Выборы на фоне Крыма: электоральный цикл 2016-2018 гг. и перспективы политического транзита

§ 5. «Справедливая Россия»

Став в 2011 г. довольно незаслуженно главным бенефициаром думских выборов, спустя пять лет «Справедливая Россия» потеряла почти все достижения, кроме одного – фракции в федеральном парламенте (впрочем, самой малочисленной из партийных фракций). Вместо 8,7 млн избирателей в 2016 г. эсеров поддержали только 3,275 млн т. е. в два с половиной раза меньше. В процентном отношении уровень поддержки снизился с 13,24 % до 6,22 % голосов. Думская фракция сократилась с 64 до 23 мандатов (включая семь одномандатников).

Тем не менее партия смогла сохранить думскую площадку для публичного выражения своей позиции и выполнять, пусть и в ограниченном масштабе, свое амплуа – аккумулировать электорат, разочаровавшийся во власти, но пока не готовый перейти в радикальную оппозицию к ней. На фоне протестных выступлений «белоленточного» движения в 2011–2012 гг. СР пережила раскол, завершившийся уходом наиболее радикальных и харизматичных оппозиционеров и усилением прагматично-провластного крыла партии во главе с ее лидером Сергеем Мироновым. Неслучайно фокус-групповые исследования ВЦИОМ показали, что доминирующим образом эсеров в кампании 2016 г. стала «подделка, спойлер, имитация выбора», дублер политики «Единой России». То ли конкурент, то ли дополнение «Единой России», «карманная партия», «одна из многих других», не имеющая самостоятельной политической ценности. В качестве оппозиционной «Справедливая Россия» оценивается только твердыми сторонниками самой партии и ее региональных лидеров, имеющих локальные достижения (А. Бурков в Екатеринбурге, О. Шеин в Астрахани, О. Дмитриева в Санкт-Петербурге (до марта 2015 г.).

«Это проект Кремля, задуманный специально для этого, для подстраховки „Единой России“, чтобы с коммунистического электората немножко перетягивать. Естественно, они занимаются популизмом. В принципе, если они уйдут – ничего не изменится» (из материалов фокус-групп, Москва).

Такое позиционирование сделало эсеров невнятными для избирателей, лишило их уникальной повестки и возможности выступать в качестве «доброй» альтернативы власти. Конечно, реальной альтернативой не могут быть ни КПРФ, ни ЛДПР, но они могут хотя бы претендовать на свою обособленность от власти. У «Справедливой России» в силу разных обстоятельств такой возможности нет даже на уровне предположений.

В течение всего предвыборного марафона продолжалась дискуссия о будущем партии и возможности прохождения ею пятипроцентного барьера. Не помогли партии ни радикализм в заявлениях, ни стремление использовать самые актуальные проблемы (к примеру, ЖКХ). По мнению Константина Костина, лидеры эсеров забыли, что «в политической коммуникации существует закон: самая жесткая критика с призывом уйти всей партии власти в отставку хороша для того, чтобы привлечь внимание. Но после того, как ты привлек внимание, ты должен объяснить, почему ты лучше, обосновать свое моральное право на власть. А это – программа, программа, которая отвечает запросам людей».^[51]

Другой причиной поражения «Справедливой России» стала невнятная агитация: «Эта партия переоценила свои силы и значимость темы ЖКХ и капремонта, зачем-то начали проводить собрания с жильцами домов по многообещающим повесткам… Граждане уж было подумали, что кто-то готов помочь решить им наболевшие вопросы, но в итоге им предложили подписать воззвание к Миронову и на все конкретные вопросы, смущаясь, просили обращаться в офис. Все это вкупе с не совсем адекватной печатной продукцией, комиксами и неумелым заигрыванием с молодежью сыграло свою роль – худший результат за все время участия в выборах».^[52]

§ 6. «Яблоко» и либералы

Вероятность значимого выступления партий либерального толка на выборах-2016 с самого начала была незначительной по целому ряду причин:

• они исчезли из активной политики в предвыборный период, их выступление на региональных и местных выборах было в основном неудачным,

• их электоральная база существенно сократилась вследствие их выпадения за рубежи «посткрымского консенсуса»,

• их попытка захватить часть протестного электората привела к размыванию идеологической уникальности. Наиболее наглядный пример – участие в выборах откровенного маргинала В. Мальцева в союзе с М. Касьяновым.

