– Понравился? – послышался грудной голос сзади, и Тритон развернулся к нему, вскидывая револьвер к голове подошедшего, – Постойте, господин! Я ничего против вас не имею! – человек вскинул руки вверх.
Тритон присмотрелся к человеку в полутьме помещения. Это был невысокий, дородный мужчина, заплывший жиром. Одет он был в снежно-белый костюм, состоящий из кожаных туфель, белых штанов и рубашки, что обтягивала его жирную грудь. Рукава рубашки были закатаны по локоть, но даже так Тритон заметил небольшие красные пятнышки на его одежде, после чего опустил своё оружие вниз.
– Снеговик?
– Да, уважаемый, в этом городе я известен под таким именем. – Снеговик зачесал назад свои светлые, редкие волосы толстой пятернёй и подошёл к своей стойке, где щёлкнул небольшим тумблером. Несколько лампочек мгновенно загорелись, освещая помещение.
Тритон ещё раз повертел головой, рассматривая содержимое стоящих на полках тар. Внутри банок плавали отсечённые руки, ноги и пальцы, разных размеров и цветов. Где-то в жидкости находились целые полотна человеческой кожи, аккуратно срезанные с человеческих тел. Плавали глаза, мозги, сердца и другие органы, включая и мужские половые.
– На любой вкус и цвет… – протянул Тритон, окидывая взглядом тары.
– Да. Мой перечень товаров самой большой в столице и окружающий её городах. – мясник слегка кивнул головой, раскрывая толстенную книгу продаж, – Что вас интересует? Вы человек военный. – заметив сгущённые брови гостя, Снеговик дополнил, – По вам видна армейская выучка. Может вам нужны глаза с острым зрением? Улучшенное сердце? Может крепкие лёгкие? У меня есть крепкие позвоночники. Думаю, вам это может пригодится.
– Меня интересует правый глаз. С рефлексами и внутрянкой у меня всё в порядке.
Снеговик помычал, качая головой и в перевалочку двинулся к одной из полок. Короткими и толстыми руками он потянулся к той самой банке, где хранился глаз с паутинкой на зрачке. Он лучше оттёр банку и продемонстрировал его Тритону.
– Вынули из одного военного чародея. Глаз показывает теплоту живых тел. С ним можно идти хоть в полной темноте и не чувствовать себя слепым. – Снеговик улыбнулся, демонстрируя начисто выбеленные зубы, – Всего двести золотых и этот прекрасный глаз будет вашим.
– А лекарь сейчас на месте?
– Конечно. Можем сразу его установить.
– Согласен. В чём вы принимаете? – Тритон снял с пояса мешочек и подбросил его в ладони. Камни внутри громыхнули и в свете ламп в зрачках мясника ясно отразился блеск золотых монет.
– Хоть в золоте, хоть в серебре, хоть в кроликах. – Снеговик широко улыбнулся, возвращаясь за свою стойку, – Стоимость установки три золотых. Согласны?
Тритон кивнул, вытаскивая четыре огранённых бриллианта и кладя их на стойку. Снеговик недоверчиво натягивает на ладони перчатки и поднимает огранённые кристаллы вверх, просвечивая их через лучи лампочки. Один за одним камни прошли через руки толстяка, после чего он аккуратно сложил их обтянутую бархатом коробочку.
– Пройдёмте!
Снеговик записал что-то в своей книге и вышел из-за стойки, подходя к скрытой в стене двери. От ткнул на какую-то замаскированную под камень кнопку. Стальная, обклеенная пиленными камнями дверь распахнулась, и парочка вошла внутрь. Комната тоже была освещенная прикреплённой к потолку газовой лампой. Удивительно, но в комнате не ощущалось затхлости, не смотря на закрытость помещения. На стуле в углу комнаты, занятый чтением книги сидел худощавый мужчина, одетый в белый медицинский халат. Он, не отрывая глаз от чтива, дежурно приказал снять одежду. Однако, Тритон остался стоять на ногах, сверля взглядом скрытое за книгой лицо человека. Дождавшись пока дверь закроется за его спиной, он резко развернулся к Снеговику, вытаскивая из ножен трофейный клинок. Глаза Снеговика раскрылись, подобно золотым монетам и тут же он заверещал, ощущая, как клинок пробивает его ладонь, пригвоздив её к деревянной балке стены. Только тогда человек в испуге откинул свою книгу, рывком поднимаясь со своего стула. Тритон моментально подскочил к нему, вынимая из кобуры револьвер и прижимая его дуло к лицу мужчины. Теперь бывший офицер рассмотрел человека. Это был немолодой, лет пятидесяти мужчина с худощавым треугольным лицо. Острый, костлявый подбородок, обтянутый кожей, его трясся в страхе. Ухоженная кожа и умные, карие глаза показывали далеко не крестьянское происхождение мужчины. Побитые сединой, редкие волосы мужчины были зачёсаны назад.
