Она замерла на месте позади него. Перед ее взором предстало место ночной битвы – выломанные нижние доски двери, зарубки на полу от ударов мечом и конечности прошлебеков.
– Это еще что такое? – в ужасе прошептала девушка.
– Он выжил, – озарился Люшис. – Мальчик выжил! – обернулся к ней он. – Ты можешь в это поверить?
– Выжил? Как? Каким образом? – растерялась Айока.
– Он забрался в мою лавку, – показал рукой на проем Люшис. – Он залечил себе раны! – он побежал обратно в торговый зал.
Люшис точно помнил, где поставил волшебное зелье. И на том месте флакончика не оказалось. Из его груди вырвался радостный возглас. Сжав кулаки, он поднял их вверх, обернувшись к ней.
– Он выжил! – старик радовался, словно дитя.
Внезапно Айока увидела то, что помогло ей окончательно это осознать. На прилавке рядом с лавочником лежала записка, оставленная Россдаром. Она прошла к нему и взяла хрустящий листок. Россдар плохо умел писать, поэтому на папиросной бумаге строчки шли вкривь и вкось. Люшис вытащил из нагрудного кармана рубахи свои очки, и они склонились над письмом.
«Донг Люшис, я сожалею, что взял ваши вещи без разрешения. Но у меня не было другого выхода. Правда. Я говорю настолько честно, насколько это может говорить полукровка. Мне пришлось воспользоваться вашим волшебным лекарством, потому что я погнался за неизвестным существом в черном плаще, и он ранил меня. Он похитил Бо. Мне пришлось снять меч со стены, потому что прошлебеки хотели добраться до меня, я должен был дать им отпор. Я пишу вам, потому что не хочу, чтобы вы или Айока волновались. Я смогу постоять за себя, сегодня ночью я это понял. Поэтому ухожу искать своего братика. Алистер сказал мне заботиться о нем. И последнее: простите, что сломал вам дверь».
За чертой
Россдар покинул город на заре. Вначале он шел по пути вчерашнего преследования. Между домов Зимнего квартала, на том самом месте, где он сцепился с похитителем, он невольно вздрогнул, вспомнив его безобразный облик. В памяти картинками всплывали и его острые зубы в несколько рядов, и склизкая серая голова, и то, как он развернул и руки, и лицо, не оборачиваясь, точно марионетка. Выпавший снег сохранил отпечатки следов. Россдар посчитал это невероятной удачей. Поправив тяжелый меч за спиной, он поспешил вперед. Как оказалось, похититель пересек Зимний квартал и направился в лес. А это значило, что ему вновь предстояло встретиться с прошлебеками.
На холме перед тем как войти в лесной массив, он нервно сглотнул. Страх от встречи с ночными тварями, уже не хватал его за горло, заставляя паниковать. Он заметно притупился. Следы потерялись еще на подходе к лесу, так как именно по этой дороге убегали прочь от солнечного света прошлебеки. Россдар, никогда не переступавший черту города, не имел представления, как ориентироваться в лесу. Иногда лучше не знать, во что ввязываешься. Не иметь представления, что тебя ждет. Тем легче тебе будет решать проблемы по мере поступления. По такому пути пошел и младший брат Алистера, вступив на тропу, уводящую в чащу высоких широкостволых деревьев. Их голые ветви царапали небо, накладывая на лазоревое полотно кружевные черные узоры.
Вскоре пошел снег. Постепенно все вокруг становилось однообразно-белым. Хрицинда явно расщедрилась, потому что хлопья были пушистыми и крупными. Дорога окончательно скрылась из глаз. Даже если бы он повернул назад, он не смог бы выбраться обратно. Его стопы стали все больше утопать в слоях снега. Тем не менее, продолжая идти, Россдар вышел на равнину. Деревья выпустили его из своего частокола. Кустарники частенько старались зацепиться ветвями за края одежды, но он был добротно одет и первую часть пути смог пройти достойно. Машинально вытащив из сумки один сухарик, он тщательно прожевал его и продолжил идти. Россдар даже не знал, в правильном ли направлении идет, но других вариантов у него просто не было.
