Сокровища острова Тортуга

ГЛАВА 5

В лавке Старого Джейсона всё было завалено рухлядью, которую хозяин гордо называл антиквариатом. Пыльные книги лежали прямо на прилавке вперемежку с пустыми бутылками разных форм, бусами, крупными раковинами, ящичком с медными монетками. На стене висел тесак с зазубренным и изъеденным ржавчиной лезвием. В углу пылились парочка туземных копий и старый якорь.

Хозяин заведения Старый Джейсон был увлечён разговором с толстым американцем самого добродушного вида, какой только может быть у туриста. На самом деле Старый Джейсон не столько болтал, сколько изо всех сил пытался сбыть туристу колоду игральных карт.

Турист вертел их в руках и с сомнением говорил:

– Хм. Так говоришь эти карты старинные. Что-то не похоже.

– Мистер, эти карты пролежали у меня лет тридцать. В молодости я увлекался дайвингом и самолично вытащил их с потонувшего пиратского корабля.

– С пиратского корабля! – с сарказмом повторил турист, – Нет, вы только послушайте! С пиратского корабля! Ну, конечно, откуда ещё!

Хозяин энергично кивнул.

– А как же они так хорошо сохранились в солёной водичке, а? – турист решил, что поставил этим вопросом своего собеседника в тупик, то Джейсон был тёртый калач:

– Э-э-э… отличный вопрос, мистер. Сразу видно, что вы человек неглупый. Но я вам отвечу. Старый Джейсон ответит на любой ваш вопрос. Это оттого, что они были в кармане у одного из матросов. Как видно они вели игру, ну и перед тем как судно принялось тонуть, один сукин сын успел прихватить картишки со стола и сунуть их в карман.

Турист с сарказмом:

– Это всё объясняет.

Хозяин скорчил гримасу и ухмыльнулся.

– Представляю себе, сколько ты выпил перед тем, как сиганул за картами. Вернее сказать перед тем, как тебе это приснилось.

Старик осклабился. В это время в лавку вошёл новый посетитель. Им оказался Пабло всё ещё сжимающий в руках найденную им на пляже бутылку. Он подошёл к хозяину и выжидательно посмотрел на него.

Лавочник нехотя отвлёкся от разговора с туристом:

– Чего тебе?

Пабло показал ему бутылку. Джейсон взял её, повертел в руках и заключил:

– Пять гурдов

– Десять!

– Десять гурдов за пустую бутылку?! Это же целых два доллара! Санта Мария! Ты хочешь меня разорить!

– А может она не пустая.

– Ну да в ней песок. Если бы там было хоть немного рома, я заплатил бы тебе больше. Но рома тем нет ни капли. А песок есть наверняка. Пять гурдов и ни одним сантимом больше!

Но родившегося в бедном гаитянском квартале и с раннего детства привыкшего бороться за кусок хлеба Пабло было не так-то просто сбить с толку. Он обратил внимание на карты в руках у туриста. Его лицо стало хитрым, и он тихонько поинтересовался:

– Знакомые картишки. Это не те, в которые ты обычно играешь с Кзавье и Домиником?

Турист прислушался. Хитрый старик позеленел от злости, но проговорил сладким голосом:

– Ну, что ты, Паблито! Те карты совсем другие. Вот, Паблито, возьми десять гурдов, купи себе, что-нибудь.

С этими словами он вручил Пабло несколько монет, проводил его до выхода и оглянулся на туриста. Увидев, что тот с интересом разглядывает принесённую мальчуганном бутылку, Джейсон отвесил Пабло пинка:

– Ах ты, хитрый маленький змеёныш!

После этого старик торопливо вернулся к туристу, и взялся было за колоду карт, но американец разбил все его надежды:

– Так, те карты совсем другие?

– Какие карты?

– Которыми ты обычно играешь с Домиником.

– Совсем другие, мистер. Абсолютаменте. Ничего похожего. Совершенно другая колода.

