6
К этому моменту солнце поднялось высоко, и лучи его уже не просто разгоняли утренний туман, а сильно припекали кожу прохожих, словно злясь на них из-за того, что те мешают достичь земли. В последнее утро дворы и дороги города были щедро одарены солнечным светом. Горизонт во все стороны простирался светло-лазурным пледом, нигде не было видно даже подозрения на облачко. Прекрасный летний день, который отлично подошёл бы для пикника за городом вместе с семьёй. Для посещения городского парка, его тенистых аллей и аттракционов. День прекрасен, если не считать того, что он последний. Хотя этот факт должен только обогатить его. Дефицит всегда обостряет чувство вкуса. А уж такой продукт, как время, не нуждается в излишней аннотации. Время нужно всем.
Выйдя из ирландского паба, пара героев отправилась куда глаза глядят. У них не было четкого плана действий, им нужно было просто прожить ещё один день. Натали взяла руку Маркуса и положила себе на плечо. Выпитый виски ударил в голову, и поэтому во время ходьбы она сильно повисала на своём новом мужчине.
– Мне почему-то кажется, что кругом пахнет хлоркой. – завел диалог Маркус. – когда мы сидели в пабе, меня от него воротило, и даже сейчас на улице этот запах по-прежнему меня преследует.
– Это повод ещё больше напиться, чтобы ничего не чувствовать. – с пренебрежением отнеслась к его словам Натали.
– Почему ты хочешь быть ветреной и бесшабашной девушкой? Тебе это нравиться?
– Это ведь божественно! Целоваться, обниматься с мужчинами, думать о сексе и заниматься им. Пока жив последний человек, живой будет похоть. Разве нет?
– Это очень приятно, однако не совсем прилично вешаться на каждом встречном. Это не принято обществом.
– Почему это доступ к процессу, доставляющий тебе огромное удовольствие, должен быть навязан обществом?
– Потому что этот процесс помимо удовольствия доставляет ещё и новых людей, а, следовательно, новое общество. Если новые люди будут рождаться от похоти, а не от принятого обществом множество лет тому назад нравственного пути, то в результате планету населит ужасное племя. Только представь, что было бы с тобой, если бы у тебя вместо любящих папа и мамы, были бы подростки, которым было просто по кайфу заниматься сексом, а ты всего лишь незапланированный результат. Какое общество населило бы наши города? В конце концов, что стало бы с планетой в целом?
Натали грустно вздохнула:
– Тут-то и собака зарыта. Ты прав. Поэтому я не могу быть бесшабашной, а вернее не могла, ведь в последний день жизни времени думать о нравственности совсем нет. Куда уж там! Тут успеть хотя бы лишний глоток воздуха сделать, не то чтобы выполнять какие-то строгие догматы. Только в таких условиях раскрывается истинная сущность человека! Когда нет времени для притворства, нет будущего, ради которого стоит от чего-то воздерживаться в настоящем, когда плевать на мнения общества и все возведенные им табу, потому что всё общество вскоре вымрет вместе со своими правилами. Наше с тобой, Маркус, положение способно наглядно продемонстрировать всю животную сущность человека.
Внезапно Маркус остановился на месте, отчего Натали, опирающаяся на него при ходьбе, пошатнулась, едва не упав.
– Ты чего?
– Светофор красным горит.
Натали посмотрела на светофор, на Маркуса, потом вновь на светофор:
– Очередное общественное правило? – вздернув брови, спросила она. – Боишься, что тебя оштрафуют полицейские?
– Нет, просто у меня возникла идея.
– Ну так озвучивай!
– Предлагаю сыграть в игру «красный светофор». Так как у нас на двоих с тобою ни одного дела в последний день, то эта игра добавит хоть капельку смысла в бесцельную прогулку.
– Вообще-то, я говорила тебе, что у меня есть одно незаконченное дельце. Но мне стало жутко интересно, что это за игра такая, о которой я ничего не слышала ранее, в чём её суть, какие правила?
– Всё очень просто, мы продолжаем гулять, останавливаясь на каждом красном сигнале светофора, и целуемся, пока не загорит зеленый.
– Звучит заманчиво, – прокомментировала Натали, вновь посмотрев на светофор, который в этот момент разрешал идти. – Ты сам это придумал?
– Навряд ли. Я думаю, что кто-то до меня уже придумал эту забаву. Ничто не ново под луной. – процитировал Маркус классика.
– Тогда ты у кого-то своровал очень лакомую идею.
