– Падения!? Свиний ты отпрыск! – почти закричал Дорес.
– Не переживай граф, – спокойно ответил старик, – это безопасно, мы так много раз делали.
Дорес ничего не ответил, он тяжело и прерывисто дышал. Старик закрепил на нем верёвку, повесил на пояс стальные крюки и молот для их забивания.
– Будь осторожен, граф, сильно не шуми, жилые строения далеко, но всё же – старайся забивать крюки в щели между камнями.
– Давайте друзья, – скомандовал Аксель, – поднимем графа наверх.
Они оттащили трупы в сторону и осторожно подняли Дореса к потолку тоннеля. Там граф нащупал ногами стену и упёрся в неё.
– Держишься граф? Нужно упереть ноги хорошенько – шептал снизу старик, – ты уверен, что тебя можно отпустить?
– Да, дьявол, – прошептал почти беззвучно граф.
Шесть рук исчезли, и Дорес почувствовал, что он висит в воздухе. Камень тоннеля, в который он упирался спиной, был холодным. Ноги дрожали от напряжения и от того, что под задницей графа была пустота и чернота. Он понимал, что сейчас под ним в двух метрах падения есть влажный вонючий пол канализации, но от мысли, что ему нужно будет ползти выше, у него мутнела голова и появлялось чувство тошноты. Он снова выругался про себя и попробовал переставить одну ногу выше. Это получилось. Тогда он переставил вторую ногу и, упершись в стену обеими руками, перетащил весь корпус вверх. Получается. Он проделал этот трюк ещё раз. Да. До верха башни далеко, но он справиться… не будь он граф Дорес.
Весь путь наверх занял у графа больше часа. Аксель и Румос, меняясь с Руэлом, постепенно стравливали графу верёвку, готовые в любой момент удержать его, если он сорвётся… Только после, поднимаясь по ней на башню, они поняли, что граф так и не вбил в стены тоннеля ни одного страховочного крюка.
– Ну а кто же мог предположить, что бесстрашный граф Дорес окажется таким ранимым? – старик один всё это время был ничем не занят, потому усердно разговаривал, – на самом деле, поверьте, друзья мои, в этом дворце просто не существует лучшего прохода в опочивальню Леопольда, чем этот. Даже если бы нас с музыкой, едой и напитками встретили у главных ворот замка, и то этот путь был бы длиннее и сложнее нашего с вами. Я же говорил вам, друзья…
– Да, старик говорил! – огрызнулся Руэл.
– Говорил, говорил, – подтвердил монах.
– Говорил, – согласился дед, – что этот ход прямиком ведёт на башню… а с неё говорил что?
– Тоже говорил!
– То-то! А с неё есть прямой проход в древний зал, который звали Драконьим. Ну, на самом деле никакой не зал – просто большая комната. Мы предположили, что именно в ней высшие чины, рыцари и король древности устраивали свои собрания, совещания, а может и небольшие пирушки. Из этой комнаты открывается потрясающий вид на город, долину и Драконью сопку. Не удивительно, что Леопольд сделал комнату своей опочивальней.
– Так спальня Леопольда соединена с башней, в которую гадил дракон? – усмехнулся разбойник.
– Да, друг мой.
– Это очень глупо с его стороны! – прогудел монах.
– Кто знает, кто знает… Скорее всего, нынешний монарх и не ведает об этом. Когда мы по велению короля Ленарда ремонтировали эти помещения, он велел переставить дверь, ведущую в башню из зала таким образом, чтобы при нападении, можно было укрыться в башне и, как раз по этому ходу, бежать из замка. Кто тогда мог вообразить, что на самом деле нападение на замок совершится через этот ход? А теперь дверь стоит таким образом, что мы снимем её с петель из башни. В комнате её скрывает старинный гобелен с изображение дракона, что примечательно. Так что Леопольд, вероятно, не знает о существовании этой двери.
– Тем хуже для него… кажется, граф там остановился…
– Может, решил передохнуть?
– Может… или добрался до верха.
– Главное, чтобы не решил сдохнуть, а то свалится прямо на нас – точно придавит!
– Руэл, твоё остроумие сегодня бьёт рекорды.
– Ох, свиньи черти, совсем забыл, – старик подошёл поближе к туннелю и постарался прокричать прямо в него, – граф, если сверху будет деревянная крышка, то она, скорее всего, просто лежит, попытайтесь её сдвинуть в сторону! – из туннеля послышалось злобное ворчание и шорох. Видимо граф пытался справиться с дверью на крышу башни, но покрытый мхом и лишайниками туннель заглушал звуки его ругательств.
