Глава 11. Падение Когнитивного Департамента
– Помона Хант?! И как это понимать?! Что вы делаете в Когнитивном Департаменте в такой поздний час? Вы еще и привели свои людей! Прошу объяснить свое поведение, мадам!
Помона в сопровождении своей верной свиты (Пегги, Малины и Геллы) скорым шагом промаршировала через просторный изумрудный зал с высоким потолком, в конце которого стоял рабочий стол Приама – главы Когнитивного Департамента.
Министр, по всей видимости, задержался на работе до позднего часа.
Приам представлял собой полного мужчину средний лет, одетого в коричневый костюм. Гладко бритый, с прилизанными черными волосами, он носил очки с круглой оправой, из-за чего маленькие серые мышиные глазки казались немного больше.
Помона застала министра за кипкой бумаг, когда явилась в его кабинет.
– «Последний синдром» вот-вот атакует Когнитивный Департамент, министр Приам. Я здесь, чтобы помочь вам отразить нападение.
Услышав ее, Приам застыл, откинувшись на спинку кресла.
– О чем вы говорите, Помона? «Последний синдром»? Атака Когнитивного Департамента? Это неслыханно! Меня, конечно, оповестили о том, что у вас там назрел конфликт с Корнелиусом, но…
– Это не конфликт, министр. Это война. И Корнелиус нацелился не только на «Скитальцев души». Его цель – весь Мараканд. Когнитивный Департамент, как главный щит Правительства, одна из его мишеней. Уничтожив вас, Корнелиус без лишних трудностей свергнет Правительство и захватит власть в городе. Будьте же благоразумны, Приам. Вы должны мне верить. Немедленно созовите своих солдат. Разбудите всех стражей. Враг сейчас нападет.
Помона, проследив за выражением лица Приама, поймала себя на жуткой мысли: ей не удалось убедить этого человека в надвигающейся опасности.
– Я уверен, что Когнитивный Департамент прекрасно защищен, госпожа Хант, – среагировал Приам, – не думаю, что в лишней защите есть нужда. Ваши сведения точно не ошибочны? Вы абсолютно уверены, что мне и моим людям может угрожать опасность? Если я поддамся панике и подниму тревогу… мало не покажется!
– Это нам и надо, министр. Поднимайте тревогу. Пришло время трубить во все колокола. Корнелиус жаждет уничтожить вас, Приам. Он собирается сравнять весь Когнитивный Департамент с землей. Я уверена в этом. Абсолютно.
Приам, выслушав Помону, постучал стопкой бумаг по столу и плавно пропел:
– Даже если так, то я не нуждаюсь в вашей опеке, мадам Хант. Уверен, что Когнитивный Департамент в силах сам за себя постоять. Отправляйтесь домой, поспите. Уже поздно.
– Министр! Армия «Последнего синдрома» уже у вас на пороге. Вы должны собрать солдат.
– А я не желаю делать из мухи слона и поднимать лишний шум! Если вы дальше продолжите гнуть свое, то я прикажу охране выдворить вас за дверь! Мисс Хант, не заставляйте меня идти на такие крайние меры! Вы должны…
Но Приам не успел договорить.
В одно мгновение рука Помоны Хант метнулась в сторону министра, и кончики ее пальцев коснулись влажного лба Приама.
Министр остолбенел и на мгновение перестал дышать.
Следующее, что сказал Приам, было это:
– Приказывайте, госпожа…
– Помона! – вырвалось у Геллы. – Ты что наделала?! Ты только что сделала министра своим рабом!
– Я это знаю!
– Это же преступление… Что ты будешь делать потом? Ты никак не сможешь отозвать свое влияние на него! Он теперь навсегда…
– Заткнись, Гелла! Я спасаю этому сукину сыну жизнь!
Ни Малина, ни Пегги, ни Гелла не смели перечить своей госпоже.
– Что дальше? – пробормотала Малина.
Помона обреченно вздохнула и осмотрела своего нового раба с ног до головы.
– Прикажи своим людям явиться сюда немедленно.
– Как прикажите, госпожа.
Приам послушно набрал номер на стационарном телефоне и отдал приказ:
– Всем солдатам и стражам Когнитивного Департамента немедленно явиться в мой кабинет.
