12. Уступи место
Заметив куда их привёл Старший, младшие братья отвлекись от рассказов о прошлом. За попытку попасть в этот кабинет все они заплатили жизнью. И вот теперь они снова здесь, в другом столетии и чужими ногами.
– Скажи нам, знаешь ли ты, что случилось с этим местом? – спросил Старший, не решаясь зайти внутрь.
– Точно не знаю. Видел по телевизору сюжет про какое-то большое уголовное дело, связанное с больницей, – помолчав, ответил Никита. – Многих там посадили на большие сроки.
– А с главным ублюдком что? – спросил Средний.
– Не помню, но точно кто-то повесился в камере из главных фигурантов.
– Хватит стоять столбом на проходе! Зачем мы сюда пришли?! – не выдержал Младший.
Старший вошёл внутрь тёмного кабинета. Помещение пострадало заметно больше других на этаже. Возможно, отсюда пытались вынести все самое ценное. Обои сорваны во многих местах, выдрана люстра. Сломаны дверцы всех трех шкафов, выставленных вдоль правой стены. Вверх тормашками перевернут массивный стол главного врача. Вспорот и обезображен роскошный диван. Пол усеян множеством документов, отдавших свои чернила деревянному полу. Сверху на них поблескивают осколки стекла от висевших когда-то на стенах картин и фотографий.
Души братьев оставили Никиту. Теперь из места своего заточения он слышал их вдалеке совсем слабо. Сложно разобрать их слова, но, судя по тонам братья ругались…
И юноша не ошибся. Младшие пытались отобрать у Первого контроль над захваченным телом. Всё пространство внутреннего мира Никиты затряслось как при сильном землетрясении. Выстроенная коллективными усилиями духовных сущностей мертвецов клетка стала ослабевать, грани ее стали заметно тоньше. Парень смог смутно разглядеть, как три сущности, словно бесы, мечутся по бесконечному пространству подсознания, каждый пытается взять контроль в свои руки. Старший вовремя заметил попытки Никиты высвободиться из заточения.
– Ладно! Вы управляете телом сейчас. Я стерегу заложника. – уступил Старший, когда темница для владельца тела начала покрываться трещинами.
Младшие братья продолжили поиск нужной им информации. Под карманным фонариком они детально осмотрели весь кабинет. В углу обнаружился поваленный комод с железными ящиками. В нос захваченного тела ударил едкий запах ржавчины, когда братья решили его поднять. «Как удивительно снова чувствовать запахи!» – радостно сказал Средний. Все ящики оказались закрыты на замок. Видимо, какой-то вандал, отчаявшись их открыть, просто повалил комод в гневе. Всё-таки Младший во время сборов не зря заставил положить в рюкзак обнаруженный в квартире ломик. Комод уложили «на спину», фонарик пришлось сунуть в рот, зато через пару минут все ящики были открыты. В них и обнаружилось всё искомое.
Сначала нашли журнал персонала за нужный год. В графе, связанной с матерью братьев, нашли отметку о её перемещении на «реабилитацию за счёт больницы» в женское отделение. Вытащив ящики, братья руками и глазами Никиты нашли спрятанный на днище дневник Главного, которой мог бы стать хорошей уликой. Но и для братьев он стал важнейшей находкой. Там они нашли несколько ужасных записей, разбросанных по разным страницам. Они позволили сложить им картину происходившего в последние дни их жизни.
Старший коротко пересказал суть открывшейся им информации. И это воистину жуткие вещи. Мать была перемещена в женское отделение, где её быстро закололи до овощного состояния. На неё были подделаны документы, будто она бездомная психбольная, непомнящая своё имя. Через несколько лет главный врач оставил короткую заметку о её смерти. Тело отдали в университет для исследований. Ниже приписка: «хорошая была баба, но дура!»
Четвёртый брат был нужен для испытания экспериментальной терапии женщин с постродовым психозом и для женщин, потерявших ребёнка при родах. «К сожалению, одна из несостоявшихся рожениц задушила ребёнка. Персонал был наказан…» Тело новорожденного поместили в коробку из-под припасов, закупаемых учреждением. Коробку закопали санитары под вековым клёном в парковой зоне заднего двора больницы.