– Вспомнил меня?! – ощерившись, спросил Тритон, сильнее вжимая револьвер в голову мужчины под аккомпанемент визжащего от боли Снеговика.
Мужчина в страхе смотрел на Тритона и в один момент его глаза раскрылись ещё больше, настолько, что казалось сейчас порвутся края век. Он закусил губу и мелко закивал, смотря на Снеговика, который заткнулся, старательно пытаясь вытащить из ладони нож.
– Стоять! – рявкнул Крот, развернувшись и стреляя над головой мясника. Тот вжался в стену и улыбнувшись, бывший офицер развернулся к своей цели, – Узнал ты меня, мразь! Точно узнал! Понял почему я пришёл?
– Да… – протянул хриплым, пропитым голосом мужчина.
– Ты же, скотина, мог её вылечить… Тебе же ничего этого не стоило. Там было работы на пол часа, и она была бы жива! – крикнул Тритон, таща человека к стоящей посреди комнаты операционный стол. Тритон убрал револьвер обратно в кобуру и вдел пальцы в прорези кастета. Прижав ладонь застывшего чародея к столешнице и замахнувшись, с размаху ударил по ним. Послышался множественный хруст ломаемых пальцев, и комната вновь наполнилась визгом. Кровь брызнула на стальную поверхность стола, и Тритон коротким замахом ударил его в живот, отправляя того на землю. Упавший мужчина начал хватать ртом воздух и Тритон развернулся к Снеговику. Тот вновь пытался вытащить нож за залитую кровью рукоять, пачкая свой белый костюм. Револьвер вновь оказался в ладони офицера, и он выстрелил над ухом толстяка, после чего пинком ноги вновь вогнал нож в балку.
– Я не мог! Я не имел права! Каждый приём строго зафиксирован! – закричал снизу чародей, прижимая перебитую ладонь к груди и стараясь перекрыть крик Снеговика.
– Мог, падла такая! Мог! – Тритон направил револьвер в его грудь, но тут же почувствовал острую боль в плече.
Выстрел ушёл мимо, свистнув рикошетом о камень пол, и офицер развернулся. Позади него стоял напуганный Снеговик, который не понимал, что дальше делать и просто испугано смотрел на своего противника. Тритон ударил его кастетом в толстый лоб, отправляя в глубочайший нокаут. Снеговик больше не представлял опасности, и Тритон хотел было выстрелить в чародея, но того уже и след простыл в комнате. Офицер осмотрел комнату, но не найдя и следа другого прохода, он оторвал рукав с рубашки снеговика. Выдернув клинок, он снял плащ, оттянул телогрейку и как мог перебинтовал раненное плечо и ударил лежащего Снеговика по щеке.
– Что… – с трудом раскрыв глаза, он мутным взглядом посмотрел на стоящего над ним Тритона.
– Куда эта мразь смылась?! – офицер взвёл курок, утыкая револьвер в посиневший от удара лоб Снеговика.
– Не знаю… – мотнул головой Снеговик, утирая проступившую на голове кровь тыльной стороной ладони.
– Врёшь!
– Нет! – Снеговик поднял ладони вверх, складывая их в молельном жесте, не обращая внимания на стекающую на глаза кровь.
– Выводи меня отсюда!
– Только не стреляй! – Снеговик с трудом поднялся, шатаясь от нанесённого ему в голову удара. Он подошёл и нажал на какую-то кнопку. Дверь раскрылась, и Снеговик вывалился из помещения в комнату. Мясник отполз от вооружённого Тритона, утыкаясь спиной в стену и продолжая механически двигать руками, пытаясь стать единым со стеной, – У меня на складе есть нечто дороге! ТЫ сможешь это выгодно продать!