Турист помахал рукой, дескать, хватит мне морочить голову:

– Покажи-ка мне лучше эту бутылку, которую тебе принёс только, что этот славный мальчуган. Гляди-ка, в самом деле, старинная бутылка. Вот это неплохой сувенир. Сколько хочешь за неё?

Лицо хозяина стало хищным.

– Мистер, эта бутылка очень ценна. Сразу увидев, её я понял, что это большая редкость. Тем более что она запечатана. Это делает её особенно ценной. Попробуйте, найдите старинную бутылку с уцелевшей печатью…

– Сколько?

Выражение лица хозяина – превратилось в синтез алчности и хитрости.

– Сорок пять долларов.

– Турист положил бутылку на прилавок и решительно направился к выходу.

– Я хотел сказать, что сорок пять долларов это максимальная цена. Вам, сеньор, я готов отдать её даром. Лишь страх, что вы обидитесь, заставляет меня просить за неё пятнадцать долларов.

– Пять!

– Семь и бутылка ваша.

Турист вернулся к прилавку и выудил из кармана бумажник.

– Я беру её только из-за того, что она вся заросла ракушками.

– Не открывайте её сеньор. Рома там всё равно давно не осталось (Старый Джейсон горько вздохнул), а вся ценность именно в том, что она закупорена.

– А вот в этом ты, кажется, совершенно прав.

ГЛАВА 6

Десять лет спустя.

2007 год. Нью-Йорк сити

Летний день клонился к вечеру. Сумерки ещё не начали сгущаться над Нью-Йорком и красноватый в лучах предзакатного солнца город-монстр вытянулся вдоль залива словно гигантский зверь отдыхающий после тяжёлого дня.

Лёгкий океанский бриз приятно сквозил по улицам между домами обступившими пляж расположенного на юге Бруклина полуострова Кони Айленд. Ветерок обдувал кирпичные стены, дворы, проходы между домами и чувствовался даже на улице Брайтон Бич расположенной не менее, чем в сотне метрах от бруклинского пляжа. Всегда многочисленные здесь прохожие ощущали сквознячок и жадно подставляли ему свои разгорячённые после дневной жары физиономии.

Бруклин жил своей предвечерней жизнью словно не подозревая о том, что где-то совсем рядом захлёбывался суетой Манхеттен, а Бродвей готовился разом включить все свои ночные огни, а по мостам Верразано и Вильямсбург неслись нескончаемые потоки автотранспорта.

Патрульный полицейский автомобиль свернул с бульвара Оушен Парквэй на авеню Нептун, поехал прямо и свернув в боковую улицу оказался в типичном спальном районе южного Бруклина.

– Как насчёт кофе, Джеф? – поинтересовался полицейский, который управлял автомобилем у своего напарника. Тот отрицательно махнул головой.

На одной из разбегающихся в обе стороны от бульвара Оушен Парквей улочек, на лужайке перед частным коттеджем стоял заваленный всяким безделушками стол. За столом сидела пожилая дама. В разгаре был гараж сэйл или попросту говоря частная распродажа. Гараж сэйлы популярны повсюду в Америке, это часть истории этой страны.

Обычно распродают всякий ненужный хозяевам хлам, который, впрочем, может оказаться полезным для других. На этих распродажах за всего за несколько монет можно приобрести старый, но вполне приличный велосипед, «почти новый» велотренажёр, старинный фарфоровый сервиз, картину в резной дубовой раме, плёночный фотоаппарат, вполне исправные лыжи или неплохие наручные часы. Цены символические – цель гараж-сэйла не столько в продажах ради продаж, сколько в возможности лишний раз посидеть на солнышке и поболтать с покупателями – обычно это соседи и прохожие.

На столе среди старых сувениров виднелась покрытая налётом из крохотных затвердевших, как бетон ракушек, знакомая нам с вами бутылка с коротким горлом. Горлышко бутылки было всё ещё закупорено и покрыто многовековым сургучом.