Отодвинуть крышку для графа было не так уж сложно, но дальше он столкнулся с неожиданной проблемой. Когда крышка была в стороне и морозный воздух попал в его лёгкие, он внезапно осознал, что над ним чёрное декабрьское небо, а под ним ещё более чёрная пропасть, которая засосёт его при любом неудачном движении, перемелет кости и выплюнет в канализацию, к тем трём несчастным, о которых он недавно споткнулся.
– Дьявол поросячий, – беззвучно прошептал он. Ноги жутко дрожали от напряжения и усталости. Графу казалось, что стоит ему только немного их расслабить или даже просто сдвинуть с места, как они перестанут его слушаться и тогда…
Дорес не стал додумывать что тогда. Он сделал именно то, что делал всегда в безвыходных ситуациях. Он жутко разозлился.
– Дьявол! Поросячий потрох! Проклятые… Все!
Он резко подтянул к себе верёвку и, сделав в руках большую петлю кинул еë назад над головой. Старик же говорил, что пол башни весь в уступах… Граф потянул верёвку на себя и почувствовал, что она крепко держится.
– Да, черти свиньи!
Он обмотал свободный конец вокруг левой руки, а правой собрал ещё одну петлю и снова бросил назад. Проделав это ещё два раза и проверив прочность верёвочной конструкции, он наконец расслабил ноги и повис. Затем подтянул тело вверх, к краю тоннеля, медленно и осторожно выполз на крышу, перевернулся на спину и глубоко вздохнул.
– Будьте вы прокляты… Драконы вместе с вашими сральниками… И ты, Аксель, будь проклят… И ты… Как тебя там звать? Старый хрыч!
Конечно ни Аксель, ни старый хрыч его не слышали. Они смотрели, задрав головы вверх, где на фоне чёрного туннеля далеко от них появился кусочек зимнего неба с искрами звёзд. Они как будто полжизни провели в этих смрадных тоннелях и так давно не видели неба, что не могли налюбоваться.
Отдышавшись несколько минут, граф встал и, бормоча бессвязные ругательства, закрепил верёвку. Затем дёрнул её три раза и крикнул вниз «можно». Через полчаса, когда Руэл последним из четверых оказался наверху башни, он увидел, что Аксель с монахом уже заканчивают с дверью. Аккуратно извлекая массивные гвозди, они открепили дверь от петлей. Затем, взявшись за неё все вчетвером, потянули на себя. С обратной стороны был лёгкий засов, но это не сильно помешало. Вскоре дверь уже лежала на крыше башни, а Аксель, разбойник, граф и монах осторожно пробирались по коридору в спальню короля.
В конце коридора тоже оказалась дверь. Аксель приложил к ней ухо и прислушался – с той стороны было тихо. Попробовал открыть – ничего не вышло. Закрыта на засов с обратной стороны. Румос проверил петли – доступны с этой стороны и не такие массивные как на первой двери.
Стараясь действовать почти беззвучно, они вынули гвозди и аккуратно повернули дверь на себя. Граф просунул в образовавшуюся щель свою руку и вынул засов. У Акселя так засвербило в носу, что он еле удержался, чтобы не чихнуть.
– Поросячьи отпрыски, что за вонь снова? – прошипел граф.
– А это снова запах смерти, – Руэл был у самого его уха, – иди граф, находить трупы сегодня твоя работа.
Шагах в десяти от них был виден проход, завешанный гобеленом, за которым была освещённая комната. Дорес бесшумно двинулся вперёд по какому-то подобию кладовой, заполненной одеждой, одеялами и подушками, навстречу светлому проходу. Через несколько шагов он остановился и опустился на колени. Когда Аксель и Руэл подошли, они увидели источник запаха – мёртвый юноша, лежащий в груде подушек.
– Одет как те, внизу, – проговорил граф, – похоже, жирный ублюдок развлекается с ними, потом убивает и скидывает в башню.
– Идём граф, – пихнул его Руэл, – этому ты уже не поможешь.
– Свинячий сын, – прохрипел граф, он встал и беззвучно двинулся к гобелену, отделявшему кладовую от спальни, аккуратно отодвинул ткань и… – Дьявол! Спальня пуста…
Аксель, Руэл Румос и граф прошли в освещённую комнату. По всей спальне расставлены свечи, огромная кровать застелена, но короля в ней нет.
– Руэл, Румос, проверьте ниши за теми гобеленами, – скомандовал Аксель, – граф, посмотри, согрета ли кровать.
Дорес подошёл к кровати:
– Тёплая, грелки на месте, думаю, он должен быть с минуты на минуту.
– Тогда ждём на местах! Руэл, Рэнк, вы у двери за тканью, граф, ты за пологом кровати, я за гобеленом.
Долго ждать не пришлось, через несколько минут за дверью раздался шум. Два голоса, приближаясь, о чем-то спорили. Один (визгливый) что-то кричал и требовал, другой (более низкий) как будто отчитывал первого. Голоса всё усиливались, пока дверь, наконец, не открылась. Сначала в проёме появился охранник, который тут же отошёл в сторону и встал слева от двери, в двух шагах от шторы, за которой прятался Руэл. За ним вошли Леопольд с пустой чашей в руках и Марс явно очень злой, осунувшийся и не выспавшийся. Когда они прошли на середину комнаты, ещё один солдат закрыл за ними двери и тоже подошёл к стене возле шторы, за которой стоял монах. Как только он развернулся спиной, ткань отодвинулась, и из-за неё появился Румос. Он схватил охранника за голову и с жутким хрустом резко повернул её вбок. Охранник тут же осел. В этот момент из-за другого гобелена выскочил Рэнк и, ухватив одной рукой охранника за лоб, молниеносно перерезал ему горло, а навстречу Марсу и Леопольду из-за полога кровати появился пышущий гневом граф Дорес. Король с таким огорчением на что-то жаловался Марсу, что увидев обуреваемого яростью графа, даже не успел испугаться и продолжал, медленно вытягивая удивлённое лицо, потрясать в воздухе пустой чашей из-под вина. Марс, дико выпучив глаза на приближающегося к ним с обнажённым мечом в руках Дореса, начал было кричать:
– Охра-а-а-а… – он не смог закончить это слово, потому что граф с размаху ударил его рукоятью меча прямо в лицо. От этого жуткого удара Марс, нелепо размахивая руками, сделал несколько шагов назад в попытке устоять на ногах, но всё же свалился на спину, – на-а-а-а – прохрипел он, отплёвываясь кровью, уже на полу, – охра… на…
– Свинье свиная смерть, – проговорил подходя к нему граф и с ужасным хрустом воткнул в его грудную клетку меч. Марс издал жуткие предсмертные хрипы, по полу спальни потекла тёмная дымящаяся кровь.
Леопольд, всё ещё потрясая в воздухе пустой чашей, беззвучно хлопал ртом и нелепо озирался по сторонам. Аксель вышел из-за гобелена, Руэл и Дорес стали обходить короля с разных сторон, Румос закрыл дверь на все засовы и начал передвигать к ней огромный королевский умывальный стол.
– Король Леопольд, – начал Аксель, – ты обвиняешься в убийстве короля Ленарда и членов королевской семьи…
– Я… нет… – Леопольд стал медленно оседать на пол.
– Захвате престола и узурпации власти…
– Я не убивал… это не я… – король вдруг грохнулся на колени прямо в ноги Акселю, – не я! Не я! Пощадите! Это всё они!
– Встань, свиний потрох, и послушай! – граф с яростью толкнул его носком сапога и король, перевернувшись, вдруг оказался на спине.
– Граф… ну ты-то знаешь, что это не я? Ты же знаешь меня!
– А ещё, поросячий сын, я обвиняю тебя в убийстве этих пацанов, – Дорес приставил к его горлу меч и указал пальцем в сторону кладовой, в которой смердело тело мёртвого юноши.
– Граф, нет… – завопил сморщившись Леопольд – это Марс их убивал, не я… я не…
– Постой граф, – рядом внезапно оказался Аксель, – нам нужно отречение, мы за этим сюда пришли!
– Отречение, граф, отречение… – залепетал Леопольд, – я, конечно, законный король, но если так нужно, то я подпишу и даже отречение в обмен на, конечно же, неприкосновенность и пожизненную ренту как законному монарху…
– Ты не законный монарх, Леопольд! – сказал Аксель, – потому…
– Как не законный, конечно законный, ведь ни одного из детей Ленарда в живых нет…
– Есть.
– Нет, дорогуша, они же все умерли… при разных обстоятельствах…
– Ты их убил, сын свиньи, – Дорес уже тяжело дышал, его грудь вздымалась и опадала, лицо было багрового цвета.
