По его расчетам горловина уже должна заканчиваться. Юноша напряжённо всматривался вперёд, рассчитывая увидеть сполохи костров, но тщетно – впереди была лишь пугающая темнота.
Сзади что-то закричали, из—за шума воды он не расслышал что. Но возглас соплеменника, по всей видимости, прекрасно расслышал и понял первый охотник. Он тоже издал гортанный звук и вдруг Хьюз почувствовал, как натянулась верёвка – человек Хата почти побежал, хотя, казалось, это было невозможно. А в следующую секунду понял, о чём их предупреждал третий. В спину что-то мягко тукнуло. Лоб мгновенно покрылся испариной, противно задрожали ноги.
Вода быстро прибывала. Вот она по грудь, ещё немного и зальёт рот. Хьюз отчаянно цеплялся за камни, за каждый уступ или расщелину, но чувствовал, как ноги отрывает от твердыни и сносит вперёд. Ещё мгновение и его опрокинет в беснующийся поток.
В какой-то миг Хьюзу показалось, что не видит голову переднего охотника. Верёвка, обвязанная вокруг пояса, натянулась ещё сильнее. Сделав последнее усилие, юноша рванулся вперёд и в сторону и упал на острые камни. Рядом уже поднимался на ноги человек Хата. Каким-то чудом ему удалось сохранить огонь. И всё же третий их спутник сорвался. Узнали они это по дикому крику, перекрывшему шум потока и потому, как натянулась верёвка. Благо она была сплетена из нескольких полос змеиной кожи, имевшей прочность каната или даже металлического троса.
Совместными усилиями, впрочем, от Хьюза было мало проку – последние события окончательно подорвали его силы, им удалось вытащить обессилевшего больше от страха, чем от борьбы со стихией, третьего спутника.
Охотник, сорвавшийся в поток, быстро пришёл в себя и вдвоём с товарищем стал раскладывать большой костёр. Изредка охотники бросали на Хьюза подозрительные взгляды, но ни о чём не спрашивали. А тот отрешённо сидел в стороне: «Что же произошло? Где люди? Почему они меня не дождались? Неужели решили возвращаться?!» – в это верилось с трудом.
Поднявшись на ноги, Хьюз побрёл в темноту, не захватив с собой даже огня, спиной чувствуя взгляды охотников.
Но напрасно он бродил по пещере – никого и ничего, кроме остывших кострищ, не обнаружил. Еле волоча ноги, вернулся к костру. Встретили его уже откровенно враждебные взгляды. Охотники явно ждали объяснений. Но сейчас он не способен был что-либо объяснить. «Лучше бы они меня убили», – равнодушно подумал юноша.
Первыми что-то почувствовали или увидели охотники. Они вскочили, с возгласами тревоги и удивления указывая в темноту. Хьюз тоже услышал неясный шум и, взглянув в ту сторону, увидел маленькие пляшущие огоньки. Несомненно – это факелы! И их могли нести только его соплеменники!
Хьюз бросился навстречу огонькам. Да, он не ошибся. Но что это?! Юноша не узнавал ни одного из них. Лица у всех были отрешённые, глаза пустые, абсолютно ничего не выражавшие, движения неживые, как будто перед ним проходили не люди, а сомнамбулы. У многих из ран ещё сочилась кровь, но они явно не чувствовали боли.
Равнодушно взглянув на Хьюза, не узнавая его, они проходили мимо, направляясь к костру. И даже вид чужаков не вызвал у них никакой реакции. Мозг юноши пронзила страшная догадка: «Неужели это всё, что осталось от племени? Жалкая кучка людей!»
Он закрыл лицо руками, чтобы не видеть эти застывшие бледные маски, и рухнул на колени. Под сводами пещеры раздался протяжный хриплый вопль, мало походивший на человеческий, и… забвение.
Но, кажется, этот крик разбудил людей. Послышались стенания, стоны и плач.
