Бронко уже не слышал. Они стали мерещиться ему друг за другом… Капрал из военного колледжа, который вздумал подкатить яйца к его подружке. Почил в фундаменте купола на Глизе… Трое строителей, случайные свидетели.
Гуманоид, светящийся синеватой кожей, лысый, с вытянутым черепом. Ещё один, и ещё, ещё, ещё. Да, на той планете он не церемонился, оттянулся по полной.
Бабка родная, босс картеля. Нет, её прожёг близорукий рейнджер, ворвавшийся в дом, чтобы арестовать его. Но вина-то Бронко, он приставил бабке к виску бластер, типа заложница… Тот рейнджер, ещё парочка их.
Коротышка Михаэль, управляющий мамкиным домом моды. Хотел нагреть мамку на деньги, да сгинул в мусоросжигателе регулярного рейса Глизе – Кассиопея.
Отец, астрофизик, профессор Йельского университета, утопленник. Нельзя фамилию оставить и просто выйти из игры… Краля отцовская, аспирантка второго года обучения… Хахаль кралин, лаборант в институте мнимых вселенных…
***
Сознание медленно возвращалось к Бронко. Глазам было больно от яркого света диодных ламп, висящих по периметру помещения. Шевелиться мешали пластиковые браслеты на руках и ногах, что удерживали его в кресле.
Тучный тип склонился над ним.
– Эй, Бронко, знаю, тебе хреново. Извиняй за беспокойство. Срочно нужен ответ, дружище, ибо звездолет подходит к точке невозврата. Если больно говорить, просто кивни… Итак, два пути. Минбарцы, что жаждут скормить тебя бородатым червям, дают девять тысяч кредитов. Второй путь – конфедеральная тюрьма на Макемаке. Не сахар, конечно, но жить можно. Однако люди предлагают только пять тысяч. Недурно бы компенсировать разницу. Плюс, мы потратились, чтобы найти тебя и вытащить из мыслимого мира.
Толстяк кивнул на трехлитровую банку с мутной жидкостью цвета хаки, стоящую на столе.
– Противоядие раздобыли, оно денег-то стоит… В общем, дружище, надеюсь, на твое здравомыслие. Поделись номерком банковского счета. И кодовую фразу скажи, чтоб не пришлось подбирать. Покайся, ведьмачок!
Бронко сделал над собой усилие, чтобы ответить.
– Ты, толстый хрен, видать, главарь знаменитых ловцов разбойников. Ага, наслышан. Опоздали, приятели… Хоть раз, да поступил я, как сердце велело. Теперь моим именем назовут цельный город. Сказочный сити, сечёшь? Не зря жизнь прожил. Посему помирать не страшно… Кукиш вам в мыле, а не деньги! Таков мой ответ.
Довольный собой Бронко устало откинулся на спинку кресла.
– Один – ноль в мою пользу, – насмешливо раздался другой голос, помоложе. – Джо, проигрываешь пари. Говорили же тебе, старперскими угрозами не уломать злодея. Этот парень – тертый калач.
– Алекс, так нечестно. Ясно же, после нашего перфоманса ему нечего сказать.
Незадачливый ведьмачок напрягся:
– Какого к лешему перфоманса? Вот курва!
В медотсек вошел Франк. Он бросил странный взгляд на Бронко, оттого тот завыл и стал стучать головой о спинку кресла.
– Здесь воняет как в станционном сортире! Алекс, зафиксируй пациента, а то башку свернет ненароком, – сказал Франк.
Затем он выбросил в урну измятую пожелтевшую бумажку.
– Готово! Средства переведены на наши счета. Сорок процентов мне, по тридцать вам.
– Эй, почему так несправедливо?
– Думаете, легко было терпеть приставания этого мужлана? – ответил Франк. – А сколько душевных мук стоило знать, что кобель шатается по бабам, несмотря на томные любовные речи.
– План-то мы с женой разработали! – сказал Алекс. – Гору литературы перевернули, все полицейские отчеты изучили. Верно рассчитали психотип злодея, извели с десяток нейросетей для генерации адекватных личин. Все прошло как по маслу, ни одна зверушка в мнимой вселенной не пострадала, как ты и просил… Кстати, я тоже испытал психологический шок. Сам понимаешь, каково ребенку поить человека палёным молоком…