Покрывало равнины расстилалось небольшими холмами и уводило за собой все дальше, за горизонт. Находясь на ее середине, он уже стал идти медленнее, так как почувствовал страшную тяжесть в ногах и общую усталость. Ему бы хотелось присесть и передохнуть. Но сделать привал нигде не представлялось возможным. Снег перестал валить, и Россдар продолжал медленно идти. Вдали вновь показалась темная полоса, которую он принял за лес. Когда он подошел ближе, то увидел, что это скалистая цепь. Возвращаться назад он смысла не видел, поэтому Россдар решил карабкаться вверх. К тому же, их склоны не были крутыми. Поросшие вечнозеленым северным мхом, они давали необходимые уступы. Цепляясь за них, он подтягивал себя все выше и выше. Правда, чем выше мальчик поднимался, тем более отвесными они становились. Это был становик, на вершине его высился другой тип деревьев. Темнело, и он торопился. Прошлебеки вылезали с наступлением ночи, и ему требовалось хоть какое-то укрытие. Тем не менее, Россдар все же имел свой предел, и на одном из уступов был вынужден сделать привал. Вытащив воду во фляжке и сухарь, он начал есть, посмотрев на путь, который преодолел, с высоты. Оказывается, из леса он вышел, поднимаясь вверх. На самом деле, выдвинувшийся с утра Россдар преодолел расстояние в 40 лиг3. Для ребенка это расстояние было огромным, но давайте не будем забывать, что маленький Росс был урожденным полукровкой, а смешение крови дает большую силу и выносливость.
Внизу, в темнеющей долине, город еще сверкал огнями. Словно прощаясь с ним, он затухал, погружаясь во мрак ночи. Холодный ветер сушил его большие глаза, отчего ему приходилось щуриться. Отряхнув руки, Россдар убрал флягу обратно в сумку и вновь стал карабкаться вверх. Почти добравшись до вершины, он услышал вдали теперь уже хорошо знакомый скрежет рокочущих голосов. Неудивительно, что прошлебеки издали учуяли его запах. Резкие порывы ветра донесли до них присутствие человека, едва он вошел в лес. Они укрывались в ущельях от солнечного света и уже тогда ловили его маршрут. Теперь, освобожденные сумраком, они неслись за ним, обгоняя друг друга.
Россдару не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что плотоядные дети ночи бегут по его пути через равнину. Ближе к вершине окоченевшие руки переставали слушаться. Так, не удержавшись, он рухнул на уступ. Благо тот был широким, и Россдар не покатился кубарем дальше. Тем не менее, он сильно ударился плечом. Эти бессвязные звуки, становившиеся все громче, пугали его, но подняться Россдар не мог. Понимая, что ему нужно полежать, чтобы прийти в себя, он поднес пальцы ко рту и принялся на них дышать, чтобы не терять время зря. К какофонии звуков примешался характерный глухой стук падающих валунов и срываемой горной породы. Они полезли вверх. Заставив себя сесть, он размял ушибленное плечо и, оскалившись, полез дальше. Жадный голод, гнавший прошлебеков вслед за мальчиком, заставлял их торопиться, и они часто срывались и падали, давая ему фору. Ведь они не были разумными. Ведомые инстинктами, они видели цель и не видели преград. А тем временем, горная порода на становике была неоднородной. Местами размягченная снегом, она рассыпалась под напором их черных когтей.
Схватившись за свой последний уступ – вершину становика, мальчик наконец оказался наверху. Но ведь и это был не конец. Россдар не дал себе времени отдышаться, и поскорей побежал вперед. Здесь деревья росли хвойные. Их зеленые ветви больно забили по лицу, так как он не успевал убирать их руками. Еловые прутья царапали щеки, но его это мало волновало. Россдар жмурился, чтобы их иголки не укололи в глаз и открыл их только тогда, когда они перестали жечь. Сделал он это весьма вовремя, потому что он мог бы со всего разбега вылететь с обрыва. Перед ним предстала огромная пропасть, дна которой не было видно. Снег, лежащий на ее краях, давал представление о его ширине с пятнадцать арканов4. Маленькое сердце мальчика забилось в груди, словно птичка в клетке. Его начинала охватывать та самая предсмертная паника, как вчера. Оглядевшись, он принялся бежать вдоль края пропасти. Другого пути не было. Возможно, он и сиганул бы вниз, но пока был к такому исходу своего путешествия не готов. С яростным скрежетом из леса выскочили прошлебеки. Выплывающая из-за облака луна осветила место действия серебристыми лучами.
