мьям, – сказал наместник уже более спокойным тоном.
– Я не могу этого обещать, – ответил раби Акива.
– Если ты не прислушаешься к моему совету, то первым
делом мы схватим тебя и других авторитетных раввинов и каз-
ним на глазах у всех.
– Думаете, схватив меня и других известных раввинов, вы
решите проблему в Иудее? Смею заверить тебя, что Рим глу-
боко ошибается.
– Вижу, ты не понимаешь нормального языка. Люди гово-
рят, что ты раньше был неграмотным пастухом и много вре-
мени проводил с овцами. Сейчас постараюсь тебе объяснить
на более понятном для тебя языке. Ваш народ – овцы, а ты
сейчас у них главный пастух. Мы схватим тебя и других учи-
телей, и без пастухов разбредется все стадо.
– Ты абсолютно прав, это может сработать…
– Видишь, мы уже стали понимать друг друга, – произ-
нес наместник улыбаясь.
– Это может сработать, но только со стадом. В нашем случае
этот вариант не пройдет, ты глубоко заблуждаешься. Иудеи —
это не стадо, а избранный Б-гом народ. И казнив меня и других
мудрецов, вы ничего не добьетесь. Наши ученики и другие жи-
тели Иудеи даже под страхом смерти не прекратят изучать Тору,
так как они понимают, что без Торы они точно погибнут.
– Ты думаешь, принеся себя в жертву, ты превратишься
у них в героя, мученика, станешь примером для подражания?
– Я готов пойти на это ради Вс-вышнего, и меня не пуга-
ют никакие казни.
Наместник начал терять терпение и, стукнув кулаком по
столу, произнес:
– Ты понимаешь, что своим упорством ты ставишь под
удар жизнь всех своих учеников, которых, по нашим сведени-
ям, более двадцати тысяч?
– Мои ученики солидарны со мной, и мы все как один го-
товы пожертвовать своей жизнью ради нашего Б-га.
– Объясни мне, кто такой этот ваш Б-г, ради которого вы
все готовы пожертвовать своей жизнью. Кто такой этот ваш
Б-г, ради которого вы себя подвергаете такому варварскому
обряду, как обрезание крайней плоти?
– Он создал весь этот мир и управляет им. Он дал иудей-
скому народу Тору, законам которой мы следуем. Иудейский
народ живет по этим законам уже полторы тысячи лет, с тех
пор как получил Тору через Моше на горе Синай, – спокойно
произнес раби Акива.
– Полторы тысячи лет назад? – рассмеялся наместник. —
Акива, вызывая тебя, я надеялся встретить мудрого и здраво-
мыслящего человека, а ты рассуждаешь так примитивно. Ты что,
всерьез собрался обсуждать со мной законы, которым более ты-
сячи лет? – Не переставая ухмыляться, он после паузы продол-
жил: – Акива, мир уже совсем другой, и вам нужно жить в ногу
со временем, вы очень отстали. Я понимаю, что вам будет слож-
но, но Римская империя готова вам в этом помочь. Мы готовы
привить вам правильные ценности, а не те, что давно устарели,
и если вы согласитесь, то налоги, взимаемые с вас, будут значи-
тельно снижены и вы получите больше свобод.
– Может, все это и так, но мы хотим и дальше жить по
законам, записанным в Торе. Мы готовы смириться с вашим
присутствием на Святой земле и даже с тем, что вы разру-
шили наш Храм, но нам жизненно необходимо продолжать
следовать законам, по которым жили наши предки, ведь они
прожили достойную жизнь. И поэтому нам ничего не хочет-
ся менять, и эти законы кажутся нам верными и актуальными
по сей день. Мы не уверены, что, если что-то изменим, наша
жизнь станет лучше, поэтому позвольте нам продолжать жить
по своим законам. Позвольте изучать Тору и совершать обряд
обрезания.
– Акива, ответь мне на вопрос: если ваш Б-г так велик,
то почему тогда вам нужно подвергать себя обрезанию, по-
чему младенцы не выходят из материнской утробы уже
обрезанными?*
– Все дела Вс-вышнего – всё во благо людей. Сейчас я
вкратце объясню смысл обряда обрезания. Вс-вышний заклю-
чил союз с нашим праотцем Авраамом: «А ты завет Мой со-
блюдай, ты и потомство твое после тебя в поколениях ваших.