– Ну, давай, показывай!
Снеговик с радостью прошёл к двери за своей стойкой. В комнате и вправду оказался склад, до потолка набитый другими банками. Где-то в углу помещения бывший офицер услышал негромкий всхлип и пинками погнул туда беспомощного Снеговика. Глаза быстро адаптировались к темноте, и он увидел сидящее в углу тело, накрытое тёмной, холщовой тканью. Продолжая держать на прицеле трясущегося в панике Снеговика, Тритон встал на колено и стянул с фигуры скрывающую её ткань.
– Мать моя женщина… – выдохнул Тритон, отшатнувшись. Он завернул тело в ткань и поднял его на плечо, направляя здоровой рукой револьвер в сторону Снеговика. Даже в темноте он видел, как он раскрыл глаза в панике, стараясь закрыться от Тритона руками. Бывший офицер не шелохнувшись нажал на спуск, и тяжёлая револьверная пуля прошибла толстую голову Снеговика, заливая деревянный пол алой кровью.
Тритон, не смотря на ранение в плече, бегом выметнулся из здания, даже не забрав потраченные камни. Раскрыв дверь, он оказался в переулке и сильнее замотав лежащее на плече тело, выбежал на основную улицу. Он стал искать взглядом возницу, но его внимание привлёк крик, раздавшийся на другом конце улицы. Там, качаясь из стороны в сторону и крича что-нечленораздельное шёл человек в какой-то грязной рванине. Он орал, пугая проходящих людей и разрывал руками своё лицо. Лоскуты кожи с налипшими на него кусками мяса и мышц валились на землю, окропляя выложенный брусчаткой пол каплями крови. Тритон остановился, смотря на безумца. В один момент он бросился на вжавшуюся в стену женщину, в чём-то её обвиняя и стараясь разорвать её тело окровавленными руками. Женщина закричала и в её крике слышался древний, первобытный ужас. На помощь женщине подбежал прохожий мужчина, стараясь оттянуть напавшего за плечи. Безумец развернулся и напрыгнул на защитника, пытаясь выдавить его глаза. Мужчина оказался не робкого десятка и оттолкнул нападавшего, роняя его на пол, стараясь размозжить его голову ударами тяжёлого ботинка. Спустя несколько секунд ударов, безумец затих и капюшон слетел с его, превратившейся в кашу, головы. Свет попал на остатки его лица. Всё лицо было покрыто мелкой, шелушащейся коркой, что практически закрывала глаза и опадала от малейшего дуновения ветра. Мужчина ошарашено отшатнулся, сбегая от женщины, края раны которой тоже стали покрываться такой же коркой.
Тритон решил последовать примеру мужчины и аккуратно придерживая лежащее на его плече тело, быстро побежал в сторону ворот, стоящих перед входом в район. Там, спокойно дымя скрученной «козьей ногой» и не обращая внимание на происходящее в районе. Его гнедая кобыла стояла на месте, переминаясь с ноги на ногу. Тритон аккуратно положил тело на скамью в телеге и сам запрыгнул туда.
– Плачу любые деньги! Кожевная дом 5! – рявкнул Тритон.
Возница, пыхнув плотным облаком дыма, дёрнул вожжами, и кобыла резво поскакала. Бывший офицер то и дело оглядывался, сжимая рукоять револьвера. Холодная сталь прибавляла уверенности, но странный безумец возвращал старый страх, что должен был исчезнуть несколько лет тому назад.
Возница агрессивно вёл свою телегу, лишь чудом не сбивая немногочисленных пешеходов. Вскорости телега оказалась перед двухэтажным, не так давно сложенным из отлично обработанных досок домом. Крот сунул седому вознице золотую монету и на удивлённый взгляд лишь похлопал того по плечу. Мужчина что-то благодарно промямлил, наблюдая за тем, как Тритон аккуратно снимает тело с телеги. Положив его на плечо, он забарабанил рукоятью револьвера по резным воротам дома.
– Пугач, ёп твою душу бога мать! – закричал, Тритон, пиная дверь крепким сапогом.
