Глава 2
Лешка
Алексей рос в атмосфере постоянных разговоров о доброте, смекалке и трудолюбии украинцев и в этом была не малая доля истины, которую подросток ощущал буквально. С малых лет мальчонку приучали трудиться, помогая управляться на огороде, ухаживать за живностью и убираться в доме. Не хитрое хозяйство – куры, кролики да свиньи, к сожалению, требовало не только ухода, но и корма. Поэтому все лето, оседлав велосипед, малец мотался по лесополосам, косогорам да оврагам, добывая свежую траву. Норма на день была не малая, но с ней нужно было справляться, пока родители находились на работе, а для этого требовалось приложить усилия. Чтобы пацану было легче, отец сыскал маленькую косу, которую купить в магазинах в ту пору было не реально. Иногда и вечером он брал сорванца с собой, отправляясь заготавливать сено на зиму. В выходные же всем семейством выезжали на сбор лекарственных трав, которые мешками сдавали заготовителям. В силу этих обстоятельств лето Алексей не жаловал, хотя и понимал, его помощь родителям важна, чем на законных основаниях гордился, осознавая свою значимость. Хлопец с нетерпением ждал осени, когда начинались занятия в школе. Учился усердно, у парня была мечта поступить в университет в большом городе, а по окончании остаться там жить, подальше от провинциального быта с элементами натурального хозяйства.
Но в разговорах о качествах украинцев, невесть откуда взявшиеся в головах людей в их краях, и попутно невольно формировавших сознание мальчика, присутствовала другая сторона, в ту пору казавшаяся безобидной, где им противопоставлялись русские – бездельники, неумехи и пьяницы, которых, по бытовавшему мнению, как впрочем, и жителей других республик, Украине приходилось кормить. В то время по недомыслию чесавшие языки обыватели даже в страшном сне не могли предположить, во что в итоге все это выльется. В действительности дело обстояло иначе, но это предстояло узнать, понять и принять, пережив переворот в мировоззрении, который случится позже. А пока Алексей гордился происхождением и с неким пренебрежением относился к русским.
Особо доверять засевшему в голове мнению мальчишка стал после того как в седьмом классе упросил отца, неожиданно отправляющегося в командировку летом, взять с собой. «Пускай едет, – поддержала мать, – учится хорошо, помогает, а кроме работы пока в жизни ничего не видел. Управлюсь сама». Путь предстоял не малый, из Шполы, небольшого городка в Черкасской области на окраине которого жила семья, в Оренбург. От цепкого взгляда мальчика не ускользнул тот факт что после Воронежа ситуация за окном поезда изменилась. На станциях резко сократилось число снующих у вагонов людей, пытающихся продать фрукты, пирожки и горячую картошку. Много было запущенных огородов и неухоженных домов, от чего пейзаж приобретал унылый вид. Радоваться глаз начинал лишь когда извивающееся змеей «тело» поезда ныряло в огромные лесные массивы. Во время этой поездки в мозгу парнишки зародилась мысль, что если бы Украина не помогала другим, то была бы самой развитой и богатой страной в Европе, опережая Францию и Германию, и это тешило формирующееся в душе эго. В последующем данное обстоятельство сыграло не малую роль в выкристаллизовывавшихся в голове взглядах на исторический путь современной Украины. Со временем молодой человек был убежден, что страна не должна уходить под чей либо протекторат, хоть европейский, хоть российский и опираться в своем независимом развитии на самое ценное – народ. Путь Австрии и Швейцарии казался в этом плане наиболее оптимальным. К такому выводу Алексей пришел, когда обучался в университете, именно тогда, в силу сложившихся убеждений молодой человек попал в националистическую организацию, возникшую на базе студенческой братии и разраставшуюся как снежный ком. Потомки запорожских казаков, к каковым себя законно относил Гайдук, в ней были на особом счету. И опять парень оказался в плену иллюзий, не зная, что притянувшая его структура формировалась на средства зарубежных фондов, а их старшие «товарищи», в первую очередь из числа преподавателей, возглавлявших и руководивших ею, получали не малые деньги, как на развитие организации, так и на личные нужды, притекавшие к ним в тот или иной способ. При этом основной части, как ее называли – массовке, таких подробностей знать не полагалось.