– Главное правило плагиата: воровать у совсем забытых или никому неизвестных людей, иначе тебя могут обвинить в плагиате!
– И когда начнём игру «красный светофор»?
Маркус промолчал, он наблюдал за сигналом пешеходного светофора и сразу же, после появления красного человечка, впился в губы Натали, прижав девушку к себе. Время до разрешающего показания светофора пролетело незаметно.
– Расскажешь мне какое у тебя дело? – спросил он после поцелуя.
– Я уже думала, что ты и не спросишь. – с облегчением произнесла Натали, – Обязательно расскажу, но только после. Сейчас я вижу светофор, пойдём скорее туда. – довольная пролепетала она, взяла Маркуса за руку и повела за собой.
Некоторое время двое взрослых людей только и жили тем, что ходили от светофора к светофору, пинали бутылки под ногами и разговаривали ни о чём.
* * *
Данил пробудился вскоре, после ухода главных героев. Он даже и не заметил, что спал, поэтому долго не мог сообразить, куда подевались Маркус с Натали. Но зато сразу же после пробуждения натолкнулся на недопитый виски, который употребил по назначению.
Пребывая один на один с собою, он задумался о конце света и от этого ему стал мерзко и тошно. Должно быть это очень ужасно, знать свою смерть наперед и не иметь возможности её предотвратить. Но меланхолию Данила вызывала не столько данная ситуация, сколько сама личность Данила. Так же как и Маркуса, его ничего не интересовало, ничего не влекло, но если Маркус испытывал простое безразличие, то Данил имел чувство отвращения. Ему не нравилась жизнь и всё, что с ней связанно. Однако, стоит отметить, что жизнь у Данила была и вправду ужасной.
Природа от рождения наградила его незаурядным умом, гибким и всеобъемлющим, и, словно решив, что ему хватит этого в жизни, дала тщедушное тело. А сверх того добавила слабому организму такую страшную болезнь, как эпилепсия.
Стоило только прийти сознанию в его раннее детство, как Данил только и видел, что стены больничной палаты. Мальчик часто и серьезно болел. Сам по себе его жалкий организм не мог справиться даже с самыми простейшими болезнями без вмешательства медицины. В то время, как его ровесники целую зиму проводили на улице, скатывались с горок, обкидывались снежками и лепили снеговика, он смотрел на них либо из окон районной больницы, либо с лоджии родительской квартиры.
Но был в этом и свой плюс, Данил научился читать к четырём годам. У него было огромное количество свободного времени, чтобы тратить его на сборники сказок. А к шести годам его молодой и пытливый ум стал требовать больше, и мальчик удовлетворял потребность к знаниям при помощи энциклопедий. В шесть лет он узнал, из чего состоят кольца Сатурна, в семь он знал Леонардо да Винчи не только, как черепашку-ниндзя, в восемь ему стал понятен принцип действия двигателя внутреннего сгорания, а в девять он наизусть знал всю историю двадцатого века.
И все же успехи сделанные Данилом в области познания омрачались суровой жизненной реальностью. Когда мальчик пришел в школу, то он в одночасье стал объектом для издевательств. Он был идеальным кандидатом на это роль: из бедной семьи, слабый и самый умный в классе. Он настолько соответствовал своей роли, что даже молодые учителя изредка над ним насмехались. На помощь пришла эпилепсия, которая развилась у Данила в третьим классе, и мальчика перевели на домашнее обучение.
Поначалу учиться дома оказалось прекрасной альтернативой, которая не могла не радоваться Данила, но с такой учёбой он стал окончательным изгоем. С переходным возрастом, когда многие дети учились курить и общаться с противоположным полом, у Данила не было ни одного друга, ни одного живого человека, которому можно было бы доверить свои мысли и мечты. Его это добивало больше нежели в своё время насмешки сверстников. Энциклопедии перестали помогать, так как они предназначены для мозга, а в это время у Данила болела душа, поэтому и книги стали соответствующими. Алигьери, Уайльд, Гёте, Достоевский, Гюго, Камю.
Но самое сложное испытание предназначалось Данилу в скором будущем. Оно пришло под лучиной смерти, забравшей мать мальчика, когда тому было четырнадцать лет. После этого жизнь окончательно приобрела горький вкус, даже книги перестали помогать, последней из которых была «сто двадцать дней содома» Маркиза де Сада. Отец очень быстро женился на другой женщине, которая, как и весь свет, не любила Данила и никогда этого не скрывала.