Оригинальный сувенир привлёк внимание нового покупателя. Им был парнишка пятнадцати лет с небольшим рюкзаком за спиной, какие носят в Америке школьники и студенты. Он улыбнулся даме, взял в руки бутылку и с интересом принялся её разглядывать:

– Любопытная штука. Она, что, в самом деле, старинная?

– Старинная или очень старая… Это мой покойный муж давным-давно привёз откуда-то с Карибов. Он очень любил подобные сувениры, и хотя совершенно в них не разбирался, отовсюду их привозил. Мы с ним много путешествовали. А эту бутылку он купил то ли на Тортуге, то ли на Ямайке. Не помню уже. Муж, бывало, говорил, что весь интерес в том, что она запечатана. Если хотите, я отдам её вам за пять долларов

Парень подумал и утвердительно кивнул головой – уж очень ему понравилась бутылка. Он расплатился и аккуратно положил её в сумку.

На прощание дама напутствовала нового владельца таким словами:

– Я не советую вам откупоривать её ни при каких обстоятельствах. Со сломанной печатью она теряет весь шарм, всю свою оригинальность, всю таинственность и превращается в обыкновенный кусок стекла.

Подросток кивнул, закинул рюкзак за спину и пошёл по улице. Дойдя до ближайшего перекрестка, он свернул направо и оказался перед сквериком, вокруг которого раскинулся жилой район из пяти-шестиэтажных домов. Не обратив никакого внимания на припаркованный у сквера ржавый Олдсмобиль, парнишка прошагал мимо него.

Между тем автомобиль, в котором четверо подростков по очереди затягиваясь, передавали друг другу сигарету с марихуанной, медленно тронулся вслед за прохожим.

Когда Олдсмобиль поравнялся с ним, пассажир с переднего сиденья высунул голову в окно чуть ли не по самые плечи в окно и радостно заорал:

«Смотрите кого мы нашли! Пинноккио разгуливающий по улицам! Эй, Пинноккио, как жизнь? Переехал в Бруклин?»

Водитель и двое на заднем сиденье весело загоготали.

– Стюарт, посмотри, что у Пиннокио интересного в карманах и в его собачьем рюкзачке, – бросил главный одному из тех, кто на заднем сиденье. Стюарт принялся открывать дверь. Завидев, что дело «отдаёт керосином», парнишка сорвался с места и побежал вперёд.

«Эй, Пиннокио, ты куда?» обозлившись, заорал главный. Машина легко догнала его и поехала рядом. Пассажиры заулюлюкали. Тогда парнишка резко пересек дорогу и припустился в другую сторону.

«Ах, сукин сын, ну теперь тебе конец!» – главный разозлился не ни шутку:

– Давай за ним! – скомандовал он водителю.

Тот заколебался:

– Но здесь же одностороннее движение!

– Плевать! Всё равно машин нет! Давай за ним!

Машина резко развернулась и понеслась против движения. Все находившиеся в Олдсмобиле были настолько поглощены погоней, что никто из них не заметил полицейский автомобиль, который показался из-за угла на противоположном от них конце улицы.

Паренёк с рюкзаком свернул в узкий проход между стенами двух стоящих рядом жилых домов и понёсся во весь дух пользуясь тем, что проход слишком узок для автомобиля. Задние двери Олдсмобиля синхронно открылись. двое парней выскочили и помчались по проходу вслед за тем, кто так сильно старался не попасться к ним в руки.

– Ну, вот не напрасно мы сюда заехали, – полицейский сержант забыл о кофе, включил мигалку и, прибавив скорость, подъехал вплотную к «Олдсмобилю» и заблокировал ему дорогу.

– Вызови-ка подкрепление, Джеф. Там, кажется, подростки. Никогда не знаешь, какой номер они выкинут.

Напарник взялся за рацию. Водитель вышел из машины и, положив руку на рукоять пистолета, медленно пошёл к Олсмобилю стараясь разобрать, что происходит внутри. С соседней улицы донёсся звук приближающейся полицейской сирены.

ГЛАВА 7

Добежав до конца прохода парень с рюкзаком оказался перед металической сеткой заграждавшей путь. Сетка была высока – не ниже двух метров.

Сзади послышался топот преследователей. Паренёк подпыгнул и, схватившись за сетку руками, принялся подтягиваться. Руки и ноги скользили, лямки рюкзака впивались в плечи и сковывали движения. Одна из лямок сползла с плеча, он отпустил одной рукой сетку и попытался вернуть лямку на место, но почуствовав, что не в силах удержаться одной рукой, поскорей вцепился в сетку обеими руками. Теперь рюкзак мешал ещё сильнее. Тогда он попросту стряхнул его вниз, и облегчённо заработав руками и ногами с удвоенной силой, достиг верха сетки и перевалился через него.

Когда Стюарт и Сэммюэл (так звали второго) тяжело отдуваясь, подбежали к забору, они нашли под ним принесённый в жертву рюкзак и увидели, как его хозяин во весь опор улепётывает по ту сторону ограждения.

Семмюэл со злостью пнул сетку:

– Сукин сын! Таки смылся от нас!

– Ну и чёрт с ним! Зато гляди – он нам кое-чего оставил, – Стюарт обратил внимание на рюкзак, поднял его, перевернул и потряс. На землю посыпались – несколько тетрадок, учебник, карандаши.

– Гляди-ка здесь ещё чего-то тяжёлое во внутреннем отделении, – Стюарт открыл змейку и достал бутылку с коротким горлышком.

– Это ещё что за штука?

– Грохни ею об стенку, вот и узнаешь! – проворчал всё ещё раздосадованный напрасной пробежкой Сэммюэл.

– Зачем грохать об стенку, кретин? Бутылка старинная, может она чего стоит. Снесём нашим. Пошли.

Они повернулись, быстрым шагом направились туда откуда пришли и вскоре вышли на улицу там, где десять минут назад выскочили из автомобиля.

Картина, которая предстала у них перед глазами, заставила обоих торопливо укрыться за кирпичной стеной.

Полицейский автомобиль с включённой мигалкой заблокировал их Олдсмобиль спереди. Второй полицейский автомобиль перекрыл дорогу сзади. Трое полицейских надевали на приятелей Стюарта и Сэммюэла наручники. Четвёртый коп внимательно осматривал передние сиденья «Олдсмобиля».

Стюарт и Сэммюэл переглянулись. Стюарт швырнул бутылку на травяной газон дома, за углом которого начинался проход и оба без лишних слов попятились назад. Тихонько пройдя несколько метров, они развернулись и бросились назад к забору, торопясь убраться подальше пока полицейские не догадались осмотреть прилегающую к месту ареста территорию.

Джордж, тридцатичетырёхлетний обитатель Нью-Йорк сити и вот уже вторую неделю безработный сидел перед монитором компьютера в комнате своей квартиры расположенной на пятом этаже дома в спальном районе Южного Бруклина. Признаться Джордж находился не в самом приятном расположении духа. С недавних пор жизнь не баловала его счастливыми билетиками. Вообще и ежу понятно, что если человек с самого утра сидит перед компьютером и просматривает объявления о найме на работу, то это означает одно – положение нестабильно.

Заввонил телефон. Джордж не отрывая глаз от монитора поднял его: «Алло… Кто? – Джордж оживился, – Да, да. Я слушаю… Завтра? Да, конечно, я помню о том, что мне назначено интервью завтра в девять утра… Что, что? Как отменяется? Почему? Вакансии больше нет? Но как же так… погодите… Что? Уже? До свидания».

Джордж положил телефон обратно на стол и с расстроенным видом продолжил изучать объявления. Через несколько минут телефон опять зазвонил.

