Особенности тралового лова
На судне постоянно работает эхолот – генератор звука, посылающий узкий луч вниз. На экране эхолота хорошо видна поверхность воды, дно (если на не очень большой глубине), расстояние до дна и рельеф, в толще воды косяки рыбы либо проплывающая под килем подводная лодка.
На промысле пелагической рыбы включают гидролокатор – генератор звукового импульса вокруг судна. При встрече с препятствием – косяком рыбы – приемное устройство отраженного звукового сигнала подает сигнал штурману. Здесь же на экране приводится дистанция до косяка и его глубина. Эти показатели очень важны, когда на обратном курсе с уже расправленным и готовым к облову тралом штурман выйдет на облов косяка.
Пелаги́я.
Пелагией на промысле неправильно называют пелагический трал. Пелагиаль – толща воды. Для облова рыбных косяков в толще воды разработан сложный по устройству пелагический трал. Строго говоря, это целая разнообразная линейка тралов. Различается по емкости и гидродинамике, а также по материалам, из которых создается. Емкость пелагического трала самая большая после кошелька. Материалы – капроновая нитка и мононить, или леска. Тралы из мононити буксировать легче всего в силу малого сопротивления вязкой воды.
Армирование тралов.
Тоже целая наука. Куток трала приходится вытаскивать через слип на палубу. Так вот, чтобы не оторвать куток с сотней тонн рыбы трал армируют – пришивают ребра – толстые канаты. Причем, как продольные, так и поперечные. Иначе при выборке трала улов так разопрет куток, что будет не втащить трал через слип.
Датчики наполнения трала.
Спуск и подъем большого трала – операция хлопотная и затратная по времени. Да и переловить рыбы больше, чем судовая техника может затащить на борт, очень нежелательно. Поэтому очередной гений придумал датчики наполнения трала.
Рассказываю общую схему, с возможными неточностями. Считая от завязки кутка на 6-м и 12-м ребре устанавливают хитрые гаджеты. Стальным тросиком опоясывают трал вокруг кутка. Один конец тросика жестко заделывают в датчик. Второй конец имеет возможность при наполнении трала и распирании кутка выскакивать из держателя. Сам держатель является включателем генератора звука. Датчик начинает посылать звук на приемник на борту судна.
В схеме на экране компьютера на мостике судна оба датчика нарисованы. При выскакивании тросика датчик начинает на экране мигать. Соответственно, штурман, руководящий тралением, видит, насколько уже наполнен трал. При начале мигания второго датчика трал выбирают на борт. Это только примерная принципиальная схема работы с датчиками. Вариантов может быть несколько.
Датчики параметров раскрытия тралов.
На верхнюю подбору трала вешают так называемый «щиток» – устройство, соединенное кабелем с компьютером на судне. Щиток постоянно продуцирует звуковой импульс. Отраженные сигналы этот сложный прибор улавливает и передает на компьютер. На экране на мостике хорошо видны верхняя и нижняя подборы, а также рыбные скопления, проходящие в горло трала. Расстояние между подборами легко измерить на экране. В случае, если при постановке трала произошло запутывание и трал не расправился, на экране будет виден непорядок. Трал поднимают, путаницу убирают, продолжают постановку.
Сложные траловые доски.
При облове хлопотных скоплений – макруруса или скумбрии – необходимы уникальные свойства траловых досок.
Макру́рус – глубоководная промысловая рыба, крупными скоплениями «висящая» над глубоководными горами. Мастера-капитаны так тонко рассчитывают траекторию движения трала на значительной глубине, что снайперски «снимают» косяки с вершин.
Скумбрия – очень скоростная и пугливая рыба, движущаяся в приповерхностном слое океана на нагуле. При ее облове трал ведут у поверхности, постоянно подворачивая судно, как бы «уводя» трал в сторону рыбы. Это чтобы не пугать рыбу шумом двигателя и звуковым импульсом своего эхолота, направленного строго вниз узким лучом.
Для решения таких задач и нужны траловые доски весьма сложного устройства. Внутри траловых досок устраивают рули поворота и глубины. При срабатывании таких рулей доски могут синхронно уводить трал вправо или влево, либо вверх или вниз, не нарушая рисунка раскрытия трала. Эти эволюции производят при помощи рулей гораздо быстрее, чем по старинке, подворачивая судно или травя-выбирая ваера. На значительных глубинах это просто долго, можно промахнуться, не попав на скопления.
