Соло. Они среди нас

Глава 2

Мир другой.

Тот, кто знал Барса раньше, вряд ли заметил бы перемены в этом парне. То есть внешне он оставался все тем же. Средний рост, русые волосы, крепкое тело, с четким рельефом пластичной мускулатуры. Эдакий, Аполлон со славянским профилем. Но внутренне он изменился. Изменился всего за одну ночь. Он не читал этой ночью умных книжек, не изучал историю Вселенной, он просто теперь во многом не сомневался. Он знал многое наверняка.

По началу, Барс решил, что сошел с ума. Но быстро успокоился, вспомнив, что сумасшедшему никогда не прейдет в голову, что он сумасшедший.

Кстати, философская тема: кто же на самом деле сумасшедший? Те, кто считают себя нормальными или те, кого считают ненормальными? И почему поступки некоторых людей у общества вызывают негодование, и те же самые поступки, но уже других, вызывают одобрение и даже восхищение?

Одному пациенту психиатрической больницы задали простой тестовый вопрос. Его спросили, как он понимаетвыражение, что яблоко от яблони далеко не падает. Он ответил просто, что под действием земного притяжения, которое действует на яблоко, оное не может далеко укатиться. В чем он не прав? Разве, что в нетрадиционной трактовке пословицы.

А вы видели картины абстракционистов? То-то же. За такое видение мира, в школе, учителя изобразительного искусства, ученикам ставят двойки и называют их дэбилами, но в тоже время, считая себя людьми образованными и продвинутыми, восхищаются полотнами Пикассо и Сальвадора Дали.

Барс не был знатоком живописи, но склонялся к тому, что у Репина и Шишкина все намного понятней, и там-то действительно есть чему восхититься. Как не крути, а все эти мэтры кисти и мольберта писали свои холсты для людей, а не для искушенных знатоков и экспертов.

Он закрутил кран с холодной водой, вытерся насухо полотенцем и посмотрел еще раз на свое отражение в зеркале. Все как прежде, но что-то не так. Всмотревшись повнимательней, понял! Глаза. На него смотрели глаза человека соприкоснувшегося с чем-то неведомым для простых смертных. Глаза способные видеть обратную сторону предметов. Глаза, в которых не было вопросов, а были лишь ответы.

Как не странно, но перемены Барса не пугали и даже не удивляли. Он только, как советовал Егерь, прислушивался, к своим новым чувствам и ощущениям, привыкая и изучая их.

Надев спортивный костюм, решил прогуляться перед сном в парке, что недалеко от дома. Откровенно говоря, после поездки в Чертову Долину, Барсу все больше и больше хотелось уехать из города, куда-нибудь подальше от этой ежедневной суеты мегаполиса.

Он вспомнил, как они с дедом рыбачили на Дону, как плавали на лодке по займищу в половодье, выискивая табуны сазанов. Как им было хорошо вместе. Жизнь была беззаботной и радостной. Жаль, что этого он не осознавал тогда, а лишь теперь, спустя много лет после смерти деда, когда остался совсем один.

Правда есть еще Мастер, но он не сможет заменить того, кто был рядом с рождения, того, кто воспитал и наставил на путь, как говорится, истинный. И вообще, Мастер лицо абстрактное. Всегда чувствуешь его рядом, но никогда не видишь. Только золотой туман.

Прогуливаясь по парку, Барс и не заметил, за размышлениями, как забрался в самый отдаленный его угол. Уже было совсем темно. В дали фонари рассеивали свой свет, но сюда он не доходил из-за густой листвы деревьев. Тени лежали на потрескавшемся асфальте плотным черным саваном. Лишь ночной ветер изредка, набегая откуда-то с Волги, на короткий миг приподнимал этот зловещий занавес.

Какое-то смутное чувство, то ли беспокойства, то ли опасности, вдруг овладело Барсом. Через мгновение все стало на свои места. Он непонятным для себя образом определил, что к нему, набирая скорость, несется какое-то животное. Откуда появилась такая уверенность, трудно сказать, а разбираться некогда, так как это животное явно несло в себе угрозу.

