Разум

– Мой персонал самой высокой квалификации остался там, откуда мы приехали. Мы можем их тоже сюда привезти?

– Не думаю, – покачал головой в ответ Яков, – они разъехались по домам сразу, как только мы выехали за ворота. Пока не наладится связь, мы вряд ли их найдем.

– Откуда ты знаешь?

– Я попросил одних очень ответственных людей присмотреть за вашей лабораторией, чтобы ничего не случилось.

– Жаль, – пожала плечами Даша, – но когда связь наладится, мы их привезём.

– Конечно, – ответил Яков.

Глава 17.

Ланселот.

Машина Сергея неслась в сторону Ульяновска. Алёнка спала на заднем сиденье. Тревога и страх от собственного бессилия всё больше и больше проникали в душу Сергея.

Всё то время, которое они прожили вместе с Алёной, он ощущал себя большой каменной стеной, за которой мог скрыть свою ненаглядную от всех бед и напастей. Сергей был умным, обеспеченным и заботливым мужем. Ещё вчера этого было достаточно, чтобы гарантировать своей супруге счастливую жизнь. Но сегодня этого было уже явно мало. Для того чтобы выжить, теперь нужны клыки поострее и когти подлиннее. Сегодня нужно стать животным. Если не в буквальном смысле, то в метафорическом точно. Отныне Сергей должен стать другим. Он понимал это. Он понимал, что теперь он должен быть готов убить, или кто-то убьёт его. Может, именно поэтому Сергей так не любил Якова. Сергей подспудно понимал, что Яков – человек новой формации. Тот человек, чьё холоднокровие и цинизм в новом мире на вес золота. А Сергей и люди подобные ему попали на обочину истории.

Сергей вздрогнул от неожиданности, когда сзади его обняли руки Алёны.

– Ты у меня самый лучший! – прошептала она ему на ухо.

Два простых слова любимой женщины. Её дыхание и нежное прикосновение. Страх, который Сергей безуспешно пытался прогнать, как будто сдуло этими простыми словами.

– Почему так мало поспала? – спросил Сергей.

– Мочевой пузырь разбудил. Притормози, пожалуйста!

– Алёнка! Лес кругом. Нас же предупредили, чтобы ни в коем случае здесь не останавливались!

– Сейчас передам твои слова своему мочевому пузырю. Но вряд ли он меня послушает. Ну, Серёжа! – заканючила Алёна. – Я же не могу, как ты в бутылку попасть!

– Ладно, – ответил Сергей, выбирая место для парковки, – только от машины не отходи! Я покараулю!

– Карауль, выдумщик, – ответила Алёна и выскочила из машины.

Сергей подошёл к Алёне, которая сидела рядом с машиной на корточках, и стал вглядываться в темноту лесной чащи.

Алёнка делала своё дело и смотрела на Сергея:

– Ты как Оциола, Чингачгук Большой Змей!

Она для правдоподобия издала типичный звук индейца, постучав себя ладонью по губам.

– Тихо! – цыкнул на неё Сергей, – Давай быстрее!

– Я не могу быстрее, Серёжа! Я долго терпела.

Сергей увидел, как в лесу промелькнула чья-то тень.

– Быстро в машину! – Сергей взял Алёну за шиворот и потащил к двери.

– Я ещё не всё! – залепетала Алёна, пытаясь на ходу натянуть джинсы.

Сергей был не просто взволнован, он был реально напуган. И какого же было его изумление, когда выйдя из-за машины и держа за шиворот Алёну, которая пыталась, подпрыгивая на ходу, натянуть джинсы, он наткнулся на огромную свинью.

Сергей вскрикнул от неожиданности. Алёна, ещё не разобрав, что же так напугало Сергея, завизжала в ответ.

– Прошу прощения, – чередуя хрюканье и человеческие слова, произнесла свинья.

Сергей и Алёна опешили глядя на свинью. Алёна так и осталась стоять с открытым ртом и спущенными штанами.

– Помогите! Меня хотят сожрать! – продолжила свинья.

– Я… Это… Ну… Это понятно, – пробормотал Сергей, не зная, что ответить. – Вы вся такая аппетитная!

– Это баба твоя аппетитная! – возмутилась свинья. – А я для всех просто мясо.

– Спасибо! – оценила комплимент Алёна и, опомнившись, всё-таки натянула джинсы.

– Ну, залезай! – Сергей открыл дверь багажника.

Свинья неуклюже стала забираться в багажник. Сергей присел, подтолкнул её сзади и закрыл дверь багажника.

Сев за руль, Сергей обратил внимание, что Алёна, сидевшая рядом, приняла демонстративно обиженный вид. Ему и самому было не по себе от этой ситуации, однако поведение Алёны ему показалось странным.

– Ты в порядке? – спросил он.

Алёна ничего не ответила. Она, подчёркнуто театрально закатив глаза, повернула голову к окну.

– Ты чего?

– Ничего. «Вы такая аппетитная! Давайте, я Вас за попу в машину подсажу!» – обиженно ответила Алёна.

– Алёнка! Ты что меня к свинье ревнуешь?

– Откуда я знаю, что от тебя, кабеля, ждать?

Из багажника с характерным прихрюкиванием послышался голос свиньи:

– Остынь, Алёна! Я – мальчик!

Алёна сразу оживилась. Она чмокнула Сергея в щёку и перелезла на заднее сиденье, где, перегнувшись через спинку, обратилась к свинье:

– А как тебя зовут?

– Кто как. В основном зовут «свинья»!

– Так нельзя. У такого замечательного джентльмена должно быть имя! – заигрывающим тоном сказала Алёна. – Я буду тебя звать Ланселот!

– Как-то стрёмно! – хрюкнула в ответ свинья.

– Тогда Ниф-Ниф или Фунтик.

– Ладно. Согласен на Ланселот.

– Ланселот! А кто тебя хотел сожрать? – спросила Алёна.

– Сначала хозяин мой – Сашка. Я ему говорю, мол, не надо бы! Сгожусь ещё! А он меня поленом. В лесу на собак напоролся. Еле пятак унёс.

– А почему у тебя так хорошо получается говорить?

– Не знаю, – Ланселот задумчиво хрюкнул, вспоминая всю свою свинскую жизнь. – Может, я волшебный?

– У свиней гортань очень похожа на человеческую, – включился в разговор Сергей, – и поэтому, при должном желании и практике, свинье не сложно научиться издавать человеческие звуки.

– Серёжа! Он не звуки издаёт, а говорит, – поправила его Алёна.

– Точняк, – обиженно согласился Ланселот, – звуки ты издавал, когда меня увидел.

– Ланселот! – сказал Сергей, – а хочешь, я тебе сделаю укол, и ты станешь как раньше просто свиньёй?

– И ты меня сожрёшь? – буркнул Ланселот. – Вот люди! Какие вы тупые! Если свинья визжит по-свински, и вы её не понимаете, её можно свиноколом в бок. А если по-человечески сказала «здрасте», то вы с ней готовы уже за жизнь перетереть.

– Алёна! Накрой чем-нибудь нашего философа из свинарника! И пусть помалкивает. К блок-посту подъезжаем, – прервал его рассуждения Сергей.

Автомобиль Сергея медленно подкатился к блок-посту. Сергей открыл окно и протянул пропуска вооруженному человеку. Тот посмотрел пропуска, посмотрел на Сергея, потом заглянул через открытое окно в салон и спросил:

– Куда следуете?

– В Ульяновск. К родителям, – ответил Сергей.

– В Ульяновске сейчас не спокойно. Как, собственно, и во всех крупных городах. Введён комендантский час. На улицах без лишней надобности не появляйтесь. Остерегайтесь всех животных! Они очень опасны. Сразу по приезду сдайте анализы и встаньте на учёт, – проинструктировал военный и протянул пропуска Сергею.

– Хорошо, – ответил Сергей.

Когда они немного отъехали от поста, Алёна задумчиво сказала:

– Незадолго до того, как всё это началось, я смотрела в инете разные предсказания. Там говорилось, что когда настанет пришествие Сатаны, всем нужно будет бежать из городов. Ты думаешь, это и есть пришествие Сатаны?

– Если бы я был Сатаной, я точно воспользовался бы сложившейся ситуацией! Сейчас люди будут молиться любому, кто сможет навести порядок.

Как и предупреждал их военный, Ульяновск выглядел удручающе. Пустые улицы, мусор на улицах, брошенные автомобили. По дорогам передвигались в основном военные машины. Изредка были слышны выстрелы. Автомобиль Сергея подъехал к дому, где жили его родители.

