Однажды случился у американского режиссера Боба Фосса фильм All That Jazz, который в нашем кинопрокате перевели буквально: «Весь этот джаз». На самом деле и по смыслу и по-английски правильнее было бы «Вся эта суета», но суть не в этом. Просто всё, что происходило в Коктебеле осенью, можно смело охарактеризовать именно этими тремя словами – All That Jazz, причем и джаз и суета там присутствовали в полной мере!

О джазе (во всех смыслах) поведаю позже, а сейчас – небольшой офтопик о тонкостях дословного перевода. Говорить тут можно много, но лучше один раз почувствовать на собственной шкуре. Я почувствовал. Было это на берегу моря, но не Черного, а Средиземного, и берег назывался Лазурным. Задав навигатору своей Тойоты в качестве пункта назначения Сен-Тропе, я смело направился к самому респектабельному курорту Ривьеры. Знаменитые пляжи Сен-Тропе, о которых наш человек знал лишь по фильмам и песням, были уже в пределах моей прямой видимости. Буйная фантазия стала рисовать соблазнительные картины предстоящего отдыха. Мысленно я нежился на теплом песке Лазурного берега рядом с кинодивами, поп-звездами, наркодилерами и прочими тружениками шоу-бизнеса. А что, pourquoi бы и не pas?

Тем временем навигатор привел меня в самый центр курортного городка. С трудом найдя парковочное место среди буржуйских «бентлей» и «поршей», отправился на поиски отеля. Нашелся он почти сразу и назывался дешево и сердито – Hôtel de Ville, что в дословном переводе означает «городской отель». Ну и хорошо, подумал я, что не Ritz-Carlton, можно будет слегка сэкономить.

Зайдя в фойе, сразу же направился к стойке, за которой сидела симпатичная девушка. По тому, с какой легкостью я перевел Hôtel de Ville, вы уже поняли, что французским я владел практически в совершенстве. К девушке обратился, естественно, по-французски, попросив предоставить информацию о наличии в отеле свободных мест. В ответ – удивление в голосе и полное непонимание в глазах. Не знаю, может на нее так пагубно действовала июльская жара? Там за дверью ласковое море и роскошный пляж, а она тут, в душном предбаннике недорогого отеля. А может, виноват мой едва уловимый харьковский акцент? Я очень настойчиво и членораздельно повторил свой вопрос, при этом жестами уточнил, чем именно собираюсь заняться в номере (хотел еще добавить, что мог бы и с ней, но сдержался). Девушка покраснела, глаза ее начали постепенно вылезать из орбит, напомнив мне глаза тех омаров, что томились в прибрежном ресторанчике, ожидая моего прибытия. Однако в тот раз они меня так и не дождались. Девушка решительно заявила, что номеров здесь нет вообще, тем более для таких бесцеремонных туристов, как я. В свою очередь я тоже возмутился: как это – «городской отель», а номеров нет? В расстроенных чувствах плюнул на этот пафосный Сен-Тропе и поехал в более понятную и уже освоенную нашими туристами Ниццу. И только вернувшись в Харьков, с удивлением обнаружил в словаре, что словосочетание «Hôtel de Ville» переводится с французского как «Мэрия».

Остров Свободы

Каждый раз по приезде в Коктебель меня охватывает необъяснимое чувство легкости. Как будто с души свалился лишний груз, и она медленно, но уверенно поднимается вверх, пытаясь воспарить над суетой. Сразу признаюсь – не курю. Вообще ничего и того, что вы подумали, в частности. Но место такое, что поневоле становишься пассивным курильщиком, получая свою дозу счастья от одного присутствия там. Ах, этот сладкий запах свободы! Целебный морской воздух, прекрасный ландшафт, ласковое солнце есть во многих других местах. Нет там одного: тех людей, что наводняют поселок с приходом тепла, и являются его лицом, визитной карточкой, душой, наконец! Именно в их окружении я чувствую себя внутренне раскованно, свободно и легко. О них мне и хочется рассказать.

Еще в конце шестидесятых Коктебель и окрестные бухты облюбовали хиппи. До сих пор здесь можно встретить сохранившихся со времен существования «системы» динозавров. Длинные нечесаные волосы, седая борода, немного грустный, но отнюдь не потухший взгляд, холщовая сумка через плечо, хайратник, чтоб не срывало крышу, потрепанная гитара за спиной – вот типичный портрет настоящего коктебельского аборигена. Правда, гораздо чаще встречаются новообращенные «дети цветов», едва успевшие окончить школу, но уже густо увешанные фенечками и не мытые, кажется, с последнего школьного звонка. Лозунг «Занимайтесь любовью, а не войной!» довольно успешно претворяется ими в жизнь, судя по большому количеству совсем еще юных мамочек с младенцами в колясках, а то и просто в подоле. И мамы и дети, естественно, с головы до ног украшены яркими хипповыми аксессуарами.