– Да и иду я! – прозвучал за воротами басовитый голос бородача.
Дверь открылась, и Тритон вбежал в дом, минуя довольно большой двор. Взбежав по высоким ступеням в дом, шрамированный оказался в большой, обустроенный под уютную гостиную, комнате. Тритон аккуратно опустил завёрнутое в ткань и его плащ, тело на стоящий перед камином диван и услышал очередь из матов за спиной, которая осеклась в один момент.
– Ну здравствуй… – с придыхом прошептал бородач, подходя к лежащему телу.
Глава 3
– Пугач, я не ботинок! Можешь быть и аккуратнее! – прошипел Тритон, скаля зубы от боли.
– Тритон, ты же боевой офицер! Ты меня под обстрелом из окопа вытащил, травя при этом анекдоты, а теперь тебе больно, когда плечо зашивают? Побойся бога! – воскликнул бородач, филигранно работая закруглённой иглой, зашивая глубокую рану в плече друга.
В момент, когда Пугач обрезал нити и завязал узел, с дивана послышалось мышиное шебуршание. Тритон перевёл взгляд с густой бороды друга на человека. Очнувшимся телом оказалась молодая девушка лет двадцати. Белая, бархатная кожа выдавала в ней представителя тех самых голубых кровей, кто правил Империей всего несколько месяцев назад. Она, вжавшись в угол дивана, сильно натянула одеяло, оставляя открытыми лишь нежные, гибкие плечи и прекрасное, в чём-то ещё по-детски наивное лицо. Тонкие, мягкие черты лица, бархатная кожа и едва видимые веснушки на щеках. Она смотрела на мужчин глубокими изумрудно-зелёными глазами со страхом и мало заметным интересом.
– Кто вы? – девушка посмотрела под прикрывающее её одеяло, – И почему я нагая?! – тревожным, но всё же твёрдым, привыкшим к приказам голосом, спросила девушка, нахмуривая светлые бровки.
– Раньше я был известен, как капитан Вратов Андрей Васильевич. – Тритон приложил правую руку к груди и немного склонил голову в приветствии, а затем указал на Пугача, который убирал медицинские принадлежности в стоящий на столе чемоданчик, – А этот здоровяк бывший подпоручик Пугачёв Борис Дмитриевич. – Пугач снял с носа очки и поклонился в пояс, – Что же касается вашей наготы, то вскорости вам принесут одежду. Пока что мне было бы интересно, как вы оказались в плену у некого Снеговика?
Тритон накинул рубаху обратно на плечи и вытащил револьвер из кобуры, положив его на стол рукоятью к девушке. В этот момент в комнату вошла молодая женщина, держащая в руках стопку вещей. Войдя в комнату, она обомлела, чуть не выронив свою ношу. Очнувшись, женщина подбежала к дивану и рухнула на колени перед девушкой.
– Княгиня, голубушка, как вы здесь? Вашу же семью… Как вы тут очутились?!
– Успокойся, Мария. Это я её привёз и как ты понимаешь – говорить о этом не стоит ради нашей безопасности. Хорошо?
– Да-да! – жена Пугача быстро закивала, – Вот вам одежда. Переоденьтесь, ваше превосходительство!
Передав одежду, женщина, осеняя свою грудь кругом с помощью трёх сложенных пальцев, быстро выбежала из комнаты. Бывшие военные отвернулись, позволяя девушке переодеться и, как только шелестение одежды завершилось, то они повернулись обратно. Перед ними, с идеально прямой спиной, сидела светловолосая девушка, чьи волосы были заплетены в косу до лопаток. Одета она была в простое, но красивое платье в малиново-зелёную полоску, укрывавшее её тело прямиком до щиколоток.
– Вы из Блока или сторонники треугольных? – как будто не слыша вопроса Тритон, спросила девушка.
– Я исключительно за себя и за своих друзей. Единственное, что мне интересно каким образом вы живы? Треугольные заявляли о том, что вся императорская семья погибла в ходе подстроенного анархистами теракта. Вы же, слишком похожи на княгиню Анастасию. Пугач, помнишь, как она получила этот шрам?