Первое, о чём Хьюз подумал – придя в себя – пожалел, что ещё жив. Перед глазами проплывали окровавленные отрешённые лица. Не в силах сдерживаться, заскрежетал зубами. Кто-то наклонился над ним. Кто это? Долго не мог разобрать. Сверху маячило белое пятно, которое всё время ускользало из поля зрения. Наконец, сосредоточившись, он узнал старого охотника, который неоднократно заходил в пещеру Бора. Но где сам вождь? Ах, да, он умер. Юноша слабо застонал. Охотник наклонился ещё ниже. Хьюз почувствовал на лбу что-то прохладное. Он попытался приподняться на локтях.
– Что случилось? – спросил юноша. Он никак не мог вспомнить имя охотника.
Но тот то ли не расслышал вопроса, то ли сделал вид, что не слышит. Сняв со лба юноши холодный предмет, он отвернулся, что-то делая за своей спиной.
– Что произошло?! – пытаясь схватить охотника за плечо, закричал Хьюз, по крайней мере, так ему казалось. – Где племя, Кей?! – вспомнил он имя охотника.
Кей медленно повернулся к юноше и повёл рукой в сторону костра.
– Это все, кто остался.
Хьюз со стоном опустился на землю. Вновь всё поплыло. Он закрыл глаза, но через секунду открыл их и уставился на охотника:
– Рассказывай…
Кей начал говорить:
– Колдун сказал, что ты погиб… Ему не верили. Но он показал твой факел. Тебя долго не было… Колдун повёл племя назад. На нас напали тератоморфы … – он замолчал, не зная о чём рассказывать дальше.
Молчал и Хьюз, глядя куда—то мимо охотника. Потом спросил:
– Где колдун?
– Его нет среди нас.
Опять последовала долгая пауза.
– Кей, у тебя были жена и дети?..
– Они здесь! – выпрямляясь, не без гордости сказал охотник. – Я сохранил огонь!
Только сейчас Хьюз заметил на лбу и щеке у него кровь.
– Ты ранен?
– Да, – Кей повернулся в сторону костра. – Все ранены.
Теперь и Хьюз обратил внимание на остальных людей.
Некоторые подошли к ним и слушали с угрюмым видом. Другие плотным кольцом сидели вокруг костра. Плача и стонов уже не раздавалось. Несколько человек оживлённо переговаривались между собой.
Приглядевшись, юноша понял, что говорившие люди, это те двое, что пришли с ним. Один из них поднялся и, подойдя к Хьюзу, сказал, указывая в сторону реки:
– Надо ждать.
Юноша понятливо кивнул.
Ждать пока вновь спадёт вода, пришлось довольно долго, но это оказалось только на руку людям. Надо было подготовиться к трудному переходу. Особенно «беспокоили» дети. Как это ни печально, уцелело их немного, – двое дети Кея, и ещё трое – дети других охотников.
Самых маленьких решили привязать к спинам сильных охотников. Благо, верёвок для этого достаточно. Далеко не у всех были факелы. Однако, по собственному опыту Хьюз знал; куда важнее в горловине иметь свободными обе руки.
Наконец, напор потока начал ослабевать. Щель между верхним краем монолита и поверхностью воды медленно, но верно увеличивалась. По мере приближения решающего момента, Хьюз всё больше и больше волновался. Но, кажется, всё было предусмотрено и каких-то осечек, неожиданностей не должно случиться.
Тоненький ручеёк людей медленно втягивался в узкую горловину, словно в пасть какого—то исполинского чудовища. В последний момент Хьюзу удалось взять себя в руки. Вступив же под низкий свод тоннеля, почувствовал уверенность, какая приходит к людям, когда отступать уже некуда. Но всё равно, на сердце было неспокойно; впереди могли поджидать любые неожиданности.
Юноша возглавлял цепочку людей. Замыкали её охотники из стана бородатого вождя. Пока всё шло благополучно. По расчетам Хьюза, они должны пройти уже половину пути. Сейчас его волновало другое; ждут ли ещё на той стороне, не считают ли погибшими?