Как отмечают аналитики, «во-первых, партии, находящиеся вне «посткрымского консенсуса», априори воспринимались большинством избирателей с подозрением, вне зависимости от их программ и конкретных инициатив. Это сыграло определяющую роль для провинции, отпугнув от либералов часть их прежних сторонников и не позволив приобрести новых. Во-вторых, на выборах проявился сильный моральный износ Явлинского и Касьянова (тем более важный, что „Яблоко“ сделало в ходе кампании ставку именно на „раскрутку“ Явлинского в ущерб Шлосбергу или бывшему мэру Петрозаводска Галине Ширшиной). В-третьих, не стоит недооценивать и фактора неверия либеральных избирателей в способность „Яблока“ и ПАРНАСа добиться успеха. В результате „яблочная“ либеральная мобилизация затронула только Москву и Петербург, что оказалось совершенно недостаточно для прохождения в Думу. А ПАРНАС свою мобилизацию и не начинал».^[53]

Главной проблемой «Яблока» на выборах Александр Кынев назвал «высокий антирейтинг и образ партии вчерашнего дня. Много лет партия лишь теряла поддержку, и вернуть назад тех, кто в ней ранее уже разочаровался, намного сложнее, чем завоевать новых сторонников тому, кто еще никого разочаровать не успел. И ставка на образ лично Явлинского, явно относящегося к старой части политической элиты, эту проблему еще больше усугубляет. Новые надежды на выборах обычно мобилизуют лучше старых воспоминаний».^[54]

Главной проблемой Партии Роста изначально была низкая известность и бренда, и ее лидера Бориса Титова, которого трудно назвать харизматичным политиком. Однако обратная сторона этого недостатка – низкий антирейтинг и высокий потенциал увеличения поддержки при росте известности. В этом смысле Партии Роста было проще, чем «Яблоку», но потенциал оказался нереализованным.

§ 7. Малые партии

В целом малые партии в избирательной кампании 2016 г. «не выстрелили». Интерес населения к ним оказался крайне ограниченным, хотя они и обладали рядом очевидных достоинств, которые способствовали усилению внимания. Среди ключевых: потенциальная доступность партий, простота ключевого сообщения, отсутствие дискредитированного прошлого, необходимость, по мнению респондентов, активно бороться за голоса избирателей. Возможность «выстрелить» была очевидна в самом начале избирательной кампании. Этому способствовал ряд факторов, выявленных экспертами ВЦИОМ в ходе фокус-групповых дискуссий:

• усталость населения от публичной политики и политизации информационного пространства, отсутствия внимания к экономическим, бытовым проблемам населения: «У нас телевидение уже сейчас стало не телевидение, а не знаю, чего такое. Сплошная политика, одни и те же лица мелькают… Назвать другим словом можно, грубым» (из материалов фокус-групп, Архангельская область);

• усиливающееся разочарование в «большой четверке» думских партий, их объединение в сознании избирателей в некий единый провластный конструкт: «Во-первых, партии – это проедание бюджета. Во-вторых, это коррупция. Опыт в нашей стране показывает: у нас была одна партия и она меньше проедала, чем когда много партий. У нас сейчас тоже одна партия, а остальные – это все для кворума. Просто бюджет расходуется намного больше» (из материалов фокус-групп, г. Москва);

• усиление запроса на оппозицию, наличие политической альтернативы: «У нас отсутствует сильная оппозиция. Существует псевдооппозиция, которая ничего не решает. Она только отбирает голоса бедных пенсионеров. Делает вид, что у них есть какая-то альтернатива. Как отдушина существует, а по сути ничего больше не решает. Должна быть очень сильная оппозиция» (из материалов фокус-групп, Ярославская область);

• запрос на реальные дела, в первую очередь регионального масштаба.

В начале избирательной кампании в ходе фокус-групповых дискуссий наиболее высокий уровень электорального потенциала был зафиксирован у «Зеленых» и «Пенсионеров России»/«Партии пенсионеров». У этих партий было уникальное политическое предложение, электоральная ниша, а решаемые проблемы были значимы для больших групп населения.