Подъездная дверь была открыта. Алёна и Сергей вышли из машины и направились к подъезду.

– Я здесь один не останусь! – захрюкал им вслед Ланселот.

Алёна вернулась к машине и открыла дверь багажника:

– Давай быстрее! Пока никто не видит.

Хряк выскочил из багажника и поцокал в подъезд.

– Слушай, Ланселот! – сказал ему вслед Сергей. – Мои родители люди пожилые и очень ранимые. Ты не мог бы подождать немного у двери пока я их подготовлю к твоему приходу?

– Замётано, – хрюкнул в ответ Ланселот.

– Они поднялись на третий этаж, где жили родители Сергея. Сергей замер перед дверью. Он очень боялся, что им никто не откроет дверь, что с его родителями могла случиться та же беда, что и с мамой Кати.

Наконец, он собрался с силами и постучал. За дверью послышались осторожные шаркающие шаги, но дверь никто не открыл.

– Мама, папа! – это Серёжа, громко сказал Сергей. – Откройте!

Замок в двери щёлкнул, и дверь открылась. На пороге стояла мама. Она очень состарилась за то время, которое её не видел Сергей. Глаза были заплаканные и очень усталые. Она громко ахнула и упала в объятия Сергея. Немного отойдя от первого шока радости, она повернулась к Алёне:

– Алёнушка! Дочка! И ты приехала!

Алёнка по привычке расплакалась и бросилась обнимать маму.

Увидев на лестничном пролёте огромного хряка, который с умилением наблюдал за картиной воссоединения семьи, мама вскрикнула и закричала:

– Быстрее в дом. Они сейчас нападут!

– Нет. Мама! Успокойся! Это наш друг Ланселот. Он с нами приехал.

– Драсте! – почтительно наклонив голову, хрюкнул Ланселот.

– Говорящие животные объявили войну человечеству. Их надо истреблять! Об этом целыми днями твердят по телевидению, – не унималась мама.

– Этот нормальный, – успокоил её Сергей. – Пойдёмте в дом! Где папа?

Мама заплакала.

– Папа здесь. Я его прячу в спальне. Уже неделю, как разум потерял. По новым законам мы должны сообщить о заражении, и нашу квартиру поставят на учёт. У Коноплёвых дед заболел. Они сообщили, а через пару дней всех, и здоровых и нет, вывезли куда-то, и больше их никто не видел. Я уж и не говорю никому.

– И правильно. Мы вам поесть привезли. Разберитесь пока с Алёнкой, что к чему, а я к отцу зайду. – Сергей взял из сумки шприцы и флакон с лекарством.

Алёна и мама отправились на кухню. Ланселот, немного подумав, пошёл за Алёной.

– А мы думали, телевидение не работает сейчас, – сказала Алёна, разбирая сумку с продуктами.

– Раньше не работало. А вот уж как неделю работает. Всё передают, что, мол, война в стране. Животные заражают людей, чтобы захватить мир. Я поначалу не верила в этот бред. А давеча увидела, как одну тётку на улице коты в клочья разорвали, так и поверила. Поумнели они, чертяги, немыслимо, – мама покосилась на Ланселот и перекрестилась. – Сейчас любая мышь стала опаснее льва. Не боятся никого и ничего. Бывало, бросишь чем в котов, они и разбегутся. А сейчас стороной обойдёшь, да ещё и поздороваешься с этими бестиями, чтобы не напали.

– А правительство куда смотрит? – подключился к разговору вышедший из спальни Сергей. – Кругом одни военные.

– Они теперь и есть правительство. Как только паника в стране началась, они собрались кучкой (полиция, военные, да прочая шелупень в пагонах) да и отстранили прежнюю власть. Мол, в военное положение власть должна быть военной. Где президент, и сами не знаем. А нам что? Кто бы ни правил, лишь бы бардака не было. Поначалу они жёстко порядок навели – и телевидение, и свет дали. Тварей этих безбожных разгонять стали. А потом под видом здоровых и больных стали людей делить на «нужных» и «ненужных». По новым законам больной вирусом, значит уже не человек. А если за ним присмотреть не кому, значит бродячее животное. А в этом случае последствия жёсткие.

– Но зачем? Ведь заражённый человек в основном безопасен. Скоро появится лекарство, и всех вылечат, – удивилась Алёна.

