Всевластие. Уроборос. Книга 2. Земля в костях

– Фаханы! – удивился Аурум. – Что они делают в Фейяне?

Существо поднялось на лапу, дрожа начало оглядываться по сторонам. Оно, очевидно, не собиралось бежать и прятаться.

– Я так думаю: какой-то баран наловил их в лесах на продажу и полсотни растерял, – разозлено ответил Нэко.

У Нэко мягкие черты лица и выглядит он очень молодо, при этом держится воинственно. Относится Нэко к звероподобным демонам-бакенеко. Эти демоны из получеловеческого облика обращаются в огромных кошек. По рождению они охотники.

У Аурума Нэко служит советником. Помимо воинственных качеств, он обладает тонкой проницательностью и умело ведет переговоры любой сложности. Несмотря на то, что он занимает должность советника севера, за триста лет своей жизни Нэко покидал степные земли всего пару раз. С представителями других княжеств общался лишь: много раз с Ваалберитом и не более десяти раз с императором, Ониксом, Фобосом и Деймосом, а также с Гебой, Небиросом, Кернунносом и Шаксом. Все дело в том, что Аурум видит предназначение этой должности в другом – для него важнее улаживать дела внутри княжества. На решение имперских вопросов чаще выезжает Фенрир, который, по мнению князя, одним своим видом может отсечь желание задавать лишние вопросы касательно земель телхинов – что, в общем, и происходит.

– А зачем ты притащил его сюда? – недоумевая, поинтересовался Ио.

– Чтобы вы увидели, кто за ночь сожрал все зерно, – ответил Нэко.

– Я не пойму, у тебя работы что ли мало? Займись своими прямыми обязанностями, нежели гоняться за мышами по амбарам! – недовольно сказал Ио и тем самым разозлил Нэко.

– Я сейчас, тебе – рыжему кроту, бороду оторву!

– Тише! – приказал им Аурум и спустил ноги на пол. – Нэко фаханов передай страже, пусть найдут их хозяина, а Пери решит его судьбу. Ио прав, тебе нужно связаться с императором, а там решайте, кто из вас: ты или Фенрир отправятся в Астарот приносить соболезнования, если же конечно Ваалберит не объявится в течение двух оставшихся дней, как было обозначено императором вчера.

– Я поеду сам! – уверенно ответил Нэко. – Мне ехать после казни мятежника или присутствовать на ней?

– Ты собираешься смотреть, как будут казнить несчастного человека? Император надеется сломить волю Антона Бетельгейзе, казнив его сына. Думаю, бесполезно. Это только разозлит людей. Возможно, Илье они собирались вручить власть после того, как сместили бы Велиала. Интересно, есть ли у них ещё достойные кандидаты?

– Всегда найдется тот, кто будет выделяться в кругу своего общества, – ответил Ио. – Никто из нас, наверняка, уверен быть не может, что Илья – самая достойная кандидатура в императоры. По мне так: он обычный воин. Кто-то другой есть среди людей – кто жаждет власти и уверенно идёт к достижению своей цели.

– Я и забыл, что ты имеешь к ним отношение, – усмехнувшись, сказал Аурум.

– Да что вы! – возмутился Ио пытаясь оправдаться. – Я не понимаю, о чём вы говорите? Я от них далек! – Ахнув, Ио схватился руками за голову, словно вспомнив о своих незавершенных делах. – Оё-ё-й! Горит огонь, зелье из котла выкипает! Извините меня князь, но я побегу! – Ио откланялся и шустро унесся в ту же дверь, откуда пришёл ранее.

Нэко ухмыльнулся от нелепости ситуации.

– Езжай после казни, нечего попусту радовать императора, – приказал Аурум и отпустил Нэко.

Нэко грубо схватил фахана за единственную руку-ногу, от испуга тот взвизгнул и был погружен в тёмный мешок. Большой кот направился к выходу из дворца.

