Оборотень

Вите ничего не оставалось, как с гордостью принять поражение. Заслужил. Ларионова сейчас просто-напросто уничтожила его по фактам. Настроение, которое и так было ниже плинтуса, упало без какой-либо возможности выйти в состояние хотя бы нейтрального. Он не стал ничего отвечать Ларионовой, ибо все его слова выглядели бы сейчас как жалкие оправдания. В голове будто заиграли сольную партию кастаньеты, громкость которых постепенно увеличивали на мощных колонках. Цвета вокруг стали существенно ярче, а взгляд начал фокусироваться на вещах, которые, казалось, не имели никакого смысла – падение редких снежинок, голубь где-то вдали, какой-то парень, который почему-то приветственно машет рукой…

– Витек! Витек! – что значит это слово? Его имя? У него есть имя? Оно ему не нравится. И парень этот тоже.

– Витек, все нормально?

Когда пелена спала с глаз, то Витя узнал Сережу, который с легким опасением всматривался в своего друга.

– Да-да, все хорошо, – отмахнулся Витя.

– Точно? – все не унимался Сережа.

– Да, говорю же! – огрызнулся Витя.

– Ладно, ладно, – Сережа понимал, что Витя врет. Но ничего сделать в данной ситуации он не мог. Лишь только постараться максимально сгладить углы.

Предательская мысль закралась Вите в голову – он неудачник. Как был до укуса, так им же и остался. Даже обладая такой силой – все валится у него из рук. А если что и строится – рушится в силу внешних обстоятельств. И так постоянно.

– Обалдеть! – голос Миши был каким-то далеким, будто из ниоткуда. – А я, Лех, думал, что ты надо мной прикалываешься! Но нет – Соколов действительно решил поиграть в футбол! Мои соболезнования тем, с кем он будет в одной команде.

Говорил он это нарочито громко, стараясь привлечь всеобщее внимание. Да, они с Таней действительно были два сапога пара – шумные и мерзкие.

– Михалыч, ну чего за детский сад? – приструнил его Дэн.

– Вот именно, – вторил ему Леха. – Свою-то первую игру вспомни – ты вообще в свои ворота с перепугу забил.

По толпе прокатился легкий смешок. Миша явно не оценил то, что его попытка выпендриться привела к тому, что его авторитет немного пошатнулся.

– Фрол, ну чего ты, в самом деле, – попытался выкрутиться он, подойдя к Витьку, который сейчас больше напоминал бомбу замедленного действия, и слегка приобняв его за плечи. – Я же как лучше хочу – чтоб человек стимул получил, ну и понял заодно, что жалеть его тут никто не будет.

– Девушку свою пожалей, – низким голосом парировал выпад в свою сторону Витя. – Ты форму-то свою когда стирал в последний раз? Амбре такое, что хоть вешайся.

– Чего ты там вякнул? – повернулся к нему Миша, но преждевременную разборку прервал вовремя появившийся и весьма довольный Петрович:

– Так, а чего мы до сих пор не разминаемся? Давайте-давайте, бревнышки, четыре круга вокруг поля, чем быстрее пробежите – тем раньше двустороннюю начнем. Да, Сибгатуллин, Соколов сегодня на воротах вместо тебя постоит.

– А чего не вместо Дэна-то? – возмущенно спросил девятиклассник.

– Комарову больше практики нужно, – Петрович был непререкаем.

Миша перед стартом бросил злобный взгляд на Витю:

– Вешаться ты будешь сегодня, уловил?

Тот лишь слегка фыркнул и, как ни в чем не бывало, принялся описывать круги вокруг поля. Получалось это у него на удивление легко – дыхалки, которая раньше начала бы сбоить уже спустя минуту интенсивной пробежки, хватило аж до конца четвертого круга. Может, все действительно не так уж и плохо? По крайней мере, глядя на остальных ребят, раскрасневшихся и пытающихся отдышаться, уверенности у Вити в грядущих событиях прибавилось. Краем глаза он заметил Таню с Настей, стоящих у кромки поля. Чуть поодаль Ларионова болтала о чем-то с их одноклассницей Ритой, но при этом периодически поглядывала в сторону поля. И Сережа, который нервно ходил туда-сюда, бубня что-то себе под нос. Ну и еще ребята из девятых-десятых классов, которых Витя знал лишь косвенно. Такая вот разношерстная публика. И все они будут следить за игрой. «Кошмар», – обреченно подумал Витя.