– Что ты, дочка! – вздохнула мама. – Нет такого лекарства.

В этот момент из спальни вышел немного растерянный отец. Он огляделся по сторонам, увидел на кухне людей и сказал:

– Ёшкин кот! Мать! К нам дети приехали, а ты ещё на стол не накрыла?

Мама удивлённо смотрела на отца и по инерции продолжала отвечать Алёне:

– Болезнь неизлечима.

– Здесь я с тобой не соглашусь, – возразил Сергей, как ни в чем, ни бывало присев к столу, – и даже готов аргументировать свои слова на наглядном примере.

В этот момент мама отошла от оцепенения:

– Ну что ты в одних трусах выперся к гостям-то? Иди хоть штаны надень! Да рожу свою небритую умой!

Алёнка громко захохотала.

Семейный ужин проходил в спокойной обстановке, как бывало когда-то давно, когда люди ещё не боялись выходить на улицу. Когда за окном не было слышно криков и одиночных выстрелов. Всё было как всегда за исключением огромной свиньи, сидящей возле дивана.

Ланселоту положили двойную порцию в большую железную миску и поставили на пол. Он очень проголодался за время дороги, поэтому набросился на еду и стал с упоением прихрюкивать и чавкать. Еда разлеталась по полу.

Алёна посмотрела на него и сказала:

– Да, Лансик! Ты хоть и умеешь говорить, но всё-таки остался свиньёй!

Ланселот поднял свой испачканный в еде пятак, дожевал салатный лист, и мудро изрёк:

– Умей оставаться самим собой, и ты никогда не станешь игрушкой в руках судьбы!

У Сергея ложка выпала из рук – свинья цитирует Парацельса!

– Ты где это слышал? – удивился Сергей.

– Да хрен его знает! Само как-то вырвалось! – ответил Ланселот, продолжая беспощадно поглощать пищу.

Глава 18.

Порядок или жестокость?

Тем временем, Даша с упоением ушла в работу. Она снова грезила лаврами Нобелевского лауреата. Она и сама уже верила в то, что её открытие спасло мир от ужасной болезни, стараясь не думать о том, что её же открытие эту болезнь и породило. Ей в помощь было выделено двое сотрудников: женщина лет 40 по имени Наталья, микробиолог, и химик Иван – мужчина лет 30 с большой рыжей бородой, похожий на откровенного хипстера. Они были хорошими специалистами в своей области, но Даша очень скучала по своей боевой команде.

Лекарство, как и обещал Леонид, было запущено в серийное производство. И Даша наблюдала, как за ворота выезжали большие грузовики с вакциной в сопровождении вооруженной охраны на больших зелёных броневиках. Она не разбиралась в военной технике, и поэтому все большие зелёные броневики для неё были танками.

Даша стояла у окна своей лаборатории, смотрела, как выезжают за ворота грузовики и думала. Думала о том, что она никогда не была такой счастливой, как сейчас – в это ужасное время. У неё была работа, о которой она всегда мечтала. Она была окружена почётом, славой и уважением. Любой охранник знал, кто она. А она была, ни много ни мало, человеком, который дал миру надежду на спасение. Её почитали уже сейчас, как человека-легенду. Даше это очень льстило. И, наконец, рядом с ней был любимый мужчина – Яков. Мужчина, рядом с которым ей хотелось быть слабой и беззащитной, а порою безрассудной. Она научилась доверять ему себя всецело и безоглядно. Как это было приятно!

– Дарья Сергеевна, – голос Натальи отвлёк Дашу от сладостных размышлений, – разрешите мне сегодня пораньше уйти с работы!

– У Вас что-то неотложное? – Даша старалась держать дистанцию с новыми сотрудниками. И статус человека-легенды по её мнению должен обязывать быть немного высокомерной.

– У меня ребёнок заболел.

Даша напряглась:

– Заболел чем?

– Нет-нет. Ничего серьёзного. Простуда, наверное. Просто кашель, температура. Да, ничего страшного. Я, пожалуй, зря беспокоюсь, – пробормотала, потупив голову, Наталья и побрела на своё место.

Даша остановила её за руку:

– Наталья, идите, конечно. Дети – самое главное в жизни. Зачем ещё жить?

Даше стало неловко за своё высокомерие, и она постаралась как-то сгладить ситуацию.

