Стратагемы 19-36. Китайское искусство жить и выживать. Том 2

20.18. Китайское видение внешней политики с высоты стратагемы 20

Значительно чаще по сравнению с западной прессой стратагема 20 появляется во внешнеполитических отчетах китайских изданий. Своей мишенью подобные отчеты избирали большей частью бывший Советский Союз, который, согласно учению Мао Цзэдуна о трех мирах, являлся главным врагом Китайской Народной Республики, но порой это были и обе сверхдержавы, США и СССР, а иногда и Вьетнам ввиду его позиции в отношении Камбоджи.

После развала Советского Союза под прицел такого рода отчетов под углом зрения стратагемы вызывания беспорядков попали США, но порой их мишенью оказывается и Великобритания в связи с Гонконгом. Во время войны за Фолклендские острова между Аргентиной и Великобританией Советский Союз обвиняли в «ловле рыбы в мутных водах Южной Атлантики».

Великобритании досталось за то, что незадолго до истечения срока своего правления в Гонконге она «поспешно» издала противоречащий статусу Гонконга как особой зоны закон о правах человека. «Ее заботит вовсе не обеспечение прав человека, а то, как бы запутать правовую систему Гонконга после 1997 г.» (отдел печати Госсовета КНР, 1997).

США в связи с событиями в Гаити уличили в использовании стратагемы 20: «Известные службы США прибегают к всевозможным уловкам для замутнения воды, только вот чем больше она взбаламучивается, тем зачастую хуже становится самим США»^[147]. И во внутренней политике Китая в рамках направленной против КНР политики сдерживания США пытаются «мутить воду»^[148]. В отношении поднятой по поводу прав человека дискуссии Жэньминь жибао предостерегает: «Когда одних выдают за «поборников прав человека», а других безосновательно клеймят, когда «права человека» оказываются своего рода палкой, чтобы мутить воду внутренней политики суверенных государств для извлечения постыдной прибыли, все это способно вызвать лишь негодование и надлежащий отпор»^[149].

20.19. Рыбий глаз выдавать за жемчужину

Пекинская газета Гуанмин жибао от 15.08.1998 жалуется на то, как «путают рыбий глаз с жемчужиной на рынке мебели». Посредством смешения настоящего и поддельного, качественного и низкопробного удается мутить воду и ловить «рыбу» в виде денег дезориентированных покупателей. Естественно, здесь имеется в виду предосудительное использование стратагемы 20. Продолжая выражаться образным языком, можно сказать, что замутнение воды ухудшает видимость и тем самым мешает отличить настоящее от подделки.

И тогда «[белый] рыбий глаз путают со [светлой] жемчужиной [«юй-му хунь-чжу»]». Это тысячелетнее образное выражение в Китайской Народной Республике используют прежде всего в отношении экономики, которая в такой огромной стране, как Срединное государство, никогда не пребывала в должном состоянии. Частные пиратские издательства «смешивают рыбий глаз с жемчужинами», «клонируя» бестселлер и выбрасывая его в качестве дешевого конкурентного товара к легально отпечатанному тиражу на рынок^[150]. Осенью 1994 г. Союз китайских пищевиков и еще две организации с привлечением сорока одного дегустатора произвели пятидневную «государственную экспертизу знаменитого, а значит, и высококачественного сорта водки», шестую по счету с основания КНР (1949). Ее целью было покончить с захлестнувшей рынок спиртного волной «смешения жемчужин с рыбьим глазом». Из 200 проверенных видов водки лишь 17 подтвердили звание «знаменитой китайской водки», а 53 были признаны «высококачественной алкогольной продукцией», что совпало с итогами четвертой экспертизы 1989 г.^[151]

Далее в отношении «смешения жемчужин с рыбьим глазом» китайская пресса жалуется на положение дел с холодильниками, чаем, сигаретами, углем (подмешивание камней) и текстилем. «Незаконные торговцы используют праздник весны [Нового года по лунному календарю] для смешения рыбьего глаза с жемчужиной», – называется статья из шанхайской газеты Вэньхуэй бао за 28.11.1995, где сообщается, что в результате проверки шанхайской торговой сети 20 процентов предлагавшегося товара не соответствовало стандартам. Но и международная деловая жизнь представляется китайцам весьма подходящей для ловли рыбки в мутной воде. Поэтому неудивительно появление толстых книг вроде Пробелы в законодательстве, а с этим обман и обход закона при заключении международных сделок и меры предосторожности (16,5 млн знаков. Пекин, 1996).