Барс резко повернулся всем корпусом и тут же повалился на спину, уходя от летящей на него огромной собаки. Лежа на земле, резко выбросил вперед ногу, почувствовав, как ступня утонула в мягком брюхе псины. Попал в самую точку, там, где заканчивается грудная клетка и начинается брюхо.

Собака, взвизгнув от боли, сделала в воздухе нечто подобия сальто и с характерным звуком ударилась об асфальт.

Приземление было на лапы, но вес животного был настолько велик, что мышцы не удержали тело.

Барс, привычно крутанул ногами, на мгновение, превратив их в вертолетный винт, оказался в стойке. Но он видел, что собака поднялась с трудом. Он почувствовал страх этого животного. Несмотря на оскаленные клыки и вздыбленную на загривке шерсть, тварь боялась. Она пятилась назад, не отводя взгляда от зрачков человека. Барс опустил руки, выпрямился, но так же продолжал смотреть в глаза противника. Он полагал, что любая собака, получив такой отпор, должна убраться прочь.

Однако эта тварь сделала еще один шаг назад и вдруг, словно кто-то невидимый, отдал ей приказ, рванула вперед, отчаянно пытаясь дотянуться до горла человека.

Но человек, отклонившись в сторону, ушел с линии атаки и железной рукой схватил за нижнюю челюсть. Еще одно сальто, но на этот раз приземление на спину, хруст позвоночника. Барс не дал ей подняться и сильно ударил правой рукой в грудную клетку. Кости не выдержали. Сломанное ребро, разрывая мышцы, острым обломком вошло в сердце животного как скальпель. Кровь хлынула в полость, опорожняя артерии.

Барс выпрямился, рассматривая собаку. Он не был знатоком собак, но даже при таком освещении, ему было ясно, что эта не является ярким представителем какой либо породы. Что-то было общее с овчаркой, но намного крупнее. Что-то общее с волком, но у того шея короче. В общем надо быть крупным специалистом, что бы определить, как и с кем грешили предки этого чуда генетики.

Тут Барс почувствовал, что левая ладонь, которой он схватил тварь за челюсть, ранена. Уже было довольно темно, и рассмотреть, насколько серьезная рана, не удалось. Надо поспешить, а то заразу, какую-нибудь еще подхватишь. А утром придется нанести визит в поликлинику, пускай сделают анализ, вдруг собачка-то бешеная окажется.

Он еще раз взглянул на остывающий труп, и какие-то тревожные нотки зазвучали в его сердце. Что-то не давало сомкнуться логической цепочке.

Ну, выгуливают здесь собак, так на этой не то, что намордника, даже ошейника не было. И за все это время ни единой души поблизости не оказалось. И, наконец, Барс сам здесь прогуливался часто на протяжении многих лет и знал практически всех собак в морду, а хозяев в лицо. Собака явно чужая. Не местная. Наверное, прибежала от куда-то. Озверела от голода и накинулась на первого встречного. И надо отметить, что не очень-то она похожа на домашнего питомца. Грязная шерсть – скорее похожа на щетину. Запах псины даже с безнадежным насморком можно унюхать. Нет, определенно это бродячее животное. Придется идти к доктору. Ой, придется.

А еще Барсу не понравился маневр этой собаки. Ведь она явно из тактических соображений стала делать вид, что отступает. И лишь, когда Барс опустил руки, она рванула вперед, надеясь застать врасплох. Неужели такая умная? Была.

Так рассуждая, Барс добрался до своей квартиры.

Рана оказалась пустяковой, но все же обработать не лишнее. Любая укушенная рана, даже человеком, даже если он перед этим почистил зубы, считается изначально инфицированной. Вот так-то!

Перевязав руку и, прогоняя неприятные мысли о предстоящей процедуре, связанную с уколами от бешенства, Барс лег на свой любимый кожаный диван и уснул как младенец, подумав мутнеющим разумом, что мир для него все же становится другим. Что после вечерней схватки с собакой, да еще с таким трагичным финалом, всего пару дней назад, вряд ли он смог бы вот так запросто заснуть.