* Мидраш Танхума, Тазрия, 5.
Вот Мой завет, который вам соблюдать между Мною и между
вами и между потомством твоим после тебя: чтобы обрезан был
у вас всякий мужского пола. И обрезайте вашу крайнюю плоть,
и будет это знаком завета между Мною и между вами…»*. И от-
вет, почему ребенок рождается необрезанным, таков: чтобы
дать человеку возможность с помощью обряда очиститься, са-
мосовершенствоваться и приблизиться к Вс-вышнему. Выпол-
нив заповедь обрезания, человек подтверждает союз, заклю-
ченный между праотцем Авраамом и Вс-вышним.
– Если ваш Б-г так заботится о вас, то почему в Иудее
столько нуждающихся?
– Я тебе уже говорил: все, что делает Вс-вышний, все во
благо людей. Предоставляя нам возможность помогать бед-
ным в этом мире, Он, милосердный, тем самым дает нам воз-
можность спастись от ада и получить удел в Будущем мире.
– У тебя что, на все вопросы один ответ? У меня сегод-
ня больше нет времени говорить с тобой, – рассерженно ска-
зал наместник. – Ступай и подумай над моим предложением.
Я тебя еще обязательно вызову.
Раби Акива вернулся в ешиву и начал, как и другие учени-
ки, готовиться к поездке в Иерусалим.
Ученики были рады этому событию. Им было интересно
во главе со своим учителем посетить святой город. Новость
о том, что раби Акива намеревается на следующей неделе по-
сетить Иерусалим, облетела всю Иудею.
Жители начали спешно готовиться к встрече высокого го-
стя. Люди из других городов стали съезжаться в Иеруса-
лим, чтобы хоть издалека увидеть знаменитого раби Акиву и,
если посчастливится, услышать его мнение о происходящем
в стране.
* Берешит 17, 9:12.
Раби Акива очень волновался: его ожидал не только те-
плый прием в Иерусалиме, городе, где над ним когда-то на-
смехались, но и желанная встреча с семьей.
И вот, когда настал долгожданный день, раби Акива в со-
провождении двадцати четырех тысяч учеников отправился
в Иерусалим.
* * *
В этот солнечный летний день раби Акиву и его учеников по
дороге в Иерусалим встречали восторженные жители боль-
ших и малых деревень. Они приветствовали своего религиоз-
ного лидера, который во главе двадцати четырех тысяч учени-
ков продолжал путь в Иерусалим. Через некоторое время они
увидели стены Святого города.
Уже на подступах к Иерусалиму толпы ликующих иудеев
встречали великого раби Акиву, а когда он вошел в город, то уви-
дел, что все улицы полны людей. Многие хотели принять участие
в этом историческом событии. Практически все жители города
вышли на улицы, к ним присоединились друзья и родственники
учеников ешив из разных городов. В городе царила необыкновен-
ная атмосфера: ликовали все, от мала до велика. Люди впервые
после разрушения Храма почувствовали себя сплоченными, уви-
дев, какое количество людей собралось вокруг этого знаменитого
человека. Это была первая моральная победа над римлянами за
долгие годы. Римские легионеры, число которых едва перевали-
вало за тысячу, были не в силах обеспечить порядок, но ученики
ешивы по указанию раби Акивы просили людей не провоциро-
вать римлян и не проявлять агрессии. У народа впервые за долгие
годы появилось чувство единства и собственного достоинства.
Среди тех, кто встречал раби Акиву, была подруга Рахель
Леа. Она не сразу признала в раввине своего бывшего соседа.
179
Когда же узнала – не могла поверить своим глазам! Убедив-
шись в своих догадках, побежала к дому подруги.
Отворив калитку, Леа ничего не смогла объяснить и толь-
ко прокричала:
– Рахель, Рахель…
Работающая в саду Рахель, руки которой по локоть были из-
мазаны землей, подняв голову, увидела покрасневшую от бега
подругу. Леа никак не могла перевести дыхание и прийти в себя.
– Леа, что произошло? – взволнованно спросила Рахель.
Леа не могла отдышаться, она была не в силах ничего ска-
зать и только указывала на улицу, полную народа.
– Леа, да что там такое? Ты о приезде в город учеников
ешивы из Бней-Брака? Я уже слышала об этом – дети с само-
го утра пошли их приветствовать.