***

Антон приехал на переговоры к Абигору. Абигор первым изъявил желание встретиться с Антоном по поводу пленения Ильи. Это событие не могла пропустить Оберона. Она уже беседовала с Абигором сразу после того, как Мария сообщила ей печальную весть, но Абигор без объяснений отказался отправлять своих демонов выручать её отца. С тех самых дней она окончательно перестала доверять ему, хотя прямой угрозы с его стороны по-прежнему не ощущается. Теперь Оберона намеренна найти улики против него, которые откроют глаза людям на его истинные замыслы.

Оберона заняла удобное место на крыше над кабинетом Абигора и внимательно подслушивала всё, о чём он беседовал с её дедушкой. Абигор высказывал свои сожаления о случившемся, обещал продолжить поддерживать людей, говорил о том, что в данное время не в силах противостоять императору.

– Вызволить Илью невозможно… – сожаление в голосе Абигора звучало весьма убедительно.

Антон молчал.

Каждое сказанное слово Абигором кинжалом пронзало сердце Обероны. Она осознавала – насколько всё сложно и понимала, что её дедушка соглашается от безысходности – нет смысла сопротивляться тому, что случится со дня на день.

Оберона размышляет над тем, как сделать так, чтобы раз и навсегда отпала необходимость в услугах Абигора. У неё уже имеется определенный план действий, который предстоит немного продумать и главным действующим лицом в нём должен стать Ксипе Тотек, с которым Оберона давным-давно установила связь.

После того как Антон покинул поместье Абигора, Оберона тоже уже было собралась улетать, но во двор заехала другая карета, из которой вышел Маммон. Ей стало интересно, что он здесь делает – она решила подслушать и этот разговор.

В кабинет Абигора вошёл Маммон и сходу заговорил:

– Я выяснил с кем она… – Это всё что успела услышать Оберона, так как её заметил один из слуг-демонов Абигора и громко закричал:

– Господин Абигор, тот самый зверь здесь!

Ей пришлось поспешно покинуть насиженное место. Абигор и Маммон вышли на балкон, но Оберона уже скрылась из виду. Ей так и не удалось выяснить, что собирался Маммон сообщить Абигору.

***

На площадь Астарота, до предела заполненную вопящими зеваками, в кандалах и в окружении стражников, вывели Илью. Его, подталкивая, завели на эшафот и, подведя к плахе, насильно склонили перед ней на калении – демону-палачу пришлось ударить его по ногам, так как Илья сопротивлялся. Все в округе казались такими счастливыми – они словно пришли посмотреть на цирковое представление, нежели на кровавую расправу с узником. Многие из важных демонов – жителей города Астарота, привели собой своих людей-рабов, чтобы те усвоили некий урок того, что постигнет всех мятежников в будущем. Нетерпеливые демоны из толпы эмоционально кричали палачу:

– Давай, руби! Нет пощаде!!!

Спустя небольшой промежуток времени на эшафот поднялся Велиал, держа в руке огромный меч с гербом Империи на рукояти. И в палаче, как таковом, отпала необходимость, он стал выполнять функцию стражника и удерживал Илью за плечо, чтобы у него не появилось желания подняться с колен. Рядом с эшафотом, на удобной для просмотра позиции были установлены скамейки, на которых восидали: Пут, Геката, Владислав, Ксафан, а также другие значимые дворцовые служащие; и изъявившие желание присутствовать на казни представители княжеств, включая: Оникса, Фобоса, Асмодея, Амаймона и Небироса. Владислав среди всех этих демонов выделялся своим обликом – он единственный кто не имел хвостов, рогов, копыт и заостренных ушей. Но не своей внешностью Владислав притягивал взгляды окружающих – все обсуждали загадочное исчезновение Ваалберита и завтрашнюю церемонию, посвященную передачи должностных обязанностей новому советнику. И зависть, и обида затаилась в демонических сердцах – они не могли поверить в то, что спустя сто лет правления демонов – один, но, человек обретет власть. Владислав отныне будет считаться вторым лицом в Империи и сможет самостоятельно принимать решения, за которые ему саму придется отвечать перед императором.

Илья молча, с ненавистью и презрением посмотрел в глаза императору. Велиал довольно ухмылялся. Для него Илья всего лишь клоп, которого он вот-вот размажет сапогом.

– Смотрите мой верные подданные, друзья, как я вершу правосудие! Этот человек посягнул на власть над Империей, а его род дважды! Прадед Ильи за своё предательство был казнён, а его семья с позором выдворена за пределы тогдашнего города Ориона. И теперь он, – Велиал демонстративно указал на Илью, – идёт по стопам своего предка. Более род Бетельгейзе не правители!!! Они должны понять, что я – законный император этой Империи! Арес Бетельгейзе не оставил наследников, а этот человек, – он снова демонстративно указал на Илью, – в силу совершенного преступления Аристархом Бетельгейзе и по указу Виктора Бетельгейзе, не может быть наследником.

Аристарх – так звали отца Виталия Бетельгейзе.

Слушая Велиала, Илья улыбался, так как искренне верил в то, что скоро люди вернут себе утраченную власть в мире. А ещё он изредка поглядывал по сторонам, в надежде не увидеть дочь, ему не хотелось, чтобы она увидела его смерть. Но Оберона, в облике собаки, к самому началу прибыла на место. Она затаилась позади всех в тёмном переулке, где никто не стоял из-за плохого обзора. Для неё главное слышать, что происходит на эшафоте и дождаться финала. Сердце бешено билось, лапы подкашивались, дрожало тело, шерсть вдоль позвонка дыбилась – Оберона держалась, как могла. Главное не сорваться и не кинуться спасать отца. Она осознавала, что при всём желании не сможет спасти его, а лишь погубит себя и тем самым будущее людей.

– Скажешь своё последнее слово на прощание? Если попросишь отца сдаться, то я пощажу его и всех мятежников, – сказал Велиал, наклонившись к Илье.

Илья ухмыльнулся и громко ответил, глядя в толпу:

– Люди идите до конца, не бойтесь, за вас постоит моя семья! – затем он сам положил голову на плаху. – Верь в себя, ты осуществишь задуманное! Прощайте! – ещё громче выкрикнул Илья.

Оберона сразу же догадалась – последние слова отца были обращены к ней. Дыхание перехватило. Оберона неосознанно задрала собачью голову вверх, но увидела лишь как высоко поднятый меч – резко опустился вниз.

Раздался хруст и звон стали. Голова Ильи, упав, покатилась по деревянному эшафоту, оставляя позади себя кровавый след. Свершилось худшее из всего происходящего. Демоны зааплодировали.

В тот момент, когда Велиал опускал свой меч над головою Ильи, Владислав не выдержав, отвернулся.

– Интересное было шоу, – сказал аплодирующий Оникс, смотря на довольного Асмодея.

Асмодей усмехнулся и посмотрел на Владислава, который, по его мнению, смотрел не туда, куда ему следовало.

– Вам плохо, господин советник? – надсмехаясь, спросил Асмодей, но Владислав проигнорировал его.

Тяжело выдохнув, Владислав поднял глаза и разглядел в тени переулка до боли знакомую Собаку. А то, что он увидел после – его шокировало. Такого он никак не ожидал, и даже представить себе не мог. Оберона от избытка эмоции потеряла контроль над своими силами и невольно сняла с себя маскировку – приняла свой истинный облик ребёнка. Толпа на площади мешала ему разглядеть: правда ли то, что он видит? Владислав непроизвольно поднялся с места и поторопился к тому самому переулку.

– Куда вы?! – спросил Асмодей, посчитав, что Владислав испугался вида человеческой крови.

Но Владислав, обеспокоенный своими мыслями, ни на что и ни на кого не обращал внимания. Пут Сатанакий, Амаймон недовольно проводили претендента на пост советника взглядами, но не придали значения тому, куда так спешит Владислав.

Расталкивая зевак, Владислав приближался к переулку, где должна быть Собака. Но когда он достиг цели – там её не оказалось. Тревожно оглядываясь по сторонам, Владислав помчался вдоль переулка в надежде её догнать. Он толком не осознавал: зачем ему это и о чём спрашивать.

Растерянная Оберона медленно передвигалась по соседней пустой улице. Ноги на автомате вели её в неизвестность. Ей дела не было до того – как она сейчас выглядит.

– Обра! – вблизи прозвучал знакомы голос.

Оберона остановилась и развернулась к Владиславу лицом. От её взгляда, наполненного слезами, болью, ненавистью и злобой, Владислав оторопел. Он замер на месте. В метре от него стояла маленькая, рыжеволосая девочка и он мысленно задавался вопросом: «Это очередной облик Собаки или это её настоящая сущность?» – В последнее Владислав не мог поверить.

– Кто ты? – настороженно спросил Владислав.

Оберона закрыла лицо руками и, зарыдав, спиной скатилась по стенке здания. Присев на уличную плитку, она обняла обеими руками свои колени, склонив голову. Рыжие волосы подобно шёлковому покрывалу накрыли её плечи и спину. Как быть – что делать. Мысли путались в голове Владислава. Ему жалко этого ребёнка.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросил Владислав и, хотел было дотронуться до плеча Обероны, как она, перестав лить слезы, резко поднялась и неожиданно схватила его за руку.

Из переулка вышли двое стражников, приближение которых Оберона почувствовала. Она уже не могла принять другой облик, поэтому решила действовать по-другому, чтобы не вызывать подозрений, ведь она человек, и может быть пленённой.

– Господин Владислав, вас все ищут! – сказал один из стражников.

Стражники обратили внимание на рыжеволосую девочку, подозрительно смотря на неё.

– Она отстала от хозяина. Он живет в том доме, – Владислав указал на первый попавшийся на глаза дом. – Возвращайтесь, я провожу ребёнка и подойду.

Стражники, поклонившись, ушли прочь.

Оберона отпустила руку Владислава.

– Я ничего не понимаю, – признался Владислав.

– У меня нет времени тебе объяснять, – без эмоций сказала ему Оберона.

Ее детский голос отличается от того громогласного пугающего голоса, которым она обладает в облике Собаки или иного зверя.

– Ответь мне хотя бы: кто ты?

– Я – Обра – собака – птица – человек… – демон, – ответила Оберона. На сей раз, вмиг обратиться в птицу у неё не получилось – только со второй попытки…

Владислав уклонился от взмахов огромных крыльев и ещё несколько секунд следил за тем, как она взмывает высоко в небо.

Пролетая над площадью, Оберона старалась не смотреть вниз, но непроизвольно взгляд пал на эшафот залитый кровью её отца. Эмоции снова нахлынули, еле удержавшись от потери сознания, Оберона взмыла ещё выше в небо – за облака и закружила в солнечных лучах. Тёмное пятно приближалось к ней. «Ворон!» – подумала Оберона, разглядев очертания. Птица, облетев вокруг Обероны, запорхала на месте.

– Ты меня ждала? – спросил Ворон.

– Иштар, – догадалась Оберона.

– Я смотрю, ты прекрасно овладела ликантропией, похвально.

– Ты опоздала! Называй быстрее своё желание! – раздраженно сказала Оберона.

Ворон щёлкнул клювом.

– Моё желание сыграет важную роль в твоем противостоянии с Велиалом, поэтому исполни его как можно скорее. Желаю, чтобы ты посетила князя – Аурума и передай ему, что ты от меня, а затем, не боясь, попроси у него помощи. Я тебе не гарантирую, что он согласится помочь, но не навредит – это точно!

– Это всё? – поинтересовалась Оберона, совсем не удивившись странному желанию лоа.

– Он не должен был умереть, – с ноткой печали в голосе произнес Ворон.

Оберона напряглась и удивилась.

– О ком ты говоришь? – спросила она лоа, подумав об отце.

– Ты сама знаешь, – подтвердил он её догадку. – Мы все смертны, главное не утерять душу до прихода смерти, – загадочно ответил Ворон и камнем нырнул в пухлые облака.

Оберона не стала гнаться за ним. Сердце болело так сильно, что важность происходящего мутнела и терялась в её сознании.

***

После казни, во дворце император устроил настоящий пир. Подданные веселились, поедая угощения и выпивая пьянящие напитки. Приглашенные артисты устроили настоящее шоу: музыканты играли чудесную, оживляющую музыку, под ритм которой демоницы самого прекрасного вида в нежных воздушных полупрозрачных платьях кружили в танце в самом центре тронного зала. Их плавные, пластичные движения тел погружали зрителей в медленный транс – и в тоже время резкие, неожиданные, чувственные движения тела вызывали восторг и всплеск положительных эмоции. Зал довольно гудел.

Владислав отстраненно стоял, прислонившись плечом к колонне. Он безразлично наблюдал за веселящимися демонами и за бегающими с угощениями на подносах слугами. Он быстро опьянел, так как практически ничего не ел, а лишь пил вино. Возникшее чувство тревоги в душе – после того, как он узнал, кем является страшный зверь, – не проходило. Все в округе раздражали, особенно те – кто рвался поговорить с ним об имперских делах. Они получали от ворот поворот.

Император, восседая на троне, вел беседу с двумя князьями. Они обсуждали ухудшающее с каждым днём здоровье Деймоса и то, что возможно в скором времени тот покинет этот мир. Оникс указывал на Амаймона, одобрительно относясь к его кандидатуре на пост князя востока, а Фобос соглашался. А самое главное Велиал не желал этому препятствовать, так как Амаймон его полностью устраивает. Не забыли они поговорить и о Владиславе. Князья осторожно интересовались у Велиала о том, что подвигло его на принятие решения – сделать человека советником? Как оказалось, одной из причин является просьба Ваалберита – обратить внимание на Владислава – как на прилежного, трудолюбивого, ответственного, исполнительного его ученика.

Ваалберит настаивал на том, что Владислав хоть и человек, но ради выгоды готов отказаться от собственного «Я» и корней своего происхождения. Тогда он и знать не мог, что однажды будет предан своим учеником.

В последние годы Велиал замечал за Владиславом решительность в достижении целей и добросовестное выполнение им работы во благо Империи – в это есть никому не известная заслуга Обероны. Велиал наивно подпускает врага всё ближе и ближе к себе.

***

Птица-почтальон постучалась в окно гостиной дома Антона – в это время он сидел на своем кресле и задумчиво смотрел на белую стену. Он наперед знал, какие вести принесла ему эта пташка и руки задрожали. Медленно развернув письмо, Антон бегло прочёл содержимое. Сердце кольнуло, дышать стало больно. В дом без стука вошла Мария и, увидев болезненно склонившегося над столом Антона, обеспокоенно подбежала к нему поддержать, чтобы он не свалился на пол. Усадив его на диван, Мария быстро сбегала на кухню за водой. Антон сделал пару глотков и, не выдержав нахлынувших эмоции, горько зарыдал. Мария догадалась. Опрокинувшись спиной на спинку дивана и не выпуская руки Антона, она погрузилась в себя. Через минуту в гостиную несмело прошла Оберона. Мария не сдержалась – сквозь слёзы, глядя на дочь, тихо произнесла:

– Больше нет твоего отца…

Оберона развернулась и поспешила покинуть дом дедушки. Она собиралась опередить маму, пришла сюда исполнить просьбу отца – рассказать Антону о своих тайнах, но при матери Оберона этого сделать не могла. Она считала её не готовой услышать такие ужасы о своей дочери.

***

Новый день настал быстро для Владислава. И вот он стоит одетый в темно-коричневый халат советника перед императором, в окружении демонов – всех тех же гостей, что ещё вчера присутствовали на казне Ильи. Их недобрые взгляды кажутся ему смешными, ничтожными и скучными. С достоинством принимая от императора документ, подтверждающий его должностные обязанности как советника, Владислав в душе гордится собой и все те, кто сейчас обсуждают его – медленно меркнут в его тени. Теперь он ближе, чем кто-либо к императору, даже князь Оникс – друг Велиала, на шаг позади него. И Владислав уже представил: как скоро настанет день расправы с правлением демонов, как Горгон запылает в огне, как Велиал в последнюю минуту своей жизни, сидя на коленях, будет вымаливать прощение у людей.