Потенциальные конкурентные преимущества малых партий по сравнению с существующими парламентскими:

• конструктивная оппозиционность, но при этом «непродажность»;

• верность своему узкому сегменту, нераспыление направлений деятельности;

• малая дистанция между партией и ее целевой аудиторией;

• активность: малые, но резонансные и общественно полезные дела;

• отсутствие разрыва между программой и образом лидеров.

Вероятность перетока избирателей от парламентских партий к малым значительно усилилась бы в случае выполнения ими компенсаторной функции, их эффективном ответе на локальные вызовы. Как показали выборы, надежды на это оказались тщетны.

§ 8. Территориальный разброс партийных результатов

Последние выборы депутатов Государственной Думы проявили значимую территориальную дифференциацию в голосовании, что имеет особое значение для прогнозирования поведения российских избирателей. Для анализа результатов выборов депутатов Госдумы 2016 г. 12 из 14 партий (за исключением «Единой России» и «Зеленых») были сгруппированы в три категории:

• партии правого толка («либералы»): «Яблоко», «Партия Роста», ПАРНАС, «Гражданская сила», «Гражданская платформа»;

• партии левого толка: КПРФ, «Справедливая Россия», «Российская партия пенсионеров за справедливость», «Коммунисты России»;

• национал-патриотические партии: ЛДПР, «Патриоты России», «Родина».

В целом по стране наибольшую суммарную поддержку из данного списка партий получили левые партии (23,6 %), затем национал-патриотические (15,2 %), меньше всех – правые (4,4 %).

Для левых партий территориями более высокого уровня поддержки являются крупные города-миллионники и с населением свыше 500 тыс. человек; в них результат составил 28,9 % и 27,0 % соответственно. В остальных городских населенных пунктах уровень поддержки выше среднего по стране: от 24,1 до 26,4 %. Меньше всего левые партии набрали в селах – 18,9 %.

Электоральный результат национал-патриотических партий выше всего в городах с населением менее 500 тыс. человек. Эти партии отличаются крайне равномерной поддержкой со стороны городского населения: показатели различаются менее чем на 2 п. п. В сельской местности поддержка национал-патриотических партий ниже (12,7 %), но в целом полученные результаты позволяют делать вывод об ограниченном влиянии поселенческого фактора на электоральные шансы партий данной идеологии.

Таблица 34. Результаты голосования за политические партии на выборах депутатов Государственной Думы в 2016 г.

* Установить принадлежность участков к какому-либо типу населенного пункта невозможно в связи с отсутствием адреса на сайте ЦИК РФ.

Источник: Выборы, референдумы и иные формы прямого волеизъявления // Центральная избирательная комиссия Российской Федерации. Официальный сайт. URL: http://www.vybory.izbirkom.ru/region/region/izbirkom?action=show&root=1&tvd=100100067795854&vrn=100100067795849&region=0&global=1&sub_region=0&prver=0&pronetvd=0&vibid=100100067795854&type=233 (дата обращения: 20.08.2018).

Правые партии самый высокий суммарный результат получили в столицах: 17,6 % от числа всех голосов. Однако уже в миллионниках их кумулятивный показатель составил 6,2 %. Если учитывать поддержку правых партий городским населением в целом, то суммарный показатель составляет 5,6 %, а в селах – 1,7 %. Разница между максимальным и минимальным значением в различных типах населенных пунктов превышает десять раз.

1.3. Выборы президента – 2018

Президентские выборы 2018 г. были в значительной степени предсказуемыми, так как на очередной срок предстояло баллотироваться создателю и безусловному лидеру современной России – Владимиру Путину, и сомнений в его победе уже в первом туре не было ни у кого. Выборы носили «промежуточный» характер и должны были подтвердить легитимность главы государства на середине его долгого двойного срока. Важнейшими вопросами, которые решались на выборах, стали не имя и результаты победителя и его ближайших соперников, а другие.

• Насколько велик кредит доверия В. Путину после 17 лет его (в том или ином качестве) лидерства?

• Насколько свободен будет В. Путин в своем выборе политического курса по итогам выборов – или, напротив, насколько его руки будут связаны предвыборными обещаниями?