Бежавший по рыхлому снегу Россдар изредка оборачивался, понимая, что прошлебеки его настигают. Холодный воздух, который он заглатывал, уже начинал спазмами давить горло. Он окончательно выбился из сил и уже был готов спрыгнуть вниз. Веревочная нитка моста, показавшаяся вдали, открыла в нем второе дыхание. Не помня себя от страха, Россдар побежал по привязанным сырым дощечкам. Только благодаря собственной легкости, он не расшатал мост так, чтобы тот перекрутился и опрокинул его вниз. Хлипкая переправа пошла волнами, когда на нее запрыгнули прошлебеки. Несколько из них вывалилось по инерции в пропасть, а другие сообразили и, притормозив на выходе, погнались за мальчиком. Россдар закричал, вцепившись за веревочные поручни, чтобы не вывалиться наружу. Он уже был совсем близко к финишу. Забросив руку за спину, Россдар попытался вытащить меч, чтобы защититься. Но его ручка была слишком короткой. Поэтому он продолжил бежать. Вступив на твердую поверхность противоположного края пропасти, Россдар обернулся вновь. Прошлебеки уже находились на середине. Сняв с себя ножны, он вытащил меч и побежал к дереву. К его широкому стволу был привязан мост. Рубящим ударом, Россдар отрубил первый конец, отчего мост накренился, и несколько прошлебеков попадали вниз. И хоть количество их сократилось, все еще оставались те, кто цеплялись за края. Пасти разевались в агрессивном скрежетании. Ощущение скорого спасения вдохновило его. В лунном свете меч блеснул своим лезвием. Не теряя времени, он отрубил второй конец каната. Веревочный мост упал в обрыв, потащив прошлебеков за собой.
Россдар пытался отдышаться. Легкие подводили его, сжимаясь изнутри в судороге. Не отпуская рукоять меча, он начал отходить назад. Голоса, исторгаемые из прогнивших пастей прошлебеков либо остались и звенели в его голове, либо они лезли по уступам обрыва, чтобы добраться до него. Ведь он не знал глубины пропасти. На самом деле перевозбужденный своим бегством от погони, Россдар потерялся в восприятии и перенасыщенность кислородом игралась с его воображением. Собираясь отразить новую атаку ночных проклятых, он теперь уже не решился поворачиваться к ним спиной и просто пятился назад. За его спиной открылся крутой склон, уходивший вниз. Взмахнув руками, Россдар откинулся назад, улетая вслед за своим мечом. Кроме сильного наклона, здесь было много камней. Кубарем скатываясь вниз, он больно ударялся о них. Острые и тупые углы буквально пересчитали в нем все кости. Ослабевшая рука отпустила рукоять, и он потерял свой меч. У подножия холма, куда он в итоге свалился, мрачным силуэтом возвышался большой валун. Стукнувшись об него головой, Россдар потерял сознание. Словно выжатая тряпичная кукла маленькое тельце лежало среди камней. По инерции вслед за ним съехал и меч, выпущенный при падении и остановился возле ног.
Знакомство с ушманом
Изможденный долгим путем и затем бегством от прошлебеков, спасая свою жизнь, Россдар пролежал в забытьи всю ночь. Как и говорил старик Люшис, теплее меха пушистых лилианов ничего быть не может. Смертельный холод промерзлой земли не добрался до него, и он проснулся, будто спал на мягкой перине. Крепкие кости его головы сохранили ясность мышления, правда, слегка гудели. Светло-голубое безоблачное небо открывало перед ним свой простор. Начался новый день. Россдар попробовал поднять руку, но тут же вскрикнул от боли. Падение не прошло бесследно для его тела. По ощущениям, он получил по десять синяков на каждой конечности. Тем не менее, сумка с волшебной мазью была рядом. Вытащив спасительный бутылек, Россдар высунул язык и вывалил на него немного средства. Проглотив его, он поудобнее устроил голову на воротнике своего тулупа и уставился в небо. Ощущения были невероятные. Изнутри разлился жар, моментально согревший его еще больше, и Россдар погрузился в приятную расслабленность заживающего тела.
