Николай, ничего не говоря, переступил порог каморки. Они молча пошли рядом. Звёзды моргали, ярко мерцали над головой, полевая трава приятно пахла новой жизнью. Где – то недалеко шуршали и фыркали ежи, протяжно кричала ночная птица. Николай всё больше убеждался, что Виталий лечил его страшные страдания, будто бы был он связан с чем-то вечным, с тем, куда не посмеет проникнуть боль, где не омрачат душу человеческие страдания. Скрывал гость какую – то большую и важную тайну, жаждал выдать её, но не мог, точно что-то ему запрещало. Всё кругом: и небо, и силуэты заброшенных зданий, и пустыри стали выглядеть совсем по-другому…
На похороны шёл Николай, шёл на встречу со Смертью, но чувствовал, что за спиной его трусит молодая жизнь…
Вот и оно, старое кладбище, вылезли из земли старые кресты: железные, деревянные, каменные. Все – все улыбнулись неопределённой мёртвой улыбкой, все – все молча поприветствовали путников. Вырисовалась из зарослей древняя машина с расплаканными круглыми фарами и сопливым носиком – бедная.
–Ну… – произнёс Виталий. -Помогай, друг.
Почувствовал на себе Николай вновь тяжесть гроба, тяжесть утери – там, в этом душном ящике лежит его дорогая Наташа. Так же, как и лежали когда-то все, кого любил он. Лютым зверем рванула боль сердце Николая, подступила ядром острая боль к горлу, но… Исчезла она – улетучилась в необъятном небе, как только увидела спокойное, слегка скорбное лицо Виталия. Успокоился вмиг Николай, будто и не было в его жизни ноющей боли…
Вырос на кладбище новый стройный крест, которому тоже было суждено вскоре завянуть…