Czytaj książkę: «Бомбер», strona 4

Глава 7. Deja vu

– Что с ним?

– Обезвоживание организма, сотрясение головного мозга, вывихнута нога и пара незначительных ссадин.

– Проклятие! Что творит этот парень?!

– Да уж, поспешили наши специалисты с его выпиской.

– А это точно он сам с собой сделал?

– А вот сейчас и спросим его.

Костя открыл глаза.

– Кажется, у меня дежа-вю…и гадкое ощущение сухости во рту. Можно попить?

– Конечно, дружище, – ответил Решетников, наливая из графина воду.

Спирин с жадностью осушил стакан.

– Костя, что на сей раз стряслось? – Полицейскому едва удавалось скрывать раздражение.

– Стас, поговорим об этом наедине. Уж очень не хочется напрашиваться при свидетелях в белых халатах на дополнительный сеанс к Ивану Дмитриевичу.

– Для начала объясните обстоятельства получения травм, – вмешалась медработница – та самая, которую Костя облюбовал накануне. – Исключаете в отношении себя преступное посягательство?

– Исключаю. – Ответ Константина прозвучал уверенно. – Гулял по парку, как советовал доктор, споткнулся обо что-то и поломался немного. Достаётся мне последнее время, но теперь гораздо лучше себя чувствую.

– Задокументируем, голубчик. – Девушка в соблазнительном халате подсунула ему планшет с листком бумаги. Он должен был личной подписью подтвердить некриминальное происхождение травм, а также исключить претензии к медицинскому учреждению.

Костя подписал документ, завершив росчерк «пера» номером своего телефона.

– Очень остроумно. – Девушка пыталась казаться серьёзной, но поступок Спирина заставил её улыбнуться. Только сейчас ему удалось рассмотреть медсестру и совершенно не в сексуальном контексте. В ней не было той вредности, что присуща большинству женщин. Она вся сияла, и Костя в очередной раз поразился её редкой красоте и обаянию.

– Место встречи изменить нельзя, – произнёс он.

Она посмотрела ему в глаза: в ней было столько жизни, сколько Костя и представить себе не мог.

– Такова судьба. – Девушка подмигнула.

Когда медсестра вышла из палаты Решетников не сдержался:

– Скажи, ты всегда таким странным образом с девушками знакомишься?

Они посмеялись.

– А теперь, повествуй, но только без лапши, – потребовал полковник. – Тебя действительно нашли без сознания в парке, но я что-то сильно сомневаюсь в случайности твоего падения.

И Костя стал рассказывать:

– В парке меня на самом деле оставили силы, и я потерял сознание. Но до того как попасть в парк, я выпрыгнул с балкона собственной квартиры.

Брови правоохранителя выгнулись дугой, но он не стал приставать с расспросами и обвинять Костю, предоставив ему возможность выговориться.

И Костя продолжил:

– Решил нарушить запреты врачей и попить пивка. В коем-то веке моя конура показалась мне райским уголком, но я удивился, что на кухне кто-то прибрался – списал на доброту соседей. От алкоголя мне поплохело, и пришлось выйти на балкон. Не подумай, не для того, чтобы сигануть вниз и разбиться – хотел подышать, привести мысли в порядок, чаю испить. И стало действительно легче. Когда вернулся в комнату, то прихерел: в коридоре стояла голышом Оксана.

– Голышом? – переспросил Решетников.

– В чём мать родила!

– Ну, ничего себе! Это та самая твоя бывшая подруга – Оксана Вишневская?

– Да!

– Стало быть, она уже находилась в квартире до твоего прихода.

– Уверен. В ту ночь, и после, никто ведь не прибирался у меня? Да?

– Не до этого было, – ответил Стас.

– Ещё недавно я убивался из-за разрыва отношений с ней. Мне было так паршиво, но теперь это кажется сущим пустяком в сравнении с последующими событиями. Я уже привык жить без неё, как вдруг такое…

– Оксана в непотребном виде? – ухмыльнулся полковник. – Или наоборот потребном.

– Да у меня рот до ушей раскрылся, язык вывалился, и слюни вожжой потекли, – умолчу о чудесах, что творились ниже пояса!!! Говорит мне: «Я всё осознала, вернулась, люби меня, трахни немедленно».

– Ну и ну! – присвистнул Решетников.

– Вот и я о том же. Потерял голову, не оценил ситуацию и прямо к ней. Стащила с меня брюки и трусы, достала член и давай играться с ним. А я ведь обозлённый на нее был, за волосы схватил, и наяривать её в рот. И всё бы хорошо, но через какое-то время она мне претензию – мол, поцелуев и объятий хочу, – и как швырнет мои девяносто килограмм в стену, будто папье-маше. Её выходка уберегла меня от необдуманных действий. Димка Балаев вспомнился, который что-то про ядовитые поцелуи мне рассказывал.

– Ядовитые поцелуи?

– Бред, но во мне словно тумблер щёлкнул, и я узрел истинную Оксану, которая вовсе и не являлась той Оксаной Вишневской, что я знал: другая фигура, рост, взгляд, поведение… Понимаешь?

– Что-то не совсем, – Стас покачал головой.

– Думаешь, кукухой съехал? – спросил Костя. – Хрен тебе!

– Постарайся не заводиться, дружище, ты много пережил потрясений, я понимаю. Подумай о других девушках. Оксанку эту брось, не доведёт тебя до добра.

– Ясен хуй, не доведёт! – матернулся Костя. – Уверен, что она не чувствует боли, может поднимать машины и телепортироваться в пространстве! Перед тем, как убить, она бы всего меня измучила! Пришлось бежать и закрыться на балконе. Но ведьма принялась колошматить стекло, а затем и вовсе вынесла дверь! Я сиганул с балкона, ведь другого пути не было; если бы не кусты сирени, то переломался бы весь!

– Костя, Костя…

– Знаю, что не веришь, поэтому не стал версию про инопланетян тебе задвигать, – перебил его Спирин. – Мне ни одна живая душа не поверит. Не хочу в психушку.

– Стоп! Про инопланетных друзей – ты это серьёзно?

– Их намерения явно не дружественные, Стас. В городе что-то происходит, ты должен понять!

– Последнее время только с тобой что-то приключается, Костя.

– У меня плохое предчувствие. Это лишь начало и волею случая я попал под раздачу. Мы многого не знаем.

– Воображение порой способно играть злые шутки.

– Это не шутки и не моя выдумка! Я поделился с тобой, как с другом. Поверь хотя бы на один процент! Нужно что-то предпринимать, а не сидеть здесь и чесать языками!

– Не обижайся, Костя, я – скептик и привык верить фактам. Обещаю, лично всё проверю.

– Я хочу присутствовать при этом и никаких возражений. Судя по той расписке, я могу покинуть больницу в любое время и лечиться самостоятельно.

– Должно быть ты прав, дружище. Уточним у врача, и сделаем, по-твоему.

– Стас…

– Что-то еще?

– Разреши пожить у тебя неделю. Домой я боюсь идти. Она вернётся. Ты не представляешь, с каким злом я связался…

– Из твоего рассказа я понял, что и удовольствие ты успел испытать. – Полицейский хитро улыбнулся.

– Прикалываешься.

– Не буду лукавить, скажу прямо, не знаю, как отнесётся жена к гостям. Меня и так дома не бывает целыми днями, а тут ещё и поселенцы.

Слова Решетникова не обидели Спирина. Он представлял себе семейный быт начальника уголовного розыска и понимал его жену.

– Окей, сниму номер в гостинице. «Зря его попросил. К тому же принимает меня за душевнобольного. Наверняка, переживает за безопасность семьи».

– Ладно. – Решетников неожиданно согласился. – Попробую поговорить с Мариной. Негоже тебя одного оставлять.

– Стас, я…

– Не благодари, – оборвал он его, – я могу войти в положение друзей. Жена тоже поддержит.

Костя в очередной раз пожалел, что посмел напроситься к Решетникову, но промолчал. «Когда этот кошмар закончится, нужно будет отблагодарить Стаса и Марину».

Решетников вышел из палаты. Он собирался поговорить с двумя людьми: лечащим врачом Спирина и своей женой; вернулся через полчаса с пакетом:

– Хорошие новости. Жена согласна, поживёшь у нас недельку. Врач готов тебя прямо сейчас отпустить. Ты как? Ходить-то хоть можешь нормально?

– Спасибо, Стас, век не забуду! Немного нога вывихнута, но ты и не заметишь ничего.

– Здесь твои вещи, в которых тебя нашли. – Он указал на пакет. – Собирайся. Осмотрим твою злосчастную квартиру, возьмёшь всё необходимое.

Костя быстро собрался. Они вышли за порог лечебницы, проследовали к служебной машине Решетникова и направились к дому Спирина. Косте не терпелось предъявить полицейскому необходимые для расследования доказательства.

Глава 8. Они среди нас!

Пятнадцатиминутный маршрут они преодолели молча. Костя надеялся, что Решетников поверит ему, ведь он тот ещё скептик.

Старенький «Фольксваген» по-прежнему стоял на стоянке. «Извращуга» – вещала белая надпись на капоте.

– Ну, ничего себе! – удивился Решетников. – Когда ты успел врагов нажить?

Костя был ошеломлён актом вандализма:

– Я же говорил, что в городе что-то происходит! – Из его гневной тирады это была единственная фраза, которая прошла бы цензуру. – Тут одна старуха живёт…её рук дело!

Решетников покачал головой:

– Не могу представить старушку с баллончиком краски над капотом твоей колымаги. Я очень стараюсь, Костя, но это бред.

– Я когда с балкона выпрыгнул, здесь много недовольных людишек шныряло, может, это сделал кто-то из них. В жизни не встречал такой агрессии в обществе!

– Дела, брат. Уже интересно, идём дальше.

Стас внимательно осмотрел подъезд. Костя не знал, что тот хотел найти, но уже был рад его заинтересованности. Этот человек щепетильно относился к любому делу: для него важна каждая деталь.

Они поднялись по лестнице на второй этаж. Решетников подошёл к квартире №21 и осмотрел дверь; затем попытался открыть её – та оказалась заперта, но следов взлома не наблюдалось.

– Не помню, чтобы закрывал её за собой в тот день, но уверен, что вышла и зашла она не через дверь, – произнёс Костя.

– Хочешь сказать, что через стену прошла? – Решетников был серьёзен.

– Именно, – ответил Спирин.

– Ключ с собой?

Костя стал копаться в вещах:

– Вспомнил! Ключ в «фольксвагене» – в бардачке!

– Ты запираешь машину?

– Кому в голову придёт угонять это ведро?

Они снова вышли на стоянку. Костя ринулся к машине и распахнул дверцу:

– Ффу, бля! – На водительском сиденье была навалена огромная куча дерьма, прикрытая солнцезащитными очками. Возле неё роились мухи.

Костя испытал приступ тошноты.

– Чего мешкаешь, бери ключи! – выкрикнул полковник.

Спирин проигнорировал требование Решетникова:

– Теперь ты веришь мне? Видишь? Мухи!

– Что же, по-твоему, должно было быть на такой добротной куче? – полицейский не удержался от смеха.

– Знаешь, это совсем не смешно! Кто-то жестоко надругался над моей машиной!

– Бабуля? – глумился сыщик.

– Они хотят сбить нас с толку и у них неплохо получается. Отвлекающий манёвр.

Стас удержался от очередного приступа смеха:

– Только не говори, что это сделали инопланетяне. Если это и так, то дерьмо у них такое же, как и у нас. А эти солнцезащитные очки…не Оксаны случаем?

Спирину редко доводилось видеть Решетникова в столь приподнятом настроении духа, и самому уж точно сейчас было не до веселья. Понимал ли это полковник? Происходящее являлось полнейшим абсурдом и террором по отношению к нему.

Костя обошёл машину и открыл пассажирскую дверцу. Затаив дыхание, пытаясь не смотреть на соседнее сиденье, он залез в бардачок и достал запасную связку ключей; затем поспешил быстрее оказаться снаружи.

– Мне всё понятно, – продолжил Стас, – с твоей-то привычкой хранить ключи в незапертой машине. – Оксана знала об этом, этим и воспользовалась.

– Стас, она монстр и ей не нужны ключи, чтобы куда-то проникнуть!

– Окей, давай же быстрее глянем на этого монстра, сгораю от любопытства.

Они последовали к квартире. Ключ провернулся в замочной скважине, издав щелчок, и дверь приоткрылась с привычным скрипом. Костя шарахнулся в сторону. Внутри жилища мелькнула чёрная тень.

– Ты видел??? – Он смотрел на Стаса вытаращенными глазами.

Решетников с оружием наготове перешагнул порог; затем резко сместился влево – к шкафу с одеждой. Полковник присел и осмотрел пространство перед собой. Костя увидел его запрещающий жест и остался за дверью. С невероятной ловкостью полицейский двинулся вперед и прокрался в комнату. На мгновение, которое показалось Косте вечностью, в квартире воцарилась тишина.

– Стас… – голос Константина прозвучал едва слышно. – Стас! – выкрикнул он следом.

Тишина.

И ему стало вдруг стыдно, что отсиживается снаружи и не принимает участия в освобождении собственной квартиры от чуждых. «Чуждых? Лезет же всякое в голову». Костя решился зайти. Переступая порог, он прихватил из-за угла швабру и ринулся в комнату с готовностью обороняться.

– Костя, чего ты так перетрухал? – Решетников стоял возле окна и гладил большую чёрную кошку. – Твой зверь?

– Нет. – Спирин испытал облегчение, когда убедился, что в квартире, кроме кошки посторонних нет. – Ты почему не отозвался?

– Порой я сильно увлекаюсь изучением различных деталей и могу не реагировать на внешние отвлекающие факторы.

– По-твоему, я внешний отвлекающий фактор?

– Не обижайся, дружище. Если бы тебе грозила опасность, не сомневайся, отреагировал бы незамедлительно. Видимо, такая профессиональная деформация у меня.

– До беды тебя доведет такая деформация когда-нибудь. Человек не может всё контролировать, поэтому иногда лучше действовать сообща и в команде.

Решетников оставил нравоучение без комментариев и продолжил осматривать квартиру.

У балконной двери было разбито пластиковое стекло. «Что если она прыгнула вслед за мной? Оксана (или чудовище в её обличии) могла сделать это через какое-то время после моего падения, дождавшись нужного момента, когда людей возле дома не будет». Двор «хрущевки» зачастую безлюден. Исключением были местные бабульки, – но и те просиживали лавочки лишь вечером. «Извращуга! – вспомнилось Косте. – Должно быть, одна из этих старых сплетниц». А ещё Костя вспомнил, что старуха упомянула бандита Аллё Альшина, которым он тоже восхищался. «Неужели я выглядел, как злодей, а не жертва в тот момент? Интересно, как относится Решетников к истории о легендарном разбойнике?»

– Соседская кошка? – спросил Стас, прервав его размышления. – Видишь, исследует новую территорию.

Кошка чувствовала себя полноправной хозяйкой квартиры: яростный взгляд животного гнал нежданных гостей прочь.

– А это у нас… – Полицейский, натянув латексные перчатки, подошел к разбитому стеклу, снял с острых краев чёрную тряпочку и принялся осматривать.

– Женские трусики типа «стринги», – заключил он, – причём ношенные. – Твоя подруга игривая штучка, Костик! – Решетников запаковал их в пакет для вещдоков и продолжил исследовать квартиру.

– Что ещё нужно увидеть, чтобы ты поверил мне? – умоляюще спросил Спирин.

– Эту прекрасную леди, – ответил Решетников.

Маска гнева отобразилась на лице Кости.

– Дружище, не кипятись. – Ладонь товарища легла на его плечо. – Я шучу, шучу. В отношении тебя совершено, по крайней мере, два преступления: незаконное проникновение в жилище, совершённое против воли проживающего в нём лица, и умышленное повреждение имущества. Я выведу рапорт об обнаружении признаков состава преступления, как только отыщу орудие, которым разбили стекло.

– Говорю же, она сделала это собственным телом или его частью!!! – взорвался Костя. – Она, как грёбанный терминатор!

– Видимо её руки действительно из металла: эти стекла невероятно прочны.

– Своими глазами видел демонстрацию этой силы и скорости. Не понимаю, почему она дала мне сбежать. Ей не составляло труда настигнуть меня сразу же после падения и прикончить.

– Начнем с того, что падение твоё было весьма удачным, ты легко отделался. Полагаю, она не стала преследовать из-за скопления людей на улице, но и убивать тебя не захотела, – у неё был другой план.

«Неужели удалось убедить Решетникова? Или же подыгрывает?» – Костя не стал преждевременно радоваться.

– А ведь ты прав, Стас. Она не хотела убивать. Боюсь представить, что могла бы сотворить со мной. В глазах её читалось нечто большее, чем жажда убийства. Наверняка она способна влиять на окружающих людей, и если бы захотела убить, то приказала бы им. Вместо этого, поигралась со мной и отпустила. Чего она хочет? Это не человек, поэтому и склоняюсь к версии про инопланетян, которые вторгаясь на планету, принимают облик людей. Они среди нас!

Решетников молчал, обдумывая полученную информацию.

– Я проверю эту теорию ради уважения к тебе и доброй памяти Димы Балаева. Всё запутанно и странно: смерть нашего общего друга, неизвестные науке яды, твоё сумасшествие и эта муха. Такие дела я люблю расследовать.

– Ты сам-то что думаешь? Твои предположения?

– Знаешь, с кем встречалась Оксана после тебя? – задал Решетников встречный вопрос.

– Без малейшего понятия.

– С Денисом – опером, который пропал безвести.

– Неужели так и не нашёлся?

– Нет, – помрачнел полицейский. – Не нашёлся, поэтому предчувствия не самые хорошие.

И тут Костя понял, что следующий их визит – улица Берёзовая, 7а, – квартира Оксаны Вишневской.

– Придётся навестить твою зазнобу, – подтвердил его догадки Решетников.

Глава 9. Запах мертвеца и аромат парфюма

Костю не удивило, что Решетников успел обзавестись постановлением о производстве обыска: Станислав Витальевич пользовался непререкаемым авторитетом у прокурора и представителей судебной системы; но дверь квартиры на Берёзовой им не открыли.

– Ломайте, – скомандовал полковник.

Тучный человек с незапоминающимся лицом достал специальные инструменты, и через пять минут дверь была открыта.

Запах тлена ощущался с порога. Денис лежал возле кровати Оксаны и разлагался, как и подобает трупу недельной давности.

Решетников вызвал опергруппу, и через двадцать минут в квартире было не протолкнуться. Костя присутствовал при всех следственных действиях. Затем тело водрузили на носилки и вынесли наружу. Специализированный автомобиль ожидал на улице.

В летней духоте одежда пропиталась запахом мертвеца, и Спирину хотелось быстрее избавиться от неё, залезть в душ и тереть кожу до крови мочалкой. А ещё он не понимал, как Решетникову удавалось сохранять спокойствие всё это время. Должно быть, полицейский был готов к подобному исходу, и все переживания остались позади. Так ли это было на самом деле? Сверкнула ли в его сердце искра холодной и расчетливой мести?

Бедолага. Тварь, под предлогом сексуальных утех, заманила Дениса в своё логово. Согласно предварительному заключению эксперта смерть наступила в результате асфиксии. Костя надеялся, что несчастный парень долго не мучился.

«Что же случилось с настоящей Оксаной, той, которую я знал? Вселилось ли в неё это существо или же просто убило, завладев обликом?» На вопросы не было ответов.

– Грубая работа, – произнёс Решетников и стёр со лба пот, – слишком много следов оставили.

– Тебе не показалось это странным? – Косте в очередной раз захотелось, чтобы полковник принял его версию.

Решетников промолчал. Затем они вышли в коридор: к смраду разлагающейся плоти невозможно привыкнуть.

– Потому что они не люди, Стас, и абсолютно не чувствуют ответственности за совершённые деяния.

– Так или иначе, вещественные доказательства изъяты и будут исследованы.

– Что дальше?

– Полноценное расследование. Установление связей преступника, отработка различных версий, получение результатов экспертизы…

– С чего бы начал ты? – спросил он вдруг.

– У них… а я уверен, что их в городе уже много… Должно быть логово. Для начала я установил бы его местонахождение.

– Хорошо. – Костя уловил в полковнике сильную раздражённость. –Допустим, установим мы его местонахождение, а как с инопланетянами сражаться будем?

Спирин признался себе, что ещё не думал об этом, но всё же высказался:

– Привлечём ФСБ, военных, например.

– Было бы всё так просто, – прокомментировал он. – Но теперь на лицо связь между этими двумя убийствами.

Решетников был прав. Убедить руководство указанных ведомств в существовании инопланетян – непростая задача.

– Прослушивание радиоэфира не подтвердило факта знакомства Балаева с таинственными супругами, – заключил Стас. – Предлагаю установить истинные обстоятельства и мотивы их взаимоотношений, отработать круг общения Димы. Работы предстоит проделать много. Хочу также навестить Щипача…

– Что если этот криминальный элемент действительно прояснит ситуацию с новыми друзьями Балаева, – перебил Костя.

– И к твоей подружке теперь куда больше вопросов. – С его уст сорвался сарказм.

– Не называй её моей подружкой, – попросил Костя.

– Договорились, – пообещал полковник. – Извини, дружище.

Вменяемый Оксане статус «подруги» мучительно резал слух, к тому же Спирин начинал привыкать к жизни «соло».

– Узнаем ли мы когда-нибудь, что произошло с Вишневской на самом деле… – Затейливая насмешка сменилась задумчивостью на лице Решетникова.

Костя знал, что Стас не был обыкновенным полицейским, и не потому, что дослужился до полковника, и являлся, возможно, одним из лучших сыщиков современности, а благодаря своему сверхъестественному чутью. В профессиональном кругу к полковнику прицепилось авторитетное прозвище «Зверь», что совершенно не удивляло Спирина. Вот и сейчас звериное чутье вело его по правильному пути.

– Это, как в грёбанной «Битве экстрасенсов», – выругался Стас.

– Теперь ты не считаешь меня таким уж сумасшедшим? – спросил Костя.

– Кто знает… – Мысли уводили начальника угрозыска всё дальше от реальности.

От размышлений его отвлёк один из сотрудников полиции:

– Товарищ, полковник! По вашему указанию проведен опрос соседей и некоторых других жителей дома.

– И, что там? – небрежно поинтересовался Решетников.

– Дениса видели здесь довольно часто. Эта девушка встречала его, чуть ли не каждый вечер, и остальное время они проводили вместе.

– Это я и так знаю, – оборвал он сотрудника. – Продолжай.

– Один из жильцов уверяет, что неделю назад видел здесь и других гостей.

– Вот как, – задумался Решетников. – Кто же этот человек?

– Панин Ефим Семёнович. Квартира №44. Председатель ЖКХ. Мне он показался человеком любознательным и ответственным. По крайней мере, за порученный участок работы.

– Он на месте сейчас?

– Да.

– Видеозаписи с камер наблюдения изъяли?

– Да, но регистратор здесь установлен доисторический. Срок хранения записей от силы – неделя.

– Подробно опросили свидетеля? Дал описания лиц?

– Достаточно подробно. Приглашён для составления фоторобота.

– Значит так, – скомандовал Решетников, – этого соседа я сейчас лично допрошу, а после берёте его под наблюдение, и чтобы ни единого волоска с его головы не упало. – Он важный свидетель. Это понятно?

– Так точно, товарищ полковник!

Они направились к сорок четвертой квартире. Дверь им открыл маленький дряхлый старичок. Костя удивился тому, как в таком возрасте можно было вообще оставаться при здравом рассудке, но его оживлённый взгляд доказал обратное.

– Ефим Семенович? – Прожигающий взгляд сыщика устремился к человеку.

– Он самый, – ответил старичок, – само начальство ко мне пожаловало, смотрю, полковники не каждый день в гости заходят. – Была у меня уже ваша «братия».

– Начальник уголовного розыска Решетников, – представился Стас.

– Я и говорю, что начальство. – Человек был вежлив и располагал к беседе. Он пригласил их в квартиру.

– Ефим Семенович, как охарактеризуете соседку Оксану Вишневскую? – с порога спросил полковник.

– Ну, как, – задумался свидетель, – ругался я на неё, было дело, чего уж скрывать. – С подружками покуривала в подъезде. Штрафовать хотел. Но в последнее время её поведение изменилось. Мальчика нового завела себе.

Ефим Семенович внезапно переключил внимание на Спирина и стал рассматривать его.

– И вас я тут неоднократно видел, молодой человек, – произнёс он. – Предположу, что вы дружили с девушкой.

– Было дело, – согласился Костя.

– Когда вы сюда захаживали, претензий у меня не было, не подумайте, – ретировался дед. – Помню вас, давненько не наведывались, расстались стало быть, эх сколько цветов перевели… Столько денжищь! Тот, новенький-то, на одном вентихлянии в доверие к ней втёрся. У неё, когда парни были, то ангел ангелом казалась. А без них – сплошные гулянья с девками, курево да галдёж!

А вот Костя этого деда не помнил. «Глаза беленой заволокло", – поругал он себя.

– Понятно. – Решетникова не заинтересовали такие подробности. – Повседневная жизнь молодой девушки, что вы хотите, Ефим Семенович.

– Само собой, само собой… – пробормотал старик. – Современное поколение! Ни дать, ни взять!

– А из необычного, что здесь происходило? – продолжил Стас, но без натиска, умело так, профессионально.

– С неделю назад заявились к ней люди несколько старше. Лет на десять, знаете ли. Разницу в возрасте я хорошо различаю. Ухоженные такие, воспитанные. Не её круга знакомств, однозначно.

– Как выглядели? – не удержался Костя.

– Мужик высокий такой, с небольшой бородкой, коротко стрижен, глаза карие, в чёрном летнем костюме – ответил дед сразу. – Женщина под стать ему: рост – средний, длинноволосая, глаза голубые. У женщины вызывающе короткая юбка и на ногах колготки серого цвета. Если и эскортница, то очень дорогая.

Последняя фраза старика невольно вызвала улыбки. «Фига себе, дедок! – охренел Костя, – в эскортницах разбирается, жук старый».

Семёныч без смущения продолжил:

– Дверь им открыл покойный парнишка, поворковали они между собой что-то, и зашли внутрь, оставив в коридоре сильный аромат парфюма.

– А когда ушли? – спросил полицейский.

– Этого не знаю, хоть и часто туда-сюда шастаю. Но, товарищ офицер, жильцы жаловались мне на квартиру, вот и запомнил.

– Шумели там? – поинтересовался Решетников.

– Прелюбодейничали поди, – ответил Ефим Семенович. – Охи, ахи, стоны да скрипы. Нет, сам не слышал, не совсем я с ними по соседству, но люди с нижнего и верхнего этажа мне жаловались.

– Они пытались разобраться с жильцами сорок второй квартиры самостоятельно? – допытывался Стас.

– Цариков – мой оппонент по шахматам – ходил, но дверь не открыли, а другие не стали связываться. Мне, кроме этих фактов более нечего поведать. Могу с описанием внешности помочь, ну а дальше вы сами, товарищ начальник.

Решетников разъяснил председателю ЖКХ ряд необходимых процедур, которые тому предстояло пройти, затем дал указания оперативникам и участковым.

Вскоре они покинули жилой комплекс.

– Вот так вот, Костя, – обратился к нему Решетников, – чем дальше в лес, тем больше я верю в твою версию.

– Таинственная парочка вовсю орудует в городе, Стас, их остановить нужно, пока не поздно.

– Парочка инопланетян собралась затрахать наш город до основания, но зачем? – недоумевал Решетников. – В чём здесь смысл?

– Они завлекают людей для участия в групповухе, а после кто-то обязательно умирает, а кто-то…

– Становится одним из них, – продолжил полковник.