Геката стоящая рядом с Путом озлобленно улыбалась, она не могла поверить в то, что её место занял обычный человек. И вдруг выражение её лица резко изменилось – в тот момент, когда Владислав развернулся лицом к народу, – за его спиной мельком появился образ черноволосой девушки. Геката толком не успела разглядеть незнакомку – она подобно зловещему туману проплыла между Владиславом и императором, а никто и не заметил.

Раздались вынужденные, но громкие аплодисменты. Геката схватила Пута за руку и нервно пробормотала:

– Она и есть та тень, что приходила ко мне во сне!

Пут вопросительно посмотрел на Гекату, так как не понял о чём или о ком она говорит.

– Ты разве не видел?! – удивленно спросила она.

– Что именно?

Геката осознала, это мимолетное явление – очередное её видение, которое не предвещает ничего хорошего. Есть какая-то связь между Владиславом и тем, что является из тени. Геката серьезно настроилась следить за новым советником, и во что бы то ни стало выяснить его тайны.

Пока слуги по гостям разносили бокалы с вином, Велиал произносил свою речь в честь Владислава:

– Вручая этому человеку полномочия советника – я возлагаю на него большие надежды! Полностью доверяю ему: совместное со мной ведение дел Империи и решение важных вопросов. Надеюсь, новый советник не принесет мне хлопот, а вы – поданные мой, смиритесь с его новой ролью. Выпьем за наше счастливое будущее! – Велиал поднял бокал и первым сделал глоток вина.

Все гости повторили те же самые действия после того, как бокал с вином пригубил Владислав. Народ начал медленно расходиться, многие подхалимы, не смотря на своё недовольство, принялись поздравлять Владислава. Они хотели сразу проявить свою дружелюбность перед ним, чтобы потом не иметь проблем. Владислав вежливо всех благодарил и просил не начинать важных разговоров. Он собирался быстрее вернуться в свои покои, так как сильно устал от шумных демонов. Сегодняшний день позволяет ему совершить такую вольность, ведь официально, по закону, день утверждения в должности советника для нового советника признаётся выходным днём – такой принцип распространяется и на княжеских советников.

***

Таверна Ксипе Тотека сегодня закрылась к трём часам ночи, хотя в обычные дни работает круглосуточно. Постояльцы, выражая недовольство, разошлись. Закрытие таверны связано с важной трехсторонней встречей. Слуга встретил и проводил Аенгуса в кабинет к Ксипе. В тот момент, когда Аенгус входил в кабинет – Ксипе сидел за своим столом и что-то говорил ещё одному гостю, которого никак не ожидал увидеть Аенгус. Третьей стороной переговоров оказалась черно-рыжая собака. Она сидела у открытого окна и поднялась на все четыре лапы при виде Аенгуса. Для неё его присутствие в кабинет Ксипе не было неожиданностью.

– И как это ты объяснишь?! – недовольно спросил Аенгус у Ксипе, присаживаясь на свободное кресло у стола.

– Вы знакомы? – поинтересовался Ксипе, мельком посмотрев на Собаку.

– Наслышан об этой твари! – грубо ответил Аенгус.

Собака, обойдя кресло Аенгуса, приблизилась к столу, за которым сидели мужчины и присела на задние лапы.

– Я не тварь, лучше обращайся ко мне – Собака! – прорычала Оберона, не отводя взгляда от его надменного выражения лица.

Она долго готовилась к встрече с ним в собачьем облике и немного опасается быть раскрытой.

– Со-бака! – усмехнулся Аенгус, смотря ей в глаза своим одним уцелевшим глазом.

Его предвзятое отношение – злило, но Оберона держалась, чтобы не выплеснуть бурю недобрых эмоций.

– Она союзник, – вмешался Ксипе. – Тебе для начала следует её выслушать, а потом сделать выводы.

– Ну, говори псина, чего хочешь от меня? – Аенгус выглядел напряженным и недоверчивым.

– У нас с тобой одна цель – Велиал. Он лишится власти – для людей наступят лучшие времена. Сейчас я, как никогда, мечтаю увидеть его мучительную смерть. Мы должны объединить свои силы.