Прошло достаточно времени, чтобы он вновь почувствовал себя здоровым, но вставать ему не хотелось. Так бывает, когда после долгого напряженного времени вроде бы и отоспался, и отлежался, но вставать все равно нет желания. Его веки закрылись, разрешая своему обладателю на еще немного времени. Возможно, Россдар бы даже заснул, если бы не почувствовал копошение в своем воротнике. Повернув голову влево, он увидел два маленьких глаза, выглядывающих из лилового ворса. Заорав от неожиданности, Россдар подскочил, словно ошпаренный. Пальцы начали быстро расстегивать большие пуговицы. Он стащил с себя тулуп и швырнул его оземь. Возможно, пока он лежал, на него взобрались какие-то морозоустойчивые насекомые. Россдар на всякий случай и шапку с себя сбросил и стал трясти головой, чтобы стряхнуть глазастых непрошенных гостей с волос и из ушей. У страха глаза велики, и он даже засунул пальцы в уши, чтобы вытащить их.
Тщательно себя проверив, Россдар пришел к выводу, что не чувствовал ничье копошение в прядях волос, ушах или ноздрях. Холод уже крепко обнимал его, шершавым ледяным языком облизывая спину. Он покосился на свой теплый тулуп. Ему нужно было его одеть, чтобы не получить обморожение. Россдар поднял шапку и, отряхнув ее от снега, надел, надвинув на лоб. Он вздохнул и приблизился к одежде. Странное маленькое существо не покинуло его. Оно лежало в ворсе, как в траве на лугу и мерно закрывало и открывало глаза. На лиловом мехе его тельце бежевого цвета было очень хорошо видно. Россдар протянул к нему палец, но тот не отреагировал.
– Привет, – сказал он. – Ты кто?
Существо не двигалось. Он с коленями взобрался на тулуп, и склонился над ним, чтобы получше рассмотреть. Оно не имело ни когтей, ни зубов. Только большие по соотношению к его собственному тельцу полупрозрачные уши и тонкие короткие ножки со стопами, похожими на ботиночки. Ни рук, ни носа, ни рта Россдар у него не увидел.
– Ты хочешь есть? – уточнил он. – Ты хочешь пить? Что ты делаешь здесь? Греешься?
Россдар вытащил фляжки из сумки, капнул воды на палец и протянул ему. Но тот не отреагировал.
– Какой ты чудной, – вздохнул он, понимая, что тот умирает. – Жаль, не говоришь. Я б тебе много чего рассказал. Я Россдар. Россдар Алистер. Из рода Алистера, это мой старший брат.
Внезапно это странное создание открыло глаза, и его ушки раскрылись, подобно крыльям бабочки. Россдар чуть нахмурился, удивившись. Маленькие очень хорошо друг друга понимают. Словно почувствовав, он продолжил:
– И … я пришел в этот лес искать своего маленького братика. Боджи.
Поднявшись на своих тонких ножках, тот повернулся к нему. В его черных глазах читался интерес. Россдар поразился и улыбнулся:
– Ты слушатель? Ты питаешься рассказами?
В ответ он запрыгал на месте, и когда мальчик вновь протянул ему палец, запрыгнул на него.
– Ну, ладно, – почесал свободной рукой затылок Россдар. – Я из Алебеарда. Это город такой, знаешь, – он показал. – В той стороне.
Он продолжал его слушать. Россдар впервые видел что-то необычное в своей жизни. Обрадованный такой внезапной компанией, он пересадил его себе на голову. Ему необходимо было согреться. Надевая тулуп, Россдар продолжил:
– Мой старший брат служит на северных границах. Они там воюют с грозманами. Вроде, хотят их совсем на полуостров вытолкнуть, – он застегнул пуговицы, невольно задавшись вопросом. – Как ты оказался здесь? У тебя ни когтей, ни шерсти. Да и рассказать тебе в лесу никто ничего не сможет ….