Переправа завершилась благополучно. Их не только ждали, но люди вождя Хата развели на берегу огромный костёр и приготовили «обед», что было очень кстати, так как все продрогли и изголодались. Поначалу соплеменники Хьюза дичились хозяев, но постепенно, видя, что им не желают зла, освоились, а вскоре окончательно почувствовали себя как дома.
Но всё это не радовало юношу. По возвращению в становище он почти не выходил из грота вождя, с новой силой переживая гибель племени. Хьюз смотрел на жалкую кучку людей, способную разместиться вокруг одного костра, и с трудом верил, что здесь все, кто остался в живых, всё, что осталось от некогда многочисленного клана! Но действительность жестока и приходилось принимать её в том виде, в каком её преподносила жизнь.
Теперь он решил отправиться на поиски "Светлого мира" в одиночку. «Если я погибну, то погибну один», – думал Хьюз. Тем более, что смерти он больше не боялся.
* * *
Провожали его все оставшиеся в живых соплеменники и небольшая группа из клана Хата во главе с самим вождем. Многие желали продолжить путь с ним, но юноша был непреклонен и больше не хотел рисковать людьми.
Накануне старый вождь пытался отговорить Хьюза, заверяя, что он и его люди ни в чём не будут нуждаться – они здесь нашли вторую семью. Но переубедить юношу было невозможно. Тем более, молодой человек чувствовал в его тоне неуверенность, как будто вождь тоже на что-то надеялся.
Когда пришло время расставаться, Хат вынул из-за пояса длинный нож и протянул его Хьюзу:
– Это принадлежало моему отцу и деду. Возьми. Пластина эта твёрже камня. Тебе пригодится. Прощай.
Хьюз обнял старого вождя и заверил, что обязательно вернётся. На что Хат лишь печально покачал головой. Послышались прощальные выкрики. Хьюз почувствовал, как к горлу подкатывается жесткий комок. Махнув рукой, резко отвернулся. Вдруг ему показалось, что под сводом мелькнула какая-то тень. Но кроме него её, кажется, никто не заметил. Решив, что ему померещилось – это просто отблеск от факела, юноша никому ничего не сказал.
Глава 7
ПУТЬ В ОДИНОЧКУ
Хьюз уже долго шёл вдоль "Мёртвой реки" или, как её называли в племени Хата – "Чёрной реки". Почти сразу за поселением людей пещеры сузились настолько, что иногда, чтобы не задеть свод, ему приходилось передвигаться на четвереньках, буквально продираясь сквозь клыки сталактитов и сталагмитов.
Но в том, что пещеры уменьшились был и свой плюс; здесь не водилось «чёрных птиц», – им просто негде было развернуться. Да и тератоморфам – «детям дракона» сюда не пробраться. Хотя юноша чувствовал, что они где-то рядом… Зато змей, крыс, скорпионов и пауков – хоть отбавляй. Мелкие твари активно осваивали новую территорию…
Не прибегая к помощи пращи или палицы, Хьюз голыми руками ловил их, не обращая внимания на укусы, не без удивления замечая, что эти укусы не только не приносили ему никакого вреда, но после них чувствовал прилив сил, – действовали как стимулирующие средство.
Нередко пещера суживалась до ширины реки. И тогда Хьюзу приходилось, словно пауку, с риском для жизни, пробираться по узкому карнизу над бушующим потоком.
В другой раз, дождавшись, когда напор воды немного стихнет, он попытался вброд преодолеть неудобный участок. В конце концов, и это ему удалось, но вылез на берег обессиленный, со стёртыми в кровь ладонями и коленями.
В минуты отдыха юноша задумывался над природой непостоянства потока. В голову приходила лишь одна мысль об отливах и приливах. Но в этом случае озеро, откуда вытекала река, и о котором рассказывал Хат, должно быть огромным. «Хм, отливы и приливы под землёй? Возможно ли такое? – задавался он вопросом, и сам же на него отвечал: – Наверное». Другого объяснения Хьюз пока не находил.
