5. На грани
Пробуждение было мучительным. Яркое солнечное утро, струящееся в окно, не вызывало никаких положительных эмоций. Единственное, что Иван сейчас чувствовал – это полное отсутствие сил и желание сдохнуть, не вставая с постели. Вчерашние душевные страдания теперь казались ему сущим пустяком по сравнению с нынешней чёрной депрессией, заполнившей всё его существо. Она разъедала душу, словно червь. От этого в груди стала зарождаться и стремительно расти злоба – на себя, на окружающих людей, на всё человечество. Душевное состояние было настолько тяжёлым, что хотелось встать и выброситься в окно.
Зазвонил мобильник, лежащий рядом на журнальном столике. Превозмогая дурноту, Иван дотянулся до телефона.
– Алло!
– Ваня, друг, как твои дела? Помогло лекарство? – в весёлом голосе Данилы слышались глумливые нотки.
– Ты что мне подсунул, гад? – с трудом выговорил Иван.
– Я не знаю, как оно полностью называется, но в сокращённом варианте всего три буквы в названии. Угадаешь?
– Шёл бы ты сам на три буквы! Отвечай, сволочь!
Несмотря на грубые слова, голос Ивана звучал флегматично. Сил не было даже на то, чтобы выразить свои эмоции.
– Что же ты так, Ванюша? – продолжал Данила ехидным голосом. – Совсем расклеился? Не переживай. У тебя наверняка осталась ещё одна таблетка. Прими – и сразу полегчает. А потом мы предметно поговорим о свежей упаковке. Я же тебе обещал!
Иван отключил телефон и вновь плюхнулся на кровать. Три буквы. Чёрт возьми, что это за три буквы? Если ему подсунули наркотик… Название какого наркотического средства состоит из трёх букв? И вдруг он словно увидел это название: ЛСД. Сильный галлюциноген с непредсказуемой реакцией и тяжёлыми последствиями. Когда-то Иван читал о нём. Читал и поражался человеческой глупости – как можно повестись на эту гадость? А сейчас вот сам по своей наивности и доверчивости угодил на крючок. Как же ему теперь сорваться с этого крючка?
Он с трудом поднялся с кровати и, пошатываясь, прошёл к столу. Бутылка вина стояла не тронутая. А на углу стола в обрывке упаковки лежала вторая таблетка. Эта дрянь на какое-то время могла облегчить его состояние. А потом? Что ему делать потом? Обращаться к Диме? Нет, нельзя. Нельзя! От волнения Иван тяжело задышал.
«А что, если принять самую чуточку? – подумал он. – Отщипну крошку. Чтобы хоть немного полегчало? Сил нет терпеть».
И вновь душа всколыхнулась: нельзя! Боясь проявить слабость, Кипреев торопливо сгрёб таблетку в ладонь, прошёл в туалет и смыл её в унитаз. Затем вернулся в комнату, раскупорил бутылку вина и тут же всю выпил из горлышка. Настроение не улучшилось, но жизненных сил чуточку прибавилось. Захотелось на свежий воздух.
* * *
Иван брёл по улице словно старик. Всё, что окружало его – люди, зелень, дома – стало чужим, незнакомым, словно из другого мира. Как будто сам он не был частью этого мира, а наблюдал за ним со стороны. Куда-то мчались машины, спешили люди, звучали клаксоны, гудели моторы, слышались чьи-то голоса – всё это теперь казалось ему пустым, ненужным, не имеющим смысла. Как и сама жизнь.
«Да, жизнь, – думал он. – Есть ли в ней смысл вообще? И если есть, то какой? Какой смысл в моей жизни? Для чего она мне? Книжки писать? Для чего? Для кого? Нужны они хоть кому-то? А лично мне какая польза от них? Всё глупо. Глупо и бессмысленно».
Шагая по краю тротуара, Иван дошёл до столба, на котором был закреплён рекламный щит. Он остановился, опёршись плечом о столб, и стал смотреть на дорогу. Мимо почти непрерывным потоком проносились автомобили.
«А что если шагнуть навстречу одному из них? – продолжал размышлять Иван. – Всего пара шагов – и водитель не успеет среагировать. С легковушкой, пожалуй, связываться не стоит. Кости переломает и оставит жить калекой. А вот автобус или маршрутка – совсем другое дело. Шарахнет всей плоскостью, и разлетятся мозги по лобовому стеклу».
И вот, словно по заказу, впереди показался «ПАЗик», спешащий по маршруту на приличной скорости. Иван весь собрался: вот он, решающий момент для избавления от всех проблем! Только бы хватило смелости…
Он огляделся вокруг, словно прощаясь с этим миром, и… встретился взглядом с молодой незнакомой женщиной, проходящей мимо. Она улыбнулась ему – мягко и застенчиво. И ещё в её улыбке было что-то такое, от чего у Ивана вдруг дрогнуло сердце, больно кольнуло в груди. Но эта боль оживила, разбудила душу, ещё секунды назад заполненную пустотой, усталостью и безразличием ко всему.
Женщина прошла дальше по тротуару, ещё раз оглянувшись на Ивана всё с той же трогательной улыбкой. Так улыбаться могут лишь очень добрые, чистые, светлые или беззаветно любящие люди. Иван понял, что эта незнакомка – его спасение. Та соломинка, за которую он может ухватиться, чтобы обрести уверенность в себе и выбраться из болота, в котором тонет. Значит, ему нельзя упускать её, не сделав попытки познакомиться или хотя бы просто поговорить с ней. Повинуясь внезапному порыву, Иван бросился за нею вслед. И тут же за его спиной что-то громыхнуло. Вздрогнув от неожиданности, он обернулся: огромный рекламный щит рухнул на то место, где Кипреев только что стоял. Впечатлённый этим внезапным происшествием и своим чудесным спасением, Иван взволнованно смотрел на разбитую конструкцию, едва не лишившую его жизни. Он уже не хотел умирать.
Тем временем вокруг собирались любопытные. Иван спохватился и стал искать глазами среди них незнакомку, ставшую по воле судьбы его спасительницей. Но её среди зевак не было. Досадуя, что потерял время, Кипреев побежал в ту сторону, куда она держала путь. Он забегал во дворы, заглядывал в магазины и салоны – незнакомки нигде не было видно. Вскоре поиски пришлось прекратить, так как Иван почувствовал слабость во всём теле. Эмоциональный всплеск, придавший ему сил, постепенно угасал. Но оставалось главное – желание жить.
Иван возвращался домой, тщательно анализирую события последних дней и свою реакцию на них. Он вполне осознавал, что его угнетённым состоянием воспользовался проходимец, чтобы заманить в свои сети очередного потенциального клиента; что его вчерашние «глюки», а также сегодняшняя депрессия и позывы к самоубийству – последствие наркотического отравления ЛСД. Что ещё ему известно об этой отраве? То, что подобный синдром может вернуться позже – например, через неделю и даже через месяц. ЛСД – коварный наркотик. Надо быть ко всему готовым. Надо твёрдо понимать, что вызванное им тяжёлое состояние может продолжаться долго. Его нужно просто пережить, перетерпеть. Без алкоголя и всяких антидепрессантов.
И ещё он думал о незнакомке, ставшей его случайной спасительницей. Кто она? Где она сейчас? Удастся ли вновь встретиться с ней в таком большом городе? Её улыбка продолжала согревать Ивану сердце. Она вытеснила собою всё, что было прежде. Разрыв отношений с Леной, из-за которого Иван впал в депрессию и нарвался на эти чёртовы «антидепрессанты», внезапно утратил своё значение. Не зря же говорят: нет худа без добра. Как сказал привидевшийся вчера ангел-искуситель: «Ты с ней обрёл душевное равновесие и, как следствие, стал хуже писать». Над этим стоит подумать.
* * *
Дома, немного отдохнув, Иван заглянул в компьютер и стал перечитывать последние на данный момент фрагменты своего нового романа. Результаты просмотра повергли его в шок. Приличный объём работы, которым ещё позавчера он был очень доволен, сегодня вызвал в душе отторжение. Талантливый прозаик Иван Алексеевич Кипреев увидел явную фальшь в своих трудах. Ключевые эпизоды романа требовали тщательной переработки.