– Пегги, зови наших девочек. Будем ждать прихода врага, нужно подготовиться и…
Раздался оглушительный взрыв.
Стены зала затряслись.
А потом…
Взревело пламя.
Правую стену разорвало на осколки. Ударная волна выбила изумрудный барьер и проделала крупную брешь. Внутрь ввалил густой дым.
– Они уже здесь… – вырвалось у Малины.
– Они воспользовались Четками Террора? – ужаснулась Пегги. – Сукины дети!
– Черта с два! – рявкнула Помона. – Быстро! Быстро! Быстро!
Раздались выстрелы.
Зал начали заполнял вооруженные автоматами и арбалетами солдаты в серых блестящих костюмах – армия «Последнего синдрома».
Через парадные ворота вбежали люди «Голосов» – стройные девушки, облаченные в черную кожаную униформу и вооруженные кинжалами и пистолетами.
Раздался звук сирены.
Когда облако густого дыма рассеялось, в зале появилась еще одна фигура.
Это была высокая старуха с длинными седыми волосами. Тощие руки и длинные пальцы залеплены пластырями и перевязаны бинтами. Поношенные темные одеяния в пол. Жуткое морщинистое лицо и пронзительные серые глаза.
Старуха сжимала в руках два окровавленных блестящих серпа.
– Проклятье… – сорвалось с губ Геллы, – это Белинда!
– Она работает на «Синдром»? Что у нее за способность? – спросила Малина.
– Она – главная любимица Корнелиуса Мура. Можно сказать, его бабушка. Черт его знает, что у нее, но я бы назвала это самоповреждением. Еще такое называют «селфхарм».
– И как это выглядит?
Белинда устроила наглядную демонстрацию.
Раз – она порезала собственную руку серпом.
Два – из ее вен брызнула кровь, слилась в одну тонкую струю и пронеслась стрелой по воздуху.
Три – кровавый кинжал в мгновение ока порезал горло Приама, и министр по делам психомародеров, истошно вскрикнув, рухнул замертво на пол.
– Я убила Приама, главу Когнитивного Департамента, – провозгласила Белинда, – остальное – ваша работа. Разнести здесь все к чертовой матери!
На этой ноте в зале появились люди в черных костюмах с пистолетами-пулеметами, армия Департамента.
И загорелся шквальный огонь.
Союз армий Когнитивного Департамента и «Голосов» вступил в смертельное противостояние с войском «Последнего синдрома». Раздались жуткие очереди выстрелов. Загорелось пламя. Послышались оглушительные предсмертные стоны. Брызгала кровь.
– Я подчиню себе эту дрянь и заставлю ее убить себя самым мерзким образом! – рявкнула Помона, сжала в руках пару револьверов и бросилась в сторону Белинды.
Пегги вступила в битву с солдатами синдрома, вооружившись парными клинками и пистолетами. Малина яростно размахивала рапирой. Гелла прочищала себе путь мушкетом.
– Давайте, идите все ко мне! – крикнула Гелла вражеским солдатам.
Трое воинов «Синдрома» остановились перед ней, заметив немыслимую красоту Геллу.
– Сейчас, мальчики, я подарю вам немыслимое удовольствие.
Стоило Гелле щелкнуть пальцами, как все трое в один миг испустили истошные стоны удовольствия, почувствовав немыслимый оргазм, прошедший по всему их телу. Через пару мгновений божественного экстаза, их сердца резко остановились, перестав биться, и все трое, закатив глаза, замертво попадали на пол.
– Но я не обещала, что после этого вы останетесь в живых.
Тем временем, Малина, пересекая пол боя, пронзая своих врагов рапирой, заметила под своими ногами змей.
– Ай! Ай! Это змеи!
Подняв взгляд, она увидела того, кто их призвал – Клайда.
– Привет, милашка, – прошипел офидиофоб.
А потом обе его руки обратились в двух черных анаконд, бросившихся в сторону Малины.
Девушка в испуге отпрянула в сторону, избежав укуса змей. Она резко взмахнула рапирой и отрубила голову одной из анаконд. Вторая, развернувшись к ней, намеревалась повторить попытку ранить Малину, но та оказалась быстрее.
Малина протянула руку с рапирой, и клинок угодил прямо в раскрытую пасть змеи.