• Насколько способен В. Путин и его команда правильно уловить и использовать актуальную повестку дня, попасть в магистральный общественный запрос на обновление, на быстрые перемены к лучшему?

• Удастся ли поднять общую легитимность политической системы через повышение явки на выборы?

• Получится ли обеспечить представительство на выборах, включая список кандидатов, всех основных идейно-политических сил без угрозы потери управляемости электоральным процессом?

• Удастся ли обеспечить высокий результат лидера без широкомасштабных нарушений и фальсификаций, снижающих легитимность режима внутри страны и на Западе?

Выборы также должны были определить рамку трансформации России к 2024 г., когда, согласно действующей Конституции, Владимир Путин не сможет участвовать в выборах президента.

§ 1. Общественный запрос на перемены и на новые политические лица

К началу 2018 г. общественный запрос на перемены был отчетливо выражен – его декларировали около 90 % респондентов, – при этом зафиксирована высокая степень его радикализма. Этот запрос сохранял устойчивость на протяжении всей избирательной кампании, причем его декларировали не только оппозиционно настроенные избиратели, но и твердые сторонники В. Путина.

Одновременно усиливался запрос на новые лица в политике. Этот запрос выражен особенно среди молодых респондентов, которые уже стали одной из ведущих сил нового протестного движения, связанного с именем А. Навального.

Еще более отчетливо этот запрос фиксировался в ходе фокус-групповых дискуссий, что объясняется меньшим давлением в таких беседах уже сформировавшихся установок и готовностью отказываться от социально одобряемых точек зрения.

«[Чтобы] жить по-новому, взгляд должен быть новый на жизнь. Молодых надо продвигать, у них сил больше. Опыта пусть нет, но они хоть прогрессивны» (из материалов фокус-групп, Свердловская обл., г. Ревда).

«Старшие все-таки к стабильности больше тяготеют. Хочется, чтобы что-то новое у нас появилось, молодое и азартное. У старших азарта мало» (из материалов фокус-групп, Свердловская обл., Екатеринбург).

Таблица 35. Пожалуйста, выберите суждение, которое в наибольшей степени соответствует Вашему мнению

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 2018 г.)

Таблица 36. За какого из двух политиков Вы с большей вероятностью отдали бы свой голос на выборах? (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 21–25 июля 2017 г.)

Такая ситуация отнюдь не противоречила запросу на стабильность, скорее, переплеталась с ним. В этом контексте абсолютное большинство как среди всех россиян, так и среди молодежи (77 и 71 % соответственно) выступают за стабильность и спокойную жизнь.

Таблица 37. Какое из утверждений Вам ближе?

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 14–16 февраля 2018 г.)

Эти данные косвенно свидетельствует о реальной степени готовности общества к переменам. Изменения желательны и необходимы, но они не должны угрожать сложившемуся порядку и разрушать привычный образ жизни. Это стало важным механизмом «самостабилизации» протестных настроений и снижения радикализма действий большинства населения. Похожим образом действовало массовое сознание на рубеже 2011–2012 гг., когда протестное «белоленточное» движение, став следствием широкого запроса на перемены в общественной жизни, своими лозунгами, действиями и лицами скорее напугало, чем вдохновило большинство избирателей, что и предопределило уверенную победу В. Путина на выборах-2012. Широкий запрос на перемены в 2018 г. не канализировался в протестное голосование по трем причинам:

• из-за страха ухудшения ситуации, который перевесил стремление к изменениям,

• в силу отсутствия среди кандидатов политиков, способных эффективно персонализировать данный запрос;

• благодаря эффективным действиям В. Путина по перехвату общественного запроса на перемены.

§ 2. Зачем идти на выборы, или торжество политической рутины

Выборы-2018 для значительной части избирателей изначально не содержали ни интриги, шанса на изменение (что привлекает избирателей на выборы в высококонкурентных политических системах), ни эффекта «праздника» (важного мотиватора к участию в выборах в низко-и и неконкурентных системах). Оценки выборов президента как торжественного события декларировали лишь треть опрошенных, среди сторонников В. Путина – 42–45 %. Это отразило факт восприятия выборов как проходного, маловажного, ничего не меняющего в реальной жизни мероприятия.