Иногда, юноше всё же приходилось сворачивать в боковую галерею. Но всякий раз снова находил «воду». Правда, он не был уверен, что река та же самая, или давно не идет вдоль одного из её «рукавов». Но это обстоятельство не сильно беспокоило его; в конце концов, и они должны были вывести его к намеченной цели. Не раз Хьюзу приходило в голову, что исток реки может быть на поверхности Земли. И эта мысль ещё больше вдохновляла, придавала сил и подгоняла вперёд.
С некоторых пор юношу не покидало ощущение, что уже когда-то преодолевал этот путь. Но как не старался, как не напрягал память, ничего вспомнить не мог. Так бывало и раньше; вдруг откуда—то всплывали смутные образы, – до боли знакомые. Но всякий раз ускользавшие в тот момент, когда казалось, что вот—вот вспомнит. В чём дело? Может, ещё он не достиг того возраста, когда здесь проходил… Кто? Хьюз—1?!
Последнее воспоминание – огромный подземный город, где проживало множество людей. Однако, ни его родное становище, ни поселение вождя Хата, ни та местность, по которой сейчас шёл, даже отдалённо не напоминало тот город. Что же случилось? Куда всё делось? Две тысячи лет – немалый срок. Но не могло же, в самом деле, всё измениться до такой степени в этом мире застывшего времени?
Эти, и подобные, вопросы мучили Хьюза, с того момента, когда вспомнил своё имя и до сей поры. Ответы он надеялся получить впереди. Поэтому так спешил, почти не отдыхал и спал урывками.
В другой раз, когда ему удалось сделать небольшой привал, вспомнилось предание о «Светлом мире». Хотя многое в нём было утрированно, и больше походило на сказку, но разве не передавало оно той трагедии, какая когда-то произошла на поверхности Земли. Разве тот непобедимый дракон не напоминал радиацию, от которой невозможно было укрыться?..
* * *
Хьюз смертельно устал. Надо бы устроить привал, но вокруг не было ни одной ровной площадки, где можно развести костёр и полноценно отдохнуть. Всё время приходилось прыгать с камня на камень и не удавалось перейти на нормальный шаг. Свет от факела почти не достигал свода пещеры и едва выхватывал из тьмы стены справа и слева. Шума реки тоже почти не слышно. Но не это волновало его. Перехватив факел в левую руку, поднял его повыше, стараясь осветить пространство вокруг. «Похоже здесь нередки камнепады. Надо быть осторожным», – тревога с каждой секундой усиливалась, как будто в следующее мгновение должно что-то произойти. Что это? Интуиция или с годами выработанный звериный инстинкт самосохранения?
И опять юноша скорее почувствовал, чем услышал посторонний звук – слабый шорох. Сверху посыпались мелкие камешки. Едва он успел отскочить к стене, как на то самое место, где только что находился, обрушился огромный обломок скалы. За ним стали падать камни поменьше, но каждый из них мог превратить его в лепешку.
С трудом Хьюз втиснулся в расщелину. Но и это убежище не спасало от мелких осколков, больно секущих лицо, и от пыли, которая, забила всю щель и заодно его глаза, уши и ноздри. От недостатка кислорода погас факел.
Обвал закончился. Но в голове продолжали стучать тысяча невидимых молотобойцев. С минуту юноша прислушивался. Пора было покидать своё убежище. Ещё немного и он задохнётся. И вдруг совсем рядом услышал тяжёлую поступь и громкое, с присвистом, звериное дыхание. Это мог быть только тератоморф и, возможно, не один! В одиночку эти исчадья ада никогда не охотились.
Монстр пока его не заметил, но это могло произойти в любую секунду. Зверь явно чувствовал человека. Надо во что бы то ни стало зажечь факел. Но как это сделать? Пыль забила расщелину полностью. Хьюз удивлялся, как до сих пор ещё не задохнулся.