У Третьего началась истерика. Средний пытался его успокоить, но вместе они начали терять контроль над телом. Тело Никиты зашаталось. Старшему пришлось вмешаться. Он быстро направил тело прочь из больницы. Начался спор, что же им делать дальше. Снова началась ругань и беспорядочное метание по внутреннему пространству Никиты. В один момент Младшего почти вышвырнуло прочь из захваченного тела, но он смог удержаться. Под руководством Старшего тело подростка начало сложную операцию по выпрыгиванию из окна первого этажа, доски с которого получилось сорвать при входе. Когда ноги уже стояли на раме, мозг юноши не выдержал и отключился. Тело безвольно повалилось на землю.
13. Я – я?
Никита очнулся в своей комнате. Его одежда оказалась безнадежно испачканной, в паре мест даже порванной. Парень медленно сел, осмотрелся. Действительно, его комната. Подошёл к окну. На улице ранее утро. В отражении стекла видно потрепанное и сонное лицо. Но это лицо Никиты! И руки его! И он может ими вновь управлять! Сам!
Однозначно, происходившее вчера – не просто ночной кошмар. Внешний вид и ощущения тела красноречиво свидетельствуют об обратном. Неужели всё было взаправду? И как он оказался дома?
За дверью были слышны голоса. Они явно старались не шуметь. Одного из говоривших Никита узнал моментально – на голос родной матери уши настроены точно. Её собеседник мужчина, но голос совсем незнакомый. Очень хочется выйти и узнать, что там происходит. Но почему-то страшно, и подросток медлит. Держась за дверную ручку, юноша прислонил лоб к двери и чего-то ждал.
Вскоре дважды проскрипела и хлопнула входная дверь. Мужчина ушел. Мать тихо прокралась на кухню. Тогда Никита решился выйти.
– Мам? – сын робко подал голос.
– Очнулся-таки! – обернулась Светлана.
– Что случилось?
– Без сознания нашли тебя на территории заброшенной психушки! Какого чёрта теба там носило?! – мать не пыталась сдерживать гнев.
– Я… я не знаю… мне просто… просто стало плохо. Гулял и стало плохо…
– Признавайся – употреблял что-то?! – возмущенно спросила женщина.
– Нет, мама! Ты что! Никогда! Просто дурно стало почему-то, не знаю. Нервничаю или заболеваю…
– В заброшенном-то здании что ты забыл? – спокойнее продолжила мать свой допрос.
– Просто в школе говорят о ней часто. Мол, там так интересно, место такое атмосферное. Мне захотелось проверить…
– Повезло тебе крупно. Охранником территории работает мой бывший одноклассник. Ты же похож на меня сильно, вот он и догадался чей это тут сорванец безмозглый вывалился из окна. Он тебя и домой привёз. Я упросила его никуда не заявлять и начальству не рассказывать. Дочь его на приём обещала продвинуть к врачу одному…
– Спасибо большое, мама! – бросился обнимать родителя сын.
– Ой, фу! Грязный какой. Ты будешь наказан! Домашний арест на неделю как минимум. На работу уйду – запру тебя. И никаких возражений!
– Ладно, ладно! Я виноват. Прости меня, – обрадовался сын.
Кажется, ситуация страшными последствиями не обернулась и серьёзных дел никто не натворил. Но что это всё-таки было? Умопомрачение на фоне экзаменов?
Сын с матерью посидели немного на кухне. За спокойными разговорами сошла напряженность. Но наказание останется в силе. Часы подошли к трём часам ночи. Разошлись немного поспать. Светлане скоро опять на работу. Успокоившийся подросток всем телом ощущал бесконечную степень усталости. Пока сидели, Никита совсем успокоился. Даже можно сказать – расслабился. Что же с ним случилось – об этом он обязательно подумает утром. А сейчас нужно выспаться по высшему пилотажу.
В этот раз кошмары не снились. Вообще ничего не снилось. Только пустая темнота становился всё гуще и гуще.
14. Перезахоронение
Солнце вовсю весеннюю силу бьет в большое окно напротив кровати. Вновь заскрипела и хлопнула входная дверь – мать ушла на работу. И уход её вновь разбудил сына. Но это был сын другой медсестры, чьё тело в прошлом веке было передано для изучения щедрому за такие подарки медицинскому университету. «Всё-таки охранника надо было убить!» – злобно проговорил Третий устами Никиты.