Петрович поделил всех, кто сегодня играл на две команды по семь человек. К счастью, в его команде оказались Леха с Мишей, что немного, но подняло Витин боевой дух. По крайней мере, Миша точно не будет никак пытаться усложнить ему жизнь. Витя послушно пошел в сторону выделенных ему ворот, особо уже даже не обращая внимания на то, что происходит за пределами поля.

– Ладно, тут ничего сложного, – успокаивал он себя. – Следишь за мячиком – ловишь мячик. Опять следишь – опять ловишь. Все элементарно. Ох, Господь Всемогущий, помоги мне…

Первые пять минут после свистка особой работы у Вити не было. Леха и компания уверенно держали мяч в чужой штрафной, периодически падая на, хоть и отчищенное от снега, но немного скользкое поле. В итоге им все же удалось закатить мяч в ворота, что очень обрадовало Витю – уж если он и пропустит до того момента, как они оформят дубль, то будет не так обидно.

Игра продолжалась. И вот Миша теряет мяч, его перехватывает парень из десятого. Уверенно бежит к воротам. Витек приготовился отражать натиск на вверенную ему территорию. Оценив ситуацию, он предположил, что бить будет низом. Удар… И Витя эпично пропускает мяч в очко.

– Красава, Витек, двор открыт! – гоготнул Миша.

– Пошел ты, – сквозь зубы процедил Витя.

Быстро оценив ситуацию, Леха подбежал к расстроенному Вите:

– Витек, слушай, не обращай ты на него внимания. Скажу тебе по секрету – он больше болтает, чем играет. Он сейчас допустил выход один на один, тут много бы кто пропустил.

– Но не между ног же! – чуть ли не взвыл Витя. – Зря меня Петрович на ворота поставил – это явно не моя сильная позиция.

– Вить, у тебя нет сильных позиций, – сказал неутешительную фразу Леха. – Просто… стой и все. Мы не на корову играем, а Петрович потом наверняка заставит всех штрафные пробивать, может бьешь по воротам ты куда лучше, чем их защищаешь.

– Да, капитан, – Вите ничего другого не оставалось, кроме как соглашаться. Настроив себя на то, что это была случайность, а все остальные мячи он точно вытащит, юноша собрался с силами и продолжил следить за игрой. Черт возьми, у него теперь сила волка! Считай – допинг, о котором никто не догадается. Неужели с такими данными он не сможет отслеживать траекторию полета какого-то мячика?

Когда через пару минут ему опять забили, то Витя понял – не сможет. Каждый пропущенный гол сопровождался язвительным комментарием Миши, которому явно было все равно на проигрыш – он лишь хотел отомстить Вите за историю перед тренировкой. Было очевидно, что он играл не в полную силу, словно делая все, чтобы у Вити было как можно больше работы. Впрочем, легче Вите от этого не было. Это были его двадцать минут позора. За это время он умудрился пропустить девять мячей, при парочке случайных детских сейвов. И итоговый счет – 9:4.

– Молодец, укушенный, – услышал Витя недовольное бормотание какого-то девятиклассника.

– Я почти уверен, что, если бы кто-то выполнял свою работу более добросовестно, – Леха не без небольшого раздражения покосился на Мишу. – То до Вити бы так часто мячи в принципе бы не доходили.

– Фрол, я тебе еще с утра говорил, что у меня нога болит! – сделал невинный голос Миша. – Какая разница, насколько квалифицированный защитник, если на раме – дырка!

Никто, конечно, не знал, что Витя их слышит. Хоть он был благодарен Лехе за попытки его как-то выгородить, но Миша был прав – он дырка. Глаза непроизвольно увлажнились. Он так ждал этой минуты, а теперь все – финита ля комедия. На внезапное чудо можно было даже не рассчитывать. Самое ужасное, что его позор видели все. В том числе и Настя. А она ведь вчера поверила в него. Витя мечтал лишь о том, чтоб земля разверзлась и поглотила его настолько глубоко, насколько возможно.