Жизнь пошла по наклонной. Четырнадцати летний парень бросил учёбу в любом её проявлении. Он стал много времени проводить на улице, блуждая в одиночестве из одного места в другое. Его ровесники, заметив сильное изменение его личности, из-за сильной душевной боли, неестественной в столь раннем возрасте, в одночасье перестали всячески шутить над Данилом, а однажды его позвали к себе взрослые двадцати летние юноши и угостили парня выпивкой и сигаретами. В тот день Данила впервые в жизни вырвало от алкоголя. Друзей у него больше не стало, зато теперь он много пил в разных компаниях и никогда его ниоткуда не выгоняли.
Конечно на долю каждого судьба уготовила достаточной количество трудностей, преодолевая которые, человек становится сильнее и выше в духовном развитии, но порой бывает так, что судьба ошибается с дозировкой и выдает больше трудностей, чем подобает определенному человеку, отчего личность его безвозвратно ломается и становится не более чем набором углеводов, белков, металлов до самой смерти. Данил был одним из тех, кому досталась ноша не по силам.
В восемнадцать он уехал жить в другой город, подальше от страшного детства. Он жил в съемной коммуналке и неофициально работал по два-три дня в неделю. Данил не хотел устраивать свою жизнь, он просто плыл по её течению, никуда не держа свой курс, практически не существуя, так что новость о конце света расстроила его не больше очередного утра. Узнав о том, что определенный город сгинет раньше, Данил, недолго думая, поехал туда, руководствуясь желанием поскорее со всем закончить и не трястись в страхе и сожалении, как все его ровесники. Да и сожалеть о пережитом, он даже при сильном желании не мог.
Допив оставшийся после Маркуса виски, Данил встрепенулся и вышел из паба. На улице было людно, компании людей сновали в разные стороны. Закурив сигарету, Данил посмотрел на это зрелище и решил зайти обратно. На кухне он раздобыл алкоголь и решил остаться здесь. Какие уж тут могут быть ценности? Поскорее бы этот день прошел, а там уже ладно.
7
Забаву Маркуса и Натали с красным светофором прервал случайный прохожий, когда пара проходила по тротуару, вдоль типичного восьмиэтажного здания. Незнакомец вышел из-за угла этого здания, завидел их издали и направился к ним на встречу быстро и решительно.
– Простите, молодые люди, я хотел бы к вам обратиться. – начал разговор прохожий сразу же после того, как оказался рядом.
Это был мужчина примерно одного возраста с Маркусом. Он был скудно одет, его лицо покрывала густая темная щетина, а в черных волосах уже проглядывались седые волосы. Он был низким и широкоплечим.
– Обращайся, – ответил ему Маркус, – поможем, чем сможем.
Незнакомец достал из кармана шестизарядный револьвер и, открыв барабан, продемонстрировал Маркусу и Натали патроны в его каморах.
– Это Кольт Анаконда тысяча девятьсот девяносто восьмого года.
– Серьезная вещь. – прокомментировал Маркус.
– Очень. – сказал незнакомец и навел дрожащей рукой оружие на людей, при этом разговор он продолжил дрогнувшим от волнения голосом, – Мне нужны ваши деньги, а от тебя ещё и драгоценности.
– У меня нет драгоценностей! – поддаваясь панике, ответила Натали.
– Это чушь! У всех женщин есть драгоценности.
– Я ещё совсем-совсем юная женщина.
– Серёжки-то у тебя есть? Они даже у девочек есть.
– Есть. Но они не драгоценные.
– Всё равно снимай их. Давайте поторапливайтесь. Оба! – прикрикнул он, видя, как Маркус не шевелиться, в то время, пока Натали уже сняла серьги. – И чего же ты ждешь?
Маркус медленно пошарил по своим карманам и достал портмоне, но отдавать он его не спешил:
– Тебе нужны деньги? – спросил он интонацией, которой ставил под сомнение целесообразность данного воровства.
– Конечно!
– А если я откажусь тебе их отдать, что ты сделаешь?
– Застрелю тебя!
– Марк, отдай ему портмоне. Неужели тебе в нём есть нужда сегодня.
– В том-то и дело, что деньги сегодня рекордно быстро за всю историю цивилизации обесценились. – говорил Маркус, обращаясь к незнакомцу, – В обычной ситуации они помогают жить так, как тебе хочется. На них можно купить шикарную одежду, клёвую игровую приставку или помочь детскому дому. Но сегодня они просто бумага. Если тебе надо что-то купить, то сегодня ты просто можешь взять это, не боясь последствий, и ты по-прежнему хочешь сказать, что тебе нужны деньги?