Все перечисленные мною датчики являются достаточно дорогими изделиями. Если трал с датчиками по разным причинам (внезапный шторм, аномально большой улов, запуталась подводная лодка, заглох главный двигатель и трал наглухо посадили на задевистый грунт и т.д.) бывает утерян, проводится целое расследование. Весь указанный мною набор датчиков – это глаза штурмана и мастера тралового лова на промысле. Этим специалистам необходимо наблюдать все нюансы хлопотного процесса траления от постановки до выборки на борт.
Надеюсь, хотя бы в первом приближении смог обрисовать вам, насколько сложна и многогранна техника, с помощью которой профессионалы ловят рыбу к нашему столу.
Прямой канал связи с Нептуном
2003 год, осень. Район работ – Прибрежные районы Баренцева моря. Борт промысловика ПСТ (посольно-свежьевой траулер). Я в ранге наблюдателя. Собираю биологическую информацию из промысловых уловов. Слежу за выбором квоты.
Однажды в мо́рось я вышел на палубу, чтобы сделать промер рыбы из улова. Расположился у кутка только что поднятого трала. Рядом матросы палубной команды, стоя на коленях, подрезают улов.
Именно в этот момент большая чайка, сидящая на портальном кране надо мной, совершила «скоростной сброс условно твердой фракции». Сброс прошел неудачно – попал как раз в меня. Я был защищен дождевиком от мороси, по дождевику и пришлась эта «очередь».
А палубникам развлечение, пошли едкие шутки. Я сказал, что это знак свыше, мне сигналят, что меня испытывают, но любят. После «очереди» сверху через пару минут прямо мне в руки из кутка выплыла сине-серебристая семга около 90 см длиной.
Смотрелась она весьма эффектно и контрастно на фоне зеленоватой трески, фиолетовой пикши и бурой камбалы-ерша. Удивленным палубникам я напомнил про испытания и любовь судьбы. Один острослов обиженно протянул: «А тут всю жизнь на меня гадят, а семги не было ни разу!» (он сказал пожестче, здесь я смягчил, текст могут прочитать маленькие дети и впечатлительные дамы).
Семгу я измерил, аккуратно вскрыл, изучил питание, зрелость, все надиктовал на карманный диктофон. Когда я завершил промер и уже уходил с палубы, чтобы обрабатывать аудиозапись, я обратился к вахтенному мастеру тралового лова. Сказал, что оставляю им семгу, потому что это они «морозят сопли» и имеют полное право на этот деликатес.
Через несколько дней мне принесли изрядный кусок засоленной семги со словами «За почин!» Удивительно, но именно после такого угощения в очередной трал попало уже три крупных семги. И опять мне палубники принесли большой кус деликатеса.
Это похоже на сказку, но опять после этого в трал попало две семги. И меня опять угостили. Семга у меня на столе была еще несколько недель, и именно по этой схеме. Я шутил: «Ребята, похоже, вы нашли прямой канал связи с Нептуном!»
Этот рейс оказался очень памятным по нескольким показателям. Про семгу я написал. Молодой капитан оказался философом, у нас были невероятно интересные и познавательные диалоги. Обычно наблюдатель-научник не сильно интегрирован в экипаж, на этом судне традиция была нарушена.
В институте обкатывалась новая система ответственности и оплаты труда для плавсостава, именно этот рейс оказался рекордсменом по заработкам в моей биографии.
Разделка рыбы вручную
Не торопитесь пролистывать. В рассказе я разбираю интересные варианты. Может пригодиться всем.
Мне удалось это всё освоить на подвахтах при обработке рыбы вручную на старых промысловиках. Научился далеко не сразу. Сколько же я рыбы перепортил! Зато сейчас вспоминаю с благодарностью моих учителей.
Для такой работы просто обязателен очень острый нож и твердая рука. Как первое, так и второе у меня появились далеко не сразу. Тему острых ножей и предшествующий им мой травматизм я раскрывал выше в других рассказах. Твердость в руках появляется при постоянном повторении верных движений при разделке.