– Так, на отработку штрафного! – закричал Петрович. – Соколов, мне, конечно, было очень забавно наблюдать за тобой в воротах, но сейчас, если ты разрешишь, Комаров встанет.

Редкие смешки. Витя изо всех сил старался сохранять спокойствие. Хотелось просто взять и уйти, но так он лишь покажет свою слабость. Пусть и с несмываемым позором до конца учебного года, но он хотя бы не уйдет.

Денис встал на защиту ворот, а остальные по очереди должны были ему пробить как можно точнее. И еще желательно при этом забить. Что было фактически нереально. Но все присутствующие хоть по мячу попадали. Витя с ужасом ждал, когда подойдет его очередь – он наверняка либо споткнется, либо еще какой косяк. Он ощущал, как у него дрожали коленки. А внутри стало так холодно, будто кровь резко охладилась до минусовой температуры.

– Смотри, сейчас косоногий бить будет, – шепнула Таня Насте и заржала своим, больше похожим на лошадиный, смехом. Настя тоже слегка улыбнулась. Витя почувствовал, как у него хрустнули несколько позвонков.

Вот и подошла Витина очередь. Он поочередно посмотрел сначала на мяч, потом на Дениса. Была не была…

– Дамы и господа, вторая часть шоу под названием «Соколов – футболист», – продекларировал Миша.

Мир вокруг будто вспыхнул. Чувство кристальной ясности пронзило его сознание. Оценив возможные помехи в виде скорости потоков ветра, а также расстояние до ворот и приблизительный вес мяча, Витя приложился по нему со всей силы. Затем круто развернулся и, закатив рукава, двинулся на Мишу:

– Еще раз ты свой зубальник на меня откроешь…

– Соколов! – услышал он где-то вдалеке голос Петровича. Но ему уже не было до него никакого дела.

– Ох ты, кто у нас тут огрызаться вздумал, – усмехнулся Миша, за что тут же поплатился – легким движением одной руки Витя оторвал его от земли. Его уже любимый прием.

– Я тебе горло нахрен перегрызу, – прорычал он.

Он не без удовольствия заметил в Мишиных глазах нотки неподдельного страха. Также он в них видел и свои глаза – ярко-желтые, будто два куска янтаря. Он уже начал прикидывать, как эффектнее будет освежевать испуганного человека, как вдруг кто-то резко опустил ему руку на плечо. Витя обернулся – рядом с ним стоял человек, которого он вроде как даже считал другом. Когда-то…

– Так, Витя, – быстро заговорил человек. – Отпусти Мишу. Он тебе ничего плохого не сделал.

– Много болтает, – низкий Витин голос разрезал образовавшуюся тишину, будто нож масло.

– Пойдем лучше со мной, – прошептал человек и взял его под свободную руку. – Пойдем, пойдем, у меня для тебя кое-что есть. Куда интереснее.

Витя почему-то решил, что к этому человеку стоит прислушаться. Его голос был знакомым и довольно успокаивающим. Витя отпустил перепуганного до чертиков Мишу и покорно пошел вслед за Сережей.

– Черт, я так и знал, что этим кончится, вот так и знал, – все повторял Сережа, будто какую-то мантру. – Давай быстрее, нам нужно добраться до раздевалки. Я там уже приготовил влажные полотенца. Сейчас тебя немного охладим.

– Серег… – прошептал Витя. – Я не могу… Все… Все не так…

– Так, а ну не ныть! – приказал Сережа.

Витя чувствовал, как его тело начинает испытывать знакомое уже покалывание. Потом – резкая боль. Витя едва сдерживался, чтоб не закричать. Мозг от боли перестал работать и будто потерялся в пространстве – Витя не понимал, ни где он, ни куда Сережа его ведет, ни что вообще происходит.

Вот они зашли в помещение. Вите стало страшно – что с ним хотят сделать? Четыре стены… Ужасные четыре стены… Темница. Клетка. Никто не смеет сажать его в клетку!

Наконец, человек отпустил его. Витя попытался сесть на лавочку, но вместо этого рухнул оземь. Изоляция… Изоляция… Нет свободы передвижений. Человек… Он его сюда затащил! Он должен умереть!

– Уходи… – Витя из последних сил старался сохранять человечность. Но все напрасно – Иру он больше не увидит, родители все время от него что-то скрывают, Настя теперь на него даже не посмотрит, в спорте он полный ноль, даже математику элементарно вызубрить не может! Подводит семью…

– Ага, побежал! – рявкнул Серега. – Давай, друг, успокаивайся, слышишь меня?

– УХОДИ ОТСЮДА! – заорал Витя.

Вопль перешел в звериное рычание. Витя с ужасом уставился на свои руки, которые покрылись черной шерстью и обзавелись приличных размеров когтями. Трансформация была не такой болезненной, как в первый раз, но это жжение по-прежнему сводило с ума. Но оно утихало. И становилось хорошо. Звуки лопающейся кожи и поломанных костей приятно ласкали ухо. Человеческая оболочка была сброшена.

Чудовище Белоомутского леса стояло посреди школьной раздевалки и озиралось по сторонам. Оценивало ситуацию. Оборотень, ликан, где-то на задворках Сережиной памяти всплыло слово «волколак», но сейчас это значения не имело. Он был один на один с голодной тварью.

– Ну нахер, – выпалил Сережа и быстро нырнул в коридор, закрыв дверь в раздевалку и подперев ее своим телом, пользуясь тем, что ликан пока в замешательстве. Но скоро он поймет, что к чему, и тогда ему не составит особых трудов выломать эту дверь вместе с Сережей и устроить в школе кровавую бойню. Положение требовало от него думать максимально быстро. В школе явно не было оружия, которое можно было бы противопоставить оборотню. Но…

Котельная! Вход туда как раз рядом с раздевалкой! Если Сереже удастся заманить туда оборотня, то он его там закроет на время. Не факт, что надолго, но у него хотя бы будет время подумать…

– Сереж! – окликнул его женский голос.

Он в шоке уставился на источник звука. Как всегда – если что-то и могло пойти не по плану, то именно так и происходит. К нему шла запыхавшаяся Ларионова.

– Све-е-е-ета, – натянуто улыбнулся он. – А ты чего тут?

«Вали отсюда, дура!» – готов был закричать он.

– Что с Витей? – спросила она.

– Что с Витей? – повторил он, всем весом удерживая дверь, которую оборотень с другой стороны уже начал ощупывать на предмет прочности. – Ему… Ой… Ему плохо, да… У него… Живот прихватило.

– Ему плохо? – Ларионова не на шутку обеспокоилась. – Дай я к нему пройду…

– НЕТ! – Сережа по инерции схватил Свету за руку, но, уловив ее удивленный взгляд, тут же отпустил. – Не надо к нему. Своим присутствием ты… не поможешь. Лучше иди, к медсестре сходи, таблеток принеси. Только ее не зови. Вообще никого не зови. И сама тоже лучше не приходи.

– Да что там происходит? – Ларионова уже начала терять терпение.

Из раздевалки донеслось рычание оборотня. От неожиданности Света аж подпрыгнула:

– Чт… Что это?

– Ох уж эти смс-ки, – на ходу придумывал Сережа первый пришедший в голову бред. – Какую хрень только не поставят нынче на сигнал вызова. Свет, пожалуйста, сходи уже за лекарством, Витьку очень плохо…

Первый удар оборотня по двери был относительно слабым. Она устояла на петлях, но этого было достаточно, чтобы Сережу отбросило на противоположную стенку. Второй удар должен был уже выбить ее наверняка.

– ДА БЕГИ ТЫ УЖЕ ОТСЮДА, ТВОЮ МАТЬ! – не выдержал, наконец, Сережа и ринулся в сторону котельной, схватив при этом Ларионову за рукав и потянув за собой.

Оборотень ударил еще раз, и дверь с шумом вылетела. В коридоре сначала показалась зубастая пасть, а затем и ее обладатель собственной персоной.

– Это еще что такое? – дрожащим голосом спросила Ларионова.

– То, что ты не должна была видеть, – Сережа чувствовал себя героем ужастика категории B в момент его кульминации. – Не отходи от меня сейчас ни на шаг! Витя! Эй, Витя! К ноге!

Сережа молился всем Богам, которых мог вспомнить, чтоб сейчас не показался никто из педагогического состава или начальной школы. Но судьба, если отмести факт наличия готового убивать ликана, была благосклонна.

Оборотень уставился на двух людей. В дневном свете Сережа мог оценить его во всей красе. После такого зрелища кошмары будут теперь преследовать его всю оставшуюся жизнь, если она не оборвется в ближайшие пару минут.

– Ну вот, он нас заметил, – подытожил Сережа. – Валим!

Дважды повторять не пришлось – ребята рванули с места в котельную почти в ту же секунду, как это сделал ликан. Из-за того, что монстру пришлось резко менять направление, у них появилась фора буквально в секунд пять, и они обязаны были ее использовать.

Приглушенное освещение в котельной было и плюсом, и минусом одновременно. С одной стороны, оно могло дезориентировать ликана, с другой – Сережа сам ничего почти не видел. И было понятно, что Света тоже. Но размышлять было некогда – на кону минимум две жизни. Действовать надо в таких условиях.

– Ты налево, я направо – кого он поймает, тому хана, – быстро, будто скороговорку, сказал Сережа.

– Ты больной нахрен? – Ларионова была готова впасть в истерику, но Сережа сейчас не был намерен слушать и резко оттолкнул ее в сторону, а сам устремился в противоположную.

В проеме показался ликан. Сережа был прав – приглушенное освещение слегка притупило его бдительность, но было очевидно, что ненадолго. Чудовище принялось нюхать воздух, затем припало на четвереньки и тщательно обнюхало землю. Довольно зарычав, ликан повернулся в сторону Ларионовой.

– Ну нет уж! Эй, ты! – окликнул оборотня Сережа, снимая на ходу свитер. – Что получится, если смешать оборотня с мозговитым гиком?

Монстр почти за секунду оказался в опасной близости от Сережи, но тот успел накинуть ему на морду свитер. Явно не ожидавший такого ликан яростно взревел, пытаясь снять когтистыми лапами непонятный предмет с морды. Секундная пауза позволила Сереже увидеть в дальнем конце комнаты огнетушитель. Либо это сработает, либо… Он даже думать не хотел. Чуть ли не за один прыжок преодолев расстояние от стенки до стенки, Сережа схватил огнетушитель и направил его в сторону ликана, который уже уничтожил свитер и готовился к смертельном прыжку.

Наблюдавшая все со стороны Ларионова даже не успела ничего толком осознать, как увидела, что монстр набросился на ее одноклассника. Сердце ее замерло от ужаса, Сережа уже очевидно был не жилец. И она следующая. Затем был поток порошкового распылителя, рычание и глухой стук чего-то очень тяжелого. Когда дым рассеялся, то она увидела бледного как сама Смерть и крепко сжимающего в руках огнетушитель Сережу, а в ногах у него лежало чудовище, которое будто скукоживалось в размерах. Пара секунд – и вместо монстра на полу котельной лежит Витя.

– Это… это… – Ларионова все пыталась подобрать нужные слова, но весь ее запас будто мгновенно забылся, оставив в разгоряченном, полном адреналина, мозгу, лишь возможность говорить что-то нечленораздельное.

– Да, Свет, это твой одноклассник, – Сережа все еще по-прежнему сжимал огнетушитель и не думал его отпускать, хоть и понимал, что опасность миновала. Он даже не повел головой, когда услышал звук падения обмякшего туловища. Света упала в обморок. Ничего, бывает. Сейчас главное далеко не она и ее физическое состояние.

– Оуууу… – самочувствию Вити можно было только посочувствовать. Сережа же разрывался между желанием помочь своему другу или прописать ему дополнительную порцию ударов огнетушителем.

Витина черепная коробка будто раскололась на тысячу кусочков и заново склеилась. Так плохо ему не было с момента его шестнадцатилетия, когда он первый и последний раз действительно переборщил с алкоголем. Лишь только когда его вырвало, он смог более-менее оценить обстановку. Последнее, что он помнил, это то, как пробивал штрафной… А потом – провал. И вот он очнулся непонятно где и без какого либо представления о том, что случилось и сколько времени прошло. Сережу он заметил только тогда, когда предпринял первую попытку встать:

– О, Серег… Что происходит? Где я? Зачем тебе огнетушитель?

– Да, по мелочи – всего лишь спасал свою жизнь, – ответил Сережа, тяжело дыша.

– От кого? – не понял сначала Витя. И тут он начал вспоминать – как набросился на Мишу, как Сережа отвел его в раздевалку, какой кайф он получал от превращения и как хотел разорвать своего лучшего друга. – Ох, блин…

– Нехорошо получилось, да? – Сережин язык немного заплетался. Отбросив огнетушитель, он сел рядом с Витей прямо на каменный пол котельной и закурил. В данный момент ему уже было глубоко плевать, что будет дальше. – Знаешь, что в этой ситуации самое забавное?

– То, что ты меня предупреждал, а я не слушал?

– Не, друг, дело даже не в этом, – Сережа силился улыбнуться, но мышцы лица пока не слушались. – Я второй человек в нашей школе, который сумел отбиться от оборотня. А все лавры все равно будут продолжать сыпаться тебе.

Витя был еще настолько оторван от реальности, что сначала даже не понял, что его друг имеет в виду. Печальная улыбка прошлась по его лицу, когда он наконец-то понял смысл сказанного:

– Какой же ты, Серег, придурок, просто…

– Я твой лучший друг, козел, – поправил он Витю.

Друзья обнялись. Впервые после утренней переписки с Ирой, Витя почувствовал радость и облегчение. Просто потому, что он был рядом с другом. И мог чувствовать его плечо. А значит, что в жизни все не так уж и плохо.

– Знаешь, я рад, что я тебя не съел, – усмехнулся Витя, что далось ему с трудом – голова еще нещадно кружилась.

– Не только меня, – напомнил ему Сережа. – А, или ты не помнишь?

– Не помню что? – насторожился Витя. – Меня кто-то видел?

– Да-а, – неуверенно начал Сережа. – Кто-то блондинистый. По фамилии Ларионова.

– О нет, – у Вити сейчас был самый, что ни на есть, крик души. – И где она?

– Да вон лежит, – кивнул в ее сторону Сережа, но, увидев Витин взгляд, быстро добавил. – Блин, прости – ты не волнуйся, она просто в обмороке…

– Ты… Совсем дебил? – вскипел Витя. – Сразу нельзя было с этого начать? Я сейчас сам чуть в обморок не упал! Господи, аж вся жизнь перед глазами…

– Прости, – повторил Сережа. – Я сейчас тоже не образец здравомыслия. Кто ее будить будет?

– Кто ей это все объяснять будет, сейчас это более важная формулировка вопроса, – пробормотал Витя, все же сумев встать на ноги.

Ларионова сейчас представляла из себя саму безмятежность. Витя был бы не против, если бы она всегда была такая тихая, но нужно поднимать. Потому что в котельной ее оставить было бы все же не очень по-джентльменски. Хотя хотелось. На самую малую толику.

– Свет, – аккуратно постучал он ей по щеке. – Света!

Долго корячиться не пришлось – она приоткрыла глаза почти сразу. Стоило Вите подумать, что все не так уж и плохо, как она тут же вскочила и с криком забилась в ближайший угол:

– Не подходите! Стойте на месте! Оба!

– Ожидаемо, – подкурил новую сигарету Сережа, все еще сидя на полу.

– Свет, выслушай, пожалуйста… – попытался успокоить ее Витя.

– Нет, даже слушать ничего не хочу! – Ларионова вытянула правую руку вперед, будто держа в ней невидимый щит. – Какого… Какого…

– Когда я ушел в ту ночь – меня атаковал оборотень, – Витя решил не вдаваться в прелюдии и говорить все, как на духу. – Да, они, как выяснилось, существуют. Я выжил, но проклятие передалось мне. К сожалению, я это пока не контролирую, но мы с Серегой ищем все возможные пути, чтобы я поскорее этому научился, поскольку от надежных источников мы выяснили, что это возможно.

– Ты… думаешь, что я в это поверю? – спросила Света, бешено озираясь по сторонам и ища все возможные пути для скорейшего побега.

– Какие еще доказательства тебе нужны, Ларионова? – развел руками Сережа.

– Я не знаю, что я видела… Стойте на месте! – Ларионова явно не собиралась сдавать позиций.

– Я вообще сижу, – отметил Сережа.

– Свет, послушай, я никогда в здравом уме не причинил бы тебе вреда… Как и любому, в принципе, – Витя говорил как можно более тихо, четко выговаривая каждый слог. – То, что было – эта ситуация из ряда вон, которую мы всеми силами стараемся минимизировать…

– Ты чуть нас не убил! – у Ларионовой уже начал срываться голос. Витя начал, чего доброго, переживать, что на эти крики сейчас в котельную наверняка кто-то да спустится.

– Это был не я, – так же спокойно продолжил он. – Это был ликан, которым я становлюсь. Свет, разве я похож на убийцу? Я все силы прикладываю, чтобы ничего подобного не произошло. Но пока у меня еще просто банально мало опыта. Меня укусили меньше недели назад, в конце концов! Доверься мне, прошу.

Ларионова, беззвучно шевеля губами, поочередно смотрела то на Витю, то на Сережу. Она может и хотела что-то сказать, но шум с первого этажа, оповещающий о скором окончании урока, имел на это другие планы.

Витя отошел к стенке, давая ей понять, что она может идти. Все так же молча, Ларионова быстрым шагом пошла прочь из котельной.

– Можешь мне не доверять, – бросил ей в след Витя. – Но я умоляю тебя – не говори никому о том, что ты сейчас видела. Ты не представляешь, что со мной могут сделать, если правда обо мне всплывет.

Она резко затормозила около лестницы:

– А если расскажу?

– Ну, я же знаю, что ты этого не сделаешь, – уверенно ответил Витя.

Повисла недолгая пауза. Они оба – и Витя, и Света, – знали ответ. И когда Витя проводил ее взглядом, то он был уверен – Света будет молчать.

– Могло быть и хуже, – справедливо заметил Сережа.

– Да, будь на ее месте та же Таня – мне можно было уже готовить серебряный гроб, – согласился Витя. – Хотя, чувствую, что мне его и так придется готовить – после того, что я устроил на поле, Петрович меня на пушечный выстрел больше к команде не подпустит.

– Не велика потеря, – утешил его Сержа. – Что для тебя, что для российского футбола.

– Согласен, – вздохнул Витя. – Подойду сейчас к Петровичу, извинюсь хоть, чтоб по-человечески было и… Ну, буду жить дальше своей уже полунормальной жизнью.

– Я буду с тобой, друг, – Сережа поравнялся с ним. – Всегда и до самого конца. Даже если ты будешь пытаться меня съесть по три раза на дню.

– Попытаюсь сократить это количество до одного, – честно пообещал Витя.

Когда друзья тихонько вышли из котельной – первое, что они увидели, была толпа учеников, которые с интересом рассматривали выбитую дверь в раздевалке. И суетящихся рядом директрису с завучем, которые, если бы им позволяло положение, сейчас бы наверняка орали благим матом.

– Так, Соколов, Тихонов! – окликнула их директриса. – А вы тут откуда появились?

– Так мы… – начал было Сережа.

– Ладно, не важно, – вы не видели, кто здесь ошивался во время урока?

– Я не знаю, – пожал плечами Витя. – Мне плохо на физкультуре стало, я у медсестры был.

– А я с ним был, – подтвердил Сережа.

– Да то, что вы вдвоем были никто и не сомневался, – хмуро ответила Галина Александровна. – Ладно, идите, куда шли.

Витя про себя отметил, что иметь репутацию тихого мальчика в школе весьма и весьма неплохо – если ты действительно где-то накосячил, то на тебя подумают в последнюю очередь.

Сережа пошел на обществоведение, а Вите предстоял тяжелый разговор с физруком. Особо он ни на что не рассчитывал – он шел к нему просто извиниться. Не больше и не меньше.

Однако Витю ждало небольшое потрясение. Когда он постучался в кабинет и столкнулся глазами с Петровичем, то тот неожиданно расплылся в улыбке:

– О, Соколов, а я как раз о тебе думал – заходи, присаживайся.

От удивления Витя аж забыл, чего хотел сказать. Вместо уже нафантазированного сурового физрука – он получил весьма доброжелательного Владимира Петровича. Тут явно что-то было нечисто.

– Вы? Обо мне? – растерянно уточнил Витя.

– Конечно, – подтвердил Петрович. – И долго ты от меня скрываться думал?

– Простите, я не понимаю, к чему Вы клоните, – Витя окончательно запутался.

– За всю жизнь, – начал он. – Я не видел от какого-либо новичка настолько точного и выверенного удара!

– А я чего, забил? – брякнул Витя.

Петрович добродушно рассмеялся. Видимо, он решил, что Витя скромничает.

– Знаешь, Вить, – воодушевленно продолжил физрук. – Леша мне рассказал, что Ермаков специально играл не в полную силу, потому что у вас был конфликт перед игрой, тем самым пытаясь тебя дискредитировать. Оставим это на его совести, тем более, получил он в итоге сполна… Сразу оговорюсь, что дальнейшие распри в команде мной категорически не приветствуются, а нарушители тотчас же, образно говоря, отправляются в дубль. Спущу на первый раз, так уж и быть.

– Подождите, Владимир Петрович, – Витя все еще до конца не верил в то, что слышит. – Вы хотите, чтобы я играл в команде?

– Ну, это пока еще сильно сказано, – слегка остудил его Петрович. – Но, если ты проявишь себя во вторник и сможешь закрепить результат в четверг, то двадцать восьмого числа я выпущу тебя в основном составе на товарищеский матч с Косицино. Договорились?

– Владимир Петрович, я не уверен… – Витя при всем желании уже никогда не выкинет из головы то, чем мог обернуться сегодняшний день. А все из-за того, что он неправильно расставил приоритеты. Да и как он может позволить себе выйти на поле, зная, чем это может обернуться?

– Мандраж, понимаю, – кивнул головой физрук. – Помнишь, что я тебе говорил перед уроком?

– Что ситуацию оценивают по ее последствиям? – припомнил Витя.

– Именно. И каковы последствия лично для тебя из сегодняшнего дня? Без «если». Конкретика.

– Ну, я забил гол… И Вы намекнули мне на место в основном составе школьной команды, – перечислил Витя.

«А еще девчонка, которая по мне сохнет узнала, что я оборотень, но об этом Вам знать необязательно», – додумал про себя Витя.

– Вот видишь – ты сегодня был не в форме, а последствия все равно положительные. А теперь просто представь, что может быть, если ты действительно соберешься!

– Может, Вы и правы, – согласился Витя.

– Конечно я прав! – без лишней скромности заявил Петрович. – Так что, Соколов, жду тебя во вторник. Максимально собранным и настроенным на победу.

– Я постараюсь, Владимир Петрович, – кивнул Витя. – До свидания!

Из кабинета он вышел в полной растерянности. Вот он, вроде как, добился цели. И по всем правилам Витя должен был сейчас быть очень горд собой. Но его не покидало чувство, что все это неправильно, что так не должно быть. Гол он забил на пороге превращения. Без этого – он полный ноль. А быть постоянно на грани он себе позволить не мог.

Каковы действительно последствия сегодняшнего дня? Витя раз и навсегда убедился, что играть ему не стоит. Иначе все действительно может обернуться катастрофой. Но и Петровичу в глаза он отказать не смог. Сыграет как сможет во вторник, на отвали, физрук поймет, что его сегодняшний гол обычная случайность, и все – он выйдет из этой ситуации абсолютно сухим и честным перед собой и своей совестью. Ну а если кто опять будет пытаться его задеть… Что ж, Витя уже умудренный опытом в этом отношении – на всякие глупости обращать внимания не будет.

– Витюш, хватит мечтать!

Витя резко затормозил, чуть не врезавшись в Настю. Она мелодично засмеялась.

– Ой, извини, я тебя не заметил, – поспешно начал оправдываться он.

– Мой старый добрый одноклассник – вечно в своих мыслях и абсолютно не замечающий, что происходит вокруг, – заулыбалась она.