Сон измученного подростка выдался максимально глубоким. Но расслабившись и отпустив тревогу, Никита оказался в слабой позиции, позволив Старшему вновь захватить контроль. Младшие создали родному сознанию тела новую клетку. Ей оказалась одноместная больничная палата с одной кроватью и бесконечными белыми стенами, которые невозможно даже нащупать. Несколько тусклых лампочек висят высоко над головой, а их черные провода, как и стены, тянутся бесконечно вверх к потолку бездонной глубины. Рядом с кроватью стоит высокая тумбочка, прижатая к полу тяжелым и толстым телевизором с преступно малым экраном. Пульта нет и кнопки выключения тоже. Канал сменить нельзя. Показывает он только одну программу – прямую трансляцию никитиных глаз.
Младший единолично взял управление телом. Его движения слишком резкие и грубые: тело такого непривычного размера! Третий исследовал квартиру, попутно ломая многие вещи. В этом он всегда был мастер, за что братьям иногда доставалось. Наказания были всегда коллективные.
***
Пока сын объяснялся пред матерью, братья на задворках бессознательной сферы нашего бытия обсуждали план дальнейшего действия. Светлана, как известно, на работу ушла до позднего вечера, значит братья могут не торопиться – выйти из дома вновь только под сумерки. Добраться до пригородного парка, бывшего в прошлом частью территории психиатрического диспансера. Найти тот древнейший клён и выкопать тело замученного младшего брата. Похоронить его рядом с остальными. Таков был план. По крайней мере, так Средний в роли диктора рассказал Никите по телевизору.
Закончив разламывать в щепки слишком высокотехнологичную для Младшего мелкую современную технику, он, по указке Старшего, сосредоточился на поиске рюкзака, собранного ими в прошлый раз. Оказалось, его всего лишь бросили в углу коридора. Кажется, никто его не обыскивал, хотя он уж точно выглядел он также подозрительно, как и сам Никита, когда его нашел охранник на больничной территории. Уже к имевшимся там необходимым вещам Третий добавил походную лопатку, с помощью которой подросток прибирал могилу отца.
Примкнув к окулярам захваченного тела, братья вновь разглядывали подробную карту города. Обращение к хранившимся в Никитиной голове знаниям и воспоминаниям помогло получить подробную картину местности. Действительно, когда-то принадлежавшая диспансеру территория ещё во время его функционирования была обращена в городскую собственность. Читая дневник главного мучителя в кабинете, Первый догадался, о каком дереве тот написал в своей полной отвратительных признаний тетради. Старший с детства наблюдал тот могучий клён, иногда его даже пускали побегать вокруг. Теперь это маленький парк не окраине города, обделенный инфраструктурой и совсем необлагороженный: пара тропинок и никаких фонарей. Только собачники временами выгуливают там своих питомцев, и стайки подростков в хорошую погоду иногда уединяются, прячась от взрослого мира.
Старший не просто так позволил Младшему управлять телом: последний лучше всех умеет работать ломом и вскрывать замки. Прыжок с окна четвертого этажа любое тело, даже молодое, может не выдержать, рассудил Первый, поэтому лучший способ – вскрыть старую входную дверь. Конечно, сначала братья прошерстили воспоминания захваченного мозга в поисках упоминаний запасной связки ключей, но ничего похожего не нашлось. Значит надо ломать. Помимо изучения квартиры Третий также изучил и возможности тела. Постепенно, от утра к вечеру, движения под его руководством становились всё точнее, в них даже появились намёки на плавность.
Когда стало темнеть и включившиеся уличные фонари стали бестолково пытаться осветить улицы, братья приняли решение выходить. Преступно малые размеры города, роднящие его с селом, стали здесь преимуществом. Избегая людей и светлых участков, взявший контроль над телом Средний брат, без проблем провёл тело Никиты по второстепенным грязно-пыльным улицам к темному входу в лес. Воспоминания подростка не врали. За границей свежевыкрашенной железной изгороди признаки городской цивилизации отсутствовали. От калитки в разные стороны разбегались протоптанные местными узкие тропинки. Где-то в глубине леса лаяли собаки.