– Нет, нет… что ты, я сам никогда никого не убивал… разве я бы смог…
– Ты не смог убить дитя короля Ленарда и принцессы Мадины, которому как раз исполнилось девятнадцать лет…
– А этот мальчишка, мне говорили, что он тоже мёртв…
– Ах ты паскуда! – граф в бешенстве рванул в сторону Леопольда, но Рэнк и Румос были к этому готовы, они крепко ухватили Дореса под руки и потащили назад. Леопольд решил воспользоваться этим моментом. Он вскочил на ноги с проворством едва ли возможным для его дряхлого полного тела, и бросился к одному из гобеленов, по дороге дёргая руками шёлковые ленты для вызова слуг. Наверное, он хотел укрыться в одном из смежных помещений спальни, но не успел. Дорес, увидев как бежит монарх, нанёс мощный удар локтем в живот монаху, потом освободившейся рукой двинул в челюсть разбойнику и оказался свободен. Он за два шага преодолел расстояние, разделявшее его и короля, жутким ударом ноги сбил его с ног и, ещё до того как тело Леопольда коснулось пола спальни, одним точным ударом меча снёс ему голову. Тело покатилось к стене, голова, упав продолжала открывать и закрывать рот, жутко выпучив глаза. Граф схватил её за волосы и метнулся в сторону окна. Он сорвал одну штору, ногой выбил раму и с размаху швырнул голову Леопольда в морозный воздух города Драконьего короля.
Руэл сидел на полу, с удивлением ощупывая свою челюсть. Монах упершись руками в колени, пытался отдышаться, Аксель растерянно смотрел на безжизненное тело короля.
– Граф, – выговорил наконец Румос, – он не подписал отречение…
– Да, – прохрипел тяжело дыша Дорес.
– И… как мы возведём Василину на престол? Как мы заставим примкнуть к нам солдат короля?
– Да…
– И самое главное, наимудрейший граф, – вставил Руэл, – теперь у нас нет заложника… Как нам вообще теперь выбраться отсюда живыми?
В дверь спальни постучали.
– Ваше величество, вызывали?
– Нам крышка, – продолжил Руэл, – сейчас они постучат ещё раз… потом ещё раз. Потом вызовут охрану и взломают дверь и, кончено, поднимут тревогу.
В дверь снова постучали.
– Ваше величество, у вас всё хорошо?
– Даю голову на отсечение, менее чем через четверть часа зазвонит колокол. Далеко ли мы успеем уйти тем же путём? Граф?
– Твоя голова, разбойник, ничего не стоит, – начал граф, резко отвернувшись от окна, – и… – он внезапно осёкся, потому что в городе за его спиной зазвонил колокол.
– Дьявол… – прошептал Руэл, – нам крышка.
За дверью послышался шум и звон металла, затем раздался настойчивый стук!
– Открывайте именем короля! Ломайте дверь, ребята!
– Проваливаем! Давайте, уходим тем же путём! Чего ещё вы ждёте? – не выдержал Руэл.
– Постойте, – Аксель смотрел в окно, за которым рассеивалась зимняя ночь, – кажется, колокол звонит не из-за нас, посмотрите.
Там, за разбитым окном королевской спальни, под заснеженными крышами испуганно просыпался верхний город, за ним уже жил свою утреннюю жизнь нижний город, переполошенный звоном военного колокола. А ещё ниже, через долину, отделяющую город от леса у подножия Драконьей сопки, приближалась к городским воротам едва различимая в утренних сумерках тёмная масса.
– Да, поросячий ты дьявол! – радостно гаркнул граф, – это армия, они идут на захват города!
Дверь за их спинами начали ломать.
– Да, но кто это может быть?
– Думаю, что это твои друзья монахи, брат! – отозвался Руэл.
– И фуринцы, – подтвердил Аксель, – с генералом Эрасом.
– Кто бы они ни были, к дьяволу, – прорычал Дорес, – нам нужно выбить из города орленцев, поэтому давайте откроем им ворота!
– Ты чертовски прав! – согласился разбойник, – прорываться напрямую будет неразумно… Вернёмся тем же путём и попадём в замок через кухонный колодец?
– Да, вперёд!
Дверь уже трещала по швам. Граф, Аксель, монах и разбойник бросились через кладовую к башне. Руэл прихватил с собой одеяла и всучил всем по одной штуке.