– После подписания Сератского мира. Тогда император с детьми приехали на парад, а её конь Хвост загорцевал и она упала, поранившись о камень на земле. – огладив свою бороду, ответил Пугач, пристально смотря в глаза девушки.
Девушка аккуратно потрогала свою шею с тонким шрамом в её основании, – Не конь, а кобыла, и не Хвост, а Грива. – поправила девушка.
– Это она. – ухмыльнувшись, кивнул Тритон, – Об этом знают только пару полков. Ладно, – мужчина потёр лицо ладонью, тяжело вздыхая, – Как вы там оказались?
– В нашу резиденцию ворвались треугольные. Я не знаю кто их впустил, но возможно, что нас предал кто-то из прислуги. Гвардейцы смогли дать отпор, пока мы пытались эвакуироваться через катакомбы. Мы запрыгнули на коней и поскакали оттуда, но нас ждала засада… – девушка всхлипнула, утирая рукавом проступившую слезу, – Я увидела, как папеньку и братьев расстреляли на ходу. Я видела, как они совсем мёртвые падали с лошадей на землю, сражённые подлыми пулями… – девушка тяжело глотнула, – Мою лошадь подстрелили, и я улетела куда-то в лес. Очнулась уже, когда ехала куда-то в телеге с накинутым на голову мешком. Потом меня передали этому жирдяю и я несколько дней сидела в его затхлом подвале… – Анна замолчала, унимая свои слёзы внутри.
– Дальше можно не говорить. – махнул ладонью Тритон, останавливая поток речи девушки и посмотрел на помрачневшего друга, что стоял за его спиной, – И что нам с ней делать? Опасно держать её здесь, а то вдруг нагрянут треугольные, а у меня патронов маловато будет. Да и дела мне надо свои закончить.
– Вы же присягали на служение Короне! – неуверенно воскликнула девушка, смотря на друзей, – Вы должны спасти меня! Я же последняя из Марионов…
– Милочка, – Тритон поднялся на ноги, возвращая оружие обратно в кобуру, – я забрал свою клятву назад в тот момент, когда ваши придворные врачи отказали в лечении родного мне человека. Именно тогда я потерял страну, родину и флаг. Уяснила?!
Девушка вновь прижалась к спинке дивана, а сам Тритон пошёл в сторону выхода, где сел на скамью у подъезда дома, вытаскивая из пачки сигарету, зажигая её с помощью вытащенной из коробка спички. Серный огонёк засветился в наступившей темноте, и мужчина сильнее завернулся в свой плащ, стараясь спастись от опустившейся температуры. Сигаретный дым не давал отдыха мозгу, который был занят думами. Зацепок о местонахождении того лекаря теперь не было от слова «совсем», да и новости о смерти Снеговика явно быстро разойдутся, после чего все мясники уйдут в подполье и искать их будет бесполезно. Теперь ещё и эта девчонка добавила проблем. Княжна без страны и трона, которая сейчас мало кому нужна. Хотя, почему никому? Треугольные явно бы выдали круглую сумму за её душу, ну или из-под земли достали бы ему нужного человека…
– Даже и не думай. – хлопнув дверью, во двор за ним вышел Пугач, на ходу натягивающий на свои широкие плечи ватник.
– Ты о чём? – подняв бровь, посмотрел на друга Тритон.
– Андрюха, я тебя под полтора десятка лет знаю, так что даже не пытайся скрыть свои раздумья. Я прекрасно понимаю, что ты хочешь сбагрить княгиню треугольным. Но, а ей это за что? Она не отдавала приказов, не возглавляла никаких отделений. Её даже не готовили к тому, чтобы она управляла государством. Её участь и так не особо легка, а ты хочешь девушку на плаху отправить. – Пугач на момент замолк, но увидев, как Тритон открывает рот, продолжил, – Знаю я, что есть у тебя причины на то, но не опускайся во тьму.
Тритон отвернулся от друга, утыкая взгляд в землю и глубоко затянулся сигаретой, доводя тлеющий огонёк практически до пальцев. Затушив окурок о подошву сапога, он щелчком отправил его в жестяную банку из-под тушёнки, после чего поднялся на ноги и вышел за ворота. До полуночи было всего пару часов, но коня оставлять не хотелось, из-за чего он, сунув руки в широкие карманы, зашагал в сторону харчевни.