Не менее колоритно, чем «дети цветов» выглядят и «дети травы» – доморощенные последователи Растафари, облаченные в традиционные наряды зеленого, желтого и красного цветов. Я уж не знаю, есть ли среди них истинные растаманы с богом Джа и Сионом в душе, но поклонников регги, дредов и плана – хоть отбавляй! Неофиты предпочитают курить не просто так, а с неким глубоким философским смыслом. Хотя уже после первой затяжки музыка Боба Марли начинает у них медленно сплетаться с философией всеобщей любви в один непрерывный поток сознания, который улетает куда-то в космос, чтобы оттуда осчастливить всех живущих на Земле.

Украшением яркого букета из трав и цветов коктебельских «конфессий», безусловно, являются кришнаиты – оранжево-шумные, ставшие непременным атрибутом не только Коктебеля, но и других, совсем не курортных городов. Кришнаиты надеются освободить человечество от всех тревог и печалей, повторяя тысячу раз имя бога Кришны. Растаманы обещают достичь того же результата, покуривая коноплю, а хиппи, занимаясь любовью. С удовольствием предался бы этим занятиям, особенно, с целью спасения человечества, но у меня есть и свой проверенный метод достижения гармонии во Вселенной. Недаром Коктебель называют «Страной Коньяков».

Но, видимо, самым большим раздражителем для приверженцев строгой морали являются нудисты. В Коктебеле они не особо заморачиваются поиском уединенных мест, беспечно демонстрируя свои прелести почти повсеместно. Понимаю возмущение некоторых неравнодушных товарищей и сам немало возмущен, но… не нравится – не смотри, нечем похвастаться – не показывай! Руководствуясь этими нехитрыми принципами и еще какой-то там философией жизни в гармонии с природой, нудисты чувствуют себя вполне комфортно среди обычных «непросветленных» туристов. А те, в свою очередь, совсем не против единения с природой своих экстравагантных соседей по пляжу.

После первого глотка свободы, вскружившего голову незадачливому туристу, впервые оказавшемуся в объятиях Коктебеля, он начинает постепенно приходить в себя и оглядываться по сторонам. На набережной сразу же бросается в глаза пестрая толпа уличных торговцев, продающих буквально всё: от полотняных сумок хиппи до модных шляпок и парео, от причудливых морских раковин до старинных монет и орденов, от трофейной губной гармошки до африканских тамтамов неопределенного возраста и сомнительного происхождения. Устойчивым спросом пользуются яркие фенечки, футболки и платья с узором из листьев конопли и веселые растаманские шапочки. При этом места хватает всем, и никто никого не гоняет за незаконную торговлю без кассового аппарата.

– А где же магнитики? – истерично вскричит наш турист.

– Не боись, – спокойно ответит стихийный коктебельский рынок, – для таких пассажиров, как ты, нам и магнитики завезли.

Кого только не встретишь на набережной Коктебеля: бродячие циркачи и уличные музыканты, самодеятельные поэты и художники-передвижники, которые с наступлением сезона толпами «передвигаются» из каменных джунглей своих городов к теплому морю. За ваши деньги они исполнят что угодно, как угодно и в каком угодно месте, даже в самом интимном и на виду у всех (это уже о мастерах тату, разрисовавших моих спутниц-распутниц в следующей части повествования). Самые талантливые обитатели набережной могут быть одновременно философами и торговцами, поэтами и попрошайками, хиппи и растаманами, а если поймают приход, то в порядке межконфессионального обмена могут и с кришнаитами пройтись под звуки бубна. И, конечно же, все здесь поголовно являются музыкантами: даже если бог не дал ни слуха, ни голоса, то под рукой всегда есть барабан! Коктебель не случайно был выбран местом проведения сразу двух международных джазовых фестивалей: Live in Blue Bay и Jazz Koktebel. Живая музыка в Коктебеле звучит на каждом углу, во всех кафе и ресторанах, на набережных и пляжах. В любой уважающей себя забегаловке есть свой ансамбль или на худой конец исполнитель под минусовку. Жанры представлены все: от старого доброго рок-н-ролла до современного интеллектуального джаза, от авторской песни до тяжелого рока. Нет лишь шансона. «Правильные пацаны» предпочитают оттягиваться на более пафосных курортах: понты в Коктебеле не катят. Зато доброжелательное отношение друг к другу и чувство юмора приветствуется всегда. Как-то раз в глубине поселка я набрел на живописный кемпинг «Ранчо», стилизованный под Дикий Запад. Из его ворот вышли двое прилично одетых мужчин и направились в мою сторону. Недолго думая спросил их:

– Мужики, вы с ранчо?

«Мужики» переглянулись, оценивая некоторую двусмысленность вопроса, и улыбаясь, ответили: