Оборотень

– Кстати о «не замечает», – осведомился Витя. – Насколько я помню, общество у нас в другом крыле.

– Я знаю, – ответила Настя. – Просто меня мамусик сплавила на гитару по четвергам у нас тут заниматься, а я сегодня вообще никак не могу, вот и иду учителя предупредить.

– Не знал, что ты играешь, – честно сказал Витя.

– Ой, да какой там играю, – отмахнулась Настя. – «В траве сидел кузнечик» максимум, и то с ошибками пока.

– Ну, дорогу осилит идущий, – подбодрил ее Витя. – Ладно, не буду тебя задерживать, а то еще опоздаешь из-за меня и…

– Знаешь, круто ты сегодня с Мишей, – не дала ему договорить она. – Давно уже нужно было его на место поставить. Правда, честно, не думала, что это будешь ты. Он до сих пор бледный ходит.

Ох, Миша… Витя вспомнил, как видел в его зрачках отражение глаз оборотня. Оставалось только надеяться, что Миша все это спишет на игру света, иначе это будет полным провалом.

– Хорошего же ты мнения о парне своей лучшей подруги, – Витя попытался придать своему голосу беззаботности, но накатившее волнение все же проскальзывало. Хоть бы только это не было слишком очевидно.

– У Тани никогда не было вкуса на нормальных парней, я ей уже об этом говорила, – улыбнулась Настя. – Ладно, Витюш, увидимся на обществе, а то я так действительно опоздаю.

Настя украдкой махнула ему рукой и через пару секунд скрылась из виду. А Витя просто стоял и смотрел ей вслед. Витюш? Это еще что за новости такие? Последний раз она так его называла в тот день, когда он признался ей. А потом… А потом они и не общались. А сейчас – как ни в чем не бывало. Будто прошедшие полтора года – всего лишь иллюзия, а на деле он все же смог в тот день удержать язык за зубами.

В реальный мир Витю вернул звук смс-ки. От мамы: «Останешься завтра дома, поможешь встретить своего дядю. Галине Александровне я уже отзвонилась. Люблю тебя!».

Удивительный день, который умудрился дважды резко поменять полярность. Прекрасное настроение утром, которое в итоге все ухудшалось и ухудшалось, пока не случился взрыв. А после – все одним моментом стало… Хорошо? Действительно ведь хорошо. Пусть проблем хоть и не поубавилось, а скорее даже наоборот, но почему-то сейчас снова появилась уверенность, что все идет так, как и должно.

– Я тоже тебя люблю, мам, – прошептал Витя.

Глава 7. Член семьи

Как Витя искренне считал – один из самых главных плюсов того, что тебе утром никуда не надо торопиться – это то, что ты всю ночь можешь посвятить себя чтению. Ну или просмотру какого-нибудь интересного фильма. Хотя первый вариант ему нравился куда больше. В ночной тишине, при свете лампы над подушкой, читается куда лучше, чем днем. Образы в голове намного более живые, да и сами строки воспринимаются намного ярче. Можно живо представить себя на месте главного героя или переживать все его приключения буквально бок о бок с ним. Прорисовывать в сознании каждую деталь окружения героев, выискивать интересные подробности, которые могут куда более точно передать задумку автора, что-то додумать от себя. Самое главное – это читать от души. Потому что когда ознакомиться с каким-то произведением тебя именно что заставляют – теряется вся магия. Витя любил литературу как предмет, но факт того, что ту же «Войну и мир» в прошлом году он читал будто под дулом пистолета, да и некоторые другие произведения, – все это существенно портило впечатления. Каждой книге должно быть свое время. Если «Мастера и Маргариту», «Собачье сердце» или «Роковые яйца» Булгакова он прочитал взахлеб еще до того момента, как школьная программа соизволила начать изучение этого великого писателя, то «Преступление и наказание», к которому они начинают плавно подходить, он еще немного опасался. Пытался читать, понял, что еще немного не готов и решил отложить до полноценного изучения материала вместе со школьной программой.

Было уже в районе трех. Витя лежал на животе, держа на освещаемой лампой подушке «Оборотня в Париже» Эндора. Книга захватывала – отчасти ужасы, отчасти историческая беллетристика, которая описывает биографию человека по имени Бертран Кайе, того самого оборотня. Что больше всего заинтересовало Витю – Эндор будто специально не показывает оборотня в действии. Он прочитал уже около половины, но вся ликантропия Бертрана описана лишь как дразнящие глаз подсказки. Можно было даже интерпретировать все происходящее с ним не как проявление чего-то мифического, а, скорее, как психологическое отклонение. Вообще у Вити сформировалось мнение, что главной целью Эндора было не рассказать историю об оборотне, а попытаться раскрыть кровожадную природу человечества, в сравнении с которым контрастирует даже настоящее чудовище, поскольку оно одно, и каким бы диким ни было, никогда не унесет столько жизней, как, например, военный конфликт человека с человеком.

Витя не хотел заканчивать чтение, но организм уже был другого мнения. Периодические позевывания тонко намекали, что пора уже на подушке лежать не книге, а его голове, и сладко сопеть. Дочитав последнюю на сегодня страницу, юноша бережно отложил книгу в сторону, выключил лампу и начал готовиться ко сну.

Разбудил его скрип от двери в родительскую спальню. Витя не знал, сколько ему удалось поспать, но судя по темени за окном – явно недолго. Глянул на часы – почти половина четвертого утра. Видимо, кому-то из родственников приспичило в туалет. Витя уже был готов дальше спать, как вдруг услышал звук дверцы от шкафа и шелест курток.

Это было уже минимум странно. Стараясь не шуметь, Витя аккуратно приоткрыл дверь из своей комнаты и уставился в коридор. Когда глаза более-менее привыкли к темноте, то он различил фигуру отца, которая уже зашнуровывала ботинки. Сначала Витя хотел поймать того с поличным прямо в этот момент, но затем ему в голову прокралась мысль куда более сумасшедшая – проследить за ним. Константин явно не догадывался, что его сын сейчас за ним наблюдает, так что если Витя будет аккуратен, то он может узнать сейчас много нового. Дождавшись, когда железная входная дверь за отцом захлопнется, Витя тут же надел болоньевые штаны вместе с первым попавшимся свитером и проскочил на цыпочках в коридор. Прислушался – мама спала крепким сном. Хоть одно радует. Куртку Витя решил не надевать – она бы сейчас только сковывала движения. Заодно и проверит – может ли он теперь при своих постоянных тридцати девяти комфортно чувствовать себя январской ночью без верхней одежды.

Перед тем, как выйти на улицу, Витя заблаговременно посмотрел в окно над козырьком подъезда – машина его отца резко сорвалась с места и газанула в сторону железной дороги. То, что он поехал на машине, существенно усложняло Витину слежку, но с другой стороны – он мог отследить ее по запаху. Ну, или по следам шин на снегу.

Выйдя на улицу, Витя тут же убедился в своей догадке – температура тела выдерживала нынешний минус. Пару раз хрустнув шеей, подросток сперва посмотрел на колею от колес автомобиля отца. Она была вполне различимой, так что использовать волчий нюх было пока без надобности. Напевая песню сыщика из «Бременских музыкантов», Витя отправился в погоню.

Мысли непрерывным потоком одолевали его голову – что он увидит, когда найдет отца? Ему даже не могло в голову прийти – после всего, что произошло с ним за последнее время, он не удивился бы ничему. И все же это было странно – осознавать, что ты на пороге открытия секрета близких тебе людей. Витя хотел знать ответ. Но, непрерывно следуя по следам, пару раз он думал просто о том, чтобы развернуться и пойти домой. Приближение разгадки задавало один единственный вопрос – действительно ли Витя хочет знать правду?

Следы затерялись, когда автомобиль достиг дороги, овивающей Белоомутск. Через каких-то метров пятнадцать – железнодорожные пути, а за ними бескрайний лес. Витя огляделся вокруг: сперва он увидел крутящегося у ночного магазина какого-то мужика, и лишь потом, чуть левее в сторону, – приглушенный свет фар. Пригляделся. Вроде от отцовской машины. Вздохнув, он припустил в сторону свечения. Его скорость была просто фантастической – ноги будто пружинили, сердце бешено разрывало грудь, а разгоряченное тело только подгоняло вперед. Бег Вите давался явно лучше, чем стояние на воротах. Он отметил это вчера, отметил и сейчас.

Когда Витя добежал до машины, то водителя там, естественно, не оказалось. Оценив обстановку, он понял, что его отец здесь вышел из машины и, если судить по следам на снегу, пошел в сторону… леса?

– Только вот этого еще мне не хватало, – сокрушенно прошептал Витя.

В лес идти не было никакого желания. Особенно сейчас, когда там вполне мог рыскать Омега. Но Витю сейчас это не особо и пугало – он не представлял, зачем отец внезапно посреди ночи решил погулять по природе, но если он встретится там с ликаном, то даже ему будет трудно уйти живым. Витя принюхался – запах одеколона Константина все еще стоял в воздухе. Нужно было что-то делать. Хотя он уже и так все решил. Собравшись с духом, Витя пошел в лес.

Дорогу он узнал не сразу. Или не хотел узнавать на подсознательном уровне. Но когда он вышел к заброшенной пятиэтажке, и, если учесть, в каком направлении ведут дальше следы, то оставалось только признать – отец шел в общину. Сомнений в том, что у Игоря с Константином отношения отнюдь не деловые, больше не было. Партнеры по бизнесу, каким бы он ни был, друг к другу посреди ночи не ходят. Тем более, если один из партнеров живет вдали от цивилизации.

В общину было идти опасно. Витю мог наверняка кто-то унюхать. И тогда – плакал его маленький секрет. Объяснить отцу, что он делает посреди леса ночью, было бы той еще задачкой. Или же нет? Вдруг его родители знают об оборотнях? Знают о том, что случилось с Витей в ту ночь? Но ему это казалось маловероятным – почему тогда они делают вид, что все нормально? Если бы они были в курсе о ликанах, то наверняка бы попытались бы уже хоть как-то поговорить с Витей на эту тему. Обсудить, помочь. Не будут же они притворяться, что ничего не случилось, пока Витя не съест кого-нибудь в темном переулке? Нет, тут наверняка что-то другое. Что-то, что Витя не в силах был понять.

Со стороны следов послышался хруст снега. Кто-то явно решил вернуться. Так быстро? Витя понимал, что прошло приблизительно минут пятнадцать времени с момента, как отец вышел из автомобиля. За это время он бы даже до общины не успел дойти, не то, что вернуться назад. Но если это не он, то…

На поляне появился оборотень. Бежать куда-то уже было поздно. Витя замер на месте, не сводя глаз с огромного чудовища. Первый раз он четко видел внешний облик ликана со стороны. Было темно, но основные черты монстра очень хорошо проглядывались – огромные ручищи, чуть согнутая спина, увесистая тупорылая морда. Этот ликан был гигантом – ростом метра два, не меньше. Но, несмотря на все свои габариты, – передвигался он плавно и легко, будто плывя сквозь снег, где обычному человеку пришлось бы прикладывать минимальные, но усилия. Желтые глаза сверкали в ночи, будто особо контрастируя с черной шкурой зверя, сливающейся с окружением. Демон ночи во плоти. И сейчас этот демон уставился на Витю. Принюхался. Протяжный горловой звук эхом отозвался по всей округе. Ликан его прекрасно видел, но нападать не торопился. Наверняка чувствовал, что сейчас перед ним не просто человек, а такой же, как он. И оценивал свои шансы.

Оценивал их и Витя. И понимал, что в случае конфронтации этот ликан просто задавит его массой. Хотя может это кто из общины? Витя не знал, как сильно ликаны похожи друг на друга, поэтому в нем теплился луч надежды того, что это хотя бы не Омега.

– Макс, это ты? – осторожно спросил он. – Игорь?

Ликан дернулся так неожиданно, что Витя только и успел разглядеть размытое пятно. Среагировать он никак не успел – тот схватил его за плечи и с силой приложил об землю. Снег слегка смягчил удар, но в голове все равно неприятно загудело. Омега прижал подростка когтистой лапой и внимательно его осматривал. Уродливая морда ликана предстала перед Витей во всей красе – изогнутые острые зубы, среди которых можно было разглядеть кусочки разлагающегося мяса, почти касались его лица. Из пасти, откуда периодически на Витин свитер капала горячая слюна, неприятно пахло гнилью. «Превращайся, превращайся, ПРЕВРАЩАЙСЯ!» – непрерывно думал подросток. Но страх, который полностью овладел им, будто притупил способность к трансформации. Вите лишь оставалось беспомощно лежать и надеяться на то, что Омега убьет его быстро.

Но он будто этого и не планировал. Омега немигающим взглядом уставился на лицо юноши, будто изучал его. Витя мог поклясться, что ликан о чем-то крепко задумался.

– Чего ты ждешь, выродок? – прошипел он. То, что Омега не торопился его убивать было крайне интригующим. – Неделю назад ты меня чуть не разорвал, а сейчас что тупишь? Совесть проснулась?

Омега прищурился. Свободной лапой провел по Витиному лицу, слегка царапая его когтями. Затем ткнул себе в грудь. Витя не представлял, что значит этот странный ритуал, да и не хотел знать. Омега еще с некоторое время понависал над подростком, затем, испустив грозный рык, резко бросился в сторону леса, где исчез буквально спустя пару мгновений.

Витя еще некоторое время лежит в снегу и просто смотрит в пустоту. Глаза густо застилает беленая пелена, которую он все пытается стряхнуть. Казалось, что дрожит каждый его миллиметр. Омега его не тронул. Пощадил. Разве такое возможно? Разве он пощадил того выпивоху? Или бабушку, к которой ходил Макс? Или отца Иры? Нет. Их судьба была предрешена в тот момент, когда на горизонте появилась зловещая тень ликана. А Витя выжил. Дважды. Но если первый раз был случайностью, то второй уже значил что-то большое. Либо Омега проникся оборотнической солидарностью, либо… Либо…

Осознание выстрелило в голову патроном крупного калибра. Нет, этого не может быть… Невозможно…

– Батя? – спросил Витя у темноты. Но она не ответила.

Все это было дико, противоестественно. Но картинка складывалась именно таким образом. Если его отец – Омега, то это объясняет все странное поведение его семьи. И молчание, и разговоры с Игорем. Но как? Когда его отца укусили? И кто? Откуда он узнал про общину? Если Игорь знает о его отце, то почему не расскажет ничего Максу, своему приемному сыну, который желает Омеге сделать как минимум очень больно? Неужели благополучие убийцы, а именно так и должен по всем правилам Игорь воспринимать Константина, стоит для него выше, чем близкий человек?

Некоторые тайны должны оставаться тайнами. Сейчас Витя в этом убедился, как никто другой. Он свернулся в комочек и тихо заплакал, так и не встав с холодной земли. Какая-то его часть все еще отказывалась верить. Омега не может быть его отцом, просто не может! Наверняка это все лишь череда глупых совпадений. И только. Он не убийца, человек, который его воспитал и вырастил не может быть убийцей!

Витя нашел в себе силы встать и побежал в сторону поселка. Что есть сил, будто от этого зависела его жизнь. Он ощущал себя маленьким и беззащитным. Ни о чем не думал, лишь скрежетал зубами, пытаясь справиться с болью, пронзившей сердце. Ветер дул ему в лицо. Где-то вдалеке лаяли собаки. Сейчас главное не останавливаться и поскорее оказаться дома. Хотя бы в подъезде. Позвонить Сереже, срочно! Плевать, что четыре утра. Если он сейчас не выговорится, то ни к чему хорошему это точно не приведет.

Остановка. Затем – гудки в трубке смартфона. Медленно тянущиеся секунды…

– Срочно, Серег, выходи в падик, буду через пять минут, – выпалил Витя, как только Сережа взял трубку, не дав ему начать возмущаться первым.

– Витек, твою мать, четыре с хреном утра, какой падик? Это ты сегодня дома сычуешь, а у меня матеша через четыре часа, – Сережа скорее всего думал, что это ему еще снится.

– Я… Кажется узнал, кто такой Омега, – выдавил из себя Витя.

– Что? – мгновенно взбодрился Сережа. – Ты серьезно? Так, ладно, ничего не говори, в падике через пять минут. Погоди, ты не дома что ли?

– Угадал, – ответил Витя. – Скоро буду.

– Ладно, заварю нам кофе, чувствую по твоему голосу, что какой-то звездец происходит. Давай, до скорого.

Появилась мысль бежать. Неважно куда, просто бежать. Как можно дальше от Белоомутска. Запрыгнуть в ближайший поезд и уехать. Первое время можно было бы перекантоваться в деревне. Спокойно составить там план дальнейших действий. Сменить имя, фамилию, пол, не важно. А потом… Потом…

Нет, что за глупости только ему в голову лезут? Витя мысленно обругал себя на чем свет стоит. Его отец не Омега. Точка. А даже если и так… То он не бросит его.

Когда измученный морально Витя поднялся к себе на этаж, Сережа уже ждал его там. Две маленькие чашки кофе стояли на перилах.

– Воу, а я думал, что я сейчас плохо выгляжу, – Витя боялся представить, на кого он сейчас похож. – Так, давай, рассказывай, что случилось, а то на тебе лица нет просто.

Взяв чашку с кофе и нервно сделав глоток, Витя в красках рассказал другу события прошедшего часа. Все это время Сережа внимательно слушал, честно стараясь не зевать спросонья. Он даже не перебивал, что действительно стоило ему неимоверных трудов, особенно когда Витя дошел до встречи с Омегой.

– Исключено! – отрезал он, когда Витя поделился своими подозрениями касательно тайны личности Омеги. – Друг, не будь дураком. Дядя Костя не может быть Омегой. Все, это даже не обсуждается.

– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – спросил Витя. – Все сходится. К этому ведут абсолютно все нити… Боже, чувак, я пропал!

– Перестань, – Сережа поставил чашку назад на перила и приобнял друга за плечи. – Это просто совпадение. Твой отец не оборотень. И уж тем более не убийца. Этому всему наверняка есть куда более разумное объяснение.

– Какое? – вскинулся Витя. – Предложи хоть одно!

– Ну, он мог пойти кормить белочек, – предположил Сережа. – Слушай, я не знаю. Это все действительно странно, но… В конце концов, это легко проверить – вспомни все ночи, когда происходили нападения. Твой отец был дома в эти моменты?

– Будто я обращал на это внимания, – пожал плечами Витя. – Он всегда часто задерживался на работе, часто приходилось выходить в ночь… Боже, да мне и в голову не приходило следить за своим собственным отцом! Ты понимаешь, что это какое-то извращение?

– Ладно, я понял, это ни к чему не приведет. Слушай, Витек, чего ты вообще комедию ломаешь? Спроси у них уже, наконец, обо всем напрямую. Типа, так и так, я все знаю, я все слышал. И про общину, и про все остальное, и вообще, я оборотень.

– Да что ты такое говоришь? – Сережа явно не до конца осознавал всю проблематику ситуации. – Они мне ничего не скажут! Они придумают сотни отговорок, я уже имел возможность в этом убедиться.

– А ты с них не слезай, – продолжил мысль Сережа. – Скажи, например, либо вы раскалываетесь, либо я уйду от вас в монастырь. Женский.

Витя не знал, что ему ответить. Его друг был прав. Секретами делу не поможешь. Предков надо было разбалтывать с самого начала, еще с того момента, как он подслушал их разговор по возвращению из больницы.

– Да, ладно, ты прав, – другого варианта у него не было. Иначе так действительно можно было сойти с ума. – Первым же делом, до приезда дяди, поговорю с ними обоими. Пора ставить точку в этом бреде. Но только без намека на оборотней. Не надо им этого пока что знать.

– Только сразу с обвинениями во всех смертных грехах не кидайся, – посоветовал Сережа. – Я бы был, конечно, в тебе уверен, но в последнее время вся твоя рациональность пошла коту, точнее даже, волку под хвост.

– Да знаю я, Серег. Ладно, не буду тебя задерживать, пойду я уже. Спасибо за кофе и вообще за то, что вышел.

– Будто у меня выбор был, – слабо ухмыльнулся Сережа. – Слушай, ты же не весь день с предками будешь? Просто, может, вечером в город выберемся? В кино там сходим, например? Отвлечься сейчас нам обоим бы не помешало.

– А сейчас разве идет что интересное?

– Да пофиг, на что успеем, на то и сходим. Сейчас не очень принципиально.

– Ну да, в принципе. Давай тогда, до вечера?

– Да, ты иди, я покурю уж, все равно вышел. Главное только, чтоб мамке сейчас не приспичило никуда.

– Ванилька, – хохотнул Витя.

Не дав Сереже успеть возмутиться, Витя быстренько нырнул к себе, чуть при этом не забыв о том, сколько сейчас времени и что у него так-то мама еще спит. Но вылазка все же окончилась благополучно – как только Витя нырнул под одеяло, он тотчас же почувствовал дикую усталость. Мысли смешались в одну кучу, будто стараясь перекричать друг друга, затем слились в единой какофонии, и подросток провалился в сон.

Витя стоял в каком-то маленьком магазинчике. Внутренними чувствами он понимал, что он во Франции. И точно знал даже где именно – близ деревни Сог, что в Оверни. Витя помнил, что приехал сюда в отпуск. Хотелось посмотреть на образцы средневековой религиозной архитектуры, походить на выставки, побывать в «Вулкании»… Но почему-то он зашел сюда. При других обстоятельствах он бы даже не обратил внимания на это заведение. Но ему хотелось выбрать себе на память какой-нибудь особенный сувенир. Какого больше не найти нигде во Франции. А подобные лавки наверняка могут похвастаться различными диковинками. И одна такая ему попалась – красивый медальон с камнем желтоватого цвета, с темной полосой посередине.

– Настоящий реликт, – принялся нахваливать медальон пожилой мужчина за прилавком. Говорил он на французском, но Витя его худо-бедно понимал. Базовых знаний любого языка всегда относительно хватало для диалога. – Я, видите ли, немного археолог, и этот медальон сам нашел во время своих раскопок. Как и все, что Вы можете тут наблюдать. Но им я особенно горжусь. Я этот камень как увидел, так сразу узнал. У него очень древняя легенда. И очень страшная. Я бы сам носил, да, честно Вам скажу, боюсь.

– Оставьте этот дешевый маркетинг, я Вас очень прошу, – улыбнулся Витя. – Я все равно собрался покупать этот медальон. Сколько Вы за него просите?

Продавец мнется, но в итоге называет цену. Витю она устраивает, хоть и кажется немного завышенной. Покупкой он доволен. Даже очень.

– Все же на Вашем месте я бы не стал его носить, – останавливает Витю в дверях продавец.

– А что я с ним должен делать, любоваться? – с иронией спрашивает Витя.

– Понимаете, та легенда гласит, что внутри этого камня спит душа Зверя. И если долго держать его около себя, то он может… пробудиться.

Витя лишь закатывает глаза, желает продавцу удачного вечера и удаляется…

Витя так и не понял, что за бредятина ему приснилась. Он и во Франции толком никогда не был. Более того – об этой стране он не знал ровным счетом ничего, за исключением ну уж самого, что на слуху. И уж тем более не знал языка. Хотя вдаваться в размышление касательно расшалившегося подсознания не хотелось совершенно. Сейчас была миссия куда важнее.

«Серег, какая-то странная фигня приснилась – типа я во Франции и покупаю, по всей видимости, тот самый медальон, в котором душа того Зверя заточена. Крепко мне страшилка твоя, однако, в голову въелась)»

Отправив другу сообщение, а также Ире с пожеланием доброго утра (хотя по факту было уже в районе двенадцати), Витя решительно направился в родительскую комнату. Там была только Мария, которая смотрела телевизор. Константин, судя по всему, так с ночи и не вернулся.