Со временем независимую и тщательно аргументированную позицию молодого человека заметили, а приплюсовав к этому необычные ораторские способности, толпа слушала парня затаив дыхание и заводилась с пол оборота, подтянули в актив организации, но деньгами не поделились, рассудив, что год другой должен поработать на общественных началах. Правда всплыла, когда волна событий две тысячи четвертого вынесла обычного студента сначала в ряды организаторов майдана областного центра, а затем, учитывая способности, поставила во главе. Кухня цветных революций открылась изнутри, вскрыв каналы финансирования и обнажив меркантильные интересы соратников. Но самое главное теперь было очевидно весь этот цирк, с плясками под бубен, организован из-за границы и не имел ничего общего с интересами украинцев. «Эпоха» правления Ющенко, когда уровень жизни народа пошел вниз, обнажила сей факт со всей очевидностью. С этого момента Алексей разорвал отношения с бывшими «друзьями», решив продолжить борьбу на информационном фронте.
Он начал писать статьи для сайтов политической направленности, что требовало постоянного углубления знаний в области истории, экономики и геополитики. А кроме того Леха организовал бизнес, жить то на что-то надо, занявшись монтажом сетей интернета и ремонтом компьютеров, работая в области чрезвычайно важной на текущий момент для развития страны, тем более что полученная специальность соответствовала выбранному направлению. Приученный с детства к труду молодой человек нырнул с головой в означенные виды деятельности. Работа поглощала все свободное время, нормой стало выкраивать на нее несколько часов за счет сна в ущерб здоровью. Что касалось бизнеса каждый, кому удалось наладить и раскрутить свое дело, знает, что самые большие сложности возникают на начальном этапе, когда не хватает опыта и свободных денег чтобы нанять нужных специалистов. Экономя средства, Алексей освоил бухгалтерию и, изучив действующее законодательство, взвалил на себя общение с налоговой, то чего многие пытались избежать. Сотрудников не обижал, платил больше чем конкуренты, справедливо полагая, что людям нужно содержать семьи. За что на старте приобрел «головную боль». У наемных работников редко болит душа за дело, с которого, по сути, кормятся, если конечно не подобралась толковая команда. По началу работяги хитрили и халтурили, пытаясь выжать из фирмы, что можно по максимуму. Но со временем Алексей, осознав проблему и занявшись подбором кадров, решил и ее.
Что касается творческой составляющей, писал он в Конте и Живом журнале порой заглядывал на Политикус. После публикации нескольких статей у парня, как и у большинства авторов, появились сторонники и оппоненты. Гайдук и к тем и другим относился с уважением, хотя вторые, вопреки бытовавшему мнению, приносили больше пользы. Разбирая их аргументы и логику, Алексей оттачивал свою позицию, иногда признавая, что не прав и это характеризовало его как не глупого человека. Исключение составляли откровенные провокаторы, пытавшиеся вывести из себя любого, загружая при этом в комментарии откровенный бред. Их Леха попросту игнорировал, помня древнюю восточную мудрость, гласившую что «Если вы ненавидите, значит, вас победили» которую в последующем использовал как девиз в отношениях с врагами и недоброжелателями.
Трудолюбие, приправленное необычайным упорством, очень скоро принесли результат. Дела пошли в гору, фирму пришлось расширить, и очень скоро Гайдук приобрел двушку пусть и не в престижном районе, но теперь у парня была собственная крыша над головой. Приезжавшие погостить родители не могли нарадоваться успехам мальчика. Теперь, когда парень в полной мере был обустроен, мать, как большинство женщин в подобной ситуации, стала уговаривать создать семью и побаловать внуками. Окидывая опытным взглядом холостяцкую «берлогу», она видела – постоянной спутницей здесь не пахнет, порядок, к которому ее сорванец приучен с детства, присутствовал, а вот уюта и тепла не было, его в обстановку могла внести лишь женская рука. Леха всячески отнекивался, аргументируя тем, что ему только перевалило за тридцать, и клятвенно заверял, что к тридцати пяти непременно выполнит волю родительницы. В это время он и предположить не мог, от каких проблем отсутствие семьи оградит в тревожном будущем, незримо подступившем почти в плотную.
Глава 3
Засада
Начало дня не предвещало неприятностей. Погода была чудная. Поэтому обычно болевшая к дождю либо на сильный ветер голова не беспокоила абсолютно. Александр Иванович разгребал текущие дела, просматривая документы и давая нагоняи подчиненным. Работа спорилась. Ближе к обеду дверь внезапно распахнулась, и проем перегородила фигура шефа. Вот кого Господь не обделил фактурой. Генерал Сивун был более двух метров ростом, а косая сажень в плечах да широкая кость предавали Николай Петровичу богатырский вид. Одень его в латы, и в средние века таким гигантом можно было устрашать войска противника.
– Саня, у нас проблема, – пробасил начальник, – поехали, пообедаем, заодно обсудим.
По брошенной фразе Нестеренко понял, что-то не заладилось в их совместном бизнесе, а ныне это было для него важнее, чем служба. Уже много лет к ряду они курировали канал контрабанды сигарет в Закарпатье. На «золотую жилу», в свое время, вышел Александр Иванович в ходе одной из разработок, прищемив связку организованной преступной группы с погранцами. Первые добывали неучтенную продукцию на табачных фабриках, вторые давали зеленый свет на транспортировку в Европу. Сивун, тогда только занявший новую должность, порывался с помпой заявить об успехе, в самом деле, как говориться без году неделя и уже результат, но Нестеренко удалось убедить шефа не спешить. Посадить людей попавших в поле зрения СБУ проблемы не составляло. Но что это решало, со временем на их месте окажутся другие, свято место, как известно, пусто не бывает. А, кроме того, что такого бедолаги сделали? Нашли способ подшаманить. Разве это преступление? «Никого не убивают, просто зарабатывают на логистике, – убеждал Александр Иванович начальника, хотя прекрасно знал, что прежде чем в этом бизнесе установился покой, уйму конкурентов попросту прикопали в лесах, но, то когда было». Да, не платят налогов, но если начать сажать в той или иной мере виновных в этом придется закрыть весь крупный и добрую половину среднего бизнеса, об этом знали все, как и знали, как сохранить сложившийся статус-кво. Долю из того что причиталось бюджету всего на всего заносили нужным людям в большие кабинеты и работали без опаски, а самое главное, все были довольны и страна при этом не разваливалась. Вот и решил тогда еще подполковник обзавестись собственной «дойной коровой», тем более что пойманные засранцы, в буквальном смысле, просились под «крышу» СБУ, но провернуть такое в одиночку, без помощи шефа было крайне проблематично. Николай Петрович, к тому моменту нацепивший генеральские погоны, для проформы немного покочевряжился, но в итоге согласился и не прогадал. Нестеренко еще со времен армейской службы усвоил золотое правило, что «присосавшись» к каким либо материальным ценностям, для личной безопасности, следует организовать круговую поруку, включив в нее вышестоящее начальство. А посему не малая толика из того что упало к ним в руки утекало наверх, вплоть до администрации президента, поскольку на каждой ступеньке власти сидели тоже не дураки. В итоге Сивун, поддавшийся на уговоры, вместо одного поощрения за поимку организованной преступной группировки приобрел не только деньги, но и покровителей, готовых, если что, помочь удержаться в занятом кресле, а возможно и шагнуть на очередную ступень по служебной лестнице. Генерал всегда помнил, кому обязан столь значимым приобретением, а посему доверял заму безраздельно, позволяя на свое усмотрение решать связанные с бизнесом проблемы.
Получив карт-бланш, Александр Иванович развернулся, да так что за уважали и повидавшее многое контрабандисты. Первым делом Нестеренко нашел в глухих селах Херсонщины фермеров, ставших выращивать и сушить для них табак, а в Одессе людей, которые организовали подпольное производство сигарет. Затем конечная продукция перекочевывала на западную границу страны. Безусловно, местные власти, начиная с администраций и заканчивая сотрудниками МВД, были в курсе происходящего, но даже не пытались сунуть нос на поляну окучиваемую центральным аппаратом СБУ, прекрасно понимая, что в противном случае им тут же поломают налаженные серые схемы получения доходов рангом ниже. В результате бизнес умножился кратно. Левую продукцию табачных фабрик по прежнему переправляли за бугор, а щепетильная на словах по отношению к законности Европа глотала контрабанду в шальных объемах. Со временем у Нестеренко с Сивуном появились и другие «проекты», но сигареты по прежнему оставались основой их материального благополучия. В этом не легком деле то на одном то на другом участке время от времени возникали проблемы, и Александру Ивановичу приходилось, прихватив группу спецназа, там, где крутятся деньги, могла возникнуть любая ситуация, мотаться, улаживая спорные вопросы и конфликты. Поэтому появление шефа нисколько не удивило, уже привык.
Откинувшись на заднем сидении авто, дорогу до ресторана друзья перенесли молча. Сивун не любил вести разговоры о текущих делах при посторонних. Хотя водитель был лицом доверенным, но многая информация была «лишней» даже для его ушей. Уже за столом после того как официантка приняла заказ и отправилась на кухню генерал заговорил.
– Саня, дело конечно молодое, – Николай Петрович ехидно улыбнулся, но медовый месяц пора заканчивать, … затянулся.
– Проблема в этом? – Зло огрызнулся Нестеренко, – зависть плохое чувство или есть нарекания по службе?
– Не кипятись, … пошутил. … Просто, пока ты катал «ляльку» в Париж на выходные, прошла нехорошая информация. – Теперь Сивун всем видом демонстрировал беспокойство.
Нестеренко пристально посмотрел в глаза шефу, взглядом давая понять, что готов слушать.
– Очередная порция денег зависла.
– Бывало и раньше, … что говорят?
– Не в полной мере рассчитались покупатели, якобы попросили небольшую отсрочку. Производители свою долю получили, не пришла только наша часть.
– Все правильно, дело должно крутится, мы можем и подождать, ситуация штатная, – Александр Иванович не мог взять в толк что обеспокоило генерала, – или из администрации президента давят? – поинтересовался он.
– Хуже Саня, похоже, нас решили прокинуть, убрать как лишнее звено. По моим данным деньги из за кордона пришли все.
– Кто? Президентские? – Насторожился Нестеренко.
– Как бы нет, но вполне могут мутить и играть свою партию, надо разобраться, что, да как. Поэтому решил посоветоваться.
– Петрович, не тяни кота за хвост, рассказывай что знаешь.
– Якобы на самый верх вышли твои подопечные, без крыши в таком деле никак нельзя и предложили поделить причитающуюся нам долю.
– И что? – У Сани защемило сердце, в настоящее время потерять такой доход было равнозначно «смерти».
– Старшие товарищи спешить не стали, сказали, что подумают и тут же сообщили мне. Понимают, что без нас возникнут сложности, да и твою роль в организации дела заценили.
– Как бы не так, … решат любые проблемы в легкую, тем более, когда дело давно на мази. Тут фишка в другом, – Александр Иванович на мгновение замолчал. – Эти сучата не любят работать, стричь купоны легче, чем руководить процессом, поэтому и дали время разобраться. – Нестеренко с облегчением выдохнул.
– И что думаешь?
– Полагаю, препятствовать причесыванию баранов не станут, раз ничего не пообещали. … Вот же твари неблагодарные, уже бы давно корячились на нарах – негодовал полковник, поминая не добрым словом контрабандистов, – и это притом, что мы не просто позволили им работать, а расширили бизнес да так что этим козлам и не снилось. Ну ничего, доберусь, остригу в ноль.
– Когда собираешься ехать?
– Сегодня уже не успеть, выбираться в ночь глупо, к тому же поймут, что-то знаем. Да и тянуть не стоит, так что завтра с утра. – Александр Иванович задумался. – Ситуация не простая, думаю понадобиться усиленная группа спецов. Разобьемся на две части, одна стартует со мной, все должно выглядеть как обычно, другую официально отправляем в Одессу. Уверен, есть у них в управлении свои глаза да уши, так что дублеры пусть пару часов катят на юг, наверняка будут вести первое время. Старшему шепнешь, чтобы ждал моих указаний, в нужный момент разверну, нагонят, своих «коней» попридержу, пару раз остановимся на перекус.
– Саня, – оборвал зама генерал, – не слишком усложняешь?
– Они тоже не идиоты, раз замутили такое, значит, обмозговали все, приготовились. Знать бы, что удумали на случай моего приезда.
– Остановишься в городе?
– Только не в этот раз. Базу организуем в погранотряде там безопасней. Но поставить их начальника в известность следует перед самым приездом.
– Не рискуешь? Они же все в смычке.
– Думаю, слить информацию вполне могут, но тоже служивые ввязываться в разборки со спецназом СБУ не станут.
– Смотри, … тебе видней.
Рано утром все закрутилось по оговоренному плану. Вторая группа развернулась по звонку Нестеренко и двинулась на запад, догоняя коллег. Александр Иванович, как и обещал, останавливал микроавтобусы, давая возможность парням перекусить. В очередной раз выгрузились у придорожного кафе, когда до пункта назначения оставалось час с небольшим.
– Товарищ полковник, может не стоит? – Поинтересовался старший группы спецназа майор Головатюк.
– Витя, в этот раз «кости» кинем у погранцов а не в городе. Как получится с ужином не знаю, так что «заправляйтесь» по полной.
Нестеренко глянул на часы.
– Вторая группа должна уже подтянуться, – пробубнил он под нос.
