Давай сейчас она уйдёт, и я всё тебе налью,– просящим тоном ответил Виктор.

Лена закатила глаза и молча продолжила смотреть телевизор.

Вечером из гаража вернулся Володя. К этому моменту Клавдия уже перебрала всё мясо и разлила весь холодец по формочкам. Хорошо, что Рождество зимой и на улице холодно, иначе все эти тазики, тарелочки, формочки просто некуда было бы ставить. Теперь же предбанник напоминал собой профильный магазин «Холодец». Хозяева переодевшись отправились в церковь на ночную службу, оставив гостей отдыхать.

Утром же (в такие дни утро начинается никак не раньше часа дня) всё семейство после умывальных процедур собралось за столом. Мясо, котлеты, салаты- всего было в изобилии. Конечно по краям стола, в доступности вытянутой руки стояли две формочки с холодцом.

– С Рождеством!

– С Рождеством! Мам, вчера под утро уже пришли?

– Да, так хорошо, на улицах нет никого, спят все.

– Ага, «помилуй мя боже на боку лёжа…», не отрываясь от телевизора и салата сказал отец.

Пришло время собираться домой. Самое сложное было отыскать все сёмины вещи: сложенные и весящие, сохнувшие и замоченные, игрушки, десятки игрушек лежащих во всех местах, куда смогла дотянуться маленькая ручка. Больше сумок с вещами были только пакеты с продуктами. Различные соленья, молоко, масло, готовые котлеты, салаты, магазинный сыр, конфеты. Когда все сумки были уже собраны и гости стояли одетыми в дверях Клавдия всеплеснула руками:

–Ох! А холодец-то я вам не положила! Сейчас, я быстро- Клавдия уже собралась бежать на кухню, но Лена её остановила.

– Не надо, спасибо большое, продуктов у нас хватит до следующего нового года.

– Ну хоть один тазик возьмите, а то весь холодильник забит, куда ж я столько наварила..

– Да мы толком его и не едим, спасибо, и ставить его некуда. У вас же морозилка большая есть, заморозьте.

– Ну как хотите.

Гостей проводили до машины, помахав вслед. Помахали и пошли обратно в дом, где в небольшой комнате стоял морозильный шкаф летом набиваемый грибами и ягодами, а зимой наверное половину занимал холодец, из которого потом варился мясной суп. Этих запасов Клавдии Семёновне хватало на пол года точно, тем более что Володя суп не любил.

Оладьи

– Ты Оладьи поел?

– Да поел, поел, Мам.

– Что Мам? Уходишь на весь день, будешь на работе костями греметь, людей пугать…

– Было бы чем греметь…– буркнул Сергей – опять свитер мал…

– Глупости говоришь. Всё с тобой отлично, хорошего человека должно быть много.

– Угу… Всё, опаздываю, пока.

Выйдя на улицу, Сергей неторопясь пошёл вдоль аллеи. На самом деле времени было предостаточно, до работы был ещё целый час, а Сергей относился к тем счастливчикам, которым не приходилось добираться до офиса по два часа на метро. От дома до офиса дорога по прямой занимала пятнадцать минут. Можно было спокойно пройтись под первым ярким весенним солнцем. Ставший маленьким свитер был оставлен в шкафу, с надеждой на уменьшение габаритов хозяина, впрочем, таких вещей у Сергея было предостаточно, но, несмотря на благие желания и надежды, цифры на бирках одежды неумолимо росли. Об этом Сергей старался не думать, тем более что были более приятные мысли – Лиличка.

Они познакомились с Лиличкой на улице, она продавала в киоске цветы. Киоск этот находился у входа в офисный центр, где работал Сергей. В тот день Дмитрий, начальник отдела, красавец и честный бабник поручил Серго (так коверкал имя Сергея только непосредственный начальник) «наиважнейшее» задание, от которого зависела честь и достоинство (на этом слове Дмитрий хихикнул) всех мужчин в офисе. Нужно было купить цветы. Если принимать во внимание то, что это было не обыкновенное утро, а утро восьмого марта – задача почти невыполнимая, даже если цветы ещё продавались, желающему купить главный праздничный атрибут необходимо было преодолеть длиннющую очередь. С самого раннего утра всё офисное здание выстроилось перед киоском. Мужчины сменяли друг друга в очереди, женщины делая вид, что не замечают этого, проходили к лифту улыбаясь и отводя глаза в сторону.