– Доброе утро, мам, – поздоровался Витя.

– А, ты проснулся, – улыбнулась она. – Завтрак себе сам сделаешь, в холодильнике еды полно. То, что на столе – не трогай, это вот дядя твой приедет и на здоровье.

– Да, конечно, – кивнул Витя. – А где папа?

– Он ему позвонил с утра пораньше, Костя и подорвался, скоро должны будут уже вернуться.

– С утра ли? – нахмурился Витя.

– Ну не ночью же, – пожала плечами Мария. – Да, кстати, можно тебя будет кое о чем попросить?

– Баш на баш, – скрестив руки на груди, Витя приблизительно просчитал в голове, как стоит дальше развивать диалог.

– Так вот, – продолжила Мария, проигнорировав его замечания. – Мы бы с папой хотели попросить, чтобы ты при Антоне лучше бы, ну, не упоминал о том, что на тебя напали.

Витя посмотрел на маму полным непонимания взглядом:

– Не, ну, собственно, как скажешь, только зачем такая секретность?

– Просто обычная просьба, тебе сложно? – Мария просила об этом, как о самом собой разумеющемся.

– Нет, это не очень обычная просьба, – спокойно, но с небольшим нажимом начал Витя. – Я уже вообще не знаю, что обычно, а что нет. Но, ладно, я выполню, мне не трудно, но тогда ответь и ты на пару моих вопросов.

– Каких же? – интонация Марии выражала осторожность. Словно она подозревала, что сейчас пойдет что-то не по плану заботливых родителей.

– Ну, например, какие у отца дела с Игорем Семеновым? Почему вы мне наврали, что у дяди Антона проблемы, хотя вы сами его пригласили к нам? Куда отец уходил сегодня посреди ночи?

– Кажется, у кого-то сильно разыгралась фантазия, – попыталась успокоить сына Мария. – Вить, не надумывай лишнего, тут нет ничего такого, что представляло бы для тебя интерес.

– Ммм, не надумывай, значит, – вздохнул Витя. – Ну, раз не надумывай, то тогда, скорее всего, ничего страшного, если я расскажу единственному и любимому дядюшке, что на меня на прошлых выходных напал волк.

– Нет! – голос Марии при этом чуть не сорвался.

– Да почему нет? – сдаваться Витя не собирался. – Что в этом такого? Ну, покусали меня, дальше-то что?

– Он может… неправильно понять, – силилась подобрать слова Мария.

– Неправильно понять? – переспросил Витя, слегка повышая голос. – Это я вас неправильно понимаю. Вы мне каждый день врете. Каждый. Божий. День. Я уже даже начинаю сомневаться – действительно ли я знаю вас.

– Вить, каждый родитель, когда на его единственного сына нападает бешеное животное – считает своим долгом принять все необходимые меры, – у Марии выступили слезы на глазах. – А ты… Ты не обязан во всем этом принимать участия! Хочешь правду? Ладно! Антон торгует оружием, папа договорился с ним, чтобы он снабдил им некоторых людей из общины. Поэтому он и прыгал вокруг Семенова, чтобы он помог, поскольку больше никто из поселка этим заниматься не хочет, все боятся! А мы чуть сына не потеряли и не можем это оставить просто так!

Витя стоял, будто громом пораженный. Все оказалось так просто… А ведь это действительно похоже на правду. По крайней мере, искренность маминого голоса сомнений не вызывала.

– И зачем, спрашивается, вы от меня скрывали такую ерунду? – все никак не мог понять Витя.

– Потому что ты подросток. Ты не должен заниматься этим. У тебя сейчас в приоритете должно быть что угодно, но не охота на волка-людоеда. Мы просто не хотели тебя в это все впутывать.

– Ладно, я понимаю и отчасти даже согласен с этим, – признал Витя. – Но все же – куда тогда сегодня папа подорвался посреди ночи?

– В общину он подорвался, в общину, – заверила его мама. – Семенов звонил посреди ночи, что-то ему срочно понадобилось. Чего уж – не знаю, извини. Это все вопросы?