– Вот тебе, паршивый поганец! – бросила Малина в сторону Клайда после маленькой победы.
Пегги, рассекая поле битвы, неожиданно заметила черный открытый гроб с шипами внутри, летящий в ее сторону.
Молниеносная реакция девушки спасла ее – Пегги тут же отскочила в сторону. Гроб пролетел мимо, но поглотил одного из солдат Департамента и закрыл крышку – последовал адский стон.
Из толпы воинов «Последнего синдрома» вышел Атаназ в образе Господина Смерть – облаченный в черный плащ с капюшоном и вооруженный острой косой.
– Знаешь поговорку? Смерть всегда приходит не вовремя…
– Прости, не припоминаю.
Атаназ стукнул косой о пол, и из земли на поверхность вылетело три каменных надгробия. Гранитные плиты одна за другой устремились в сторону Пегги.
Девушке удалось поочередно отпрыгнуть от каждой из них. Убедившись, что опасность миновала, она взяла два пистолета в руки, нацелила их на Атаназа и начала обстрел.
Танатофобу приходилось энергично размахивать своей косой, чтобы отбить все пули оппонента.
Помона Хант прорывалась в сторону Белинды. Она обстреливала встречных врагом и периодически хватала их подчиняла своей воле.
Вражеским солдатам, ставшими ее рабами, она давала один и тот же приказ:
– Убей своих людей!
Они беспрекословно подчинялись ей. Их личность отныне не принадлежали им. Их разум принадлежал только Помоне.
Вскоре недалеко от себя Помона заметила Белинду – старуха серпами порезала себе руки и управляла собственной кровью, создавая из нее оружия: острые кинжалы, смертельные лезвия и длинные мечи.
Оружие, сотворенное из собственной крови, она беспощадно пускала во врагов, разрубая воинов Департамента и «Голосов».
Несмотря на свой преклонный возраст, это женщина двигалась довольно быстро, меняя свое местоположение. Помоне в какой-то момент она показалась просто неуловимой. Белинда яростно размахивала серпами, и ее магия всегда поражала цель.
Наконец Помона подобралась к Белинде достаточно близко и зажала курок – мушкет выстрелил.
Она ранила старуху прямо в живот. Теперь теле Белинды зияла кровавая дыра, но это… не убило ее.
Заметив ту, что ранила ее, Белинда довольно ухмыльнулась. Кровь в круглой ране густо скопилась и превратилась в длинное копье, которое тут же полетело в сторону Помоны.
Ужаснувшись, Помона отскочила в сторону, а копье, улетев ей за спину, «насадило» на себя сразу три тела.
– Больная бабка…
Помона схватила ближайшего к ней солдата «Синдрома» и подчинила его своей воле, а потом дала приказ:
– Убей Белинду.
Солдат развернулся к старухе и прицелился из арбалета.
Белинда, быстро сообразив, что имеет дело с Помоной Хант, запрокинула руки за спину и нанесла порезы серпами в области лопаток. Призвав свою кровь, она «вырастила» из спины несколько кровавых щупалец, один из которых мгновенно «продырявил» тело раба-солдата прежде, чем тот успел выстрелить.
– За что ты сражаешься, Помона?
Та застыла.
– Оглянитесь вокруг, мадам Хант! – говорила с ней Белинда. – Приам мертв. Солдаты Департамента дохнут, как мухи. Ты теряешь своих людей. Пора признать, что Когнитивный Департамент пал. Вы проиграли эту битву. Корнелиуса вам не остановить.
Помона оглянулась.
Раздался новый взрыв.
Зал превращался в руины.
Гремели выстрелы.
Все больше и больше трупов становилось среди солдат Департамента и «Голосов».
Помона Хант стояла и смотрела, как ее девочки гибнут одна за другой.
Геллу застигли врасплох. Ее окружили и не давали возможности применить свои силу. Ей приходилось отстреливаться.
Малина оказалась во власти змей Клайда, которые обматывали ее по рукам и ногам, как живые веревки.
Пегги вступила в неравный бой с Атаназом. Тщетно отбиваясь от его атак клинками, она не могла пробить его оборону.
Помона поняла: дело плохо.
– «Последний синдром» отвоевал Когнитивный Департамент, Помона. Признай это. Здесь больше нечего защищать.