20.20. Сверхточный счет

Некий китайский предприниматель хотел приобрести у одного американского изготовителя автоматизированную производственную линию. Когда он спросил о цене, американская сторона решила заработать на его неопытности, передав ему крайне «подробный ценник» предлагаемого оборудования. Там была проставлена цена всех отдельных узлов, запчастей, сборки, а также запуска линии, обучения обслуживающего персонала, транспортных расходов, упаковки и так далее. Для увеличения списка умудрились даже разбить цену основного узла на отдельные позиции. Таким образом, китайская сторона получила подробный ценник на нескольких десятках страниц. Чтобы выяснить правильность выставленных цен, пришлось немало потрудиться. Оказалось, что некоторые пункты вообще не поддавались проверке. Выяснилось, что американская сторона воспользовалась способом смешения истинного с подделкой, исподволь завысив по каждой отдельной позиции закупочную цену. Хотя прибавки были малы, чтобы не бросаться в глаза, но в итоге благодаря этому набегала достаточно круглая дополнительная сумма. Кроме того, китайцы выявили наличие в ценнике излишних комплектующих и быстро выходящих из строя деталей. Все это делалось с целью увеличения конечной стоимости. Китайцы тщательно изучили предложенный им список и подготовили подробное заключение, которое было предъявлено американцам при заключении договора. Тем ничего не оставалось, как снизить первоначальную цену на целых 40 процентов.

Американская сторона пыталась воспользоваться стратагемой 20, для чего был подготовлен подробный ценник на предлагаемый товар. Они рассчитывали, что внушительное число позиций и их мелочное описание обескуражит китайцев и отобьет у них всякое желание перепроверять предъявленный счет. Американцы возомнили, что незаметно смогут поднять итоговую цену и, воспользовавшись замешательством со стороны китайцев при виде предъявленного им сверхточного счета, с выгодой для себя провернуть дело. Китайцы же раскусили стратагему, пишет Юй Сюэбинь в своей книге 36 стратагем, заново истолкованных и тщательно разобранных (Пекин, 1993), «удалив всю муть из реки, так что вода стала совершенно прозрачной».

20.21. Рассуждения о применении и оправдании стратагемы 20

Всякая хитрость исходит из того, что мир, согласно древнегреческим мифам возникший из безобразного, неупорядоченного правещества, хаоса, оказывается неоднозначным и многослойным, а стало быть, в основе своей «замутненным», что подтверждает и современная теория хаоса.

Как пишет тайваньский знаток стратагем Шу Хань, в 36 стратагемах речь идет о необычных приемах и особенных уловках. Это с одной стороны. А с другой – у них есть общее с детской игрой. Хладнокровный, зоркий противник, которого пытаются провести посредством стратагем, легко их раскусит. Поэтому перед тем, как прибегать к ним, нужно замутить разум и душу противника и притупить остроту его ума. Лишь тогда можно рассчитывать на то, что стратагема возымеет действие. Естественно, проводнику стратагемы нужно стараться не пасть самому жертвой «замутнения воды», а для этого сохранять бдительность, как пишет пекинский знаток стратагем Юй Сюэбинь.

Если воду мутят, поднимая со дна грязь, то лучше всего обезопасить себя, постоянно удаляя со дна всю грязь в соответствии с советом Лао Цзы: «Наведение порядка надо начать тогда, когда еще нет смуты» [гл. 64]. Тем самым мы изначально расстраиваем осуществление стратагемы 20.