– Спасибо, Дарья Сергеевна, – подобострастно поклонившись, Наталья стала суетливо собирать вещи.

Через пару минут она вышла из лаборатории и быстрым шагом направилась к проходной.

Даша снова подошла к окну, стараясь вернуть ту сладостную истому размышлений, от которой её отвлекла помощница. Даша смотрела, как Наталья просеменила через парк и зашла в проходную. Даша недолюбливала её. В то время, когда она сама жила только работой, её помощницу заботили совсем другие вопросы.

Ах, где же её команда? Где Серёжа, Катя? И даже по Алёнке Даша скучала, как по одному из самых важных винтиков своей команды.

Автоматная очередь прервала Дашины размышления. Даша вздрогнула. Она видела, как к проходной подъехала машина с охраной. Вооруженные люди вышли из неё и зашли на проходную. Буквально через минуту она увидела, как из проходной выволокли тело Натальи и забросили в машину, как мешок картошки.

Даша вскрикнула и замерла.

– Я говорил ей, что это плохо кончится, – за спиной Алёны стоял Иван.

– Что кончится? Что происходит? – Даша не могла поверить своим глазам.

– У неё сын инфицирован. Вот она и постаралась выкрасть вакцину, – ответил Иван.

– Зачем красть? Она же бесплатная.

– Дарья Сергеевна! Эта вакцина может быть бесплатна для Вас, но для «лишних людей» она бесценна.

– Что ты такое несёшь, Иван? Нет лишних людей.

Иван посмотрел на Дашу, как на ребёнка, который задал нелепый вопрос:

– Дарья Сергеева! Вы телевизор смотрите?

– У меня нет телевизора, – честно призналась Даша.

– Вообще-то нам запрещено с Вами разговаривать о чем-либо кроме работы. Просто посмотрите телевизор, и Вам всё станет ясно, – Иван явно хотел закончить разговор.

– А ну, быстро рассказывай, что я должна узнать из телевизора! – Даша просто нависла над Иваном.

– Дарья Сергеевна! Я и так много лишнего сказал. Если Вы не хотите, чтобы со мной было то же, что и с Натальей, то просто посмотрите телевизор!

Глава 19.

Оружие возмездия.

На улице уже было темно. Все давно спали. И только Сергей вглядывался через окно родительской квартиры в пугающую темноту города.

– Серёж! Ты почему не спишь? – Алёна с заспанными глазами стояла в проёме кухонной двери.

Сергей повернулся к ней. Он улыбнулся и развёл руки, приглашая Алёну к себе. Та подошла и прижалась к нему всем своим телом.

– Я думаю, Алёнка, почему Даша до сих пор не заявила о панацее от этого ужаса? Почему людям не сообщают, что лекарство есть и нужно просто немного подождать. Что скоро мир станет таким, как прежде? Зачем все эти жестокие законы, если людей можно просто вылечить?

– И какой ответ тебе приходит? – спросила Алёна.

– Ответа два. Первый – это то, что они с Яковом так и не смогли доехать до Москвы. А второй ещё хуже.

– Что может быть хуже того, что Даша и Яков могли погибнуть? – удивилась Алёна.

– То, что процесс разделения людей на «нужных» и «лишних» идёт независимо от того, есть вакцина или нет!

– А мы с тобой «лишние»? – встревожено спросила Алёна.

– Я бы, Алёнка, по-другому вопрос задал. Если мы с тобой не «лишние», готовы ли мы смириться с тем, что «лишними» будут наши престарелые родители, чьи-то больные, ни в чём не повинные дети?

– Нет. Я не смирюсь! Я за своих родителей готова на войну идти! Никто не вправе называть их «лишними»!

– И я тоже. Получается, что в армии анти-сатанистов уже двое! – улыбнулся Сергей.

– Трое! – громко хрюкнул Ланселот. Он уже давно слушал их разговор. – Если вы решили идти на войну, я с вами. Давайте, надерём им задницы! Кстати, а кому собственно надо надрать задницы?

– Лансик! – ласково сказала Алёнка. – Свиньям на войну нельзя! Они слишком нежные!

– Да во мне 150 килограмм железных мускулов.

– Ну, справедливости ради надо сказать, что мускулов там поменьше, – уточнил Сергей, – но они есть и, наверняка, железные. Поэтому я хотел попросить тебя присмотреть за родителями.