Он замер, подняв кисть руки к голове. Тот оказался весьма послушным, и быстро обучался. Он снова переместился на его палец. Россдар поднес его к лицу и уточнил:
– Или тебя кто-то обронил? Может, похититель моего братика?
Тот грустно сложил ушки. Вопросы не питали его, поэтому Россдар понятливо кивнул:
– Ты не разговариваешь, значит … – он предположил. – Может, потом заговоришь? – Россдар предложил ему. – Пойдешь со мной? Я предлагаю назвать тебя Ушастиком. Согласен?
Тот кивнул. Россдар не мог не улыбнуться – выглядел его новый попутчик очаровательно.
– Тогда полезай, – поднес палец к уху он.
Когда тот забрался в его слуховой проход, Россдар рассмеялся от щекотки, но почти сразу привык. Оглядевшись, он нашел лежавший на земле меч и прошел к нему. Ему предстояло идти дальше, и Россдар собирался продолжить свой путь.
Цейтнод
Во второй день своего пути он старался идти быстрей. На этой местности не лежало столько снега. И хоть осадки выпадали, но совсем скудные, они не замедляли его шаг. Россдар привыкал к своему попутчику. Ушастик вел себя неощутимо первую половину дня, а потом начал беспокоиться и ему пришлось рассказать о старике Люшисе и об Айоке. За таким занятием он ближе к вечеру вновь пошел вниз по склону. Пересекая лес, состоящий из высоких деревьев с широкими хвойными кронами, Россдар вышел к извилистой дороге. По ней явно часто ездили, потому что она была хорошо наезжена. Откос был слишком отвесным, и он направился вдоль по спуску. Дорога имела свойство куда-либо, да приводить. Поэтому он собирался выйти на нее и узнать, куда она направляет едущих и идущих по ней. Когда Россдар уже почти спустился, то услышал шум колес. Предусмотрительно спрятавшись, он увидел появившуюся из-за поворота карету. Свет горел в ее кабине. Он видел несколько карет в Центральном квартале Алебеарда, но они не были такими нарядными, как эта. Кучер подстегивал лошадей хлыстом. Тот, кто сидел в ней, явно торопился. Копыта двойки запряженных лошадей поднимали грязь, перемешанную со снегом. Россдар был изумлен, увидев недлинноворсую породу. Отсюда он сделал вывод, что этот торопливо едущий не из здешних мест. Карета скрылась за следующим поворотом, а Россдар определил направление своего пути.
– Ну, и куда поехал этот экипаж? Узнаем, Ушастик? – улыбнулся он и, упершись ладонью в землю, соскочил на дорогу.
Пока он отряхивал руки, то заметил, что завязки его сапог расплелись. Ему пришлось начать возиться с ними. Чтобы завязать их крепче, Россдар потратил долгое время. Покончив с поправкой амуниции, он выпрямился и удивился, увидев идущего ему навстречу мальчика. В здешних краях быстро темнело. Он прошел мимо, бросив на него короткий взгляд, а Россдар изумленно последовал вслед за ним. Во-первых, мальчик шел в одной рубашке и, несмотря на холод, не стучал зубами. Он был выше его и старше. Наверное, ему было около тринадцати весен.
– Привет, – догнал его он.
– Привет, – сухо ответил тот, не сбавляя скорости шага.
– Ты … один? – пошел перед ним Россдар.
Чтобы не упасть, ему приходилось оборачиваться. Мальчик выглядел очень серьезным и сосредоточенным. Вновь бросив на него короткий взгляд, он едко заметил:
– Ты вообще-то тоже один.
– Да, – рассеянно согласился Россдар. – Это правда. А тебе не холодно? Болезни – роскошь для богатых, так мой брат говорит. Богато ты не выглядишь.
– Мне здоровье уже ни к чему.
– Слушай, ты тут не видал такого странного человека, – он задумался. – Я бы даже не сказал, что человек. Странное существо, на него похожее. В черном плаще. Он моего братика унес.
– Нет, не видал, – негромко ответил он, вновь уперев взгляд прямо.
– А ты откуда? Тебя как зовут? Я Россдар Алистер.