Одинокая прогулка по ночной столице была несколько более приятной, нежели он ожидал, да и патрули треугольных, тут и там ходящие по улицам, не обращали внимания на одинокого проходимца. Через пару часов бодрой прогулки сквозь дворы, он оказался перед харчевней, которая, не смотря на позднее время, горела газовыми лампами. Тритон аккуратно раскрыл дверь, не снимая руки с кобуры и вошёл внутрь.
В зале за парочкой столов сидели несколько мужчин, что, не стесняясь хлебали пиво из высоких стеклянных кружек. Всё их внимание сосредоточилось на вошедшем Тритоне, который неспешно закрыл за собой дверь, скрипнувшую несмазанными петлями. Бывший офицер осмотрел зал и перевёл своё внимание на тавернщика, который нервно протирал стойку, кося глазами на одного из мужчин, сидящего за столом спиной к вошедшему.
Тритон посмотрел на человека и заметил лоскуты белого бинта, что едва показывались из-под капюшона, натянутого по самые глаза. Воспоминание вспыхнуло в голове, и Тритон прыгнул в бок, уходя в кувырок, шипя от боли в свежераненном плече. В то место, где он только что стоял, врезался сноп дроби, выбивая из двери облако щепок. Тритон вытянул из кобуры револьвер и направив тот в сторону стрелка, два раза нажал на спуск. Револьвер громыхнул, отправляя смертоносные свинцовые тела в стрелявшего. Голова засадника взорвалась кровавым фонтаном, обрызгивая сидящих рядом месивом из крови, мозгов и осколков черепа.
Забинтованный встал и повернулся к Тритона, вытаскивая из-под стола обрез винтовки и направляя его в сторону перекатившегося офицера. Лицо его было знакомым, и шрамированный вспомнил, как его кастет врезался в челюсть бандита. Ещё один выстрел оказался удачным, врезаясь в живот ещё одного бандита, перемешивая его внутренности. Никто из бандитов не успел вынуть оружия, и Тритон прыжком поднялся на ноги. Врезавшись плечом в перебинтованного, он сбил того с ног и присел, пропуская тесак одного из бандитов над своей головой. Клинок со свистом пролетел сверху, едва не задев коротких волос Тритона и тот вдавил ствол револьвера в глубокий глаз бандита с усилием нажимая на спуск. Пуля вырвала кусок черепа вместе с мозгом, загрязняя пол таверны кровавыми ошметками. В этот момент, один из дружков поверженного бандита стал вытягивать какой-то самопал из-под полов куртки и Тритон, предупреждая его действия, схватил со стола недопитую кружку пива и с коротким размахом отправил ее в голову противника. Она разлетелась десятками осколков, столкнувшись с головой бандита, который остался стоять на ногах, лишь тряхнув ею. Бандит выстрелил, но спас его барахтающийся внизу человек, схвативший Тритона за ногу и уронивший его на пол. Дробь пролетела сверху, продырявив плащ в паре мест свинцовыми шарами, оставив небольшие отверстия.
Револьвер вылетел из рук Тритона и перебинтованный запрыгнул на него, стараясь сомкнуть свои длинные, жилистые пальцы на его шее. Тритон постарался дотянуться до револьвера, но туша навалившегося не позволяя заполучить оружие. Пальцы сомкнулись на шее бывшего офицера, и Тритон вытянул из ножен свой клинок. Дружки бандита, видимо не замечая оружия в руке бойца, пока Тритон с усилием дотянулся до шеи напавшего. Резким движением он взрезал шею бинтованного. Кровь, плотной струёй потекла на лицо Тритона, заливая глаза. Бинтованный широко раскрыл глаза, затыкая ладонями дыру в шее. Схватив его за куртку, Тритон не отпускал его, прикрываясь им, как щитом. Вытащив нож из горла бандита и практически не глядя, метнул его в сторону подходящих засадников. Нож пролетел ниже, чем Андрей рассчитывал. Сказалась левая рука и закрытое кровью лицо, а потому нож, вместо того чтобы влететь в живот бандита, влетел в пах. Бандит завизжал, падая на спину, а второй, вскинув обрез, постарался застрелить всадника, но всю дробь принял в себя всё ещё живой бинтованный. Следующий выстрел отозвался лишь щелчком и Тритон, с трудом спихнув с себя труп, напрыгнул на вооружённого бандита, обрушивая на него град ударов стальными кастетами. Остановился он лишь тогда, когда под кулаками зачавкало.