– Я не нянька. Я боевой хряк! Оружие возмездия! – Ланселот встал в боевую позицию и стал бить своим маленьким копытцем по полу.

– Впечатляет, – сказал Сергей, – значит, я могу быть спокоен за своих родителей. Ладно. Сейчас спать, а утром в путь.

Рано утром Сергей и Алёна собрались в дорогу. Сергей не стал будить родителей. Он оставил им записку на кухонном столе и тихонько вышел за дверь. Ланселот продолжал спать в прихожей своим свинячьим богатырским сном.

Выйдя на улицу, Сергей осмотрелся. Было тихо. Солнце только поднималось из-за домов. Машина стояла в десяти метрах от дверей подъезда. Сергей и Алёна направились к ней. Вдруг, сильный удар в спину сбил Сергея с ног. Злобный пит-буль вонзил свои зубы ему в плечо. Сергей взвыл от боли. Алёна, дико визжа, старалась отодрать собаку от Сергея.

– Глаза! Алёна! В глаза! – кричал Сергей.

Алёна со всего размаху вонзила свой маникюр прямо в глаз пит-булю. Тот от неожиданности и боли разжал зубы, что позволило Сергею вырваться и оттолкнуть пса от себя. Но пёс не думал отступать. Встав на ноги, он с новой силой бросился на Сергея. Сергей успел поймать пса прямо перед своим лицом за морду. В борьбе между бойцовой собакой и «ботаником», только отошедшим от микроскопа, у последнего шансов было не много.

– Серёжа! Там ещё две! – заорала Алёнка.

Вдруг огромная тень промелькнула перед глазами Сергея. Пит-буль подлетел на несколько метров и с визгом приземлился на землю. Новый сокрушительный удар настиг его уже на земле. Двое других псов немного опешили от такого поворота событий. Но «150 килограммовая туша железных мышц» настигла и их. Сильнейший удар в бок снёс второго нападавшего пса. Третий предпочёл бегство.

– Лансик! Любимый! – Алёна бросилась на шею хряку.

– Оружие возмездия в действии! – с гордостью хрюкнул Ланселот.

– Ты не перестаёшь меня удивлять! – сказал Сергей, вставая с земли. Кровь текла по его спине. – Должен признаться, что вся наша с Алёной дальнейшая жизнь возможна только благодаря тебе.

– Тогда в путь. Я присмотрю за вами! – сказал Ланселот и, подойдя к машине, пятаком открыл заднюю дверь. Он повернулся к растерявшимся друзьям и добавил: – Ну, что вы стоите? Задницы наших врагов сами себя не надерут!

Глава 20.

Ланс философ.

Даше хотелось кричать, топать ногами и требовать объяснений. Но вид расстрелянной Наташи и нескрываемый испуг Ивана заставили её умерить свою строптивость. В конце концов, она свою работу уже сделала – лекарство тиражируется. А роль человека-легенды лучше подходит для мёртвого. Одним словом, Даша не на шутку была напугана. Поэтому выяснить ситуацию она решила осторожно.

– Яша, а почему в моих хоромах нет телевизора? – спросила она Якова, когда тот пришёл к ней вечером.

– Зачем он тебе? Ты же никогда его не смотрела, – спокойно спросил Яков.

– Считай, что это мой женский каприз, – попыталась отшутиться Даша.

– Хорошо. Завтра будет у тебя телевизор.

Даша с нетерпением ждала завтрашнего дня. Её подмывало задать все свои вопросы Якову, но что-то удерживало её от такого шага.

Как и обещал Яков, на следующий день в гостиной Даши появился телевизор. Дарья смотрела его и не могла поверить происходящему.

– Мне кажется, пришло время с тобой поговорить? – услышала она за спиной слова Якова.

***

Машина Сергея возвращалась назад в лабораторию.

Алёна с грустью смотрела на окровавленные бинты на плече Сергея.

– Серёжа! Почему они вдруг стали такими жестокими?

– Ты о ком? – не понял вопроса Сергей.

– Я о собаках. Они же – наши друзья.

– Друзья? – хрюкнул Ланселот. – Что за наивность, Алёнка?

– Ланс! – возмутилась Алёна. – Собаки испокон веков были рядом с человеком. Охраняли жилище, охотились вместе с ним. Конечно, друзья!