– Делайте как я, – он сложил одеяло вдвое и, обхватив им верёвку, буквально прыгнул в чёрный тоннель. Его примеру последовали Аксель и монах… Когда граф с ругательствами полетел следом, в проходе на крыше башни уже появились солдаты.
– Они там, вперёд! – доносилось сверху, когда Дорес скользил вниз по тоннелю. Одеяло в руках дымилось, обжигая руки.
– Дьяволовы свиньи! – прорычал граф отряхиваясь, – я никогда в жизни не спускался так быстро с верхних уровней этого замка.
– Отречения нет и не будет, – ревел Руэл в лицо оторопевшего старика, – веди нас туда, где мы проходили кухню, быстрее, за нами погоня!
Они ощупью летели по вонючим тоннелям, поминутно спотыкаясь и проклиная всё на свете, пока не достигли первого вертикального колодца.
– Что там, старик?
– А мне почём знать? Я же не волшебник, я не вижу в такой темноте!
– Дьявол, лезем, там разберёмся! Старик, бери верёвку, вставай мне на плечи! – скомандовал Аксель. Дед обвязался верёвкой и вскарабкался на спину Акселя. Тот распрямился и старик оказался в колодце, ведущем в замок.
– Я всё ещё не достаю…
– Так, нам нужно поднять деда выше…
Руэл и граф встали на одно колено и ухватили Акселя за ноги. Затем они аккуратно распрямились, и Аксель тоже оказался в колодце, а старик упёрся спиной в чугунную решётку-крышку…
– Что там? – просипел снизу Аксель. – У нас совсем мало времени!
– Кажется тут… помывочная солдатская… сейчас привяжу верёвку!
– Давайте быстрее, дьявол свиний,– натужно кряхтел внизу граф, – солдаты уже спустились!
– Готово! – сверху на Акселя упал конец верёвки. Он ухватился и полез к свету. Следом влез Руэл, затем граф.
– Они там, наверху, – раздалось снизу, – лезь ты!
– Свина лысого! – рыкнул Дорес, с размаху перерубая верёвку. Снизу раздался удар и сдавленный крик.
Аксель, монах и разбойник уже были у выхода в коридор замка. Они аккуратно приоткрыли дверь. Аксель сразу узнал это место: коридор, в котором он уже бывал много лет назад. Длинной шагов в пятьдесят, и через каждые пять шагов по обе стороны двери в солдатские казармы. Дьявол – все они открыты. Из одной выбежал солдат и скрылся в проходе, ведущем в зал.
– Проклятье, – Аксель закрыл дверь, – там полно солдат, так мы не пройдём. Если мы быстро пробежим в одну из казарм и сможем переодеться, то часть пути преодолеем незамеченными!
– Да, вперёд! – граф не теряя времени, бросился в коридор. Солдат короля, выбежавший ему на встречу, не успел сказать ни слова. Через минуту все четверо бежали в солдатских накидках поверх своей одежды, в шлемах и с мечами наготове. Когда они оказались в зале, солдаты уже закрывали на засовы огромные кованые ворота.
– Открыть ворота, именем короля, – прорычал граф с такой громкостью и силой, что солдаты, возившиеся с засовами, чуть не попадали от страха, – открывай, свиний отпрыск, пока я не снёс тебе твою безмозглую башку! – все четверо быстро двигались к воротам, – засовы прочь! – орал граф. Солдаты недоумевающе смотрели на него и на удивление слушались.
Когда граф, продолжая оскорблять и реветь, оказался у ворот, к его ногам упал последний засов.
– А теперь открывай! – солдат, к которому граф подошёл почти вплотную, испуганно кивал, не смея пошевелиться.
– Вон они! – раздались за их спинами крики орленцев, – убейте их! С ними изменник граф Дорес!
– Чёртовы свинопасы, – гаркнул Дорес, наотмашь ударив солдата, и всем телом сам налёг на двери. Через зал к ним бежали, по крайней мере, двадцать орленцев, ещё не менее пятидесяти королевских солдат с недоумением уставились на них из разных концов зала.
– Давай все! – Аксель, монах и разбойник присоединились к нему, двери со скрипом открылись.
– Убейте их, солдаты! Они только что обезглавили вашего короля!
– Вперёд! – кричал граф, выбегая на дворцовую площадь, – нужно открыть ворота верхнего города!