Алгоритм скоростного потрошения трески, пикши, сайды несложный. У заранее подрезанной рыбы отделить голову, отрезав ее или оторвав после легких надрезов над «плечами» у затылка. Кстати, отрывать голову легче, чем отрезать ножом. Я сам был удивлен, когда мне показали этот вариант. И мяса на тушке при отрыве остается больше.
После этого тушку положить на бок, одним движением вскрыть брюшную полость. Обратным движением вырвать и сбросить в лоток или контейнер внутренности. Тут очень удобен обоюдоострый нож. Зачистить почки и селезенку. Тушку забросить в емкость ее класса (весовой интервал).
Камбалу-ерша и морскую камбалу потрошат иначе. Брюшину вскрывают от анального отверстия вдоль «корня» первого луча плавника. Просто и быстро. Разрез продляют вдоль затылка. Голова с брюшиной отсекается. Линия отсечения похожа на полулунный профиль. Это у профессионалов. У остальных разрез у затылка прямой, теряется до 2% веса тушки.
Окуня потрошат, срезая всю брюшину с головой. Называется «Комсомолка» (по аналогии с концами пионерского галстука у комсомолки-пионервожатой).
Палтуса потрошат в зависимости от заказа, технолог сам командует в каждом рейсе. Палтус режется легко, без затей. Если есть заказ на филе, мясо срезают с рыбы вдоль костей. Удаляют или обходят плавники. Для снятия филе могут использовать спецножи, узкие и изогнутые.
На промысле трески большой интерес представляют печень, икра, щёки и языки. На эти продукты традиционно самые большие расценки, их собирает подвахта и консервщик. Для щек и языков эффективнее особые ножи, миниатюрнее и оригинальнее.
На некоторых судах треска падает на рыбодел уже обезглавленная. Головы срезают пилой-циркуляркой вручную или при помощи полуавтомата. Здесь скорость обработки выше. Разрезы точнее, потерь меньше. Зато циркулярка, как и везде, источник травматизма.
Так что теперь, покупая на рынке тушку трески, пикши, сайды, присмотритесь. Если у тушки есть характерный «каблучок» у воображаемого отсутствующего затылка – голова оторвана. Без каблучка – отрезана.
У вяленой камбалы-ерша гляньте на переднюю часть. Полулунный разрез – профессионал работал, прямой – любитель.
У рыбодела своя субкультура. Ленивых не подгоняют. Просто один раз «засветят» в лицо тушкой среднего размера. Очень доходчиво. Мне всегда везло – не «намекали».
Если на транспортёре закончилась рыба для потрошения, ба́дерщика2 (того, кто обезглавливает рыбу) мотивируют ускориться дробным стуком рукоятки ножа по рыбоделу.
На подрезку рыбы на палубу выходят все, кроме женщин. Их щадят, это очень тяжелая и неудобная часть работы. За каждой рыбой приходится наклоняться. Устают спина и колени, операция эта кровавая, у всего улова рыбы надо быстро перерезать горло для спуска крови, пока живая, пока бьется сердце. Зато рыба вся идет высшим сортом.
Навыки разделки весьма ценны и в береговой жизни. Сразу легче разделывать не только рыбу, но и кур или индеек. И филе снимать удается очень экономно.
И самое большое внимание у рыбодела – качеству стали и остроте (бритвенной) ножа для разделки. А также удобству (эргономичности, прикладистости) ручки ножа. Самые лучшие ножи, как правило, самодельные. До попадания в моря я не знал, как править нож на коже «до бритвы».
Стрелковый тир в трюме
Эта история мне известна из многократно пересказанных баек бывалых моряков. За точность и достоверность не ручаюсь. Но в аспекте расширить знания о нравах и людях – очень информативно.
Борт промысловика, закончившего промысел в экономической зоне Перу. Судно своим ходом идет вокруг Южной Америки на ремонт и смену экипажа в Ленинград.
По пути заход в Монтевидео (Уругвай). Несколько суток стоят в порту. Деньги есть. Перегонный экипаж бегает по рынкам и магазинам. Покупают подарки и заказы для родни на Родине. В советское время это было актуально. Дефицит не отменяли.
Один шустрик из экипажа на барахолке задешево купил подержанный боевой пистолет. За комиссионные сумел мотивировать нескольких приятелей из экипажа тоже купить дешевые пистолеты с боеприпасами. Патроны шли почти бесплатно, помногу. Никто ничего не заподозрил. Стволы пронесли в порт и на борт без приключений. Умело спрятали. Успокоились.