– Да, мать твою, мне нужны твои деньги. – незнакомец попытался придать своим словам как можно больше властности, но голос его сорвался, и он их почти прохрипел.
На некоторое время между сторонами воцарилось напряженное молчание. Мужчины пристально смотрели друг другу в глаза, а взгляд Натали метался то в одну сторону, то в другую.
– Это преступление не ради обогащения, оно вызвано другими мыслями. – наконец заключил Маркус, – Знаешь, я отдам тебе все свои деньги и наручные часы в придачу, но, ради всего святого, поделись своими мотивами! Что должно послужить поводом для ненормального преступления?
Маркус бросил под ноги незнакомца портмоне с деньгами, продолжая сверлить его напряженным взглядом. Мужчина напротив заколебался и спустя несколько мгновений опустил руку с заряженным оружием.
* * *
Его звали Станиславом. За четыре года до того, как он наставил оружие на живых людей, он с отличием закончил учёбу в крупном юридическом университете. Тогда ему было двадцать пять и он считал, что вся его жизнь только начинается. Он молод, активен, образован. Каждый новый день Стас встречал, как что-то новое, дающее тысячу прекрасных возможностей устроить свою жизнь.
В начале так и было. Почти сразу же после вручения диплома ему позвонили из крупнейшего агентства недвижимости его города и сообщили по телефону, что набирают новый штат юристов, в рядах которых агентство желало бы видеть Станислава, так как молодого специалиста им порекомендовали из университета. Молодой человек посчитал, что в отсутствии стажа, это прекрасный старт карьеры, поэтому он согласился.
Новый штат юристов агентства планировалось укомплектовать тремя людьми, однако в первый день стажировки оказалось, что претендентов на должность ровно в четыре раза больше, тоесть двенадцать таких же, как и Станислав, молодых людей с оконченным высшем образованием. Стас не расстроился из-за этого нерадостного факта, приняв всё как должное. Он был настроен на трудности, правда никогда ранее с ними всерьез не сталкивался, но ему о предстоящих жизненных трудностях часто рассказывали в стенах университета.
Заключив контракт с агентством на двухмесячную стажировку, Станислав приготовился выполнять самые трудные задачи, он ничуть не сомневался в своих способностях и возможностях, но к чему он не был готов, так это к тому, что как такой двухмесячной стажировки не было. Всё, что входило в обязанности молодого человека в течении этого периода было: каждый будний день просыпаться под звон будильника в семь утра, добираться до офиса лавирую между бесконечными заторами машин, десять часов просиживать брюки, ничего не делая, в тесном и душном офисе вместе с другими стажерами, а после возвращаться домой, где после легкого ужина и одного фильма ложиться спать, чтобы завтра всё в точности повторить. Бесцельность такого двухмесячного существования выводило из себя самолюбие юноши, оно постоянно терзало его изнутри, словно огнём жгло его душу. Для молодого, полного жизненных сил организма одно из самых тяжелых испытаний – это ничего не делать. Но Станислав терпел и день за днём продолжал «стажироваться», ведь таковы порядки общества, ни он первый, ни он последний играет по таким правилам.
Когда наконец стажировка закончилась и пришло время прощаться с девятью кандидатами на должность, Станислава пригласили в отдел кадров, где, поблагодарив молодого человека за потраченное время и отметив его личностные качества, с ним попрощались и пожелали удачи в дальнейшем жизненном пути. Естественно, что негодованию юного специалиста не было предела! Он всеми силами сдерживал свою скопившуюся за это время злость, чтобы с горяча не наговорить гадостей людям. Но всё же небольшие потоки ярости пробивались наружу и доходили до слушателей Станислава в этот момент в виде вопрошающих и возмущающихся предложений.
В самом деле, как в агентстве определили, что он не подходит на должность юриста! Стас ведь всё делал по правилам. Он как и все бездействовал эти два месяца. Но при этом он единственный из всех кандидатов имеет диплом с отличием! Он знает пятьдесят девять статей трудового кодекса наизусть, а оставшиеся расскажет с небольшими заминками. Он лучше всех других кандидатов подготовлен к этой должности, но почему-то другие выигрывают борьбу за это место. В чём они его превзошли, когда и как?
А превзошли его трое людей, которые и вправду были менее подготовлены к должности юриста нежели Стас, однако в отличии от него все они были готовы к жизни лучше. Они играли по тем же правилам, что и Стас, но знали, что в правилах бывают исключения.
Первым, получившим должность в агентстве, стал племянник знатного человека, у которого в верхушке агентстве были свои друзья. Ещё до начала стажировки племянник знал о том, что место ему забронировано, точно так же как бронь в кинотеатре или в опере, осталось только дождаться представления.
Вторым, а вернее второй персоной была девушка – приезжая из маленького городка, в котором не нуждались в юристах. У неё не было никого в здешних краях, поэтому ей, во чтобы-то ни стало, требовалось заполучить эту должность, и она не стеснялась при выборе средств, обеспечивших ей в последствие победу. Молодая и хорошая девочка периодически делала минет главе юридического отдела (холостому сорокалетнему мужчине), который позже яро выдвигал кандидатуру девушки.
Последнее место досталось ничем не примечательному мужчине на десять лет старше Станислава. Мужчина не имел полезного родства, и вообще ничего не делал ради получения заветного кресла. Официально объявили, что должность этот человек получил благодаря большому жизненному опыту, на деле же это значило, что человек в его возрасте не имеет сумасшедших амбиций, которыми был переполнен Стас, а значит он покорнее и управлять им менее проблематичнее, даже если не выплачивать премию.
Впервые в жизни Станислав столкнулся с тем, что людей оценивали не по уму и даже не по одежде, а по каким-то неведомым ему подводным камням. Вера в неукоснительное выполнение правил обществ стала тускнеть на фоне того, что он испытал.
В последствии Стас пытался найти себе место в других конторах, но зачастую натыкался на отказ. То из-за отсутствие опыта, то из-за сокращения штата сотрудников, то из-за того, что рабочий день отдела кадров закончился позавчера в обед, а в редких конторах, открывающие ему свои двери, молодой специалист разочаровывался в скором времени, когда ему выплачивали сущие гроши, хватающих только за плату жилья и покупку необходимой еды, за двенадцатичасовой, напряженный, умственный труд.
Стас понимал, что это необходимая ступень в жизни, которую необходимо пережить, ведь таковы правила. Но он не понимал, как его сверстники, которых он превосходит в образованности, уже добились должности повыше, разъезжают на личном автомобиле, в то время, как Стас ездит на метро. А некоторые сверстники уже выплатили половину ипотеки, тогда как Стасу в ней отказывают все крупные банки.
Прошли три года ничтожной жизни, Стасу исполнилось двадцать восемь, а он всё ещё ничего не добился. И вот он решил, что хватит терпеть непосильную офисную работу за жалкий оклад, и пора открывать своё собственное предприятие. Взявшись с душой за это дело, он вскоре открыл собственный бутик одежды, покупая товар в специализированных магазинах для частных предпринимателей. Всю работу с документацией и сбытом он выполнял сам, терпеливо ожидая обогащения, ведь так гласят правила общества. Но деньги так и не появились. Аренда помещения, непосильные налоги государства, суровая конкуренция, постоянно загоняли Стаса в ежемесячный убыток. Ощущение было такое, словно Стас каждый раз выдыхал больше, чем вдыхал, это приводило к удушью, так что молодому предпринимателю пришлось продать весь свой бизнес, и все равно он остался должен порядочную сумму.
Опять Стас негодовал. Как так?! Он ведь всю свою жизнь играл по общепринятым правилам. Учеба в школе, потом в университете, позже работа, и даже частное дело, – всё это было так, как гласят правила успешного жизненного пути, но успеха не было.
Последний год жизни, вплоть до наступления конца света, Стас работал в сети KFC кассиром, а ведь он всё ещё помнил двадцать три статьи трудового кодекса наизусть.
Как-то раз, возвращаясь в съемную комнату в общежитии, Станислав повстречал на своём пути женщину-социолога, проводившую опрос населения. Она подошла к Стасу и, представившись, задала всего один вопрос:
– Как вы считаете, легло ли быть молодым?
На что Стас ответил, не смотря в её сторону:
– Иди на хуй.
Информацию о конце света Станислав воспринял тяжело, все-таки не хотелось ему умирать, пусть даже и жизнь его была тяжела. Но всё же он смирился, отмечая про себя, что не придется теперь выплачивать долги банкам. И почти сразу после смирения, у него родилась мысль в голове, что самое время нарушить правила жизни. Хватит уже всё это терпеть! Если не получилось заработать на жизнь честным трудом, то тогда он позволит себе грабёж, тем более, что лучшего момента не найти. Никакой последующей ответственности завтра утром! Просто прекрасно. И всё это ради того, чтобы почувствовать вкус нарушенных правил. Испытать какого это, за чертой дозволенного. Хватит это терпеть! Револьвер он заполучил, ограбив оружейный магазин, теперь оставалось только ограбить живых людей. Он не выбирал целенаправленно, а просто грабил первых попавшихся людей, коими оказались Маркус и Натали.
* * *
– Преступление – это нормально, когда ненормальная жизнь. – ответил Стас, убирая оружие в карман и не тронув портмоне под ногами, он развернулся и поспешил покинуть ограбленных им людей.
Он не взял ничего из того, что они ему предоставили, но он получил, что хотел. Для него был важен сам акт преступления. Ему хотелось испытать чувство, когда ты превосходишь систему, нарушая её правила. Чувством этим оказался страх, но после удачного по его мнению нарушения правил, он испытал истинное блаженство. Не всегда стоит играть по правилам.
Но он не смог уйти далеко. После нескольких шагов он свалился на землю. Совершено неожиданно на его голову прилетел ноутбук, выброшенный из окна. Внезапность момента обескуражила пару героев и они едва успели отскочить в сторону от разбившейся об тротуар в двух шагах от них акустической гитары.
Натали посмотрела наверх и отыскала взглядом окно третьего этажа, из которого так щедро летели вниз бытовые предметы.
– Эй! Нельзя ли повнимательней! – закричала она.
– Да пошла ты, сука! – ответили ей, выбросил через окно мобильный телефон.
– Вы человека убили!
Воцарилась тишина, во время которой утилизация предметов через окно прекратилась. Маркус подошел к неудачливому грабителю и после беглого осмотра постановил, что у Стаса пробита голова и из раны обильно вытекает кровь, но Стас был жив, пребывая в отключенном состоянии.
– Что вы сказали? – робко переспросили из окна.
– Вы убили человека!
Из окна показалась голова лысого мужчины. Даже с того расстояния, которое было между ним и Натали, было видно, как его глаза от её слов расширились из-за ужаса.
– Я не специально, – залепетал он.
– Что ты вообще затеял, придурок! – не успокаивалась Натали.
– Я избавлялся от ненужных вещей.
– Избавься лучше от себя!
– Он ещё жив! – заявил во всеуслышание Маркус, и аккуратно приподнял пострадавшего на руки, – Необходимо немедленно отвезти его в больницу.
– Ты думаешь там кто-то есть сейчас!? – с огромным сомнением в голосе, крикнула на него Натали.
– Какая разница? Не бросать же его здесь умирать?
– Какая разница умирать ему сейчас или через двадцать часов?
– Как ты можешь так говорить!
– У нас даже машины нет, не потащим же мы его на себе! – возражала Натали, она была крайне возбужденна и безостановочно кричала. За несколько минут она чуть дважды не умерла. Сначала ей угрожали оружием, а потом её едва не пришибло гитарой.
– Возьмите мою. – предложил им обладатель лысой головы. – Она мне теперь не нужна.
– А почему бы тебе его не отвезти в больницу!? – по-прежнему не унималась Натали, – Это из-за тебя у него из головы хлещет кровь!
– Где твоя машина? – спросил у лысой головы Маркус.
– Она припаркована рядом с вами! – мужчина в окне указал на «Лансер» в сорока шагах от людей снизу. – Секундочку и я скину вам ключи.
Голова исчезла в окне, а Натали тем временем уставилась вопрошающе на Маркуса:
– У тебя дел больше нет никаких в последние часы жизни, кроме как спасать от смерти человека, ограбившего тебя только что?
– Что ты такое говоришь! Как можно быть настолько бездушной? В последние часы жизни тебе выпадает такая благородная участь, как спасти другого человека, разве может быть что-то ценнее жизни?
– Может. – себе под нос буркнула Натали.
Маркус от её слов извелся, но возмущение высказал своё молча, прожигая её тяжелым, осуждающим взглядом, и в этот момент лысая голова скинул с окна на тротуар ключи от автомобиля:
– Спасибо, что не убил никого в этот раз, – подстрекала его Натали.
– Я не хотел никому причинять вреда. – оправдывался он.
– Ага, у тебя почти получилось.
Маркус осторожно поднял на руки взрослого мужчину и обратился к своей спутнице:
– Подыми ключи и открывай машину.
Натали, сделав недовольную гримасу, поплелась подбирать с земли ключи, а так же пройдя мимо того места где свалился Стас, она подняла оброненный им револьвер.