Тритон встал на ноги, возвращая оружие в карманы. Неожиданно он услышал сзади щелчок курка и время для него замедлилось. Андрей почувствовал, как от плеча по венам пошло жжение, которое, сконцентрировавшись в кончиках пальцев, вылилось в плотный сгусток энергии, что светло-голубым молотом врезалась в сидящего бандита. Кинетический удар заставил нож пройти сквозь тело мужчины и войти в деревянную балку перекрытия по самую рукоять. Бандит, прохрипев что-то нечленораздельное, испустил дух, опуская руку с зажатым в ней револьвером. Тритон же, зарычав от боли, посмотрел на собственное предплечье под плащом, вены в котором стали чёрными, как сама ночь. Нагнувшись за револьвером, он направил его на тавернщика, который вылез из-за стойки. Почти нажав на спуск, мужчина всё же опустил оружие, тяжело выдыхая.
– Что с моим конём? – спросил Тритон, пытаясь вытащить нож из трупа.
– Всё нормально! Напоен и накормлен… – осеняя себя кругом и осматривая погром в собственном заведении, выдыхает мужчина, уже считая материальные потери.
Тритон удовлетворённо кивает, бросая свою затею. Проверив запасы патронов, мужчина дозаряжает револьвер, – Лучше тебе молчать о мне. Тогда останешься жить.
Тритон затребовал у тавернщика, глядя на выползших из своих номеров постояльцев. Пока владелец наливал воду из кувшина в литровую кружку, они, кто с отвращением, а кто с интересом, рассматривали устроенную в столовом помещении бойню. Тавернщик, совладав с волнением, наконец смог наполнить кружку, которую тут же схватил Тритон, наполовину осушая её двумя крупными глотками. Сухость во рту, наступившая после боя, ушла и потому мужчина вылил остальную половину кружки себе на лицо, смывая начавшую запекаться кровь. Оттирать одежду было бессмысленно, а потому он просто пошёл в сторону двери. Как только мужчина подошёл к ней, то он резко открылась и внутрь вбежали три человека. Их форма и шевроны с треугольниками явно намекали на их принадлежность к революционным силам.
– Что происходит?! – крикнул один из бойцов, что имел на голове фуражку, а не привычную треугольным высоконечную шапку.
Тритон поднял левую руку вверх, вторую просовывая в один из карманов плаща. Нащупав документ, он протянул его офицеру, понимая своё нынешнее положение. Несколько трупов с разными причинами смертности и степени кровавости. Помимо мёртвых тел, в помещении был лишь безобидный толстяк-тавернщик и странный человек с ног до головы покрытый кровью, который не был похож на обычного человека, хотя бы своей стойкой.
– Коммисар Медняк? – офицер прищурился, смотря на Тритона, что сел на чистую скамью, смотря на пришедших, – Он лично передал вам приглашение? – получив утвердительный кивок, треугольный сложил заляпанное кровью письмо, убирая его в набедренную сумку, – И когда он это сделал?
Офицер двинул ладонью, и солдаты вскинули свои винтовки, направляя их в сторону Тритона. Бойцы дёрнули затворы, и мужчина практически почувствовал, как солдаты нажимают на спусковые крючки. Тритон опередил их, стреляя три раза, не вытаскивая оружия из-под плаща. Пули врезались в солдат, сшибая их с ног. Два рядовых рухнули на пол с пронзёнными животами, а офицер в последний момент, дёрнулся, видимо предчувствуя выстрел. Пуля попала ему в бок, сбивая треугольного с ног. Тритон мигом оказался рядом, выбивая оружие из рук офицера. Револьвер треугольного прошелестал по половицам харчевкни, а сам шрамированный запрыгнул на грудь офицера прижимая ствол револьвера к его груди. Тритон вгляделся в лицо офицера и грустно улыбнулся. Лежащий мужчина был молод и с вызовом глядел своими умными карими глазами, полными страха в лицо Тритона, зажимая кровоточащий бок второй ладонью. Тёмные кудри выбивались из-под фуражки офицера, закрывая широкий шрам на лбу, появившийся после удара чем-то тяжёлым.