«Алло… Привет, Джейн! Нет, пока ничего не нашёл. Продолжаю искать… Одно интервью мне только что отменили. Да нет, не отчаиваюсь. Я упорный, ты меня знаешь. Обязательно найду работу сегодня… или завтра… или послезавтра… Что? Ты это серьёзно? Погоди, дай собраться с мыслями. Расстаёмся? Но, Джейн! Послушай… Джейн! Джейн! Джейн! Дай мне вставить хоть слово! В последнее время мне действительно не везло. Но ведь в жизни всё меняется, на смену неудачам придёт белая полоса. Я не складываю руки и не сдаюсь. Я полон сил, энергии и веры в себя. Может у нас с тобой всё впереди, а? Может не стоит всё рвать вот так резко, – Джордж замолкает и слушает, – ОК. Ладно, Джейн… раз ты всё окончательно решила, так тому и быть. Что? Нет, конечно, не обижаюсь, я всё понимаю. Да, остаёмся друзьями. Пока».

Джордж положил телефон на стол. Напасти валились на него одна за другой. Он совсем упал духом, но старался, как мог держать себя в руках. Джордж глубоко вздохнул, и погрузился в раздумья. Не придумав ничего утешительного, он встал и принялся рассеянно слоняться из угла в угол.

Послонявшись некоторое время по комнате, Джордж направился на кухню. При этом он тихонько бормотал: «Всё просто чудно! Не жизнь, а шоколадная фабрика. Лучше не бывает. Нет, сэр! Ни работы… – продолжая ворчать Джордж подошёл к холодильнику, – ни подружки, – Джордж открыл холодильник в расчёте на то, что выудит оттуда бутылку холодного пива, но пива там не оказалось. Глазам Джорджа предстала опустошённая картонная упаковка из под пива, – ни пива! Ни работы, ни подружки, ни пива. Добро пожаловать в Лузерсвилль!».

Хлопнув в сердцах дверцей холодильника, Джордж вернулся в комнату. После последнего удара держать себя в руках становилось затруднительно. В подсознании Джорджа раздался отчаянный крик:

«Ну, когда же придёт белая полоса?! Господи, прошу тебя, помоги! Если небольшая помощь мне входит в твои планы, то именно сейчас самое время!».

Совсем расстроенный Джордж подошёл к окну и выглянул во двор. То, что там происходило, отвлекло его от мрачных мыслей. Внизу под домрм стоял старый весь в пятнах ржавчины Олдсмобиль, зажатый двуми полицейскими автомобилями. Трое полицейских надевали наручники на двух парней лет семнадцати. Четвёртый коп внимательно осматривал передние сиденья Олдсмобиля.

«Хлеба и зрелищ, – пробормотал Джордж, с интересом глазея на эту картину. – Правда хлеба нет. Удовлетворимся зрелищами. Спасибо и на этом».

Вдруг он заметил нечто совершенно ускользнувшее от внимания поглощённых своей работой копов. Из-за угла, из узкого прохода, который отделял дом Джорджа от соседнего здания, показались двое парней. Они вышли из-за угла и застыли, как вкопанные при виде полицейских. Затем они попятились назад, и один из них выбросил на травяной газон перед домом какой-то продолговатый предмет. После этого оба парня исчезли в проходе, из которого появились. Джордж единственный, кто это заметил.

«Что за чертовщина?! Оружие? Пакет с наркотой?» – бормотал Джордж, силясь разглядеть, что за предмет остался лежать на траве. Ему показалось, что это была бутылка с коротким горлышком.

ГЛАВА 8

Спустя полчаса (пришлось подождать пока полицейские уедут) Джордж стоял у стола и с удивлением вертел в руках старую бутылку с коротким и толстым горлышком.

«Хм, старинная бутылка. Всё ещё закупоренная. Удивительно! Хотел бы я узнать, что там было внутри, – Джордж понюхал горлышко, словно ожидал уловить аромат давно испарившегося напитка, – ишь ты, вся ракушками заросла, а в них песок въелся, значит долго у моря лежала… или в море, ах ты, бедолага, – Тут Джордж заметил, что с одной стороны кусок налёта из засохших водорослей, песка и ракушек отвалился. Обнажилось мутное стекло. Джордж отломил ещё кусочек налёта и попытался разглядеть, что внутри.