– У тебя есть силы? – усмехнулся Аенгус. – Сколько в твоем распоряжении воинов? Ты и плюс пара мелких никчемных пешек?!

– А кто твой войны?! – возмутилась и разозлилась Оберона. – Людей и варлоков демоны давят как букашек! Вы слепо рветесь в бой, рассчитывая на своё количественное превосходство, нападаете на мелкие группы демонов! Тебя ничему не научил случай с Ильей Бетельгейзе? Вы – не воины в отличие от моих «мелких никчемных пешек»! Я: сражаясь с императором, обдумываю свои ходы, медленно подбираюсь тонкой иглой по венам к его сердцу! Каждый из моих союзников умен, хитер, как-никак, но приближен ко двору императора. Впрочем, если ты отказываешься мне помочь, то я попрошу тебя хотя бы не мешать мне в реализации моего плана.

Собака задела Аенгуса за живое – заставила задуматься. Не хотелось признавать, но она права.

– Предположим, что в твоих словах есть смысл, – сказал Аенгус, пытаясь не показать ей упадок своего настроения, – почему я должен тебе доверять?

– Ты не должен мне доверять. Я сама никому не доверяю, – ответила Собака.

– Хорошо! Расскажи мне о своём плане и о своих союзниках, тогда, возможно, я приму твою сторону.

– Нет! Мой план останется в секрете до тех пор, пока не появятся первые результаты. Агро Аенгус, могу тебе поведать тайну: один из моих союзников – твой старший сын! – оскалив зубы, сказала Собака.

Аенгус напряжено выпрямился в кресле.

– Что?! Мой сын?

– Да, Ярослав с радостью, без проблем и уговоров согласился оказать мне поддержку. Ему мною отведена особая роль в противостоянии с императором.

– Если по твоей вине мой сын пострадает, я с тебя шкуру сниму! – разъяренно прокричал Аенгус и, поднявшись с кресла, подошёл к выходу.

Ксипе Тотек попытался его уговорить не уходить, но Аенгус не собирался более разговаривать на эту тему. Оберона догнала его на первом этаже таверны, неожиданно выпрыгнув прямо перед ним.

– Иначе твой сын погибнет! Деймос скоро умрет, а Анна рано или поздно докопается до правды. Её не стоит недооценивать! Я же сделаю так, что ни один демон к нему придраться не сможет. Подумай над моим предложением, – сказала ему напоследок Собака и отошла в сторону, освободив путь.

Аенгус неодобрительно взглянул на неё и покинул таверну, демонстративно хлопнув дверью. Не смотря на то, что он не желает иметь дело с Собакой – она заставила его засомневаться в своих силах и побеспокоиться о семье.

– Ему необходимо время, чтобы принять решение. Он согласится, – уверенно сказал Ксипе, стоя на середине лестницы.

– Главное, чтобы не мешал, – ответила Собака. – Ты разговаривал с Абигором?

– Абигор тебе не враг и людям тоже. У него своё виденье на войну – жестокое, но разумное. Как он сказал: «Иногда приходится нести жертвы – ради благого дела».

– Жертвы?! Значит, он готов пожертвовать и своей жизнью?! – прорычала Собака.

– Что ты собираешься предпринять?

– Я? Ничего, но ты – да. Сделаешь для меня кое-что важное. Заслужи моё доверие.

– Ты сама сказала, что никому не доверяешь.

– Да, это так. Я щедро вознагражу тебя за работу. Или ты собираешься всю жизнь провести в этой таверне? Разве у тебя не было мечты, разве ты не собирался служить Империи? Тебя предали, тебя обошли! Умер император, а новому ты стал не нужен. О тебе забыли – ты с этим смиришься?

Собака заставила Ксипе вспомнить прошлое – те дни, когда он имел дружеские отношения с Виктором и Аресом Бетельгейзе, работая во дворце управляющим двором. Оставалось чуть меньше недели до дня, когда он, по желанию Ареса, должен был занять пост верховного главнокомандующего войска Империи, но Арес слёг от болезни. После смерти императора, обещание никто не исполнил – и Ксипе пришлось съехать из дворца тогдашнего города Ориона. В итоге его пост занял Пут Сатанакий. Хотя Велиал ничего против Ксипе Тотека не имел, просто для него важно было окружить себя верными союзниками, укрепить свою позицию в Империи. Пришлось смириться с судьбой, хотя Ксипе продолжает думать об утерянной возможности – военной карьере. Именно поэтому, по сей день, он поддерживает связь с оставшимися членами семейства Бетельгейзе.

– Нет! – твёрдо ответил Ксипе.

– Тогда жди, скоро ты получишь от меня важное и сложное задание. Выполнишь его – и я дам тебе то, что ты так желаешь…

Собака прошла по лестнице мимо Ксипе и, подойдя к открытой двери, обратилась в птицу, затем упорхнула через окно его кабинета. Она направилась домой к дедушке, чтобы наконец-то открыть ему свою тайну. Страх перед тем, что дедушка начнет запрещать ей быть кем-то другим —мучил её. Из-за его вполне возможного недопонимания, Оберона может лишиться семьи, так как от плана – уничтожить императора и его приспешников – она отказаться пока не готова.

В окне дома Антона горел теплый свечной свет.

– Он не спит! – удивилась Оберона, так как шёл четвертый час ночи.

Осторожно заглянув в окно, в обличие собаки, она увидела, что у Антона сегодня гости. Приехал сам лично Абигор. Оберона обратилась в птицу и, залетев на крышу, села у трубы. Их разговор стал хорошо слышан.

– Это изначально было плохой идеей! – недовольно сказал Антон. – Он верный пес Оникса и никогда, ни за что не согласиться его предать!

– Стоило попробовать, – сказал Абигор, – я хорошо знаю отца Шакса, который по сей день является представителем города Слуа. Нисрок был лучшим другом Паваро. Я рассчитывал на то, что Шакс захочет помочь отомстить своей жене за судьбу её рода, ведь Калипсо и её брат Стикс только этим и занимаются, хоть и отрицают.

Оберона услышала знакомые ей имена. Она вспомнила тот день, когда впервые встретила Шакса и Стикса. Они ведь тогда направлялись к Абигору – что у неё, то ли от эмоции, то ли от непонимания важности информации, вылетело из головы.

– За три с лишним года ты его так уговорить и не смог! Пара от него избавиться, пока он не заговорил, – настойчиво сказал Антон, хлопнув ладонью по столу.

– Шакс не заговорит, ведь он тем самым подставит Калипсо, – ответил Абигор.

– Господин Абигор, не стоит рисковать!

После недолгого молчания и обдумывания Абигор согласился – что не обрадовало Оберону. Они только что решили убрать с площадки её предполагаемого игрока. Допустить убийство Шакса Оберона никак не могла. Необходимо срочно предупредить Шакса об угрозе. Она уже собиралась полететь домой, писать сообщение Владиславу, как услышала сказанное Абигором:

– Ко мне приходил Маммон, он сообщил о том, что Собака, возможно, имеет связь с Калипсо…

И тут Оберона поняла, хитроумный Абигор этого и добивается, хочет, чтобы Антон самостоятельно принял решение избавиться от Шакса. Дальше, из-за нехватки времени, она слушать не стала и улетела.

***

Этим утром Владислав проснулся бодрым и выспавшимся – что ему не удавалось делать последние восемь лет. Возможно, это последнее такое счастливое утро. Предстояло переделать много работы: во-первых, следовало разобраться в документах Ваалберита и по возможности изучить их; во-вторых, обсудить дальнейшие свои действия с Собакой. Владислав давно смирился со своей двойной ролью – воспринимал как должное.

В открытую форточку влетела птица-почтальон. Владислав развернул сообщение, осмысленно пробежался по тексу взглядом, затем снова свернул листок, прицепил к ноге этой же птицы и, назвав ей имя «Калипсо», пустил в небо. Птица полетела по адресу. Через мгновение в дверь покоев Владислава постучали. Потревожил его слуга, который пригласил советника, по велению императора, явиться в тронный зал.