Значимой динамики показателей в период избирательной кампании зафиксировано не было. Преобладание мнений о рутинности выборов зафиксировано как среди всех опрошенных, так и среди электоральных сторонников В. Путина. Борьба с такими представлениями – через создание ощущения конкурентности выборов путем выдвижения целой линейки новых кандидатов и формирование атмосферы «праздника» – стала важной задачей команды В. Путина, заинтересованного в высокой явке и легитимности выборов.

Таблица 38. Выберите утверждение, с которым Вы в большей степени согласны

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)

Таблица 39. Выберите утверждение, с которым Вы в большей степени согласны

(в % от сторонников В. Путина, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)

§ 3. Предсказуемость результата выборов как проблема

Выборы президента воспринимались большинством опрошенных как игра с заранее понятным результатом, причем это мнение было сильно выражено уже на старте избирательной кампании и стало преобладать к ее завершению. Это снижало интерес и, соответственно, ослабляло мотивацию участия граждан в выборах.

Таблица 40. Выберите утверждение, с которым Вы в большей степени согласны

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)

Повышение информированности о выборах не стало фактором усиления интереса к ним.

Таблица 41. Знаете ли Вы, когда состоятся следующие выборы президента РФ? Если знаете, пожалуйста, назовите месяц, год (в % от опрошенных, открытый вопрос, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)

Такая ситуация чревата получением социально одобряемых ответов, что осложняет процесс понимания реального состояния общественного мнения. Нечувствительность избирателей к посылаемым в ходе кампании месседжам фиксировалась и на уровне декларируемой явки: в течение 2017–2018 гг. показатели были стабильными.

Воздействие избирательной кампании на уровень декларируемой явки также было ограниченным.

Таблица 42. Примете ли Вы участие в выборах президента, которые состоятся в марте 2018 г., или нет? (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)

§ 4. Активность несистемной оппозиции. Кампания за бойкот выборов

На протяжении двух последних месяцев избирательной кампании активность несистемной оппозиции – А. Навального и его сторонников – была направлена на бойкот выборов в связи с отсутствием на них конкуренции. Результаты исследований демонстрируют крайне ограниченный эффект этой стратегии, а также преобладание отрицательного отношения к идее бойкотировать голосование. Если в части информированности была зафиксирована положительная динамика показателя, то в части отношения ситуация была стабильна: группа положительной оценки составляла 5–7 %.

Таблица 43. Информированность о предложении не идти на выборы в знак несогласия с отсутствием конкуренции на выборах, то есть бойкотировать выборы (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 2018 г.)

Таблица 44. Отношение к предложению не идти на выборы в знак несогласия с отсутствием конкуренции на выборах, то есть бойкотировать выборы (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 2018 г.)

Вместе с тем кампания «Забастовка избирателей», которую ее авторы считают успешной,^[55] имела масштаб, достаточный для того, чтобы обозначить риск воздействия на легитимность выборов, особенно в крупных городах.

Таблица 45. Отношение к предложению не идти на выборы в знак несогласия с отсутствием конкуренции на выборах, то есть бойкотировать выборы (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 8–12 марта 2018 г.)

Низким уровнем известности и поддержки избирателей характеризовалась не только кампания бойкота, но и другие формы протестного поведения, к которым представители несистемной оппозиции прибегали в ходе предыдущих избирательных кампаний: порча бюллетеней и принцип голосования «за любого другого кандидата». Группа положительного отношения к предложению испортить бюллетень составила 2–4 %, а голосование за любого кандидата, кроме В. Путина – 6–8 %.

Таблица 46. Информированность о предложении прийти на выборы и испортить бюллетень или унести его с собой (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 2018 г.)

Таблица 47. Отношение к предложению прийти на выборы и испортить бюллетень или унести его с собой (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 2018 г.)

Таблица 48. Информированность о предложении прийти на выборы и проголосовать за любого кандидата, кроме Владимира Путина (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, 2018 г.)

Таблица 49. Отношение к предложению прийти на выборы и проголосовать за любого кандидата, кроме Владимира Путина (в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)

Таким образом, «антипутинская мобилизация» не состоялась, повышения поддержки оппозиционных кандидатов благодаря притоку протестного электората не произошло.