«Так, так, так. Что-то там определённо имеется. Бумага какая-то! – бормотал Джордж себе под нос. Его апатия сменилась неожиданным приливом энергии. Не раздумывая, он принялся отколупывать старый сургуч с горлышка. Сургуч крошился и отходил целыми кусками. Под сургучом оказалась, что-то вроде пробки из иссушенных временем листьев (нам-то с вами отлично известно, что это был пальмовый лист).

Джордж осторожно очистил горлышко и заглянул внутрь. При этом он возбужденно приговаривал: «Что же это такое? Может рекламная компания? Кладут постеры… ну скажем кухонной посуды и купоны со скидкой в пустые бутылки и распространяют рекламу по всему району. Чтобы заинтересовать покупателей. А, что? Оригинально и со вкусом. Может такое быть? Или нет? Да нет, наверное, нет»

Джордж положил бутылку на стол и извлёк из выдвижного ящика стола пинцет, с помощью которого осторожно вытянул из бутылки… Мысли в голове у Джорджа с медленного фокстрота перешли на квикспеп.

«Что это за штука такая? Ты смотри… Боже ж ты мой! Это карта. По-испански написано. Подумать только… Старинная испанская карта! Я думал такое только в кино бывает! Неужели это происходит со мной?! Черепаший остров? Тортуга?! Может, я сплю, и это мне снится? Господи Иисусе! Джек Воробей отдыхает! Вместе с капитаном Бладом. Кто там ещё был в этой компании? Синяя Борода? Нервно курит в углу. А может это новое реалити шоу? Подбросили бутылку с, якобы, старой картой и снимают скрытой камерой. Такие штуки бывают!» – мысли кипели в его голове, это был уже не квикстеп, а чарльстон, или, пожалуй, даже свинг.

Джордж подошёл к окну и резко отдёрнул занавеску. Ни оператора с камерой, ни режиссёра, ни осветителей. Никого.

«Выходит это всё взаправду! Хорошо бы сейчас пивка».

Джордж осторожно расстелил карту на столе, положил на её уголки то, что оказалось под рукой – компьютерную мышь, чашку с карандашами, мобильник, чтоб не сворачивалась, и принялся внимательно её изучать.

На карте стоял крестик, от которого тянулись две стрелки. Рядом с каждой стрелкой стояло по коротенькому предложению на испанском языке. Одно предложение начиналось с двойки, в середине второго стояла единица. Третья самая длинная приписка стояла у самого крестика.

Крестик находился чуть южнее западной точки острова почти у берега. Первая стрелка тянулась от крестика до самой западной оконечности острова. Другая стрелка по прямой линии соединяла крестик и берег перед ним.

«Что это может значить? – Джордж подпёр подбородок ладонью и потянулся к компьютеру. Он открыл на мониторе новое окно интернета и набрал на клавиатуре онлайн-интернет словарь. В словаре Джордж выбрал опцию «перевести с испанского на английский».

В окошко поиска он ввёл первое испанское предложение и нажал «перевод». Компьютер перевёл на английский: «2 кабельтова к югу». Джордж хмыкнул и ввёл испанский текст второй отметки – компьютер выдал: «менее 1 четверти кабельтова».

Тогда Джордж ввёл в окошко перевода пометку стоявшую у крестика. Это было самым длинным предложением. Спустя секунду Джордж читал английский перевод: «искать затонувшую лодку».

«Что же мы имеем, – задумчиво проговорил Джордж, – итак, в двух кабельтовых к югу от западной оконечности острова и в четверти кабельтова от берега искать затонувшую шлюпку. В двух кабельтовых… Хм. Много это, или мало? Сколько миль, футов или метров в одном кабельтове? Сейчас мы это узнаем».