Иван вздохнул и выключил компьютер. Нет, сейчас он ничего исправлять не будет. Сейчас он болен, обессилен и неадекватен. Сейчас у него немало других проблем. И он очень устал. Так что все дела и проблемы пусть немного подождут. А пока просто ему требуется хороший отдых. Иван подошёл к кровати, чтобы прилечь, и увидел лежащий поверх одеяла мобильник. Телефон был выключен. С внезапно охватившим его волнением Кипреев включил аппарат. Дисплей высвечивал с полдюжины пропущенных вызовов. Четыре из них были с работы. Иван схватился за голову: ведь сегодня его смена! Он же, получается, подвёл под неприятности других людей. А главным образом – себя. Надо было как-то спасать ситуацию. Иван спешно выбрал в списке номер начальника команды охранников и сделал вызов. Шеф внимательно выслушал его сбивчивые объяснения о проблемах на личном фронте и пошатнувшемся здоровье, задал несколько вопросов. И в итоге посоветовал Ивану написать заявление «по собственному желанию», получить расчёт и больше никогда не показываться на глаза.
Едва связь прервалась, как вновь позвонил Данила. С трудом сдерживая эмоции, Иван сказал в трубку:
– Я сейчас позвоню в полицию, и ты сядешь за наркоту.
Данила засмеялся.
– Звони, Ванёк. Что и на кого ты будешь заявлять – не могу сообразить. А вот сам нарвёшься на неприятности. Конкретно нарвёшься. У тебя возьмут анализы и поставят на учёт как наркомана.
Довод был резонным.
– Ладно, чёрт с тобой! – со злостью сказал Иван. – Значит, просто отвали от меня. На мне ты ни хрена не заработаешь. Я сижу на полной мели. И ещё по твоей милости только что потерял работу. Ищи клиентов в другом месте.
– Ошибаешься, друган. Есть у тебя неплохая работёнка. Интересная и денежная.
Кипреев насторожился.
– О чём ты?
– Включи голову. Позавчера один уважаемый человек предложил тебе непыльную работу на хороших условиях. Да ещё дал возможность поторговаться. Ты не оценил доброе отношение. Но всё можно исправить. Только теперь условия слегка изменятся не в твою пользу.
Вот оно что! Вот откуда тянется хвост этой истории! Шустрый Данила появился на пути отнюдь не случайно. Однако серьёзный дяденька этот Сергей Семёнович! Ивана вдруг передёрнуло, словно от озноба. Он остро осознал, насколько опасно попадать в немилость таким людям, как хозяин «Клеопатры». Хотелось как-нибудь помягче выйти из положения.
– Скажи шефу, что я не могу, – произнёс он усталым голосом. – Чувствую себя отвратительно. Боюсь, что ты меня надолго выбил из колеи.
– Это не проблема, – тут же отреагировал Данила. – Сегодня же поставим тебя на ноги. Как говорится, клин клином…
– Этот вариант не годится.
– Есть другой. У меня имеется снадобье, с помощью которого ты легко соскочишь с ЛСД.
– А потом с твоего снадобья смогу соскочить? Какую дрянь ты мне на этот раз подсунешь? Может, героин?
Повисла небольшая пауза.
– Ваня! – произнёс Данила вкрадчивым полушёпотом, от которого у Ивана по спине побежали мурашки. – Мне плевать, как ты будешь поправлять своё здоровье. Это твоя проблема. Но завтра ты должен быть в рабочем состоянии. Сиди дома и жди. За тобой приедут.
На Ивана опять накатила смертельная усталость.
– Не надо за мной приезжать, – сказал он. – И не звони больше.
– Что?! Опять забрыкался?
В голосе собеседника прозвучала злость. Иван вновь остро ощутил, что за свой отказ может серьёзно поплатиться. Но если прежде он не мог позволить себе переступить через принципы, то теперь всё его существо противилось любым отношениям с подобными людьми. Подлая, мерзкая, бесчеловечная порода вызывала в нём глубокое отвращение. На смену страху пришла ответная злость.
– Не звони больше, – повторил он.
– Ты хорошо подумал?
– Очень хорошо.
– Ну-ну! Смотри, как бы не пожалел об этом.
Иван отключил телефон. Затем заставил себя пойти в ванную и принять душ. После чего забрался в постель и сразу уснул.
* * *
Ему снилось, что он торопливо карабкается в гору, спасаясь от погони. А за ним, немного отстав, гналась толпа людей. В общем-то, людьми их назвать можно было лишь условно. Страшные звериные лица внушали ужас. Оглянувшись в очередной раз, Иван увидел, что из бегущей за ним толпы вперёд вырвался монстр, в физиономии которого, однако, явственно проглядывали черты лица владельца ночного клуба «Клеопатра» Сергея Семёновича. Под мышкой босс держал толстую стопку писчей бумаги, а кисть другой руки сжимала кастет.
– Куда ты, Ваня, скачешь, как заяц? – кричал он насмешливо. – От меня не убежишь.
– Отстань от меня! – крикнул Иван в ответ. – Я не хочу иметь с тобой дела.
– А мне плевать, хочешь ты или нет. Ты должен сделать для меня работу. Только теперь на других условиях. Бесплатно будешь пахать.
Иван не успел ответить. Сергей Семёнович вновь смешался с толпой, а вперёд вырвался Данила. Он громко смеялся, размахивая над головой огромной упаковкой таблеток.
– Ваня, ты кое-что забыл. Прими таблетку, и тебе полегчает.
– Сам травись этой дрянью, – отвечал Иван. – Мне она не нужна.
– Нужна, Ваня. Ещё как нужна! ЛСД – твоя судьба. А от судьбы не уйдёшь.
Вдруг его тело трансформировалось, и Данила превратился в неопрятного ангела, привидевшегося вчера Кипрееву.
– Стой, Ваня! Стой! – кричал ангел. – Ты отклоняешься от сюжетной линии. Это неправильно! Персонажи не должны своевольничать.
– Я не персонаж! – гневно отозвался Иван. – Я человек! Понял?! Я сам строю свою жизнь.
– Ни хрена ты сам не строишь. Вся твоя жизнь придумана и расписана заранее. А тебя на самом деле нет. Ты плод чужого воображения.
Последняя тирада так остро зацепила Ивана, что он застыл на месте, забыв об опасности.
– Это тебя нет на самом деле! – закричал он что есть силы. – Это ты плод моего воображения. Ты – жалкое порождение наркотического бреда.
– Ах, вот ты как! – злобно воскликнул ангел и превратился в жуткого беса.
От страха Иван помчался вверх ещё быстрее.
Наконец беглец достиг вершины горы. Он поднял глаза и увидел поблизости сидящего на камне другого, настоящего ангела – чистого, светлого, прекрасного. В его облике Иван узнал женщину – ту самую, которая своей удивительной улыбкой спасла ему жизнь. И сейчас она также нежно и ласково смотрела на него. Из последних сил, почти ползком, Иван добрался до неё. Присел рядышком, положив голову на её колени. Женщина-ангел вновь озарила его улыбкой и плотно оградила от преследующей своры своими белоснежными крыльями.
От внезапно нахлынувшего счастья Иван заплакал.
Глава 3. Миссия
1. Первый блин
Люба смотрела в окно своей новой квартиры. С приобретением жилья не возникло никаких проблем. Всё прошло быстро и гладко. В агентстве недвижимости к ней сразу же проявил бурный интерес словоохотливый риэлтор. Он был сама любезность, но клиентке не стоило труда разглядеть его неприглядную сущность. Она вежливо отказалась от навязываемых услуг и сама выбрала себе специалиста, который внушал ей доверие. Это была молодая женщина с хитрой лисьей мордашкой. Но Любе она чем-то понравилась. И действительно, риэлторша провернула сделку быстро и добросовестно. Правда, лисья хитрость сделала своё дело. Девушка быстро учуяла, что клиентка располагает большими средствами. Поддавшись её влиянию, вместо скромной однокомнатной квартиры, как планировалось, Люба приобрела полнометражную трёшку.
И сейчас, стоя у окна, она размышляла над правильностью своего поступка. Часть средств, доверенных ей для благих дел, она потратила на собственные нужды. С одной стороны, это было одним из условий, которые предъявил ей бывший свёкор. Но с другой – всё же можно было приобрести что-нибудь поскромнее.
После покупки квартиры и мебели на счетах оставалось свыше шестидесяти миллионов. Но Люба вдруг не на шутку встревожилась. В её полном и бесконтрольном распоряжении были огромные средства. А вокруг – столько соблазнов! Сможет ли она устоять перед ними? А вдруг – нет? Опасения были не беспочвенными. И просторная трёхкомнатная квартира служила тому подтверждением. Нужно было срочно что-то делать.
В общем-то, не вдаваясь в подробности, и так было понятно, что нужно делать – оказывать помощь тем, кто в ней нуждается. Но для выполнения возложенной на неё миссии требовались какие-то конкретные действия. И вот здесь Люба испытывала растерянность. Душу беспокоило огромное количество вопросов, сомнений и опасений.
Поскольку никакого определённого плана у неё не имелось, для начала она решила просто пройтись по улицам города и приглядеться. Иногда случайно увиденные житейские сцены дают неожиданные подсказки. Придя к такому выводу, Люба постаралась справиться с волнением и вышла из дому.
Спустя двадцать минут она проходила мимо большой красивой церкви. У ворот металлической ограды с каменными столбами стояли двое попрошаек – мужчина и женщина. Они крестились, кланялись и произносили благостные речи, прося у прохожих милости. Но их настоящие лица, в которых не было ничего святого и светлого, заставили женщину содрогнуться от ужаса. Она ускорила шаг.
Позже ей попался на глаза мальчишка лет десяти, похожий на Гавроша. Он стоял у двери пункта быстрого питания, бросая на прохожих острые, внимательные взгляды из-под козырька потрёпанной кепки. Высмотрев подходящий объект, пацан подходил и клянчил деньги. Видимо, он был неплохим психологом, так как обращался за помощью выборочно и почти не получал отказа. Люба подошла к нему, спросила:
– Зачем тебе деньги?
– Есть хочу, тётенька, – жалобным голосом затянул привычную песню мальчишка. – Со вчерашнего дня ничего не ел.
Она кивнула на дверь «Подорожника».
– Пойдём. Покормлю тебя.
Пацан замялся.
– Лучше денег дай. Я сам куплю еду.
– Так ты голоден или нет?
– Ну, я же сказал…
– Тогда пошли.
В небольшом помещении кафешки Люба подвела мальчишку к стойке и предложила выбрать то, что ему нравится. Парнишка быстро сообразил, что в данный момент скромничать не следует. Заказав всё, что он выбрал, Люба усадила его за столик и села напротив.
– Если хочешь, я закажу для тебя обед на вынос, – сказала она.
Пацан отрицательно мотнул головой.
– Ты мне денег дай.
– Зачем?! Голодные от еды не отказываются.
Он посмотрел ей в глаза и полушёпотом сообщил:
– Меня сильно побьют, если я мало денег принесу.
– Кто побьёт?
– Пацаны.
Люба внимательно вгляделась в его лицо.
– А ты не врёшь?
– Вот те крест! Почему не веришь?
– Мордашка у тебя больно хитрая.
Мальчишка опустил глаза.
– Не вру, тётенька. Ей-богу, не вру, – он шустро перекрестился.
– И сколько тебе нужно?
– А сколько можешь дать? – оживился пацан.
Люба задумалась. Вполне вероятно, что мальчик говорит правду. Она слышала о жестокости в кругах беспризорников. Но давать ему деньги очень не хотелось. Вряд ли они пойдут на что-то полезное. Скорее – наоборот.
– Где твои родители? – спросила она.
– Нет у меня никого. Сирота я круглая, – опять затянул пацан хнычущим голосом. – Все меня обижают. Некому заступиться.
Люба подумала, что нашла верный способ правильно использовать доверенные ей средства. Детские дома! Они наверняка нуждаются в финансовой помощи. И, конечно же, охотно согласятся с необременительным условием. Она улыбнулась юному собеседнику.
– Слушай, тебе не нужно к тем пацанам возвращаться. Хочешь, я тебя устрою в детский дом?
Мальчишка заметно сник.
– Не-е, туда меня не возьмут.
– Возьмут. Я сделаю так, чтобы взяли.
Он опустил голову, взглянул исподлобья.
– Да не хочу я в детдом. Что я там забыл?
– Почему не хочешь? – удивилась Люба. – Ты там будешь сыт и одет.
– Денег дай! – крикнул он.
Она покачала головой.
– Нет, денег я тебе не дам.
– Да пошла ты!..
Пацан швырнул в неё остаток бутерброда с отбивной говядиной и убежал. Плохо понимая происходящее, Люба растерянно смотрела ему вслед. Потом заметила, что продавщица с любопытством наблюдает за ней. Она поднялась и торопливо вышла из кафе.
Настроение было испорчено. Первая робкая попытка сделать доброе дело для того, кто в нём нуждается, обернулась полным крахом. Бродя по улицам и размышляя, она пришла к выводу, что в своих действиях следует учитывать психологию чуждого и непонятного ей мира, даже если дело касается детей. И пока этот мир ей непонятен, не следует с ним связываться ни под каким предлогом.
Извилистая улица привела её к парку, посередине которого располагался круглый водоём. Почувствовав усталость, Люба решила немного отдохнуть. Она огляделась вокруг в поисках свободного места. Чуть в стороне она увидела полную женщину с печальным лицом. Женщина расположилась на скамье, а рядом в инвалидной коляске сидела девочка-подросток. Люба подошла к ним.
– Не помешаю?
Женщина оглядела её, грустно улыбнулась.
– Не помешаете. Присаживайтесь.
Люба села на край скамьи. Собравшись с духом, спросила:
– Простите за бестактный вопрос: что с девочкой? ДЦП?
– Нет, – сказала женщина. – Попала в аварию. Родители погибли, а она, сердечная, повредила позвоночник. Сашенька – моя племянница.
– И что же ей… совсем нельзя помочь? Что говорят врачи?
– Помочь-то можно, если денег куры не клюют. А нам бы концы с концами свести. Слышала, что сейчас проводятся какие-то акции в помощь больным детям. Только вот не знаю, куда обратиться за помощью. Может быть, вам что-то известно?
Люба пожала плечами.
– Об акциях информацией не располагаю. Но я знакома с человеком, который хочет заняться благотворительностью. Он может вам помочь. О какой сумме идёт речь?
В глазах женщины мелькнула робкая надежда.
– Один миллион двести тысяч рублей, – сказала она. – Плюс расходы на дорогу. Везти-то в Германию придётся, – добавила она смущённо.
Люба улыбнулась.
– Не волнуйтесь. Я полагаю, что на полтора миллиона вы вполне можете рассчитывать.
Теперь во взгляде женщины надежда стала смешиваться с недоверием.
– А как мне получить эти деньги? – спросила она.
– Очень просто: сообщите мне номер банковской карты. Сегодня же средства поступят на ваш счёт.
Лицо женщины мгновенно изменилось. Вспышка агрессии сделала его неприятным и даже немного страшным. От неожиданной перемены у Любы по спине пробежал холодок.
– Зачем тебе номер моей карты? – спросила собеседница, перейдя на «ты».
– Чтобы перечислить деньги, – сказала Люба, удивившись вопросу. – Я не смогу этого сделать, не зная номера вашей карты.
Два острых глаза враждебно буравили её, словно пытаясь просветить насквозь.
– Ишь ты, ушлая какая! Развела тут сюсю-мусю. Спонсора она нашла – надо же! На полтора миллиончика! А я, дура, уши развесила. И как не стыдно нищих обманывать?
– Да в чём обман-то? – воскликнула Люба с обидой. – Я ведь не прошу у вас карту и пароль к ней не спрашиваю. А без номера ничего сделать нельзя.
– Ладно, хватит мне заливать. Иди отсюда, пока я тебя в полицию не сдала.
Девочка в коляске испуганно следила за перепалкой. Люба тяжело перевела дух.
– Ну, хорошо. Вы не доверяете мне даже номера своей карты, хотя вам это ничем не грозит. Но мы можем поступить по-другому. Давайте прямо сейчас откроем новый счёт. Я сама положу начальную сумму, чтобы вы ничем не рисковали. Сегодня же на вашу новую карту поступят деньги на лечение племянницы.
– Я тебе сказала: вали отсюда! – злобно зашипела женщина.
– Тётя Аня, может, тётенька и вправду хочет помочь? – робко спросила девочка. – Мне кажется, что она хорошая.
– Это они умеют, – с болью и досадой ответила ей тётя. – Артисты ещё те! Глянешь на них, послушаешь их речи – ангелы во плоти. А в душах нет ни ангельского, ни человеческого.
Люба часто заморгала, пытаясь сдержать выступившие на глаза слёзы. Медленно встала и побрела прочь от скамьи. Сердце сжималось от обиды. Вторая попытка сделать доброе дело обернулась полным крахом и незаслуженными оскорблениями. Что это: две досадные случайности или закономерность? Не зря же говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Если так, то зачем ей всё это нужно? Зачем она вообще ввязалась в это дело? Люди злы и неблагодарны.
Ей вдруг захотелось вернуться и убедить женщину в чистоте своих намерений. Она остановилась и обернулась. Тётя и племянница смотрели ей вслед. Лицо женщины было напряжённым, но уже не злым и не страшным. Люба вдруг почувствовала, как ей тяжело. Она уже не сердилась на незнакомку. В мире, где царят подлость и бесчеловечность, люди не могут доверять друг другу, а в предложениях бескорыстной помощи видят обман и коварство.
Люба постояла с полминуты, но так и не решилась вернуться. С тяжёлым сердцем бродила она по городу, одолеваемая переживаниями о том, что с выполнением порученной ей миссии у неё может ничего не получиться. Что-то она делала не так.
Чтобы немного успокоиться, Люба пару часов походила по улицам. На одной из них её внимание привлёк мужчина, одиноко стоявший на тротуаре у края дороги. По непонятной причине женщину охватило волнение, словно она уловила тревожные импульсы, исходящие от этого человека. Вот мужчина обернулся и встретился с ней взглядом. У него было хорошее, доброе, человеческое лицо. Но сейчас в нём виделись опустошённость и отчаяние. Вне всякого сомнения, человеку было плохо. Но… чем она могла ему помочь? Страх потерпеть очередную неудачу остановил Любу, не позволил подойти к незнакомцу и спросить, не нуждается ли он в помощи. Она смущённо улыбнулась и пошла дальше. Но волнение не оставляло её. Женщина обернулась: незнакомец смотрел ей вслед. Она опять улыбнулась ему, но так и не решилась подойти. Сегодняшний день был явно неблагоприятным для добрых дел. Досадуя на себя и свою нерешительность, она торопливо зашагала дальше. Потом подошла к дороге, остановила такси и поехала домой.
Дома, в своей большой одинокой квартире, она долго сидела на кровати, поджав к подбородку колени, и пыталась разобраться в причине своих неудач. После долгих раздумий пришла к выводу, что неудачи были отнюдь не случайны. Они предупреждали её о том, что надо быть осторожней. Когда человек так легко разбрасывается деньгами, слишком большими в понимании рядового гражданина, это не может не вызвать подозрения. Значит, пренебрегая элементарной осторожностью, можно легко попасть под прицел и правоохранительных органов, и криминала.
Как ни странно, придя к такому выводу, Люба успокоилась. Она решила, что не следует торопить события. Время само расставит всё по своим местам. Чтобы отвлечься, Люба взяла в руки книгу, и… внезапная идея осенила её.