– Я из деревни Мокто. Зовут меня Цейтнод.
– А второе имя? Из чьего ты рода?
– Слушай, что ты меня достаешь? – остановился Цейтнод.
– Давай я буду звать тебя Нод, а то Цейт как-то не очень, – предложил Россдар.
– Чего?? – поразился он. – Чего тебе надо, мелкий? Ты очень много болтаешь!
– Мне семь весен, – возразил Россдар.
– Ну, до жопы много, – иронично согласился тот.
Они некоторое время смотрели друг на друга. Россдар даже обернулся, в надежде, что встретятся другие путники. Но дорога оставалась пустынной.
– Скоро прошлебеки полезут, надо бы вместе держаться.
Поняв, что попутчик пристал к нему надолго, он уже гораздо терпеливее и миролюбивее ответил:
– Здесь они не водятся. Там, дальше, к северу, – показал рукой Цейтнод. – Их много.
– Да? Вашей деревне очень повезло, – заметил он.
– Ты с Алебеарда, что ли? – понял Цейтнод и вновь пошел вперед. – Слушай, я тороплюсь.
Россдар поравнялся с ним, но теперь уже шел просто рядом. Дорога начала уходить вниз.
– Так куда ты идешь?
– В Пещеру Ледяного Монаха.
– Что? Зачем?
– На жертвоприношение.
– Что?? – почти вскричал он и снова выпрыгнул перед ним. – Ты сумасшедший?
Цейтнод обошел его и вновь продолжил идти вперед.
– Может, городские не в курсе, но деревни каждую зиму после празднества-чествования Хрицинды, обязаны предоставить монахам одного ребенка.
– Но это же бред. Почему ты? – вновь догнал его Россдар.
– У нас десять детей в семье. Очередь подошла к нашему дому. Жребий решил, что это я. Все просто.
– Тебе что, выколют глаза? – ужаснулся он.
– Меня в известность не ставили по таким деталям, – саркастично ответил ему случайный знакомый, и замолчал.
Дальше они пошли в молчании. Дорога сужалась и извилистой змейкой уходила вверх, серпантином по горе. На ее вершине стояла пещера, действительно похожая на ссутулившегося монаха в капюшоне. От этого трагичного места просто волосы на голове дыбом вставали. Россдар посмотрел на остановившегося Цейтнода. Тот выглядел таким же сосредоточенным.
– Может, мой братик там …я пойду с тобой, – предположил Россдар и уточнил. – Ты готов к тому, что там с тобой сделают?
– У меня нет выбора, – раздраженно ответил ему Цейтнод. – Если не приду я, они придут за кем-либо из моих братьев или сестер. Ладно, – согласился он, повернувшись к нему. – Я помогу тебе туда проникнуть и оглядеться. Но когда начну готовиться к обряду – дальше уж сам.
К этому ему уже было не привыкать.
Не только мальчики направлялись в пещеру. К ней ехал мужчина средних лет в повозке. Услышав стук ее колес, они спрятались за сухим розовым кустарником. Он не обратил на них внимания, потому что темнота окончательно опустилась на гору. Вдоль дороги зажглись факелы, освещая путь. У мужчины были хорошо обозначенные скулы на лице. В его повозке стучали инструменты – пилы, ножи и ножницы. Кроме них он вез с собой мешки и мотки тканей. Человека, которого звали некромант Дарио Увэ, его вызывали сюда каждый год из Алании. После обряда жертвоприношения он выкупал остатки тел детей для собственных изысканий. Как все некроманты, он был весьма циничен, но не жесток. Работа накладывала отпечаток на характер, как ни крути. Из любопытного молодого знахаря в свое время, он превратился в помешанного хладнокровного исследователя. Некромант не задумывался о том, каким образом появлялись в монашеской общине мертвые тела. Он их просто выкупал, не задавая лишних вопросов. Денежная система являлась основополагающей в любом мире, а посему, и монахи были не прочь заработать. К тому же, дети с близлежащих деревень к ним поставлялись бесплатно, и никто их учет после использования не вел. С некромантом Россдару еще предстояло встретиться и это знакомство должно было стать одним из самых знаковых в его судьбе. А пока пути их уже пересеклись, хоть никто об этом еще и не знал.