Джордж ввёл слово «кабельтов» в поисковик и немедленно получил ответ на искомый вопрос:

 
«Кабельтов – внесистемная единица измерения расстояния, использующаяся в мореплавании. Различают четыре вида кабельтовых:
Международный кабельтов = 1/10 морской мили = 185,2 метра, Обычный кабельтов = 100 морских саженей = 182,88 метров, Кабельтов Великобритании = 608 футов = 185,3184 метров, Старый Кабельтов США = 120 морских саженей = 720 футов = 219,456 метров»
 

Джордж поскрёб подбородок.

«Итого – один кабельтов составляет приблизительно от 182 метров до 220 метров. Бог его знает, какой именно кабельтов использовали испанцы двести или триста лет назад, но скорее всего он укладывается в эту систему, которая наверняка существовала уже тогда. В крайнем случае, разница будет плюс или минус несколько футов. Выходит, что лодку следует искать примерно в 370 метрах южнее самой западной точки острова и в каких-нибудь 45 – 47 метрах от берега по прямой линии. Но зачем искать какую-то лодку? Она, конечно из дерева, других тогда не строили, и давно сгнила в воде».

Джордж глубоко вздохнул. Он был разочарован. Собственно говоря, он не мог сказать, чего ожидал, но в какой-то момент его захлестнула надежда на, что-то очень хорошее. И вот он оказался в тупике.

Джордж уже собирался встать и отойти от стола, но в самый последний момент его взгляд упал на карту и он обратил внимание на то, что в верхнем углу стояла печать: «Nuestra Segnora de Atocha, el puerto Cadiz».

Джордж задумался. Догадаться, что означало «el Puerto Cadiz» было несложно. «Puerto» это порт а «Cadiz» – город в Испании. То есть порт Кадис. Очевидно, это был порт приписки судна. В таком случае фраза «Nuestra Segnora de Atocha» могла быть только одним – названием корабля. Джордж решил проверить свою догадку и ввёл название в поисковик.

Поисковик выдал несколько результатов поиска, из которых внимание Джорджа привлёк следующий:

«Nuestra Segnora de Atocha» – Испанский галеон. Три мачты. Сорок пять пушек. Был приписан к порту Кадис. В 1670 году атакован и потоплен у берегов острова Тортуга в Карибском море каперным кораблём под британским флагом «Happy King Richard». Предполагается, что испанское судно было захвачено и сильно повреждено штормом, который и принёс его к Тортуге. Согласно казначейским документам Новой Испании на борту корабля находилась огромная сумма денег в золотой монете из золота высшей пробы. Приблизительное местонахождение останков судна было рассчитано в 1909 году. В 1912 и 1961 две экспедиции обследовали это место. Вторая экспедиция обнаружила сильно повреждённый взрывом остов судна, несколько корабельных пушек, два якоря и множество предметов утвари. Однако золотой груз бесследно исчез. Интересно, что капитан британского судна, потопившего испанский галеон, также ничего не упоминает о золотом грузе в своём бортовом журнале. Таким образом, остаётся предположить, что либо мощный взрыв разметал золото по морскому дну на большой площади, либо команда галеона успела переправить груз золота с корабля на остров Тортуга до того, как галеон был замечен и атакован британским судном.

В голове у Джорджа варилась такая каша, что он ничего не понял и перечитал текст во второй раз. Потом он посмотрел в карту и повёл указательным пальцем вдоль береговой линии Тортуги. Палец упёрся в крестик, рядом с которым стояла приписка – «искать затонувшую шлюпку». Остановив палец на этом месте, Джордж перевёл взгляд на монитор компьютера и перечитал конец текста:

«…либо команда галеона успела переправить груз золота с корабля на остров Тортуга до того, как галеон был замечен и атакован британским судном».

Боясь свихнуться от счастья, Джордж ещё раз посмотрел на крестик и медленно проговорил: «Боже ж ты мой!».