Аксель прекрасно помнил эти ворота. Граф, монах и разбойник справились бы с этим, если бы за ними не гналась целая армия орленцев и солдат короля:
– Бегите, – он остановился и повернулся лицом к воротам замка, – я выиграю немного времени!
– Спасибо брат, – бросил на бегу Румос.
– Давайте, одноглазый, монах, вперёд! Он уже взрослый мальчишка!
Аксель достал меч и в тысячный раз прочитал руны на его поверхности. Он стоял и смотрел на чёрный кровоподтёк на клинке, потом на искусно сделанные символы, потом на камни на рукояти, зелёные и чёрные – в цвет одежды женщины-реки. Потом он поднял взгляд на орленцев, которые медленно, как во сне, переставляли ноги в его направлении.
– Главное не пропустить ни одного из них по следу графа. Чтобы они смогли открыть ворота верхнего города. А потом будет видно, – проговорил он шёпотом и закрыл на мгновение глаза, а потом рванул вперёд.
Первому он вогнал клинок прямо в горло и, вытащив его, сразу полоснул второго по руке, в которой тот держал свой короткий меч. Затем Аксель ударил ногой третьего и пока тот падал, вонзил лезвие между защитных пластин четвёртому. Орленцы двигались медленно, и Аксель был уверен, что контролирует ситуацию. Но внезапно он заметил, что их полководец показывает куда-то вперёд и, взглянув туда, Аксель понял, что ещё один отряд орленцев пересекает площадь слева от него и направляется вслед за графом.
– Нет, поленом по голове, – прошептал парень и бросился им наперерез.
Он догнал первого из орленцев и в прыжке перерезал ему сухожилия на ногах, тот упал как подкошенный. Аксель, лёжа на спине, нанёс удар тому солдату, что оказался перед ним, перекатился, поднялся на ноги, ударил ещё одного и вдруг сам ощутил внезапную острую боль в спине. Обернувшись, он увидел орленца, который уже занёс меч для следующего удара. Аксель опередил его, но тут же получил следующий удар в плечо.
– Дьявол, – закричал он, вокруг было уже пять орленцев, они обступали его с разных сторон, – не в количестве сила, а в правде, – прокричал он на драконьем языке, раздавая удары и отбиваясь. Враги падали один за другим под взмахами клинка, но по направлению к Акселю двигались ещё не меньше трёх десятков солдат. Спина жутко горела при каждом вдохе и выдохе, правая рука плохо слушалась, в голове набатом стучала кровь.
– Главное выиграть время графу, чтобы открыть ворота, – бормотал он про себя, – главное выиграть время графу, чтобы… выиграть время, – Аксель с жутким криком рванул навстречу орленцам, перед глазами всё плыло. Он ударил того, кто попался на его пути первым, но вдруг получил мощный удар слева, повалился на землю и увидел, как над ним заносит меч здоровенный солдат. Аксель перекатился прямо к нему под ноги и молниеносным ударом распорол ему живот. Парень попытался подняться. Перед ним всё плыло, жуткий приступ дурноты захватил всё его тело. Аксель, тяжело дыша, смотрел, как бегут и пульсируют в такт ударам набата в голове, кричащие орленцы и вдруг боль достигла такого запредельного уровня, что в его глазах потемнело. Он жутко закричал и увидел, как к нему приближается дворцовая площадь. Он кружил над городом облетая вокруг дворцовых башен и видел, как внизу на площади маленькие человечки ползут со своими крошечными мечами, чтобы всадить эти мечи в тело светловолосого мужчины. «Человечки несут ненависть, порождённую их собственным страхом, – подумал Аксель и сам удивился своим мыслям, – страх не заслуживает жизни, он смерть и порождение смерти».
Аксель спускался с неба огромными кругами, человечки медленно бежали туда, где лежал в крови их израненный враг, чтобы добить его. Аксель издал жуткий крик. Это был вопль земли и моря, неба и солнца, которые вознегодовали от человеческого безумия, от жестокости и боли. И вместе с этим криком из его пасти вырвался жуткий сноп пламени.
– Сме-е-е-ерть! – кричал Аксель, поливая адскими потоками пропитанных страхом и ненавистью человечков, всей жизнью которых были убийство и смерть.
– Драко-о-о-о-он! – кричали в ужасе человечки, тщетно пытаясь скрыться от своей смерти.
– Сме-е-ерть! – отвечал им Аксель, выпуская из своей пасти реки адского пламени.
– Смерть! – отозвалась вечность, когда на площади не осталось ни одного живого орленца.