В пещере Ледяного Монаха
Гора Ледяного Монаха была складчатым образованием на стыке двух равнин. Окруженная серпантином узкой дороги, она заканчивалась на входе у символичной горной «головы». Этот конечный отрезок пути – въезд в ущелье, сужался еще больше и заканчивался толстой дверью. По бокам от нее горели факелы. Здесь мог пройти только один человек, а разминуться двоим было никак. Повозка Дарио Увэ, обогнув подножие, остановилась у основного хода. А вот мальчики пошли по дороге вверх. По легенде Хрицинда подняла эту фигуру из-под земли одним взмахом руки в день сотворения земель Уураанх. Она назначила молчаливого постового своим помощником и вечным слугой. Последнее монахами исполнялось особенно свято. В их речи часто использовались такие выражения, как «Во исполнение воли нашей Богини …», «По приказу высокочтимой Повелительницы…», «Мы скромные и скорбные псы…». Скорбь их действительно шла за ними, неспешно переставляя лапы, и растекалась по всему их пристанищу тягучей липкой пленкой. Наверное, не существовало радостных монахов, ведь вечная темнота, в которой они пребывали, не могла быть пристанищем для счастья.
Весь путь по серпантинной дороге они прошли в едком пререкании. Россдар пытался отговорить нового знакомого от участия в ритуале. Наверху дул пронизывающий ветер. Участки дорожного серпантина, по которому они шли, были покрыты льдом на некоторых участках. Они часто поскальзывались, пару раз Россдар даже барахтался у самого края. Тогда ему на помощь приходил Цейтнод и вытаскивал его своей худой, но крепкой рукой. Подпитываемый разговорами двух мальчиков Ушастик окончательно притих, и Россдар даже забыл о его существовании.
– Знаешь, мне начинает казаться, будто нас растят, чтобы жернова судьбы нас перемололи, – поделился своими размышлениями он. – Как на мельнице. Я никогда не видел мельницу, но на уроках нам рассказывали.
– Не знаю, как пойдет твоя жизнь, а я под эти жернова уже попал, – хмыкнул Цейтнод.
– Побежим со мной в Алебеард? – внезапно выпалил Россдар. – Там можно спрятаться, Алистер запишет тебя под свое имя в Счетной книге5, когда вернется. Сейчас я пока под именем матери, она, знаешь, сбежала от нас этим летом. Но она нам больше не нужна. Когда Алистер вернется, он возглавит наш род.
Но тот лишь усмехнулся и ничего не ответил. До входа они дошли в молчании. У двери висел фонарь, который Цейтнод так уверенно снял, будто здесь раньше уже бывал и приходил на жертвоприношения не раз. Россдар пошел вслед за ним и закрыл за собой дверь. Ступени повели их вниз. Дышать здесь было тяжело, и каждый последующий раз приходилось вдыхать глубже, чем в предыдущий. Россдар сетовал на то, что монахом, вероятно, быть тяжело и он бы ни за какие коврижки свои глаза Хрицинде не отдал. Его рассуждения отвлекали Цейтнода от тяжелых мыслей, и он пришел к выводу, что эта встреча значительно облегчила его путь.
Вскоре мальчики дошли до второй двери. Открыв ее, они вышли из темного коридора в более широкий проход. В отличие от предыдущего, здесь ступеней не было, зато путь стал извилистым. Дышать стало намного легче, воздух потеплел и даже был суховат. Чем дальше они шли, тем более расширялся коридор, который завершился небольшим сталактитовым гротом. Посередине стояла золотая чаша купели, у которой возился монах в коричневом балахоне. Видимо, он обронил свечи, потому что поднимал их и отряхивал. Цейтнод велел Россдару спрятаться за углом, и смело шагнул вперед.
– Я из деревни Мокто, – сказал он.
– А, последний, – поднялся монах, пересчитывая поднятое. – Я тебя тут давно дожидаюсь.
Учитывая то, что на его лице была повязка, это зрелище бросало в дрожь. Он жестом руки подозвал его к себе и, убрав свечи в карман, взял за плечи.