Как всегда с ним случалось перед лицом опасности, вдруг успокоился. Мозг заработал на удивление чётко. В уме юноша просчитал все движения. Во-первых, необходимо пробить стену пыли, чиркнуть кремнем и поднести к фитилю. Желательно проделать всё это одним движением.
Чутко прислушиваясь к малейшему шороху, выждав, когда тяжёлые шаги стихнут в отдалении, Хьюз медленно опустил руку к поясу и нащупал камень. Резко протянул руку, – в лицо ударила струя свежего воздуха – и чиркнул кремнем. Но кое-что он все же не рассчитал. Неожиданно сверху обрушился заряд пыли и погасил зародившуюся искру.
Медлить нельзя. Выскочив из щели и едва не упав, споткнувшись о валун, юноша прижался к стене и вновь попытался зажечь факел. Робко мигнул слабый огонёк. И вдруг он увидел руки, а вернее лапы, с длинными когтями, тянущиеся к нему. Но в следующий миг они исчезли, и послышался пронзительный поросячий визг убегающего чудища.
Где-то в районе живота колотилось сердце. Хьюз медленно «отвалил» от стены, сам похожий на обломок скалы, с головы до ног покрытый пылью. Путь преграждала огромная гора валунов. Ему стало не по себе, когда представил, что мог оказаться под этим холмом.
Несмотря на то, что еле держался на ногах, юноша захотел поскорее покинуть это место. Вновь обдирая колени в кровь, покарабкался вверх по завалу.
Достигнув вершины кургана он взглянул вдаль и без того готовое выскочить из груди сердце, забилось ещё сильнее.
«Что это? Неужели костёр?!» – показалось, что далеко впереди мелькнула светлая точка. Рискуя поломать ноги, Хьюз бросился вниз.
И, конечно же, не видел, как на камень, на котором только что стоял, бесшумно опустилась огромная черная птица. Два маленьких злобных глаза впились в спину молодого человека.
* * *
Да, он не ошибся, и ему не померещилось – впереди действительно что-то светилось. Но вскоре понял, что это не костёр. Неужели… но нет, не может быть! Здравый смысл подсказывал, что до поверхности Земли ещё далеко. Но что же тогда могло означать это светлое пятнышко? Что это могло быть кроме солнечного света?!
По мере приближения к белому пятну становилось всё светлее и светлее. Хьюз хотел уже загасить факел, и этот момент что-то сильно ударило в спину. Юноша отлетел к стене и, думая, что опять начался камнепад, сжался в комок, постаравшись забиться под ближайший валун (возможно, именно это и спасло его).
Но, кажется, ничего не падало и не сыпалось. Он выглянул наружу: прямо на него неслась «чёрная птица». В какое—то мгновение взгляды человека и «птицы» встретились. И вдруг юноше показалось, что видит лицо колдуна! Он был так ошарашен этим видением, что забыл припасть к земле. Удар пришёлся по голове. Тварь когтями вцепилась в волосы и взмыла вверх с частью его скальпа. От невыносимой боли он на какое—то мгновенье потерял сознание, а когда пришёл в себя, увидел, как чёрная тварь вновь стремительно пикирует на него. Факел валялся в нескольких шагах и чудом не погас, но на то, чтобы подобрать его не оставалось времени. Юноша инстинктивно прикрыл голову руками. Очередной удар пришёлся по ним. Во все стороны брызнула кровь, окрашивая близлежащие камни. Скорее от бессилия, чем от боли, Хьюз громко закричал. И опять, как тот раз в горловине, под сводами пещеры раздались звуки, отдаленно напоминающие смех. Теперь юноша был уверен, что он ему не послышался, и кому принадлежал смех тоже не вызывало сомнений…
Злость, ненависть, желание отомстить – всё перемешалось в одном чувстве. Он вспомнил о подарке старого вождя…
«Чёрная птица» вновь взмыла, чтобы добить ненавистного человека. А тот, вместо того чтобы забиться в какую—нибудь щель, поднялся на ноги, в руке его что-то блеснуло…
С жалким клокотанием омерзительное животное рухнуло на камни и, разбрызгивая вокруг себя чёрную кровь, поскакало в темноту.
Не став преследовать умирающую тварь, подобрав факел, пошатываясь, юноша побрёл навстречу свету.
Глава 8
ПРЕДДВЕРИЕ «СВЕТЛОГО МИРА»
В первое мгновение Хьюз не понял, где находится. Юноша в восхищении замер. Это походило на сказку – на сказочный дворец. Когда-то, в прошлой жизни, ему доводилось бывать в шикарных огромных залах, но то, что видел сейчас, не шло с ними ни в какое сравнение.
Отполированный до зеркального блеска пол уходил вдаль и терялся в голубоватой дымке. С ажурного потолка свисали длинные хрустальные люстры. Стены отделаны замысловатой лепниной. И всё это великолепие заливал волшебный призрачный свет.
Но уже через секунду очарование спало. Хьюз заставил себя более трезво взглянуть на вещи. То, что принимал за блестящий мраморный пол, на самом деле оказалось вода – целое море воды. Хрустальные люстры, отливающие всеми цветами радуги – сталактитами. Подавляющие своей величиной колонны, образовавшиеся за много веков – сталагмитами. А ажурными узорами на потолке и стенах – застывшие подтёки известняка и разросшиеся в неимоверных количествах обыкновенная плесень.
Однако никакого разочарования юноша не испытывал, наоборот, в который раз убеждался каким великолепным художником может быть сама природа. И ещё подумал о том, что это преддверие "Светлого мира". Наконец-то он достиг озера, о котором говорил старый вождь.
Да, но откуда этот призрачный нереальный свет, где его источник? Хьюз подошёл к воде и зачерпнул полную пригоршню. Да, он не ошибся: свечение исходило от неё.
Юноша вспомнил, что когда-то, в химических лабораториях, они проводили эксперименты с подобной субстанцией. Предполагалось эту жидкость использовать для освещения. И ещё подумал, что такая вода может обладать лечебными свойствами, – в ней «обитают» полезные для человека микроорганизмы, которые и дают свет, схожий с неоновым – продукт радиационного распада.
Но если вода в озере светится, то почему она не светится в реке? Потом он вспомнил о странных бликах на поверхности воды. Тогда казалось, что это просто отблески от факела или костра. Сейчас же юноше всё стало ясно.
Он обмыл раны, которые уже не кровоточили, но продолжали нестерпимо болеть, и задумался; как поступить дальше. Мелькнувшую было мысль: вернуться назад и привести сюда племя, отверг. «Светлый мир» ещё не найден. О том чтобы переплыть озеро нечего было и думать – оно казалось бескрайним. Сначала юноша так и подумал, но потом отмёл эту мысль как абсурдную – у всего на свете есть начало и конец.
Хьюз развёл костёр. «Неужели здесь когда-то был город?! – думал он, смотря вдаль. В голове не укладывалось, что здесь образовалось уже целое море! – А интересно глубоко ли оно?» – По прикидкам глубина не должна превышать пяти метров. Но нырнуть и проверить предположение желания не возникало.
И ещё юноша понял, почему не помнит дальнейших событий. Да, тогда он умер! Вот почему. В мельчайших подробностях Хьюз вспомнил историю своей болезни. Многое теперь ему стало понятным. Видимо, человеческий мозг устроен так, что неприятные моменты стираются из памяти. Он невесело усмехнулся: «Можно ли смерть назвать простой неприятностью?»
И вновь, в который раз, перед молодым человеком встал вопрос: «А кто он такой – человек ли вообще? Ведь человек по имени Хьюз умер?!» – Юноша глубоко задумался. Но, наконец, усталость взяла своё и он уснул.