Помона принципиально не желала признавать правоту врага, но в глубине сознания все же понимала, что Белинда права.
Она пришла сюда, чтобы защитить Приама, а теперь…
– Твое дело было проиграно сразу после смерти министра, а потому эта битва не имеет никакого смысла. Ты зря проливаешь кровь, Помона. Много крови. У тебя есть шанс прекратить это. Если нет… я уничтожу здесь все.
Издав боевой клич, Помона с яростью развернулась лицом к Белинде и зажала курок.
Последовал выстрел.
Навстречу патрона устремились кровавые щупальца.
Снаряд прорвал защиту и ранил старуху в грудь.
Перезарядив оружие, Помона выстрелила снова. Еще одно попадание!
И снова…
Новое попадание!
В буквальном смысле Помона дырявила тело Белинды, но кровь, которой управляла старуха, быстро затягивала новые раны.
Свалив Белинду с ног и превратив старуху в живое кровавое месиво, Помона обратилась к своим людям:
– Уходим! Отступаем! Отступаем, девочки! Уходите все скорее! Уходим!
Гелла в ярости ударила ногой нападавшего, а затем щелкнула пальцами. Целых десять солдат, испытав оргазм, попадали замертво.
– Не стоило вам со мной связываться!
Малина, собравшись с силами, связанная по рукам и ногам змеями, прыгнула в сторону Клайда и повалила его на пол, лишив того возможности управлять своими питомцами.
Змеи тут же отступили, и Малина освободилась от живых оков.
Рядом Клайдом ползла Мелена – его ручная змея, питомец. Скользкая тварь уже была готова наброситься на Малину, но она успела рассечь воздух кинжалом и обезглавить змею.
Клайд, увидев труп своей любимицы, истошно взревел:
– Нет! Моя Мелена… гадкая сука… что ты натворила?! Нет!..
Но Малина и не думала проявлять снисходительность к любимице Клайда.
– Я не очень люблю змей, так что мы с тобой не пара! Прощай!
Услышав приказ Помоны, Пегги отпрыгнула от Атаназа в сторону, увернувшись от лезвия косы, а затем попрощалась с ним выстрелив из револьвера через спину.
– Еще увидимся, фанатик смерти!
Помона следила за тем, как ее люди принялись покидать изумрудный зал. Солдаты «Синдрома» заполняли его до основания.
Пол усыпан трупами.
Она еще раз бросила взгляд на Белинду, которая начинала приходить в себя, затягивая крупные раны.
– Правильный выбор… – процедила она.
– Это еще не конец, Белинда. Сегодня мы проиграли, но завтра мы дадим отпор.
– Жду с нетерпением…
И Помона Хант, оставив Белинду, вернулась к эвакуации и бегству девушек из «Голосов». Она следила за тем, чтобы все могли покинуть здание.
Сама она покинула Департамент последней.
Люди «Последнего синдрома» принялись в спешке покидать здание, выбегая на улицу через брешь в стене.
Оказавшись на улице, Помона увидела Пегги, Малину и Геллу. Трое смотрели на нее тяжелыми взглядами.
– Что там случилось? – спросила Малина.
Но Помона ей не ответила.
В этот миг раздался оглушительный взрыв.
Все здание Когнитивного Департамента охватило огнем, превратив его в пламенный шар. Воздух взлетел сноп изумрудных осколков.
– Министерство пало… что будет теперь? – ужаснулась Пегги.
– Вся надежда на Стэндиша. Надеюсь, у него получится лучше…
– Помона, это же…
– Нам пора домой! Остается надеяться на «Скитальцев души» и Листера. Лишь ему под силу одолеть Корнелиуса. Наше дело – защищать его и остальных.
Отправившись в Штаб после сокрушительного поражения, в голове Помоны Хант белкой крутилась только одна мысль: «Мараканд уже никогда не будет прежним».
Глава 12. В бегах
– Да кто вы вообще такие?
Лютен и Сотис раздраженно переглянулись.
Как и все Перламутровые гвардейцы, этот носил длинный боевой костюм, переливающийся нежными цветами перламутра. На черном поясе висела сабля.