– Тебе выпала огромная честь, – сказал монах. – Стать частью нашего удивительного обряда. Событие, сила которого неоспорима. Предсказывать будущее даже магам не подвластно. Только мы имеем право приоткрыть завесу тайны. С позволения нашей богини.
В его руках появилась мягкая тряпка, которую он окунул в воду в чаше. Он сказал, что ему необходимо пройти процедуру омовения. Вода оказалась теплой, поэтому Цейтнод даже согрелся, пока монах обтирал его тело от пыли и грязи. Выполняя монотонные действия, он рассказывал ему:
– Человек – это удивительное средоточие всех стихий. В нем есть все. При умерщвлении выходит очень много энергии. Будь покоен, дитя. Ты принесешь себя в жертву не напрасно. Стань частью нашего обряда с достоинством.
– А… я один такой избранный? – осторожно уточнил мальчик.
– Энергии нам нужно много. Обычно мы приглашаем четырех, но сегодня используем пятерых.
Монах протянул ему белые одежды. Это оказалась длинная рубашка до пят с золотым пояском. Подождав, пока Цейтнод облачится, он взял фонарь. Оставив старую одежду тут же, они прошли к проходу за валуном. Немного обождав, Россдар последовал за ними. Этот тоннель также уходил вниз, но имел множество ответвлений. Ускользающий свет безошибочно вел его, и вскоре он вышел к главной пещере сего действа. Остановившись у входа, он не решился пройти далее за ними. Уж слишком открытым было пространство. Здесь собралось поразительно большое количество народа. Монах и Цейтнод прошли по рукотворному мостику из кованного железа. Он обернулся назад, и они встретились глазами. Россдар не мог успокоить свое метавшееся сердце – было в этом что-то дико неправильное. Так или иначе, но он должен был вмешаться в ритуал. Внизу пещеры на первых рядах стояли монахи. За ними стояли обычные люди, желавшие открыть в себе дар ясновидения. В этом кругу лежали несколько белоснежных медвежьих шкур, соединенных между собой. Они образовывали собой большой пушистый ковер. Возвышавший столп позади них из плоских неровных каменных плит служил жертвенником. На нем лежало расшитое красными нитками белое полотно, большой нож и глубокая чаша. Россдар перебежал мостик, и спрятался за каменной колонной, из-за которой также мог смотреть вниз.
Пока он перебегал, монах и Цейтнод скрылись из глаз, и он, потеряв их, взволнованно озирался. Огромные сталактиты, свисающие вниз со сводов пещеры, частично закрывали обзор и Россдар надеялся, что они стоят где-то за ними. Он отвлекся от своих размышлений, потому что увидел двух человек, которых сразу узнал. Это были интенданты Сомер и Кризман. Его глаза округлились, а живой и ясный ум быстро сложил в голове паззл.
– Они не пекутся о детях, – прошептал он. – Они ищут тех, кто остался без присмотра. В этом году им понадобилось больше, чем обычно. Поэтому интендант из Зейналиса приехал в Алебеард!
Ладони вспотели от волнения, дыхание участилось. Россдар схватился за голову, пытаясь сообразить, как ему быть. Что он мог сделать, чтобы выпутаться из этой истории? Решительно выбравшись из-за колонны, он побежал по винтовой лестнице вниз. Здесь из-под земли росли сталагмиты, такие же огромные, как их антиподы, свисавшие сверху. Казалось, что они образовывали собой гигантские зубы, и они все находятся в огромной пасти чудовища. Что, в принципе, таковым и являлось. Только имя ему было Хрицинда. Протекающая здесь подземная река имела насыщенный голубой цвет и словно светилась изнутри. Прекрасное природное творение ужасало своим назначением.
Обряд
Присутствующие здесь люди начали выстраиваться в очередь. Два монаха вынесли в центр большую золотую вазу. Первый смельчак, вышедший в круг, опустился на колени, почтительно подняв на них свой последний прощальный взор. Трудно предположить, какие мысли крутились в его голове. Преимущественно здесь собрались бедняки, рассчитывавшие на удачу, но все как один верившие во власть и могущество богини Зимы. Пока один из ведущих монахов завязывал руки мужчине за спиной, второй громогласно объявил: