Я поднялся на верхний этаж. Дверь в «мансарду», как ни странно, была приоткрыта. А дежурящий на этаже санитар, еще не заступил на смену. Идеальный момент. Я приоткрыл дверь в ожидании чего-то сверхъестественного. Это был обычный больничный коридор. Такой же, как и на всех нижних этажах здания. Удовлетворив свое любопытство, я уже собирался идти вниз. И так бы я и поступил, если бы не одно обстоятельство – тишина царившая здесь. Невозможная роскошь для места, где содержаться буйные пациенты. Но на этом этаже тишина была столь пронзительной, что казалось ее можно потрогать. Сам воздух замер боясь нарушить ее покой. Я неуверенно шагнул в коридор.
Все палаты «мансарды» были пусты. Я проверил каждую из них. Коридор заканчивался массивной дверью. Я подошел к ней и дернул за ручку, дверь поддалась. Все пациенты «мансарды», впрочем, как и Валя вместе со своей мамой были здесь. Обнаженные, они сидели плотным кольцом вокруг огромной стеклянной колбы. Помещение было большим. Видимо раньше здесь был актовый зал, но теперь его переоборудовали для иных целей и стеклянная колба возвышалась метров на пять, почти упираясь в потолок помещения. Пациенты, сплетенные между собой, сидели на полу в разных безжизненных позах. Да, да именно сплетённые, вы не ослышались. Их тела проросли друг в друга тонкими нитями кожи и плоти. Оглушенный увиденным, я посмотрел на огромную стеклянную колбу. Она величественно возвышалась над кругом сросшейся людской плоти. Внутри колбы пульсировало огромная, склизкая желеобразная масса, отдаленно напоминающая человеческий мозг. Прямо у меня на глазах масса начала трансформироваться. Сначала в облако дыма, а затем в шар энергии. Оно манило меня, звало присоединиться к остальным. И я, поддаваясь этому мучительному зову, медленно шел к кругу плоти. Рука, легшая мне на плечо, вырвала меня из гипнотического безумия. Я вздрогнул и отскочил в сторону, готовый бежать без оглядки. Прочь из этого проклятого места. Но получил увесистый удар по голове и потерял сознание.
***
– Уже очнулся?
– Похоже на то.
Я с трудом открыл глаза и сквозь пелену тумана, застилающего мне глаза, увидел нависающего надо мной главврача психбольницы. Рядом с ним стоял его зам и медбрат.
– Петр, как вы себя чувствуете?– спросил главврач.
– Где я?
– Вы в больнице. Как вы оцениваете ваше самочувствие по шкале от одного до десяти?
– Семь,– хриплым голосом ответил я.– Голова болит.
– Вы ударились головой,– объяснил главврач.
Сознание постепенно приходило ко мне. Я лежал на полу в одной из палат «мансарды» и не мог пошевелить руками. Они одели на меня смирительную рубашку. И как только это обстоятельство дошло до меня, я стал неистово вырываться из ее пут.
– Не сопротивляйтесь. Это для вашего же блага,– сказал главврач, придерживая меня за грудную клетку.– Я хочу, чтобы вы поняли, я желаю вам только добра,– он надавил на какую-то точку у меня на шее и я замер полностью парализованный.– Так-то лучше,– похлопав меня по груди, сказал главврач.
– Константин Федорович, приготовьте, пожалуйста, актовый зал,– обратился он к заму.– Скоро у нас появиться новый «мыслитель»,– зам утвердительно кивнул и скрылся из виду.
– Выйдете, Александр. Я позову вас, когда нужна будет помощь,– приказал главврач медбрату и тот повиновался.
– А вы знаете, Петр, что такое пограничное состояние материи?– неожиданно обратился ко мне главврач.
– Да, какого черта?! Что ты несешь, больной ублюдок! Развяжи меня!– хотел закричать я, но не мог издать ни звука.
– Я так и думал,– усмехнувшись, сказал главврач.– Так вот, в момент, когда взрывается ядерная бомба, вещество вокруг превращается в чистую энергию. И в этом пограничном состоянии, энергия может превратиться обратно в вещество. А вещество в энергию. То есть с научной точки зрения, нет ничего удивительного в том, что из невидимых магнитных полей может появиться, допустим, яблоко. Главное, чтобы энергии было достаточно. А вы знаете, какой источник энергии самый мощный?
Я молчал. Мне заткнули рот, без права выразить свое мнение хотя бы жестом.
– Мысль, Петр. Это мысль. Она может создавать вселенные и разрушать их,– сказал главврач, поучительным тоном.– Когда люди собираются вместе и молятся, их мысли соединяются в пучок чистой энергии и вера людей бывает настолько сильна, что стены начинают мироточить. Воздух горит. Из пустоты появляется вещество.
– Выродок! Отпусти меня!– но вместо крика, тишина.
– Но это ведь не секрет. Мы каждый год видим зажжение огня в Иерусалиме. А вот вам и моя тайна. Боги, которым поклоняются люди, созданы нами самими. Да, да. Они созданы силой мысли миллионов людей. Каждый день мы обращаемся к пустоте и верим, что она нам поможет. И тогда на месте пустоты рождается Бог. Он питается нашими мыслями и растет. Он бессмертен и всемогущ, если мы так пожелаем. Он впитывает в себя энергию сотен поколений людей и даже если о нем забывают, он остается в этом мире навсегда. Потому что теперь, он так же реален и жив, как мы с вами, Петр. Так рождались жестокие Боги древности, которых мы называем демонами. Так рождались добрые Боги нынешних времен – ангелы. И в стенах этой больницы, я взращиваю новое поколение богов.
– Ты безумен! Остановись и отпусти меня!– пытался я ему сказать, но не издал ни звука.
– А вы знаете, Петр, кто обладает бездонной энергией мысли?– продолжал главврач.– Ни за что не догадаетесь,– и он странно засмеялся.– Нет – не просветленные монахи и не гении. Не великие политики и даже не ясновидящие. Это сумасшедшие, психи, шизофреники и маньяки всех мастей! Они словно портал, будто дверь, через которую из пустоты появляется то, во что они верят. А я… я научился управлять этим порталом. Подчинять его себе. Вы же видели это. Там в колбе я ращу нового бога. И раз уж вы соизволили заглянуть ко мне на огонек, то примите в моем эксперименте самое живое участие. Но сначала мне нужно вас подготовить,– с этими словами он достал из кармана шприц с зеленой субстанцией.– Мое личное изобретение,– похвастался главврач.– Я назвал его – жидкое безумие.
Укол пришелся мне в шею, и я сразу же потерял сознание. Очнулся я во дворе больницы. Шел дождь, последний перед наступающей зимой. Я пытался бежать, но двигался безумно медленно. Миллиметр за миллиметром. Мокрая земля помогала мне. Иначе я бы остался стоять на месте.
Главврач был прав. Земные Боги действительно появись благодаря неистовой вере людей. И в колбе, на «мансарде» действительно рос новый Бог. Но в погоне за быстрым успехом, он не учел одного. Если мысли питающие Бога безумны, то безумен и Бог. Та сущность, что находилась в колбе, на «мансарде» не знала другой пищи, кроме безумия. Она была зачата мыслью психопата, верившего, что все станет камнем. И когда-нибудь новый Бог вырвется на свободу, чтобы превратить все в камень.
А я… Ну что ж. Я камень во дворе психбольницы. Я бессменный ее пациент. И теперь я точно знаю, почему в дождь камни двигаются.
Пожарные
– Привет, Толян. Как спалось?
– Как обычно,– ответил Толик, натягивая на себя костюм пожарного.
– Это значит никак?
– Так и есть, Серега.
Завыл вой сирены. Толик поспешно застегнул костюм, и надел шлем на голову.
– Это никогда не закончится,– сказал Сергей.
– Теперь уже никогда,– согласился Толик.
Они прыгнули в пожарную машину и помчались на вызов.
– Зараженный Дом находится в семи кварталах,– многозначительно сказал Сергей, наклонившись поближе к Толику. Его едва было слышно за воем пожарных сирен.
– Успеем,– решительно сказал Толик и нажал педаль газа до отказа.
Пожарная машина остановилась у огромного Дома-муравейника. К нему со всех сторон съезжались пожарные расчеты. Территорию уже оцепили. Один из жителей высотки успел добраться до выхода. Он в нерешительности остановился у двери и стал озираться по сторонам. Наконец он шагнул на улицу.
– Зайдите вовнутрь, пожалуйста,– сказал в громкоговоритель Сергей.
Мужчина вздрогнул, словно его поймали на воровстве.
– Подождите. Это ложная тревога. У нас все чисто,– испуганно стал тараторить мужчина.
– Ты заправил топливо?– спросил Толик.
– Как обычно,– ответил Сергей.
Толик выпрыгнул из кабины и спокойно взял шланг.
– Зайдите в дом и дайте нам сделать нашу работу,– попросил Толик мужчину.
– Постойте. Это ошибка. Я смотритель Дома. Уверяю вас, у нас все в порядке,– дрожащим голосом сказал человек, он медленно приближался к Толику.
– Стой на месте!– раздраженно крикнул Толик.
Но человек не слушал его и продолжал медленными шагами приближаться к машине.
– Не нужно. Здесь нет заразы. Ложная тревога,– неожиданно мужчина злобно оскалился и побежал на пожарных.
Языки пламени вырвались из пожарного шланга и опалили бегущего. Он стал безвольно махать руками, пытаясь потушить себя.
– Руби его и затаскивай эту мерзость обратно вовнутрь,– приказал Толик и Сергей повиновался.
Он схватил топор, молниеносно оказался возле зараженного и воткнул острую часть обуха горящему мужчине в голову. «Смотритель» корчился в огне. Он пытался схватить Сергея, обжечь его языками пламени, в котором горел. Но костюм пожарных был сделан, как раз на такой случай. Твердый, жаропрочный. Чтобы зараженные не могли навредить пожарным.
Сергей покрепче ухватился за рукоятку топора и потащил почти не сопротивляющегося мужчину ко входу в высотку. Он швырнул тело горящего «смотрителя» обратно в подъезд, словно уголь в топку. И стряхнул с топора запекшуюся кровь.
– Теперь можно спокойно тушить,– довольный проделанной работой, сказал Сергей.
Пожарные расчеты поливали огнем зараженную высотку. Смог от горящего Дома черными клубами поднимался высоко в небо и смешивался там с криками и стонами тысяч догорающих людей.
– Хорошо, что Зараза не успела перекинуться на соседние Дома,– сказал довольный Сергей.– Оперативно сработали.
– Хорошо, что теперь всегда идет дождь,– ответил Толик и с тоской посмотрел на горящий, будто факел Дом.
Пожарная машина спокойно ехала в свое депо. Зараза была потушена.
– Сегодня пожаров меньше, чем обычно,– сказал Сергей.
– Не зарекайся. Впереди еще целая ночь,– сказал Толик.
– Главное вечер. Под вечер больше всего бывает,– заметил ему Сергей.
Толик молчал.
– А вот интересно, почему под вечер?– не унимался Сергей. Образ горящего мужчины, в которого он воткнул топор еще стоял у него перед глазами. И он пытался прогнать наваждение своей нелепой болтовней.
– Власти говорят как-то с солнцем связано,– вяло поддержал разговор Толик. Он понимал состояние друга.
– С солнцем,– мечтательно повторил Сергей.– Я его только в фильмах видел. Интересно, какое оно?
– Красивое и очень теплое,– грустно сказал Толик.
– Хоть глазком бы на него посмотреть,– сказал Сергей.
– Тогда тебе в астронавты надо было, а не в пожарные,– усмехнулся Толик.
– Теперь уже поздно. Лунная база заражена. Орбитальная станция тоже. Говорят, на марсе нет Заразы,– сказал Сергей.
– Да много чего говорят. Законом не запрещается. А если подумать, то человек уже лет 15-ть, как в космос не летаем. Скорее всего, погибли там все давно… на Марсе. А может и хуже.
Сергей поежился.
– Ты знаешь Толь, у меня иногда такая тоска на душе бывает. Вот нахлынет и не отпускает. Аж выть хочется,– поделился он с другом.
– Тебе 35-ть. Ни жены, ни девушки. Женись,– посоветовал Толик.
– А Зараза?
Толик промолчал. Ему нечего было ответить. Когда Зараза появилась в его Доме, он сжег ее вместе со своей женой и дочкой. После этого он больше никогда не был с женщиной.
Зараза свирепствовала на Земле более 50 лет. Она могла появиться в любой части Города. И никто не мог гарантировать, что она не появиться у тебя в Доме. Только одно спасало от нее на 100%. Отсутствие жены. Тогда можно было жить в Доме для холостяков.
Они ехали мимо огромных Домов-муравейников, в которых жили тысячи семей. То тут, то там, среди жилых Домов попадались обугленные останки сгоревших высоток. Их обгоревшее и поплатившееся железобетонное нутро выпирало наружу, словно вывернутый наизнанку скелет.
– Я слышал, что эта Зараза, никакой не вирус вовсе. А что-то другое. Гораздо страшнее,– сказал Сергей после небольшого молчания.
– Это все теории только. Правду мы наверно никогда не узнаем. Да и надо ли, – ответил Толик
Никто точно не мог сказать, откуда взяла эта напасть. Человечество постепенно вымирало. Еще 50 лет назад все было совсем по-другому. Город процветал. Он простирался по всей планете, занимая собой большую часть континентов. Популяция Homo Sapiens перевалила за 40 миллиардов человек. Даже Дома – огромные высотки-муравейники с сотнями этажей не спасали ситуацию. Власти Города не справлялись с перенаселением. Был издан закон: Одна семья – один ребенок. Но люди не соблюдали его. Многие рожали и прятали «лишних» детей. Правление Города ужесточило наказания за нарушение закона вплоть до смертной казни и общество раскололось.
А потом ученые сделали открытие. Они нашли способ омолаживать организм женщины с помощью беременности. Аборты вошли в моду. Женщины с удовольствием беременели, чтобы омолодить свою кожу и тело. А когда плоду исполнялось семь месяцев, они делали выкидыши в специальных клиниках. Из части младенца изготавливалась косметика, остальное выбрасывалось на помойку. Это было настолько распространено, что приравнивалось к спа-процедуре. И ни одна уважающая себя «леди» не обходилась без такого ухода за своим телом. Женщины беременели и делали аборты на поздних сроках, по 30-40 раз за жизнь. Останков младенцев стало так много, что власти Города посчитали не рентабельным кремировать их. За чертой города стали расти свалки из младенческих трупов.
Именно оттуда пришла Зараза. Это был не вирус и не бактерия. Что-то более высокого порядка. Современное человечество еще не сталкивалось с таким. Зараза действовала избирательно. Носителем она всегда выбирала женщину. А уже потом, как лесной пожар перекидывалась на всех остальных, без разбору. Она коверкала человеческую плоть, превращая ее сплошные язвы и струпья. Извращала душу человека, делая его похожим на зверя. Только огонь мог остановить ее распространение. Так появились пожарные, а вместе с ними дождь. Словно Зараза пыталась противостоять огню. С тех пор дождь не прекращался. Огнем и топором пожарные чистили Город от Заразы каждый день. Но все впустую. Каждый вечер Зараза появлялась вновь.
– Внимание пожар в пятом секторе,– услышали по рации Толик и Сергей.
– Я же говорил: Не зарекайся,– сказал Толик.
– 12 кварталов,– сказал обеспокоенно Сергей.
– Должны успеть,– играя скулами, сказал Толик.– Только вот стоит ли,– за воем сирен Сергей не слышал Толика. Он только видел, как шевелятся его губы.– Эта планета – один сплошной мертвый Город и непрекращающийся грязный дождь. Сумрак от смога заводов и горящих Домов. Солнце покинуло нас и наш отравленный мир. Оставив один на один со смертью,– если бы Сергей слышал его, он бы сказал:
– Стой. Не за чем торопиться.
Но сирена невыносимо ревела. А пожарные мчались по Городу, чтобы успеть потушить очередную Заразу.
НА ТО МЫ И ЛЮДИ
На этой стороне Марса стояла глубокая ночь, все развлекательные парки были закрыты. Не поиграть с волком, не прокатиться на дикой лошади. Дети спали в мягких кроватках под присмотром дедушек и бабушек. Те, что постарше смотрели мыслевидение. Природа Марса спала вместе с людьми. На противоположной стороне Марса было скучно. Шумные мегаполисы Рабочей стороны не манили Давида.
На Землю перемещаться не имело смысла. Ничего интересного. Бескрайние поля кладбищ со Смотрителями. Мекка для религиозных людей и фанатиков. Да обугленные скелеты Домов-муравейников – дела минувших дней. А дальше его наручный телепорт не доставал.
– Говорил же мне Костя: покупай телепорт помощнее, чтобы через облака Юпитера пробивал. Так нет же. Денег пожалел. Вот теперь сиди, жди челнок. А потом трясись в нем со студентами, да пенсионерами. Целый час времени потерял,– ворчал на себя Давид.
На Юпитере было шумно и суетно. Здесь находился центральный космодром человечества. И потому, сюда стекались люди со всех планет и колоний. А отсюда они разлетались по всему ближнему космосу в соседние солнечные системы, к молодым поселениям. Человечество неспешно расселялось по соседним мирам. И лишь единицы имели свой собственный транспорт для межзвездных путешествий.
К счастью, его друг Костя имел такой транспорт. Его папа занимался разработкой месторождений полезных ископаемых на кольцах Сатурна. И имел неплохой доход. А постоянно скучающий, пресыщенный жизнью Костя сорил папиными деньгами направо и налево. В конце концов, отец решил, что, быть может, межзвездные путешествия и новые миры помогут сыну найти себя.
На личном межзвездном транспорте разрешалось летать только в исследованную часть космоса, одобренную для посещения Межзвездной Исследовательской Комиссией (МИК). За несанкционированный вылет за пределы разрешенной зоны грозил уголовный срок. Но друзьям так хотелось первыми увидеть новую звезду. Побывать там, куда не ступала нога человека. Дикий, не исследованный космос манил их. А больше всего будоражил их воображение запрещенный сектор. Он находился относительно близко к Земле. И по идее его давно должны были колонизировать. Но полеты туда были запрещены. И так же карались серьезным тюремным сроком. К какой именно звезде лететь, они не знали. Просто выбрали наугад, ту, что была подальше вглубь сектора. Они прошмыгнули незамеченными мимо кораблей МИКа. И довольные своей проделкой, полетели к намеченной цели.
Звезда, оказалась черным карликом. Лишь пара скучных каменистых планет вращалось вокруг умершего солнца.
– Странно. Здесь должен быть голубой гигант,– задумчиво сказал Давид.
– И ради этого я нарушил закон?– негодовал Костя.
– Посмотри на это под другим углом. Мы первопроходцы. Эта солнечная система больше не девственница. Мы первые вошли в нее. И больше у нее такого не будет,– весело сказал Давид.
– Надо было девчонок с собой брать, друг. Не пришлось бы сейчас аллегориями разбрасываться,– съязвил Костя.
– На какую первую спустимся?– проигнорировал Давид.– Или, может, в соседнюю систему махнем?
– Неее. Так просто ты не отделаешься. Кто там клялся, что здесь будет невообразимо интересно?– Костя с усмешкой смотрел на друга.
– Ну, вообще-то я за весь запрещенный сектор говорил,– сказал Давид.
– Ага, конечно. «Да тут в каждой системе что-то прячут. Не могли МИКовцы просто так целый сектор закрыть. Об заклад бьюсь». Твои слова?
– Ладно. Начнем с крайней планеты,– раздраженно сказал Давид.
Они приземлились на каменистое, мрачное плато. Планета была пригодна для терраформирования. Об этом скромно сообщил бортовой компьютер корабля. Он попытался отправить данные о планете в МИК, но безуспешно.
– Отключение этой опции у бортухи мне влетело в копеечку,– говоря «бортуха», Костя имел в виду бортовой компьютер.– Иначе бы нас еще на подлете к сектору повязали «псы» из МИКа.
– Мне всегда казалось странным, что сюда не пускают. А еще, я знаю ребят, которые ходят в «дикий» космос. Иногда их ловят и сажают, иногда нет. Но я не знаю ни одного, кто бы ходил в запретный сектор. Даже просто рассказывал, что ходил. О нем все знают, но молчат. И нигде ни одного упоминания о нем. Ни одной байки. Только официальная версия МИКа – исследование сектора экономически не выгодно. И народ хавает это. А какая экономическая выгода тогда в 7-м секторе. Он в 10-ть раз дальше от Земли, чем этот. А МИК оттуда даже ресурсы тащит. А теперь посмотри на данные по полезным ископаемым этой убогой планетки. Посмотри, посмотри,– настаивал Давид.
Костя нехотя дал мысленное согласие на принятие данных от «бортухи» и информация о планете поступила в его мозг.