Мир для него менялся на самом деле. Внутренний мир. Барс становился более чувствительным, но менее ранимым.

Он становился другим. Но смена мировоззрения и чувств не вводила в ступор. Все было как само собой разумеющееся. Как будто весна сменила зиму. Никаких сожалений, только воспоминания прошлого и предвкушение нового.

Кто видел лес ранним утром, тот всю жизнь будет помнить первые лучи солнца пронизывающие дремлющий туман. Впечатление такое, будто присутствуешь при рождении нового мира. Настолько все это величественно и торжественно. Без ненужной суеты, что сам себе кажешься совсем маленьким и совершенно лишним, не вписывающемся в этот мир. На самом деле это не рождение. Это пробуждение. Но какое! Только природа способно так красиво просыпаться.

– Готов? – дед тронул Сашку за плечо.

– Готов, – ответил мальчик, показывая свою сосредоточенность.

– Тогда вперед.

И они оба сорвавшись с места, во всю мощь, побежали вперед.

Сашка бежал заметно отставая. Он едва успевал уворачиваться от деревьев, перепрыгивать пни и коряги. Ветки безжалостно хлестали по лицу. Паутина опутывала, противно прилипая к коже. Он запутывался в ежевике, падал и быстро вставал, продолжая бежать, стараясь не сильно отстать от деда.

Прошло несколько минут, но Сашке казалось, что они бегут уже очень долго, и сейчас он непременно умрет. Вдох давался с болью в груди, кровь стучала в висках готовая в любой момент разорвать их и темными ручейками вырваться наружу. Уже не было сил обращать внимание на мелкие препятствия, а ветки все чаще хлестали по щекам.

Вдруг лес расступился и наконец-то дед остановился. Он укоризненно посмотрел на часы и покачал головой:

– Медленно, – сам он как будто и не бежал. Стоял спокойно. Даже не вспотел. Только паутина на одежде не давала Сашке усомниться в том, что впереди бежал его дед, а не призрак.

– Я старался, – виновато ответил внук, сдирая с лица липкую паутину. – Я уже почти запомнил дорогу.

– Так вот в чем дело. – Дед щелчком сбил с Сашкиного плеча жирного паука, подбирающегося к шее. – Ты не должен запоминать. Ты должен научиться слушать тело. Оно само тебя проведет безопасным путем. Не рассчитывай свои действия. Просто действуй по обстоятельствам. Дорогу ты сможешь запомнить, но как выучить всех противников, с которыми придется столкнуться? У каждого из них будет своя техника боя, и тебе некогда будет вспоминать те или другие движения.

– Да какие противники? – с обидой бросил мальчик. – Ты меня совсем не учишь драться.

– А, что я, по-твоему, делаю? – удивился дед.

– Не знаю. Зарядка какая-то. Бегаем, прыгаем, отжимаемся, да все, что угодно, но только не деремся.

Дед погладил внука по голове:

– Глупыш. Ну, вот смотри, я выше тебя и вообще больше, так?

Сашка посмотрел на деда снизу вверх и кивнул соглашаясь.

– Что ты сможешь мне сделать, если я тебя ударю по правде. Правильно пока ничего. Но если ты будешь быстрым, то сможешь увернуться от моего удара и успеешь ударить в ответ. Так?

– Я понял, для этого мы бегаем по лесу.

– Не спеши. Теперь подумай, если ты меня ударишь, тоже, по настоящему. Что со мной будет?

Внук снова посмотрел на деда:

– Ты вон, какой сильный, тебя и ударить некуда. Одни мышцы. – он стукнул деда в живот пробуя сталь пресса. – Ничего с тобой не будет.

– Правильно. Только не потому, что я сильный, а потому, что ты пока еще слабый. Вот смотри, – дед подошел к толстому дереву. – Видишь, какой великан. Кора толстая, но… – он резко ударил растопыренными пальцами и в руке у него оказался большой кусок этой самой коры. – Он не увернулся, а я сильный.

– Здорово, – Сашка смотрел на кору, и глаза его были как блюдца. – А я так смогу?

– Конечно, только надо много работать.

– Так чего ж мы стоим? Давай работать.

Дед улыбнулся внуку:

– Давай родной. Работы много. И главное, что?

– Желание, терпение и упражнение. – с готовностью ответил Сашка.

Глава 3

Точки над «И».

Выйдя из подъезда, Барс направился в свой гараж. И только оказавшись за рулем машины, немного успокоился.

Не раздумывая, он отправился в зал. Нужно было срочно поговорить с Мастером. Только он сможет пролить свет на всю эту непонятную ситуацию с девкой-собакой и ментами.

Еще вчера Барсу казалось, что он сам знает все на свете, но сегодняшняя история поставила его в тупик. Что за игры начались? Какие-то непонятные и пугающие события, причем, развивающиеся со скоростью света. Надо было сразу к Мастеру ехать. Давно бы все понятно было. Обещал же во все посвятить.

К великому удовольствию Барса зал был закрыт. Значит, удастся поговорить, не опасаясь, что кто-нибудь помешает. Ключ от помещения всегда был при нем. Это своеобразный знак привилегированности. Другие не могли похвастать такой роскошью. Хозяин зала, давая дубликат, подчеркивал, что полностью доверяет Барсу.

Войдя во внутрь, он закрыл за собой дверь на внутренний замок. Пройдя по длинному коридору, миновав раздевалки с душевыми комнатами, остановился у порога. Снял обувь, приветствовал зал поклоном и ступил на ковер.

Привычно опустившись в лотос, закрыл глаза и мысленно позвал:

– Мастер!

– Говори, я слушаю тебя, – голос Учителя звучал спокойно.

Этот тембр всегда действовал на Барса волшебным образом. Слушая, он понимал, что все происходящее вокруг не более чем мышиная возня. Но на этот раз оптимизма почему-то не прибавилось.

– Меня хотят убить. Я хочу знать, кто и почему, – Барс волновался, и поток информации бил как из пожарного шланга. – Вчера ночью я убил собаку, напавшую на меня, утром же оказалось, что это девушка. Вслед за этой новостью ко мне ввалились два фальшивых милиционера и беззастенчиво пытались меня застрелить. Объясни, что происходит? Что делать? – Барс старался, чтобы и его голос звучал ровно и спокойно. Он не хотел, чтобы Мастер видел его смятение, но волнение было настолько велико, что справиться с собой получалось плохо.

– Это Свора, – без предисловий начал Учитель. – Они открыли на тебя охоту. Они вычислили тебя. Поздно или рано, это все равно бы произошло. Дело осложняется лишь тем, что охотники они, а не ты. Но главное, что ты успел к Егерю, прежде чем они добрались до тебя. Ты ведь успел?

– Да, успел. Но об этом позже. Что еще за Свора?! – Барс был не в силах сохранять спокойствие.

Наставник же, продолжал говорить спокойно и терпеливо, как первая учительница первого сентября, когда еще терпения большой вагон:

– Свора, это автономный клан оборотней.

– ?

– Они полукровки. Их ветвь идет не так давно. Всего несколько сотен лет. Они не столь сильны как оборотни-волки, потому, что в их жилах примешана кровь собак. И по всей вероятности, собачьи гены берут верх. Скорей всего это следствие вырождения какого-то клана настоящих оборотней. А может быть, кто-то заигрывал с болонками и дворнягами. Точно никто не знает, откуда они взялись. Но все знают, что они кровожадны. Их ритуалы приводят в шок даже преступников со стажем. За ними повсюду тянется кровавый след.

Барс не верил своим ушам. Слова Мастера словно разряд электричества прошлись по мозгу.

– Причина такой жестокости, – продолжал Учитель. – В том, что молодой оборотень из Своры, не наделен способностью перекидываться.

– Перекидываться это, значит, превращаться из человека в животное и наоборот? – проявил осведомленность Барс.

– Да. Для того чтобы обладать такой способностью, щенок должен совершить ритуальные убийства. Убийства людей, само собой. И лишь после этого, старейшины откроют для щенка тайну перевоплощения. Но даже после того, как щенок станет псом, он будет продолжать убивать.

– Почему?

– Свора желает господства над людьми. А если быть точным, уничтожить человечество вообще, оставив для себя лишь рабов. Все-таки они больше собаки, нежели волки, а собаки, подавляющим большинством, привыкли паразитировать на людях.

– Так значит, они существуют, – задумчиво произнес Барс, вспоминая, как Егерь превратился в волка на его глазах. Значит не приглючилось. – А что, разве обычные оборотни тоже убивают, чтобы научиться перекидываться? – Барс искренне надеялся, что это не так. Егерь произвел на него неизгладимое впечатление со знаком «плюс».

– Обычный оборотень наделен этим с рождения. Младенец рождается без костей и способен принимать форму животного. Ему незачем убивать. А еще, оборотень практически не уязвим. Ну, ты слышал, серебро и все такое прочее.… Так, вот, собаки уязвимы, так же как и люди. И по силе они не отличаются от людей. Только реакция у них значительно лучше человеческой. Но, так или иначе, они выбирают жертвы из числа слабых – женщины, дети, старики. Последние кстати редко.

Типичным для подобных убийств является истязание человека до тех пор, пока смерть не избавит беднягу от мучений.

Барс не заметил, как кулаки его сжались до боли в суставах. Без того большие мышцы, напряглись, и казалось, вот-вот разорвут одежду.

Перед глазами проносились кадры из криминальной хроники: выпотрошенные тела, отрезанные органы, изуродованные лица. Человеческая кожа заботливо пересыпанная солью, а мясо хозяин закатал в трехлитровые банки. Впрок, так сказать.

– А в чем смысл глумления? – пытаясь сдержать эмоции, спросил Барс.

– Через страдания жертвы они черпают силу. Чем сильнее и дольше страдает жертва, тем сильнее энергетика. Поэтому стариков они предпочитают не трогать. У них уже не такая мощная мотивация к жизни, чтобы страдать при смерти.

И опять же, совершая такие чудовищные преступления, очень просто убедить правосудие в неполноценности рассудка.

– А почему они вдруг проявили такой интерес ко мне?

– Совсем даже не вдруг. Ты потомственный ликвидатор. Мы сразу взяли над тобой контроль. С того самого момента, когда ты появился на свет. Мы всячески содействовали твоему физическому развитию, мы направляли твою деятельность в нужное русло.

Если покопаешься в памяти, то наверняка вспомнишь интересные моменты, когда тебе удавалось избежать крупных неприятностей. Ты, да и все окружающие, думали, что ты просто везунчик. На самом деле, у тебя был ангел, который ни на миг не отворачивался от тебя. Ты мог бы так жить еще какое-то время, но Свора нашла тебя. Впрочем, это рано или поздно, но все равно бы случилось.

– Меня ваша контора, или что у вас там, по каким критериям отбирала? И что значит «потомственный»? – язвительно спросил Барс. – Каждую минуту рождается кто-то. Может быть такое, что вы ошиблись?

– Нет, мы не ошиблись. И выбрали не только тебя. Мы берем тысячи по всему миру. Свора многочисленна и нам необходима целая армия, чтобы ее сдерживать. Некоторых воинов мы объединяем, и они действуют сообща. Но это не твой случай. Твоя партия – соло. Где-то, если появиться такая необходимость, тебя прикроют, но в основном тебе предстоит все сделать самому. Этот город небольшой и привлечение группы сразу станет заметным. А, почему выбор пал на тебя? Все очень просто – твои родители были ликвидаторами.

– Но я их совсем не помню. Они погибли, когда мне не было и года, – сказал Барс.

– Да, это правда. Они были с нами и погибли, выполняя задание.

– Расскажешь? – Барс не особо скорбел о потере родителей. В детстве, конечно, остро ощущал отсутствие материнской ласки и отцовской заботы, но, взрослея все меньше, и меньше нуждался в этом. Со временем чувства притупились окончательно. И сейчас он спрашивал о родителях в большей степени из любопытства. – Я помню с детства, что они погибли в автокатастрофе.

– Да, мы придумали эту историю с катастрофой. Ребенку легче поверить в такую версию. Тем более что это происходит сплошь и рядом. А правду сказать мы тебе не могли. Ты бы сейчас не со мной, а с коллегами по палате беседовал по душам. Ты уж прости.

– Ну, прямо Гари Потер. Но это же мне в спасение, как я понимаю, – Барс не хотел, чтобы Учитель думал, что есть претензии по этому поводу.

– Конечно. Тебя надо было прятать какое-то время.

– Прости конечно, но именно сейчас мне кажется, что я беседую с коллегой по палате.

– Понимаю, – коротко засмеялся Мастер. – Видишь ли, сказки не рождаются на пустом месте. Верят в них люди или нет, это не имеет ни какого значения. Реальная действительность не подвластна умам человеческим. Только как бы там не было, существует Стая – клан волков оборотней, и существует Свора – клан собак оборотней. Свора и Стая с давних времен ведут жестокую войну друг против друга. Причина? Причина – господство!

Справедливости ради, скажу, что Волки не на что не претендовали. К тому времени они уже жили отдельными кланами и с людьми не конфликтовали. Но появились Собаки и стали убивать людей, ты теперь знаешь зачем. Люди в свою очередь не разбирались в деталях. Началась настоящая Охота на оборотней. Страдали все и Волки и Собаки. Только Волкам досталась львиная доля смерти. Близость к людям почти погубила нас. Тогда мы пошли на переговоры и там поклялись людям, что сможем все решить сами.

С самого начала, в этой войне, Волки несли потери, так как совершенно не были готовы к тому, что оборотни будут убивать себе подобных. Лишь поняв, что Свора, это не подобные нам, решились на жесткие меры.

В связи с большими потерями, чистокровных, твой прапрадед, для продолжения рода, взял в жены обычную девушку из людей. Это повлияло на развитие вашей ветви. Если твой отец еще был наделен способностью становиться волком в полнолуние, то ты уже не можешь этого делать. Ты уже ничего не можешь делать, что могут Волки. Ты обычный человек. И твоя мать была обычным человеком, с той лишь разницей, что была посвящена. И ты не один такой. Вас много и мы не упускаем вас из вида. Вы наши дети, вы наша армия. Вы живете среди людей. Обычному оборотню это не суждено. Лишь немногие отважились жить с людьми. Им всю жизнь приходится бороться со своей истиной природой. У тех, кто остался вне цивилизации другие функции. Правда, последнее время и некоторые из них переселились в человеческое общество. Но это до тех пор, пока они не понадобятся для замены.

– А каких функциях речь? – не удержался Барс от вопроса. – Охрана достопримечательностей истории?

Мастер сделал вид, что не заметил сарказма в вопросе.

– И это тоже. Но главное другое. После того как Свора вытеснила нас за Дон, кланы Волков объединились и ответили кровью за кровь. Не смотря на то, что Свора превосходила в числе, она понесла потери и, в конце концов, им пришлось сдаться на милость победителей. И тогда, на Совете, было решено, что Стая будет жить как прежде, а вот для Своры было отведено место, откуда они не могут уйти по своему желанию. Что-то вроде резервации. Волки не хотели больше подвергать себя опасности из-за кровожадности Собак. И Совет поручил оборотням охранять границы резервации.

– А Егерь? – спросил Барс. – Что-то я не видел там поблизости никаких поселений.

– Да. Егерь, как и все охраняет границу. А то, что ты ничего не видел – это хорошо. Значит граница в порядке. Для вас, для людей, не все открыто в этом Мире. Отсюда вывод: нельзя доверять только тому, что можешь видеть.

– Но все же, Мастер, мне не понятно, откуда Свора взялась в городе?

– Только малая часть Своры, – поправил Учитель. – Основная масса Собак соблюдает Закон. Но, как и везде есть бунтари. Они просто ушли из резервации, преследуя свои цели. Живя вместе, обязательно наступит раскол. Это закономерность.