До дома идти больше месяца. Жизнь однообразная и скучноватая. Этот коллектив, объединенный общей тайной, решил отдохнуть по-взрослому. С горькой, закусью и музыкой.
После третьей, разогревшись и осмелев, поддержали идею самого креативного посоревноваться в меткости стрельбы из пистолетов. Патронов – хватает. Чтобы не засветиться, тир устроить в трюме, пустом и нехолодном – рыбы нет.
Это далеко, если закрыться, никто не услышит. Сказали – сделали. Нашли щиты, мишени, мел, рулетку, бинокль. Достали стволы, устроили пальбу в трюме, выбрали чемпиона. Отдохнули, как люди! Вспоминается строчка из песни Тимура Шаова «Выпили, подрались, постреляли, разошлись».
По приходу в родной порт на борт прибыла усиленная группа таможенников, следователи, милиция. Взяли всех «стрелков». Дело раскручивали с подачи уругвайских спецслужб.
Южноамериканский криминалитет таким образом неоднократно, пожадничав и сэкономив на уничтожении улик, избавлялся от «засвеченных» в «родных» разборках и убийствах стволов.
Как обычно, пользовались жадностью и тягой к халяве. Стволы и патроны почти даром – беспроигрышный вариант. Оставалось только найти первого «клюнувшего» из экипажа. Ребят «пасли» заранее. Сыграли, как по нотам!
Задумано неплохо – стволы уезжают за тысячи верст, за них еще и какие-то деньги удается выручить. Не учли, что государства будут договариваться, чтобы обмениваться опытом. И информацией.
Ребятам «накрутили на нос» солидные сроки. Они смогли нарушить законы двух стран. Всех удивляло, как стало известно о покупках и тире на борту.
Покупки отследили уругвайцы. Там тоже агентурная работа была на уровне. Про тир рассказал «засланный казачок». Советский Союз защищал свою безопасность агентурной работой во всех сообществах, особенно на судах загранплавания.
Заходы в Южную Америку, после Западной Африки, считались самыми криминогенными. Досмотр судна на рейде в родном порту после «Юга» мог затянуться на много часов. Специалисты искали и находили «ништячки».
Мне трудно добавить впечатления от заходов на «Юг», не бывал. Но, по слухам, рынки там были очень богатые и разнообразные.
Мне удивительно, как наш кинематограф прошел мимо таких лакомых сюжетов. Всем уже приелись мыльные сериалы «Юга». Очень кстати были бы такие приключения, на экране, конечно же. А консультантами там могли бы стать уже отсидевшие «стрелки» из трюма.
Простите, зафантазировался! Лавры сценаристов спать не дают. Хотя строчка в титрах «консультант – участник событий» только добавит интереса. А то продюсеры вечно экономят на консультантах, особенно морских, вот и получается «клюква развесистая». То у них боцман, заложив руки за спину, легко спускается по штормтрапу. То экипаж вшестером спит в одном клюзе3. То семь футов под килтом4!
Радиоприемник-коротковолновик, колхозные антенны
Человек в море в советское время был весьма ограничен в получении информации. Телеграммы с берега, редкие переговоры по телефону с родственниками, новости от новоприбывших, слухи от словоохотливых, радиотрансляция по судовому радио с береговой радиостанции – пожалуй, это все источники. Скажем прямо – маловато.
Береговой человек имел еще газеты, журналы, телевизор, общение с близкими, соседями, сослуживцами, в последнее время появился еще и интернет.
Понятно, что моряки, как самые «прошаренные» и мобильные, с таким положением дел не мирились. Многие приобретали радиоприемники с коротковолновыми диапазонами. Именно на коротких волнах среди океана можно слушать любые радиопередачи.
В моей биографии таких устройств оказалось четыре. Последовательно это были магнитола «Саньо», радиоприемник «ВЭФ», магнитола «Панасоник» и радиоприемник «Сони». Последний и сейчас со мной, сопровождает меня во многих поездках и при работе в лесу у подъезда, где я живу. Все перечисленные помощники оказались очень высокого качества, работают до сих пор.
Про колхозные антенны.