– А кошки? Они тоже твои друзья? – не унимался Ланс. Его распирало от такой простоты Алёны.

– И кошки тоже друзья. Они нас любят.

– Серёга! Ну, где ты её откопал? – обратился Ланселот к Сергею. – У неё все кругом друзья! Только они сами об этом пока не знают! Можно я ей открою глаза, наконец?

Сергей пожал плечами, не отвлекаясь от дороги.

– Собаки – ваши слуги, а кошки – ваши господа, – обратился он снова к Алёне. – Это они так считают.

– Серёжа! Ну, хоть ты ему скажи, что он не прав! – возмутилась Алёна.

– Ты знаешь, Алёнка, я, пожалуй, соглашусь с Ланселотом, – ответил Сергей, не отрывая взгляд от дороги. – Собака воспринимает человека не как друга, а скорее, как вожака, альфа-самца. И если вожак ослаб и не может обеспечить стаю добычей, то его ждёт незавидная участь. А кошки, действительно, ведут себя крайне потребительски.

– Точняк, – согласился хряк.

– Так, неужели, не может быть дружбы между людьми и животными?

– Жил у нас во дворе один конь, – задумчиво произнёс Ланселот, – так вот он искренне верил, что человек его друг.

– Ну, вот видишь, – обрадовалась Алёна, – не всё так плохо.

– А как этот конь захромал, – продолжил Ланс, – так Сашка его каким-то мужикам продал. А потом бухой ходил по деревне и всем хвастался, как он «татарам на колбасу хромого мерина втюхал». Вот такая вот дружба.

Алёна загрустила и уставилась в окно.

– Нам надо придумать название, – неожиданно хрюкнул Ланселот.

– Название чего? – не понял Сергей.

– Название нашей команды! – свин был возмущён непониманием Сергея. – Как эти псы объяснят другим, кого надо бояться? А могли бы сказать: «Нас победила банда Железного Хряка!»

– Точно! Гениально! – поддержала Ланселота Алёна, – Я буду «Молниеносный коготь», Ланселот – «Железный Хряк», а Серёжка …

– Пиздюк малосольный! – громко хрюкнул Ланселот.

– Почему малосольный? – удивилась Алёна.

– То есть тебя только это слово смутило? – с улыбкой уточнил Сергей.

– Не знаю, – задумчиво произнёс хряк, – мне кажется, что это что-то героическое. Меня хозяин всегда так называл, когда я противостоял его беспределу.

– Послушай, Ланселот, – обратился к нему Сергей, – вчера вечером ты процитировал Парацельса.

– Что я сделал? – переспросил Ланселот.

– Ты повторил известные слова одного известного человека по имени Парацельс! – разжевал свой вопрос Сергей.

– И что? Я много кого «процитирываю», – высокомерно сказал хряк.

– Допустим, – спокойно ответил Сергей, – но я сейчас не об этом. Скажи, как это у тебя получается? Я сомневаюсь, что твой хозяин или кто-то ещё в деревне тебе это говорил!

– Слова просто появляются в моей голове, а я только рот открываю, – честно признался Ланселот.

– Я так и думал, – задумчиво произнёс Сергей.

– Что ты думал? Что это значит? Ну, расскажи! – Алёна заёрзала на сиденье в ожидании разгадки какой-то страшной тайны.

– Что-что! – спокойно хрюкнул свин, – Что я волшебный! Я вам это сразу сказал.

– А тех собак или других животных ты понимаешь? – продолжал свой научный опрос Сергей.

– Конечно! Животные все друг друга понимают!

– Но как? – опешила Алёна. – Они же лают, а ты хрюкаешь!

– Нет, ну, в самом деле, Серёга! Она у тебя на вершине наивности!

– Если честно, то у меня тот же вопрос! – ответил Сергей.

– Ну, какие же вы, люди, тупые! – возмутился Ланселот. – Хрюканье и гавканье, карканье и мычание – это не слова, это… Как бы вам объяснить? Ну, на вашем языке это звучало бы примерно так.

Ланселот набрал в лёгкие воздуха и выдал тираду из отборного трёхэтажного мата.

– Охренеть, – восторженно прокомментировала Алёна.

– То есть хрюканье и гавканье – это выражение эмоций, – Сергей перевёл на литературный язык и без того понятную мысль Ланселота. – Но как же вы понимаете друг друга.

– Просто понимаем!