– Жить бы тебе, да жить… – грустно ухмыльнувшись, покачал головой Тритон, взводя курок, – Не надо было тебе меня видеть. Был бы тогда жив. – Тритон нажимает на спуск. Офицер жмуриться, отворачивая лицо и жмуря глаза. Вместо выстрела револьвер лишь щёлкнул, – Повезло.
Тритон быстро ударил револьвером в висок офицера. Он дёрнулся и затих. Сорвав рукав его шинели, Тритон оголил торс мужчины и быстро затянул его бок, перекрывая кровотечение. Заменив не сработавший патрон в барабане, Тритон пошарился по карманам шинели офицера. Помимо кошеля с несколькими серебряными монетами, пачки папирос и карманными часами, внутри карманов оказался документ, одетый в красную корочку с изображением двух мечей.
Фотографии внутри не оказалось, и Тритон забрал её себе, убрав в передний карман штанов. В голове тут же возник план, после чего он вышел сквозь открытую дверь. Оказавшись в конюшне, он забирает собственного коня. Оседлав коня, всадник гонит в сторону центра города. Там, на побережье одной из столичных рек, стояло построенное ещё в прошлом веке здание, выделяющееся белой маковкой.
Доскакав по пустым улицам города в центр, Тритон по гранитным ступеням спустился к воде. Река была спокойной, и вода мерно ползла по своему руслу, стекая в Южный Залив. Тритон склонился к ней, вглядываясь в её мутное нутро и отражаясь от поверхности в свете луны. Из реки на него глядел молодой мужчина с пустыми серыми глазами, лицо которого опутали нити черных вен. Он, глазами полными тумана, глядел внутрь Тритона, стараясь выискать что-то внутри. Уши бывшего офицера как будто заложило плотной ватой, заглушая все посторонние, немногочисленные и от того громкие ночные звуки. Рука, как будто живя своей жизнью, потянулась к щеке ощупывая гладкую кожу, чистую от следов жутких войн. Глаза стали медленно закрываться, успокаивая воспалённое сознание. Всадник стал медленно заваливаться вперёд, уходя внутрь себя. Руки коснулись холодной воды и наваждение мгновенно пропало. Зрачки вернулись в глаза, темнота ушла из вен, а шрам вернулся на щёку.
Умывшись, холодной, речной водой, Тритон стал старательно стирать со своей одежды следы недавней битвы. Холодная вода смывала плохо, но выбирать не приходилось, а потому наскоро отмыв своё одеяние, он быстро взбежал по ступеням, вновь оказавшись наверху. Взобравшись на коня и посмотрев пустые улицы столицы, Тритон поскакал к зданию с маковкой.
Добрался он довольно быстро, наслаждаясь стуком подкованных ног коня о выложенную брусчаткой дорогу центра. Перед тяжёлыми, резными воротами здания стояла пара военных, яростно придерживающихся принципа «Солдат спит – служба идёт». Их не разбудил ни стук копыт, ни приземление далеко не лёгкого Тритона на каменную брусчатку.
– Смирно! – вспомнив старые дни, зычно крикнул Тритон, улыбаясь себе в душе.
Оба молодца резко вытянулись в струнку, шаря глазами в поисках источника звука, которого было довольно сложно в ночной тьме. Один из солдат, устав шюриться, зажёг лампу над своей головой, освещая несколько метров спереди себя.
– Кто такой? – буркнул солдат, двигая усами и снимая с плеча карабин. Подойдя к солдату вплотную, Тритон передал книжку человека. Он обслюнявил палец, листая страницы и довольно быстро читая её содержимое, – Старший Лейтенант значится? Какой-то ты мокрый…
– Служба нервная. Сам же знаешь. – хмыкнул Тритон, – Вот и решил ополоснуться. Коня моего отведёте?
Усач кивнул второму солдату, который нехотя отлип от стены и взяв коня за вожжи, повёл его за угол здания, – А чего в администрации забыли, товарищ-лейтенант? Час то уже поздний.