Вопросы были определенно не все. Но в самом главном Витя убедился – его отец не Омега и вообще его семья не имеет почти никакого отношения к этому всему мракобесию. Все оказалось до смешного просто и очевидно – Константин, понимая, что у жителей общины поймать волка больше шансов, чем у поселковых, связался с Игорем. Тот изначально не хотел вмешивать своих людей, но спустя время, и, скорее всего, не без давления приемного сына, дал согласие. Ну и позже Константин связался с братом-милитаристом, дабы он снабдил лесников оружием. Какая же скука! А Витя себе уже понапридумывал трагедию Шекспира.

– Мда, я чувствую себя максимально глупо, – плюхнулся он на диван рядом с мамой.

– Нет-нет, что ты, мы сами виноваты, – обняла его Мария. – Мы совершенно не подумали о том, что ты обо всем можешь догадаться. Недооценили тебя. Урок учтен – от сына ничего не скроется.

– Это уж точно, – улыбнулся Витя. – Я просто много думал – давно мы по душам не разговаривали… Вообще. Все только ЕГЭ это чертово, только о нем и речь. А дома все же хочется в первую очередь, чтобы понимали и считались не только с твоими достижениями, но и с тобой, как с личностью. Мне просто было обидно, что у вас есть от меня какие-то секреты, будто вы мне не доверяете или боитесь, что я не справлюсь. Вот я от такой безысходности и накрутил себе черт знает что.

– Обещаю, Вить, больше никаких секретов.

Мария смотрела ему прямо в глаза. Чувство спокойствия наполнило Витю. Это было прекрасно – развеять все сомнения касательно семьи. Снова чувствовать себя ее членом, а не каким-то придатком, к которому относятся без толики серьезности.

– Я очень надеюсь, мам, – тихо сказал Витя. – Кстати о секретах – я в больнице познакомился с одной девочкой, ее завтра выписывают, но мы, к сожалению, вряд ли когда-нибудь еще увидимся…

– Почему? – перебила его Мария.

– Это долгая история… Не в этом суть. Мы договорились оставить друг другу подарки в память о себе, а я за день так ничего дельного и не придумал.

«Да и некогда мне было, я пытался полакомиться одноклассницей и лучшим другом», – справедливо отметил про себя Витя.

Мария быстро что-то прикинула у себя в голове, затем подошла к комоду. Пару минут там рылась. И с довольным видом извлекла оттуда небольшую коробочку. Внутри лежала золотая подвеска в виде стрелы:

– Я все равно ее уже давно не надевала, да и вряд ли когда-нибудь еще надену, так что пользуйся.

Витя с трепетом взял подвеску. Она была прекрасна – аккуратная и изящная. Совсем как Ира. Это было то, что нужно. Что-то лучше даже трудно было и представить.

– Мам, я даже не знаю, что и сказать… – Витя все не мог оторвать от нее глаз.

– Простого «спасибо» будет достаточно, – Мария явно была рада такой реакции сына.

Раздался звонок в дверь. Положив аккуратно коробочку с подвеской в карман домашних шорт, Витя побежал открывать. Как и ожидалось, это были его отец с дядей.

Последнего он уже мало помнил. Крайний раз Витя видел дядю на своем десятилетии. За семь с половиной лет его образ выветрился из головы окончательно. Человека, которого он видел перед собой сейчас, можно было охарактеризовать одним словом – стильный. Темно-синяя дубленка, сшитая будто специально по фигуре, с широким отложным воротником, покрытым шелковистым серым мехом. Из-под воротника на шее слегка проглядывалась небольшая татуировка в виде головы волка. Короткая стрижка подчеркивала хищные карие глаза, в дополнение к которым, на безупречно выбритом лице, шла будто вечная от природы ухмылка. Сказать, что у отца с братом разница в пять лет просто-напросто язык бы не повернулся – если Константин выглядел как раз на свои сорок шесть, то Антону навскидку можно было дать не больше тридцати. Витя поймал себя на мысли, что очень хотел бы выглядеть так же в таком возрасте.