– Ты хочешь сказать, что животные понимают друг друга на ментальном уровне?

– Просто понимают! И всё! – поставил точку Ланселот и демонстративно уставился в окно.

– Поразительно! – произнёс Сергей.

– Ну, расскажи! Что поразительно? – не унималась Алёна.

– На основании конвергентной валидности могу сделать предварительный вывод, что при определённой корреляции с близко находящемся объектом наш Ланселот способен подключаться к его мозговым волнам! – с восторгом сделал заключение Сергей.

Вдруг он осёкся и посмотрел на открытый от восторга рот Алёны, её восхищённые глаза, перевёл взгляд на такие же восхищённые глаза хряка. Из открытого рта Ланселота вытекала густая вязкая слюна.

– Говори! Говори! Я понимаю, – хрюкнул свин и всосал в себя слюни.

Сергей обречённо вздохнул, осознав своё бессилие в попытке объяснить этим двум представителям ненаучной среды свои выводы, и произнёс:

– Короче, он волшебный!

Алёна ещё шире открыла рот, а Ланселот громко и протяжно хрюкнул. Видимо, на человеческом языке это означало что-то очень эмоциональное и трёхэтажное:

– Удивил! Я вам со вчерашнего дня это талдычу!

Глава 21.

Новый враг.

Таинственный незнакомец, который спас Сергея от деревенской шпаны, возвращался к месту событий. Он был в бешенстве. Его, человека, прошедшего не одну спецоперацию, провёл никчёмный ботаник. Он сыграл на единственной его слабости – желании заполучить антидот. Единственным страхом незнакомца было – стать одним из «лишних людей». И когда Сергей протянул ему якобы «инсулин», он, конечно, понял, что это что-то другое, и в глубине души надеялся, что это и есть антидот. Но, чтобы не вызывать подозрения у своих подчинённых, он не стал акцентировать внимание на своих сомнениях.

Какое же разочарование его постигло, когда следующим утром, посмотрев на монитор слежения за подопечными «ботаниками», он обнаружил, что двое из них были рядом с ним, а точнее в его правом кармане! И только один остался на старом месте. Незнакомец боялся, что и эту ампулу с маркером они просто выкинули, но надеялся, что одного из них он сможет всё-таки застать на месте, хорошенько допросить и добраться до остальных. И уж тогда он воткнёт им их «инсулин», как бы они не сопротивлялись.

Подчинённых с собой он не взял. Если кто-то узнает о таком проколе босса, это станет несмываемым пятном на его репутации и поводом для усмешек за спиной. Этого он допустить не мог. Он всё должен исправить сам!

К дому Кати незнакомец подъехал вечером.

Катя сидела за столом и грустно смотрела на мамину фотографию. Слёзы текли по её щекам. Она чувствовала себя виноватой в её гибели. Как многие из нас, попав в беду, она прокручивала в голове ситуации, при которых мама могла бы сейчас быть жива. Но острой иглой в сердце опять и опять вонзалась мысль, что уже ничего не исправить. Можно только мстить. Мстить тем зловещим людям в чёрных балахонах, которые так безжалостно расстреляли и сожгли половину людей в её родном селе, тех, кого Катя знала с самого детства. Мысли о мести согревали её сердце и уводили от чувства безысходности.

В дверь постучали. Катя вздрогнула и прислушалась.

– Катя, откройте! Меня прислали за Вами Сергей и Алёна, – услышала она за дверью доброжелательный голос.

«Странно, – подумала она, – они же собирались сами возвращаться в лабораторию и забрать меня. Наверное, что-то пошло не по плану».

Катя подошла к двери и открыла её настежь. В дверях, улыбаясь, стоял тот самый человек, о мести которому она только что мечтала. Она замерла от неожиданности. Сильный удар в живот заставил её рухнуть на пол. Она пыталась вздохнуть, чтобы закричать, но не могла этого сделать. В горле как будто бы образовался клапан, который позволял воздуху выйти из лёгких, но не пускал его обратно. В её глазах стало темнеть, она почувствовала, как сильная рука схватила её за волосы и поволокла к кровати.

– Даю тебе минуту, – грубый голос незнакомца звучал откуда-то из пустоты, в которую Катя медленно проваливалась, теряя сознание, – чтобы ты мне сказала, куда уехали твои друзья. Не успеешь – стреляю в голову.