– Я, Сотис, из «Скитальцев души», работаю на доктора Элеасаро, а это мой товарищ – Лютен. Он из «Последнего синдрома».
Перламутровый гвардеец, охранявший кабинет своего главного начальника, мистера Стэндиша, выпучил глаза.
– Постойте, постойте… Так мы же сражаемся с «Последним синдромом»! Они объявили войну «Скитальцам души».
– Все верно, но я предал свою организацию еще давно и состоял в ней в качестве двойного агента, – объяснил Лютен.
– Скажите мистеру Стэндишу, что мы здесь. Он нас знает!
Стражник нахмурился. Всем своим видом он показывал стойкое нежелание пропускать незваных гостей к своему боссу.
– Видите ли, я не могу беспокоить господина Стэндиша по пустякам. Если вы лжете или попали в неприятности по своей вине, то выпутывайтесь сами!
– Наше дело касается безопасности всего Мараканда! – процедил Сотис. – Завтра «Адское Безумие» может поджечь весь город Четками Террора! Мы должны его остановить!
– Вот вы его и останавливайте. Перламутровая Гвардия занимается более важными вещами.
– И что, по-вашему, на данный момент может быть важнее, чем жизни простых людей?! Черт возьми! Ты пустишь нас в кабинет Стэндиша или нет?!
– А вам нужно повторить мой ответ?
На этой ноте черные двери за спиной стражника открылись. На свет вышел сам мистер Стэндиш, глава Перламутровой Гвардии.
Черный костюм, белые перчатки и перламутровая рубашка. Его седые волосы столбом поднимались вверх, образуя «ежик». Виски бритые. На худом морщинистом лице выделялся крупный крючковатый нос. Стэндиш осмотрел всю троицу пронзительным взглядом черных глаз.
Возможно, на вид Стэндиш мог выглядеть, как хилый старик, но по существу он был самым искусным воином Перламутровой Гвардии.
– Какого черта здесь творится?! – взревел он. – Сотис! Лютен! У вас для меня новости?
Сотис кивнул.
– Быстро ко мне в кабинет! Я сейчас буду.
Двое переглянулись, ответили Стэндишу кивком и, как послушные мальчики, прошли за дверь. Стэндиш закрыл за ними, чтобы остаться наедине с непокорным стражником.
– Ты это видел? – усмехнулся Лютен.
– Похоже, сегодня мистер Стэндиш в хорошем расположении духа. Это нам на руку.
Кабинет мистера Стэндиша оказался просторным, окрашенным в черный и перламутровые цвета. Все здесь было строго и без лишних изысков. Такой минимализм придавал даже больше шарма обстановке.
В этом и был весь Стэндиш – ничего лишнего.
Рабочий стол, несколько кресел, стеллажи с книгами и шкаф. На стене висело несколько картин с изображением горных пейзажей. А над рабочим столом красовались перекрещенные длинные мечи.
Из широкого окна открывался вид на южную часть Мараканда.
Подойдя к рабочему столу, Сотис заметил на нем среди стопок бумаг и тетрадей кольцо черных четок со смутно заметными красными иероглифами на каждом шарике.
– Эй, Лютен! Смотри!
Отвлекшись от вида из окна, к нему подошел Лютен.
– Это Четки Террора?
– Они самые, – кивнул Сотис.
– И откуда же они здесь?
– Вот черт… не нравится мне это.
– Зачем Стэндишу они могли понадобиться? Думаешь, он забыл их спрятать прежде, чем впустить нас в свой кабинет? Старческая рассеянность?
– Неспокойно мне стало от этого…
На этой ноте двери кабинета открылись, и раздался голос мистера Стэндиша, появившегося на пороге:
– К моему счастью, старческой рассеянностью я пока не страдаю. А эти Четки Террора, как вы верно заметили, опытный образец. Если хочешь победить врага, то следует знать о нем если не все, то как можно больше.
Двое испытали чувство неловкости из-за того, что заподозрили главу Перламутровой Гвардии в темных делах.
– Простите нас, мистер Стэндиш, – извинился за свои подозрения Сотис.
– Ничего, это были обоснованные подозрения. Вы очень наблюдательны, Сотис. Мне это в вас нравится.
Стэндиш прошел к своему столу и взял кольцо четок в руку и надел его на запястье.
– Страшная вещь, эти Четки Террора, если подумать. Мощное оружие. Очень мощное. Вы представляете, что может сделать…
Стэндиш оторвал один шарик от браслета.
– …один только этот маленький элемент?
Он сжал шарик между пальцами и внимательно его изучил.
Сотис и Лютен не ответили.
– Если бросить эту крошку в автомобиль, то через пару мгновений машину разорвет в обгорелую груду металлолома. Сначала она превратится в огненный шар, а затем ее обломки разлетятся по всей улице. Вы можете представить подобное?
Сотис признал себе: ему действительно трудно поверить в такую мощь маленького шарика.
– «Пожиратели мыслей» однажды использовали Четки Террора в своих целях, мистер Стэндиш, – заговорил с ним Сотис, – они купили целую партию у «Адского Безумия». Что-то я не припомню подобной силы от одного шарика…
– Все потому, мой дорогой Сотис, что это уже совсем другая партия. Инженеры Гальдемара Хейса сильно усовершенствовали свою технологию. Отныне Четки Террора обладают гораздо большей разрушительной силой. Мы уже проводили эксперименты в нашей лаборатории, так что советую вам поверить мне. Это штука опасна. Лучше не играть с ней.
Стэндиш поспешил снять четки с руки и скорее избавиться от них, спрятав в ящик стола.
– А теперь поговорим о том, что вас привело ко мне, джентльмены, – глава Перламутровой Гвардии обратился к двоим друзьям, – как вы объясните свое внезапное появление в моем Штабе?
Сотис и Лютен рассказали Стэндишу все без утайки. Они поведали ему о том, как встретились в баре «Таракан в голове», как там оказались люди «Адского Безумия», как они подслушали их разговоры и как их тайное сотрудничество оказалось раскрыто.
Стэндиш внимательно выслушал рассказ Сотиса и Лютена и ни разу их не перебил.
– Неприятная ситуация, вы правы, – сказал он, когда история закончилась, – крайне неприятная, если подумать… выходит, тебе, Лютен, нет пути назад, в «Последний синдром»?
– Меня раскрыли, – кивнул Лютен, – Корнелиус давно подозревал о том, что в его организации промышляет шпион. Теперь он знает правду. Я больше не могу играть роль двойного агента. Можно сказать, я провалил свою миссию. Мне остается… быть всегда с вами.
Стэндиш согласно кивнул.
– Конечно, это не такая заманчивая роль, которую ты играл все эти годы, обманывая самого влиятельного психомародера в Мараканде, но быть с нами тоже не так плохо. Полагаю, «Скитальцы души» пригреют тебя под своим крылом. Правда, Сотис?
– Безусловно! – выпалил Сотис. – Лютен так много нам помогал! Без него мы бы не победили Ги Осмонда и много всего еще! Именно он поставлял нам всю информацию о планах Корнелиуса.
– И об этом мы поговорим позже. Сперва меня волнует разговор людей «Безумия», который вам удалось подслушать.
Стэндиш предложил жестом сесть гостям. Сотис и Лютен не возражали и приняли предложения главы Гвардии, заняв два кресла.
– Гальдемар Хейс подчиняется приказам Корнелиуса, – начал Сотис, – в этом сомнений не остается. Из разговора мы выяснили, что он задумал вершить хаос и разрушения в Мараканде с помощью Четок Террора. Завтра на рассвете два корабля, битком забитые этим «добром», отчалят из Туманного Порта и направятся по Катарсису в Сонную Гавань. Как мы поняли, вероятнее всего, сам Хейс тоже будет там, на одном из кораблей. Не сомневаюсь, что он возьмет с собой всех своих психомародеров. Проще говоря, завтра все «Адское Безумие» окажется на воде. Если они доставят партию Четок в Гавань, то… Мараканд охватит пламя. Этого и добивается Корнелиус! Мистер Стэндиш, у нас есть возможность остановить козни врага. Мы можем принять бой и помешать «Безумию». Главное – вырубить их еще на воде. Вы только представьте! Два корабля. Оба загружены Четками Террора до отвала. Как вы сказали, только один шарик может взорвать автомобиль! Представьте, к чему может привести взрыв всей партии… Весь Катарсис поднимется на небо! Мы здесь, чтобы просить вас о помощи и предупредить о планах Хейса. Мы должны что-то сделать. У нас есть шанс не дать войне перейти на новый уровень. Корнелиус становится все свирепее, но пока что он это открыто не демонстрирует. Его поведение и настроение транслируются через приказы своим подчиненным. В данном случае я говорю о Гальдемаре Хейсе! Тысячи жизней в опасности из-за этих Четок…
Стэндиш присел на крышку своего рабочего стола, сложил руки на груди и поразмыслил над словами Сотиса.
После минуты раздумий, он ответил:
– Ты прав. Признаюсь, мне даже трудно вообразить ту мощь, которую представляет собой вся партия Четок Террора на двух кораблях. Это очень, очень, очень… много. Если взорвать корабли, то взрыв… будет просто колоссальным! Ударная волна может смести с карты города несколько районов, спровоцировать землетрясение, наводнение и прочие последствия. Этого нельзя допустить. Если хотим остановить Хейса, то придется вступить с ними в битву на воде. Если Гальдемар и вся его свита будут там, то у нас есть шанс лишить «Синдром» союзника. Избавимся от всей организации «Безумия» раз и навсегда! Но для этого мне понадобятся все люди Гвардии… и корабли!
Сотис и Лютен довольно переглянулись, радуясь тому, что Стэндиш принимает их предложение.
– Да, – закивал Стэндиш, – мне нравится эта идея! Давненько мы не принимали участия в хорошей битве. Если у нас война, то пришло время воевать, не так ли?! Мы уже долго отсиживались в стороне, пока наш враг строил козни и свои злодейские замыслы. Пришел наш черед делать ход и повернуть события игры в нашу сторону!
– Значит, вы согласны атаковать, мистер Стэндиш?! – спросил его Лютен.
И Стэндиш ответил со злорадным смешком:
– Да! Давайте покажем «Адскому Безумию», что такое настоящий жар!
* * *
– Что же там случилось, мистер Пти?
– Я подвел вас, Корнелиус. Друзьям Листера удалось его спасти и убить моих людей. Сейчас он лишен своей силы. Болезнь постепенно сжирает его сознание. Но, если они доставят его доктору Элеасаро, полагаю, у психиатра будет шанс восстановить блок психики и вернуть Листера в первоначальное состояние. Он снова может стать психомародером.
– И какой же мы можем сделать из этого вывод?
Фалько Пти не ответил, а лишь нахмурился.
Глава газлайтеров и лидер «Последнего синдрома» сидели в кабинете у последнего друг напротив друга. На столе стояли лишь несколько кипок бумаг, письменные принадлежности, бутылка красного вина и два пустых бокала.
– Какой? – спросил Фалько Пти, не понимая намека собеседника.
– Доктор Элеасаро, мистер Пти. Все дело в нем.
– Ах…
– Пока он рядом со своими психомародерами, ваши усилия, Фалько, бесполезны. Вы плюете в пустой колодец. Это бездонная чаша, которую невозможно наполнить. Весь ваш труд тщетен, пока Элеасаро может… «исправить» вашу работу.
– Боюсь, вы правы, Корнелиус…
Корнелиус поставил локти на стол и сложил кончики пальцев.
– Как вам известно, Фалько, меня интересует тайное хранилище психоартефактов в Штабе «Скитальцев души». Мне непременно нужно туда попасть, чтобы… закончить одно давнее дельце.
Корнелиус напряженно сглотнул.
– Пришло время свести счеты с доктором Элеасаро. Этот психиатр зашел слишком далеко. Признаю, он сильно печется о своих психомародерах. Он остался единственным психиатром, возглавляющим организацию психомародеров, во всем Мараканде! Настал момент исправить это досадное опущение. Что скажите, коллега? Думаю, вы можете мне помочь? Поучаствуете?
– Корнелиус, вы хотите… убить доктора Элеасаро?
– Не будьте так наивны и глупы, мистер Пти! Я ожидаю от вас большей изобретательности! Доктор Элеасаро хорошо защищен. Его люди готовы рисковать своими жизнями, чтобы спасти своего лидера. Избавиться от него, конечно, придется, но надо действовать хитрее. Убить его можно, но вот сделать это простым и доступным методом не выйдет. Повторюсь, его защита просто не позволит это сделать. Все эти психомародеры – телохранители Элеасаро. Если Листер в скором времени оправится от вашего воздействия… у нас возникнет еще больше проблем на этот счет. Избавиться от Элеасаро не так-то просто, поверьте.
– И что вы предлагаете?
Корнелиус подался вперед и заговорил тише.
– Медлить нельзя, Фалько! Я намереваюсь убить сразу двух зайцев, мистер Пти. И вы должны мне в этом помочь. Я не могу полагаться на Гальдемара Хейса. У него свои задачи. Кроме того, он просто не способен осуществить мой замысел. В этом личном деле я могу рассчитывать только на вас. У вас, Фалько, нет корыстных планов на мой счет. Вас интересуют только… деньги и веселье, верно?
– И второе гораздо превосходит первое, Корнелиус. Жизнь скучна, и я разбавляю серые деньки маленькими радостями. Это единственное, что может подарить людям настоящее счастье.
Корнелиус тихо посмеялся.
– Вот и славно. Да, пожалуй, вы правы, мой друг. Неприятности подстерегают меня в последнее время со всех сторон! Например, один из моих людей уже предал меня. Сейчас он работает со «Скитальцами». Надо же… Лютен поставлял им информацию о моих планах все эти годы, а я не видел очевидного… что ж, это моя ошибка, но теперь она уже исправлена. Пути у него назад нет. Больше он не сможет выдать врагу мои планы. Эта проблема исчерпала себя сама. Ничто нельзя утаивать вечно. Рано или поздно все секреты будут открыты. Тайное всегда становится явным, как бы люди не пытались скрывать своих «скелетов в шкафу».
Корнелиус положил руки на стол ладонями вниз. Он не отводил взгляда от своего собеседника и практически не моргал.
– Вернемся к доктору Элеасаро. Как вы уже поняли, я собираюсь избавиться от него. С ним… слишком много хлопот. Он играет немалую роль в «Скитальцах души» и всегда координирует их действия. Кроме того, этот психиатр слишком много знает. Слишком много… его необходимо убрать, как можно скорее. И сделать это надо хитро… очень хитро! Скажу сразу, это будет непросто. Пробраться в Штаб, выкрасть то, что мне нужно и убить доктора Элеасаро – все эти пункты плана требуют тщательной подготовки. Будем давить числом, поэтому я прошу собрать всех ваших оставшихся газлайтеров. Они нам пригодятся. Люди Элеасаро будут слишком заняты нашими солдатами, а мы с вами тем временем будем работать в тылу и займемся главной мишенью.
Фалько Пти кивнул.
– Так что мы сделаем с психиатром? – спросил он.
Губы Корнелиуса расплылись в слащавой улыбке.
– Послушайте, что я придумал, Фалько, а затем выскажите свое мнение. Чтобы убрать доктора Элеасаро с пути к моему господству в Мараканде, я задумал использовать наши с вами силы.
– Наши с вами? Силы?
– Именно! Моя способность заключается в том, что я могу разлагать человеческое тело и умертвлять его. Слои кожи и ткани органов некротизируются, покрываются пролежнями и отжившими структурами. Запускается не просто процесс старения, а самого настоящего гниения, который свойственен трупам.
Фалько тупо смотрел на Корнелиуса, не понимая, к чему клонит лидер «Последнего синдрома».
Корнелиус продолжил:
– А вы умеете воздействовать на психику людей, убирая все защитные механизмы, верно?
– Да… На что вы намекаете, Корнелиус?
– Предположим, что мы могли бы с вами объединить наши силы. Что бы получилось? Подумайте, Фалько. Подумайте.
Фалько Пти напряженно застыл и устремил взгляд в крышку стола. Какое-то время они сидели в тишине, пока газлайтер достраивал в голове задумку Корнелиуса.
В один момент Фалько будто осенило.
Он поднял взгляд на Корнелиуса и дал свой ответ:
– Если мы объединим с вами наши способности, то, полагаю, я создам для вас коридор в психику человека. Я стану мостом в сознание доктора Элеасаро, а вы, применив свою силу, сделаете то, что умеете, но не с телом… а с его психикой. При комбинации наших способностей вы сможете… заставить его психику гнить, как труп!