– Рахель, пошли скорее, тебе нужно это увидеть, – тяже-
ло дыша, произнесла Леа.
– Сейчас я не могу, у меня много неотложных дел по хозяй-
ству, а приветствовать учеников ешивы раби Акивы из Бней-Бра-
ка я пойду после обеда.
– Рахель, бросай все и пошли!
– Леа, с тобой все в порядке? Почему такая срочность?
– Ты можешь мне не поверить, но раби Акива – это твой
муж! Я его видела вблизи, как сейчас тебя, и сразу узнала. Он
постарел, но это точно он. Бросай все, и идем скорее.
– Ты же единственная моя подруга… Ты что, теперь с ними
заодно, решила поиздеваться надо мной? – печально произ-
несла Рахель.
– Я тебя не разыгрываю, это точно он, – склоняясь от уста-
лости, произнесла Леа.
– Ты не разыгрываешь меня? Ты утверждаешь, что знаме-
нитый на всю Иудею раби Акива – это мой муж? Не может
этого быть.
– Да, клянусь тебе, пошли скорее.
Рахель, вымыв руки, сняла фартук
и, бросив его на землю,
в домашней о
дежде собралась бежать из дома навстречу мужу.
Взг лянув на нее, Леа сказала:
– У меня есть новое п лат
ье, подожди, я сейчас его принесу,
а ты пока иди причешись – у тебя растрепанные волосы. Он
тебя давно не видел, ты должна х
орошо выгляд
еть.
– Что вы так
расшумелись? – прокричал из своег о сада
сосед Рахель
Ишра.– Что, сегодня весь город с ошел с ума?
Ну и что, что в город пришли ученики ешивы из Бней-Брака,
что в этом такого? Всю неделю только и слышишь: раби Аки-
ва, раби Акива…
– Ишра, ты, наверное, не поверишь, но раби Акива – это
тот самый Акива, муж Рахель.
—
Не может этого быть! Наверное, это кто-то придумал,
чтобы в очередной раз подшутить над ней. Общее между эти-
ми лю
дьми может быть только имя, один из них раби Акива,
а второй – Акива-пастух.
– Ишра, твой сосед Акива и есть тот самый раби Акива.
Можешь поверить мне на слово, я сама его сегодня видела.
– Леа, сегодня жарко, ты перегрелась и наверняка что-то
перепутала.
– Это именно
он! Сейчас я принесу новое платье для Ра-
хель, и мы пойдем с ней приветствовать ее мужа раби Акиву.
– Странно, как этому неграмотному пастуху удалось стать
таким уважаемым человеком, практически главным раввином
Иудеи!
Рахель даже не слышала, о чем гов
орили Леа и Ишра. Она
все еще не могла поверить, что ее Акива – тот самый зна-
менитый раби Акива. Она представляла, как поделится этой
радо
стной ново
стью с детьми, когда услышала голос вернув-
шейся с платьем в руках подруги:
– Рахель, ты все еще не причесалась! Вот платье – иди пе-
реоденься, причешись и сразу же отправляйся приветствовать
своего мужа. Ты должна хорошо выглядеть, это будет ваша
первая встреча после столь долгой разлуки.
– Какого еще мужа? – ухмыляясь, произнес сосед Ра-
хель. – Они не виделись более двадцати лет, ты думаешь, все
это время он сидел и думал о ней? Уверяю тебя, он ее даже и
не вспомнит, – продолжал насмехаться он.
– Прекрати, – строго сказала Леа.
– Рахель, он не писал тебе, когда был простым человеком,
а ты молодой и красивой. А сейчас, когда он известный на всю
Иудею раввин, он даже не вспомнит тебя! Ты должна смирить-
ся с тем, что он тебя давно разлюбил, и, скорее всего, рядом
с ним другая женщина. Другая – молодая и красивая, а твоя
молодость прошла – тебе скоро уже пятьдесят, и годы взяли
свое, как ни прискорбно это признавать. От тяжелой каждо-
дневной работы твоя красота поблекла, на твоем лице уже за-
метны признаки старости, и, уверяю, платье тебе не поможет.
– Не слушай его, Рахель, иди переодень платье и причешись.
Рахель молча слушала Ишру и Лею и, вернув платье сосед-
ке, произнесла:
– Он прав, я и в самом деле постарела. Я пойду к нему, ка-
кая есть, и не стану прихорашиваться. «Знает праведник душу
своей скотины»*. Думаю, он понимает, как тяжело мне приходи-
лось, и если захочет принять меня такой, то хорошо, если нет —
я смирюсь и с этим и никогда его не потревожу… Как бы там ни
было, я добилась своей главной цели: мой Акива стал раби Аки-
вой, большим знатоком Торы, а наши дети выросли грамотными.
– Рахель, никого не слушай, он любит тебя, – попыталась
поддержать подругу Леа.
* Мишлей, 12:10.
Но Рахель, даже не дослушав ее, побежала к главной площа-
ди города, к которой уже приближались раби Акива с учениками.
Увидев своего мужа, приветствовавшего горожан, запол-
нивших в этот солнечный день улицы Иерусалима, Рахель
бросилась к нему. Она яростно пробиралась сквозь толпу,
расталкивая людей и не обращая внимания на всеобщее лико-
вание, и вдруг услышала голос одного из преградивших ей до-
рогу молодых учеников:
– Прошу прошения, но ближе к раввину подходить нельзя.
– Пропустите меня… пропустите меня к раби Акиве!
– Жителям города к раби Акиве приближаться нельзя.
Можно приветствовать его из толпы, а позже послушать его
выступление на главной площади.
– Я хочу услышать его сейчас, прямо сейчас! Пропустите
меня, пожалуйста, он мой муж. Пропустите меня к раби Аки-
ве, мое имя Рахель, я его жена, – продолжая идти за толпой и
тяжело дыша, бормотала Рахель.
Молодой человек, посмотрев на женщину с подозрением,
сказал:
– Одно мгновенье, пожалуйста, я сейчас кое-что уточню и
сразу же вернусь.
Подойдя к раби Акиве, ученик произнес:
– Уважаемый раби Акива, там одна женщина настаивает,
чтобы ее пропустили. Она в волнении утверждает, что при-
ходится тебе, уважаемый раби Акива, женой. Звать ее Рахель.
Услышав это, Акива остановился и обвел взглядом людей.
– Где эта женщина? – произнес он взволнованно.
Молодой ученик указал на бедно одетую женщину с растре-
панными волосами, стоявшую сбоку.
– Пропустите ее сейчас же. Это моя жена.
Молодой человек дал знак, и ученик ешивы пропустил жен-
щину к раввину.
Подбежав к раби Акиве, Рахель сразу пала ниц, но он нагнул-
ся и поднял ее.
Акива внимательно посмотрел на свою Рахель, глаза кото-
рой были полны слез счастья, и произнес:
– Дорогие мои ученики, вы знаете, кто эта женщина?
Те, не понимая, о чем идет речь, внимательно смотрели на
учителя.
– Это моя жена Рахель. Все время, что я учился, она ждала
меня и помогала. Я хочу, чтобы все вы знали, какую огромную
роль в моей судьбе сыграла эта женщина. Все, чего я достиг
и кем я являюсь, – это благодаря Рахель. И поэтому вся моя
Тора и ваша Тора – это ее заслуга*. Она пожертвовала многим,
чтобы дать мне возможность учиться в ешиве у раби Элиэзера.
Справившись о том, как ей живется и почему она плачет,
Акива попросил жену сопровождать его к главной площади.
Из-за большого шума им было сложно разговаривать, но Аки-
ва, напрягшись, спросил:
– Рахель, а где наши дети?
– Они с раннего утра, надев лучшую одежду, как и другие
жители Иерусалима, направились приветствовать знаменито-
го раби Акиву, даже не подозревая, что это их отец.
Дойдя до главной площади, в центре которой стояла сконстру-
ированная специально к приходу раби Акивы сцена, он сказал:
– Рахель, можешь подождать здесь? Мне нужно выступить
перед собравшимися. Если я буду знать, что ты рядом, это при-
даст мне уверенности.
– Я ждала тебя больше двадцати лет, куда я сейчас могу
от тебя уйти? Я здесь, мой Акива, я рядом, – произнесла жена.
Рахель чувствовала внутреннее удовлетворение от того, что
раби Акива не постеснялся представить ее своим ученикам и,
* История описана в Вавилонском Талмуде, трактат Ктубот, 62б.
несмотря на то что внешне она сильно изменилась, не поме-
нял к ней своего отношения. Он так же, как и раньше, уважи-
тельно обращался с ней. Она с восторгом следила за каждым
движением мужа.
* * *
Когда люди со всего города до отказа заполнили главную пло-
щадь и прилегающие улицы Иерусалима, раби Акива поднял-
ся на сцену и произнес:
– Мир вам, братья и сестры!
– Мир тебе, раби Акива! – воскликнула толпа.
– Для меня большая честь выступать сегодня перед вами.
Я очень рад, что в такое тяжелое для Иудеи время, когда нам
под страхом смерти запрещают соблюдать наши традиции, из-
учать Тору, здесь собралось столько людей. Видя всех вас, я
понимаю, что дух Иудеи не сломлен и народ Израиля жив!
Крики, полные воодушевления, неслись со всех сторон.
– Раби Акива, раби Акива! – скандировали собравшиеся.
– Я хочу заверить вас, что никогда не предам интере-
сы простых людей и ни за что не смирюсь с запретом изу-
чать Тору. Я предпочту смерть в бою жизни на коленях перед
завоевателями.
– Раби Акива, ты наш лидер! Мы готовы пойти за тобой! —
громко крикнул мужчина из толпы.
– Поведи нас против римлян! – поддержал призыв мо-
лодой человек с другой части площади, который с восторгом
был подхвачен десятками тысяч людей.
Римские легионеры, которые должны были обеспечивать по-
рядок в Иерусалиме, пребывали в растерянности. Они не могли
поверить, что приход пожилого раввина может собрать такое ко-
личество народа. Понимая, что если вся эта толпа доведенных до
отчаяния людей двинется на них, то никакие сабли и копья их не
спасут. Поэтому римляне не предпринимали никаких действий.
Собравшиеся продолжали настаивать на всеобщем восста-
нии, призыв к которому поддержали и старики, изъявившие
желание сражаться за свою землю до последней капли крови.
Раби Акива старался успокоить жителей и гостей Иеруса-
лима, возмущенных враждебными указами римского импера-
тора, и попросил дать ему возможность продолжить.
– Я благодарен вам за столь высокую честь возглавить вос-
стание, но восстание – это крайняя мера. И если есть воз-
можность разрешить конфликт мирно, я буду делать все, что-
бы этим воспользоваться.
– Раби Акива! Раби Акива! – кричали присутствующие,
восторгаясь словами своего лидера.
– Спасибо вам всем. Сегодня очень жарко, а я уже не мо-
лод – дайте мне, пожалуйста, закончить мою речь.
Когда установилась тишина, раби Акива продолжил:
– На прошлой неделе я встречался с римским наместни-
ком и заверил его, что мы скорее пожертвуем своими жизня-
ми, чем согласимся выполнять декрет императора. Мы – на-
род Торы. Иудеи были, есть и всегда будут народом Торы, и
никто не сможет этому помешать. Империи приходят и уходят,
но наша Тора вечна! – прокричал раби Акива.
– Наша Тора вечна! Наша Тора вечна! – поддержала его
толпа.
– Они, наверное, не знают, что Иудея уже находилась под
властью Вавилона, греков и персов. Они ставили перед собой
цель ассимилировать иудеев, хотели уничтожить нас как народ,
но потерпели сокрушительное поражение. Думаю, что Рим-
ской империи не стоит повторять их ошибок. Мы не позволим
запрещать нам проводить обучение в ешивот, соблюдать шаб-
бат и исполнять заповедь обрезания. Эти законы – часть нас,
часть нашей многовековой культуры и истории. По этим зако-
нам жили наши предки, и мы сделаем все, чтобы наши дети,
внуки и правнуки следовали им и дальше!
Его речь прерывалась громкими аплодисментами. Когда
аплодисменты стихли, раби Акива продолжил:
– И кто бы ни пытался навязать нам свою культуру и своих
богов, услышит наше решительное «Нет!». Для нас, для наро-
да Иудеи, чужды их культура и ценности, пропагандирующие
разврат и идолопоклонство. И мы им говорим: «Нет!».
– Нет!!! – подхватили собравшиеся.
– Пусть они попрекают нас тем, что мы примитивны и сле-
дуем тому, чему следовали наши предки тысячу лет назад. Ког-
да видишь все происходящее, на ум невольно приходит фраза на-
шего великого царя Шломо, мудрейшего из людей: «То, что было,
то и будет. Нет ничего нового под солнцем»*. Вот и сегодня наше-
му народу выпало серьезное испытание, как это уже не раз было
в прошлом. И мы должны с честью выдержать его. Я уверен, что
и в будущем явятся народы, которые под угрозой смерти захо-
тят вынудить иудеев отказаться от религии предков. Но зная при-
мер своего праотца Авраама и других Великих Иудеев и помня
о нашем нынешнем противостоянии римлянам, потомки сдела-
ют тот же выбор, что и мы – они сохранят традиции сынов изра-
илевых до скончания времен. Приведу вам только один блиста-
тельный пример с нашим праотцем Авраамом, которого грозный
царь Нимрод под страхом смерти пытался склонить к идолопо-
клонству. Но, не поддавшись угрозам царя, Авраам первым от-
крыто заявил, что Вс-вышний – Един и нет никого, кроме Него.
И чтобы еще раз доказать свою приверженность истории иу-
дейского народа, я сегодня полностью присоединяюсь к наше-
му праотцу Аврааму и заявляю: Вс-вышний – Един, и нет нико-
* Коэлет , 1:9.
го, кроме Него. Давайте докажем им, что так думаю не только я,
а мы все как один присоединяемся к этой фразе: есть только Он,
и нет никого, кроме Него! Никого, кроме Него! – поставил точ-
ку в своей эмоциональной речи раби Акива.
– Нет никого, кроме Него! Нет никого, кроме Него! – про-
должали скандировать присутствующие.
Долгие овации сопровождали речь раби Акивы, и когда
люди начали покидать главную площадь города, то и Акива,
убедившись, что у всех его учеников есть где переночевать,
отправился вместе с Рахель к себе домой.
* * *
Открыв калитку и войдя следом за Рахель во двор, он услы-
шал знакомый голос:
– Мир тебе, раби Акива.
Акива повернул голову и увидел своего соседа Ишру.
– Мир тебе, Ишра, как ты поживаешь?
– Я только хотел сказать, что мне очень приятно соседство
со столь великим человеком, и хочу попросить у тебя про-
щения за все обидные слова, сказанные в твой адрес. А так-
же в твоем присутствии попросить прощения у твоей жены и
взять обратно все свои слова.
– Уважаемый Ишра, я не держу на тебя зла. Уверен, что Ра-
хель тоже.
Рахель, соглашаясь, кивнула головой.
– Раби Акива, знаешь, в чем я убедился на твоем примере?
Священное Писание и впрямь творит чудеса! У меня вызыва-
ет большое уважение тот путь, который тебе удалось преодо-
леть в столь зрелом возрасте.
– Поддержка близких помогала мне, без них я бы всего
этого не достиг.
Попрощавшись с соседом и пройдя в дом, раби Акива на-
конец-то встретился со своими детьми.
– Идите я вас обниму! Какие вы у меня стали большие и
красивые! – обнимая детей, произнес Акива.
– Отец, я узнал тебя, как только услышал твой голос, не-
смотря на то что в последний раз видел тебя ребенком. Мне
не верилось, что ты и есть раби Акива! – восторженно про-
изнес Иошуа.
– Да, столько времени прошло. Вы повзрослели и выгля-
дите прекрасно, значит, ваша мать за вами хорошо смотрела.
Я представляю, как ей было тяжело…
– Отец, видишь, это стоило того, и хорошо, что все это
в прошлом. Сегодняшний день жители Иерусалима не забудут
никогда, – произнесла Шулямит.
– Наверное, сегодня в Иерусалим съехались люди со всей
Иудеи, – добавил Иошуа. – Ими движет надежда на свобод-
ное будущее. Даже рыночные торговцы, которые работают
круглый год, закрыли свои лавки, чтобы пойти приветство-
вать тебя и твоих учеников. Все хотели продемонстрировать
сопричастность этому историческому событию.
– Как я рад всех вас слышать, – произнес раби Акива. —
Надеюсь, что мы больше не будем расставаться, я заберу вас
с собой в Бней-Брак.
Рахель и дети обрадовались этому предложению. Поужи-
нав, раби Акива отправился в свою комнату отдыхать.
* * *
Проснувшись рано утром, он застал Рахель все еще спящей
и не стал ее тревожить. Позавтракав и помолившись вместе
со своими учениками, раввин, к удивлению последних, отпра-
вился на городской рынок, торговля на котором уже шла пол-
ным ходом.
Вернувшись домой, раби Акива зашел в комнату жены.
– Доброе утро, любимый, – произнесла Рахель.
– Доброе утро, Рахель.
– Ты давно проснулся? Какая же я плохая жена, даже не
приготовила завтрак для мужа!
– Ты вчера очень переутомилась, и я рад, что тебе удалось
отдохнуть.
– Все в порядке, идем, я приготовлю тебе завтрак.
– Рахель, ты же знаешь, что раввины встают рано и завтра-
кают чуть свет, – улыбнулся раби Акива.
– Я так счастлива, что ты рядом, – произнесла Рахель,
глядя на мужа.
– Рахель, на твоем одеяле лежит сверток, пожалуйста, от-
крой его.
– Ты привез мне подарок! Наверное, сладости, – откры-
вая сверток, радостно произнесла Рахель.
– Не привез, а купил в Иерусалиме, открывай, пожалуй-
ста, аккуратно.
Рахель, открыв сверток, замерла в изумлении… В ее руках
была диадема «Золотой Иерусалим».
– Спасибо тебе, любимый. Я не могу поверить своим гла-
зам… откуда у тебя столько денег?
– Ты забываешь – я раввин и глава ешивы, а раввины
тоже получают жалованье. Около десяти лет, после того как
уже стал раввином, я продолжал жить на отправленные тобой
деньги. Десятую часть от своего жалованья я отдавал на бла-
готворительность, а остальное откладывал. Я копил эти день-
ги только для того, чтобы сделать тебе этот давно обещанный
подарок.
– Спасибо! – Рахель заплакала.
Надев диадему на свои роскошные волосы и подойдя к зер-
калу, она сразу же сняла ее и поставила аккуратно на стол.
– Что случилось? Она тебе не понравилась?
– Я не могу носить ее. Люди правы: я уже совсем старая и
не такая красивая, как прежде. Если ты выберешь себе в жены
кого-то красивее и моложе меня, я постараюсь это принять.
– Рахель, перестань говорить глупости, – спокойно отве-
тил муж.
– Акива, я уже не такая красивая, годы взяли свое, и ты, ве-
роятно, уже не любишь меня, как прежде.
– Мы сейчас вместе, я вернулся к тебе после двадцати че-
тырех лет учебы, вернулся именно к тебе и нашим детям, а не
к другой, разве это тебе ни о чем не говорит?
– Мне важно понимать, что ты со мной не из жалости, что
ты вернулся не из-за того, что я ждала тебя и помогла выу-
читься. Мне, как и каждой женщине, хочется знать, что я еще
любима.
– В самом деле, я тебе признателен за все, что ты для меня
сделала, и не вернуться к тебе после всего этого было бы край-
ней неблагодарностью, но я здесь не поэтому. Я здесь только
потому, что ты моя жена и, кроме тебя, в этом мире мне ни-
кто не нужен.
– Это хорошо, что ты ответил именно так: если бы ты со-
гласился, что я старая и некрасивая и ты нашел себе молодую,
то не знаю, как бы я поступила. Одно дело знать, что ты уе-
хал учиться, а другое – что принадлежишь другой! Акива, я
часто думала об этом, но каждый раз понимала, что никогда
не смогу смириться с тем, что рядом с тобой другая женщина.
Прости меня, но я ничего не могу с собой поделать.
– Рядом со мной должна быть моя жена, благодаря кото-
рой я стал раввином. Та единственная, которая верила в меня
и ждала, несмотря ни на какие разговоры. Наверное, тебе
незнакомо это, но, когда находишься далеко от дома, очень
важно понимать, что тебя кто-то ждет и любит, что все, что ты
делаешь, не напрасно, что кому-то это очень нужно. Осозна-
вая, как это важно для тебя, я, стиснув зубы, продолжал кро-
потливо изучать Священное Писание и в конечном счете стал
раввином.
– С самого начала нашего знакомства я была убеждена, что
у нас все получится. Я верила в тебя – и тебе все удалось! Ты
проделал огромный путь от простого неграмотного пастуха до
лидера всего поколения.
– Это мы с тобой преодолели его с помощью Вс-вышнего.
– А помнишь, как все начиналось? Помнишь, как мы
встретились с тобой в первый раз? Я поднесла тебе кувшин
с водой… Сейчас это кажется смешным и уже таким далеким.
– Да, помню. Мне кажется, будто это все происходило
только вчера.
– А помнишь ту конюшню, в которой мы жили после
женитьбы?
– Да. Это были непростые времена. Со временем я по-
нял, что если бы не твоя жизнерадостная натура, если бы не
твоя вера в лучшее, мы, наверное, не смогли бы всего этого
пережить.
– Рядом со мной был ты, и это придавало мне силы. Та
конюшня казалась мне самым романтичным местом на земле.
Это первое наше совместное жилище, твое и мое.
После некоторой паузы Рахель, предаваясь милым воспо-
минаниям, произнесла с улыбкой:
– А помнишь, как ты выбирал соломинки из волос, которые
украшали мою голову после первой нашей ночи в конюшне?
– Помню… Я думал, что не управлюсь с этим никогда, —
улыбнулся и Акива. – Я выбирал и выбирал, но меньше их не
становилось.
– А когда родились наши дети – Иошуа, а затем и Шуля-
мит, мы считали себя счастливейшими из людей!
– Да, как много приятных воспоминаний! Рахель, а пом-
нишь, как нам тяжело жилось и иногда не было даже чем поу-
жинать? Ты всегда сначала старалась накормить меня и только
потом ела сама. Когда ты отдавала мне свою порцию, утверж-
дая, что уже сыта или наелась в то время, пока готовила, это
меня всегда очень сердило. Я понимал, что ты недоедаешь и
отдаешь свою порцию мне, только чтобы я был сыт.
– Тебе силы были нужнее, ты целый день был в лесу, соби-
рал хворост, а я сидела дома в тепле и уюте.
– Ты многому меня научила. До встречи с тобой я даже не
знал, что можно так кого-то любить. Я вообще не знал, что та-
кое любовь и что это чувство может творить чудеса.
– Любовь способна на многое… Важно направить это чув-
ство в правильное русло.
– Да, Рахель, ты, как всегда, права!
Рахель внимательно смотрела на мужа. Потом произнесла:
– Акива, как я скучала по тебе! Ты даже себе не представ-
ляешь… Мысль, что ты меня забыл или постесняешься на-
звать меня, уже немолодую женщину, своей женой, сводила
меня с ума…
После небольшой паузы Рахель продолжала говорить:
– Иногда думаю: разве можно так любить, разве можно так
зависеть от одного-единственного человека?! И мне становит-
ся страшно… Акива, я совсем бессильна перед тобой, и если
тебя не будет рядом, я не знаю, как буду жить дальше. Без тебя
моя жизнь остановится. Ты был, есть и будешь единственным
мужчиной в моей жизни.
Акива внимательно слушал жену. Она продолжала:
– Знаешь, Акива, однажды мне приснился сон, что мне сно-
ва восемнадцать и к нам в имение приезжает молодой раввин,
за которого мой отец хочет выдать меня замуж. Он просит
меня пообщаться с ним, расхваливая этого молодого человека.
Я не смогла отказать отцу, и мы с этим парнем пошли гулять
по нашему саду. И вдруг во сне я вспомнила, что у меня есть
ты, и меня охватила паника. Я сразу же попросила прощения
у молодого раввина, сказав ему, что у меня есть муж, которо-
го я люблю больше жизни! И, недолго думая, быстро убежала
от него в дом. Проснувшись, я до утра не могла заснуть, чита-
ла «Тэилим» и просила прощения у тебя и Вс-вышнего за то,
что чуть не изменила тебе во сне!
Акива молча слушал Рахель, с волнением пересказываю-
щую свой сон.
– Знаешь, почему я так рассердилась на себя и просила
прощения? За то, что во сне я ему сразу не сказала, что за-
мужем и что у меня есть ты. Акива, я много думала об этом.
Я тебе честно говорю: я даже не помню лица того парня и не
понимаю, почему я согласилась поговорить с ним. Ответь мне,
пожалуйста: это же не считается, что я тебе изменила?
– Конечно же, нет.
– Акива, я так тебя люблю, что не хочу изменять тебе даже
во сне… Каждое утро, просыпаясь в своей кровати, я хочу ви-
деть рядом только тебя! Я мечтаю быть только с тобой до по-
следнего своего вздоха. Акива, я буду с тобой столько, сколько
Вс-вышний, милосердный, позволит нам быть вместе. Поче-
му ты молчишь, разве я не права?
– Конечно же, права.
– Разве не такой должна быть настоящая любовь, разве не так