Однако воду мутят не только тем, что поднимают со дна грязь, так что порой бывает трудно этому помешать. Как же ведут себя после замутнения? К сожалению, не всегда тотчас является deux ex machina из 22-го псалма Давида [Пс. 22:1–2]:

 
Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться:
Он покоит меня на злачных пажитях
И водит меня к водам тихим.
 

Прежде всего, не тогда, когда думаешь о неразберихе многочисленных переводов Библии, которые могут привести вас далеко не к «чистым водам». Подобно тому как рыба во взбаламученной воде теряет присущую ей зоркость, так и оказавшемуся в запутанном положении человеку бывает крайне затруднительно определиться с тем, какое поведение здесь верно, а какое притворно, считает пекинский исследователь стратагем Ли Бинъянь. Полностью теряется ориентация, и тогда появляется возможность использовать против дезориентированного человека стратагему 20. Оказавшись неожиданно в подобном положении, большинство людей, по мнению тайваньского исследователя Шу Ханя, теряют душевное равновесие. Не владея собой от страха, они просто не знают, что делать. При виде неразберихи или перед лицом непредвиденных обстоятельств надо сохранять благоразумие, чтобы не стать жертвой стратагемы 20. Здесь необходимо хладнокровие, или, как выражаются китайцы, «посреди опасностей не терять присутствия духа» («чу луань бу цзин»), в надежде на то, что «повсюду сыщутся источники» («цзо ю фэн юань»), иначе говоря, так или иначе удастся выпутаться. Как говорится в древней китайской Книге перемен: «Когда становишься изнутри хозяином сложившихся обстоятельств, то само собой получится, что и внешние деяния увенчаются успехом»^[152]. С помощью свойственного от природы рыбе хладнокровия следует в решающий момент по меньшей мере сохранять присущее заурядному человеку разумение и не совершать слепо необдуманные действия, на которые, конечно, уповает проводник стратагемы 20.

Надо стараться не поддаваться панике. Следует помнить, что в подобной ситуации всегда возможно стать «рыбой» в руках проводника стратагемы 20. Чем больше неразбериха, тем больше требуется трезвости и спокойствия. Не делайте опрометчивых шагов и ступайте туда, где можете на время укрыться и перевести дух. По возможности быстрее отыщите выход, ведущий из мутной воды в чистую, спокойную гавань, ибо, находясь во взбаламученной воде, пусть и в укрытии, потенциальная «рыба» пребывает в неблагоприятных, стесненных условиях. Роптать и противиться здесь бесполезно.

«Бегство» (см. стратагему 36) в таком случае единственный выход (Юй Сюэбинь). Порой бывает верна пословица: «В мутной воде неплохо ловить рыбу, но и удобно скрыться». Если оказывается невозможным бегство, то надо следовать совету древней Книги перемен (согласно переводу Рихарда Вильгельма, I Ging): «Находясь в опасности, не надо рассчитывать на то, что выпутаешься из любого положения, а нужно просто радоваться тому, что не поддался опасности. Нужно смириться с существующим положением и довольствоваться малым, ибо большого успеха тут не достичь. Источник поначалу тоже скудно течет, и требуется время, пока он пробьет себе путь, вырываясь на простор»^[153].

20.22. В чересчур чистой воде рыба не водится

«В древности царь на своем венце перед глазами носил подвески жемчуга, дабы заслонять взор и шелковую бахрому перед ушами, дабы закрывать слух. Ведь стоит воде стать слишком чистой, то и рыбы там не будет («шуй чжи цин цзэ у юй»), а стоит начать все подвергать проверке, лишишься последователей» [«Записки старшего Дая о правилах благопристойности» («Да Дай ли цзи»), 65 гл.].