Хьюз не знал, сколько проспал и в первое мгновение не понял, что его пробудило. Почувствовал дискомфорт, перевернулся на бок и вдруг поперхнулся, закашлялся, едва не задохнувшись. Вскочил, отплёвываясь и отфыркиваясь. Почти полностью голова окунулась в воду. Вода быстро наступала. Зашипел словно живой костёр, изрыгая клубы пара. Юноша подхватил, готовый уплыть факел, и отступил вглубь пещеры. Где—то недалеко справа шумела, набирая силу «Мёртвая река», которую раньше он почти не слышал. Или теперь её следует называть «Живой рекой»? Озеро вело себя неспокойно; по его поверхности бежала крупная рябь. Не верилось, что совсем недавно оно было таким умиротворённым. Но это совсем не походило на прилив. Что же это?!
Воздух тоже стал густым и вязким. Юноша заметил, что дышит с трудом – с присвистом, как тот тератоморф… Ему показалось, под самым сводом что-то клубится, как будто сам воздух стал видимым. И вдруг там сверкнуло. Хьюз, наконец, понял, что начинается подземная буря. Об этом явлении он неоднократно слышал, но воочию видел впервые. Говорили – эти бури очень опасны. Но любопытство взяло верх. Укрывшись за огромным валуном, юноша стал наблюдать.
Стихия словно пришла откуда-то издалека. Сначала раздавались глухие раскаты грома. От редких сполохов молний на мгновение вспыхивал горизонт. Но уже через минуту загрохотало так, что заложило в ушах, задрожала земля. Молнии лупили одна за другой. Дело принимало нешуточный оборот. Хьюз увидел, как одна из молний попала в скалу на берегу озера и та раскололась, словно сахарная. Озеро будто бы бомбардировали. Сверху в воду падали большие и малые осколки породы и сталактиты. Даже здесь – в узкой пещере, со свода сорвались и разлетелись на сотни острых осколков несколько известковых сосулек. Юноша забился под валун и начал считать секунды от вспышек молний до раската грома.
Наконец, буря начала стихать или отдалятся. Хьюз выглянул из своего укрытия и вдруг увидел скользящие над озером в его сторону три ярких мяча. Шаровые молнии! Он с любопытством следил за странными образованиями. Что же это такое? Откуда появляются? Где-то читал или слышал, что они разумные – обладали интеллектом. Слабо верилось, слишком уж необычный и примитивный вид для разумного существа был у этих шаров. Но потом подумалось: а чем чёрт не шутит! После того, что с ним случилось можно поверить во всё что угодно. Стоит ли рисковать и выходить на открытое место?
Через пару минут мимо камня, где скрывался юноша, бесшумно проплыли три шара размером чуть больше человеческой головы, распространяя вокруг себя голубоватое свечение и запах серы. Хьюз долго смотрел им вслед, пока те не превратились в яркие точки и не скрылись за поворотом, подумав при этом: сколько бед они ещё могут принести…
Озеро почти успокоилось. По его поверхности в сторону «Мёртвой реки» проплывал мусор. В какое-то мгновение показалось, что видит обрывки бумаги, но, конечно же, эта была не бумага – пена. Юноша задумался: были ли эти странные приливы как-то связаны с бурями? Или это совпадение? Но пока так не до чего и не додумался.
Решение пришло мгновенно – он решил идти вдоль берега. Хьюз отдавал себе отчет в том, насколько озеро должно быть обширным. Но каково бы оно не было огромным, рано или поздно он достигнет противоположного берега. На сборы ушло мало времени – всё его было при нём. Чтобы не форсировать реку, он направился в противоположную сторону.
Юноша шёл уже очень долго. Несколько раз слышал, довольно близко от берега, громкие всплески. Скорее всего, это были подтаявшие сталактиты, но он не исключал возможности, что здесь могло завестись что-то живое (вспомнились слова Гарриса о том, что в древнем озере существовала органическая жизнь), поэтому старался держаться подальше от кромки воды.