– Ну вы даете Александр Иванович, – рассмеялся майор, – просвистели мимо через пару минут как мы свернули сюда. Думал так надо и у них своя задача.
– Мой прокол, забыл раньше связаться. Брякни старшему, скинь точку прибытия, собирай своих, выезжаем, – полковник хотел добавить еще что-то, но в этот момент внимание привлек мужчина, поднявшийся из-за стола в углу помещения и решительно направившийся в его сторону.
Майор отреагировал мгновенно, сделав шаг вперед, преградил путь незнакомцу, прикрыв от него старшего телом.
– Саня, … ты что ли? – Бросил через плече спецназовца объект останавливаясь.
Голос показался Нестеренко знакомым, что заставило пристальней вглядеться в подошедшего.
– Серега? … Воржев? – обронил он, все еще сомневаясь прав ли.
Растолстевший, состарившийся, лысый дядька мало походил на шустрого, худощавого лейтенанта, закадычного друга с которым во времена офицерской юности жили в одной комнате общаги.
– Узнал-таки, … понимаю сложно, время многих меняет до неузнаваемости.
Старший спецназа, смекнув что «объект» знакомый шефа, отошел в сторону. Друзья обнялись.
– Смотрю при деле, – Воржев обвел взглядом окружавших Нестеренко крепких парней в камуфляже, на куртках которого крупными буквами была обозначена их принадлежность.
– А ты где?
– Тружусь главным инженером на мебельной фабрике. Мотался в командировку перетереть с новым поставщиком леса, старый зажрался. По дороге домой заскочил перекусить.
– Давно уволился?
– Через полгода как ты перевелся.
– А что так?
– Часть расформировали, личные дела раздали на руки и предложили самим попытаться найти новое место службы. Подержали месяц за штатом и тех кто ничего не нашел, уволили. Так что ты угадал с выбором.
– А как тесть негодовал, называл идиотом, – улыбнулся Александр Иванович, – … Серега мне пора, сам понимаешь, служба, – полковник пожал плечами и, нырнув в карман пиджака, протянул Воржеву визитку. – Не теряйся больше, перезвони через неделю обязательно, раньше не стоит, в моих командировках часто бывает не до разговоров. Он и представить не мог насколько в этот раз прав.
Воржев понимающе кивнул и мужчины прощаясь, обнялись.
– Витя, по коням! – бросил полковник и направился к выходу.
Через полчаса микроавтобусы, свернув с асфальта, перебрались на взбиравшуюся в гору и петлявшую в густом лесу бетонку. Еще через десять минут Головатюк, сидевший рядом с водителем в головном авто, приказал остановиться и по постоянно действующей связи с группой дал команду – к машине. Высыпавшиеся наружу натасканные бойцы по жесту старшего тут же, распределившись, заняли круговую оборону.
– Что стряслось? – подходя к майору, поинтересовался Нестеренко.
– Фигня какая-то Иванович, – пробасил тот в ответ, всматриваясь куда-то над верхушками деревьев. – Птицы растревожились, гомонят, что слышно при работающем двигателе. Да странный дым, на пожар в лесу не похоже, вон видишь, – указал он рукой нужное направление, – черный похоже горит резина, да и предчувствие нехорошее.
– Что будем делать?
– Вы остаетесь здесь, а мы прогуляемся, – ответил майор и уже по связи добавил, – четвертый.
– Да командир, – услышал Головатюк в наушнике.
– Со своими остаешься у транспорта, за груз, – так он обозначил полковника, – отвечаешь головой. Остальные парами, дистанция штатная, растекаемся по лесу, двигаемся по направлению на объект горения, обо всем странном докладывать сразу.
Время тянулось медленно. Прошло не более тридцати минут, а Нестеренко показалось, что несколько часов, напряжение неумолимо нарастало и наконец, приставленный офицер, сняв скобу с наушником и микрофоном, протянул ему.
– Что там у вас? – полковник томился от незнания обстановки.
– Мы на дороге, подъезжайте, увидите, – Виктор отчего-то не хотел озвучивать информацию по связи, что влило в душу дополнительную порцию тревоги.
Через несколько минут, преодолев небольшой перевал, машины спустились в низину, где их встретили свои. На обочине догорали автобусы второй группы.
– Твою мать, – не удержавшись на выдохе произнес Нестеренко, увидав открывшуюся картину. – Ждали твари.
– Дорогу перегородили убитым оленем, из-за поворота препятствие вынырнуло неожиданно, высчитали слепую зону, наши останавливаться не стали, но скорость снизили, этого было достаточно. По два выстрела в каждую машину один из рпг 7 другой «шмелем», чтобы не добивать.
– Как давно?
– Думаю, когда мы свернули на бетонку.
– Да ну, взрывов то не слышали.
– Здесь низина, за перевалом глухая зона, место выбрали грамотно. – Немного помолчав, майор добавил. – А ведь это должны были быть мы, если бы парни не обогнали, и вас не задержал приятель, неизвестно как бы все повернулось. Похоже на въезде в город у них были смотрящие, машины то у нас одинаковые, приметные, с номерами никто заморачиваться не стал, прошла пара, отсимафорили и похоже быстро снялись, иначе увидели бы нас.
– Похоже на то. Но в этом случае, что мы живы, им не ведомо. Акт устрашения провели, продемонстрировав решимость и возможности, расслабились. Надо действовать пока эти скоты успокоились.
– Есть мысль кто?
– Тут гадать не приходится. Придется отработать два адреса только сразу. Остальные шестерки с ними можно разобраться позже.
– Не проблема, разделимся машины две. Наверх сообщать будете?
– Пока не управимся, думаю, не стоит. Оживет мой телефон, можем спугнуть. Вы же на задании надеюсь без мобильников?
– Обижаете товарищ полковник.
– Вот и хорошо, а то мигом вычислят что облажались. Работаем жестко, в живых, начиная с охраны, никого не оставлять. Они буквально спят со стволами, так что после произошедшего здесь вопросов к нам не будет. На худой конец сошлетесь на мой приказ.
– Абсолютно всех? – Уточнил майор.
– Кроме баб и детей естественно, почему надеюсь объяснять не надо, – полковник посмотрел в сторону догоравших машин.
Через два дня все центральные каналы сообщили о том, что в ходе проведения спецоперации по перекрытию контрабанды табака в Закарпатье погибли офицеры спецназа СБУ, героически вступившие в схватку с превосходящими силами бандитов, но в итоге ОПГ обезглавлена, оказавшие сопротивление главари уничтожены. Однако части боевиков удалось уйти в леса в сторону границы, где сейчас их поимкой занимаются погранслужба и специальные части МВД.
В Киев вернулись через двое суток после выполнения миссии ближе к вечеру, по пути забросив Нестеренко на генеральскую дачу, где его уже ждали с докладом. Уединившись у мангала, Сивун затеял шашлык к приезду приятеля, принялись обсуждать ситуацию.
– Да Саня попал ты в переплет.
– Это хорошо, что подстраховался, зарядив вторую группу, да случай помог, – полковник рассказал, как в придорожном кафе встретил друга, – а то бы сейчас уже не разговаривали.
– Там распорядились провести служебное расследование, сам понимаешь случай не ординарный, но в голову не бери, уже приказали действия признать правомерными и всех наградить, погибших посмертно.
– Кому нужны их цацки, – пробурчал Нестеренко.
Заметив как Сивун замер, забыв про мясо, Александр Иванович поинтересовался.
– О чем думаешь.
– Что будем делать с бизнесом?
– Работать как прежде.
– Как? … Канал сбыта ликвидирован.
– Временно. Ты же знаешь никогда не живу одним днем, уже давно прикидывал, кем можно заменить этих засранцев, конечно, что отчебучат такое и в мыслях не было, и все-таки, – полковник замолчал.
– Рассказывай, – удивился генерал.
– Думаю привлечь к делу бывших погранцов.
– Пенсионеров что ли?
– А почему нет, тема для них не новая, они всех знают их тоже. Кроме того люди военные приученные выполнять приказы.
– Как-то не думал, но мысль толковая.
– Николай Петрович, проверни шампуры, мясо пригорит, – полковник опять вернул шефа от раздумий к мангалу. – В целом не бери в голову, вопрос улажу сам. Да вот еще, наши денежки из этой партии ку-ку, а вот президентским долю придется вернуть, по потрошим резервный фонд, то, что приняли нашу сторону чего-то да стоит.
– Согласен.
– А свои, – добавил Нестеренко, – со временем отобьем.
– Это как? – Поинтересовался Сивун.
– Так пенсионеры полагаю, окажутся не такими жадными, как их предшественники, вот с урезанной доли и накапает, тем более чем заканчивается крысятничество знают. – Шутя, произнес Александр Иванович.
– Так это только в том случае если не заведут девок как некоторые, – поддел друга генерал.
– Ой, чувствую, завидуешь. А может и тебе поменять старушку? – ехидно поинтересовался полковник не любивший оставаться в долгу.