Так радисты называли импровизированные антенны. Внутри корпуса судна в каюте или лаборатории радио слушать затруднительно – железо корпуса экранирует радиоволны. Приходилось выпускать импровизированную антенну (обычно это медный провод в изоляции) через уплотнитель в иллюминаторе как можно выше вдоль одного из бортов судна. Провод вверху крепился внатяжку на перилах или растяжке.
Можно слушать радио почти без ограничений. Единственная угроза – время работы мощной судовой радиостанции. Из-за импульса идут сильные наводки, можно сжечь очень чувствительные узлы в радиоприемнике. Мне везло – радио слушал глубокой ночью, в это время судовая радиостанция молчит.
Обычно радисты просили убирать антенны накануне заходов в инпорты для приведения судна в улучшенный вид, причем всегда звучало упоминание именно колхоза.
Теперь о содержании радиопередач.
Как правило, это были радиостанции «Свобода» и «Голос Америки» – наши политические противники. Идеологическую составляющую я пытался игнорировать, составил себе большое расписание на неделю (это я про «Свободу»), охотно слушал новинки литературы, тематические передачи о науке и технике, исторические и аналитические обзоры.
Это прослушивание было в моей биографии с 1987 по 2000-е. Именно тогда я узнавал повести Александра Кабакова, рассказы Сергея Довлатова, ранние юморные номера Михаила Задорнова. Был в курсе достижений и новинок науки и техники. В 90-е добавились новости и новинки интернета. Очень динамичное, непростое, судьбоносное было время.
Затем наши противники перестали вещать в этих диапазонах. Радио я в море стал слушать эпизодически и нерегулярно. Актуальность альтернативных западных взглядов снизилась, по смелости новостей и комментариев наши российские СМИ многократно превзошли своих коллег с коллективного Запада.
Сейчас мало кто слушает коротковолновики в море. Хватает и других каналов – в последнее время на судах появились спутниковые интернет и телевидение.
И всё же я с радостью и ностальгией вспоминаю то время, когда со щелчком включался источник ценнейшей информации, и я с интересом слушал и переживал, удивлялся, запоминал, записывал. Со мной это навсегда!
Запах долларов
Это эвфемизм, которым мы пользовались в рейсах, чтобы с юмором охарактеризовать жутко едкий запах тухлой рыбы – неизменный спутник промысла на старых судах.
2007 год, рейс в море Ирмингера, лето. Завершающий трал съемки мы сделали у Канады, после этого зашли на север острова Ньюфаундленд, чтобы высадить норвежского наблюдателя.
Затем пошли в Мурманск, дорога заняла 13 суток. Все это время погода была теплой, вся слизь и кровь рыбы из последнего трала, затекшая под деревянную палубу, активно тухла. А вымыть эти артефакты из щелей и полостей под палубой было невозможно. Судно старое, дашь чуть посильнее напор воды помпой – отвалятся доски на палубе. А доски там – по стандарту из советских времен.
Ко мне из Нижнего Новгорода приехал сын на приход судна. Я взял его на выгрузку научного оборудования. Бедный Костик аж глаза зажмурил, вступив на борт. С криком спросил меня: «Папа, что это так воняет?». Я ответил: «Доллары!». Сын расхохотался.
Такая вот проза жизни на старом траулере в теплое время года. То судно через пару лет после этого рейса ушло в утилизацию.
Горсточка крабов и огромная треска
Август 2007 года, борт НИС «Вильнюс», экосистемная съемка Баренцева моря. Такой улов краба попался нам в трал, вес примерно 3 тонны. Я на заднем плане в серой куртке. Набор видов в улове: треска, пикша, камбала-ёрш, а в основном камчатский краб. Такой большой улов за весь рейс был еще один раз – в следующем трале подняли 2200 кг краба.
Следующее фото – в этом же рейсе, только в сентябре. В руках у меня и моего коллеги Александра Кузьмичева большая треска из трала, вес более 23 кг.
Дурбалай в магазине. Подлый прием
Об этих случаях я только слышал, на Канарах пока не бывал.
Рассказ из советского времени. Город Лас-Пальмас, Канарские острова, территория Испании. В этом городе делали остановку на несколько дней рыбопромысловые суда по дороге на Родину из очень дальних районов промысла.