Данные рассуждения мы находим в Записках о благопристойности, одной из пяти книг конфуцианского канона Древнего Китая. Свой окончательный вид «Ли цзи» приобрели в I в. до н. э., представляя собой перечень правил должного поведения во всех жизненных обстоятельствах. Благодаря Рихарду Вильгельму появился немецкий перевод книги (Li Gi: Das Buch der Riten, Sitten und Gebrдuche. Дюссельдорф, 1981). «Мутная вода богаче рыбой» [aqua turbida piscisior], – говорил Петр из Блуа, архидиакон Батский, в 1200 г. «В чересчур чистой воде рыба не водится» [«шуй чжи цин цзэ у юй»], – гласит и ныне популярная китайская поговорка. Мы встречаем ее уже в древности, например, в связи с политическими событиями у Фань Е (398–445) в его династийной хронике «Книга поздней Хань» [«Хоу хань шу»], жизнеописание Бань Чао. Он приводит ее вкупе с таким советом: «Проявлять снисходительность к мелким проступкам и удерживать суть» [«куань сяо го, цзун да ган»]. А в Европе Эразм Роттердамский (1467–1536) для скрепления уз меж людьми советовал «закрывать глаза на их недостатки» [«Похвала глупости», гл. 19. «Она же [глупость] – соединительница друзей». Пер. с лат. П. Губера].

Некоторая загрязненность воды может оказаться для рыбы жизненно необходимой. Еще Конфуций говорил: «Рыба питается в мутной воде и плавает в ней». В переносном смысле это верно и для человеческой жизни. Полная прозрачность не всегда возможна и желательна. Под таким углом зрения ловлю рыбы в мутной воде – на глазок, а порой и с закрытыми глазами – можно рассматривать как в полном смысле стратагемное жизненное правило общего пользования.

Стратагема № 21. Цикада сбрасывает золотой кокон (оболочку, чешую)

21.1. Обозрение поля значений цикадной стратагемы

 
Прозрачный как роса, их чистый слитный звук доносится издалека,
Подобно шуршанию под ветром увядших листьев.
Звук льется единой трелью,
Хотя каждая [цикада] сидит особняком на ветке.
 

Так описывает пение цикад в одноименном стихотворении танская поэтесса Сюэ Тао (770–832). Подобно майскому жуку, цикады поначалу живут в виде личинок под землей, они присасываются к корням растений в поисках сока, как и тля. Затем большими скопищами они одновременно выползают наружу, вскарабкиваются по стеблям растений и линяют.

Цикады встречаются повсюду, в том числе и у Средиземного моря. Сброшенный кокон бывает белесого или желтоватого цвета, отливая на солнце золотым блеском. Сама оболочка прозрачная. Сразу после линьки цикада начинает стрекотать. Дребезжащим металлическим звуком выделяется большая певчая цикада. Австралийские энтомологи обнаружили, что у цикад со стороны брюшка имеется своего рода барабан – упругие резонаторы, натянутые на четыре ребра. Имеющаяся там мышца двигается с такой силой, что за три миллисекунды они производят стрекот, звучание которого достигает ста децибел (такой мощности звук издает при взлете самолет) на расстоянии одного метра – длина же самой цикады не превышает шести сантиметров.

Вылупившаяся цикада прекрасно умеет мимикрировать. Она облачена в маскировочное одеяние. Покинув блестящий, броский кокон, цикада становится невидимой. Для собирателей насекомых это сущая напасть: они слышат цикаду, а увидеть не могут. Поэтому, пожалуй, и был принят на вооружение создателями стратагем образ сбрасывающей оболочку цикады, а не выклевывающегося из яйца неуклюжего птенца, которого каждый может увидеть.

На юге Китая цикада выползает из земли, где она жила в виде личинки, летом, а в других местах и ранней осенью, взбираясь ночью на дерево. Там она на листе сбрасывает оболочку, после чего, уже имея крылья, улетает. Кокон снабжен шипом и поэтому остается висеть на листе. Мой китайский доверитель Ху Чжэньцзе вспоминал, как в детстве крепил на длинном бамбуковом шесте изготовленную из веток либо проволоки крестовину и совал ее в паутину, которая цеплялась за нее. Если удавалось заметить цикаду, когда она после линьки, еще вся черная, лишь крылышки прозрачные, где-то ползет, он набрасывал на нее свою паутину-ловушку, и она там запутывалась. Затем он извлекал это небольшое насекомое – величиной с палец – и наслаждался его громким стрекотанием, зажав его в кулак либо засунув в банку, где оно вскоре и погибало от голода.

«Золотистый», «золотой» представляет собой образное сравнение прилагательного «желтый». В качестве головного украшения женщины использовали изготовленные из золота фигурки цикад. Поскольку цикада после линьки живет на возвышенных местах, считалось, что она далека от бренного мира и питается исключительно ветром и росой. Цикада представлялась самым чистым существом. Она служила олицетворением тех, кто, «возвысившись, пьет чистую воду», иначе говоря, обладает цельной и правдивой натурой. Неудивительно, что чиновники в Древнем Китае носили шапку, украшенную золотой цикадой. Цикада в этом случае олицетворяла чистоту (правдивость), а золото – твердость. Но с цикадой сравнивали и отшельника, который в одной из пьес Ма Чжиюаня (1250–1321) отклоняет императорское предложение занять высокий пост, обосновывая свой отказ идиллическим описанием даоской, отличающейся чистотой и отрешенностью от мирских забот жизнью на природе.

1. Оболочка цикады в выражении стратагемы 21 первым делом предстает как образ некой стесненности, бедственности положения, из которого пытаются выпутаться. Соответствующие примеры мы находим уже в драмах юаньской поры (1271–1368). Так, Ма Чжиюань в пьесе «Ма Даньян трижды обращает в веру Бешеного Жэня» («Ма Даньян чжи саньди Фэнцзы») в кульминационный момент действия после призыва мстителя «Нынче мне надобна твоя жизнь! Прощайся со своей головушкой!» вкладывает в уста своего героя такие слова: «Я в отчаянии оттого, что уходит из меня душа… О небо! Как бы мне выпутаться подобно выбирающейся из своей оболочки цикаде!»

2. Подобием золотой клетки представляется певичке Се Тяньсян роскошный особняк правителя Кайфэна, куда тот поселил ее насильно. «Не могу найти никакой уловки, дабы ускользнуть подобно выбирающейся из оболочки цикаде», – вздыхает она в пьесе «Правитель Цянь оценивает по достоинству [певичку] Се Тяньсян» («Цянь да-инь чжи чун Се Тяньсян») Гуань Ханьцина (около 1240–1320).

2. а) Упование Се Тяньсян на сулящую освобождение уловку отражает второй пласт значений стратагемы 21. Здесь избавление от неприятного положения усугубляется еще сокрытием самого хода такого избавления, будь то, в полном соответствии с коконом цикады, с помощью средств, изысканных самим спасающимся, либо с привлечением иных отвлекающих действий словесного, зрительного, звукового или другого рода. Во всяком случае, противник не должен понять, что за обманным образом скрывается вовсе не то, что обозначает сам образ, ибо служит он лишь для привлечения внимания к себе и, соответственно, для отвлечения внимания от того, кто думает скрыться. Исконный либо какой-то иной облик приковывает взгляд к себе, но за ним скрывается вовсе не исконное содержание. На это и нацелено использование стратагемы 21 с привлечением наглядных средств. Но возможны и иные средства. Арсенал здесь велик: от простых слов, которыми проводник стратагемы убеждает окружающих в безобидности своего ухода, до розыгрыша целого спектакля, за завесой которого пытаются скрыть свое исчезновение.

2. б) В образе скрывающейся «цикады» может выступать как отдельный человек, так и множество людей (например, воинский отряд). Ведь не всегда нужно ввязываться в бой: «если он [противник] силен, уклоняйся от него», провозглашается в восьмом способе военной хитрости Военного искусства Сунь-цзы^[154], где дальше говорится: «ибо маленький отряд, даже стойко сопротивляющийся, неминуемо будет взят в плен превосходящими силами противника»^[155].