– Но если границы охраняют, как они ушли? – недоумевал Барс.

– Мы до сих пор этого не знаем, к сожалению, – не без грусти проронил Мастер. – Только теперь, они могут в любой момент вернуться и отсидеться в резервации, и никто из Стаи не имеет права оказаться на их территории.

– А, каким образом они могут вернуться, да еще и в любой момент? – не мог понять Барс.

– По воздуху, – просто ответил Учитель.

Барс не стал ничего переспрашивать, чтобы не показаться глупым, он спросил о другом:

– Что именно я должен сделать? До сих пор не было упомянуто о моей роли в этом сценарии.

– Прежде всего, ты ликвидатор. Где-то здесь, у Своры логово. Ты найдешь его и сделаешь все, чтобы не состоялось посвящение. В выборе методов ты совершенно свободен. Только это не должно привлекать пристальное внимание людей.

– Посвящение?

– В ближайшее время, Свора готовиться к посвящению щенков. Твоя задача помешать этому. Лучше всего это сделать, вычислив кандидата и не дать ему совершить все убийства. По сути дела, охрана людей тоже твоя прерогатива.

– А мои родители, они делали тоже самое?

– Они тоже были ликвидаторами и погибли после прорыва. Свора, по пришествии в город, в первую очередь принялась уничтожать именно ликвидаторов. Мне очень жаль, но твои родители были одни из первых. Мы еще не знали ничего. Скажу только одно, твой отец и мать успели убить много волкодавов. Мы нашли их среди множества трупов Собак. Их смерть была достойной. – Мастер замолчал, и печаль повисла в воздухе. – Еще, что-то хочешь спросить?

– Да, – Барс на мгновение задумался. – Скажи Мастер, кто вы?

– Мы? – наступило короткое молчание. – Мы те, кто следит за равновесием в этом мире. Без нас человечество давным-давно пропало бы. Люди перестали думать о завтрашнем дне, и мы делаем это за них. – Учитель помолчал мгновение и уже более бодро добавил: – Не забивай голову. Просто помни, что ты поступаешь правильно. Ты на стороне Добра. И еще, теперь ты один из нас.

Барс, неожиданно для себя, вдруг спросил:

– Я смогу, когда-нибудь, увидеть тебя?

– Не в этой жизни, сынок. Но я всегда буду рядом, – Барс услышал теплые нотки в голосе Мастера и комок подступил к горлу. – Кстати, как тебе впечатления от поединка в твоей квартире?

– Было ощущение, что я герой фильма, кадры которого прокручивают в замедленном действии. – Барс, вспомнил, как увернулся от пули и невольно поежился. – Практически «Матрица», – вспомнились кадры из знаменитого блокбастера.

– Так и должно быть. Егерь, дал тебе отведать своей крови. Это способствует ускорению твоей реакции в сотни раз. В случае опасности, твой адреналин смешивается с частицами крови оборотня, которые останутся в тебе навечно. Этот коктейль позволяет двигаться подобно молнии. В такие моменты, тебе кажется, что все вокруг очень медленное. И это еще не все. Ты можешь видеть в темноте, становиться невидимым, не в смысле молекулярного распада, а в смысле отвода взгляда.

Я уж не говорю про усиленное обоняние, слух и прочее, прочее, что свойственно только животным. Но помни: ты не оборотень. Ты просто обладаешь его силой. Тебе только осталось научиться управлять всем этим арсеналом. Я думаю, ты справишься.

– Мастер! А как же эти, вампиры. Они, что тоже существуют?

– Конечно, – буднично ответил собеседник. – Никакие легенды не рождаются на пустом месте. Но вампиров контролируют другие, так сказать, ведомства. Не забивай голову. Тебе сейчас нужно решать другую проблему. Ведь ты не охотник до тех пор, пока сам не перестанешь быть добычей.

На какое-то время, Барс задумался. То, что сейчас говорил Мастер, ему представилось невозможным. Но он привык доверять своему наставнику. Только вот как разобраться во всей этой каше.