Всё в этом краю было ново и чудно для мужчины. Реки и горы мелькали за окнами. Артем то и дело восхищался ими, думая, что никогда их не забудет, но новые жемчужины ландшафта моментально стирали из памяти прошлые, потому что, как думал мужчина, были намного прекраснее.
Через пару часов езды по горной дороге, машина остановилась. Водитель вышел из неё, открыл дверь Артёму и разбудил того лёгким похлопыванием по плечу. Женщина уже ждала снаружи и разглядывала карту. Заметив двух приближающихся мужчин, она объявила:
– Когда мы были тут в прошлый раз, я оставляла метки мелом на деревьях, но прошёл дождь, так что часть из них, если не все, исчезла. Но не пугайся, мы помним дорогу.
Артём, не зная, что ответить, кивнул. Ему было уже не важно, как долго придётся идти – он наконец сбежал от ненавистного ему общества и серого мира. Воздух пьянил сильнее, чем любой крепкий алкоголь, мысли путались, а всё происходящее казалось иллюзией. Атмосфера завораживала и так фантастически тепло становилось на душе, будто свежестью и энергией наполнялись не лёгкие, а сердце.
Первые минуты пути были полны радости и лёгкости, но через некоторое время чемодан действительно начал казаться тяжёлым. Артём кашлянул, чтобы привлечь внимание водителя. Тот обернулся и вопросительно посмотрел на мужчину.
– Извините, пожалуйста, вы не могли бы понести мой чемодан, а я немного отдохну и снова его возьму, – попросил Артём.
– Конечно, не вопрос! Можешь не торопиться, – взяв сумку, водитель взвесил её своей толстой, мускулистой рукой, а затем констатировал, – а вайчак-то твой совсем не тяжёлый. Эх, московские! – добавил он про себя.
Артёму стало куда легче идти, и тяжесть вновь сменилась наслаждением окружающими красотами. Группа шла вдоль бурно текущего ручейка и настолько чистого, что казалось, будто он был не из воды – из эфира. Могучие деревья стояли плотными, высокими рядами, гордо взирая на проходящих людей, зная, что человечество ещё долго не обустроится здесь и не будет леса ради мёртвых городов. Тем не менее, природа здесь любила людей: люди относились к ней бережно, жили с ней в гармонии и брали что-то не ради забавы, а из-за нужды.
Спустя несколько часов ходьбы по бесконечно прекрасным просторам Алтая, через несколько тяжёлых подъёмов и переправ через реки, показалась небольшая скала, мужчина предчувствовал, что им придётся перебираться через неё и от этого кровь кипела, а душа трепетала. Подумать только! Артём впервые будет забираться на скалу.
По пути он видел множество неизвестных ему изумительных цветов, которые раньше он быпере, не задумываясь, сорвал, но всё, что было вокруг, останавливало его. Казалось, что если хотя бы один лепесточек сорвать, то всё рухнет, как по щелчку пальца, рухнет прямо на него, на Артёма. Мужчина впервые по-настоящему ощутил свою ничтожность. Ничего ведь не поменялось бы на планете, если бы его не было. Вся ценность человека сразу куда-то исчезла. Иллюзии, строившиеся с детства, необходимые для жизни в современном обществе, рухнули в пропасть. Постепенно они сменились уютом и робким счастьем, которые давали Артёму ощущение новой, настоящей жизни.
Скала вздымалась над головой мужчины. Страх на мгновение пронзил его сознание – каменная глыба показалась очень похожей на то здание, которое уже почти стёрлось из памяти. Но наваждение прошло, и все трое уже карабкались на скалу, за которой их ждала заветная долина и то, что принято называть домом.
ГЛАВА 2
Волк
Законы стаи
(Спустя четыре года после событий предыдущей главы)
Марал был метрах в двадцати, принюхиваться к следам уже не было смысла – запах и вид парнокопытного дразнили аппетит хищника, но Акай всё же пересилил себя и вжался в глубокий снег, затаив дыхание. Раздалось рычание Вожака – сигнал к действию стаи, и, как пружины, серые лапы тут же оттолкнулись от земли, подняв волка в воздух.
Олень успел увернуться так, что челюсть охотника сомкнулась на его бедре, скосив лишь клок шерсти. Копыто чуть не попало в морду, промелькнув в сантиметре, а жертва, воспользовавшись драгоценными секундами, пустилась наутек. Но далеко убежать ей не удалось. Из кустов навстречу уже двигались, окружая, другие члены стаи – олень был в ловушке, тонкие ноги животного, проваливающиеся в слишком глубокий снег, уже не давали преимущества над быстрыми и лёгкими лапами. Двое волков повисло на боках, пытаясь завалить оленя, два других вцепились в живот и грудь. Подбежавший и разъярённый Акай отточенным движением сжал шею жертвы в победоносном укусе. Благородное животное обмякло. Раздался вой, означающий конец охоты.
Стая расступилась, давая пройти Вожаку. Из-за деревьев вышли остальные члены стаи, которые не участвовали в охоте. Глава стаи приступил к трапезе и, наевшись, отошёл от добычи. Тем временем, уже подбежали два переярка и, фыркая, пытались выцепить друг у друга самые аппетитные куски. Волчата – будущее стаи. Наконец, пришла очередь Акаю насладиться результатом охоты – он всегда ел после Вожака или волчат. Мясо легко поддавалось, волк, с причмокиванием, ел положенный ему кусок.
Остальные члены стаи встали рядом с телом животного, дожидаясь своего времени. Акай отошёл от места пиршества и зарылся в снег, чтобы немного вздремнуть, но, почувствовав тёплое прикосновение лап, с наслаждением приподнялся. Волчица, прикрыв глаза, положила мордочку на шею самца. Последняя охота на сегодняшний день была окончена. Солнце уже садилось, и стая зарылась в снег. К остаткам добычи прилетела самка ворона, которая и привела стаю к оленю. Волки оставили ей её долю. Эта птица уже пару лет путешествовала вместе со стаей и иногда наводила хищников на след. Такое сотрудничество было выгодно обоим сторонам – самке ворона нужно, чтобы кто-то «вскрывал» тела, а волкам нужно было быстро находить добычу.
К утру от марала не осталось ничего. Впереди волчью семью снова ждали долгие перебежки и поиски. Акай открыл глаза, переярки метрах в десяти играли – несколько волчат гонялись за одним, вполсилы прикусывая: кто-то был добычей, а кто-то охотником. Через некоторое время вся стая уже бежала колонной по снегу, стараясь попадать в следы впередиидущего. Старшая мать остановилась, завидев крупные следы на снегу. Волчата застыли во внимании. Волчица обнюхала находку, затем подпустила детёнышей, они последовали её примеру. Далее, мать издала фыркающий лай и снова присоединилась к стае – волчата повторили.
Преодолев несколько километров по пересечённой местности Горного Алтая, Вожак задержался на одном из следов, после чего издал вой – добыча была найдена. Волки, которые будут участвовать в охоте, собрались вместе, смотря друг другу в глаза. Несмотря на безмолвность процесса, хищники отлично поняли друг друга и начали расходиться по позициям. Вдруг Вожак зарычал. Стая насторожилась, главный в стае фыркнул. Остальные тоже начали принюхиваться. Впереди шла группа людей, но не от них исходил запах. Дюжина псов быстро двигалась в сторону хищников.
Вожак дал сигнал сейчас же бежать, и стая побежала. Расстояние между преследовавшими и преследуемыми увеличивалось, но вдруг волки резко остановились. Дикий страх охватил каждого члена стаи: деревья впереди были повалены и преграждали им путь, а на верёвках развевались странные предметы. Спасительная река была за устрашающим барьером, но никто не осмеливался сделать шаг. Рядом раздался лай – двенадцать собак уже были на расстоянии пары десятков метров. Переярки поджались к матери, а она, в свою очередь, вместе с другой самкой, встала за шестерых волков. Они скалили зубы, смотря на приближающуюся свору.
Лайки встали в полукруг – они то приближались, то отпрыгивали от хищников, провоцируя на прыжок, который станет ошибкой. Одна из собак, видимо, самая молодая, прыгнула на Вожака, стоящего впереди. Ловким движением хищник отшагнул назад и, слегка повернувшись, отточенным движением, мгновенно перекусил шею нападавшей. Тело свалилось на белоснежное покрывало, нанося на него багровый узор. Одиннадцать. Свора собак зарычала, почуяв приближение людей, и ещё злее ощетинилась на волков. Но хозяева стаи уже были здесь – забота о семье, свобода, честь. Это была не первая встреча с людьми и собаками для многих из стаи, но каждый понимал, что сегодня шансов выжить у них практически нет. Слишком много было собак. Акай прыгнул, прокусив артерию одной из них, на метр подошедшей ближе, чем все остальные. Скулёж застрял в недвижимой пасти. Десять. Вся свора накинулась на напавшего волка. Мощные челюсти сомкнулись на его плече и спине, хищник упал. Члены его семьи бросились на помощь, оттолкнув псов и убив ещё двух. Восемь. Послышался выстрел, рядом упал брат Акая, а сверху труп собаки. Семь. Глаза закрывались, Акай не мог подняться, тело тяжелело. Через закрывающиеся глаза угасающий охотник увидел, как, прыгнув на лайку, Вожак оттолкнулся от её спины, заставив пса отлететь на метр за заграждение из красных флажков. Но целью была не собака – предводитель стаи влетел в охотника, впившись в его шею. Прогремело три выстрела, Акай ухом уловил падение двух тел на землю. Собака, которую толкнул глава стаи, царапала когтями землю, пытаясь не упасть с обрыва в реку. Шесть. Глаза закрывались, но лежащий на земле волк снова заставил себя их открыть. Впереди никого не было – линия фронта переместилась за него. Оставшуюся стаю всё теснее окружали. Последним, что видел Акай, с трудом повернув голову, было то, как три собаки окружили последнюю волчицу с потомством. Это была его волчица.
– Из неё выйдет хорошая шуба, – сквозь зубы произнёс охотник. Акай из последних сил попробовал зарычать, но вылетел лишь хриплый, еле слышимый звук. Из глаз, цвета зимнего инея, потекли слёзы… Тьма опускалась всё ниже, пока не заполнила собой всё. Сознание покинуло хищника. Прогремел выстрел, который Акай уже не смог услышать.
Самка ворона, смотревшая с горечью на последние мгновения существования стаи, вспорхнула с верхушки дерева и полетела в направлении, известном, наверное, только ей. Она знала, что их пути когда-нибудь снова пересекутся. Птица уловила биение жизни в одном из них. В волке, которого она, странным образом, так особенно сильно чувствовала.