2. с) Стратагема 21 предстает стратагемой крайности, к которой прибегают в безвыходной ситуации, находясь в положении слабой, уступающей в силе стороны, более того, зачастую перед лицом неминуемого поражения, в надежде выпутаться. Чтобы такая стратагема увенчалась успехом, необходимо выбрать верный момент и подходящий случай. Скажем, вы находитесь чуть ли не в руках противника, чье превосходство может быть подавляющим. Но это не значит, что он не выкажет свои слабые места или что те внезапно сами не обнаружатся. С одной стороны, чтобы не упустить возможности победы, нельзя преждевременно идти на попятную, а с другой – нужно сохранять благоразумие и не мешкая признать отсутствие всяких видов на успех. Именно тогда следует прибегнуть к стратагеме 21. Сбрасывание оболочки должно происходить внезапно, ибо оно не сможет слишком долго удерживать противника.

Спокойствие духа во многом определяет верность оценки положения. Когда выбран подходящий момент осуществления стратагемы 21, нужно действовать быстро и решительно, покидая опасное место. В противном случае без ощутимых потерь провести в жизнь стратагему 21 не удастся. Китайский знаток стратагем Юй Сюэбинь в этой связи упоминает геккона [цепкопалую ящерицу]. Способ бегства его от врага состоит в том, что он жертвует частью своего длинного хвоста. Пока враг смекнет, в чем дело, геккона и след простыл. Сбрасываемая же при бегстве «оболочка» должна являться чем-то незначимым и отнюдь не жизненно важным.

2. г) На войне стратагема 21 служит также и для приковывания противника к определенному месту, когда вы одновременно находитесь в двух местах.

Так, согласно одной пекинской книге о стратагемах, осенью 1943 г. советские войска в ходе битвы за Днепр смогли одурачить немцев. После того как немцам удалось остановить продвижение русских, советское командование решило, не меняя линии фронта, перебросить главную ударную моторизованную группировку на север от Киева, где было сосредоточено меньше немцев. Различными обманными действиями и отвлекающим маневром русским удалось скрытно перебросить целое воинское соединение, которое, по представлениям немцев, еще целую неделю оставалось на своих позициях.

2. д) «Бегство» в китайских текстах понимается не только сугубо физически, как переход от одного места к другому, но и в переносном смысле. Так, поведение, при котором пытаются избежать ответственности, можно отнести к случаю использования стратагемы 21. 20.08.1997 г. Жэньминь жибао негодовала, что власти некоторых областей прибегают к стратагеме «цикада сбрасывает оболочку», освобождая государственные предприятия от долговых обязательств. Они допускают такие предприятия к конкурсам, регистрируя под другим именем. Взыскание долгов с разорившегося предприятия тем самым затрудняется.

2. е) Для тех, кто захочет обезопасить себя от стратагемы сокрытия бегства, имеется большой выбор средств. Во-первых, использование стратагемы 22: полное окружение противника, не оставляющее ему ни единой лазейки. Тем самым исключается проведение стратагемы 21. Как только противник окажется полностью взятым в клещи, следует поскорее разделаться с ним. Если это окажется невозможным, нужно с великим тщанием сохранять сплошным кольцо оцепления. Во-вторых, когда противник находится уже в вашем распоряжении и вы не хотите позволить ему уйти, ведите за ним неусыпное наблюдение. При этом не поддавайтесь на создаваемые им обманные образы, а непременно исходите в своих действиях, как советуют китайские книги по стратагемам, из «существа», «природы» противника.

2. ж) В качестве уловки сокрытия бегства стратагему 21 следует отличать от стратагемы 11. В обоих случаях привлекается замена, позволяющая проводнику уловки спастись. Однако в стратагеме 11, во-первых, как правило, дело касается принуждения, которого нужно избежать, тогда как стратагема 21 ограничивается иными затруднениями. Во-вторых, заменой в стратагеме 21 неизменно является обманный образ или некая жертвуемая проводником уловки его собственная часть, тогда как в стратагеме 11 замена состоит из того, что не принадлежит самому проводнику стратагемы. Обычно в стратагеме 11 в качестве замены выступает нечто вполне реальное.

2. з) Наконец, стратагему 21 можно, весьма обще, представить как средство, позволяющее перенестись из состояния А в состояние Б. Исходное положение, исходное место покидается и заменяется на лишенное прежнего постылого бытия существование. В этом смысле самая старинная форма выражения стратагемы 21 появилась две тысячи лет назад (см. 21.23).

3. Данный, приводимый последним, вид стратагемы 21 в качестве уловки сокрытия бегства дает нам третий пласт значений стратагемы, связанный с изменением образа или облика, что, естественно, может содействовать сокрытию бегства. Так, одна гонконгская книга по стратагемам в главе, отведенной стратагеме 21, сообщает, как Лун Юнь (1887–1962), бывший одно время при Чан Кайши губернатором провинции Юньнань, но затем впавший в немилость и заключенный под домашний арест, смог, переодевшись старухой, сбежать и перебраться в Гонконг, откуда позднее отправился в Китайскую Народную Республику, где достаточно преуспел. Здесь цикада покидает свою оболочку не ради бегства, а чтобы принять иной вид существования или иной облик. Покидается некая сцена, но не с целью избежать чего-то неприятного, а с намерением приобрести новое пространство для маневра. Этот пласт значений стратагемы 21 высвечивает многочисленные явления жизни, такие как:

– тайные осведомители, работающие под прикрытием, шпионы, секретные агенты, филеры, провокаторы;

– полицейские в штатском (бяньи цзинча);

– проводимые нижними чинами вроде обычных полицейских «тайные проверки» (сы фан ань ча, или сыфан);

– «личные проверки, проводимые одетыми в обычное платье» высокопоставленными чинами (вэй фу сы фан);

– проводимые журналистами «тайные расследования» (иньсин цайфан);

– смена имени и фамилии (иньсин-маймин – или гэнмин);

– сокрытие своего положения (и моу шэньфэнь вэй яньху);

– выдавать себя за другого (мао мин дин ти);

– выступать «волком в овечьей шкуре» (пичжэ янпи дэ чайлан) (здесь европейцу приходит на ум волк из сказок «Красная Шапочка» и «Волк и семеро козлят»).

4. В стратагеме 21 «цикада» оставляет пустую оболочку, на которую тем не менее все устремляют свои взгляды, тогда как сама цикада остается незамеченной. Не только сокрытием бегства, но и сокрытием действий последнее возможное значение стратагемы 21 предстает как отвлечение внимания жертвы стратагемы от чего-то живого – ускользнувшей цикады – в этом смысле важного к чему-то мертвому – чешуе цикады, – а значит, второстепенному. Здесь требуется приковать внимание жертвы стратагемы к сброшенной цикадой чешуе с тем, чтобы все свои силы обманутый употребил не на пребывающую в ином месте цикаду, а на ее чешую, то есть на нечто второстепенное, неважное, во всяком случае, не жизненно важное. Стратагему 21 с данным пластом значений следует отличать от стратагемы 6. Ведь стратагема 6 тоже использует отвлечение, хотя исключительно ради сокрытия готовящегося нападения. А вот стратагема 21 прибегает к отвлекающему маневру, служащему значительно более широкому кругу иных задач. Зачем вообще нужно отвлечение? В конечном счете для того, чтобы отвлекающий смог незаметно предпринять то, что оказывается для него недоступным либо сопряжено с существенными издержками или риском наказания. Пока отвлечение служит бегству в самом отвлеченном его смысле, то и само существо стратагемы 21, стратагемы бегства, соответствует четвертому пласту ее значения.