Заход был торгово-туристический. Прикупить подарков, позагорать на пляже, погулять по улицам престижного европейского курорта. После рейса у народа была валюта. Можно было неплохо «прибарахлиться» даже на те сравнительно небольшие деньги. Лишь малую часть заработка выдавали валютой, весь остальной заработок в рублях ждет в родном порту. Уровень цен был приемлемый, торговля шла бойко.
На каждое большое судно на приход прибывал работник местной дипломатической миссии Советского Союза. Он информировал об особенностях города и страны – это была обычная практика того времени.
Среди прочих звучала следующая инструкция: «В магазин, назовем его «У Аркаши», не заходите. Там нагло и крупно обманывают. Потом ничего не докажете».
Подобные слова для нашего человека – вызов. Конечно же, первый пункт программы – посещение этого экзотического «очага сопротивления». Там посмотрим, кто – кого!
Я лишь слегка «причесал» повествование в части эмоций и бранных слов. Человека можно понять, тогда для него это были большие потери.
Дальше – рассказ очевидца.
Заходим в магазин. Обычная радушная атмосфера. Двери плотно закрываем – работает кондиционер. Воздух пахнет какой-то неизвестной приятной пряностью.
Начинаем торговаться, покупать одежду. Очень внимательный, обаятельный хозяин. Хорошо говорит по-русски, подносит все заказываемые вещи, помогает примерить, разобраться.
Говорит, что из Одессы, сыплет шутками и присказками. Невероятно теплая и дружественная атмосфера. В Союзе в то время о таком только мечтали на фоне хамства и безразличия в сфере торговли и обслуживания. Это подкупало.
Хозяину помогает невероятно красивая молодая женщина. Она как будто сошла со страниц «Плейбоя», выдающиеся формы, приятная улыбка и манеры, обаятельный смех. Я всё про себя удивлялся, почему рекомендовали избегать именно этого места?
В себя пришел уже на судне, разбирая несколько пакетов с покупками. Ни одной толковой вещи, только какое-то старье. Деньги истратил все, в кошельке пусто. Ни одного заказа из дома не выполнил. Дураком оказался со всех сторон. Начни жаловаться – поднимут на смех. Так и выбросил все эти никчемушные тряпки в ветошь в машинном отделении. Дороговатая ветошь получилась.
Уже на пути домой выяснилось, что «влетели» почти все из экипажа. Подозреваю, что в доле с мошенниками из магазина мог быть и инструктор, провоцирующий нас на посещение «заколдованного дома». Но это не точно. Ведь он же предупреждал.
Нашу волю подавляли с помощью той «пряности», которую распыляли в магазине. Либо пряностью маскировали запах наркотика. Сознание действительно было измененным. Все вокруг были очень обаятельными. В голове и движениях ощущалась невероятная легкость. Критический подход к покупкам был просто выключен.
Непонятно, как самим манипуляторам удавалось оставаться в сознании и нас «объегоривать». Противогазов они не носили. Скорее всего, они использовали наработки спецслужб. Сами принимали противоядие, ну а мы оказывались под воздействием какой-то дури. Других объяснений на ум не приходит. Крайними, как всегда, оказались наши моряки. Законопослушный и бесконфликтный народ.
В соответствии с теорией заговора, это могли быть пилотные проекты изменения сознания. Испания – член НАТО, объектами опытов были мы, иностранцы. Языковый барьер препятствовал подаче жалоб в местную полицию. Опять же, после предупреждения мы очень глупо выглядели бы. И это просчитали извращенные умы в недрах Пентагона и Лэнгли.
При взгляде из наших дней реальная картина выглядит так. Без уведомления местных властей шла отработка доз и концентраций при «полевых» исследованиях психотропных веществ. Почему без уведомления – престижный курорт очень трепетно относится ко всему, что может испортить репутацию. Рисковать – дураков нет. Других ресурсов, кроме туризма, на островах нет.
Вот уж точно, права пословица «Ты такой умный, как моя жена пото́м». Валюту жалко, за нее платили временем своей жизни. Зато опыт получили ценнейший. К «Аркаше» теперь – ни ногой!
Конец рассказа очевидца.
По-человечески жаль парня! А с другой стороны, где еще переживешь такое приключение?! Опять же, хороший сюжет для моего рассказа.