Глава 3. Мама
В одном из писем, адресованных матери, папа писал: "Во чтобы то ни встало – дай детям образование. Будущее – за образованными людьми". Мать выполнила заветы отца полностью. Старшая сестра Жамиля апа стала учительницей. Нурия апа окончила среднюю школу. Зайтуна апа стала врачом. Раиса абый – инженер-механик. Зиля апа – экономист. Я инженер технолог – нефтяник.
Образование детей давалось матери очень трудно. Почти каждый выходной отправлялась она в город Белебей за 45 км или Туймазы – 35 километров пешком, в лаптях. Колхозникам за труд не платили денег, вот и приходилось ходить в близ лежащие города в надежде выручить, хоть какие-то, деньги или обменять мёд на одежду для нас. Как сейчас, помню, среди мальчиков того времени только у нас с Раис абыем были коньки и лыжи. Не было границ радости, когда мать купила нам на двоих с братом гармошку, а девочкам – мандолину. Я рад, что мы сумели оценить это и оправдать старания и заботы нашей мамы. Мы с братом играли на гармошке, сестры – на мандолине. Я и сейчас в свободное время беру гармошку в руки. С удовольствием вспоминаю свои юношеские годы, с кем рос, с кем ходил на вечеринки, какие песни пел раньше. Играя на гармошке, вспоминаю свою маму и, как будто, делаю ей музыкальный подарок.
Простая, но сильная деревенская женщина по характеру была спокойная, немногословная. Не любила спорить. Всегда говорила: "правда восторжествует".
Родилась она 3 октября 1909г. в деревне Тукаево третьим ребёнком семье. До революции Минигаян училась в медресе. Ее семья была трудолюбивая и зажиточная. В годы коллективизации их раскулачили. В советское время детей из бывших кулацких семей в школу не принимали, и она больше не могла учиться. Образованием своим занималась самостоятельно, хорошо писала и читала. В 19 лет в 1928-м году она вышла замуж за моего отца Мухаррама. Её в этой семье любили и уважали. У них родилось шестеро детей. Война прервала их счастливую семейную жизнь.
Жизнь мамы прошла в трудах и заботах. Я не помню, чтобы она сидела без дела или хотя бы прилегла на часок отдохнуть, всегда была занята работой. Несмотря на то, что мы сироты, были одеты, обуты и порой, даже лучше, чем дети из других семей. Моей матери приходилось выполнять и мужские работы. Она была очень решительная. Помню, как она отважилась выкопать землянку для хранения продуктов, типа холодильной камеры, ведь холодильников в то время не было. Хранилище было огромным: глубиной 3 м, туда, при желании, можно было загнать грузовую машину. Для работы наняла людей. Даже многие мужчины сомневались в успешном завершении такой большой и сложной работы.
Во время земляных работ рабочие наткнулись на неизвестный предмет, завёрнутый в тряпку. Оказалось, это был "кумган"– металлический сосуд в форме кувшина. Внутри были бумажные деньги, свёрнутые в трубочку, номиналом по 1000 рублей каждый. Купюры серо-зелёного цвета были размером с половину тетрадного листа. На купюре было изображение двуглавого орла с опущенными крыльями. Взрослые хором воскликнули: "Керенки! Керенки!" Это были деньги со времен временного правительства при Александре Керенском. Во время революции 1917 года дед Исмагил припрятал «керенки» на чёрный день. А сейчас эти деньги ничего не стоили, и были простыми бумажками. Эх! Лучше бы копил металлические, они цену не потеряли! Потом мы с Зиля апой с ними играли и разбрасывали.
Летом подвал был холодильником, а зимой – овощехранилищем. Все родственники, соседи и знакомые приносили быстро портящиеся продукты к нам на хранение в это хранилище. Кастрюли, вёдра, деревянные кадки с продуктами стояли рядами, чтобы не перепутать – на них были написаны имена хозяев.
Трудные были времена. Некоторым семьям пришлось продать свое имущество и уехать в более тёплые края, в поисках более сытой жизни. У одной такой уезжающей семьи моя мать купила и поставила второй дом, таким образом, она расширила свои жилищные условия и приготовила жильё для взрослеющих детей. Не ошибусь, если скажу, что мужчины, вернувшиеся с войны, были изумлены: у вдовы Мухаррама стоял новый второй дом, когда как многие и сарай и изгородь перевели на дрова. Вот какими генами, мы с вами, мои потомки, наделены!
Не у всех были корова и овцы, а значит, не было молока и шерсти для вязки варежек и носков. А это – уже нищета. В те годы, особенно зимой, по деревне по домам ходили нищие – попрошайки, в рваных одеждах и с маленькими детьми. Просили ночлег, еду или одежду. Обычно ночевать им удавалось на ферме или конном дворе. Жалко и больно было смотреть в их голодные глаза и протянутые руки. Помню, был сильный буран и очень холодно. Мама пустила женщину с двумя маленькими детьми переночевать. Сварила целый чугун картошки. Постелила постель. Разговаривали они на каком-то непонятном для нас языке. Жили целую неделю, пока погода не наладилась. Когда уходили, женщина встала на колени перед моей мамой, благодарила и молилась. Мы их проводили до дома сторожа на конном дворе. После их ухода, через неделю, мы младшие, я и Зиля апа тяжело заболели, заразились от них краснухой.
Вокруг нас, ни у кого не было бани, и мыться приходили к нам, хотя многие уже жили с мужьями. Однажды случилась беда. Баня сгорела. Каково же было удивление соседей: к весне она построила новую баню! Одна! Без мужа!
Каждый новый год мама специально пекла овсяные лепёшки – пряники. Мазала их мёдом. Относила в школу, чтобы раздать их детям – сиротам, оставшимся, как и мы, без отцов. Конечно, угощения на всех не хватало. Дети делились, откусывали друг у друга. Ребятишкам было приятно и празднично.
Это несколько простых примеров из нашей жизни. Вот какая была моя мама – ваша "Абики"!
